ДЕД МОРОЗ ИЗ КРАКОВА.
Под Новый Год решили мы с Серым подзаработать. У знакомой, работающей в театральной студии, арендовали два костюма Дедов Морозов и одной Снегурочки, со всей вытекающей атрибутикой (в атрибутику входили даже тексты поздравительных новогодних речевок). И арендовали, кстати, выгодно. Серый починил ей телевизор – бесплатно, а она нам костюмчики от Ив Сент Санта Клауса, которые были писком лапландской моды лет так тридцать назад.
Что ни говори, а бартер стал лозунгом жизни. На должность Снегурочки пригласили Ирку. А Ирка, я вам должен заметить, это девчонка еще того розлива. Без всяких сценариев, такую поздравительную речь может тиснуть, что любые будни покажутся праздником. Ира даже запищала от восторга, причем на самой высокой ноте, которую смогли выдать на-гора ее голосовые связки, что мы ее тоже берем в дело.
Дали объявление в газету и стали ждать заказов. Да, действительно, заказы пошли, но все сплошь какие-то нестандартные.
Первым у нас был заказ от женщины, возжелавшей кроме стандартных дедоморозовских услуг еще и цыганский хор. Цыганского хора у нас под рукой не было, потому сошлись на том, что Ира споет – **Очи черные**. Бедной Ирочке пришлось петь эту песню на **бис**, аж шестнадцать раз. Могло быть и больше. Так как компания гостей под каждое исполнение **Очей** поднимала и выпивала по бокальчику. Потом кричали:**бис**, и опять наливали себе в бокальчики. Но, после шестнадцатого раза, исполнение цыганской классики пришлось прекратить, так как среди гостей не осталось, ни одного, по-настоящему сильного, могущего поднять такую тяжесть, как бокальчик. Правда, **бис** еще кричали, но как-то вяло, не дружно. Не было уже того энтузиазма, какой буял в начале концерта.
Ну, что ж, цыганский хор из одного человека и встреча Нового Года лицом в салате – это явно по-русски.
На следующий заказ я нес через плечо электрогитару. Именно такой подарок решила сделать мама своему подрастающему поколению. У меня были тайные подозрения, что именно под целеустремленным натиском этого самого подрастающего поколения, мама решилась на такой подарок.
Сидящая на лестничной площадке уже не трезвая компания подростков, мимо которой мы проходили, нашла зрелище: Дед Мороз с электрогитарой, - явно экстравагантным.
-О, - воскликнул один из тинэйджеров,- Дед Мороз с гитарой – это круто. Дед сбацай на балалайке что-нибудь из **Нирваны**. Кидаю десять баксов.
Столь легкий путь наживы для меня, как для не играющего – был недостижим, потому я гордо понес гитару дальше.
В квартире поздравляемого мы только начали наши новогодние речевки, как тут новоявленный пловец металлического течения в музыке узрел у меня за спиной свой подарок. Он издал вопль дикой радости, который был даже похлеще, чем издают самые свирепые индейцы Дикого Запада, снимая очередной скальп с бледнолицых: миссионеров, комивояжоров, геологов и прочих никчемных людишек – с точки зрения индейцев.
В три прыжка, как горный козел, он пересек расстояние между нами. Жестом:**что было ваше – стало наше**, он вырвал у меня из рук гитару и в полтора прыжка скрылся у себя в комнате. Мы даже опешили. Но после минутного раздумия решили, что если деньги уже заплачены, то надо программу довести до конца. Не успели мы сказать и двух речевок, сиротливо стоящей маме юного **металлиста**, как нас заглушил звук, определение которому только одно: это кошмар. Такое впечатление, что тысячу котов одновременно тянули за хвост. А коты-то старались, а коты-то тужились, выводили… На полную мощь своих малых легких.
Да, не судьба нам была в этой квартире закончить свою новогоднюю программу. Потому мы потихоньку начали продвигаться к выходу. Мама мучителя электронных котов вышла нас провожать. Я хотел ей сказать, что она забыла к электрогитаре заказать еще один подарок, но уже для себя. Побольше ваты, чтобы затыкать себе уши. Но я думаю, что она женщина умная, сама сообразит. Сынишкины электрокоты явно будут стимулировать мысль.
А потом было пианино… Это вообще был хит сезона. По сценарию мамы еще одного младого музыкального дарования, два улыбающихся и веселых Деда Мороза должны были внести пианино в квартиру и вручить ее чаду. Так что машина подвезла пианино к дому, а дедоморозовское дело было только вручить. Просто внести и вручить. Ха! Просто внести. Жили то они на восьмом этаже.
Ну и напарились мы с этим пианином. Ну и тяжелезная дура.
-Вот блин, - говорил Серый, вытирая вспотевший лоб дедоморозовской бородой, когда мы отдыхали на очередной лестничной площадке. - Да чтобы я, да когда-нибудь, да еще, имел дело с пианинной… Да никогда! Будут у меня дети. Захотят заниматься музыкой. Никаких пианинов не будет. Пусть хоть на коленях просят. Куплю каждому по балалайке. А еще лучше – по губной гармошке. Пусть играют. Если им будет такая уж большая охота заниматься музыкой.
Я Серого понимал и поддерживал. Он жил на двенадцатом этаже.
Когда мы, наконец, дотянули пианино на восьмой этаж, то пар с нас валил столбом и наш внешний вид совсем не подходил под мамин сценарий. Вместо улыбающихся и веселых, мама имела две загнанные лошади, которые чуть ли не зубами затянули пианино в квартиру.
Мы попытались улыбнуться по сценарию, но у нас получились такие гримасы, как если бы человек попробовал одновременно есть кислый лимон и улыбаться. Гримаска еще та получается. Мы попробовали бодро начать свои речевки. Пока говорил Серый, я дышал. За себя и за Серого. Потом я говорил, а Серый дышал за себя и за меня. В конце-концов мы свалили все на Ирку, и она оттарабанила всю программу до конца. А мы с Серым стояли и только дышали. Теперь уже каждый за себя.
Объект поздравления был полной противоположностью нашего предыдущего клиента. Оно сидело в кресле с видом полного пофигизма и было, какое-то вялое, апатичное и бесполое. Такое же серенькое, как и обивка кресла. Я чувствую, что ему было глубоко наплевать, в каком виде мы явились. То ли веселые и улыбающиеся, то ли такие как сейчас или же нас вообще бы не было. Ничто не могло поколебать его застоявшегося безразличия.
Но маме было не плевать, а деньги нам платила мама. Потому мы чуть ли не пальцами растягивали себе рот в улыбке и пытались путем выпячивания грудей, создать вид полной веселости. Получалось, естественно, плохо и неубедительно, но хоть так, чем вообще, ни как.
Вялое существо вяло поднялось, вяло подошло и вяло нажало на клавиш. Только мама прыгала вокруг него как резиновая.
-Ах, Нелечка, ты только посмотри какая прелесть. Какой славненький подарочек принес тебе Дедушка Мороз.
От сладкого гостинца мама категорически отказалась.
-Наша Нелечка бережет фигуру. Ей сладкое нельзя.
Я вздохнул с облегчением, когда мы ушли из этой квартиры.
Непосредственно сам Новый Год мы встречали в квартире с очень оригинальными людьми. Они постоянно взрывали петарды, осыпали друг друга целыми жменями конфетти и стреляли пробками от шампанского в одну, ну очень спокойную муху, сидящую на потолке.
На хозяйке квартиры был одет костюм елки. Только вместо хвои она к платью приклеила доллары. Воротничок был сделан из **соток**, а пониже шли помельче купюры. На хозяине был костюм буржуя. Один в один срисованный с советских плакатов 30-тых годов. Костюм на хозяине сидел как влитый. Вроде он в нем так прямо и родился, в цилиндре и с сигарой.
Пока мы, перекрикивая три телевизора, четыре магнитофона, два радиоприемника и один лазерный проигрыватель читали свои речевки, гости, под радостный визг хозяйки, выбросили диван в окно. Они были в таком приподнятом настроении, что даже не заметили лежащего на диване мужика в костюме ослика Иа, который **уже отдыхал**. Я его уже в воздухе поймал за уши и втянул обратно в квартиру. Мужику повезло, если бы не я, то он сам того не подозревая, мог экстерном сдать на парашютиста. Гости видать насмотрелись итальянских фильмов, где люди под Новый Год, на счастье, выбрасывают старую мебель из окон.
Мы еле закончили программу в этом бардаке. Я даже подумал, что нас врядли и заметили, но, к счастью, ошибся.
-Вы уже уходите? – зашуршала **зеленью** рядом с нами хозяйка. – Это вам за труды,- она оторвала от воротничка три купюрки и раздала нам.
-Это круто! – уже на лестнице Серый сделал кульбит, чем очень удивил двух пенсионеров, мирно любовавшихся из окна лестничной площадки салютом. Действительно, от Деда Мороза можно ожидать многое, но только не то, что он будет на лестнице прыгать себе через голову.
-Согласен. Три сотни за полчаса – это отлично. Побольше бы таких клиентов.
Тут же на лестнице мы провели совещание трех глав новогоднего бизнеса. Основной вопрос на повестке дня: если продолжать такими темпами наш обход, то к утру, мы явно не успеваем обойти все заказы. Потому решили разделиться. Логически обосновав, что три нацело не делиться, я с Ирой пошел в одну сторону, а Серый с мешком в другую.
В следующей квартире сначала все шло как по маслу. Малыш с нами пел, читал стихи, водил хоровод вокруг елки. Расшалился так, что даже опрокинул бутылку с водкой папе на штаны. Папа сначала изменился в лице. Потом сказал:**ох**, а после:**ой, ой, ой…**, и быстренько выбежал из комнаты. Больше я его не видел.
Когда мы уже уходили, мальчик спросил у меня:**А где живут Деды Морозы?**. Я уже хотел сказать ему улицу, дом и телефон нашей фирмы, но потом сообразил, не о том вопрос. Совсем заработался. Так можно и всю суть воспитательного момента поломать.
-Деды Морозы живут далеко, далеко в холодной Лапландии. Вот мы сейчас раздадим подарки другим детям и пойдем домой в свою Лапландию.
-Нет, неправда, вы из Кракова.
-Из какого-такого Кракова? Не-е-ет мальчик, мы из Лапландии.
-Из Кракова, из Кракова, а это Польша, я знаю.
-Да почему ты решил, что мы из Кракова?
-А у вас на бороде написано - **Краков**.
Глянул я в зеркало и точно, у меня сквозь жиденькую бородку просвечивается золотая надпись **Краков**. Еле заметно, но малый глазастый разглядел. Это, наверное, когда мы обнимались с пианинном, вознося его на восьмой этаж, я приложился, мокрой от пота, внутренней стороной бороды к позолоченной лейбе пианина. Вот позолота и перебежала на бороду. Невольно мысль промелькнула:**А пианино то не фирменное оказывается. Позолота то фальшивенькая.**
-Понимаешь малыш,- начинаю выкручиваться,- это когда мы летели из Лапландии, был сильный ветер, и дедушке обтрепало бороду. Пришлось сделать посадку в Кракове. Там мы купили новую бороду. Но в Кракове, понимаешь, все бороды с надписью. Пришлось брать такую.
Я подумал, что ребенок поверил, но когда мы были уже за дверью, он сказал:**Мама, давай на следующий Новый Год опять пригласим этого Деда Мороза из Кракова. Он мне так понравился. Веселый такой.**
Следующие заказы были так себе. Ничего интересного.
Под утро, еле волоча ноги, мы с Ирой вернулись в наш офис. Быстренько приготовили на стол и сели отмечать Новый Год – теперь уже для себя. Я утомленной рукой разлил по фужерам шампанское.
-С Новым Годом! – я поднял свой фужер, - моя Снегурочка.
-С Новым Годом! – Ира с лукавинкой улыбнулась, - Дед Мороз из Кракова.
Нас прервал звонок в дверь.
-Кто это еще может быть? – я возмутился, что прервали в такой момент.
В дверях стоял Серый, абсолютно не вяжущий никакого лыка. Не известно, на каком запредельном автопилоте он все-таки добрался до офиса.
-Поздравляю вас с Новым Годом. Вы последними были у меня в списке. Теперь все – отдыхаю! – и упал в мои заблаговременно подставленные руки.
Так с Ирой мы и встретили первые лучи солнца нового года под мирные похрапывания Серого.
С Новым Годом вас! Веселого вам праздника!
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/