Это такая книжка для взрослых детей. Про лето. И остальное, что бывает. Помогали её появлению опять (в тех же качествах, что и в предыдущей (http://samolit.com/books/3428/#.UNDkxqwh-jE) Володя Цеслер и Лёша Веренчиков, за что - спасибо огромное! Первый стих - типа бонус трека, наводящий на мысли (см. обложку), остальные - по теме заглавия (см. сам текст).
Все имена и некоторые детали - вымышленные, а значит – Приятного чтения.
|
Свадьба белых насекомых по ночам нечисто чёрным длится вольно и беспечно, длится долго, круглый год.
В приглашённых – из знакомых – все свои – мошка, учёным, изучающим всё вечно, запрещён свободный вход.
Описать всё, что творится, не берусь, из такта что ли? (нет пробелов в воспитании), в общем – пляшут да галдят.
Но – лишь солнце загорится – все, от мухи и до моли, вспоминают о питании – зазевавшихся едят.
Свадьбы. Белых. Насекомых. В бездну временем влекомых.
|
Случайно подслушал в деревне Шабли,
как спрятавшись в околоземной дали,
болтали под листиком дуба две тли:
- А что ты от жизни, скажем, ждёшь?
- …По-моему будет дождь.
х
Постоянно куда-то спешит.
Как дурной по заданью, бежит.
Тащит, трудяга, травинку иль семя.
Муравей – никогда не спит..
Что же он думает всё это время!?
х
Когда я в пельмени хотел кинуть соль,
ко мне прилетела весёлая моль.
И сразу пищит: извини, мол, что поздно я -
мне дали в театре Джульетину роль,
слиняла на пенсию муха навозная -
услышать твоё одобренье позволь!
Не-не - говорю, – не позволю, уволь,
ты – шустрая и…
несерьёзная.
х
Сидит на парапете
кузнечик Петя.
Глядит тоскливо.
А так – болтливый,
толкнёшь -
не заткнёшь
Здоров, говорю.
Курнёшь?
Не курю.
Понятно. Ну, как ты
(только – факты!)?
Хреново – маэстро
попёр из оркестра.
А что так, Петруха?
Нет слуха.
Непруха.
Скрипку не вернули
и все вдруг -
отвернулись.
И муха.
Тоже мне, друг!
А муравей Клим -
укусил, подхалим.
Зверь.
Вот так им и верь..
Куда мне теперь!?
Подайся в солисты.
Окстись ты.
Нет, с музыкой – всё, не хочу!
Башку себе только дурить.
Пойду поступлю в саранчу.
И это…
оставь докурить.
х
Wanted
Клим. Муравей.
Лыс. Без бровей.
Гей.
Подлиза.
Склонен к худобе.
Имеет три приза
по спортивной ходьбе.
Исключён из комсомола:
назвал богомола
угодником мух.
Ест за двух.
Аллергия на калий.
Абсолютный слух.
Смел.
Пел
в бэк-вокале.
Плохой товарищ.
Вчера украл
скрипку Страдивари
кузнечика Петра
со склада,
подпоив кладовщика
Витю,
жука.
Помогите
поймать гада!
(Награда
не назначена пока).
х
Сладкий май. Закат в степи.
В травах лазит ветерок,
безмятежно шепчет: Спи…
Но куда-то мотылёк
мотылиху поволок.
х
- Ма, а что это?
- Памятник.
- Какие дурные глаза..
И кому оно, кто это?
- Стрекоза.
- Похожа на крылатую креветку.
И чего она?
- А, слетала в разведку.
На бреющем покружила
у земли,
кого-то там заложила,
по-моему, стадо тли.
А муравьи армию собрали -
и целенаправленно всех пожрали.
Так она от совести сначала оглохла,
потом и вовсе – сдохла.
Ну, они-то недолго скорбели,
славили,
сочиняли о ней повести -
внутренности аккуратно съели
и стоять оставили.
…Так что памятник – Совести.
х
Поел тут опять
спагетти,
с грибами -
пошёл гулять
кругами.
Гляжу – камень,
на нём Петя,
кузнечик.
Депать нечего,
мать его в душу -
прийдётся слушать..
Здоров, говорю, Петро,
хочешь сирто?
А то – давай покурим..
Нет, отвечает, нынче я в спорте,
ситро мешает фигуре,
портит.
Курить богомол запретил, тренер.
Не хочу лишних трений.
Я теперь каждый выходной
скачу, как дурной,
бью рекорды.
Заработок хороший, твёрдый,
плюс от рекламы.
Короче, что надо я сын у мамы,
лучший.
Слушай,
друзей снова – тучи.
Маэстро с оркестра опять, паразит,
предельно участлив, в быту – лебезит,
молотит чушь.
Про муху – скромно молчу.
Мы с нею вчера…
- Петь, мне пора.
может, выпьешь ситра?
х
На собрание
комаров
собралась компания -
будь здоров!
В траве под верандой -
богомол с командой.
Основных мало,
так – кто попало,
всё больше детвора
и мошкара.
Какой с них толк?
Они ж – никто.
Зато на столе, где хлеба краюха -
муха,
перебирает крошки,
нетрезвая трошки.
Полаялись дед и старуха -
пролилась сивуха,
когда ещё подотрут,
а эта – тут как тут
оказалась,
ну и …нализалась.
Беспрерывно зудит,
периодически нудит:
Где мой Петруша!
Противно слушать.
А Петька в собранье пойти не рискнул.
Видать, нашкодил.
Я спрашивал – чешет,
мол, что-то такое в себе потянул,
вроде,
на Кубке Окрестностей.
Сказать по-честности -
брешет.
Без башни парень.
Вот…
Было много другой всякой твари,
больше, чем по паре.
Некоторых – и по имени забыл.
Да, был,
цел и невредим,
муравей Клим.
За скрипку отсидел
три года, всех и дел.
Особо не галдел,
так глядел,
слушал звуки.
Короче, было не до скуки.
Скука – это
дурная примета.
Ждать начала собрания не стали,
ползали, плавали, низко летали.
И – обсуждали…
лето.
х
Жил да был непонятных кровей
огнедышащий муравей.
Считал себя жертвой мутации
от лучей неземной радиации,
про изъян говорил: неверны
были хитрые фазы Луны
в день рожденья его.
От беды
охраняясь, он возле воды,
не работая, вечно лежал
и, стесняясь, почти не дышал,
не болтал, не ругался, не пел,
с отвращеньем палёное ел.
И - умнел.
Ведь от жизни такой
глупость гордому духу - на кой!
Вот.
Однажды, на старости лет,
догадал он, в чём жизни секрет.
Крикнул: Эврика! (зря я хвалил...) -
муравейник-то и подпалил
вместе, значит, с родимым леском.
Реактивною силой влеком
(иль Судьбой..?) - оказался в реке
и утоп в неизбывной тоске.
...Один опрометчивый выдох.
А ведь был выход.
Ведь можно было помочь, а!
Сказали б: Живи молча,
трудись у курцов - зажигалкой.
Жалко.
Прям хочется - матом!
Все звали его - Геростратом.
х
Один мой друг, Степан, паук,
был одинокий дуралей.
Сказал, что цвет - такой же звук,
но - собранный с других полей.
Боялся стаи журавлей,
причём - которая на юг.
Считал за зеркало утюг.
Твердил, что счастлив - кто наглей.
Любил ловить с похмельных мук
в пушистых листьях липы тлей,
нектар лакая как елей,
он тле шипел: Ещё налей!
...Не то, что друг - паук знакомый.
Он, кстати, плохо кончил - комой.
х
"Она в любви призналась мне
при переполненной Луне
однажды ночью, по весне,
когда листвой шептал про рай
нам, постодушным, месяц май.
Ах, говорит, сведёт с ума
от вас идущий аромат.
Вы, говорит, хоть рост и мал,
мне привлекательны весьма.
Пойдёмте в поле. Так светло...
Но тут - ботинок с неба - хлоп!"
(Точнее - топ).
...И разрыдался.
Коля.
Клоп.
х
Ты возьми на заметку:
где под тополя ветку
затекает ручей
по прозванью Ничей,
мы, идя на разведку
всяких там мелочей
или крупных объедков -
нарвались на медведку.
Ох, и зла!
Не припомню хуже лица.
А с нами была
Машка, жужелица,
так она её - сожрала!
Ещё и гусеницу, Светку,
что ползала, как неживая...
Да ты так не переживай, а!
Не волнуйся.
А туда - не суйся.
х
Путь земной у каждого тернист и нелёгок.
Ведь мы рискуем - всегда и всем, практически с пелёнок.
Как разобраться, на верный ли курс ты лёг!
Хочется, если оступишься - знать бы, как и где.
Ведь что-то на то в нас самих намекает же!..
Помню, при встречах, со мной приветливо здоровался мотылёк
по фамилии Камикадзе.
Он был тих и мил.
Не сказать, что дебил.
По характеру напоминал овечку.
Крепко не пил.
Жил не тужил.
По делам всё кружил.
Часто летал на речку.
Ни с кем не дружил.
Шил.
Из еды любил
гречку...
Он вечером как-то собой потушил
мирно горевшую свечку.
х
Навтречу мне тащится божья коровка.
Да как-то обыденно, даже неловко,
не та в ней походка, в походке - сноровка.
Гнусавит под нос старомодную песню.
- Здоров, балерина, что, вышла на пенсию?
Ага - отвечает вдруг басом старухи. -
Вчера. Поползли уже, значится, слухи!
Закончилась слава. Пусты медоносы.
А всё этот гад, стрекозёл-недоносок!
Я, говорит, устал,
у меня простатит,
слишком стала толста,
невозможно нести,
делать некоторые па.
Да и тупа.
Корчит из себя вельможу.
Ну, я и плюнула ему жёлтым в рожу.
Туда- сюда.
Скандал.
Он мне тоже
дал
по роже.
Тут и я, не будь нимфеткой,
треснула его табуреткой.
По темечку тык -
он и сник,
оставил старания.
Потом партсобрание.
Все эти завистники
повисли, как
блохи на собаке,
всякие про меня враки
метут помелом.
Я им в ответ тоже гадость раз пустила..!
Ай, мне и поделом -
сама распустила...
Да, о чём там разговор!
Я сейчас поступила
в хор,
к кенарам,
тенором.
Думаю - потяну.
Ну...
Я ей тактично ответил:
Ну-ну.
х
Иду раз под гору ( на склоне-то лет!),
две мысли держу на примете -
разный бред
про несговорчивость планет
(совести у них нет
и, я бы так выразился - куражу!),
гляжу -
велосипед
списанный,
а на спице -
кузнечик Петя.
Привет!
А ну - ответь!
Без возражений
и прочих там соображений
из бездн твоих воображений
(я соловьям... не только рад):
Бог Размноженья Отражений
сам изобрёл фотаппарат?
Ведь -
заметь!
(и согласись, согласен согласиться и я) -
как пить дать,
могут же - охомутать
и приказ такой отдать:
Замереть!
Да - терпеть! -
(вечно)
какую-нибудь (где ты - так старался, позировал..)
позицию...
Сообразил, спроецировал?
...За что люблю Петруху -
чуть что не лезет в ухо,
он - молчок.
Потом - щелчок
(сигнал подаёт можечок) -
и (номер отбыл) -
кудысти мотнул что есть духу,
про эту чернуху -
и думать забыл.
Люблю гада!
...А нам - надо..?
х
Осень.
Уже.
Вот чёрт!
Иль начинаю тупеть я?
Это ж - кузнечик Петя!
Босый,
неглиже
(крылья - не в счёт
на фюзеляже).
Да даже
и эти крылья - в какой-то саже...
Присел он, значит, на корточки
с той стороны форточки,
на ветру - так себе смотрится,
но - хорохорится.
Мне, говорит, и так хорошо,
я три линьки прошёл.
Кстати
(спроси каракатицу Катю), -
шибко горячий душой.
Если б ты, отвечаю, мозгами варил
(ну, хотя бы как тот гамадрил
из Японии) -
сразу б и понял,
да извлёк из ума,
что - ну так уже есть! -
зима
не про вашу честь!
С ней забот -
даже мне, примату
прямоходящему -
по-настоящему
невпровороот!
Снег - оно тебе - не дожди.
Тут - как он заорёт:
Пусти в хату!
Ото ж, говорю - заходи.
х
Вчера.
В канун вечерних пор,
как раз, когда, попав в затор
из располневших серых гор,
краснея, солнце горячилось,
со мной такое приключилось:
Иду, душою чист и гол,
гляжу, навстречу - богомол
(ну тот, что новый дирижёр) -
как посрамлённый ухажёр,
слегка помятый,
с запахом мяты.
- Привет, - говорю - Жора,
что за картинки!
- Да... Ходил на поминки,
натрескался ликёра.
Ты ж должен помнить - из хора,
да и из оркестра моего,
была такая бабочка - вертихвостка,
которой делали кесарево?
Во пострадала жёстко!
А всего-то и сделала -
сидела-сидела, а
потом полетела на водоём,
взяла у жука заём
(по-моему - опилок
для каких-то своих причин,
может даже - охмурять мужчин).
Так этот жук-осилок,
скажу откровенней - офелок,
поднаторев от сделок
подобного рода -
ей ловко вписал в договор,
не переменив вида
(Вор!
Исчадье урода!
Протухлая гнида!
Мёртвой мокрицы пук!),
какой-то пункт
(чик-пык по-скорому),
по которому
как липку её ободрал,
впоследствии - и сожрал,
крикам жертвы не потакая.
...А ничего была такая.
х
Мой дружок,
Архип
(жучок)
в переделку глупо влип:
плавал, дурачок,
между рыб,
а тут – сачок,
еле в дырочку
утёк,
в жизни многое просёк
за один судьбы щелчок.
Со страху аж осип,
стал местами как-то бел,
три дня не ел..
Теперь, говорю, Архип,
поумнел?
Он сначала – молчок,
теми же местами – позеленел,
цвета такого… пакетного чая,
но – отвечает:
А ты б!
Сможешь?
Ото ж!
Так скажу:
я ведь старый жук,
мне годов-то – жуть,
слышь, когда хожу -
скрип -
что б ты так жил
за гнилой трындёж!
Да, кой что решил:
вот ты себе живёшь,
отдыхаешь,
читаешь,
предположим, Мериме,
меж рыб, кстати, сдуру плывёшь
и… – не предполагаешь,
что у этой жизни на уме!
Она ведь свой эксперимент
с тобой – может..,
в любой непригодный момент
призвать, так сказать, к порядку!
Посему: что б ты не делал – делай то же,
но с оглядкой
на опыт!
Апчхи!
Будь, говорю, ты здоров, Архип.
И – давай, топай.
Поучи вон уму
паука Кузьму,
пусть втолкует перед ужином мухе.
А я на сегодня – не в духе.
х
Иногда мне кажется, что муравей Клим
от меня неотделим.
Где себе краткий покой не обеспечу
его и встречу!
Осточертело.
Но тут - другое дело:
мне намедни шепнула
гусеница Люба,
что его вчера ветром сдуло
с дуба.
Я, лично, в подколках не вижу преступления.
Привет, говорю, каскадёрам!
Очухался с приземления?
Ты тут, болтают, как с крыши кед,
в свободном парил пике.
Ну, ты ж, отвечает, знаешь:
настоящее пике
начинается в тупике,
философию вспоминаешь?
Как-то - нет?
Во всяком случае, вижу - подолгу..
Сходи к психологу.
Так вообще чего спроси,
психанализы снеси.
Выйдешь - как тебя по имени
позабудешь.
Именно!
А у меня - всё вымерено:
личный вес, прочность панциря.
Спокойно, значит, себе планирую -
бац! - и я,
даже не отбив почек,
приземлился на жёлтый песочек.
...Да.
Почесал это я височек,
поглядел
на дуб с небесами -
и думаю:
Мать твою!
Был бы с волосами -
поседел.
х
Так и жили-горевали,
шельмовали,
не тужили,
травы летом тормошили
лапками, небо - крылышками,
почти невымышленные,
тоже здешние, с Земли,
мои знакомые,
насекомые:
моли всякие, тли,
лучший болтун на свете
кузнечик Петя,
повздоривший с ним
муравей- подхалим,
Клим,
разведчица-стрекоза
(про неё - чисто так, за глаза),
муха-кокетка,
медведка,
здоровенная,
гусеница-Светка,
ею и убиенная,
бывший мотылёк Камикадзе
(забудешь такого, как же!),
Стёпка, паук и дегенерат,
Герострат,
огнедышащий муравей-полукровка,
ставшая жирной
балерина, божья коровка,
бедняга Коля, клоп... -
жили жизнью мирной
менее или более,
зато - на воле! И...
тут что-то с неба - хлоп!..
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
«Свадьба белых насекомых…»
«Случайно подслушал в деревне Шабли …»
Постоянно куда-то спешит
«Когда я в пельмени хотел кинуть соль …»
«Сидит на парапете..»
Wanted
Сладкий май
Ма, а что это?
«Поел тут опять…»
«На собрание…»
Огнедышащий муравей
Паук Степан
Коля рассказал
Коля рассказал 2
Камикадзе
Божья коровка
А нам - надо..?
Иду раз под гору
Осень
Пусти в хату!
А ничего была такая
Как с крыши кед
Предупреждение
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/