ВОЛЬДЕМАР ГРИЛЕЛАВИ

СПАСАТЕЛЬ

Фантастическая мелодрама

Из серии «АНГЕЛ»

Что-то неправильное случилось с Денисом. После такой аварии, даже если чудом и выживешь, то страданиями души не отделаешься. А тут и пальчики, и ручки с ножками шевелятся, словно и не побывали в страшной катастрофе. И почему это вдруг его признают умершим? Он не просто жив, а сумасшедше здоров, что сейчас и попытается всем доказать. Только эти попытки вдруг вызвали панику и ужас. Нет, Денис или еще спит, или уже в ином мире. Другого здесь не придумаешь.

Гришкевич Владимир Антонович. Тел. 89062125549

 

1

Ну, и все, приказ зачитан перед всем строем, и возглас долгожданного счастья вырвался из уст нескольких военнослужащих, кого слова коснулись в этом пасквиле. Среди таковых громче обычного для строя и для самого себя звучал обрадованный и счастливый голос Игоря Никитина, честно и, как он любил говорить сам, до последней калории энергии отдавший Родине один год службы.

Разумеется, там, на гражданке, время скоротечно, и один год для многих показался весьма незначительным промежутком. Так они же не в казарме срок свой пребывали, те, кто на гражданке. И вставали с постели, и спать ложились не под крик старшины Шмакова, которому, всем так казалось, дома дерьмом намазано. Оттого всегда самолично являлся на несколько минут раньше побудки, чтобы в его присутствии и под его личным наблюдением контролировалось время и скорость, а так же порядок пробуждения роты. А домой уходил, лишь услышав дружный храп подчиненных, словно такая музыка была его колыбельной и звала в семью.

И ведь все отлично и много раз наблюдали его молодую жену, ведущую за руку симпатичного карапуза. Нет никакого дела ему до семьи, казалось. Он наслаждался и упивался властью над казармой, она была его домом, очагом и приютом. И именно с того мгновения, когда утром еще офицеры не являлись на службу, и когда вечером расходились по семьям он ощущал свое единовластие. Царь, бог, добрый или злой папа, которому ничего не стоило карать и принуждать.

И вот сегодня перед всем строем капитан Довыденко зачитал наконец-то этот долгожданный приказ.

-Йес, йес! – громче всех прокричал Игорь, сопровождая свои восклицания соответствующими телодвижениями. Красноречивей и много понятней получалось правой рукой, подброшенной над головой.

-Никитин, - рявкнул недовольный Довыденко, что его перебили и не дали проговорить полагающиеся слова напутствия. – Сейчас вместо дембеля отправлю в наряд. Напоследок нам сортир почистишь.

-С удовольствием! – хохотал Игорь. – Оставим после себя и в таком заведении чистоту и порядок.

Хотя, если честно признаваться, то почему-то для Игоря служба не казалась тягостью и каким-либо лишением, как ныли и жаловались многие. Легко он служил и без оглядки на сроки. Это сейчас он просто слегка выпендривался перед товарищами, для которых приказ прозвучал настоящим маршем победы. Тому причиной было увлечение боевыми видами спорта еще до армии. Так что, у него сразу сложилось жесткое отношение к дедкам, что пытались как-то показать свои права. Не получилось, поскольку были поставлены на места вмиг.

Хотя, честно признаваясь, так после перехода армии на призыв всего на один год, деды сильно поблекли по сравнению с теми, о которых слышали на гражданке. Не те стали дедушки, ненастоящие. Игорь, разумеется, не познал и не испытал на себе, на своей шкуре тех прошлых злых и коварных. Но во дворе старшие товарищи, отслужившие по два года, с описанием всех подробностей пересказывали. Однако, как и водится в кругу бывалых служак, чаще вспоминались и упоминались в своих повествованиях про себя в роли уже деда. Про салагу лишь вскользь.

А сейчас служба проходила в ускоренных реактивных темпах. Однако, по этой причине дембель не стал менее торжественным и праздничным. Все равно, сей день в календаре красный. И потому на вечер было припасено вино, чтобы в кругу узком и свойском отметить такое событие по-мужски. Праздник планировался отмечать по всем правилам дембеля. А чтобы старшина над душой не стоял, торжественную застольную часть перенесли на опушку в глубине леса, что окружал войсковую часть. Лес был кругом и всюду.

-Мужики! – радостно кричал на всю полянку Валентин, самый маленький в компании дембелей, но лучшего болтуна в пьяной заварушке и не встретить. А уж коли случится такое, и в компании окажутся парочка девчонок, то у него рот от изобилия острот и веселых шуток просто не закрывается. – А ведь, как старшина не старался, а служба взяла, и закончилась. Приказала долго жить. Но признаюсь, что никаких особых трудностей я в ней не обнаружил. Даже не желаю понимать тех придурков, что бешеные бабки залетают, чтобы откосить от службы. Мне лично даже начало здесь нравиться. И старшина не такой уж противный показался. Это поначалу казался грозным монстром. А так потом даже и шутить пытался.

-Прапор свое дело делает. И по правде говоря, добросовестно и с душой. К этому придираться даже не стоит, - высказал свою характеристику в адрес старшины Денис. Его главное тавро на биографии было наличием регистрации в Москве. Он из столицы и призывался. – А у меня родичи предложили поспрошать про отмазку, так военком такую цифру запросил, что я решил сэкономить деньги родичей и честно отслужить положенный год. И не жалею. Деньги сберег, а корешей приобрел здесь, так немерено. Где же еще столько встретишь?

-А лично я, так с превеликим удовольствием еще годик отслужил бы, - удивил своим откровенным заявлением Игорь, который как раз громче всех и демонстративней всех высказал в строю свою радость на известие, столь долго и нудно со дня на день ожидаемое всеми. – Маловато один год для того, чтобы почувствовать настоящий вкус службы. Вот только-только вроде как начинаешь понимать и ощущать, как тебе приказ несут на тарелочке. Нет, ошиблись там, наверху со сроками.

-Вот ни хрена себе загнул пацан! – возмутился Семен, главный наливай-ка во всех таких вот компаниях. Он никогда еще не обделил никого при наливе. – Так возьми, и останься по контракту. Вот где досыта наслужишься, что тошнить будет. А то ему, видите ли, не хватило.

-Эй, ребятки, так по контракту совсем иное дело. Тогда казармы не будет с подъемом и отбоем, а меня над пацанами командовать поставят. А лично я, ой как, не люблю командовать и приказывать, - не согласился с Семеном Игорь, опрокидывая стакан вина и закусывая кусочком колбасы. – Не мое это все. Вот лишний годок, как и раньше было, куда еще не шло. Но в рядовых и в подчиненных. А в особенности мне прыжки с парашютом понравились. Просто в кайф. Словно птица в небе паришь и красотами земными любуешься. И тяжесть тела исчезает.

Вот в таких спорах и в беседах проводили свой прощальный вечер дембеля. Прапорщик Шмаков догадывался про этот сабантуй, но лишней паники не устраивал и шума не поднимал по поводу их отсутствия на территории части. Пусть побесятся. Все равно ему завтра их оформлять и отправлять по домам. Даже хорошо, что в лес ушли своей компанией, подальше от всех. Не будет соблазна другим.

А Игорь хотел еще годик послужить по своим личным мотивам, чтобы не оправдываться перед Катькой, с которой договорились после армии сразу пожениться. Но, прослужив свой положенный год и повидав и наслушавшись про всякие коллизии с выкрутасами многих, если не большинство невест, оставленных призывниками дожидаться их со службы, желание жениться внезапно пропало. Поди, и Катька не сидела весь год дома монашкой, и, скорее всего, не вылезала с дискотеки. Такая веселая и компанейская девчонка вряд ли заперла себя дома.

И если друзья-товарищи пили вино и весело вспоминали пролетевший год казарменной жизни, сладко предвкушая возвращение в гражданскую жизнь с долгожданными встречами, то на Игоря алкоголь действовал как всегда угнетающе. Ему и на гражданке просто дико, как любили выражаться друзья, везло с ментами, и все выходки и закидоны беспроблемно сходили с рук. Или, как они еще говорили, не попадался на кукан. Хотя многие его те из прошлых корешей уже имели если не отсидку по хулиганке, то условное осуждение.

Самый дешевый из способов откосить от армии или получить отсрочку. Только вот угадать бы еще не мешало именно тот максимальный предел в криминале, чтобы не загреметь по-настоящему. А Игорь, часто ввязываясь в драки и в серьезные разборки между группами, как-то оставался не в поле зрения правоохранительных органов. Некий Ангел оберегал его, вовремя и к нужному сроку выводя из потасовок, словно его в такой опасный момент даже рядом не было.

Вот и сейчас после выпитого вина ему желалось высказывать обиды, как на старшину Шмакова, так и на командира роты Довыденко, которые, как сейчас уже казалось, абсолютно несправедливо цеплялись к нему по пустякам. А еще капитан обещал перед всей ротой его, Игоря, заставить на прощание чистить сортир. Обидно до глубины души, хотя тогда в строю и принимал он эти угрозы, как шутки. Но ведь запросто мог принудить к таким позорным работам.

-Вот суки они оба эти Шмаков с Довыденко, - жаловался Игорь, распыляя себя и пытаясь завести товарищей. – Мы уже, считай, абсолютно вольные люди, а они творят беспредел. Считаю, что такое прощать не следует. Какое право у них так вот перед салагами тыкать носом в дерьмо!

-Игорь! – не выдержал Андрей, который любил выпить для веселья и радости души, а вовсе не для нудных и пошлых разборок. – Народ собрался порадоваться празднику, такому счастливому дню, что ждали весь год. А ты развылся здесь, как обиженный салага. Заткнулся бы и присоединился к всеобщему веселью. Покрути головой вокруг и поищи жаждущих за все прошлые замечания и выговора мстить. Прощать надо и приступать к новой жизни.

-Да ну вас к черту с вашим праздником, - психанул Игорь, не находя поддержки среди товарищей, которых, как ему казалось, за год изучил и понял, как самого себя. - Исусики нашлись. Прощать. Морду бы этому старшине набить на прощание. Вот это было бы правильней.

-А если он тебе, то, каково будет? – поинтересовался Валентин, которого не злила, а веселила такая перепалка. – Вызови его на дуэль, и посмотрим, кто кого. Но, думаю, легко разделается с тобой.

-А не обделается? – самоуверенно заявил Игорь. – Он, поди, только устав и строевую знает. Что-то ни разу за год не видел его на тренировках. По-моему, у него вся служба в подъемах и отбоях.

Большинство с таким заявлением Игоря согласились, что Шмаков физически слабак. Даже по комплекции видать, что хлюпик и физкультуру пытается избегать. Оттого и зверствует на строевых занятиях. Но рисковать никто из парней не стал бы в последний день службы. А то вместо гражданки угодишь в кутузку. А не хотелось бы такой подмены. За драку простым нарядом не отделаешься.

-Ты уж лучше, Игорь, перетерпи малость, пока поезд не тронется. Вот тогда можешь в тамбуре сам с собой, и выкладываться по полной программе, - весело поднимая стакан, отмахнулся от глупых желаний Игоря Семен. – И ничего страшного не случилось, что прапор нас слегка погонял, лишние жиры заставил сбросить. От этого только польза вышла. Я сам по себе заметил, что мышц в теле прибавил. А коль не трогать нас, так мы бы совсем обленились и заплыли жиром.

-Ну, и какая такая польза от этих подъемов и отбоев, от хождений по плацу с отдачей чести? – все больше распылялся Игорь. – Да, Довыденко на турниках и на спортивных снарядах многому научил. А Шмаков?

Но друзьям уже порядком надоело нытье Игоря, и они просто отмахнулись от него, как от назойливой мухи, и переключились на свои темы. А больше на веселые байки Валентина. Хмель уже окутал и спеленал всю полянку. И она загудела многоголосием подвыпившей компании. Теперь даже Валентина никто не хотел слушать, не говоря уже о нотном Игоре. Поскольку здесь каждому хотелось дорваться до трибуны и вырвать из рук микрофон, чтобы во всеуслышание заявить о себе, поскольку у них имелось на то основание и повод.

Вина, как и полагается в таких мужских компаниях, было запасено с избытком. Так что закуска успела закончиться гораздо раньше хмеля, где-то к середине застолья. Но такая некая нестыковка никого не огорчала. Закусывали «курятиной», как называли в компаниях перекуры. Стакан опрокинул в горло, сигарету понюхал, громко крякнул и прикурил. И такие неосторожные деяния не замедлили сказаться на мозгах и мыслях, кои роились в беспорядочном и в сумбурном состоянии в них.

Виктор уже потихоньку откатился под кусты и мирно захрапел. Игорь все продолжал угрожать вендеттой старшине, а остальной люд просто орал и требовал внимания, поскольку такового никто не желал предоставлять добровольно. Забыв про Виктора, а точнее, даже не заметив его отсутствия, компания дембелей раскидала по кустам пустые бутылки и шумно двинулась в сторону казармы.

По времени отбоя еще не должно было быть, так что, встреча со старшиной неотвратимо могла состояться. Да теперь такая досадная нелепица абсолютно никого не волновала. Наоборот, даже веселила от предчувствия его беззащитности. Ведь билеты на дембелей уже заказаны, и автобус, что отвезет их до вокзала, подготовлен. Не хватит у старшины наглости отменить дембель, который, как и восход солнца, неизбежен и происходит строго по расписанию.

И как в воду смотрели. Стоял старшина на крыльце и нервно курил. Рассчитывал, скорее всего, что явятся дембеля с пьянки после отбоя, когда он сам уже уйдет домой к семье и на покой до утра. Да, скорее всего, у пацанов слишком быстро вино кончилось, что шли прямо в лоб к старшине. Наверное, алкоголь так их расхрабрил, что и страх перед недавним монстром потеряли.

Но шуметь на весь плац и распекать пьяных десантников, у которых уже уложены дембельские чемоданчики, ему абсолютно не хотелось. Воспитывать и тренировать уже поздно. Пусть отсыпаются.

-Плетнев, - тихо сказал Шмаков старшему из компании по возрасту и званию Андрею, поскольку по походке и по виду заметил в нем самого трезвого и адекватного. – Без шума и разборок легли спать, и чтобы не слыхал вас до утра. Будем считать, что для вас прозвучала команда «отбой».

-Это еще почему? – все же выпала возможность и причина побузить Игорю, который всю дорогу только и мечтал, чтобы старшина не успел уйти раньше их прихода. Тогда пар пришлось бы выпускать на кого-нибудь еще. – Мы что, тебе, пацаны какие, что ли? Да еще солнце не село и общий отбой не наступил. С какого такого ляду ты нас, как младенцев, в постель гонишь!

Из окон казармы застыли в изумлении и в ожидании представления молодые бойцы. Такой факт еще больше раззадоривал Игоря. И он, выпятив грудь вперед, подошел к старшине вплотную. У его товарищей вроде поначалу возникло желание прервать петушиную выходку друга, поскольку мягкая добрая просьба старшины навеяла на сантименты. Однако, поняв, что Игорю не удастся избежать свары со старшиной, а из окон салаги могли квалифицировать иное их деяние как трусость и оставление друга в беде, то и им показались эти слова старшины обидными и оскорбительными, прогоняющие их, как малышей в койку.

И вокруг старшины Шмакова мгновенно образовалось кольцо из решительно настроенных юнцов. Теперь мстительное настроение охватило и их, хотя буквально несколько минут назад они вместе договаривались бесконфликтно завершить вечер и подчиниться старшине.

-И абсолютно нам без надобности лишняя головная боль, - на правах старшего по пути к казарме требовательно рекомендовал Плетнев Андрей. – Вот до дома доберемся, а там уже по полной программе кайфуйте. И в особенности на день ВДВ. Тут сам бог велел показать все свои выкрутасы, что за год успели освоить. И ты, Игорь, уж постарайся засунуть свои эмоции поглубже.

-Если получится, - зло съязвил Игорь, которого теперь уже стали раздражать нравоучения Андрея.

Благодаря занятиям в спортивных секциях до армии, Игорь считал себя способным легко и свободно справиться с любым в роте. Даже Довыденко на тренировках с большим трудом мог уложить его на землю, сам до этого момента взопреет, как в парной. А уж этого Плетнева он даже за противника не считал, и способен справиться с ним даже со связанными руками. Ведь Андрей владеет лишь теми приемами, что освоил за этот год службы. А таких навыков против профессионала, коим считал себя Игорь, явно недостаточно.

И вот попытка затолкать свои нервные перевозбуждения и эмоции сорвалась с треском и грубым провалом. Даже некий задор появился. Вот как теперь старшина сможет выкрутиться, не потеряв свое лицо и авторитет перед зрителями, чьи морды торчали из окон. Хотя, массовое избиение младенца они, вроде как, и не планировали. Их вполне удовлетворит растерянность и испуг в глазах старшины. Такого достаточно для завершения праздничного вечера.

-Я бы не рекомендовал устраивать здесь представление, когда у вас осталась последняя ночь. – Совершенно спокойно и даже, как показалось, абсолютно равнодушно порекомендовал старшина Шмаков, чем еще больше разозлил и раззадорил пьяную компанию, обидев таким невниманием. Этот старшина явно срывает представление и вырывает из рук победу.

Теперь уже жаждалось совершенно по-иному воспитать младенца. Даже задать легкую трепку. И чтобы не затягивать представление и приступить к задуманной мести, Игорь протянул руку, дабы вцепиться в ворот Шмакова. Дальнейшие события ни сами петухи, ни даже зрители, что во все глаза уставились на кучку пьяных дембелей, пересказать подробно и с максимальными деталями вряд ли бы сумели. То, что случилось, словами не описывается.

Внезапно, как сообразил, но ни черта не понял саму причину отсутствия земного тяготения, у Игоря, да и у всей компании земля с небом кратковременно поменялись местами. Притом несколько раз подряд. А уж затем земля все же приняла своих сынов в свои жесткие объятия. Больно, грубо, но зато прекратила перевертывания с полетами и вернулась на место.

-И не дергаться, - тихо, но жестко и безапелляционно рявкнул Шмаков, как приказ, которого ослушаться опасно и рискованно. – А иначе домой поедете в инвалидных колясках. И только через лазарет. Чтобы через пять минут все пятеро лежали в койках. Приду и лично проверю. И нарушителю приказа повторю еще пару раз взлеты с перевертыванием. Поняли?

-Поняли, - хором простонала лежачая компания.

А старшина ответа и не желал слышать. Он просто демонстративно развернулся и ушел. А пятерка лежащих на плацу, с трудом и со стонами отрывалась от земли, которая словно присосала и не желала с ними расставаться. Хмель улетучился вместе с падением. Словно и не было внутри вина.

-А я бы еще от себя лично с удовольствием добавил тебе пару подзатыльников, чтобы запомнил надолго, - простонал Андрей, зло, сплюнув под ноги Игорю. – Придурок лагерный! Повыпендривался? Вот теперь с битой рожей и езжай домой. Придется свалить на боевые ранения. А иначе никто не поймет, откуда и по какой причине фингал по всей физиономии.

-Да пошли вы все…! – грубо выматерился Игорь, сразу же пожалев о крике, сильной болью отозвавшейся в груди.

Однако, на повторный подвиг он не отважился, и, опустив голову, понуро поплелся в казарму, уже никого не ругая и не проклиная, поскольку лишь жалость и стыд бурлили в груди. Ему в данную минут хотелось от стыда сквозь землю провалиться. За пережитый и не оправдавший надежды такой замечательный мстительный замысел. И за разбитое лицо старшинской выходкой, которого все без исключения, а в особенности Игорь, считали слабаком.

И вновь ненависть тяжелым камнем давила на грудь, словно вынырнула из глубины и опять решила подразнить. Чтобы как-то сдержать порывы, Игорь с усилиями скрипел зубами и до синевы сжимал кулаки, заталкивая ее обратно, чтобы не сорваться и не ринуться в оружейную комнату за автоматом, чтобы потом перестрелять все эти ненавистные рожи вокруг.

Такие сильные приступы ненависти случались не редко и на гражданке. Словно его личное «я» пытался подменить некий дьявол. И очень больших усилий и внутренней энергии затрачивал он на подавление злых умыслов. Спасался борьбой яростной и беспощадной, когда тренеру приходилось срочно вмешиваться в борьбу двух сцепившихся врагов, чтобы поединок не вылился в спланированное убийство. Однако, сразу после боя лицо Игоря выражало такую сердечную доброжелательность и милую наивность с удивлением за вмешательство тренера, что сам тренер начинал стыдиться своих нелепых подозрений.

Вот и сейчас, почувствовав этот наплыв ярости, Игорь понял и почувствовал острую необходимость в физической чрезмерной нагрузке. Никому, не говоря ни слова, он выскочил из казармы и пулей понесся в сторону леса по направлению к поляне, где совершенно недавно у них был праздник.

-Никитин, куда мчишь? – громко крикнул вслед старшина, когда Игорь, уставившись в землю, пронесся мимо него, даже не заметив такое незначительное препятствие на своем пути.

-Там Виктор уснул, а мы про него забыли, - бросил на ходу Игорь, не задерживая движения.

-А-а-а! – понятливо протянул Шмаков, одобряя действия Игоря. – Все правильно. Ночи нынче холодные. Может простыть.

Игорь, не снижая темпа, добежал да поляны, сходу подхватил на руки, словно младенца, не очень-то и легкого товарища, таким же темпом помчался в сторону казармы. Уже возле ворот КПП он окончательно выдохся и поставил проснувшегося и весьма удивленного товарища на ноги, и наконец-то счастливо рассмеялся. Победа удалась, дьявол позорно бежал из него, вернув в собственное тело нормального парня с чувством юмора и веселья.

Больше убивать никого не хотелось, а происшествие казалось уморой и потешным недоразумением. Нет, приказывал самому себе Игорь, или лечиться нужно, или завязывать с алкоголем насовсем. Все это его работа на дьявола. После выпитого вина настоящий Игорь засыпает, а на его освободившееся место срочно этот хозяин зла и проклятия влезает в душу и нервирует, заводит и толкает на подлости и мерзости. Но как же завязывать, если постоянно поводы вырисовываются. Не говоря уже о сегодняшнем событии, где сам бог велел.

С друзьями приказ отметить надо? Надо. Приедет домой, а там родня. Хоть и дальняя, а навалит полно. Потом к друзьям пойдет, а уж там без «наливай» никак не обойтись. Стало быть, проще и понятней обратиться к специалисту. Может чего посоветует доступней? Ну, чтобы и застолье радовало, и не взывало к головной боли поутру. Хотя, если быть честным по отношению к самому себе, то не всегда такие вот наплывы гнева после потребления алкоголя беспокоили. Реже, но случались они и по трезвости. Ведь это он лишь перед самой армией стал потреблять, то там, то здесь по какому-либо поводу выпивать. В особенности обмывая победы или поражения на соревнованиях. Ведь всякое случалось в спорте.

А начались, если вспомнить, первые такие вспышки гнева, то они давно, когда от них с мамой ушел отец. Тогда вот и случилась такая первая истерика с неистовым порывом убить его самого и его молодую жену, укравшую у мамы мужа, а у него отца. Мама очень долго уговаривала Игоря не держать зла на отца и восстановить с ним родственные отношения.

Но она этими уговорами лишь еще хуже испортила хоть какие-либо отношения. Рос Игорь капризным, нервным, а уже потом прибавилась злость и жестокость. И лишь тогда, когда по совету друзей и вместе с ними записался в спортивную секцию, которая кроме силы и сноровки давала некое успокоение, он научился регулировать эти вспышки гнева и ненависти.

С тренировок Игорь шел уже хоть и страшно усталый, поскольку любил изматывать себя до предела, но и умиротворенный. Вот тогда у них с мамой началась более-менее дружная и согласованная жизнь сына с мамой, когда он полностью научился справляться с порывами ярости, или, как любил говорить сам, покорил дьявола и научился им командовать. И только сейчас лишь во хмелю, дьявол выходит чаще победителем, не подчиняясь воле хозяина тела.

-Ну, и рожа у тебя, Игорек! – весело хохотнул Денис, легким касанием прикладываясь тыльной стороной ладони к слегка раскрасневшейся правой щеке. – Фингал завтра нарисуется классный. С боевым ранением домой явишься. Во дворе пацанам красивую историю не забудь сочинить.

-Да черт с ним, не беда, - отмахнулся от него Игорь, уже окончательно успокоившийся и, воспринимая стычку со старшиной, как досадное недоразумение, которая уже особо его и не расстраивала. Так, жжет малость морду, в груди давит после удара о землю, ну, а в основном все цело и на месте. И такое состояние его вполне удовлетворяло. – Вот, бес, а здорово он нас по плацу размазал. Я даже и не понял толком, как уже вращался вокруг земли. Знал бы раньше о его талантах, так хоть бы попросил кое-чему научить. На гражданке здорово пригодилось бы. Насколько понял, так это тактика против нескольких противников одновременно. А теперь уже поздно просить. Завтра с утра отправляет нас на вокзал.

-А ты заладил про него: «Слабак, мол, хиляк, кроме муштры и не знает ничего». Вот и разукрасил всем фасады, чтобы помнили долго его. Как говорится, нарвались на лом, против которого наши приемы на детские потуги похожи, - поддержал их беседу Андрей Плетнев, который уже согласно распоряжения старшины разоблачился до нижнего белья и штопал брюки на коленках, порванные от грубого касания их плаца при падении. Хотя, и сам понимал, и другие знали, что дело затеял глупое и ненужное. То есть, совершенно бесполезное, поскольку завтра и вообще больше никогда их не оденет. Однако, сказывалась привычка, выработанная за год службы. Раз возникла прореха, то ее требуется ликвидировать. – И твои разряды не спасли. Вместе с ними кувыркался. Кстати, а куда это ты носился, словно угорелый, что чуть старшину по пути не сшиб. Вон, какой запыхавшийся прибежал.

-Витьку-то забыли на полянке, друзья-товарищи, - укоризненно покачал головой Игорь, словно вина в этом была всех, кроме его самого. – Спал, бедолага, крепчайшим сном. Даже до сих пор, поди, не понял, где был, и как здесь в казарме очутился. А меня старшина своими финтами настолько отрезвил, что я сразу и вспомнил о брошенном товарище.

-А ведь точно, пацаны, - воскликнул с запоздалым воплем Андрей. – Допились, что и про товарища начисто забыли. Смерз бы Витька до утра. Ночи холодные нынче. Или проснулся бы среди ночи протрезвевший и с дуру пошел бы в совершенно другом направлении. Спасибо старшине, что отрезвил Игорю мозги, и тот вспомнил о нем. А где он сейчас, что-то не наблюдаю его.

И словно в подтверждение его слов, слегка пошатываясь, поскольку был обделен вниманием старшины, но уже малость протрезвевший от сна, в казарму входил Виктор. Прохладная земля вытянула из него определенную дозу хмеля и тепла. Поэтому он поеживался, пытаясь согреться, и тупым бессмысленным взглядом под общий смех таращился на товарищей, до сих пор не понимая, каким это видом транспорта он залетел из полянки сюда в казарму. Вроде как, только что сидели в лесу на полянке и пили вино. А тут все так резко поменялось.

-Просыпайся, мужичок, - похлопал его по плечу Денис. – И вновь на свежую голову, заваливайся в койку.

-Вот тогда и смысла в просыпании не наблюдаю, - пожимая плечами, высказал сомнения Валентин.

-Так хоть запомнит, где и с кем ложился. А то опять утром заклинит от таких внезапных метаморфоз.

Видно Виктор чрезмерно устал напрягать мозги, чтобы восстановить ориентировку во времени и пространстве. И потому все с той же бессмысленной улыбкой добрался до своей кровати, сбросил берцы и в одежде завалился спать, сразу же оглушив казарму молодецким храпом.

-И мы за ним бегом марш! – скомандовал Плетнев, отбрасывая в сторону свое рукоделия, наконец-то поняв его бессмысленность. – А то сейчас старшина вернется и исполнит свои угрозы с повторением пируэтов с жестким приземлением. А мне такое повторение совершенно ни к чему.

Спорить никто не стал. Тем более, наступило именно то сонное состояние, когда кроме как о сне, и думать не хочется. Он сам заставляет валиться в койку и обнимать подушку.

2

Так получилось, что хоть и всех вместе старшина привез на вокзал, предварительно вручив в руки каждому необходимые документы, но у каждого из них был свой маршрут следования и разные поезда. И один из первых, и в полном одиночестве в вагон поезда, следующего через нужный город Малахов, садился Игорь. Его дружно и со смехом впихнули товарищи, наговорив напоследок массу комплементов и желательных напутствий, включая и такое пустое, как писать письма. Никто и никогда, даже если и вспомнит этот год службы, за ручку и конверт не возьмется.

Вроде, за год порядком и надоели друг другу, но, когда после прощальных объятий Игорь ступил на ступеньку вагона, то в сердце слегка защемило тоской из-за сильно значимой потери. Ведь, по сути, прощались навсегда. Сложно даже представить, как судьба сумеет свести их воедино. Ну, а ежели через много лет с кем-либо столкнется, так-то будет уже встреча взрослых и обремененных семьями и годами мужчин. Того задора и той дружбы уже не будет никогда.

Ну и пусть. Зато в памяти останутся именно теми молодыми и отличными пацанами с воспоминаниями о самоволках к подружкам, и вино после отбоя, когда уже со старшиной распрощались. Именно такие моменты и запечатлелись в памяти, как файлы в компьютере. Пару кликов, и все можно прокрутить заново. Только в самой жизни такого уже не будет никогда.

Вполне возможно и даже обязательно, что моментов и эпизодов за долгие годы, что отведены судьбою, будет покруче и поинтересней. Но только не таких именно, кои происходили в этот год, проведенный вместе в одной казарме.

Игорю предстоит где-то двадцать часов пути. Всего-то день провести, да ночь проспать. А утром проводница разбудит и выпроводит из вагона в родном городе Малахов. И для скрашивания одиночества и времени в пути Игорь сумел припасти полтора литровую бутылку вина. Он не любил одиночных выпивок, но в купе оказались три старушки, с которыми Игорь даже не планировал компанию за вином. Он сразу же уступил одной из бабок свою нижнюю полку и, расположив на столе закуску, выставил огромной пирамидой большую бутылку вина.

Все же в знак уважения предложил и бабкам по стаканчику. Однако, как и рассчитывал, старушки вежливо отказались.

-Вы за меня не волнуйтесь, гражданочки, - деликатно предупредил он своих попутчиц. – Я тихо выпью и спать завалюсь до самого дома. Шуметь и приставать не стану. Понимаете, дембель у меня, а так выпало, что в моем направлении я следую один из всей компании. У остальных товарищей по радости иной маршрут. Вот и приходится по такому поводу выпивать одному. Ну, да ладно, как желаете. А я приму дозу снотворного, и завалюсь на полку.

-Пей, сынок, не стесняйся, - весело усмехаясь, ответила одна из бабок. – А если к кому и пристанешь, так за счастье почтем. Не каждый раз в поезде к тебе какой-нибудь юнец пристанет.

Все другие старушки так же ее поддержали весельем и остротами по поводу гипотетического приставания.

-Лично ко мне давненько даже дедки не приставали, - хихикала одна из них. – А тут такая перспектива вырисовывается, что я, ой, как сейчас поближе к парню подсяду, чтобы в числе первых оказаться.

-Так может тогда и вам граммульку плеснуть? – повторно предложил Игорь, хитро подмигивая попутчицам.

На его предложение одна из старушек залезла в свою большую сумку и выудила оттуда пол литровую капроновую бутылку из-под минеральной воды. Но плескалась там розовая жидкость, явно не минерального происхождения. Скорее всего, нечто домашнего приготовления.

-А вот и для нас, девочки, напиток богов, - задорно предложила она своим подружкам. – Настойка. Клубничная. И сладенько, и хмельно. Я в том году запаслась такой водочкой прилично, что до сих пор не кончается. Урожай клубники приличный уродил, что всего, что можно, с ней наделала.

-Ну, вот, а я уже скучать надумал в такой компании, - поддержал их веселье и игру Игорь. – Давайте, бабульки, начинаем с моего праздника. А потом уже вспомним и иные даты.

-Не поняла, однако. И какие мы тебе бабульки, внучек эдакий выискался! - совершенно не обижаясь, заметила одна из них, что помоложе. – Твоей матери, сколько годков будет?

-Сорок два, а что?

-Да ничего, как будто. А мне всего сорок пять. И подружкам моим по пятьдесят. Конечно, внуками уже обзавелись и звания бабушек приобрели, однако еще, ого го, как еще тебя соблазнить способны. А, бабульки, покажем этому салажонку, какие мы горячие и темпераментные?

Спросила, и все дружно рассмеялись. А Игорь даже слегка смутился. Не по причине перспективы быть соблазненным, а в факте, что слегка опростоволосился, обозвав женщин бабульками. Ему ведь и мать казалась уже старушкой. Хотя, как накрасится да прическу модную на голове сотворит, и принарядится по молодежному, так еще и на дискотеку с ней можно идти. Однако, молодежь его возраста беспощадна ко всем, кто хоть немного старше ее. Все мгновенно и моментально попадают в разряд бабок, старух и прочих древних раритетов.

Он-то и до армии предпочитал больше лишь особ хоть малость моложе его. И всех друзей со старыми подружками называл некрофилами. Потому и подумал так о пассажирках, которые даже старше его матери. Почему-то казалось, что женщина за сорок уже должна по всем параметрам распрощаться со своей женственностью и способностями соблазнять и быть соблазненной. Вот и относился к материным кавалерам с некоторым презрением и ненавистью.

А мама, понимая его, хоть и необоснованную реакцию на ее бой-френдов, старалась даже близко их к дому не допускать. Она скорее согласна была оставаться одной, чем оскорбить или чем-то обидеть свое чадо посторонним мужчиной. Мать хорошо помнила те бешеные истерики после ухода мужа и отца. И ей много трудов стоило удержать сына от актов мщения, на кои молодой обиженный пацаненок был готов и которые обещал вслед уходящему отцу. И знала, что ведь не простыми угрозами он бросается, а запросто способен их осуществить.

-Вы не поверите, молодой человек, но нас именно так и зовут, - представила подружек все та же молодая, начиная с себя самой. – Вера, Надежда и Любовь. И мы уже много лет вместе дружны, претворяя в жизнь смысл имен. А вас?

-А меня звать Игорем, - назвался Игорь, вставая со своего места. Хотя, именно свое он и уступил Вере. И теперь уже сидел на ее месте. – Только хорошо бы еще к вашим именам отчество добавить.

-А зачем, молодой человек по имени Игорь? – запротестовали хором Надежда и Любовь. – Мы за столом сидим с молодым парнем, и хотим с ним общаться по-свойски и пожалуйста, на «ты». Так к нам и обращайся. Правда, девочки? Зачем нам еще какие-то отчества?

И все хором втроем закивали и предложили Игорю здесь во время застолья лишь на «ты» и просто поименно. Можно, если молодой человек пожелает, назвать девочек Верочкой, Любонькой и Наденькой. Но они, разумеется, так желают, но не настаивают слишком строго. Ну, словно они уже давно знакомы с ним, а со своими друзьями можно лишь по-простому.

-А вот дома ты уже вновь станешь молодым человеком. И пока здесь мы тебя считаем своим ровесником. Сравняйся на короткое время с нами. Вот увидишь, намного интересней будет. И мы возле тебя немного помолодеем.

Бывшие бабульки, а теперь уже просто подружки, только успели выпить по рюмочке своей наливки, как сразу затребовали от Игоря полный биографический отчет с мельчайшими подробностями.

-Ты, главное, не стесняйся и не комплексуй. Мы уедем дальше твоего Малахова верст на тысячу, и навсегда забудем друг о друге. А потому в поездах люди смело откровенничают, словно у батюшки на исповеди, не переживая за последствия откровений. Но вот от нас ты откровений не жди. Мы вместе выходим. И после поезда еще много лет будем знать друг друга. Тут как раз нам откровения друг перед другом ни к чему. Свои скелеты в шкафу пока сбережем.

-Ладно, - милосердно согласился Игорь. – Тогда я, как истинный джентльмен, буду развлекать вас, насколько смогу. А устану, так подмените меня. Но, мне так кажется, что хватит меня надолго. Я истосковался по нормальному общению. Конечно, там были друзья, но грубые мужики, которые в основном учились головой кирпичи крошить. Мало мозгов после таких тренировок остается.

-Ты, Игорь, наверное, нас решил разыграть? – попытались не согласиться с таким сравнением службу современных пацанов.

-Нет, не преувеличиваю. Я не утверждаю, что легко за год такому можно научиться. Но ведь для того и учились, чтобы что-то уметь.

А еще после двух тостов Игорь разоткровенничался окончательно, и поведал женщинам о своей семейной драме с уходом из семьи отца. Говорил немного зло, с презрением и нескрываемой ненавистью, словно те давние эпизоды только что проплыли перед глазами и краем зацепили обнажившиеся раны. Слушали женщины его внимательно и с сочувствием, но не всегда одобряли поступки. Хотя даже хорошо понимали его юношеский максимализм.

-Ты, Игорек, абсолютно неправильно повел себя. И отца мог бы простить, и мать женского счастья не лишать.

Так высказалась Вера, у которой, судя по реакции на его рассказ, у самой в семье не все благополучно. Но пока до нее очередь не дошла. Женщины засыпали вопросами Игоря и требовали от своего мужика полных откровений. А сами, как и обещали, о себе с подробностями не расскажут.

-Так ты за этот год передумал жениться, что ли? Или там, на службе хватило женщин с лихвой? – спросила Вера после откровений Игоря по поводу мнения о женитьбе, обещанной Кате перед армией. – А если девчонка честно ждала и верила? Выходит, что обманул ее чаяний.

-Тут с тобой, Вера, позволь не согласиться, - поддержала решение Игоря Надежда, поглаживая ему руку по-матерински. – Переживет, не велико страдание. И найдет себе еще немало кавалеров. Какие там годы, девочки, о чем вы говорите! Двадцать? Пусть еще пару-тройку годков погуляет. И ты сам из огня в полымя не кидайся. Наживешься еще и в женатиках, досыта успеешь.

-Надя, - возмутилась Любовь. – Ты что такое советуешь молодому человеку? А если бы твоя дочь была на ее месте, что тогда сказала бы? Каково девчонке-то, а? Пусть сначала приедет, встретится с ней, а там уже решают свою дальнейшую судьбу. А то за глаза уже и разлюбил. Вот потом и будет знать.

-Никакого потом уже не будет, хмельно махнула рукой Надежда. Видать, крепенькой оказалась наливочка, что так быстро хмелеют от нее подружки. – Нельзя в таком деле уговаривать мужика, на совесть давить. Замуж идут, как и женятся по обоюдному желанию, а не по обязательствам и уговорам. Сами уговорщики виноватыми потом и окажутся. Лучше уж пусть пять минут поплачет. А на большее, как понимаю, ее и не хватит. Чем потом годами маяться и стареть, потеряв все надежды на настоящую любовь. Смешно как, правда, бабоньки, - хихикнула Надежда от такой игры слов с их именами. – Меня терять будут в поисках тебя, - ткнула она пальцев в Любу. – А еще и Веру можно потерять, правда, подружка?

Если женщины боролись со своей наливкой определенное время, словно она и не желала заканчиваться, то Игорь даже и не приметил, как полтора литра вина закончились. Бутылка сама по себе незаметно опустела. Но к этому времени он уже плохо замечал, поскольку глаза застилала пелена, а мысли уже улетали в некое далекое и темное космическое пространство. Сквозь пьяную дремоту он слышал женский смех и ощущал на своем теле их руки, заталкивающие его на верхнюю полку. А он, как истинный джентльмен не пожелал оставаться внизу.

Потом наступила темень, и Игорь окончательно провалился в пьяный, но крепкий сон, из которого, как уже казалось, его никакими усилиями не вытащить. Однако, по этому поводу он сильно ошибался. В мире такие силы, по-видимому, все же нашлись. Или нашлась, поскольку, уже выходя из забытья, он осознал себя на нижней полке в объятиях одной из бабок. И это оказалась самая молодая, которая «ягодка опять», Вера. И оба они, укрытые простыней, были абсолютно без одежды.

Игоря хмель от такого осознания покинул окончательно. Однако зря, поскольку его место срочно занял стыд и ужас. Вот даже любопытно и интересно бы знать, сам он перебирался на нижнюю полку, или Вера стащила его вниз для любви и ласки. Где-то в середине застолья Вера без намеков и прелюдий откровенно прижималась к нему и жаловалась на мужика-кабеля, который добегался за чужими юбками до инфаркта. А теперь у него, видите ли, на родную жену сил абсолютно нет. Только для мебели и держит его дармоеда. Почему дармоеда? Так пенсия по инвалидности грошовая. А ей всего-то сорок пять, и в ней живет женщина.

И вот теперь эта женщина воспользовалась пьяным Игорем. А в том, что оправданы все надежды, Игорь не сомневался, поскольку видел ее счастливое и умиротворенное лицо с блуждающей улыбкой. Игорек не опозорился перед старушкой. Вот только теперь необходимо тихо и без шума сбежать, пока все вокруг спят. Ведь скоро придет молодая проводница и зафиксирует его позор. Хотя, Игорь позором такую маленькую шалость не считал. Женщина плакалась, а он утешил, насколько хватило сил. Полностью утешил, поскольку она не просыпалась.

-Рано встал, солдатик, - сонно зевнула проводница, когда он уже по форме и с сумкой проходил мимо нее в тамбур. – Еще полтора часа до Малахова. Часок мог смело еще поспать.

-Спасибо, выспался досыта, - пробурчал Игорь и проскользнул в прохладный тамбур, сразу же закуривая сигарету. Спасибо бабкам, что хоть курить в купе разрешили в момент застолья. Им, видите ли, мужского духа хотелось. Но он все равно в купе курил мало, чтобы не прокурить вагон. И вот теперь наверстывал упущенное, выбрасывая окурки в пустоту между вагонами, и сразу же прикуривая новую. И смеялся над этим ночным приключением, и слегка стыдился. Но прислушивался к тем умным теориям, высказанными женщинами о таинстве исповеди попутчиками в поездах. Скоро забудется как с его стороны, так и с их. Или только с ее, Веры? Да нет, поди, подружки подглядывали, а по пробуждению славно похихикают над ней. Но без поддевок, а с легкой завистью. Ведь сумела соблазнить единственного кавалера в два с лишним раза моложе ее.

Насилу дождался Игорь, когда наконец-то поезд прекратит свое движение, и проводница распахнет двери вагона, пожелав ему счастливого пути, выпустит Игоря на перрон. Вот он и в родном городе. Счастлив ли, рад ли? Трудно ответить. Ведь всю до армейскую юность мечтал уехать, куда подальше в далекие края, что там встретит новых друзей, повстречает массу красивых девчонок. А здесь в Малахове за этот год абсолютно ничего не изменилось. Скукота и тоска смертная.

Стоп, вдруг спохватился Игорь. Опять этот внезапный гнев? Теперь уже с похмелья стал являться? Нет, только не сейчас. И чтобы его слегка приглушить, Игорь, подхватив легкую сумку, пошел в сторону дома пешком. Ведь все равно еще очень рано, мама, скорее всего, спит, если за этот год не вышла замуж. Вот тогда он уж точно уедет из этого города в поисках веселой жизни. Тем более, что до армии окончил колледж, где приобрел хорошую и нужную специальность. Так что, не пропадет в любом городе, найдет применение своим рукам и голове.

Действительно, ведь правы его попутчицы. Бабам в их возрасте нужен мужик. Так чего он тогда мешает маме устраивать свою личную жизнь? А ведь мама на три года моложе этой самой Веры. И, стало быть, она не просто мама, но еще и женщина, нуждающаяся в присутствии рядом своего мужчины. И каким бы не был хорошим или плохим сыном Игорь, того мужчину он не заменит.

Видно, мама все-таки ждала сыночка из армии после столь долгой в их жизни разлуки. Но при встрече все равно так сильно разволновалась и растерялась, что Игорь даже смутился от такой сильной любви и радостной встречи. Ему ведь постоянно казалось, что он и в самом деле лишь мешает маме устраивать свою личную жизнь. И факт отсутствия сына в течение целого года лишь развяжет ей руки и облегчит исполнение личных планов и решения проблем. Даже порою задумывался ради мамы вообще покинуть родные края, родные пенаты, включая и сам город Малахов, где прожита вся жизнь безвыездно, исключая этот армейский год.

А она, вон, как засветилась и заискрила при виде сына в военной форме.

-Погоди, сынок, - суетилась мама в прихожей, постепенно заводя его в зал, где до этого была его спальня. – Не снимай с себя форму. Пусть и друзья, и соседи увидят. Ты такой солидный и важный в ней, что по отчеству хочется называть. Я стол накрою, а ты телевизор посмотри. Можешь в своих вещах покопаться. Я ничего твоего не выбрасывала и не трогала. Сам потом рассортируешь.

-Мама! – смущенный, но слегка сердитый за мамину суету и эти телячьи нежности, словно встретила не бойца, а пионера из детского лагеря, просил Игорь. – Давай все оставим на потом. Я немного чайку попью и в койку завалюсь. Вроде как в поезде почти сутки отдыхал, а еще отдохнуть хочется. Мы потом к вечеру всех соберем, и тогда я вновь, так тому и быть, надену свою форму.

Игорь и в самом деле зверски хотел спать. Все же эта Вера из него всю энергию выкачала, не оставив ни грамма для дома. Мама, услыхав новое пожелание сына, срочно с кухни переключилась на постель. Быстро разложила диван, на котором уже много лет проспал Игорь, и застлала его новой простыней.

-Спи, отдыхай, дорогой мой, - сладко ворковала мама. – А я к соседям сбегаю. Да и твоему другу Сашке скажу. Он потом сам всем, кому нужно передаст. И мы к вечеру соберемся за столом.

-Да, мама, попроси его, чтобы Катьке ничего не говорил. Без надобности пока. Я сам ей все скажу.

-Это еще почему, Игорек. Она часто интересовалась тобой. И со мной приветлива была. Только вот жаловалась, что совсем не пишешь и не звонишь ей. Я так поняла, что ты к ней в первую очередь побежишь?

-Нет, мама, мы с ней в клубе на дискотеке встретимся. А пока хотелось бы по-мужски, с пацанами. Нам есть о чем поговорить без женских ушей. Ну, а письма не писал и не звонил, так я тебе, по-моему, всего раз пять позвонил, и пару писем черканул. Сама догадываешься, что не писатель я. Да и зачем, если телефон есть. Только на нем быстро деньги кончались. Далеко, дорого.

Игорь сбросил с себя форму и завалился под одеяло, моментально проваливаясь в сон. А мама еще минут пять полюбовалась сонным чадом и, словно вспомнив о чем-то важном, засуетилась и побежала оглашать по соседям свою радость. В магазин идти было без надобности. Она уже ждала его возвращения со дня на день, и закупила к его появлению всего, на что хватило денег. И еще чуть-чуть больше. Специально последние два месяца поэкономней жила, чтобы богаче стол накрыть. Хотя, из чего там было экономить с небольшой зарплаты паспортистки паспортного стола ЖЭУ. За квартиру заплатить и самой скромно жить до следующей получки.

Но они и на меньшую зарплату жили с сыном вдвоем. Бывший муж платил алименты, но чересчур мало. Складывалось впечатление, что он получал гораздо меньше ее. Так что, опыт в экономии у нее имелся.

Звали всех на вечер, но уже часам к трем появились первые посетители. Друзья Игоря не стали дожидаться званого ужина и, прихватив дозу алкоголя, уже будили его звоном стаканов.

-Мамочки! – испуганно просила мама. – Зачем же вы его будите? Пусть отоспится, а то замаялся в дороге.

-Тетя Женя, - не соглашался Сашка, считавшийся первым другом Игоря, как до армии, так и вообще с малолетства. – Отоспится еще, успеет. Какие его годы! А мы этого судного дня ждали весь год. И теперь абсолютно не согласны даже на минуту ожидания. Пусть встает и друзей встречает.

Затем и соседи подтянулись. И пришлось матери в спешном порядке стол накрывать, сыночка в форму переодевать, и вечер встречи начинать раньше запланированного. Но никого не волновала вареная картошка, что мать срочно поставила на газ. Мужикам интересно было узнать про новшества в современной армии, а женщины хотели спешно узнать про будущую свадьбу, что обещалась еще до ухода в армию. И, насколько они помнят, должна состояться сразу же после возвращения Игоря. Вот и уточняли сроки и даты.

-Конечно, - возмущался дядя Вася, отслуживший полных три года на флоте, и успевший дослужиться до звания старшины какой-то статьи. – Ты, наверное, и самой службы не успел вкусить. Что такое год? Тьфу! Пока доехал до места службы, пока чемодан распаковал и огляделся, так она, эта служба и закончилась. Хорошо, если приодеться в форму успел. А то на таких скоростях, поди, и это не успеваешь.

-Да нет, дядя Вася, все успевают. Просто нынче скорости иные, чем в ваши времена, реактивные, - не соглашались друзья Игоря Сашка и Колька. – В казарме иные временные понятия. Там все длиннее, секунды минутами кажутся. Это тебе кажется, на гражданке год не заметен. А для Игоря там он еще как затянулся. Правда, ведь, Игорек, всего, поди, хватило за это время.

-Это точно, - пьяно соглашался Игорь, опрокидывая непривычную для желудка крепкую водку. В армии они с парнями привыкли к слабеньким крепленым винам, которые можно было полными стаканами, словно компот, глотать. И из горла пить при отсутствии тары. А водка жгла и пьянила скоро.

Мама сидела рядом и принуждала к закуске, чтобы не пьянел так быстро. А женщины, не дождавшись внятного ответа, требовали пояснений и уточнений.

-Не спешить! – крикнул командным голосом Игорь. – Я еще сам толком ничего не знаю. А может, она сама уже передумала или другого нашла. Так чего я тогда тут буду распинаться?

-Да нет, - как-то с некой обидой трезво и уверенно возразил Сашка. – Хоть и часто на дискотеке встречались, но всегда она шла домой с подругами или с младшим братом. Нее, ждет, это точно! – для большей убедительности протянул он. – Я бы первым узнал, если бы кто появился у нее. Точно, тебя ждала. И к нам подходила, жаловалась, что совсем не пишешь и не звонишь. Всего пару раз.

-Я ей СМСки слал часто, - в оправдание заявил Игорь, хотя с трудом вспомнил хотя бы одну. – Кто же в наше время письма пишет при наличии в кармане такой техники. Да только на телефоне слишком быстро деньги заканчиваются. Не успел и пару слов сказать, как уже пищит.

-Сынок, я ведь тебе каждый месяц с получки сто рублей клала, - поспешила оправдаться мама, хотя для нее и это были немалые деньги. Она себе не каждый месяц позволяла.

От ее слов друзья откровенно рассмеялись.

-Тетя Женя, - сквозь смех говорил Николай. – Вот за такие деньги как раз только и успеваешь номер набрать и привет сказать.

-А у меня сроду не было телефона, - в оправдание сказала тетя Маша. – Я и понятия не имею, как с ним обращаться. Дети требуют, чтобы купила, и деньги давали, а я не пойму никак его.

Однако, Игорь на маму за те сто рублей, что она клала в месяц, не обижался. Ему и самому не очень хотелось Катьке звонить. И вовсе не из-за нежелания. А просто из-за нелюбви к телефонным разговорам. Ну, что можно сказать, если собеседника не видишь. Привет, как дела, да и все. Потому поначалу Катька сама постоянно звонила, но он ее упрекал, требовал и уговаривал не звонить, поскольку постоянно не вовремя и неудачно. Она и прекратила. Коль не желаешь отвечать, так сам звони и по желанию. А желания такового не было.

-А я ее два раза с Сергеем видела, - словно вспомнила тетя Света из квартиры этажом выше. – Кстати, твой лучший друг. Ну, если после Сашки с Колькой. И где он сейчас, почему не пришел?

-Не дозвонились. Абонент временно не доступен или в отключки, - попытался пояснить Сашка. – Мы сами его за этот год видели всего пару раз. Деловой стал, слишком занятый. Вроде, как бизнесом занялся, вот про нас шалопаев и забыл. Мы теперь ему не ровня.

-И на дискотеку не ходит? – спросил Игорь. – По-моему, насколько я помню до армии, так он оттуда не вылезал.

-Куда нам, - иронично подметил Николай. – У него нынче иное окружение. Может, потому Катька к нему и прилипла? Ты, как я понял, ей отворот по телефону дал, вот и переметнулась к Сереге.

Уже ближе к ночи друзья решились пойти все-таки на дискотеку, хотя поначалу не планировали и хором были против сегодняшних танцев. Но хмель имеет привычки вносить свои коррективы. Во-первых, хотелось растрястись и пошуметь в молодежной компании, а во-вторых, потянуло мальчиков, расслабленных водкой, к девочкам. Обсуждать политику и экономику со стариками наскучило. Мама, отвыкшая уже волноваться за сыночка, словно вновь провожала его в армию.

-Ну, куда же вы это на ночь глядя, идете? – пугливо и с опаской спрашивала она друзей сына. – Гуляй те уже дома.

-Тетя Женя, вы уже, поди, все позабыли? – со смехом отвечал за всех Сашка. – Да сейчас дискотека для нас только и начинается. Она ведь до десяти вечера для малолеток, а уже к полуночи нам заказывают. Так что, вы уж сына раньше утра не ждите. Ложитесь спать спокойно и без переживаний. А еще лучше, чтобы и вам спать не мешал, так к обеду завтра и придет. У вас же тоже завтра выходной?

-Выходной-то выходной, - покорно соглашалась мама. – Да вот теперь ночью не усну, пока Игорь не вернется. Ты уж, лучше, Игорек, сразу домой после танцев. Не надо по городу шляться.

-Женя, - сделала ей замечание тетя Дуся, соседка по площадке. – Пора уже сыночка из-под опеки выпускать. Он у тебя не просто вырос, но ко всему прочему стал уже совсем взрослый. Спи без задних ног, и меньше всего думай про их прогулки до утра. Ну, а ты, Игорек, хоть позвони, если и в самом деле задумаешь до обеда загулять. А то мать так и будет всю ночь и утро в окно смотреть. Позвонишь, она и успокоится. Не поленись, позвони обязательно.

-Позвоню, - согласился Игорь, хотя лично в этом уже сомневался. Он и в самом деле стал вполне взрослым, чтобы за каждый шаг перед мамкой не оправдываться. Еще девчонки засмеют, застукав за таким занятием, если при них вздумает звонить. Но спорить с соседками не хотелось. Это матери он мог грубо ответить. А перед ними даже в таком хмелю репутацию хорошего сына портить не хотелось. Ведь им всегда казалось, что Игорь с мамой душа в душу живут. Хотя, если по правде, так она именно так и было. С мамой ведь легко и беспроблемно жилось. Она ему во всем помыкала. И вот как еще с таким воспитанием он хулиганом не стал.

Хотя, нет, он им всегда был. Но в рамках законности и в ладах с соседями. Чего меньше всего хотелось, как друзьям, так и самому Игорю, так это встретить одну из первых знакомых на дискотеке, так это Катьку. Она стояла возле ближней колоны, кои подпирали потолок танцевального зала, и весело беззаботно хохотала в кругу своих прежних подружек. Видно, слухи о возвращении из армии ее Игоря до нее пока не долетели. Да и когда им было лететь, если он лишь сегодня утром сошел на перрон родного Малахова, и кроме, как друзьям, мама по его личной просьбе не звонила.

Да и сам Игорь до сих пор пока не решил, как с ней поступить. Или сразу от ворот поворот дать, чтобы потом не лепетать и не оправдываться. А может, пока не нарисовались на горизонте другие перспективы, слегка поматросить, вспомнив последние два года до армии, когда спали уже вместе, не скрываясь от родителей? Но ведь в те времена они всем и для всех утверждали о скорой женитьбе. И запросто посетили бы Загс, если бы не армия, учинившая временное препятствие.

А вот теперь препятствий нет. Но и желания продолжать тесное общение, нет. Абсолютно, словно в сторонке там стояла совершенно незнакомая и чужая девчонка. Рвать, пока есть смелость и решимость. Так решил Игорь, чтобы не размазывать и не рассусоливать.

Увидев среди вошедших парней Игоря, Катя осеклась, оборвав свой смех на взлете, и растерянно смотрела на него, словно в чем-то провинилась и попалась на неблаговидном поступке. Но ведь он тоже пришел, даже не позвонив и не предупредив ее о своем прибытии. И вид у него некий злой, недоброжелательный. И все же, она решилась, и сразу подошла к нему, тихо, прошептав:

-Привет. Ты когда приехал? Сегодня? А почему не позвонил? Я ждала тебя, - сказала и потянулась к нему в надежде на взаимное тяготение. Возможно, ей просто показалось злое настроение Игоря. Ведь пришел, зная, что она, скорее всего, тоже будет на сегодняшней дискотеке.

Но Игорь пьяно придержал ее порывы вытянутыми руками и небрежной пренебрежительной улыбкой.

-А я слыхал, что ты к Сергею переметнулась. Видели тебя соседки с ним. И довольно-таки часто.

-Ну и что? – чуть не плача от обиды и стыда перед подружками за такую несправедливую обвинительную встречу, прошептала Катя. – Если и видели, то раз или два. И совершенно случайно. Я же не в лесу живу, а в городе. И на танцы хожу, и в кино. Никто тебе не обещал сидеть взаперти.

-Да? – уже злился и наполнялся знакомым гневом и яростью Игорь. Он уже понимал никчемность таковых обвинений, и ему хотелось прижаться к ней, умоляя и прося прощение, уводя в уединенное место. Но этот проклятый дьявол, что ворвался внутрь с гневом, грубостью и гордыней желали вендетты. Хотя повода и причины явно здесь не наблюдалось. Чертова соседка наболтала, а его теперь трясет.

-Да? - уже резко, понимая его явные намерения идти на разрыв, ответила Катя, не желая продолжать эти пошлые унижения. Она отвернулась от него и демонстративно ушла к подружкам, уже громко крича от них. – Ну, и проваливай со своими сплетниками. Только я тебя честно ждала, хотя ты такого не заслужил. Тебе даже позвонить мне было лень.

Чтобы не натворить глупостей и окончательно не испортить себе и окружающим праздник, Игорь огромными усилиями воли сконцентрировал внутри все силы и положительную энергию, заставив себя вместо разборок рассмеяться и нахамить своей бывшей невесте, считая такую выходку безобидней и безопасней, чем физические разборки. В таком состоянии и с таким количеством нежелательных зрителей банальная драка просто недопустима.

-Да пошла ты…, - с добавлением пошлостей и мата негромко бросил Игорь, обнимая за плечи друзей Сашку и Николая. – Идем, пацаны, по бабам. С прошлым необходимо рвать сильно и мгновенно. Чтобы потом не было мучительно больно и стыдно за тупо прожитые годы.

Они все хором весело и пошло расхохотались и двинулись в центр пляшущей толпы. А Катя беспомощно вцепилась в подружку и с трудом сдерживала рыдания. Все понятно стало сразу с его появлением на танцплощадке. И вовсе не в том причина, что ему кто-то передал про ее мимолетное столкновение, а иначе такую встречу назвать трудно, с его лучшим другом Сергеем. Нет, и не было никаких отношений у нее с Сергеем, и про то, что у Сергея еще до ухода Игоря в армию были некие интересы на Катю, так это Игорь знал и просто посмеивался над потугами друга, называя их пустыми насилиями над собой. Слишком уверен Игорь был в себе и в силе своих чувств к Кате. А теперь, когда у него пропало желания общаться и встречаться, так Сергей явился очень удачным поводом для разрыва.

Понимала, а плакать хотелось, хотя и пыталась сдержаться. Но предательская слезинка все же скатилась по щеке, оставляя грязный след от макияжа. Катя хотела крикнуть вслед обидчику некие презрительные слова, однако голос дрожал, и слов не получалось. И на единственное, на что хватило сил и ума, так это просо развернуться и броситься из клуба в темные улицы Малахова.

Подружки, понимая ее состояние, не стали препятствовать ее побегу, поскольку удерживать не имело смысла. Хотя сами весь год уговаривали забыть и не вспоминать Игоря, который сразу после призыва в армию словно забыл о ней, лишь напоминая о себе иногда короткими фразами по СМС.

И уже, очутившись в темном сквере и в полном одиночестве, Катя позволила себе разреветься в полную силу. С истерикой и с громкими всхлипами. Жалко было до соплей саму себя, хотя и ругала и корила в свою некую веру и в глупые оправдания, что придумывала в адрес невнимания бывшего жениха. Однако, жалела себя за то, что весь год лишь об Игоре и думала, напрочь отвергая настойчивые ухаживания лучшего друга Игоря Сергея. Но это они до армии дружили, считай, что в детстве. Правда, до армии Игоря. Сергея почему-то военком не беспокоил. Поговаривали, что откупился, но ведь никто не проверял и сам не присутствовал.

А совершенно недавно Сергей удивил своих друзей и подруг, внезапно превратившись из простого дворового шалопая в бизнесмена, открыв торговый павильон на центральном рынке. Вопросов возникло у многих полно, однако он сам никому и ничего объяснять не пожелал, поразив еще одной выходкой, сев за руль последней модели «Мерседеса». И сразу, как превратился из уличного хулигана в порядочного горожанина, предложил официально руку и сердце Кате, посчитав себя достойным быть женихом такой красавицы, какой она была. Но она, дурочка, по словам подруг и родителей, вслух и публично отказала, пожелав ждать Игоря. Вот и дождалась.

-Дважды дурочка, что отказала такому завидному жениху, - упрямо и настойчиво твердила подружка Валя. – Вот увидишь, что ни черта ты этому баламуту Игорю не нужна. Он-то и до армии тобой лишь пользовался, как безотказной и бесконфликтной, а уж после и даром не понадобишься. И вовсе не в самом им дело, а в мужиках, который, повзрослев, сильно меняются. И Игорь твой возвратится другим. Уже по СМСкам сейчас заметно его отношение к тебе.

-Валя, там же служба, они заняты круглосуточно, да и телефоном не всегда разрешают пользоваться, - слабо пыталась оправдать Катя своего жениха. – Он же просил его ждать, я и жду.

-Нет, он бы еще попросил без него погулять, - иронично замечала Валя, однако быстро прекратила свою агитацию, замечая ее бессмысленность и бесполезность, словно уговаривая младенца не шалить.

А ведь как в воду глядела. И простился он холодно, словно уходил на ночь до утра, обещая наведаться, как освободиться. И весь год лишь намекал о своем существовании. И вот приехал, даже не сообщив про то ей. А ведь по всем правилам, так она про его возвращение должна была знать первой. Ну, если только после матери. Да и сегодня встреча оказалась совершенно случайной, поскольку Катя совершенно не планировала идти на дискотеку. Подружки уговорили.

-Но ведь люблю-то я его, а не Сергея, - оправдывалась Катя перед подругами и родителями. Как же мне соглашаться на замужество с ним, коли ну, ни на граммульку не тянет к нему.

-Вот тебя к этому придурку тянет, словно магнитом волочит, - в унисон отвечали лучшие подружки, попутно пересказывая все его похождения налево. – Он и нам намекал, да, скорее всего, сам опасался, что проболтаемся.

Вволю наревевшись, Катя пошла домой. А Игорь, уже избавившись от внезапно нахлынувшего гнева и ярости, готовой творить зло и беды не только другим, но и самому себе, махнул на все невзгоды и нечаянные нелепости рукой, рушил гулять по-взрослому, чтобы надолго запомнить свой первый день свободы, как самый знаменательный и замечательный. Он с бешеной страстью бросался от одной девчонки к другой в поисках гарантированной партнерши на сегодняшнюю ночь, пытался грубостью, лестью и максимально джентльменскими обиходами соблазнять, но они почему-то не желали вписываться в его сегодняшнее настроение.

Забраковывал сразу же после первого танца и началом разговора о желаниях продолжать общения за пределами клуба. И вот по окончанию танцев он уже заприметил именно ту и такую, с которой мгновенно пожелал познакомиться слишком близко. Она была одинока, но весьма приметной девчонкой, чтобы стоять совершенно одной. Даже не дожидаясь призыва ди-джея, Игорь рванул со скоростью рысака в ее направление, да вот только почему-то все равно опоздал, поскольку раньше его возле желанной девчонки оказался другой парень. К тому же, как сразу стало понятным, они или давно знакомы, или она его девушка. И в полном одиночестве он ее оставлял, скорее всего, бегая на перекур.

-Игорь, ты, что ли? - удивленно и пораженно спросил его соперник и главная помеха к цели, радостно, как старому и желанному другу протягивая руки для объятия. – Как понял, отслужил? Ну, тогда с прибытием.

-Семен? – удивленно и обрадовано одновременно воскликнул Игорь. – Точно, угадал, это и есть я! А ты сам-то чего делаешь на этих танцах? Где же жена твоя Галка. Да и давно забросил ты наши танцульки!

Семен был старше Игоря лет на пять-шесть, но в молодости и в детстве компанействовали вместе. Одно время вместе занимались борьбой. Однако, потом Семен ушел в армию, после армии женился, и на этом их знакомство закончилось. А тут встречает его не просто на танцах, которыми сам частенько упрекал пацанов, как глупым время провождением, но еще и с некой красоткой.

-Галка – этап прошедший и ушедший в историю. Да мы, если по-честному, так меньше года и прожили, - не смущаясь и не опасаясь разоблачений, весело и беззаботно поделился новостями Семен. – А это Аленка.

Игорь галантно поклонился и вновь переключился на Семена, поскольку чужими дамами он не интересовался независимо от их привлекательности. Его сейчас волновали трудовые и спортивные достижения давнего приятеля.

-Слушай, Игорь, я слыхал, что ты в ВДВ служил? – вместо ответа сам спрашивал Семен. – Так это даже просто здорово. Стало быть, за этот год ты даже развил свои способности и достижения в борьбе.

-Ну, а тебе, зачем мои успехи в спорте понадобились? – недовольно спросил Игорь, не желая рассказывать про себя в присутствии посторонней дамы. – Выпало в ВДВ прослужить, как и полагается мужику со спортивным разрядом. Мне еще до призыва военком говорил, что направит именно туда.

-А мне оно надо по моим меркантильным причинам, - хихикнул Семен, намекая на некий интерес к Игорю по этому поводу. – Я ведь сейчас работаю замом генерального директора в одном ЧОП, частном охранном предприятии. И вот сейчас нам позарез нужны именно такие спецы.

-Погодь, - слабо запротестовал Игорь, хотя предложением даже сильно заинтересовался. – Я ведь только сегодня прибыл, даже толком от формы не отвык. Вот, насобирал, что налезло, и пришел сюда поплясать. Дай, Семен, хоть маленько воздухом свободы подышать.

-Успеешь надышаться и отдохнуть, - отмахнулся от такой неуважительной причины отказа Семен, яростно продолжая вербовку нужного специалиста. – Вот именно сейчас нам срочно понадобились специалисты твоего уровня. На выезды по срабатыванию сигнализации. Наш ЧОП в основном и специализируется на охране магазинов и офисов, на которых установлена наша сигнализация. Ну, еще и банке подрабатываем, кому подзаработать хочется. Запросто за двадцать штук в месяц будешь получать. Разумеется, не с завтрашнего дня. Время у тебя немного есть. Пока отчитаешься в военкомате, потом пройдешь комиссию и отучишься в школе охранников, так и отдохнуть успеешь. Но все делать быстро и оперативно, иначе можешь не успеть.

-Вот учиться, так абсолютно не желаю. Опять в какую-то школу ходить? – Игорь недовольно сморщил нос. – Уволь, Семен.

-Да не трясись ты особенно. Там все чисто формально. Заплатим кому надо, и получишь лицензию. А потом уже заработаешь по полной.

Игорь призадумался. От такого предложения не то, что отказываться, но даже время на «подумать» брать рискованно. На мамину нищенскую зарплату не пошикуешь и много не нагуляешься. Да и все костюмы за год усохли, ни один по нормальному не оденешь. А тут такое классное и выгодное предложение, что даже отказываться смешно. Но просто для повышения самооценки и для выпендривания перед дамой хотелось слегка поломаться. Но не сильно. И, изобразив на лице мучения и сомнения, Игорь однозначно и категорично сказал:

-Я согласен. Говори координаты. И я сразу же назавтра навещу вашу контору, чтобы застолбить место.

Семен достал визитку и сунул Игорю в карман рубашки.

-Если потеряешь, то просто заходя в ЧОП «Редут» и спросишь меня. Там тебе сразу укажут мои координаты. Только прошу, не тяни резину, хоть и велика тебе цена, но вакансий мизер, и поверь, директор не станет дожидаться даже моего протеже. Так что, поторопись, сделай все по-армейски быстро.

-Не волнуйся, соберусь, как на курсе молодого бойца – за сорок пять секунд, успокоил и пообещал Семену Игорь, понимая, что в спешке больше заинтересован он сам. - Завтра уже приступаю к вступлению на гражданку и загляну к вам. Не думаю, что вашим понадобится мое полное вступление в гражданскую жизнь. Хотя, завтра же воскресенье? Стало быть, послезавтра.

И все равно Игорь шел домой один. Вернее, с друзьями и без подружки. Как говорится, сегодня не клевало. Место было не прикормлено, или распуганное. Немного чувствовалось дискомфортно и неуютно. Даже перед друзьями стыдно, что и Катьку послал, и замену не снял.

-Да вот Семен весь кайф поломал, - говорил он в оправдание друзьям Сашке и Николаю. – Я только о его предложении и думал. Да ладно, у нас таких вечеров еще полно, и девчонки пока не перевелись. Наверстаем. Просто, вроде, как и учиться фактически без надобности, и удостоверение охранника получу. И зарплату приличную обещает. Где еще с моими данными найдешь такое?

-Даже не напрягайся, Игорек, глупости все это с бабами. Завтра пойдем и найдем себе их аж по парочке штук, - поддержали упадническое настроение друга Сашка с Николаем. – Сейчас ты лучше себе работу не найдешь. Все вакансии с шоколадом плотно забиты до отказа и с маленькой горбушкой. Так что, тебе кроме этого «Редута» и идти больше некуда.

-В принципе, я и не собирался ломаться и отказываться, - соглашался с друзьями Игорь. – Успею нагуляться и отдохнуть. А завтра, то есть, сегодня до обеда отсыпаюсь и сразу несусь в бой. Мне ведь и одеться надо, и у мамки не клянчить копейки на тое да сие. А тут, как он объяснил, сутки через двое. И без переноса тяжестей. А уж бандюгана скрутить сил у меня хватит. В армии опыта добавил прилично. Там нам такие приемчики показали, что на гражданке о таких и не слыхали.

-Какие бандюганы? – не понял сразу Николай, почему-то уловивший смысл в будущей работе Игоря, как в охране какого-то объекта. – Ты же не в полицию идешь работать, а в некий ЧОП.

-Какой ты сообразительный, однако, - ехидно высказался Сашка, который лучше сообразил об охранной деятельности Игоря. – Они же, как группа быстрого реагирования. Сигнализация сработает, и им сразу нестись на место преступления. А там всякое бывает. Конечно, чаще не отпетые бандиты, но всяких отморозков везде хватает. От них ожидать можно любой пакости.

-Пошли, пивка малость попьем? – внезапно предложил Николай, облизывая пересохшие губы. – Отходняк пошел, требуется слегка его отпугнуть, а иначе весь кайф сейчас поломает.

Друзья поначалу весело и совместно согласились, но погодя Игорь неожиданно передумал, удивив таким отказом.

-Нет, пацаны, мне с утра еще в военкомат идти, - категорически затряс он головой, хотя от бутылочки пива и не отказался бы. У самого в горле першило от сухости. – Я лучше до вечера потерплю. Давайте вместе. А то мы с таким успехом до вечера налакаемся. А меня срочные дела поджидают.

-Отстань, кореш, опять подзабыл, что завтра выходной? – не согласились с таким деловым другом Сашка с Колькой. – Сегодня еще можно пьянствовать до упора.

-Игорь, а как ты с Катькой решил? – вдруг спросил Сашка, которому Катька и самому нравилась.

-Тема запретная и пустая в нашей компании. Забыл ее навсегда. Нельзя в одну воду ступать дважды.

3

-Сынок, что же ты так торопишься на работу? – стенала мама, услыхав в тот же день по возвращению с дискотеки о предложении его знакомого Семена. – Отдохнул бы немного, погулял. И про Катю чего-то молчишь, совсем не желаешь ее вспоминать. Вы же, вроде как, перед армией договаривались о свадьбе. Я ее уже как-то даже невесткой представляла. А ты никак о ней.

-Мама, - резко и грубо оборвал Игорь мамино нытье. – Забудь про невестку по имени Катя и, прошу, никогда больше не напоминай. Сама хоть поняла, куда сыночка толкаешь? На работу не спеши, гуляй, веселись, сиди на маминой шее. А вот в это ярмо с женитьбой башку срочно суй. Мне всего-навсего едва исполнилось двадцать. И то, это самое исполнилось, чуть ли не вчера. На кой в таком молодом возрасте эти цепи и кольца. А на работу тороплюсь, поскольку могу профукать такое вакантное место. Где потом другую такую же найду?

-Но, ведь колледж заканчивал по хорошей и нужной специальности. Вот и сходи в ПЖКХ, узнай, может там хорошее место найдется. А то сразу в охрану. Вроде, работа, как для пенсионеров, которым больше идти некуда. Не престижно, - смущенно проговорила мама.

-Ой, ну, ты и сказанула, мамочка! Это же надо была такое выдумать про пенсионеров и про престиж! – возмутился Игорь, что его выбор так низко опустила мама. – Я же не в сторожа или в вахтеры иду на проходную или на вышку с ружьем. А Семен пригласил в группу быстрого реагирования, куда требуются именно с такой физической подготовкой и после такой службы, как была у меня. Вот в нашем ЧОП пенсионерам уж точно делать нечего. Ну, а колледж, так никакого вреда от него не будет. Даже польза. Моя специальность всегда в быту пригодиться. Я же после суток два дня отдыхать буду. Вот и подработаю малость, подкалымлю сотню-другую. Мне сейчас молодому парню денег много понадобится. И одеться, и погулять.

-Ой! – испуганно воскликнула мама. – Это как же такое быстрого реагирования, это какое такое еще реагировать? Бандитов ловить, что ли? Сынок, ну что же ты сразу в такое сунулся?

-Да, мама, бандитов и прочих хулиганов, - гордо за будущую работу сказал Игорь, слово уже сейчас готовый вступить в бой с ворами и грабителями. Хотя, как Семен описал, есть у них еще пара-тройка предприятий, где их охрана на проходной сидит. Но про это маме можно не говорить.– А ты тут про пенсионеров разводишь. Не зря ведь я еще до армии различной борьбой занимался, да плюс в десантуре отслужил. Потому и зовут меня, а некого там другого, поскольку работа эта настоящая, серьезная и мужская. И моя подготовка там необходима.

-Так ведь опасно, поди? - уже испуганно восклицала мама. – Подумай хорошенько, стоит ли рисковать? Пусть полиция ими занимается.

-Мама, не без риска, конечно, но мы будем с полицией заодно. Я ведь не один на один с хулиганами, а нас там будет целая группа. Зато и оплата соответствующая, достойная труду. Нам, мама, с твоей зарплатой вместе и неделю не прожить. Я ем, как заметила, много. Меня в армии этому научили.

Мама сделала еще пару попыток вернуться к женитьбе на Катьке, про которую уговаривались еще до армии, но Игорь слишком резко и категорично запретил возвращаться к этой теме. Ему внезапно показалось, что армия сделала его настоящим мужчиной с таким же мышлением. А теперь ему хотелось хотя бы несколько лет прожить в этом солидном статусе, не обремененным семейными узами. Даже на сегодняшних танцах он почувствовал себя если не плейбоем, то востребованным и гораздо привлекательными и интереснейшими дамами. А не эта с детскими фантазиями Катька. Да и чего зацикливаться на одной!

Уже годам эдак к тридцати, славно нагулявшись по городу Малахов, и развернувшись в полную мужскую силу, испытав все прелести и преимущества жизни холостой, можно и задуматься о семье. А пока – увольте.

Встретили его в «Редуте» с распростертыми объятиями. Директор ЧОП хорошо помнил этого юношу по городским и областным соревнованиям, на которых тот порою поражал его своей некой яростью и упорством даже при борьбе с явно сильнейшим противником. И многие пророчили ему спортивную карьеру. И сейчас директора слегка удивил такой факт, что после годовалого перерыва этот парень явился сюда в ЧОП по рекомендации Семена.

-Помню, помню тебя на татами, хорошо дрался, сильно. И впечатлял надолго, что запоминался этот бой на время, не забываясь сразу, - пожимая руку, приговаривал Стецько Аркадий Григорьевич. – Вот с завтрашнего дня и прошу приступать к исполнению своих охранных обязательств. А то у нас как раз в это время ощущается нехватка кадров. И в особенности в таких серьезных ребятах со спортивным прошлым. А тут еще и служба в таких войсках, что как раз нам и подходит. Времена пошли неспокойные нынче. И ночи не проходит, чтобы хоть один отморозок не нахулиганил. И ведь чаще прут от банального безделья, куда попало, лишь бы повыпендриваться перед компанией или перед своей девчонкой.

-Так, Аркадий Григорьевич, у меня еще совершенно не готово. Я даже вообще еще числюсь военнослужащим. Ведь только вчера прибыл в Малахов. Ни в военкомате не успел побывать, ни в паспортном, - слабо протестовал Игорь, но довольный и гордый лестными характеристиками и памятью о нем и о его былых победах, о которых, если честно, так он и сам подзабыл.

-Все это пустяки, не заслуживающие серьезного внимания, - поспешил успокоить Игоря Стецько. – Пока оформим тебя учеником и без трудовой книжки. А за это время и уладишь свои паспортные дела. И уже потом сделаем тебе корочки об окончании школы охранников. Кстати, она при нашем ЧОП, так что, проблем не будет. Ну, а уж экзамены в лицензионном отделе самому сдавать придется. Но и этого бояться не следует. Я дам тебе отпечатанные вопросы, и за это время, что побудешь учеником, выучишь наизусть. Там все просто и понятно, - директор окинул его внешние и физические параметры и добавил к сказанному: - Ну, а форму, как я на тебя посмотрю, можешь получить прямо сейчас. Что-то такое, по-моему, у нас имеется, подберем по размеру.

Домой Игорь летел, как на крыльях. Гражданская жизнь начиналась правильно и удачно здорово. И Катьку вовремя отшил, чтобы не успела захомутать и закольцевать, и Семена встретил так удачно. А еще директор «Редута» помнит былые победы Игоря, что немаловажно для характеристики. Или реноме, как принято говорить в деловых кругах. Но он пока себя деловым не считает. Вот начнет работать, приоденется, тогда и деловым можно заделаться.

А то за какой-то год в десантниках вылез из всех былых размеров. Хорошо хоть слегка глупой привычкой обладал до армии и любил приобретать всю одежду на размер больше. Считал, что так носить удобней. Так сейчас она вся впритык. В облипочку, как у голубых, к каковым он себя даже просто причислить считал крайне оскорбительным и пошлым.

Нет, первую же зарплату пустит на обновление гардероба. Хорошо, хоть форму уже выдали по размеру и приличную. Так что, до работы и обратно ходить будет не стыдно. А не в таких тесных рубашке и брюках, что пуговицы на животе еле сходятся. Ну, не пузо же у него выросло, а пресс окреп.

Роста живота Игорь не допустит. Сами занятия спортом продолжать абсолютно не хочется. Этап пройденный, и возвращаться, желания нет. Но к турнику будет подходить не менее двух раз в день. Благо, во дворе имеется похожая конструкция, установленная для выбивания ковров. Вот он вместо коврика и будет болтаться на этом имитаторе турника для поддержания физической формы.

А погулять, как усиленно предлагала мама, он запросто успеет между вахтами. Ну не отсыпаться же после работы сутками. Тем более, как говорил Семен, если ночи тихие и спокойные, то спать на службе никто не запрещает. Тотальной бессонницы не требуют. А такому молодому даже между выездами можно успеть подремать. Ведь основное требование работы – находиться постоянно в трезвом и здравом теле, способном по сигналу вскочить и мгновенно нестись в указанном направлении.

Где-то приблизительно через два месяца работы стажером директор ЧОП вручил Игорю документы об окончании школы охранников и отправил в лицензионный отдел для сдачи экзаменов. Сидя на дежурствах, билеты Игорь вызубрил наизусть. А что ему, молодому и не обремененному иными заботами, как только работа и улица с друзьями, выучить каких-то двести вопросов, которые чаще повторяли друг друга. Там ведь не формулы и не математические теории, а обычные жизненные ситуации. Поэтому на заполнение зачетного листка с десятью вопросами, на каждый из которых давалось по три ответа, он потратил ровно двадцать секунд, чем удивил экзаменатора, привыкшего к лицезрению тяжелых мучений на лицах, сдающих экзамены.

Не обнаружив в ответах ошибок, капитан поздравил Игоря с успешной сдачей, и Игорь с этого момента стал лицензионным охранником с зарплатой, гораздо отличающейся от стажерской. Но к такому факту добавилось еще и право на подработку в банке, где приходилось вместо выходных отстоять некоторые дни, что указывались в графике. Но такие подработки не утомляли, а даже наоборот – вносили разнообразие и интерес. Здесь Игорь встретил даже тех знакомых, которых просто так на улице и не замечал, проходя мимо.

Сегодня была очередная смена в банке. Черные брюки, темная рубашка с бейджиком на кармане как нельзя лучше подходили ему. Он в такой форме походил на секьюрити из зарубежных фильмов. Такой крутой и классный. Даже мама где-то ближе к обеду прибежала в банк, чтобы полюбоваться видом сыночка, посмотреть и погордиться его важности и значимости.

-Мама, - сердито сбил ее радость сын. – Не отвлекай меня от службы. Я при исполнении, а ты, как в цирке со своими гляделками. Еще соседок приведи на просмотр бесплатного кино.

-Сынок, ну, что ты так грубо! – обиженно проговорила мама в оправдание, словно провинилась перед сыном. – Я ведь горжусь тобой. И соседи пусть посмотрят, что тебе от них сделается. Мне приятно от их похвалы будет. Ведь многие так и не поняли, что не в простую охрану пошел

-Мама, перестань комедию ломать, марш домой. А то увидят, что я на посту болтаю, и оштрафуют. Тут с эти строго, - ворчал Игорь, недовольный маминым сюсюканьем. Он же не маменькин сынок, какой-то там мальчик, а мужчина, охранник и страж порядка и сохранности в этом важном заведении. А потом, ему ведь больше хотелось бы встретить знакомых девчонок, чтобы перед ними покрасоваться, а не перед мамой и ее болтливыми соседками.

Мама ушла, а к Игорю вновь вернулось благостное состояние и приятное настроение. Он вновь почувствовал свою важность и заметил некие восторженные любования его персоной молоденькими посетительницами. Когда в дверях показалась Катя, Игорь, словно специально, прошелся ей навстречу, пытаясь сделать вид, что всяких там посторонних он просто не замечает. Должность обязывает следить за порядком, а не рассматривать всяких там девочек. Но она сама окликнула его, так что пришлось остановиться и отвечать на приветствие.

-Привет, - словно не было ссор и раздор, поздоровалась с ним девушка. – Классно в этой форме выглядишь. Решил посвятить себя охране? А что, правильно, и не пыльно, и не сложно. Ходи себе по банку и посматривай за порядком.

-А, Кать, - будто только после ее оклика он заметил ее и решил, не обращая внимания на язвительные замечания, остаться гордым и независимым. – Какими судьбами? Решила выгодно капитал вложить?

-Нет, - буднично и просто ответила она. – Капитала не имею. Просто зашла за коммуналку заплатить.

-Тоже надо. Задерживать оплату негоже. Долги быстро накапливаются. Да, слух прошел, что за Сергея выходишь?

-Он предложил, а я согласилась.

-Слышал, слышал. И давненько у вас такая любовь?

-Дурак ты, Игорь, я тебя всегда любила одного, - неожиданно сорвалась Катя на крик, привлекая к себе внимание посетителей. – И ничего у меня с ним до сих пор нет, и не было. Слушать сплетников больше надо было. Или просто по-человечески подойти и разъяснить, что разлюбил. Комедию ломать-то, зачем понадобилось со сценами ревности и обвинений?

-Ладно, со мной не прокатило, так зачем за него без любви выходишь? Сама признаешься, что не было, и нет. Значит, и любви нет?

-Он меня любит. Нам его одной любви на двоих хватит. Что толку от любви к тебе! Лишь боль и тошнотворный осадок. Но ты так сильно за меня можешь не волноваться, я обязательно тебя разлюблю и насовсем позабуду. А Сергей? Смогу полюбить, обязательно полюблю. Он мне мил, а на первое время такого для женщины вполне достаточно. За таких чаще замуж и выходят.

-Ну, ну, счастья вам на долгие годы, и много-много детей, - иронично и язвительно процедил сквозь зубы Игорь и ушел вглубь банка к окошкам контролеров, всем видом стараясь показать Катьке полное безразличие, словно ему по барабану ее любовь и это предстоящее замужество.

Хотя сам факт замужества внезапно взбесил. Это же, ни в какие рамки не вписывается: лучший друг увел подружку. И даже близко не желает он верить Катьке, что у них ничего не было. Такое поведение не вписывалось в его психологии. Что, гуляли под луной, держась за ручки, словно пионеры? Значит, ко всему прочему, так еще и придурки. Самые, что ни на есть.

Ведь Игорь до последнего ждал, что она прибежит к нему, сама попытается выяснить отношения, а не принимать за веру те спонтанные разборки на дискотеке. Нет, разумеется, Игорь совершенно не желал тех отношений, что были до армии и чуть не привели их в Загс. Ведь если вернуться к прежнему, то она этого запросто затребует, чего абсолютно не желалось и не вписывалось в программу ближайших лет. Но тогда бы все, по крайне мере, стало на свои места.

Игорь нервно ходил по залу, уже осознавая и ощущая новую волну гнева и ярости, которую срочно необходимо было погасить. Иначе сорвется и навсегда потеряет репутацию в глазах руководства ЧОП. Только вежливое и тактичное поведение при исполнении. И ни в коем случае, не поддаваться ни на какие провокации. Ты здесь представляешь всю охранную организацию, являешься ее лицом. А, стало быть, на лице должна быть нарисована доброжелательность.

Так убеждал его Стецько, так советовал вести себя Семен. Он много и неоднократно наущал, чтобы никаких признаков ярости и злости даже перед отъявленными хулиганами. У него в кармане под бейджиком лежит тревожная кнопка. Вот ее в первую очередь и нажимай, коль случится нестандартная и неординарная ситуация, если не удается избежать конфликта. Но и в тех случаях не допускаются истерические выпады с качанием своих прав и возможностей.

Вот потому сейчас срочно необходимо остановить беготню по залу и выйти на крыльцо перекурить. И там уже силой воли и концентрацией всех своих внутренних резервов вернуть тело и душу в прежнее благодушное состояние и в служебную строгость и внимание.

Прямо на крыльце строители установили леса для ремонта фасада. Поэтому для перекура Игорь спустился на нижнюю ступеньку. И с жадностью и с яростью втягивал табачный дым, словно отыгрывался на этой невинной сигарете. От таких усилий она закончилась почти мгновенно, и Игорь прикурил от раскаленного окурка новую, проклиная весь женский пол, доведшего его до такого состояния.

Все бабы дурры, твердил он настойчиво самому себе, чтобы как-то отвлечься и успокоиться. И нечего из-за них портить себе здоровье и карьеру. Сначала мама зачем-то проперлась на смотрины, теперь эта шалава провоцирует. Да пошли они обе и все остальные так далеко, чтобы вообще не видеть их. Ох, не зря он рвался из этого города куда подальше. Даже сейчас не против. Но ведь одному и без маминого присмотра будет весьма сложно и некомфортно. И обеды готовить, и стирка, и уборка. Однозначно, нет. Пока придется проживать совместно.

Никуда он не побежит. Тем более именно сейчас, когда такая классная работенка подвалила. И собой заниматься время есть. Ведь на самом дежурстве мозги полностью отдыхают. Вот и занимай их чем-нибудь полезным. Например, можно запросто поступить в какой-либо классный институт. Вон их, сколько развелось сейчас. На всех столбах объявления с приглашениями и с обещаниями золотых гор. И за партой вовсе не обязательно сидеть. Сиди себе в конторе и читай, решай, учи, зубри. Запросто заодно с работой и во время ее можно дополнительное образование получить.

От таких перспективных мыслей гнев покинул истерзанное тело, уступая место благостному будущему с его планами.

Игорь выкинул в урну окурок, докуренный до самого фильтра, и не спеша поднялся по ступенькам, легко устанавливая на лице строгую и спокойную физиономию. Все хорошо, прекрасная маркиза, все просто прелестно. Я вновь при исполнении и снова готов служить и охранять.

Проходя под мостиками лесов, Игорь услышал сверху испуганный вскрик одного из рабочих и слабый треск надвигающейся беды. Он бросил взгляд вверх и мгновенно понял причину того ужаса в голосе обреченных строителей. Видать, в спешке они нарушили технологию сборки, и теперь вся их конструкция начала рассыпаться, угрожая однозначно жизням и здоровью рабочих. А так же и самому Игорю, по воле случая очутившемуся как раз под этой складывающейся конструкции.

Но, однако, той нужной доли секунды, что пока есть в запасе, чтобы оказаться в безопасности, вполне может хватить для прыжка в сторону входа в банк. И тогда он будет спасен. Такой маневр как раз и собирался совершить Игорь, когда вдруг он заметил на первых ступеньках молоденькую женщину с двумя девочками. Одну девочку она держала на руках, скорее всего младшенькую. А старшенькая шла рядом, вцепившись в подол маминой юбки, чтобы не отставать.

Женщина о чем-то говорила со старшей, поскольку на лице той была отражена масса радости и беззаботности. Потому-то о беде они даже догадываться не могли. И, скорее всего, даже не поймут причину своей внезапной гибели. Вот с такими улыбками на устах и сгинут под грудой развалившихся лесов.

Игорь даже сам не понял своего поступка. Скорее всего, его ужаснула эта беспечность и радость на лицах женщины и детей. Поэтому он двумя ногами одновременно резко оттолкнулся от порога, готового уже защитить и спасти его от неминуемой гибели, и, вытянув руки вперед, метнулся в сторону женщин, судьба которых была уже предрешена. И последнее, что он увидел и запомнил, были удивленные глаза маленькой девочки, крепко державшей подол маминой юбки.

Ни боли, ни шума, ни истерического крика Катьки он уже не слыхал. И самое главное понял он, что этот изнуряющий гнев дьявола покинул его тело навсегда. Никогда он больше не посмеет заставлять Игоря страдать и драться с самим собой, нанося боль своим нервам и телу. Теперь покой и тишина будут с ним навечно. И Катька без угрызения совести выйдет замуж за его лучшего друга Сергея, и мама, избавившись наконец-то от сына тирана и самодура, немного поплачет и приведет в дом своего мужчину, чтобы вновь обрести женское счастье.

4

Денис чувствовал себя морально, душевно и физически униженным, оплеванным и подло преданным обоими любимыми и, как ему до этого мгновения казалось, любящими женщинами. То, что казалось незыблемым и вечным, фундаментом и основой его существования, рушилось и пыталось своими обломками раздавить его самого. Ведь все силы, деньги, блага и любовь с лаской он дарил и осыпал долгие годы только их, не оглядываясь и не стараясь искать нечто, лучшее и дороже того, что уже имелось и не исчезало ни при каких обстоятельствах.

Поначалу доставалось лишь одной Валентине, которая через несколько месяцев любви, свиданий и встреч стала его законной супругой. А уже почти через год совместной супружеской жизни у них появился его второй объект любви, названный лично им Аленкой. И уже после рождения дочери Объединенный Авиационный Отряд выделил ему двухкомнатную квартиру в новом микрорайоне Учпункт.

И все эти годы пилот вертолета поначалу Ми-4, а потом Ми-2 прощался со своими любимыми женщинами, улетая в командировку, чтобы буквально через две недели, а именно такой ежемесячный срок его командировок на оперативных точках, с огромной радостью и с невероятной любовью, желанием и скоростью вновь возвращался к ним. И так из года в год.

Дочь уже окончила среднюю школу в этом же микрорайоне и поступила на очное отделение местного Чарджоуского педагогического института, на историческое отделение. Нет, вовсе не любовь к истории родного края и к педагогике, а обычное банальное отсутствие именно на это отделение конкурса и конкуренции Аленка подалась в историки и в педагогику.

Ну, а иных институтов в городе просто нет. К тому же все остальные факультеты преподавались и изучались на родном Туркменском языке, который даже в пределах школьной программе Аленка не осилила. Да что там литературный язык, простой разговорный и тот ей не давался. И незачем, вроде как, поскольку, даже начиная с садика, воспитатели требовали усиленно учить всех туркменских детей язык бессмертного Ильича. Первого, который Владимир. Хотя, лично Денис на базаре общался с аксакалами на их родном. Для базарного общения знание ста слов вполне хватало.

А уезжать от родителей в другой город, да еще за пределы самой Туркмении, ей абсолютно не хотелось. С мамой и с папой и легче, и удобней, и комфортней, как в бытовом вопросе, так и в учебном. Уж про любую историю папа расскажет лучше любого преподавателя. Зачем же создавать самой себе трудности, коль интересней живется без них. Тут же не только папа с мамой, но и все ее подружки, включая и кавалеров. И не обязательно из лиц местной национальности. И родители были вполне довольны ее выбором, поскольку расставаться с чадом им совершенно не хотелось.

И вот уже два года позади. Осталось чуть больше, и высшее образование можно положить в карман. Денису только перевалило за сорок. Хоть в этом возрасте пилоты в основном составе уходят уже на пенсию, но Денис считал пока такой шаг весьма преждевременным. И зачем переквалифицироваться и менять привычный уклад жизни, когда ты пользуешься уважением и спросом, как пилот вертолета Ми-2. Падают эти малыши часто, потому молодежь старается бежать на восьмерки. А Денис настолько со своим вертолетом сросся, что менять, пока не планирует.

Да и самое главное, что сдерживает, так желание подкопить финансы, чтобы на пенсию вернуться в свой родной город в центре Руси недалеко от Москвы. Городок любимый и красивый, куда он приедет на постоянное место жительство всей семьей, где уже будет приобретен кооператив. Поскольку закон позволял, работая в газовой промышленности, а их вертолеты таковых в основном и обслуживали, то таким работникам разрешалось по истечению десяти лет стать на очередь и получить жилье. Денис уже в этой очереди несколько лет, и по списку весьма близок к положительному результату.

Уехать из Туркмении для всех приезжих пилотов считалось целью и задачей всей трудовой жизни. Под старость уже не радовало изобилие тепла и солнца и избыток овощей и фруктов. Хотелось душевного и физического комфорта со всеми четырьмя временами года. От долгого и не заканчивающегося лета зверски уставал. Но ведь на пенсии с трудом заработаешь лишь на выплаты. А хотелось рассчитаться с государством сразу, чтобы долги не висели и не давили.

И вот возвращение из этой командировки радости и восторга встречи не принесли. Таковое не состоялось вообще. Вместо счастья и трепетного объятия Денис получает нокаут, сногсшибательный и убийственный удар. От обеих одновременно. Разумеется, самый жестокий и болезненный от жены, которая, как потом оказалось, уже второй год готовилась к этому решающему шагу разлуки. Вернее, именно столько времен назад она познакомилась с ним, с соперником и будущим новым мужем, и потом уже у них, как объяснила дочь, возникло настоящее человеческое чувство, именуемое любовью. С таким аргументом не поспоришь.

Тогда, интересно было бы узнать, чем можно назвать эти двадцатилетние совместные годы? Глупостью и ошибкой? И насколько же надо родиться глупцом, чтобы через такое время понять свою ошибку! Поскольку именно эти двадцать лет и были, так, правда думал один Денис, главными и определяющими жизнь и все причитающиеся к ней аксессуары. Их уже никогда нельзя повторить, даже если нагрянет такое светлое и всепоглощающее чувство. Никогда.

Ну, а еще самым больным стало признание дочери, которую Валентина и отправила послом для читки приговора. Оказывается, любимая Аленка, которой он верил и доверял самое сокровенное, про мамины похождения и любовные страдания знала, и ко всему ужасному, откровенно одобряла их.

-Папа, прости, конечно, но я буду жить с ними. Не бросать же маму. Да и ты постоянно в командировках, в отлетах, где-то допоздна на работе. Ну, не готова я пока еще к самостоятельной жизни. А если остаться с тобой, то, стало быть, взвалить весь быт на себя, включая стирку, готовку и уборку.

-Аленка, доченька, - чуть не плакал Денис, так внезапно и подло преданный обеими женщинами в одночасье. Нет, не сегодня, а предали больше года назад. Вот только сейчас об этом ему объявляет самая любимая дочь на свете. – Ты так легко соглашаешься жить с чужим дядькой? А я? Вы оставляете меня совершенно одного? Я же летел именно к вам обеим, а вы автоматной очередью сбиваете наземь. Это жестоко, это подло, в конце концов. Это самое ужасное предательство!

-Папа, - капризно не соглашалась Аленка, но в голосе больше слышалось раздражение и некая обида за непонимание. Она, ведь, сумела понять маму, так будь добр, коль ты мужчина, прими факт, как он есть. – Сергей просто классный мужик. Мы с ним славно подружились. И он безумно любит маму. Это даже со стороны заметно. Он настоящий мужчина, сильный, немного жесткий, но добрый и мудрый. Согласись, папа, что ты слегка размазня. Вот и сейчас хнычешь, как обиженный ребенок. Подумаешь, игрушку отняли. Ты не первый и не последний. Почти все твои друзья по два раза уже женаты. И никакой трагедии из этого не делают. А тут у тебя уже и дочь взрослая. Да и мама на квартиру не претендует. Так что, жених ты завидный, долго в холостяках не задержишься. А с твоим характером тебя любая захомутает.

-Аленка, как ты можешь про это легко и пошло говорить? – с обидой в голосе стонал Денис. – Зачем меня хомутать, если я не желаю никого без любви. А разве после всего этого я смогу на кого посмотреть? Вы же все сплошь из обмана и подлостей состоите. Я не сумею, как мои друзья, жениться второй раз.

-Ой, ну не надо такие глупости говорить, папа! – раздраженно воскликнула Аленка, нетерпеливо поглядывая на часы, словно опаздывает, а отец ее беспричинно задерживает пустой болтовней. – Все вы, мужики, только говорите так. Я же знаю, что у каждого у вас по командировкам еще по жене, как минимум по одной. Слышала, как твои друзья хвастаются подвигами и победами.

-У меня никого и никогда не было, кроме твоей мамы, - в отчаянии, чуть ли не кричал Денис. – И на подвиги друзей мне плевать. Они так хотят жить, а я всегда лишь вас двоих любил и мчался к вам.

-Папа, ну все, я побежала, мне некогда. Все что меня просили, я тебе передала. Там сам уже с мамой разбирайся. Мы будем жить у Сергея, а ты живи здесь один. Мы только вещи свои заберем, и все. А я тебя иногда навещать буду. Правда, сейчас в институте запарка, но, как только станет легче, сразу забегу. Ты не против? – спросила на прощанье Аленка, ожидая однозначно утвердительного ответа.

-Нет, я против!- внезапно разозлился не на шутку Денис за такую характеристику дочери. И его абсолютно не устраивало ее предложение по собственному желанию иногда навещать отца. Редко и лишь по ее капризу. Возможно, он желал бы этих свиданий, но уже в них не будет тех откровений и милых шушуканий. Ведь теперь любое слово необходимо подвергать жесткому контролю, зная, что оно будет передано по эстафете. В одночасье отец и дочь стали чужими. И не просто дочь стала чужой, а весьма далекой и незнакомой, которую словно вот только сейчас увидел и не узнал. – Я против, - продолжил Денис уже жестким и мужским злым голосом. – Потому что ты будешь нас сравнивать и оценивать: кто какой и кто лучше. А я этого просто не желаю. Мне ужасно больно терять вас двоих. И не нужны вы мне теперь обе. Даже ты, Аленка, которую я боготворил с рождения. Как-нибудь переживу одиночество, справлюсь, ибо иного мне не предоставлено. И я очень постараюсь до следующей командировки с твоей мамой развестись, чтобы умчаться туда в холостяках. Только в одном ты сильно неправа. Не размазней и подкаблучником я был, а сильно влюбленным. Потому-то все прощал вам обеим, и баловал вас. Теперь вы достались Сергею. Вот он пусть принимает эстафету. Прощай. И маме передай, что я ее прощаю и забываю навсегда, словно не было ее в моей жизни никогда. Только в Загсе завтра встретимся, и на этом все. Надеюсь и желаю, чтобы такое произошло в последний раз. Очень скоро я уеду из этого края насовсем. И обещаю, что вам мой адрес не будет известен. Мне так хочется.

-Ой, ну, папа, - раздраженно проворчала Аленка, уставшая уже от своей нежеланной миссии. Ей хотелось поскорей бежать, и Денис это чувствовал. Он для них обеих стал лишним и ненужным. – Ты все сгустил и зачернил. Мы обо всем, об этом поговорим потом, когда ты успокоишься и свыкнешься. Сейчас тобой управляют эмоции. Понимаю, все неожиданно, но постарайся не раскисать. Ты еще мужчина полный сил. Вот на прощание все равно хочу совет дать – будь намного пожеще с будущей женой. Не стоит так баловать нас. Лично нас с мамой уж чересчур. Вот и позволила себе загул. А от твердой руки не забаловала бы.

-Совет принимаю, - горько усмехнулся Денис, вдруг отчетливо осознавая, что и дочь стала совершенно чужой и незнакомой. Как же так случилось, что он разбаловал любовью и лаской? Смешать жестокость с добротой? И тогда они будут любить и не станут предавать? Чушь собачья, но справедливая муть, настоящая, поскольку подтверждается фактами из жизни.

Дочь ушла, а Денис глухо застонал, обхватывая голову руками, окидывая воспаленным взглядом опустевшую квартиру. Один, одиночество, холостяк и бездетный. И такое ощущение, что таковым в одиночестве останется до конца своих дней. Ведь у него напрочь пропала вера в вероятность женатой жизни. Никого теперь он возле себя даже представить не может. И как вообще можно задумываться о том, чтобы связать свою судьбу с некой женщиной, даже если допустить невероятную возможность влюбиться безумно и безоглядно.

Денис никогда не сумеет применить против любимых кнут. А стало быть, финал новой любви ожидается аналогичным. Значит, любовь невозможна, а одиночество однозначно на всю оставшуюся жизнь. Абсолютное и бесперспективное. Иного просто представить даже сложно.

Денис открыл холодильник и обнаружил там початую бутылку водки, что оставил перед отлетом в командировку. Он не любил пить в полном одиночестве, но именно сегодня и сейчас рядом с собой видеть никого не хотелось. Ведь после рюмки обязательно расплачется, развоется и осыплет жалобами собутыльника. Хорошо, если тот поймет и поддержит. Но, скорее всего, повторит слова дочери, намекая на излишнюю доверчивость женщинам, да это сюсюканье и баловство, граничащее с вседозволенностью и с всепрощением.

А как тогда относиться к ним, если перед глазами всегда стоял отрицательный пример собственных родителей? Отец был жестоким деспотом и большим себялюбцем. Уж он-то не допускал ни малейших отрицаний и протестов против его догм. Хозяин, всегда поддерживающий свой авторитет и уважение близких громким матом и пудовым кулаком. И тогда, глядя на страдающую и вечно пресмыкающуюся перед деспотом мать, Денис решил, что свою женщину и дитя, а оно почему-то обязательно должно быть девочкой, никогда не посмеет обидеть даже скверным словом, не говоря уже о физическом оскорблении.

Таковым он и был в семье на протяжении всех двадцати лет совместной жизни. И все оказалось напрасным и ненужным. Оказывается, деспоты им понадобились. И его теория доброты и ласки лопнула, как мыльный пузырь, или износившийся или слишком туго надутый мяч, который громко лопнул от грубого прикосновения посторонней руки. Чужой.

Да, именно теперь чужой дядя ласкает его жену и весело шутит с любимой дочуркой. И этот дядя Сережа просто классный мужик, на которого они обе его променяли.

Выпитая водка туманом окутала мозги, но видимого облегчения не принесла. Денис надеялся, что от такой экстремальной дозы он хотя бы уснет и слегка успокоится в своих сновидениях. Но ни сон, ни успокоение не приходило. Хотелось выпить еще, однако в такое время водки не достать. А пройтись в таком состоянии по соседкам, у которых всегда в запасе могло оказаться несколько грамм спасительной жидкости, даже после почти пол литровой дозы посчитал неудобным. Еще подумают, что совсем раскис мужик от такого несерьезного ЧП местного масштаба.

Подумаешь, от очередного пилота ушла очередная жена. Хотя бы опыт друзей проанализировал и сделал соответствующие выводы. Во-первых, каждая вторая семья развалилась по аналогичным причинам, а затем гораздо больший процент возвращаются в лоно семьи, вдоволь и досыта зажравшись новой и внезапной любовью. Все равно родное дерьмо ближе и дороже. Хоть оно весьма часто бывает неправым, грубым и очень часто нетрезвым. Но новый муж, как внезапно оказалось всем на удивление, намного хуже и с большими недостатками. Да еще плюс ко всему прочему, кошмарно бедный и до занудства скупердяй.

После зарплаты командира вертолета жалкие крохи инженера или мастера какого-нибудь там цеха весьма мелки. А богатые торговцы пивом или мясом весьма грубы и не образованы. А во-вторых, кои решились сменить мужа на постоянно и навечно, так живут в страданиях и болях. И гораздо чаще от рукоприкладства. Ведь уже сформировавшиеся личности с трудом воспринимают новые взаимоотношения, не согласные с некими нормами, кои практиковались в старой семье.

А он тут раскис, как половая тряпка, развылся перед зеркалом и пытается водкой приглушить свои страдания. Зачем, придурок, только пил? Теперь завтра и голова напомнит об излишнем потреблении, и прочие атрибуты перебора заставят страдать. Хотя, так вдруг весело и беззаботно подумал Денис, если пивком утром поправить здоровье, то вполне возможно избежать побочных нежелательных явлений. Не пойду по соседкам. Ночь малость пострадаю, утром опохмелюсь, и всем громко и вслух объявлю о своей внезапной радости: о приобретшей свободе, как о невозможной и далекой мечте любого женатого мужика.

Но топить свое горе Денис в вине не собирается. Сегодня просто сам бог велел. Иначе последствия могли сказаться весьма печальные. Вот от всех этих мрачных, но жизнеутверждающих дум, на душе постепенно стабилизировалось и уравновесилось. Ведь, по сути, особо страшного кошмара в его жизни не произошло. Сорок лет. Ну, капельку больше. Так вот этот возраст и есть самый клевый для мужика. О прошлой жизни можно и нужно помнить, как о своей части истории, которую можно и вовсе не обязательно анализировать. Просто читай, словно страницы исторической книги или романа воспоминаний и воспринимай, как случившийся факт.

Да, все верно, сейчас до слез больно и жалко самого себя. Ну, пострадает и перетерпит парочку деньков. Так эта боль, как и любая физическая рана, угомонится, впоследствии отзываясь лишь легким нытьем при прикосновении.

Сам себя уговаривал и растирал сопли со слезами по щекам, Денис незаметно задремал, сидя в кресле и под звук телевизора. И лишь среди ночи, когда вместо картинок телевизор уже трещал и маячил серым туманом, он пробудился и тупо рассмотрел свою квартиру в этом ночном блеске. Хмель за эти часы улетучился, а потому воспоминания нахлынули с новой силой, заставив стонать и до боли сжимать подлокотник кресла. Это в легком хмелю, он сумел убедить себя уговорить на безразличие. А сейчас обида и жалость вернулись с утроенной силой.

Вот теперь уснуть до утра не удастся и не получится даже с помощью уговоров. Хоть ты выбегай на улицу и носись по ночному Чарджоу. Хорошо, правда, что жара спала, и наступило время прохладных ночей. Как, никак, а заканчивается сентябрь, когда днем еще можно столкнуться и с летним пеклом, но к вечеру в свои права вступает осень. Даже пиджачок на плечи набросить хочется.

Не говоря уже о ночи, когда впервые закрываются окна и форточки, дабы окончательно не выветрить тепло. Но сейчас такой именно холод и нужен Денису. Он отвлекал от мрачных и плаксивых мыслей. Сотни раз права его дочка Аленка, обозвав размазней. По нормальному, так не сопли распускать надо было, а послать их, обеих женщин, грубым матом. Да так далеко, чтобы не только в родном городе, но и на своей планете больше никогда их не увидеть.

В иную галактику за миллионы парсек. А он разнылся, нюни распустил, плачется тут перед зеркалом и ищет в собственном отражении сочувствия и понимания. Потому жена и сбежала к сильному человеку Сергею, про которого, правда, Денис ни слухом, ни духом не ведал. И не желает ведать. Он теперь стал единоличным обладателем двухкомнатных апартаментов с максимальными удобствами. Вместо горячей воды газовая колонка, так такое намного облегчает жизнь. По крайней мере, горячую воду никогда не отключают. Хотя, летом она как-то без надобности. Из крана ни без какого, подогрева течет все лето теплая вода.

Назавтра, встретившись с женой на крыльце Загса, у Дениса вновь возникло сильнейшее желание, уговорить, упросить жену Валентину срочно вернуться к нему, поскольку дальнейшую жизнь без нее и без дочери он просто не представляет. Но, поймав в ее взгляде некие новые оттенки счастливого благополучия, Денис с трудом подавил первоначальные порывы.

А потому вся процедура заявлений и ответов пролетела, словно в тумане и не запечатлелась в памяти. Единственное, что он мгновенно уловил и сообразил, держа в руках некий бланк, так это такой факт, что штамп в паспорте о разводе ему поставят после уплаты пошлины в любой сберегательной кассе города ста рублей. Неожиданно такое заявление его так обрадовало, что он нелепо поинтересовался у работника Загса, до которого часа они работают, и успеет ли он сегодня получить этот долгожданный штамп в паспорте, удостоверяющий свободу.

-Торопишься освободиться? – иронично спросила Валентина, удивленная его такой поспешностью. – Теперь у тебя времени навалом, по-моему, успеешь сотню раз и заплатить, и проштамповаться.

Денису хотелось уже грубо нахамить, но и такой порыв удалось приглушить. Он, молча, развернулся и чуть ли не понесся на всех парах в сторону ближайшей сберкассы, чтобы осуществить задуманное. Ему почему-то казалось, что такой малозначительный фактик быстрей наведет в душе и сердце комфортный порядок. А еще на вечер можно пригласить лучшего друга Виталика, чтобы банально и с легкой помпезностью помянуть погибшую семью и воспеть оду новоявленному холостяку.

Виталлий не избежал подобной участи еще год назад. Правда, ему легче и повезло намного больше Дениса. Жена с сыном уехали к ее родителям под Саратов. Глаза хотя бы не мозолят. А вот Денису пока еще придется в этом небольшом городе столкнуться и не раз со своими бывшими женщинами, и с теми, кто так бессовестно и безжалостно посмел покуситься на его собственность.

-С недельку поскулишь, а потом веселые песни запоешь. Поверь, на себе апробировано, - поднимая первую рюмку, пафосно произнес Виталий, как уже испытавший и переживший нечто схожее с его бедой.

-И все равно, ноет в груди, словно больной зуб или заноза, - пытался всплакнуть и пожаловаться другу на дискомфорт и обиды Денис, натолкнувшись, однако, на неприятие такого пессимизма. – Две женщины, ради которых из последних сил создавал блага, комфорт и удобства.

-Наплюй и размажь по стеклу, - категорично потряс пальцем возле носа Дениса Виталий. – Даже вслушиваться в твое нытье не желаю. У меня ситуация вышла намного сложней. Ведь специально в их задрипаный городишко ехать я не собираюсь и не соберусь никогда. И, стало быть, с сыном распрощался навсегда. Он с малолетства преданным был мне, вот в чем мое несчастье. Ты же очень скоро порадуешься не только своему внезапному счастью, но и позлорадствуешь над их бедствием. Слышал я про твоего Сергея много чего любопытного. Этот сопли, как ты, не свои на кулак намотает, а Валькины. И не потому, что я ей нарекаю таковые блага, а просто давно знаю ее слишком капризный характер и избалованность твоим мягкотелым характером. Ох, как непривычны будут ей стальные нотки приказов и распоряжений. А придется исполнять, ибо этот медовый месяц надолго не затянется. Так что, сразу после Ашхабада жди гостей. Уж дочка, так та точно прибежит с жалобами и стенаниями. А Валька из-за гордости потерпит малость. У женщин пелена с глаз сползает медленно.

-Ты думаешь? – с надеждой в голосе спросил Денис, словно сейчас услышал из уст друга нечто обнадеживающее и судьбоносное, способное излечить нанесенные раны и обиды. – Придут, вернуться?

-Тьфу ты, черт тебя побрал! – в сердцах воскликнул Виталий и многоэтажно выматерился. – Вот придурок лагерный! Этот диагноз пожизненный у тебя, как я вижу. Не удивлюсь, если примешь ее с распростертыми объятиями и выслушаешь все жалобы на тирана и деспота, выразив искренние соболезнования. Денис, я не про дочь говорю. Ее, разумеется, не отвергай, прими и приголубь, чтобы наконец-то поумнела и поняла отца, а никакого там классного мужика. Но Вальке прощать ни в коем случае нельзя. То случился не минутный блуд, а расчетливая плановая смена семейного партнера. Не чувствами, а разумом руководствовалась супруга. Так что, разума наберись и готовься к жесткому отпору. Ну, ничего, не дрейфь, дружище, я буду всегда рядом, и в случае чего скорректирую твои душевные порывы.

-Так ведь, двадцать лет вместе. Их сложно выбросить на помойку, стереть, или наплевать, как советуешь, - слабо попытался оправдать свои слабости Денис. Выпитая водка уже слегка ослабила тормоза, но и боль приглушила, внушая, что перспективы холостяцкие сияют радужные и увлекательные.

-Двадцать лет без нее, двадцать лет вместе с ней. А впереди еще, как минимум, тридцать-сорок лет. Если уж так пожелаешь свить семейное гнездышко, то времени для осуществления таковых планов у тебя еще предостаточно. Но умоляю – поживи малость в одиночестве, холостяком и свободным мужиком. Я не говорю про полное монашеское одиночество. Пожалуйста, приводи бабу хоть завтра. Но на ночь, на месяц и без оформлений в Загсе. Пусть будут приходящие. Тем более, что у тебя, как и у меня, жилищные проблемы полностью отсутствуют.

-Не знаю, - все еще мямлил Денис, но уже более уверенней и с надеждой на приятные перспективы. Уже хотелось соглашаться с мнением волевого и категоричного друга. По крайней мере, у него пока со здоровьем полнейший ажур. Без ограничений, как любили писать доктора при осмотре его тела.

5

В Ашхабаде Денис работал по обслуживанию Республиканского ГАИ. Каждое утро к нему в номер Аэропортовой гостиницы приезжал один из сотрудников, и они целый день посвящали облету трассы по две стороны от столицы. Такие полеты назывались патрулированием. Но сотруднику не всегда льстило трястись с утра и до вечера в шумном и громком вертолете. Утомляло и наскучивало. Да и результат практически нулевой. То есть, без навара. Для безопасности на автодорогах, вероятно и скорее всего, польза от таких полетов имелась, поскольку водители, наблюдая над головой вертолет с большими буквами на пузе «ГАИ», дисциплинировались. Но для самого работника эти тряски лишь головную боль приносили.

А потому, отлетев от аэродрома километров с пятьдесят-шестьдесят, они, то есть гаишники, часто, и скорее всего всегда, просились высадить их на один из удобных и уютных прикормленных участков. И летайте, дорогие пилоты, самостоятельно, пугая своим грозным видом непослушных автомобилистов. Ну, а ближе к вечеру, будь добр, коль отыщешь время, забери домой. А нет, и не надо. Гораздо чаще они самостоятельно добирались до города. Кто же из смельчаков не подвезет их. Везли, как миленькие, даже до самого подъезда, если те попросят.

Ну, а заявки на полет работники ГАИ привозили еще с утра подписанные и отпечатанные. Денису же без разницы было, с кем летать, куда и как. На месте милиционера он бы тоже чаще сидел на земле. И безопасней, и полезней для здоровья, и прибыльно для кармана. В Туркмении всегда было так принято, что все водители в правах держали определенную купюру, чтобы без излишних разговоров и без затягиваний нудной беседы. Открыл, забрал содержимое, и попрощайся. Ведь отыскать нарушение у любого автомобиля и его владельца легко и беспроблемно.

Но сегодня вместе с капитаном милиции в номер в номер гостиницы, где на момент командировки проживал Денис, зашел Ахмед Курбанович Курбанов, инспектор из управления. Он был единственным большим чином в управлении, кто переучился на вертолет Ми-2. Да, переучиться-то, переучился, а вот летать до сих пор так и не научился. Хотя сам об этом не знает, а сказать и напомнить такую деталь смелости у пилотов не хватает. Начальник, однако.

И теперь его появление Денису совершенно не понравилось. Была бы в эту командировку спарка, то есть, вертолет с двойным управлением. Но в этот раз у него с одним. То бишь, одна ручка на двоих. И как делить? А ведь, ну, как пить дать, этот старый пень захочет самостоятельно управлять вертолетом. Если бы со спаркой, то Денис мог хотя бы вмешаться в управление при какой-нибудь нестандартной ситуации. Здесь же такая возможность полностью отпадала.

-Ахмед Курбанович, - решился слабо воспрепятствовать инициативе инспектора поиграть в летчики Денис. – Жарко сегодня, пригрело чего-то. Может, я как-нибудь сам, а в моем номере на койке подремлите?

-Да нет, Шабанов, сегодня день даже весьма благоприятный по температуре, - сразу же обрубил надежды на избавление от риска и тревог Курбанов. – Лучше погоды и не придумаешь. Полетаем. А то я как-то уже давненько за штурвалом не сидел. Так можно вообще отвыкнуть и потерять навыки. И хотелось бы по такой погоде восстановить свои способности. Иначе с вами вообще летать разучишься. Негоже так. А вдруг и меня кто-либо проверить возжелает?

-Да если бы ты еще хоть малость умел летать, то я так бы рьяно не отговаривал. Но, ведь, сильно в этом сомневаюсь, - подумал про себя Денис, но вслух произнес: – Но я сейчас с одним управлением. Может, спарки дождетесь? Рисковать ни к чему. Меня менять прилетит Сатаров. У него точно с двойным.

Это так хотелось Денису. А с чем и как прилетит на смену Сатаров, так-то Денису было абсолютно неведомо.

После такого диалога двух пилотов, у капитана уши обвисли, как у спаниеля. И судя по его изменившейся физиономии, у того появились какие-то срочные дела, не связанные с полетом на вертолете и он поспешил о своих переменившихся планах срочно доложить пилотам.

-Денис, вы тогда уж без меня как-нибудь обойдетесь, - стараясь, как можно равнодушней, проговорил капитан, камуфлируя свое волнение за деловым тоном. – А то мне все равно места не хватает. А наблюдать за дорогой и за перемещением по ней транспорта из-за ваших спин весьма неэффективно. Я уж лучше намного продуктивней отработаю на земле.

-Польза в полете не от твоих глаз, а от наличия воздушного контроля, который водители наблюдают с земли, - попытался по серьезному и по солидному выразить свое мнение Курбанов. – А коли чего узреем на дороге, ЧП какое, нарушение или некое недоразумение, то, как изволите, докладывать? Тут уж без твоих полномочий нам никак не обойтись. Так что, сиди, дорогой, позади нас за спиной и дожидайся команды. А коль скучно станет, так поспи, поскольку толку от твоего бодрствования нет. А мы пониже и потише полетаем, контроль за порядком на трассе осуществим. Можешь сильно не волноваться, пользу тебе найдем.

Легко сказать, да сложно исполнить. Мало того, что этот старый перец пилотировать вертолет толком не умеет, так еще и без двойного управления. Слышал капитан и про летные навыки Ахмеда. А где их взять, ежели мужику далеко за пятьдесят, а туда же за молодыми поехал переучиваться на двойку. Мол, единственный в управлении специалист по Ми-2, ценный кадр и незаменимый. Ради этой гордости и пожелал переучиваться. А у самого гонору больше, чем умения. И не приведи господь, что случится! Даже обычная стандартная ситуация для такого специалиста запросто может обернуться невосполнимой бедой.

Это в Дениса капитан был уверен на все сто процентов. Да никак не отвертится, не уговорит старика, тяжело вздыхал капитан. Запросто может заложить начальству, о его нежелании летать и желании сачковать от регулярного патрулирования. Вот, хочется, не хочется, а лететь придется.

Денис наблюдал сомнения и терзания капитана с некой веселостью. Его откровенно смешила паника инспектора ГАИ, что намного поднимало собственное настроение. Да черт с ним, с этим старым неумейкой. За все ведь сам, придурок, коль что произойдет, и ответит по полной программе. Ни черта ведь не понимает, что на трассе и маневры ожидают их, и посадки внезапные и незапланированные, когда требуется срочно и без всяких построений коробочки приземлиться впереди транспорта, чтобы проверить документы или предъявить нарушение.

А этот пень на взлетную полосу так посадит вертолет, что потом еще с полчаса сердце в волнениях заходится. И если на стоянку, где ночует их вертолет, Денис шел, как на предстоящее представление, то капитан, словно на эшафот, приговоренный на смерть, где сейчас свершится казнь, а помилования ждать неоткуда. А ведь просил подумать и о его семье, что ждет папашу в надежде на корм и развлечения. И даже, если благодаря аллаху вернется целым и невредимым, то уж в кармане не прибавится ни рубля. А таким пустым он возвращаться не привык.

-Денис, - неслышно для Курбанова попросил капитан. – Ты скажи ему, что вам и без меня на трассе вполне комфортно будет. Зачем на борту лишний балласт. Больно охота мне трястись с вами весь день на этом драндулете. Потом еще полночи в ушах звон стоит и трясет, как на стиральной доске.

-Во-первых, - сердито ответил Денис, не стесняясь быть услышанным инспектором, поскольку такие сравнения его покоробили. – За нанесенное оскорбление моей ласточке ответишь многочасовой отсидкой в этом самом, как ты только что посмел назвать, драндулете. А во-вторых, он сам успеет до обеда досыта налетаться, и затем домой уйдет. Но я тебя и после обеда с собой прихвачу и прокачу по всей трассе, чтобы уважительно относился к моему кормильцу. Я лично, если ты заметил, никогда твою полосатую палочку безобразными словами не называю, хотя аналогий в мыслях хватает. Поскольку понимаю, что она тебя и твою семью кормит. Кстати, вкусно и богато, не хуже моего оскорбленного драндулета.

-Да ладно, Денис, не цепляйся ты к словам. Уж и пошутить нельзя, - испуганно залепетал капитан, не желая исполнения таких невыносимых угроз. – Любя ведь так обозвал, по-доброму, без каких-либо намеков. Но сам понимаешь, что с ним летать будет весьма скучно и тоскливо.

-Как раз наоборот: весело и головокружительно, - весело хохотнул Денис, представив, как капитан, да и он сам, с ужасом будут хвататься за сердце и прочие деликатные органы от непредсказуемых маневров инспектора Курбанова. – Ладно, успокойся, - уже миролюбиво проговорил Денис, наблюдая панику и отчаяние в глазах капитана, пожалев его нервную систему и многочисленное семейство, терпеливо дожидающееся отца дома с продуктами. – До Бахардена потерпи, а потом я уговорю его, тебя выбросить. Ну, а на обратной дороге захватим.

-Не надо, - обрадовано и поспешно ответил капитан, не желая возвращаться в этот опасный вид транспорта. – Я сам до дому доберусь к вечеру. Зачем же вам нужно это излишнее беспокойство.

Слегка глуховатый Курбанов, разумеется, весь диалог не слыхал и сути его не уловил. Но последняя фраза отложилась в мозгах и потребовала комментарий, поскольку у него по этому поводу было свое мнение.

-Это еще, зачем нам тебя в Бахардене высаживать, а? – строго он спросил у капитана, поворачиваясь в их сторону.

-Да пусть блага и порядок на трассе наводит, а не просиживает штаны в вертолете. Там он нужнее, - попытался вступиться за капитана Денис. Все же им вместе еще много работать, зачем же конфликтовать. – Ему в вертолете все равно делать нечего. А слушать его громкий храп не хочется.

Курбанов слегка призадумался, почесал за ухом, приводя мыслительную систему в действие, и кивком головы согласился. Пусть помашет своей хлебной палочкой. Не такие уж мы деспоты, чтоб мучить человека.

В вертолет капитан усаживался уже совсем веселый и взбодренный обещанными благами. Уж каких-то сорок минут потерпеть можно. Все равно хотелось бы доспать ночной сон, прерванный неким посторонним шумом с улицы. А если повезет еще с попутным ветром, так вообще через полчаса в Бахардене окажемся.

Вроде, запуск двигателей с раскруткой трансмиссии прошел успешно. Неплохо порулили по всем дорожкам. А вот потом инспектор совершил такую грубейшую ошибку, за которую, если сумеешь остаться в живых, можно смело отправляться на пенсию без выходного пособия и прочих премиальных выплат. Даже молодые пилоты такое никогда не допускают, поскольку сие является каноном авиации. Курбанов, даже не пытаясь притормозить на предварительном старте, вырулил без доклада и разрешения диспетчера на исполнительный.

Вот даже интересно, куда деваться лайнеру, заходящему на посадку? Ведь его точка касания аккурат в этом месте. На голову вертолету садиться? Однако, сердце у Дениса бешено не колотилось и не останавливалось от ужаса лишь по той причине, что он перед вылетом заскочил к знакомому диспетчеру, что дежурил именно как раз сегодня, и попросил проявить максимум бдительности и лояльности. Все же за «рулем» не простой пилот, а инспектор из управления. И Денис надеялся, что, пока Курбанов не покинет зону взлета и посадки, диспетчер введет на аэродроме режим чрезвычайной ситуации, и не позволит так бездумно разрешать без предупреждения сажать самолеты и вертолеты на полосу. И если бы, какой борт заходил на посадку, то он еще до предварительного старта об этом предупредил Дениса, чтобы тот взял жесткий контроль над инспектором. А Денис придумал бы, как воспрепятствовать выруливанию.

-Курбаныч! – громко крикнул по СПУ (самолетное переговорное устройство), от возмущения переходя на «ты», нисколько уже не заботясь о субординации. – Вот куда это ты выкатился без спроса, а? Как раз именно здесь место касания лайнера на посадке. Ждал я ляпа, но не такого же! Ты чем думал на предварительном? Помни всегда о наличии у тебя кнопки радио и острой необходимости все действия согласовывать с диспетчером. Слава богу, что я успел Виктора предупредить, чтобы был лояльней, а то сходу нас обоих выгнали бы за пределы аэропорта и вообще всей Гражданской Авиации. А уж план по сдаче цветного металла на всю пятилетку перевыполнили бы.

Курбанов, осознав непростительную ошибку и вообразив последствия, что мгновенно проскочили перед глазами, двумя руками обхватил свою сильно побледневшую от ужаса голову. Теперь Денис уже повторно пожалел, что проявил излишнюю болтливость. Какая ему разница, что и как пилотирует этот старый инспектор. Тем более, что такое счастье выпадает весьма редко. Мог бы и промолчать. А то теперь к потере навыков в пилотировании прибавилась излишняя нервозность и паника. И зачем такие нервные перегрузки нужны Денису?

Хорошо, хоть капитан сходу улегся на диванчике вздремнуть, и не стал свидетелем этого ляпа инспектора с предполагаемыми последствиями, что лишь бы добавило нервозности капитану. И тот сходу бы выпрыгнул из вертолета и понеся бегом в сторону Бахардена. А так кажется Денису, что капитан даже раньше их оказался бы в этом населенном пункте. Ладно, пусть человек дремлет, и не догадывается во сне обо всех случившихся перипетиях и гипотетических последствиях.

Денису еще много чего хотелось сказать этому слишком для аэрофлота постаревшему любителю летных приключений, но передумал. Ни к чему излишне травмировать душу старику, иначе тот еще завезет его не туда, куда запланировано. А то перенервничает и окончательно потеряет остатки своих былых навыков. А ведь мужик летал и на Ми-1, и на Ми-4. Говорят, славно летал, мастерски. А потом переучился на Ми-6 и ушел в управление в инспекцию. Так пусть бы и работал в этой должности до пенсии, никому не мешая и никого не нервируя.

Нет, не жилось спокойно. С чего-то вдруг задумал переучиться на двойку. И такое действие его оказалось весьма опрометчивым и непродуманным. Ему хотелось стать единственным инспектором по двойкам, поскольку отряд только приступил к реорганизации и освоению этого типа вертолета. Переучился, то переучился, да вот уже возраст такой, что навыки в управлении нового типа вертолета не пожелали приходить вместе с теорией. И ведь подсказать и надоумить ни у кого не оказалось смелости. Объяснить, что в его возрасте пора бы чаще задумываться о покое, а не о покорении новых горизонтов.

Все бы нипочем и не стоило нервов, кабы ни его гонор и не стремление в чем-либо убеждать всех и вся. Вот и сейчас Курбанову хотелось доказать Денису и совершенно непричастному к авиации капитану гаишнику, что у него порох в пороховницах присутствует и не отсырел. Отсырел, товарищ инспектор. Да настолько, что пришел в полную негодность. Так размышлял Денис, полагаясь на мастерство инспектора и на злодейку судьбу, что сегодня окажется к нему благосклонна.

Замелькали домики и деревья, быстро уменьшаясь в размерах. Доложив диспетчеру о выходе из круга, Курбанов взял курс на автостраду, ведущую в сторону Красноводска. Мысленно поблагодарив аллаха за относительно успешное начало летного задания, Денис позволил себе расслабиться и успокоиться. Наблюдая за игрушечными машинками, несущимися по своим делам, как в сторону Ашхабада, так и от него, Денис вновь мысленно вернулся к только что потерянной семье.

В командировку летел уже абсолютно холостой Денис Викторович Шабанов сорок одного года отроду. В эти годы люди уже задумываются о прожитом, оценивают те моменты и эпизоды, что заполняли своей сущностью бытие и сознание. А у Дениса кроме душевной боли и страданий проскальзывали мысли о непонятном будущем, которое ведь теперь совершенно поменяется и не станет тем, о котором мечтал, уже никогда. Вполне допускает, что с дочерью помирится и сумеет наладить с ней дружеские отношения. Она просто обязана, хотя бы методом тыка и ошибок, разобраться и понять его, как любящего отца.

Никогда посторонний дядя не сумеет затмить те светлые эпизоды, что связывают настоящего отца с его родной дочерью. Да, хватило остроумия, щедрости, и доброжелательности у этого чужого дяди на какой-то незначительный промежуток времени. А вот насколько хватит еще, так это вилами по воде писано. Сотни раз за время летной работы убеждался Денис, что люди часто на 180 градусов меняются, когда оказываешься с ними в замкнутом пространстве. Неожиданно обнаруживаешь совершенно иные черты характера, вкусы, интересы в них, словно перед тобой внезапно оказался совершенно чужой и незнакомый человек, с которым знакомишься и которого познаешь заново. А ведь в мимолетном знакомстве и в общении он был иным. Хотя и знал этого человека много лет, а истинного узнал лишь сейчас.

В мысли Дениса ворвалось некое беспокойство. Поначалу он не понял причину такого поведения вертолета, но уже через секунду его охватила ярость вперемешку с тем ужасом, что полностью подчинил себе этого старого инспектора. Видать, отвлекся на вираже, скорость потерял, и угодил в такое понятное и весьма нередкое явление для всех вертолетчиков, как «Вихревое кольцо». Лично для Дениса такая несерьезная ситуация не вызвала бы даже легкого переживания. Да и будь вертолет с двойным управлением, то вырвался бы из плена кольца в считанные секунды.

Само по себе сие явление весьма опасное и трудно поправимое положение, когда внезапно вертолет приобретает все летные качества листа фанеры, свалившегося с крыши здания и самостоятельно приближающегося к земле. Вроде, как и пилотирует, и не совсем камнем вниз летит, но категорически отказывается подчиняться рулям и воли пилота. Но Денис и сам не раз по собственному разгильдяйству влетал в это «Вихревое кольцо». И всегда спокойно и без нервотрепки для себя и пассажиров бросал вертолет вниз рычагом Шаг-газ, не забывая перед посадкой рвануть его резко вверх, сводя вертикальную скорость до минимума. Удавалось иногда даже перед посадкой зависнуть на мгновение. И на удивленные взгляды пассажиров всегда с улыбкой отвечал:

-Так надо. Проверка техники на вшивость.

Даже сразу после переучивания на Ми-2, угодив в этот капкан, Денис с честью вышел из него. Ведь самой большой ошибкой пилота считается в таких моментах – попытка приостановить снижение вертолета. Никогда и ни у кого этого не получится. Выскочить из «Вихревого кольца» можно только снизу. И если позволяет высота, так еще и разогнать вертолет можно успеть, поскольку это явление еще и скорости боится.

Да, если бы в этот момент полет выполнялся на вертолете с двойным управлением, то Денис отнял бы у Курбанова «штурвал» и срочно перевел бы вертолет в режим авторотации даже при отсутствии безопасной высоты. Здесь ведь опасно не само падение или грубое приземление, а вся загвоздка в потери управляемости. Ее, как раз, и нужно возвращать в первую очередь.

-Брось шаг на пол, срочно бросай вертолет вниз, - орал он изо всех сил на Курбанова.

Однако, Денис уже сам отчетливо наблюдал и понимал, что Курбанов полностью от страха лишен слуха и рассудка. Он, как раз в этот момент, совершал то, что было под категорическим запретом, о чем гласили все инструкции и приказы по аэрофлоту – Курбанов тянул рычаг Шаг-газ изо всех сил вверх, усугубляя катастрофическую ситуацию, своими руками направляя вертолет и всех в нем пассажиров в смертельную яму. Кричать и требовать в это мгновение не имело смысла. Вертолет в беспорядочном падении неумолимо приближался к земле, готовый в одночасье и мгновение слиться в ней, смяв в своем яйцеобразном корпусе всех троих пассажиров, по воле случая собравшихся здесь вместе. К ним приближалась смерть.

Неожиданно Денису стало спокойно и светло на душе. А еще легкая радость, что не успел в порывах гнева выписать из квартиры дочь. Она теперь имеет полное право вернуться в свою комнату и проживать там столько, сколько ей заблагорассудит. И она, как единственная наследница, станет обладательницей той приличной суммы денег, которые Денис собирал на всю семью, чтобы увезти их в родной Российский город. Теперь уж лично сам Денис навечно останется в Туркменской земле. Только лишь в последнее мгновение возникла эта мысль – а всплакнут ли на его могиле эти две самые любимые женщины, пожалеют ли о его трагичной гибели?

6

-Евгения Максимовна, примите наши соболезнования, но травмы оказались несовместимыми с жизнью. Мы сумели лишь облегчить его страдания перед смертью. Понимаю, что эти слова не могут служить утешением, но умер он, не приходя в сознание. Тихо, без мук, - спокойный, но слегка дрожащий голос пожилого человека, словно громом гремел в небольшом коридорчике возле палаты с открытой дверью, за которой на больничной койке лежал только что скончавшийся единственный и самый любимый сын этой женщины, которую и пытался успокоить своими мягкими, но страшными словами уже немолодой доктор.

Он умер. Хотя и ожидать иного вердикта от врачей было весьма сложно, если не вообще невозможно при данном диагнозе. Когда Игоря доставали из этой кучи железа и дерева, он уже выглядел не жильцом на этом свете. И лишь слабые удары сердца и прерывистое еле слышное дыхание вдохновляло прибывших врачей на попытки реанимировать искалеченное и полуживое тело. Однако их усилия оказались напрасными и неоправданными. После семидневного противостояния двух миров победителем вышел тот, из которого силы медицины хотели его вытащить, в который его не пускали кроме докторов и мать, и даже бывшая невеста, которую Игорь буквально недавно отверг, не пожелав ее любви.

Молилась за него и та молодая женщина, которую он смертельным прощальным полетом оттолкнул в сторону от смертоносной рушащейся конструкции вместе с двумя маленькими девочками. Которые никак не могли понять, почему это мама так страдает по плохому дяде, который так больно бросил их на асфальт. Но мама плакала и утверждала, что это очень славный дядя. Ведь он спас их троих от верной гибели. И не просто спас, и вот сейчас ради них и вместо них умирает на этой больничной койке. И спасти его никто не может.

И он умер. И Евгения Максимовна медленно осознавала эту страшную ужасную правду. А Катя, та девушка, что согласилась стать женой ее сына перед армией, и которую он грубо обидел по возвращению, сидела рядом и нежными словами пыталась успокоить. Хотя не в меньшем успокоении нуждалась сама. Они вдвоем с ужасом и с маленькой надеждой ждали возвращения этого пожилого доктора, словно именно от него зависело их будущее и настоящее. И вот он вышел и сказал эти страшные слова. Даже двери за собой не стал закрывать. А в подтверждение его слов молоденькая медсестра накрыла Игоря с лицом белой простыней.

И от такого вида матери хотелось выть и скулить во весь голос, чтобы собственным криком заглушить боль потери, ужас утраты по такой, казалось бы, пустяковины, как обычная забывчивость или невнимательность строителя. Который забыл или проглядел и не установил весьма нужный и важный фиксатор. И всего на всего. И сам погиб вместе с помощником, и убил единственного сына матери.

Кого ж теперь винить, на кого кричать благим криком и требовать вернуть ей сына? Схоронили виновника несколько дней назад. А Игорек немного поборолся за жизнь и сдался. Не сумел победить те неведомые силы, что давили и толкали в смертельную бездну, в мир мертвых, в тот свет, о котором твердит религия, если ей верить, и если он есть.

А голосить во весь голос Евгения Максимовна не могла, поскольку сдавила ей в груди некая сила и не позволяла даже шепотом поскулить. Да и последние силы от приговора доктора ее покинули, не позволяя оторваться от стула, чтобы подойти к сыночку и прильнуть к нему губами.

Денис глаза не открывал, но явно и отчетливо всеми нервами и клеточками ощущал эту беду с чужими ему людьми. А она происходила слишком рядом и близко, будто страдание и горе случилось в каком-то метре от него. Хотя, по сути, так он и сам не мог понять поначалу, когда это так вдруг и внезапно сознание и ощущения бытия вернулись к нему. Легко вернулись, без напряжения и без прорыва неких непреодолимых препятствий, словно поздним вечером он усталый и довольный собой и происходящими в течение дня событиями лег в кровать, а уже сейчас достаточно выспался и оттого проснулся, поскольку организм больше не требовал сна и отдыха.

И ему даже легко и комфортно, и тело чувствует мягкость постели и пушистость подушки. Совсем прекрасной казалась жизнь. И лишь эти траурные, несущие смерть и трагедию, разговоры смущали и вносили в настроение диссонанс. Откуда и почему рядом с ним эти бедные пострадавшие люди?

И вдруг из памяти выплыли последние секунды их бесславного полета, окончившегося таким позорным падением. Вот теперь понятно и ясненько, почему вокруг и рядом эти стенания и рыдания. Он сам лично находится в больнице на излечении, а погибли, так могло показаться и оказаться, эти пассажиры капитан ГАИ и инспектор, который и привел к гибели себя и гаишника.

Хотя, имеются некие сомнения. Из обрывков фраз и разговоров между медицинским персоналом и родственниками скончавшегося некоего молодого парня, речь шла об ином виде катастрофы. На стройке разбился насмерть какой-то молодой строитель. И теперь Денис лежал в больнице в одной палате с умершим. Ну, да, конечно, его же после аварии не повезут в отдельную специальную больницу. Скорее всего, здесь в Бахардене и положили. Ну, самое фантастическое, что можно вообразить и нарисовать в фантазиях, так такой незначительный факт, что за ним ради него прислали самолет и переправили в более комфортабельную и фешенебельную больницу в Ашхабаде. Если такую сумели отыскать.

Стоп, машина, тормозим и возвращаем мышления взад. Нестыковка случилась фантазии с реальными фактами. Что же там с вертолетом могло страшное случиться, если в данную секунду его самочувствие удивительное и замечательное, словно тело отдохнуло и посвежело. Будто сейчас он не очнулся после смертельной катастрофы, завершившейся грубым падением вертолета на землю, а просто проснулся в гостинице после тяжелого трудового дня. И за эту долгую ночь он полностью восстановил утраченную работоспособность. И вновь, да хоть сейчас, готов к тяжелым трудовым будням.

Но тогда следуют выводы, что все же этот старый перец сумел перед самым приземлением затормозить Шагом падение, хватило у него ума и рациональности, чтобы не допустить грубое беспорядочное падение. В таком случае вполне возможно допустить точно такое же чудесное и просто великолепное самочувствие и его попутчиков по несчастью. Дай-то бог, чтобы все выжили! Уж потом он задаст этому старому пню. По крайней мере, больше не доверит ему пилотирование, если придется лететь на вертолете с одним управлением. Пусть на пассажирском кресле летает, если настолько без полетов жизни себе не представляет.

Вот только опять сомнения гложут. Если настолько беспроблемно завершилась посадка, ну, пусть с некими проблемами, так почему он выключился на некоторое время и сейчас лежит в больнице, а иным это заведение со смертельными вердиктами не назовешь. И со здоровьем полное согласие. Стоп, наркоз, который мог избавить от болевых ощущений. Вполне допустим. Так что, Денис, слегка рано радуешься своему благостному состоянию.

Но зачем рядом с ним обсуждают и мусолят некую трагедию на стройке, словно другого места в этой больнице нет? Или у них здесь такая теснота, что морг с палатой, со слегка приболевшим пилотом, в одном экземпляре? Значит, все-таки Бахарден. В Ашхабаде нашли бы для него место намного поприличней. Хотя, ежели судить по запахам, комфорту постели, то и это заведение довольно-таки приличное. Не лежал, но подолгу службы захаживал в сельские Туркменские больницы. Койки с прогибающимися до самого пола матрасами, и амбре, от которого потом долго не избавиться. А тут лишь легкий аромат лекарств. Приятный.

Однако, уже хочется встать и прогуляться до туалета. И жажда слегка мучает, словно жирной пищи в обед поел, или на солнцепеке перегрелся. Но неудобно как-то отрывать людей от их страданий. Там произошло некое горе, а он со своими плотскими потребностями. Перетерплю. Вот сейчас разойдутся пострадавшие и потерпевшие, он сразу же со всеми своими желаниями и разберется. А пока лежи тихонько и наслаждайся подаренной жизнью. Ведь после такого катастрофического падения, что запомнилось в последнее мгновение, остаться не просто в живых, да еще и без последствий – редчайшее явление, требующее осмысления.

И ручки целехонькие, и ноженьки здоровенькие. По крайней мере, таковы ощущения. А в подтверждение своим размышлениям, Денис слегка пошевелил пальчиками рук и ног. Шевелятся, и никаких неполадок не ощущается. Если бы действие наркоза еще сказывалось, то такой легкости в руках и ногах не ощущалось. Хотя, все равно, весьма странно и страшно. А больше непонятна эта простыня на его лице, словно от комаров спрятался. Ну, конечно, чего страдаешь дурными догадками. В такое время года всегда в комнату набивалось полно комаров. С закрытой форточкой духота и потливость, а стоило лишь приоткрыть окна, как мгновенно помещение забивалось любителями твоей кровушки молодой и здоровой.

Вот оттого и любил Денис спать в командировках с открытым окном и закрытым лицом. Даже весело слышалось настойчивое жужжание с жестким требованием допуска до тела. Дома-то у него стоял кондиционер, создающий прохладу и спокойный сон. Нет комаров дома. А в больнице кондиционер тебе никто не поставит. Тем более в таком Бахарденском захолустье.

Странны только факты в словах скорбящих. Ну, вот, где это можно в одноэтажном городке высоту такую найти, чтобы с нее упасть и насмерть разбиться? Хотя, имеет место и такая статистика. Фиксировали смертельные исходы и при падениях с кровати. Ну, неудачно приземлился, не тем местом соприкоснулся с полом, отчего сердце сразу же и остановилось. Нет, вот здесь, как раз, получилось не сразу. Денис так понял, что несколько дней доктора поборолись за жизнь этого парня. Стало быть, падение и его последствия оказались для парня роковыми.

Внезапно его спокойные размышления и осмысления вокруг происходящего прервал дикий визг молодой девушки, стоявшей неподалеку от его кровати. Крик был паническим и чересчур испуганным, словно перед ее носом внезапно возник монстр, собирающийся ее съесть. Да, вот от таких криков даже у здорового человека может запросто остановиться сердце. Денису хотелось возмутиться и сделать молодой девчонке замечание. Разве можно среди лежащих больных устраивать такие музыкальные сопровождения? Что же, в самом деле, в больничной палате могло ее подвигнуть на такие громогласные вопли?

-Надюшка! – услышал Денис возмущенный голос того доктора, который и констатировал смерть юноши, мать которого также невдалеке от его койки тяжело стонала. - Зачем же ты так кричишь-то в столь неподходящий момент? Мышь, что ли увидала, или страшного паука обнаружила?

Денису страшно захотелось сбросить с лица простынь и самому уже рассмотреть этот мир, в котором оказался после смертельного падения. Все же интересно было бы собственными глазами убедиться в полном собственном здравии и уточнить докторов причину такого явления. А также не прочь бы узнать и поинтересоваться судьбой капитана и этого старого горе-инспектора.

-Он шевелится, Анатолий Борисович, честное слово, пошевелился! И дышит. Вон, простыня вздымается. Правда-правда! Ой, мамочки, ужас какой! – залепетала некая Надюшка, готовая вновь сорваться в крик.

По-моему, подытожил Денис, эта девица только что опровергла диагноз маститого доктора. Какой позор! Тот вынес смертельный вердикт, констатировал смерть пациента, а эта пигалица не просто пытается отрицать и опровергать, но уже и доказала его ошибку. Размышляя, Денис ощущал, что его окутала некая приятная лень, не позволяя свершать излишние телодвижения, и он продолжал лежать и слушать развитие интересного сценария с простыней на лице, и в темноте свидетельствовать спор молодых кадров с опытными корифеями врачебного ремесла.

И его мнение было на стороне некой Надюшки, поскольку в ее словах слышалось больше убеждения и правоты. Покойники не шевелятся и не дышат. Опростоволосился профессор, лопухнулся. Теперь придется дико извиняться перед исстрадавшейся мамашей. Но, Денис вполне был уверен, что мать простит все ошибки за такое известие. Ведь сын возвратился с того света. А на такое не обижаются и не жалуются. Если только те, кому смерть выгодна.

-Надюшка, ну, что за глупости говоришь здесь, - уже менее строго, а по-отечески, словно успокаивал внезапно заболевшего ребенка, сказал доктор. – Аппаратура зафиксировала полную остановку сердца. А ты тут с мистическими заявлениями. Устала, поди, вот и беспокоят глюки. Можешь идти домой. А завтра разрешаю взять отгул. И без того девчонка вторые сутки подряд дежурит, - объяснял он присутствующим, словно пытался оправдать ее перед родственниками и знакомыми погибшего. Хотя, из родных здесь присутствовала лишь мать юноши.

-Нет! – визгливо прокричала вновь, да еще прямо над ухом Дениса, эта нервная впечатлительная девица. – Он и вправду дышит. Вон, гляньте, как простынь колышется. Так у мертвых не бывает.

Все, надоело, разозлился Денис. Совесть иметь надо, однако. Неужели трудно определить и отличить умершего от временно потерявшего сознание. Вполне допустимо, что пацан впал в кому. Или еще во что-то затяжное. А они его уже в мертвецы записали. Или, и в самом деле у девчонки глюки на почве усталости. Денис решился и сбросил с лица простыню, чтобы всем вслух выразить свое личное возмущение. Неужели вместо глупого базара сложно просто подойти к этому Игорьку, как называет пацана некая женщина, и самолично убедиться. Там и делов-то на пару секунд.

Но эффект от телодвижений самого Дениса оказался еще более впечатляющим. Среди присутствующих послышался тяжелый стон и крик, началась некая испуганная и излишня непонятная суета, закончившаяся ошарашивающим действием одной из присутствующей женщины. Эта молодая женщина внезапно подлетела к его кровати и, бросившись перед его кроватью на колени, жадно схватила руку, словно собираясь ее сразу же съесть. Но страхи Дениса не оправдались, а потому он не стал вырываться, поскольку она торопливо целовала ему руку и рыдающим голосом взахлеб и, заливаясь слезами, шептала:

-Игорек, миленький, сыночек, господи, да неужели ты услыхал мою просьбу? Жив, родненький, жив, мой касатик.

Она еще много говорила нежностей и благодарностей всевышнему, однако шокированный и окончательно сбитый столку, Денис уже абсолютно не понимал происходящее. Откуда и почему его называю этим именем, с какой такой стати эта молодая, где-то его лет женщина называет его сыном, да еще и Игорьком, смерть которого буквально несколько минут назад констатировал врач?

Вот те раз! Так это, оказывается, по нем рыдает такая вот неплохая компания из молодых девиц и женщин! Пусть поплачут, не жалко, только, кто же все это сейчас ему пояснит? Ведь от всех таковых катаклизмов и метаморфоз запросто свихнуться можно. Но, боясь настоящих разъяснений, Денис предпочитал сейчас промолчать и дождаться ответов на все вопросы немного позднее, которые рано или поздно должны проясниться и предстать перед ним во всей правде.

-Не может быть! – прозвучал среди благодарений всевышнего и прочих сил небесных этот извечный жесткий, но вполне объяснимый вопрос. – Этого просто в природе не могло произойти! Как же так?

Вот теперь попробуй оправдаться, внутренне усмехнулся Денис. Только я и сам бы хотел получить ответы на аналогичные вопросы. Этого, как хотел врач, и как подумал про себя самого Денис, просто существовать в природе не должно было. Доктор уже успел произнести свой приговор. А тут такое происходит в этом мире, от чего умерший не просто оживает, но еще своим видом показывает неплохое здоровье. Даже чересчур замечательное, учитывая то недавнее предсмертное состояние, которое и привело к летальному исходу.

Доктор нежно, без насилий и жестких требований отстранил женщину от Дениса и, присев на краешек кровати, осмотрел и прощупал покойника. Жив. Даже слишком и очень. И он не нашел ничего лучшего, как задать этот стандартный, но довольно-таки глупый в данной ситуации вопрос:

-Как мы себя чувствуем, молодой человек? Все ли у вас в порядке, болей, недомоганий не ощущаем?

Денис призадумался, прислушиваясь к своему внутреннему состоянию, слегка откашлялся и попытался ответить как можно бодрее, чтобы реальность хоть немного соответствовала факту:

-Хорошо. А что случилось, не подскажете? Почему такая паника и столь пристальное внимание к моей персоне? – спросил он в надежде получить, хоть какое разъяснение. Это еще, почему его, находящегося в таком здравии, вдруг признали покойным? – Скажите, а капитан с инспектором живы?

-Простите, молодой человек, но, насколько я в курсе, так строители погибли. А вот на ваш вопрос ответа у меня нет, - слегка удивленный, но с пониманием его состояния, спокойно отвечал доктор.

-Ой, Игорек! – к нему вдруг подскочила девушка и крепко поцеловала в губы, смутив и запутав его окончательно. – Я так благодарна тебе за себя и за моих девочек. Они, глупышки, даже обиделись за то, что их толкнул. Но я сумела им объяснить, что у тебя просто иного выхода не было. Как же ты мог бы успеть нас еще нежно подвинуть от опасного места? Смешно, правда?

Игорь удивленно и непонятливо смотрел на нее и на доктора, и врач решил придти ему на помощь.

-Извините, милая девушка, вы слегка нервируете молодого человека. Видите, он еще понять не может, где и куда попал. Позвольте мне закончить осмотр, - попросил обиженным голосом доктор, словно своим воскрешением Денис сильно подорвал авторитет врача и оскорбил его первоначальный вердикт. – Я его сейчас осмотрю, а потом уже, если сочту возможным, отдам вам его на растерзание. Вообще-то, то настоящий дурдом. Да он же абсолютно здоров. Невероятно, однако, отрицать такой факт еще большее сумасшествие.

Доктор, сконфуженный и ошарашенный от происшедших метаморфоз, отошел от кровати и усиленно чесал затылок, пытаясь заставить мозги расшифровать и оправдать научно и профессионально случившееся. Хотя, здесь наукой и реализмом абсолютно не пахло. Мистикой – пожалуйста. А все три женщины, воспользовавшись задумчивостью и отрешенностью врача, набросились на Дениса с поцелуями, благодарностями и прочими радостными и счастливыми эпитетами.

Особых возражений такие террористические нападки у Дениса не вызывали. Коль хотят, так пусть чествуют, как победителя, спасителя и самого любимого мужика на всем белом свете. Всегда приятны похвалы и восхваления. Лишь мучило и зудело одно непонимание. Объяснений и пояснений ко всему происходящему, разумеется, хотелось получить безумно. Но, внезапно у Дениса пропало и такое стремление, как добиваться истины именно в этот момент.

Явно, что происшествие связано с мистикой и фантастикой, с некими не соответствующими реальности деяниями и событиями. Однако трезвое мышление, коим Денис всегда обладал, предлагало пока от выяснений отказаться. Ведь рано или поздно, а истины всплывет и раскроется, и тогда обстановка прояснится. Так чего вмешиваться в радость женщин и пытать их своим занудством?

Из всего потока речей, извергаемых и излагаемых всеми тремя особами, Денис уяснил лишь один малозначительный факт. Но ошеломляющий и ошарашивающий его еще не совсем окрепшее сознание: эта женщина, что по годам явно его ровесница, считает Дениса своим сыном Игорем, который на стройке или рядом с таковой, спасая вот эту вторую с двумя ее дочерьми, угодил под рухнувшие леса.

Здравствуйте, я ваша тетя. Из всего этого бреда сам по себе всплывает на поверхность сумасшедший вывод. Так случилось, что сын этой женщины погиб, а на больничную койку вместо него уложили не совсем погибшего под обломками рухнувшего вертолета Дениса. Который, кстати, неслабо грохнулся на барханы, чтобы самочувствие таким уж великолепным было. Хоть и мягок песок, да жесткое падение на него с приличной высоты. По всем законам земного тяготения, насколько помнится последняя минута беспорядочного полета, вряд ли бы кто из них сумел выжить. И тем более Денис. И вот некое волшебное перемещение спасает и позволяет немного пожить.

А вдруг он и в самом деле выжил, да просто в данную минуту ему такой интересный сон снится. Оттого и легкость в теле, кстати, абсолютно не в своем, а в теле того молодого парня, потому и окружение совершенно незнакомо, но приятно. Нестыковка, опять проблема. Хочется кушать или даже жрать, в туалет сходить бы. А потом, все ощущения настолько реальны и материальны, что со сном вряд ли сравнимы. И пусть. Он не будет ломать голову, придумывая оправдания, и не станет проситься обратно. Там плохо не только из-за падающего вертолета. Но там его жестоко предали. А тут столько сразу любви и поцелуев со словами благодарности, что Денис твердо решил остаться в этом мире. Потом кто-нибудь доведет истину.

-Ладно, девчата, - на помощь Денису пришел все тот же доктор, наконец-то восстановивший свое душевное равновесие. – Дайте мужику отдохнуть. Завтра навестите. А пока всем по домам.

Женщины нехотя отрывались от Дениса, неким чудом внезапно воскресшего, и, наобещав назавтра явиться вновь, покинули палату. А доктор опять присел на краешек кровати и взял его руку в свою для проверки пульса. Хотя, такую процедуру он уже проделывал, а это уже для большего самоутверждения, чем для определения состояния пациента, который абсолютно, как ни странно, здоров.

-Да, - тяжело вздыхал доктор, печально покачивая головой. – Чудеса, да и только. Я же четко и однозначно зафиксировал остановку сердца. А оно, которое уже с трудом отбивало последние мгновения, не просто вновь заработало, так еще так исправно и четко, словно у самого здорового мужика.

-Получается, что я вас здорово подвел? – немного иронично, но с виноватым видом спросил Денис.

-Боже упаси, молодой человек, да что вы такое говорите! – поспешно, будто оправдываясь за свои стенания по поводу воскрешения из мертвых тяжело больного пациента, пролепетал доктор. – Безумно рад, просто счастлив, что ты ожил. Да после всего этого ты просто такой большой молодец, что и слов найти невозможно. Мать-то так убивалась, так горевала, что без слез и смотреть, невозможно было. Грешным делом уже подумывал, что сейчас и ее саму реанимировать придется. А он вмиг ожил, выздоровел и ко всему прочему, подозрительно замечательно себя чувствует. Нет, реальностью назвать сие явление трудно. Мистика. Фантастика.

-Доктор, - наконец-то решился спросить Денис. – Я, простите, немного не врубаюсь в действительность. Мы где хоть находимся, в Бахардене или в Ашхабаде? Хотя, тысячу извинений и прошу забыть этот глупый вопрос. Сам понял свою ошибку. Ни там, ни тут и вообще нигде никаких матерей и знакомых молодых девушек у меня нет. И еще немного странный для вас вопрос, который для меня жизненно важный. А потому без удивлений и лишних вопросов просто ответьте: кто я? Нет, никакой амнезии не случилось, поскольку в памяти все на месте. Но мне слегка показалось, что кое-какие моменты моей биографии не стыкуются. Хотелось бы без оргвыводов. А то еще решите, будто от удара у меня мозги набекрень сдвинулись. Однако, в одном вы правы, так это вопрос, касающийся моего самочувствия. Он на высоком уровне.

-Простите, молодой человек, - доктор задумался и попытался проанализировать эти сумбурные и некие удивительные, несоответствующие внешнему состоянию больного, вопросы и объяснения, сам пока абсолютно не понимая их смысла и значения. – Не стану сразу же ставить диагноз, который требует тщательного осмысления. Что касается вопросов географии и биографии, то, хотя это и смущает, постараюсь разъяснить. Ты находишься не в тех городах, что перечислял, из которых я запомнил лишь Ашхабад, хотя, меня даже шокирует такая твоя возможность попадания в него. Ты сейчас в больнице города Малахов, если такое название не выветрилось из головы за эту неделю, что ты провалялся без сознания между жизнью и смертью. И что удивительно-таки, так смерть твоя зафиксирована приборами, а не мною лично. Да ладно, не будем нагнетать страхи. Человеческая природа еще не раз преподнесет нам сюрпризы. Случилось чудо, и оно нас радует. По вопросу «кто»: Игорь Алексеевич Никитин, 93-го года рождения. До сего дня услугами врачей пользовался лишь для констатации уникального здоровья. Ну, про маму можно не говорить, а вот одну из женщин ты спас вместе с ее девчонками от верной смерти ценой своей жизни.

-Доктор, а сейчас, сколько мне лет? – ошарашенный информацией, выданной доктором, сипло спросил Денис. Ладно, там с именем и с фамилией нестыковки какие-то, разберемся по ходу дела. Но год рождения! Это же через десять лет после катастрофы! Неужели он и в самом деле сошел с ума? И все происходящее сейчас обычный глюк, бред и чертовщина.

-Ну, насколько я грамотен в математике, так тебе сейчас 20лет. Возможно, твой возраст и безупречное здоровье до аварии и сыграли такую веселую шутку со мной. Но мы все за тебя и за твою маму безумно рады.

Мама и папа мои умерли три, и пять лет назад соответственно. А здесь он вновь молодой, и его мама ему ровесница. Нет, не ему, а тому юноше, в теле которого Денис случайно оказался.

-А вторая девушка? – спросил Денис, решив покончить со всеми неизвестными сразу и окончательно.

-Да, - печально вздохнул доктор. – Все же проблемы имеются. Так разве такая серьезная травма могла исчезнуть бесследно. Нечто она все-таки зацепила. И ежели тело внезапно избавилось от всех недугов, то мозг несет печальные последствия. Да, девушка. Понимаете, молодой человек, я все же врач, а не психолог, который лечит души, а стало быть, не знаком со всеми вашими проблемами. Но, насколько я понял из всех разговоров, так она ваша невеста. А возможно и хорошо знакомая. Такое среди молодых встречается нынче чаще. Мне говорили, что вся эта авария произошла на ее глазах. Девчонка просто в шоке. Так со свадьбой, какие прогнозы? Или такой факт аналогично исчез из памяти? Извини, пошутил неудачно.

-Не знаю, можете не извиняться. Но я, оказывается, многое чего в этом мире не знаю и не понимаю, - пожимал плечами Денис, стряхивая с мозгов туман и непонятно откуда взявшийся гул. Нет, все ясно, такое происходит из-за переизбытка волнений. Такое часто с ним бывает, если случается, или случалось, теперь придется так даже мыслить, не только говорить, поскольку в этом мире Денис ушел в прошлое, нечто неординарное или чрезмерно волнительное.

-Игорь, - доктор постарался уже в данной ситуации вести себя соответственно, поскольку теперь придется пересматривать диагноз и курс лечения. У парня явно возникли проблемы с частичной амнезией. И сомнений доктора здесь оправдываются. – А что ты сам помнишь? Ну, ты ведь сам ощущаешь некие провалы в памяти, трудности с воспоминанием? Хотя, - вдруг опомнился доктор, поняв поспешность и несвоевременность своих действий. – Давай-ка пока не делать никаких выводов. Ты поспи, отдохни. А то я возжелал слишком многого в один миг. Ты же только что вернулся с того света, так чего сразу грузить тебя!

-Я бы поел, - по-простому признался Денис, словно в его сознании сейчас мелькала мысль о невозможности такого простого земного наслаждения. Во сне или в бреду голода не бывает.

-О, господи! – воскликнул сконфуженно доктор. – Ну, разумеется, я сейчас попрошу медсестру, и она принесет тебе ужин. Как же мы в простых разговорах и восторгах забыли о насущном!

-Так я не безногий, вроде как, - удивленно пожал плечами Денис. – Могу сходить сам в столовую, мне бы только показать ее.

-Нет, нет, нет, ни в коем случае, - быстро придавил инициативу Дениса врач. - Успеешь еще. Сегодня ты пока числишься тяжело больным. А уже завтра после более тщательного осмотра и анализов с рентгеном и прочими замерами уже окончательно решим, как лечить и чего позволить. По-правде, так я еще сам не могу придти в себя от таких сюрпризов природы. Даже поверить не в состоянии, глядя на тебя сейчас и вспоминая, что буквально еще пару часов назад ты умирал, да ко всему прочему и умер, чертяка, - доктор неуверенно хохотнул. – Случилось же такое! Даже затрудняюсь в объяснениях. А ведь придется ответ держать.

-Я больше не буду, - несмело улыбнулся Денис, словно теперь по его личной вине некому грозит наказание.

7

Он больше не будет. Он и в самом деле, сейчас осмыслит, продумает случившееся, освоит и попытается понять ту абракадабру и белиберду, в которую некая волевая и всемогущая рука его окунула. И придумать, как же теперь из нее выбираться. За что и по какому праву у него отнята прошлая судьба взамен на эту некую слишком молодую и неизвестную? Там была боль и страдания, но они принадлежали лично ему, и он с ними жил и пытался справляться. А тут, словно вновь в детство окунули, лишив профессии, опыта и летного навыка, который здесь не предъявишь.

Зря. Вот тупица! Разве можно и имеешь ты право мыслить так неблаговидно в адрес этого благодетеля. Товарищ, эй, я прошу прощения! Да, не совсем, а точнее, абсолютно пока непонятное явление. Но оно дарит жизнь. О каком прошлом ты сейчас пожалел, ежели оно грохнулось об бархан и размазано по пескам. Нет его у тебя там. И не ной, а радуйся, поскольку у тебя внезапно объявилась жизнь здоровая и молодая, в которой пока все впереди. Не то, что там, где уже половина прожита и закончена по вине некоего старого маразматика.

Да, закончилась с отягчающими последствиями, можешь не мечтать. Вряд ли после такого падения с планированием идентичному полету кирпича кто-то сумел бы выжить. Поскольку старый инспектор до самого касания земли, а точнее, песка лишь усугублял ситуацию, утяжеляя винт шагом, что категорически запрещается при попадании в «Вихревое кольцо». Даже сам вертолет без вмешательства пилота с минимальным шагом и то мягче приземлился бы.

Вот только понять бы, чего это вдруг судьба или тот, кто этой жизнью и судьбами управляет, задумал с ним, переименовав и преобразив Дениса в некоего молодого мальчика Игорька с мамой и с молоденькой невестой. Хотя о ее статусе однозначные выводы пока рано делать. Вполне допустимо, что она обычная подружка, с которой у него дружеские, или любовные отношения, не призывающие и не обязывающие называться женихом и невестой.

Сейчас, оказывается, 2013 год. Фантастика! Денис в Образе Игоря попадает в далекое будущее, своим падением на бархан, свершив скачок на тридцать лет вперед. Коммунизм построили, или стройка в самом разгаре? Нет, все-таки в разгаре, поскольку Игорь со слов врача работал охранником в банке в момент катастрофического разрушения лесов. А поскольку существуют банки, и они нуждаются в охране, то с коммунизмом слегка подзадержались. Но такое вполне допускалось в мысли и в его годы. Взрослый Денис, как и его товарищи, за столом с рюмкой водки прямо и откровенно выражали сомнения в адрес коммунизма. Веры, что горела в душе в детстве, уже не было.

Так, уже в его время в газетах писалось нечто про реарканацию душ и нечто подобное про новое рождение в ином теле. Такое допустимо? Нет. Тогда бы он просто вновь родился, и ничего из прошлой жизни не вспомнил бы. А здесь в памяти лишь прошлое Дениса. Про Игоря ничего и ни про что. Стало быть, его просто втиснули в другое, кстати, с таким же успехом погибшее, тело. И даже последствия обеих катастроф ликвидировали. Вон, ни единой царапинки, ни одного синяка.

Такие вот размышления навестили Дениса на следующий день после воскрешения во время завтрака. Однако, для себя он решил с этого мгновения даже сам самого себя и в мыслях звать Игорем. Пора привыкать и свыкаться. И сразу же после просыпания и апробирования возможностей тела постановил, что никаких уток в кровать. И обедать лишь в столовой со всеми вместе. Тело ощущало здоровье по всем параметрам. А потому попытки новой медсестры Валентины, сильно похожей не только именем, но и внешностью на его жену из той жизни, ухаживать и запрещать подъемы, как считающегося тяжелобольным, он категорично отверг и мгновенно продемонстрировал перед ней свое здоровье. Сильно обняв и поцеловав ее в щеку, вызвав тем самым бурю негодований и прилив крови к тем же щекам.

-Здоров, здоров, уже сама вижу, смущенно и сердито проворчала он. И сбежала из палаты.

Выяснив направление, в котором располагалась столовая, Игорь двинулся, проверяя и утверждая самочувствие легкими физическими и гимнастическими упражнениями, по указанному маршруту, радуясь проснувшемуся звериному аппетиту. Больные так сильно есть не хотят. Они должны, согласно своему статусу, чахнуть и страдать. А у Игоря внутри все веселится. Ему нахаляву подарили еще один шанс наделать уйму глупостей и ошибок. Однако в этом мире и в этой жизни уже за молодого глупого Игоря будет думать, умудренный жизненным опытом, Денис, вовремя подсказывая и давая разумные советы, чтобы избежать пройденных ляпов.

Но вот даже интересно бы узнать судьбу настоящего Игоря. А вдруг и ему этот некто нечто подарил взамен? Только неясно простое недоразумение. Если этот волшебник или Ангел настолько заботлив, то почему бы ему их не оставить на своих местах? Зачем и кому понадобилась такая вот подмена? Или, все-таки, он умер? Они умерли. Денис там, а Игорь здесь. Вот он и взял это «Я» Дениса и воткнул в тело Игоря. Да ну их подальше эти лишние бестолковые и бесполезные мысли! Правду все равно не узнать, а фантазии не имеют смысла.

Проходя мимо зеркала, Игорь машинально глянул в него и слегка испугался, увидев в нем чужое незнакомое лицо, с трудом осознавая, что теперь со вчерашнего дня оно принадлежит ему. Молодец, однако, этот некто, что поместил меня в молодого и симпатичного, атлетически сложенного парня. Теперь буду привыкать к себе такому, медленно, но целенаправленно изучая биографию того, вместо которого его принудили прожить жизнь заново, начиная с юности. Вот и про детство расспросить хотелось бы. Но ненавязчиво, и без катастрофических последствий.

Для облегчения понимания немного свалим забывчивость на временную амнезию, как результат многочисленных ушибов головы. Все же немалые тяжести свалились на молодое тело. Запросто от таких встрясок чего и подзабыть мог. Но для такой операции хорошо бы кого в помощники взять к себе. А хотя бы и эту подружку Катю, предварительно разузнав и уточнив о наших прошлых взаимоотношениях. Она даже очень хороша. Однако жениться в свои новые двадцать лет он вовсе не собирается. Печальный опыт Дениса как бы предупреждает о рытвинах и ухабах ранней женитьбы.

Нет, опыт у него сейчас сорокалетнего мужика. Но сам Игорь не имеет право вот так быстро, чуть ли не мгновенно постареть даже разумом вдвое. Да и сам Денис не сумеет резко измениться характером, повторив все прошлые ошибки того размазни и подкаблучника. Надо хотя бы несколько лет побаловаться в холостяках и немного подкорректировать свой характер, ужесточив его и развеяв миф о женском фантастическом божестве. И лишь затем влезть в семейное ярмо без опаски за будущее, где стать уже хозяином и правителем малой ячейки.

-О, да мы уже на собственных ногах и вполне самостоятельно перемещаемся по больничным коридорам! – воскликнул сзади знакомый голос доктора, испугав Игоря, словно уличив его за непристойным занятием, больше свойственным женщинам, как самолюбованием в зеркале. – Ну, и как себя находишь? Я бы, как врач, поставил твердое хорошо. Смотришься уверенным.

-Побриться надо, - не нашел ничего другого сказать Игорь, будто его сильнее всего в данную минуту волновала эта небольшая щетина, которая абсолютно не портила увиденную картину.

-Так однозначно не считаю, - возразил доктор. – Легкая небритость нынче в моде у молодежи. Даже прибавляет шарма и мужественности. Хотя, буду справедливым, в тебе его достаточно. Ведь ты только что из ВДВ демобилизовался? А в тех войсках настоящие мужики служат.

-Да, - растерянно кивнул Игорь, получая и усваивая эту информацию о себе. Раз доктор так говорит, значит, оно соответствует факту. Он ведь не с потолка сказал. – Все два года отслужил там.

-Сейчас, вроде как, всего один служат. Насколько я помню из законов о службе. Разве опять вернули два?

-Да, да, один, - поспешил с оправданиями Игорь, впредь решив лишь слушать и не спешить с выводами. Да еще так безалаберно стал уточнять факты, о которых не осведомлен. – Я нечаянно оговорился.

-Ничего страшного, по-отечески по-доброму проговорил доктор, похлопывая Игоря по плечу. – Поправляйся, лечись и с выздоровлением не спеши. Нам необходимо хорошенько обследовать тебя и очень тщательно изучить последствия. Домой пока торопиться не стоит. Я желаю, отпуская тебя, быть уверенным, что рецидивы исключены. И ты не вернешься, не успев начать новую жизнь, вновь ко мне на больничную койку. Нет ничего страшнее – упустить притаившегося и замаскированного врага. Он, окрепший и усилившийся, способен укусить стократ больней.

-А я и не спешу, - согласился Игорь, которому, признаваясь самому себе, просто пока страшно было выходить в этот новый мир.

Он хочет в своей палате хорошо адаптироваться, изучить и понять этот мир будущего города Малахов. Что за город, и в какой области находится? Даже такие подробности он обязан знать, чтобы его не признали умственно пострадавшим. Такое клеймо потом до конца дней не отмыть. Лишь полностью, в том смысле, что по максимуму, освоив мир, в котором придется жить, и, изучив себя самого, как Игоря, только потом можно заявлять о своем выздоровлении и желании вернуться в дом к матери и друзьям.

А эту девушку он помнит по вчерашним посетителям. Скорее всего, это и есть Катя, которая, как ему казалось по вчерашним впечатлениям, наверное, его старая подружка. Возможно, во дворе компанией водились, вот и навещает в числе первых по старой дружбе. Говорят, она оказалась прямой свидетельницей того обвала лесов. Вот под таким впечатлениями и зашла. Но не невеста, так это точно. Нет, и не было в ней тех сюсюканий и улюлюканий, сопровождающих влюбленных. Просто кивнула головой, слегка обрадовавшись за его самочувствие.

-Привет, Игорь, выглядишь неплохо для недавно умирающего, - слегка равнодушно или наиграно безразлично помахала она ручкой и села рядом на стул. – Я так понимаю, что поправка идет полным ходом!

Игорь вскочил с кровати и, заправив поплотней больничный халат, тоже сел на кровать, чтобы не позволить себе, здоровому и окрепшему, не лежать в присутствии даму. То подсказывало воспитание Дениса. А каковым был здесь Игорь, то, даже если и не знает, это не имеет значение.

-Ты можешь не вставать, лежи, болей, я просто заскочила на несколько минут. Мне по пути с работы. Мама уже была? – спросила она и сама поспешила с ответом. – Совсем забыла. Она же работает до шести. Хорошо, если часам к семи заскочит. А ты и в самом деле настолько выздоровел, или хорохоришься? Не нужно. Мне доктор говорил, что назначил тебе полное обследование и обещает задержать надолго, чтобы излечить надежно и полностью.

Игорь кивнул и хотел ответить, однако она вновь перебила его желание и продолжала, словно пришла выговориться. А выслушивать совершенно как-то не планирует, будто его мнение ей неважно.

-Оно и по тебе заметно. Странно даже. Я подругам на работе рассказала, так они даже и не поверили. Рвались посмотреть на тебя, как на диковинное зрелище. Сам понимаешь: умирал, умирал, потом вдруг умер, и враз внезапно ожил и выздоровел, будто для такого чудесного исцеления нужна была сама смерть. А мы заявление в Загс подали через два месяца свадьба, - внезапно с некой грустью и печалью, словно зачитала приговор, объявила Катя. И Игорь облегченно вздохнул. С одной загадкой разобрались. Ну, и, слава богу! Стало быть, они были простыми друзьями. Понапрасну ее доктор в невесты записал.

-А ты за кого хоть замуж выходишь? – спросил Игорь и тут же сильно пожалел за спешку с вопросами. Ведь по самой идеи дружбы, если она перед ним хвасталась знакомством, любовью к будущему мужу, встречалась с ним, то Игорь в числе первых должен был знать имя жениха.

А Катя от его вопроса внезапно побледнела, а на глазах блеснули слезы. Или ему просто показалось? Однако голос ее сразу же изменился, и не звучал так участливо и не таким дружеским.

-Игорь, а ты не жалеешь? – задала она вопрос, ответа на который он даже представления не имел. Что же ей сказать? Ведь пока еще абсолютно ничего не ясно, зачем и почему она так спрашивает. Молчать, приказал себе Игорь. – Ты и вправду верил, что у меня с Сергеем было что-то, пока ты служил? – не дождавшись от него ответа, продолжила она пытку. – Неправда все это. У меня и сейчас с ним ничего нет. Я не вру. Да и зачем мне тебя обманывать. Я все поняла, что уже ничего не вернуть. Зря ты сплетни слушал, зря своим друзьям поверил. Я тебя все это время ждала даже после того, когда ты прекратил звонить. И предана была тебе одному.

Вот те раз! Такого поворота в любовном деле он не ожидал. Ведь сейчас запросто раскиснет и пожалеет. Стоп, никаких соплей, пока во всем не разберется с максимальными подробностями. Планов не менять. Прав, все-таки, оказался доктор с невестой. У них до армии была любовь, а по возвращению некие правдолюбцы и доброжелатели донесли про некоего Сергея. Наврали, стало быть, сейчас она честна перед ним. И, как заметно и понятно из ее слов, любит Игоря до сих пор. А замуж выходит в отместку за предательство и неверие. Зря, ошибку свершает глобальную и непоправимую. Месть получится себе самой. И некоему Сергею всю жизнь поломает. Нужно немедленно и срочно девчонку отговорить. Все же, несмотря на вид юноши и факт близкого знакомства с этой Катей, но по мозгам и опыту он ей в отцы годится. Зачем же допускать такие нелепые и судьбоносные ошибки. Только такое сделать будет весьма и весьма сложно. Что ни говори, но этот Игорь, который сейчас с памятью и всем духовным нутром Денис, с Катей еще до армии жениховались. А друзья, и скорее всего, так недруги, оговорили ее перед ним. То есть, теперь перед Денисом, передо мной. Но ведь я и сам порешил воспользоваться сложившимся положением и отложить все женитьбы на некоторое недалекое будущее. И ей, как бывшей подружке, каким-то способом нельзя позволить такое безрассудство совершить. Ладно, впереди два месяца. Уж он их использует целенаправленно на разлад предстоящей ненужной свадьбы.

-Так ты же совсем не любишь его? – спросил он, чтобы заполнить внезапную паузу и что-то сказать. Хотя, ответ ее был давно уже предсказуемым. Она, эта Катя, получается, что любит его, Игоря, раз даже доктор сумел в ней рассмотреть его невесту. Глаза и слова выдавали.

-Можно подумать, что ты не знаешь, кого я люблю, в самом деле, и почему выхожу замуж за Сергея, - с некой злостью и раздражением в голосе, даже ближе к сарказму и иронии, проговорила Катя. – Зато он меня любит. А такое многого стоит и порою перевешивает любую любовь, нелюбовь. Я хочу быть любимой. Ладно, проехали, не затем приходила, чтобы сейчас выяснять отношения. Вот, телефон твой принесла. Если аккумулятор сел, то завтра подзарядку принесу. Или сегодня же тете Жене позвоню, она принесет. Говори, пока добрая, чего еще твоей душе угодно. Мне все равно с работы по пути, нетрудно занести.

Катя положил на тумбочку мобильный телефон, как понял Игорь, а сама по своему телефону стала звонить матери Игоря. Но, как потом объяснила после нескольких неудачных попыток, что абонент недоступен. Игорь смотрел с тупым выражением на ее манипуляции и порывался расспросить про это чудо техники без проводов и прочих привычных деталей. Он уже за весь день насмотрелся, как многие больные, медсестры и врачи постоянно достают из карманов и прочих чехольчиков разнообразные аппараты и подолгу по ним говорят.

Он допускал, что за тридцать лет техника далеко могла шагнуть от его понимания ее возможностей, но не до такого же! Словно портативные радиостанции у всех по карманам рассованы. Но нет, называют они их телефонами, или так вот кратко, как мобильники. И номера набирают, и алло говоря по нему.

-Ладно, потом перезвоню. Кстати, а твой сел, так что и ты не сумеешь дозвониться. Чего попросить у матери?

-Катя, попроси у нее газет. Если можно, то побольше и разных. Хотелось бы сориентироваться в мировой обстановке, узнать про нашу страну и ближайших соседей. В коридоре есть телевизор, но там все кино смотрят, новости мало кого волнуют, - попросил Игорь, растерянно и жалобно глядя на Катю, чем слегка удивил и поразил ее некой новизной в интонациях.

-Кстати, Игорь, тебя в армии приучили к политзанятиям с газетами, или взрослеешь прямо на глазах? – спросила Катя. - Я не помню, чтобы ты интересовался газетами и политическими новостями. Как-то все больше желтой прессой. Скорее всего, от скуки, как я понимаю, что ли? Ладно, я сама принесу. Мне нетрудно, да и лучше соображу, какие и про что. Так думаю, что без желтизны?

-Как? – удивился Игорь искреннее и без притворства, чем окончательно запутал Катю. – Что такое желтая пресса?

-Дурдом! – воскликнула Катя. – Тебя все-таки неслабо шандарахнуло. Врет доктор с оптимизмом по поводу твоего здоровья. Я бы основательно проверила тебя и тщательно пролечила.

-Так он и сам мне рекомендует задержаться здесь подольше. Разве я не понимаю, что после такой аварии скорого выздоровления не бывает. А читать я не от скуки желаю. Мне и в самом деле интересно узнать, что же в этом мире произошло, и в какой стране я теперь буду жить. Катя, только ты не пугайся, но я попытаюсь тебе нечто близкое к правде сказать. Истина мне самому неведома.

Игорь вдруг понял, что за это время пребывания в больнице Катя может стать лучшим гидом и путеводителем по миру, по тридцатилетней истории, и по его личной биографии. Поскольку у них была любовь, то уж про этого Игоря лучше ее никто не расскажет. Не у матери же выпытывать эпизоды детства и юности. Опасно, как для нее самой, так и для будущего Игоря.

-Катя, я хочу попросить тебя об одной услуге, да вот только боюсь, что ты меня неправильно поймешь.

-Что-то новенькое слышу из уст твоих! – язвительно отзываясь на его просьбу, немного удивленная незнакомой интонации Игоря и такому просительному тону, проговорила Катя. Непривычным казался и его голос, некий неуверенный в себе, чего раньше за ним не водилось.

-Понимаешь, - Игорь замялся, пытаясь подобрать простые и понятные слова. – Вот только матери мы про это говорить не будем. Я ведь, как тебе сказать, но признаюсь и умоляю поверить, так совершенно не помню ни тебя, ни маму, ни, как ни странно, даже самого себя, словно в моей биографии нас троих и не было. Даже вчера мне почему-то показалось, что просто моя знакомая или пришла под впечатлением, увиденного в тот роковой день. Все же на глазах случилось. Потому и сочла быть должным навестить умирающего охранника.

-Дурак ты и не лечишься! – зло бросила Катя и, резко вскочив и развернувшись к нему спиной, быстрыми шагами пошла к выходу, чтобы не разреветься от обиды у него на глазах. Ей показалось, что такое признание неискреннее и умышленное, чтобы обидеть ее за это замужество. Все равно не поверил в ее искренность. Однако, уже возле самых дверей она внезапно резко остановилась и, развернувшись, вернулась и села на стул рядом с кроватью и продолжила начатую тираду. – Мне очень хотелось сейчас уйти от тебя насовсем. Все равно, ведь ты сам отказался и отрекся от меня. И сейчас решила, что в отместку прикидываешься потерявшим память, разыгрываешь амнезию. Мол, не помню и не знаю ничего про тебя.

-А вернулась чего? – уже обрадовано воскликнул Игорь, решивший, что она передумала с отказом и решилась все-таки выслушать его просьбы до конца. – Хочется убедиться в своей правоте или в ошибке?

-Не знаю. Честное слово, но я и сама не знаю, почему вдруг вернулась и хочу выслушать. Глаза, - сказала Катя и уставилась не моргающим взглядом в его глаза. – Они не твои. Я это вдруг поняла. Ты никогда не был таким, никогда не говорил таких слов. И тем более, если и просил, то совершенно иным тоном. А зачем просить, если ты всегда брал, что хотел и когда желал.

-Мы с тобой были в… - спросил и сам замялся Игорь, не представляя, как об этом спросить незнакомую девушку.

-Да, были, - откровенно и без тени смущения сказала Катя. – Ты даже забыл, что мы с тобой больше года до твоей армии жили, как муж и жена? Но ведь такое забыть просто нереально и неправда. Я не поверю!

-Катя, - Игорь обхватил ее руки в свои ладошки и жалобно, словно даже не просил, а умолял, пролепетал слезным голосом. – Я ведь раньше и Игорем не был. Я не потерял память, я остался при своем уме. Да только моя память несет в себе биографию не Игоря, а Дениса. Не хочу вдаваться в подробности, чтобы не пугать и не путать, да только, раз все это случилось, то мне нужен помощник, чтобы безболезненно войти в этот мир. Я даже этот город, в который попал, знать не знаю.

Катя с ужасом, но все еще с недоверием смотрела на Игоря, понимая все отчетливее нестыковки в поведении и в словах. Она не находила и не наблюдала в этом юноше своего капризного и порою злого парня. Перед нею сейчас был совершенно чужой и далекий, но вызывающий в ней уже вместо недоверия чувства жалости и сострадания. Он ее умолял, чего дождаться от Игоря просто нереально.

-Здорово тебя шандарахнуло, сильно, - пролепетала она тихо. – А доктор восторгается, что без последствий.

8

Катя еще долго смотрела каким-то отрешенным взглядом на Игоря и молчала, покусывая нижнюю губу. Внутри нее боролись сразу несколько противоречивых и отрицающих друг друга чувств. Во-первых, обида за некое равнодушие Игоря к ее объявлению о предстоящей свадьбе и собственном замужестве с его лучшим другом Сергеем. Словно прослушал скучное сообщение о погоде или неинтересную новость про человека чужого и ему совершенно ненужного.

А ведь, как ей казалось раньше, он откровенно безумно любил ее. По-настоящему, а не наигранно, без притворства. Потому что при его красоте, молодости и элегантности со спортивной фигурой и обладанием секретов восточных единоборств, без надобности было вранье ради ее расположения. Уж желающих отбить Игоря у Кати хватало. Даже некоторые из подруг вслух намекали.

Нет, не ревность и не сплетни виной их размолвки. Это Катя почувствовала при первой встречи на дискотеке. Он просто банально разлюбил. И притом при всем быстро и без самоистязания. Еще там, в армии. Катя его безразличие уловила еще при первых звонках и SMS. Почему-то через несколько дней голос в телефоне звучал равнодушный и скучающий, словно и позвонил по инерции и из такта. Да и никакого такта не было. Простое желание отвязаться поскорее.

И сплетничать про Сергея было некому. Потому что Сергея не просто рядом, но и в ее мыслях не было. Даже сейчас, дав согласие на замужество, Катя не позволила даже скромного безвинного поцелуя. И предстоящая свадьба страшила последующей постелью. Не хватит у нее сил раздеться перед ним и лечь в одну кровать. Такая мысль просто пугала. А папа с мамой в суете и заботах в предстоящем замужестве дочери, хотя сама дочь не уверена – пойдет ли в Загс в назначенное время, или сбежит из-под алтаря, не пожелав делить свою жизнь с нелюбимым.

Но ведь с другой стороны, эта слепая любовь, скорее всего, стала бы тяжким испытанием в их семейной жизни. Да, красив, да, завидовали подружки, поскольку не знали близко Игоря, никто даже не догадывался о его капризном, грубом и порою даже жестоком характере. Она ведь часто наблюдала за его внутренней борьбой с нахлынувшим внезапным гневом и яростью. Тогда в такие минуты лучшим ее действием становилось поспешное нахождение неотложных дел дома или внезапным ухудшением собственного самочувствия.

-Извини, Катя, - внезапно задал этот вопрос Игорь, ответа на который не знала даже сама Катя. – А почему ты ко мне, ну, а правильней будет сказать, к нему пришла? Странно ведь. Я допускаю, что Игорь мог обидеть тебя, порвать с тобой, но ты даже некоторое сочувствие проявляешь, некую заботу о нем. А сейчас еще и о своем предстоящем замужестве рассказываешь. Возможно, его это и зацепило бы, если бы ты его покинула, а не он. Или ты так не считаешь?

-Я не собиралась провоцировать тебя этим заявлением, честное слово, сказала просто, как новость. А пришла? И в самом деле, странно, сама не знаю, - даже как-то растерялась Катя от такого прямого откровенного вопроса. Она даже сразу и не сообразила, что Игорь о себе говорит, как о каком-то чужом для него человеке. – Все же любила когда-то. Но и это не главное. Скорее всего, не могу забыть тот ужас. Вот и решила убедиться, что чудесное и внезапное воскрешение с исцелением – не сон, а самая настоящая действительность. Поразительно, однако, и в самом деле оно схожее с чудом. Даже если бы после всего этого кошмара и можно выжить, то и тогда исцеление возможно лишь медленное и весьма длительное, продолжительное с постепенным возвращением к жизни. Ой! – вдруг опомнилась Катя и испуганно глянула на Игоря. – А чего это ты так о себе, как о постороннем спрашиваешь? Так ты и в самом деле все забыл и ничего не можешь вспомнить? Потому и ждешь от меня помощи? Хотя, действительно, все парадоксально и загадочно. Ранее ты и о матери особо не волновался, а тут даже некое милосердие проявил, боясь правдой побеспокоить ее чувства. В чем ты прав, так в том, что после катастрофы стал слегка неузнаваемым.

Игорь весело хихикнул, словно она своим неверием его смешит. Но ведь в такую правду верить абсолютно нереально и невозможно. Только такой же сумасшедший, как он способен понять и принять сии метаморфозы за действительность. А Катя таковой не просматривается. Однако, искать других помощников в этом чужом мире негде и некогда. Он и сам понимает теперь, что такая просьба к этой девушке, обманутой тем Игорем, в котором находится он сейчас сам, слегка подло и не по-джентльменски. Ведь, оказывается, у них с Катькой была настоящая любовь-морковь с отягчающими последствиями. Они были мужем и женой, и про Загс говорили всерьез.

Грубоватым и хамоватым был этот тип по имени Игорь. Лично Денис даже с мышлением взрослого дяди, которому эта девчонка в дочери годится, и то не смог бы отказаться от такого милого любящего создания. По-моему, ее характер весьма даже схож с размазней Денисом. Но не надо пока в этом мире никому жизнь ломать. А то подаришь надежду, вселишь некую веру в это молодое сердечко, а потом передумаешь, когда немного ближе познакомишься с ее характером и душой. Ведь их видение жизни и ее проблем на много лет отличается по причине таковой разнице в годах. Тяжело понять и принять ребенка в качестве жены.

Ну, а для познания и ознакомления тоже годы нужны. И что? Исполнит задуманное и проволынит несколько лет со свадьбами и обременениями семьей и детьми. Пусть уж течет все в правильном и задуманном направлении. Не стоит вмешиваться в уже свершившее. Игорь отказался от нее, а Денис просто продолжит его политику. Ведь то, чего нужно бояться, уже решено другими устами.

-Кать, а зачем ты без любви замуж выходишь? Может, лучше дождаться все-таки ее? Насколько я понял и сам наблюдаю, так ты еще совсем молодая. А если учесть эту красоту и привлекательность, то спешка просто бессмысленна. Впереди еще есть тот резерв времени, та точка возврата, до которой годы жизни. Эта в авиации имеется такой термин, когда практически невозможным становится возврат в прошлое.

-Господи, Игорь, да прекратишь ты издеваться надо мной, или нет! – чуть не плача, просила Катя. – Люблю, не люблю. Тебе-то какая разница? Он меня любит и боготворит. Разве этого мало? Все правильно, и я даже тебе благодарна за твой отказ, потому что при тебе я была бы твоей личной рабыней. Это ты молодец, что отверг меня. Вот только немного года верности и ожидания жалко. До последнего надеялась на чудо, на твою благосклонность.

-Катя, прости меня за него, - попросил уже за Игоря Денис, внезапно искренне пожалев девчонку, пострадавшую сердечно по вине того парня, в образе которого пришлось сейчас здесь в больнице оправдываться Денису. Но ведь жалость в таких делах даже опасна и вредна. Пусть все остается, как есть, как уже случилось. – Я не потерял память, и это правда. Я просто потерял самого себя. И потому я очень нуждаюсь в твоей помощи. Иначе самостоятельно у меня не получится вхождение в этот новый и чужой для меня мир. Меня просто все сочтут свихнувшимся, головой пострадавшим, чего совершенно не хотелось бы иметь в своей биографии. Мне страшно, попав не по своей воле в будущее, внезапно оказаться в изоляции.

-Какое будущее, Игорь, о чем ты вообще говоришь? – нервно хихикнула Катя, продолжая бросать подозрительные взгляды на Игоря. Однако она уже смотрела на него с некой жалостью, вдруг осознав, что с ним и в самом деле происходит нечто серьезное и ошарашивающее, о чем он и хочет с ней поделиться, чтобы окончательно не свихнуться. Но в том, что он не безумен, она вполне уверена, наблюдая в его глазах мольбу и просьбу о помощи.

-Я прыгнул на тридцать лет. Как и почему такое случилось, пока и сам понять не могу. Но прошу и умоляю поверить на слово, поскольку пока доказательств не имею. Да и звучать они будут неправдоподобно. Катя, я отлично понимаю, насколько безумно звучат мои оправдания, а потому просить и убеждать ни в чем не буду. И не обязательно даже дословно верить, поскольку, правда безумна и фантастична. Ты выслушай, не перебивая, а потом помоги войти в этот мир, чужой и незнакомый мне с его новинками в технике, вновь познакомь меня с теми людьми, которых я должен знать. Если тебе так будет легче, то считай случившуюся со мной амнезию. Я все прошлое забыл, и теперь мне нужно с твоей помощью вспомнить. Хорошо?

-А на самом деле, ты ничего не забыл? – слегка испуганным голосом спросила Катя Игоря. Ей до сегодняшнего дня с безумцами общаться не приходилось. – Игорь, а ты не разыгрываешь меня?

-Зачем? – серьезно спросил он, всем видом показывая, что шутки здесь просто неуместны. – Смысл розыгрыша в чем? Ведь сама только что призналась в желании выйти замуж за любящего тебя Сергея. Да и максимально подробно объяснила мне наши с тобой отношения в прошлом. Я имел в виду Игоря. Но теперь с сего часа я им буду всегда, поскольку, как понял, прошлого мне не вернуть. Нет туда дороги, тропки, двери или окна. Да и самого желания, скажу честно и откровенно. Мне в моем мире было не просто плохо, в особенности в последние дни, но и смертельно. Если потребовать возвращения, то там меня ждет смерть.

И Игорь с ее согласия подробно, насколько считал возможным, приличным и допустимым, поведал Кате биографию Дениса с разводом, предательством женщин, а затем с собственной гибелью по вине старого неграмотного инспектора. Нет, грамотного, но неразумно поступившего со своими желаниями поиграть в летчика, когда уже навыки совершенно растерянны. Он может допустить, что и капитан с инспектором куда-нибудь переместились. Не будет же тот чародей, что сотворил такие перемещения с ним, исполнять такие процедуры выборочно и лишь касательно его, Дениса. Пусть и им достанется нечто схожее. Да вот только такой факт, как неизбежная гибель Игоря под грудой лесов, как-то получается действительностью.

-Катя, но поскольку уж случилось это самое нечто парадоксальное и мистическое, то мне бы хотелось спокойно прожить его жизнь, не травмируя чувства матери. Ты уж извини, что втягиваю тебя в свои проблемы и не скрываю истины. Да только я очень нуждаюсь именно в твоей помощи. Нет, не собираюсь становиться на пути твоих предстоящих событий, связанных с замужеством, и совершенно не претендую на роль соперника Сергея. Просто удели мне несколько минут посещением в больнице и отвечай на мои главные вопросы. Постараюсь быть прилежным и понятливым учеником. И тот факт, что я угодил в такую катастрофическую переделку, даже способствует пониманию окружающих. Все ведь отнесутся к моей забывчивости, как к само собой разумеющемуся. Ну, уж в простых вещах не хотелось бы блуждать. Эти вот телефончики, президенты России, такие фривольные публикации, чего в мое время даже вообразить невозможно было. Меня они шокируют. Я ведь, если хоть малость помнишь историю, в эпоху строительства развитого социализма жил. Вот ты мне и расскажи про эту эпоху, в которой я оказался сейчас. Тебе предстоит устроить мне экскурс по тридцати потерянным мною годам. Я не прошу в один день и так сразу россыпью свалить на меня тяжким бременем всю информацию. Тяжело, не осилю. Или, в самом деле, свихнусь. Хотя, уже после всего этого сказанного таковым, поди, считаешь.

-Нет, - поспешила ответить Катя. – Я вижу, что рассуждаешь ты вполне адекватно. Но и сам согласись, что во всю эту белиберду сходу поверить невозможно. Да, и как поняла, совершенно не обязательно. Моя вера здесь без надобности. Хотя, признаюсь честно и откровенно, то абсолютно не узнаю тебя. Поворот на 180 градусов. Однако, частично списываю на болезнь, которой, ко всему прочему к своему ужасу, я в тебе не наблюдаю. Правда, Игорь, я не вижу перед собой Игоря. А может ты стал таким после армии. Ой, бред, помню и после армии.

Предположила Катя, и самой себе не поверила, вспомнив инцидент на дискотеке в первый день возвращения из армии Игоря. Просто так легче думать, что веришь ему. Но и эту встречу не забыть, на которой оскорблял и обижал прежний Игорь, не изменившийся ни на йоту. Он вернулся прежним, и совершенно непохожим на этого, что сиди в больничной палате на койке и просит ее, не требует, не приказывает, а умоляет, о совершенно непонятных вещах. Он уговаривает Катю рассказать ему о нем самом, считая, что лучше никто не сумеет.

И она поможет, поскольку просто не в силах отказать. А вдруг он больше никогда не вернется в прежний облик и не станет тем деспотом и грубым хамом? Ведь в такого измененного Катя вновь с прежней силой влюбится в нового Игоря. Ее обуяло внезапное желание обнять его и прижаться губами к его губам. И удерживало лишь одно обстоятельство: он заявил, что забыл ее и совершенно не помнит. Не разлюбил, не просто бросил, как тогда на дискотеке, а совсем о ней ничего не знает, словно в его биографии она абсолютно отсутствовала. У этого нового Игоря, оказывается, совершенно иная биография. И он пытается убедить ее, что он и не Игорь вовсе.

-Игорь, - решилась спросить Катя после нескольких секунд раздумий. – А ты совсем, совсем забыл меня?

-Катя, - в отчаянии воскликнул Игорь. – Не забыл, а даже знаком не был. Я же объясняю, что явился в ваш мир из далекого прошлого, где у меня было все иное, включая и имя, и мать, и жена с дочерью, которые ушли, кстати, к некоему Сергею, с которым я и знаком не был. А она, моя дочь Аленка, твоя ровесница, ей столько же лет. Скажи, а Малахов в какой области находится.

-Азимовск, а что?

-Да, я не в будущее влетел, а попал совершенно на другую планету. В моем мире не было такой области, уж это я знаю однозначно. И еще нечто ужасное – СССР вправду развалился на пятнадцать государств? Конкретно такого я пока точно не услыхал. Но вот старики нечто подобное болтали.

Катя хотела, и рассердиться, и обидеться, и нахамить ему, но, изготовившись к атаке, внезапно наткнулась на его жалкий умоляющий взгляд потерявшегося человека. И неожиданно поверила. Нет, не в сказку с перемещением, а в ту правду, что с его мозгами случилось нечто страшное, но легко поправимое, если она не откажет ему и поможет с памятью.

-Хорошо, - согласилась Катя. – Я буду навещать тебя и читать лекции по темам, что попросишь. Буду потихоньку вводить тебя в наш мир. Разве я могу отказать тебе в беде, что тебя постигла?

-Зря называешь такое перемещение бедой, - усмехнулся, но уже облегченно и доброжелательно Игорь, пожимая руку Кате на ее же коленке. – Со мной там беда приключилась, о которой ты уже немного в курсе. А здесь я полон подарков судьбы, которая одарила меня не простым спасением от неминуемой гибели, но к тому же и наградила молодым крепким красивым телом. Да, да, не усмехайся. Мой Денис был довольно-таки невзрачной личностью. Размазня, как по внешнему виду, так и по характеру. Об этом на прощанье заявила вслух и откровенно моя дочь, в которой я души не чаял. Потому стократ обидней слушать было.

И лишь немного времени спустя Игорь случайно и словно нечаянно обнаружил свою руку на коленке у Кати. Поняв фривольность такого поступка, он смутился, резко отдернул руку, чем только рассмешил Катю. Раньше ведь ему были позволительны любые касания и приложения рук к ее телу. А тут, как мальчишка испугался своих чувств. А вдруг он прав, испуганно подумала она? И это, в самом деле, не Игорь. Уж сильно разнится тот любимый и жестокий с этим, излишне скромным, но чужим. Как же он далек от того! Хорошо бы еще мать Евгению Максимовну не напугал своей деликатностью и излишней интеллигентностью. Зачем же ей при живом и практически здоровом образе сына хоронить того, кого родила и любила.

-Игорь, я завтра приду. Твоя мать сейчас вот-вот должна придти. Мне не хотелось бы с ней сейчас встречаться. Она в курсе нашей размолвки и моего предстоящего замужества. И пожалуйста, не пугай маму своими откровениями. Лучше пусть будет частичная потеря памяти. Пока старайся в общении с матерью больше слушать. А ответ прокрути сначала в мыслях, чтобы не сконфузиться.

-Разумеется, Катя, я ей никаких откровений заявлять не собираюсь, - поспешил заверить Игорь, уже понимая полное согласие и понимание со стороны девушки. – Потому и прошу у тебя помощи, чтобы поменьше шокировать ее своими нелепыми вопросами и непониманиями. Ну, что ж, побуду еще раз сыном. Там, в том мире, моя мама умерла. И папа тоже. А здесь я даже с радостью восприму такой подарок и стану вновь любимым сыночком. Но и заботливым. Уж постараюсь, хотя приложения без надобности. По натуре всегда таковым был.

-Да, - уже на прощание сказала Катя. – Заботы от тебя она не дождалась. А уж обычной сыновей любви, по-моему, никогда и не испытывала. Ей будет хоть и удивительно, но приятно. Я не знаю, и пока не могу верить в этот твой бред с прыжками в будущее на тридцать лет, но теперь уж хоть за тетю Женю спокойней. Ты превратился в совершенно иного Игоря.

-Я так понимаю, что это мою маму так звать? – спросил Игорь и осекся, чертыхнувшись за глупейший вопрос. Он уже не раз слыхал, что зовут его мать Евгения Максимовна. Просто сейчас сбило с толку это Катино «тетя Женя». – Прости, быстро поправился он, заметив испуг и удивление в ее лице. – Я ведь не должен был быть знаком с некой тетей Женей. Ты так уж трагично за меня не переживай. Можешь верить, можешь не верить, но кое в чем я судьбе безумно благодарен. И за подаренную жизнь, что пытался отнять старый перечник инспектор-неумейка. И за шанс прожить все сначала, да еще в таком интересном будущем.

-А старики до сих пор говорят, что в советское время при коммунистах жилось намного правильней и легче.

-Я, Катя, не знаю, как вы живете сейчас, поскольку кроме больницы еще ничего не видел. Да и в вашем будущем всего два дня, как оказался. Хотя. Уже от первых впечатлений в восторге и в некой эйфории. Понимаю, что при столкновении с действительностью все краски с вашей действительности спадут. Но даже из газет и из телевизора хватило этих мизеров, чтобы понять, насколько у вас по-другому. Хуже не может быть только потому, что даже из окна видать. А старики, на то они и старики, чтобы прежнее время расхваливать. В те советские времена они были молодыми и полны энергии. Мы в том мире радовались любому товару, случайно или по блату приобретенному в магазине. А вы, насколько я понимаю, но теперь уже и я с вами, окунулся в эпоху изобилия. И такое я сумел определить лишь по магазинчику во дворе и по рекламным листкам, которыми нас здесь нещадно одаривают. А там, в большой жизни намного изобильней, чем здесь. Мне так кажется.

-Привыкнешь, - немного равнодушно сказала Катя. – А потом все приестся, и начнешь мечтать о прошлом.

-О том убогом и сером? Да никогда в жизни. У вас здесь один вид из окна радует сердце. Не говоря уже о зеркале.

-О каком зеркале? – немного удивилась и не поняла Игоря Катя. – Где ты здесь увидел некое уникальное зеркало?

-Да любое меня радует, - засмеялся Игорь. – Исчез из отражения хлюпик, нытик и размазня в образе маленькой щупленькой фигурки. Я теперь наблюдаю в нем молодого и замечательного юнца.

-Ты был таким невзрачным? – уже весело хохотнула Катя, представляя на месте Игоря образ, им только что описанный.

-Нет, если честно, то мне моя физиономия и комплекция даже очень нравилась. Разумеется, помельче и постарше этой, но там было тело мое и любимое. Это я ерничаю просто. А по правде и по-настоящему, так что-то вроде такого и было в прошлой жизни. Хотя считал я себя надежным мужем, хорошим поставщиком семейных благ. И ко всему прочему, так замечательным папой. Возможно, таковым и пребывал бы, если бы в один прекрасный день я не стал именно с такими невзрачными эпитетами, кои перечислял прежде. Ими меня охарактеризовала та, которую я любил и боготворил: моя дочь Аленка. А ты – пожалеешь! О чем? Нет, Катя, я уже готов окунуться со всеми потрохами в новую жизнь. Только вот с твоей помощью немного освоюсь, чтобы не выглядеть Дауном на фоне окружающего мира, адаптируюсь и с размаха плюхнусь с кучей брызг животом плашмя, чтобы восторгаться увиденным и его поглощать. Мир ваш, как мне кажется, да плюс внезапно подаренную молодость, намного перспективней того серого прошлого. К тому же оно от меня ушло безвозвратно. Я в этом, почему-то уверен. А если справедливо заметить, так мне того хочется.

Катя наконец-то решилась, и, наплевав на свои принципы и каноны, подскочила к Игорю и впилась страстно в его губы, словно заколдованная и неспособная управлять эмоциями и желаниями. Уж слишком речь его была пафосной и торжественной, в которой ей вдруг увиделся совершенно обновленный, но ужасно любимый ею мужчина, от которого она все годы была без ума. Насилу оторвавшись, она смущенно извинилась и, словно нашкодившая девчонка, сбежала из палаты, оставив недосказанным и необъяснимым этот порыв.

Игорь настолько был ошарашен первые мгновения таким неожиданным ее порывом, что онемел и ошалел на несколько минут. Губы его горели жарким пламенем, которое не жгло, а неясно будоражило и туманило мысли, разбежавшиеся по всем закуткам черепной коробки. Оттого и не сразу он узнал в женщине, вошедшей в палату с цветным пластиковым пакетом его, Игоря, родную мать. Теперь с того мгновения, которое зашвырнуло Дениса в этот мир будущего, и до конца существования в этом мире, если все это не глупые шутки некоего проказника, эта женщина будет его родной матерью. А потому всякого рода удивления и глупые напряжения мозгов с попытками опознания, абсолютно неуместны.

Да и для матери, то есть, для этой милой женщины, такое поведение родного дитяти обидно и пугливо. Поэтому Игорь резко встряхнул головой, забрасывая и засылая в потайные уголки сознания, посторонние и отвлеченные мысли, торопливо приклеил к лицу радость встречи и радушие приема. Уж Денис в различных ситуациях умел быстро ориентироваться. И быстро мог по необходимости сменить в себе любое настроение на нужное и на правильное. Разумеется, с ориентацией на обстановку, чтобы не отталкивать и не обманывать собеседника.

В его работе с заказчиками, где встречались начальники и хозяева с различным характером и эмоциональностью, требовалось соблюдение такта и доброжелательности. Потому-то пилота Дениса уважало руководство летного отряда, как исправно и с опережениями графика выполняющего планы по налету часов без претензий со стороны заказчика, так и с уважением относились руководители предприятий, что эксплуатировали вертолет.

-Здравствуй, мама! Я уж заждался тебя, все глаза просмотрел, - как можно приветливей и ласковей проговорил Игорь, нежно обнимая маму за плечи и касаясь губами чистой, пахнущей мылом и приятными духами, щеки. – А от меня только что Катя ушла. Вон, сколько витаминов принесла. И ты с фруктами. Моему организму, как и рекомендовал доктор, требуется сейчас много витаминов.

Мама слегка, если не слишком даже сильно, удивилась нежному порыву обычно грубоватого сыночка. Да еще голосок такой нежный и заботливый. Есть от чего закружиться голове и спутаться мыслям. Такую заминку и тушевание мамы заметил и Игорь, слегка отругав себя за излишний артистизм. Катя же откровенно называла Игоря тираном и эксплуататором маминой доброты. Ну, и что теперь? Уподобиться тому хаму и нагрубить этой любящей женщине? Нет, пусть остается со своими нежностями и ласками Денис. Женщины к добру быстро привыкают. А перевоплощенный Игорь уже не сумеет переделать себя даже в новом образе.

-Игорек, мне доктор говорил, - начала мама трагичным и жалостливым голоском, словно вновь узнала о нем нечто печальное, - что у тебя возникли небольшие проблемы с памятью? Я только что от него. Он меня предупредил об этом, но обещал, что на здоровье эта маленькая помеха не повлияет. Это правда? Ты сам себя хорошо чувствуешь, ничего не беспокоит?

-Нет, мамочка, самочувствие мое в данную секунду просто замечательное, - как можно бодрее и задорнее произнес Игорь, пытаясь своим оптимизмом и довольным видом заразить надеждой и мать, сбив с нее такой неприятный похоронный тон. – А коли некие эпизоды из головы улетучились, так их обещают мне вскоре вернуть обратно. Но уж о безвозвратно потерянных неприятных эпизодах мы с тобой горевать не станем. Стало быть, не больно-то и нуждаемся в них. Значит, они того и стоят, чтобы выветриться из памяти. Ну, а самое главное я знаю и помню вполне здраво и в необходимой степени. Во-первых, что ты у меня замечательная мама, а во-вторых, что я у тебя любящий и любимый сын. Лады? Согласна со мной?

-Лады! – неуверенно повторила за Игорем мама, подозрительно и с некой неуверенностью рассматривая сына. – Сынок, а у тебя и вправду, все хорошо, ты себя здоровым чувствуешь, не привираешь?

-Ну, и зачем мне тебе говорить неправду по поводу своего самочувствия, если те же слова обо мне скажет врач? – слабо возмущаясь, проговорил Игорь. – Да, и разве по моему виду не просматривается это самое благополучие? Так что, мама, забудем о прошлых недугах и поговорим о будущем. Ведь очень скоро меня выпишут, а тогда мне вновь придется вернуться в охрану. Только мне почему-то кажется, что она мне не нравится. Я бы хотел получить некую иную профессию.

-Так, Игорек, а кто же против образования, - мама словно обрадовалась такому порыву ребенка, выразившему стремление к учебе. Она ведь и сама желала, чтобы Игорь после армии продолжил учиться. – Ты можешь поступить в любой институт по той же специальности, что и в колледже получил. А можно и в другой. Сейчас, знаешь, сколько филиалов открылось в городе. Ну, а ежели в платный, так мы сумеем и платить, и прожить на мою зарплату. Скромно, но нам хватит.

-Ой, мама, я вовсе не собираюсь садиться на твою шею, только не это, - Игорь сразу же исключил все мамины нелепые предложения и помощи, как излишние и абсолютно нереальные. – Я не брошу работу, как основной мой жизненный источник. Мы сумеем заочно или без отрыва на очном. Но не об этом сейчас. Я ведь просто хотел поделиться замыслами на будущее.

Игорь, а точнее, Денис, слегка смущался от сложившейся ситуации. Она его даже ставила в тупик. Он нежно обнимал, говорил слова нежности и ласковые сыновни фразы женщине, вполне могущей в той жизни быть его женой или любовницей. Но ему, взрослому и обремененному годами и жизненным опытом, подарено молодое тело юноши. Такой факт вовсе не огорчал, но слегка вызывал жалость от маленькой потери. Там у Дениса уже за плечами, а если быть более точным, то в кармане лежал выработанный пенсионный стаж. А здесь все, почитай, с нуля.

Хорошо, не в первоклассника умудрился этот шутник втиснуть его «Я». Вот тогда пришлось бы взвыть от счастья и удачи. Жить ребенком с разумом сорокалетнего мужика он бы не сумел. От тоски и окружающей глупости свихнулся бы скорее, чем поумнел. Ну, а здесь, двадцатилетнему юнцу постарается соответствовать. Подумаешь, опыт, летная практика. Все равно, в юность легче впасть, чем в детство.

-Ну, а на мои проблемы с головой, так они слишком незначительные, чтобы принимать их так близко к сердцу, - уже усаживая успокоившуюся и привыкшую к новому сынку мать на койку, продолжал Игорь. – Мы постараемся в данный момент акцентировать внимание на мое физическое здоровье, кое сейчас ощущается во мне с избытком. Я бы попросился у доктора домой, но не стану торопить события и буду с ним солидарен по такому важному аспекту, как возможные рецидивы. Спешка нам обоим ни к чему. Пусть доктор сам убедиться в моих физических данных, пусть досконально изучит все части моего тела на предмет пригодности к дальнейшему автономному проживанию, а уж потом, когда он попросит сам лично покинуть помещения, тогда и соглашусь с его выводами. Будем исцеляться усиленно и целенаправленно.

-Странно говоришь, сынок, как-то даже поэтично, - смущенно хихикнула мама, выслушав его длинную замысловатую тираду. – Я не буду делать выводы поспешно, но ты сильно изменился.

-Почему? – удивился Игорь, немного поругивая себя за словоблудия Дениса. Любил Денис заговариваться, переводя серьезные разговоры в шутливые монологи. – Нет, мама, я такой же, как и был. Просто сейчас немного встряхнутый. Вот из меня некие излишества, мешавшие прежней жизни, и отскочили. А так, чувства не поменялись. Возможно, слегка обострились.

-А может, и с Катей все у вас наладится? – с надеждой спросила мама, искоса вглядываясь в глаза сыну, чтобы определить его реакцию на эти прогнозы. – Мне она всегда нравилась. Добрая, ласковая, уступчивая. Даже слишком под тебя подстраивалась. Да и любовь у вас, как мне казалось, настоящая была, сильная, не поддельная, а искренняя. Я уже ждала ее в дом невесткой.

-Нет, мама, с этим торопиться мы не будем. Во-первых, Катя с Сергеем заявление в Загс уже подали, свадьба через два месяца у них. А потом, у меня появились слегка иные планы, учебные. Не буду ей жизнь ломать.

-Да? Свадьба с Сергеем? – как-то обреченно проговорила мама, словно ее надежды рухнули, не оправдались.

-Да, и это, так считаю, вполне правильно и разумно. Женщина хочет любви, а не игры в семью. По-моему, мне самому не помешало бы лет на пять повзрослеть. Что-то слишком рано твой сынок затеял игру в папы-мамы. Насколько помню из истории, так такие браки часто скоротечны и весьма редко даже до года доживают. Мы, мама, поначалу создадим базу, укрепим мозги и тело. А если по-честному, так хотелось бы сперва тебя замуж отдать. Вон, какая ты у меня красивая и молодая, а все возишься с сынком верзилою, как с младенцем.

За эти секунды сыновья монолога у мамы сменилась такая вереница чувств, что она уже готова была свалиться в обморок. Доктор намекал ей на некие проблемы с памятью, возникшие по причине сотрясения мозга, говорил о незначительной амнезии, на возможную потерю из биографии некоторых эпизодов. Но ведь он даже не предполагал, что ее сыночка так кардинально развернет на 180 градусов, настолько тряханет мозги, что изменит Игоря до неузнаваемости. Сейчас говорил с ней не ее сын. Вернее, что она такое подозревает, о чем даже думать не хочется. Это ее сынок, с ней общается ее одной Игорек. Но только на много лет, повзрослевший и набравшийся уму-разуму за эти незначительные дни, проведенные в больнице в бессознательном состоянии. Словно там, в небытие сильно изменившись.

Однако Игорь не понимал причину ее такого сильного волнения и переживания, большую часть, списывая на ее панический страх за здоровье сына и за его дальнейшее благополучие. А потому дальнейшие попытки успокоить и привести мать в нормальное состояние лишь усугубляли ее панику и укрепляли в ней веру в сомнения по вопросам доверия оптимизму врача. С сыном случилось нечто страшное, а потому ее сынок сейчас словно винится за прошлые грубости, шалости и хамство. И только здоровый и оптимистичный вид сына не позволял маме срочно бежать к врачу и требовать от него правдивых диагнозов.

Она желала услышать правду из уст доктора, какой бы та правда не оказалась. Все-таки только вчера, ровно сутки назад, этот доктор констатировал смерть ее сына. Но, нет, выбросить из головы все сомнения, все неверия, неожиданно и смело мама резко отбросила из мыслей страшные предположения. Негоже, вдруг увидев сына таким, о котором всю жизнь мечтала, сразу списывать на ужасные болезни. Ее Игорь жив и просто прекрасно выглядит. А испугало ее обилие сыновнего нежного отношения, ласковые слова, которые она отродясь из его уст не слыхала.

-Ну, и как ты рассматриваешь мое предложение по вопросу твоего замужества? По-моему оно справедливо, - внезапно вернулся Игорь к вскользь затронутой ранее щекотливой теме. – Судя по твоим испуганным глазкам, так таковой вопрос перед тобой уже стоял? Я правильно понял? Ты, мама, можешь смело со мной на эту тему пооткровенничать. А иначе в ожидании первоначально моей женитьбы, можно незаметно и состариться. Давай, сначала решим с тобой.

-Но, ведь ты немного знаешь про Валентина, я тебе не раз уже рассказывала, - напомнила мама, хотя сама понимала, что говорила о нем в совершенно ином ракурсе, не как о женихе.

-Вот и познакомь меня с ним сразу после моей выписки, - предложил Игорь серьезным и деловым тоном, не терпящим шуток. – Мы вместе втроем и обсудим таковой вопрос. А с Катей я, разумеется, поступил не совсем правильно, по хамски и грубовато. Однако, трудно определить правильность в таких интимных решениях. Вполне допускаю, что с Сергеем получится замечательная семья. Катя права, требуя к себе любви, а не отдавать себя безвозвратно. Лучше грубо отказать, чем из-за излишней деликатности ломать и портить всю дальнейшую жизнь.

-Ты совсем разлюбил ее? – словно еще не верила в серьезность такого отказа, спрашивала мама.

-Наверное. А по правде, так сам не знаю, - пожал плечами Игорь, затрудняясь в правильном ответе.

Не говорить же маме, что он ее до сегодняшнего дня совершенно не знал. И именно несколько минут назад произошла их первая встреча и знакомство. А на примирение не желает идти уже сознательный Денис, поскольку у него полностью отсутствует желание связывать себя так скоро, очутившись в этом незнакомом и чужом мире, какими-либо отношениями. Если его «Я» переместилось в этот мир, да еще в чужое тело, то та душевная боль потери в своем мире благополучно прибыла с ним неотъемлемым багажом. Он безумно рад, что так удачно и фантастически сбежал с того мира. И сейчас под новыми впечатлениями благополучно расстается со своим болезненным багажом. Господи, а сколько ведь придется осваивать, изучать и понимать! Но он сейчас в таком молодом нутре, что легко успеет освоить и осилить. В нем энергия и способности юного двадцатилетнего мальчишки.

-Мама, я Катю, скорее всего, не разлюбил, а просто не имел к ней этого чувства. И сейчас даже рад ее замужеству.

Они еще немного поболтали с мамой о пустяках, о быте, погоде и здоровье, и мама, как показалось Игорю, уже успокоенная и уверенная, что с сыном полный ажур по всем параметрам, покинула палату. А в конце на прощание Игорь даже просил передать Валентину от него привет. И пусть мама не скрывает его от сына, коль у нее и у него настоящее чувство.

-Так может, мы завтра вместе с ним придем? Вот и познакомитесь, - немного неуверенно и со слабым страхом за собственную смелость, спросила мама. Ведь сын всегда был противником маминых кавалеров.

-Пожалуй, не стоит. Я очень скоро выпишусь, и познакомимся в домашней обстановке. Так будет правильней и по-мужски, - предложил Игорь, сам почему-то не желая таких быстрых перемен и знакомств. Ему бы с этими освоиться поначалу. – И хватит меня заваливать пакетами с едой. Меня, мама, здесь превосходно кормят. А то как-то жалко, испортятся ведь продукты.

Кормили в столовой четыре раза в день. Не столь много и небольшими порциями, но вкусно и питательно. Игорь просто не понимал, как теперь расправиться со всеми этими передачами от Кати и мамы. Так думал, однако, Денис со своим скромным и небогатым аппетитом. Он не знал и не ведал про возможности Игоря, вернее, его организма, который теперь принадлежал Денису. А оказалось, читая стопку газет и журналов, которые он собрал в фойе, где висел на стене огромный плоский телевизор, его желудок вместил почти все продукты из двух пакетов.

Ну, конечно, это же не тот мелкий Денис. Игорь был крупней и моложе, и с огромным здоровым аппетитом. Зря, наверное, он предупредил маму, чтобы она ему больше ничего не приносила. Безделье, однако, неплохо сочетается с аппетитом и ускоряет потребление продуктов. А их хотелось в большом количестве еще по той причине, что газеты и журналы приводили его порой в шок и недоумение. Мир не просто изменился. Он перевернулся.

9

Катя выполнила обещание, и ежедневно после работы приходила к Игорю на полчаса для консультаций и ответов на вопросы. На большее она и не обещала. И вообще, ей не хотелось, чтобы про эти посещения узнал жених. Сориться ей с ним незачем, а правду рассказать проблематично. Кто же ей поверит, что она ходит в эту больницу к бывшему парню для посвящения того в собственную биографию. Не поверят еще потому, что у нее самой веры в правдивость Игоря нет.

Но и этих минут Игорю вполне хватало, поскольку доктор, разобравшись в его здоровье и определив истинное состояние организма молодого человека, как на очень высоком уровне. Да плюс еще по желанию самого пациента, перевел его в общую палату, где кроме него лежали еще два дедка – ровесники Дениса, если бы он самостоятельно дожил до этого времени. И один молодой парнишка, еще ученик средней школы, но уже старшеклассник, выпускник. Потому и положили с взрослыми.

Особенно хорошими лекторами оказались старички. Пацан больше молчал и усмехался. А дедки яростно ругали демократов, или «дерьмократов» как они обзывали современную власть, постепенно составляя картину тех потерянных Денисом тридцати лет. А он смело без стеснений засыпал их вопросами, требуя так ненавязчиво и просто разъяснить ему постепенное развитие, а точнее, развал страны и превращение ее в то состояние, в коем она сейчас и пребывала. А поскольку Игорь родился в новое время, то заинтересованность молодого человека историей родной страны, которую старое поколение познало изнутри и прожило вместе с ней, сильно импонировало дедов. Ведь нынешняя молодежь больше игнорировала их поколение.

И старички с удовольствием от года к году составили Игорю всю трагедию Родины, превратившей СССР в Россию и еще в четырнадцать государств. Чтобы не вызывать излишних подозрений, удивлялся и поражался шокированный Игорь незаметно и лишь для самого себя. Однако, когда приходила Катя, ей он высказывал вслух и эмоционально свои открытия, совершенно не замечая, как девушка вздрагивает и косо с излишним подозрением следит за ним.

Она ведь в этот бред с перемещением Дениса в тело Игоря, разумеется, не собирается верить. Ну, а поскольку наобещала, то молча, выслушивает его восторги, и эти полчаса рассказывает о нем самом и отвечает на все поставленные вопросы. А что тут многого рассказывать. Коль сама биография Игоря была короткой и простой. Прожито-то всего каких-то двадцать лет. О его младенчестве и детстве Катя знала лишь из рассказов самого Игоря и из бесед за чаем с тетей Женей, то есть, с его мамой. Мама любила по нескольку раз пересказывать интересные эпизоды из детства ее любимого сыночка. Так что, некоторые части биографии Катя знала даже лучше Игоря.

А потом, уже после знакомства Кати с Игорем и на протяжении многолетнего романа вплоть до самой армии они были практически неразлучны. Эти годы, исключая подробности интима, она ему изложила со скрупулезной точностью до малейшего эпизода. Не забыла описать и друзей, знакомых и соседей. Из чего Игорь сделал следующий вывод: тип, этот мальчишка, достался ему капризный, хамоватый, задиристый и хулиганистый. Где-то с пятого класса увлекся восточными единоборствами, которые к гонору добавили силу, ловкость и смелость.

Однако, дрался при Кате всего два раза. Один раз вступился за честь и достоинство подружки, отметелив троицу хамов, посмевших громко и непристойно высказаться в ее адрес, когда они вдвоем гуляли по пролеску за городом. Еле оторвала его от них. А потом, оторванные хулиганы улепетывали без оглядки. Второй раз он, слегка выпивший, сам зацепил компанию подростков, спровоцировав их на драку. Результат оказался идентичный первой драки.

Хотя, из его рассказов и докладов Катиных подруг, участником потасовок он был чересчур часто. С матерью Игорь был груб и бесцеремонен. Из-за него она и замуж не выходит, чтобы лишний раз не нервировать сыночка. А кто же из мужчин выдержит малолетнего хама, да еще по силе и ловкости превосходящего любого мужика. Одним словом, какой вывод сделал Денис – дерьмо пацан.

-Так какого хрена ты с этим придурком любилась? – удивленно и откровенно спрашивал Игорь, всем видом показывая, что эта характеристика как-то его не касается. – Давно послать надо было, а не терять время понапрасну.

-Вот именно, что любила! – с горечью и некой жалостью к самой себе за потерянные молодые годы, тяжело проговорила Катя. – Разве можно вот так командовать сердцем и любить лишь по желанию!

-Любить, чтобы терпеть все его измывательства? – не желал соглашаться с таким положением уже Денис, хотя, вспоминая прошлое из той биографии, сравнивал себя с Катей и с таким же соглашательством. Он был не лучше. Был? А сумеет хоть на грамм изменить себя в этой жизни?

-Нет, Игорь, ко мне ты относился бережно и ласково. Без грубостей и пошлостей. Да, бывало, что хамил и грубил, но очень редко. Потом сразу же извинялся и опять становился паинькой. А ты, Игорь, и в самом деле совсем ничего не помнишь про нас? Ну, совсем ни капельки? Это даже немного страшно и обидно, словно тебя вычеркнули и выбросили на свалку. Сам ведь много и хороших слов говорил. Да, грубый, но ласковый деспот. Возможно, и у меня через некоторое время все забудется. Ну, не так, как у тебя, не насовсем, а просто вспоминать буду с некоторой благодарностью, что отверг. Поди, намаялась бы с тобой в семейной жизни. Даже представить тебя трудно в роли мужа и отца. Все равно твои грубость и хамство проявились бы. Не верится, что сумел бы перевоспитаться. Тебе нужна жена такая же жесткая, как ты сам.

-Катя, - как можно мягче, но немного со строгостью старшего в голосе, попросил Игорь, пристально вглядываясь в ее глаза. – Я тебя отлично понимаю и слегка даже сочувствую, что втянул в эти откровения. Муть и чушь, если со стороны прослушать. Но не обязательно с головой и сердцем доверяться. Ты хоть немного мыслями поверь в мою правду, без каких-либо обязательств. Не был я никогда Игорем и тем грубияном, которого ты любила. Он, твой несостоявшийся жених, погиб самым настоящим образом под тем завалом лесов. И сейчас ты пытаешься помочь не Игорю, а Денису, которому придется прожить в его образе. Мне теперь не по необходимости, хотя и это немаловажное, а по собственному хотению придется доживать за него. Разумеется, если бы я сразу узнал про вашу такую страстную любовь, то постарался бы поискать гида среди чужих. Хотя, даже представить трудно, где его искать, когда ты рядом. Меня с толку сбила твое предстоящее замужество. Но теперь ты уж попытайся до финала донести свою экскурсионную миссию, ладно, договорились?

Катя с трудом справилась с подступившими к глазам слезами, натужно проглотила вместо них набежавшую слюну и согласно кивнула головой. Куда же теперь ей деваться, коль взялась за такое трудное дело.

-А твоя мама, то есть, мама Игоря никогда не узнает правды? – спросила она, решившись задать такой сложный для нее вопрос. – Это ведь нечестно по отношению к ней, обман получается.

-Катенька, нельзя говорить правду не только лишь ради признания, но и ради спокойствия нервной системы, - немного иронично заметил Игорь. – О какой правде ты говоришь? Если ты сама сумела поверить лишь на пол процента, то, что говорить о любящей матери! Да и как ее, наблюдающую сына живым и здоровым, убедить в его смерти? А о самой смерти говорить честно? Разве честно доказывать, что я совершенно чужой для нее человек? Жестоко и чересчур на издевку похожее. Во-первых, она просто не поверит, поскольку сочтет за бред свихнувшегося ребенка, а во-вторых, просто сильно обидим. Ну, и если думать о самом себе, то мне придется вышвырнуть себя на улицу. Не надо правды. А уж я постараюсь соответствовать статусу.

-Не получится, - категорично затрясла головой Катя. – Ты не сумеешь соответствовать статусу ее сына.

-Это еще почему? – немного испуганно, а больше удивленно спросил Игорь, пожимая плечами.

-Я верю тебе уже процентов на двадцать, - констатировала, как факт Катя. – Ты не сумеешь, стать тем Игорем, которого всю жизнь знала она. Ты даже сейчас говоришь по-иному. Совсем не похоже на Игоря.

-Это не совсем удачный способ общения, - с пониманием воскликнул Игорь. - Постараюсь как-то более развязней и грубее. А иначе свою роль могу с треском провалить, еще и не начав даже.

-А вообще-то, - вдруг с какой-то нежностью и сладостью в голосе проговорила Катя, лукаво посматривая на Игоря, - не нужно меняться.

-Почему? Сама же только что упрекала за полное несоответствие оригиналу. Вот постараюсь быть таким, каким ты описала мне его.

-Ты совершенно иным стал, не похожим даже на граммульку на настоящего Игоря. Я все больше это замечаю с каждой новой встречей. Но меняться не нужно ради матери, а не ради себя. Пусть и маме достанется нежности сыновней, какая есть, то есть, была у Дениса. Мне кажется, что твой Денис был настоящим мужчиной, которого можно любить. Перемена в характере легко ею примется и спишется на такую ужасную катастрофу. Ты все осознал и решил стать иным.

-Катя, я не притворяюсь, - помолчав, добавил Игорь, загадочно, но с отцовской нежностью разглядывая Катю.

Она же ровесница его дочери. Он не будет, не хочет и не желает думать о ней, как о претендентке на роль его невесты. Да у нее уже есть настоящий жених. Но что тогда остается? Не забывай, дорогой Игорек, что в данную секунду ты очень и очень молодой. Даже младшие Катины подружки могут смело рассчитывать на сердечное расположение Игоря. Это пока слишком трудно свыкаться с мыслями, что ты вдруг так неожиданно помолодел в два раза. Правда, для этого им обоим пришлось для этого погибнуть, чтобы одному возродиться в образе другого. Но не факт, что Игорь, то есть, настоящий Игорь, не возродился в каком-либо ином образе.

Пусть, Денису не жалко. Да, помолодеть-то помолодел, да вот мозги почему-то остались прежними, старчески рассудительными без молодецкого безрассудства. Хотя, и это спорный вопрос. Ведь с Катей он общается, как ровня. Вполне допустимо, что это поколение двадцать первого века по разуму и интеллекту, а так же и по рассудительности намного продвинутое вперед. Так что, ему так кажется, что он беспроблемно вольется в этот мир с его прогрессом.

С ума сойти, да и только, глядя на новинки техники, которая шокирует своими возможностями. Но пока у него в мозгах даже их наименования не могут разместиться. Не говоря уж об их функциях. Привыкнет и освоится. Так что, душа и тело рвется в бой и на свободу. А потому пора доктору намекать и про выписку. Иначе возникают опасные прецеденты привыкания к больничной жизни в палате, что даже ощущается некий страх при мыслях о выходе в настоящий мир. Разумеется, первые дни без ляпов не обойдутся, избежать их не удастся. Но ведь Игорь после тяжелейшей травмы. И все простят и обязательно поймут, ежели и попадет впросак.

-К тебе вчера следователь приходил? – и спросила и констатировала, как случившийся факт, Катя. – Сумел ответить на его вопросы без казусов? Ну, я имею в виду, сыграл роль Игоря?

-Да, было такое дело, - обреченно и с долей трагизма вздохнул Игорь, словно в гибели тех двух рабочих уже обвинил себя самого. – Вопросов много задавал, но ведь я и понятия не имею, где, как и что? Хорошо, что доктор успел проконсультировать следователя и предупредил о моих проблемах с памятью. Так что, роль Игоря, тяжело пострадавшего от рухнувших лесов, я сыграл правдоподобно. Меня только сильно сбивали с толку его вопросы по поводу моих обязанностей охранника банка. Но я старался на них не задерживаться, ссылаясь на короткий срок работы в этом охранном предприятии. Мол, еще не освоился и не разобрался. Поверил.

-Ой, Игорь, а ведь и вправду, откуда тебе знать! – всполошилась Катя, словно вспоминая нечто слишком важное. – Я ведь все видела с самого начала, как начинала рушиться эта конструкция. Мне и надо было тебе подробно про саму катастрофу рассказать. И про то, как ты ласточкой в сам момент разрушения уже летел к этой женщине с детьми. По сути, ты своим телом и спас их от неминуемой гибели, выбросив их из опасной зоны на тротуар.

-Ну, вот видела! - с гордостью за своего предшественника воскликнул Игорь, ласково поглаживая себя по голове. – Не таким уж пропащим был мой Игорь, было во мне нечто героическое и человечное!

-Игорь был бесшабашным и бесстрашным, - как-то печально, словно об усопшем, выразилась Катя. – Ой! – всполошилась она, будто уличила себя в чем-то неприличном и нехорошем. – Чего это я о тебе в прошлом роде? Ты же на месте, живой и невредимый. Думаю, что его лучшие качества к тебе по наследству перешли. Теперь ты, как в рекламе, два в одном.

-Это, что по телевизору показывают? – весело хохотнул Игорь. – Мне эта реклама уже сниться начинает. Ее уж слишком много в передачах. А особенно в кино. Вот и я такой же продукт, как в зубной пасте.

Уж над таким сравнением они с Катей оба весело посмеялись, расставаясь в этот раз большими друзьями.

Доктор не стал отговаривать Игоря, хотя и намекал на преждевременность выписки, поскольку он не завершил обследование полностью.

-Я бы конечно еще с пару неделек подержал тебя, юноша, чтобы окончательно разобраться со всеми загадками твоего организма. Но понимаю, что такому молодому и здоровому находиться среди больных нудно и скучно, - оправдывал свое решение о выписке доктор. – Но хотелось бы, чтобы ты повнимательней отнесся к своему здоровью и исполнял по максимуму все предписания. И главное, чтобы через недельку обязательно навестил меня. Хотя бы заглянул по-дружески, чтобы мне одним глазком взглянуть на тебя и задать несколько вопросов. Меня больше волнует твоя частичная потеря памяти, исчезновение из биографии некоторых фактов.

-Ну, с этим так же наступает полный порядок, доктор, память возвращается ускоренными темпами, - слегка приврал Игорь, оптимистично оценивая свое состояние. Хотя в его словах была большая доля правды.

После собеседований с Катей и после общений с соседями по палате и с другими в фойе при просмотре телевизора, где они обсуждали те или иные передачи, Игорь уже легче ориентировался в этом мире будущего. Он уже страстно желал окунуться в настоящую жизнь поглубже. И для адаптации доктор позволил ему еще с месяц отдохнуть от работы дома с посещением врача по определенным дням.

А потом придется идти в ЧОП «Редут» на работу, чтобы, как и положено взрослому человеку, трудиться и зарабатывать деньги. Хотя, даже представить себя не мог в роли охранника. Ему бы на первое время найти более тихую и спокойную работу. В том смысле, что знакомую, какой была в прошлой жизни. Да кто же его к вертолету допустит без диплома. Там навыков одних мало.

А пробовать поступать в летное училище и повторить авиационную биографию ему почему-то абсолютно не хотелось. Казалось, что, окунувшись в привычную атмосферу, столкнувшись вновь с авиацией, он опять может повторить те моменты, возвращать которые не желалось. Нет уж, поскольку выпала планида с такими выкрутасами, то почему бы не испытать себя в иных сферах. Для этого придется заново учиться и постигать иные вершины мастерства. Но не опасно. Ему здесь на этой планете всего двадцать. Даже через пять-шесть лет он все еще будет кошмарно молодым. Успеет все опробовать и испытать, чего не успел и не сумел в той жизни.

И женится, то есть, обзаведется семьей годам эдак к тридцати. Без излишней и крышу сносящей любви, чтобы, коль и случится потеря, так не такая болезненная с душевными страданиями, кои иногда еще приходят, если не наяву, так во сне. Выберет жену, чтобы была хорошенькой и доброй, любящей. Пусть в этой жизни любят крепче и страстней его самого.

В день выписки ему хотелось, чтобы первую экскурсию от больницы до дома и по ближайшей местности провела Катя. Она хотя бы все комментировала, закрепляя на местах материал, усвоенный устно. Но разве мама сумеет такое допустить. Она даже с работы отпросилась, и уже ближе к одиннадцати была с большой сумкой в палате. В ней находился полный комплект одежды и обуви. Чужой для Дениса, но самый раз Игорю. Как раз успел кое-что прикупить до аварии.

Привычный видеть себя в зеркале в этом больничном халате, Игорь с неким удивлением смотрел на новый образ в зеркале, на минутку остановившись в коридоре возле огромного трюмо возле стены. Однако, внешний вид оставил его довольным сами собой, добавляя внутрь хорошую порцию прекрасного настроения. Хорош пацан по всем параметрам. Глядя на атлетически сложенного юношу, Денис даже прошлого абсолютно не желал пожалеть.

-Похудел, сынок. Вон, как щеки впали, - тяжело вздохнула мама, прижимаясь нежно к сыновнему плечу.

Ей не верилось в полное исцеление, поскольку за эти многочисленные посещения в ее мысли вкрадывались сомнения. Доктор утверждал, что ее Игорек просто космически здоров. И память к нему почти вся вернулась, и тело без видимых повреждений и дефектов. А там еще с месячишко понаблюдает и выдаст окончательный вердикт. Но мама волновалась, не наблюдая в этом здоровом юноше своего баламута с его грубыми словечками и неприятием телячьих нежностей. Он всегда считал себя мужчиной жестким, воином и лидером.

А этот? Нет, это все равно ее родной Игорек. Просто сынок стал чрезмерно, а точнее, непривычно вежливым, каким-то внимательным, жалостливым и гораздо человечней. Конечно, пережив такое стихийное бедствие, немудрено и пересмотреть свое отношение к жизни, к близким и к окружению. Вот и курить совсем бросил. Уже хорошо. А как ее сынок с крыльца банка сиганул, спасая ценой своей жизни эту молодую женщину с двумя девочками! Нет, пусть пропал тот заносчивый и себялюбец. Зато теперь они совершенно по-новому заживут. Правильно и счастливо.

-Мама, а Валентина ты пригласила на торжественный обед? – внезапно спросил Игорь, окончательно пугая маму своими переменами. – Мы, кажется, договаривались, что сегодня ты меня с ним познакомишь.

-Что? – встревожено, спросила мама, все еще не доверяя тем словам, сказанными сыном в больнице.

-Ну, это я так подумал, что сегодня у нас с тобой будет праздничный обед с друзьями и подружками. И, разумеется, на нем должен присутствовать Валентин, как главный гость. Он же твой друг?

Мама смутилась, стушевалась и засуетилась, затрудняясь с ответом. Игорь всегда категорически отвергал всех мужчин, пытающихся приударить за мамой. Поэтому она всех своих знакомых кавалеров скрывала от него. А тут сын сам требует аудиенции с ее мужчиной и личного знакомства. Она с Валентином знакома и встречается уже больше года. Сразу же, как Игорь ушел в армию, мама позволила Валентину ухаживать за ней. И у них была не просто дружба, мимолетное знакомство. Это чувство можно было бы назвать настоящей любовью. И она с ужасом ожидали возвращения сына из армии, понимая, что Игорь мгновенно способен разрушить их союз.

Нет, ради сына мама согласна была на расставание и с любимым человеком. Однако, до слез было жалко самую себя. Ведь, по сути, это ее последний шанс создать семью и стать полноценной женщиной. И единственной надеждой на спасение из этого порочного круга была ожидаемая женитьба на Кате. И с какой болью услыхала она в первый же день, что он со своей девушкой, бывшей невестой порвал. Этим разрывом он убил последнюю ее надежду.

А тут эта страшная авария, чуть не погубившая сыночка. И вдруг случается невозможное чудо не просто с исцелением, но и с такими же кардинальными переменами в его характере. Крутые перемены, даже ею не узнаваемые, словно под тем завалом сына подменили. Ну и пусть. Зато он теперь не просто разрешил встречаться с любимым человеком, но и сам желает встретиться с ним и, возможно, сдружиться. О таком счастье она мечтала долгие годы одиночества.

-Да, Игорек, он любит меня и хочет стать моим мужем. Ты не будешь возражать? И сегодня я хотела бы вас познакомить.

Она смотрела на него таким жалким умоляющим взглядом, что Игорю самому хотелось всплакнуть и обматерить того деспота, в тело которого он влез. Разве можно обижать такую женщину?

-Разумеется, мама, да. Я буду очень рад за тебя. Ты же у меня вон, какая красавица. И просто обязана быть счастливой. Я думаю, что Валентин будет для тебя настоящим любящим мужем. Мне так хотелось бы.

10

Валентин Игорю даже очень понравился. Нет, разумеется, внешность Игорь даже не рассматривал. Во-первых, ему вполне хватило влюбленных взглядов на мать, а во-вторых, мамин ухажер был старше Дениса на два года. Считай, что разумом и жизненным опытом ровесники. С женой он развелся десять лет назад. Она ушла к другому, и они все вместе втроем с дочерью уехали на другой конец России, откуда и был родом ее новый муж. Почти аналогичная история, схожая с судьбой Дениса, чем тот вызвал дополнительную к себе симпатию.

Так что, с дочерью Алиной он столько же лет и не виделся. Как дочь неспособна преодолеть столь значительное расстояние для встречи с родным отцом, если бы и пожелала, так и Валентин не видел возможностей ехать на встречу в такую дорогую даль. Она пошла в этом году в одиннадцатый класс. Игорю сперва даже показалось, что он ослышался, и попросил повторить. Ну, надо же. А ведь когда Денис пошел в школу в первый класс, то в эти же годы страна покончила с одиннадцатилеткой и перешла на десятилетнее образование. Все пошло по кругу, будто страна пытается повторить те же самые ошибки.

Еще Игорь опростоволосился со словом «кофе». Когда мама назвала данный продукт в среднем роде, то у него возникло желание, хоть шутя, но поправить ее. Однако, такая повышенная грамотность привела к конфузу. Теперь в этой стране многие слова претерпели изменения. В особенности с кофе, так его обзывай по своему желанию. Так что, впредь Игорь решил и внушил себе за правило сначала промолчать и уточнить свои вопросы, прежде чем вмешиваться в речь кого-либо. Поначалу лучше всего освоиться и изучить правила современного бытия.

А вот с Валентином, как с ровесником, он общался легко и много тематически, избегая лишь современные технические новинки, кои являлись новшеством лишь для него, Дениса. Однако, в Валентине он уже представлял себе помощника и проводника по электроники и техники. Все же, как понял из маминых предварительных характеристик своего жениха, Валентин по долгу службы и в соответствии с образованием обращался с техникой на «ты».

-Валентин, - с первых минут знакомства и по просьбе самого Валентина они постановили общаться по-родственному и на «ты». – Потренируешь меня в обращении с компьютером и прочими к нему аксессуарами? Я слышал, что ты в них, как в самом себе. Если даже не лучше.

-Ну, не настолько дока, однако, как и говоришь, могу кое в чем похвастать. Послушай, Игорь, но ведь, как мне говорила мать, то…, - попытался вывести Игоря на чистую воду, но вдруг осекся, с подозрением глядя на него, но чтобы мать не заметила и не поняла этого замешательства.

-Валя, давай, пока я тебе ничего комментировать не буду, договорились? Потом, один на один постараюсь разъяснить, чтобы не шокировать посторонних, - шепотом, чтобы не слыхала мама, но жестко и с нажимом проговорил Игорь. – Нам ее присутствие и вмешательство лишь навредит. Да и сам не стану тебе читать длинных аннотаций и предисловий к своим проблемам. Однако, что наверняка и точно знаю, что мне эти знания просто позарез нужны. В принципе, я не собираюсь посвящать свою жизнь охране и этому ЧОП. Мне так кажется, что сие дело абсолютно не сочетается с молодостью. Негоже в моем возрасте слоняться и за порядком присматривать. И в основном, как я уже понял с общением с сотоварищами по охранному делу, то главными заказчиками этого «Редута» являются предприятия, за исключением дежурств в бригаде быстрого реагирования, где охранники, словно старички, сидят на проходной и ко всем цепляются по поводу каких-либо беспорядков. Ладно бы банк и только эти группы, что по срабатыванию сигнализации выезжают, хотя, и это не моя работа. Вот потому и желаю освоить компьютер и заняться более интеллектуальным трудом.

-Это, конечно, правильные задумки у тебя, да одного компьютера маловато, - согласился с его мнением Валентин. – Хорошо бы еще какой-нибудь институт окончить. Сейчас без высшего образования неохотно на работу берут.

-Не проблема, - воодушевился пониманием Валентина Игорь. – Пока бросать охрану не планирую, совмещу ее с учебой. Там много времени остается для самообразования и для чтения. Я думаю, что постепенно вместе с учебой поищу работу немного выше интеллектом. Мои мозги, однако, насколько я их оцениваю, все-таки заслуживают гораздо лучшего труда.

Игорю хотелось добавить про летное училище и про те ежегодные повышения и подтверждения квалификации с экзаменами и зачетами, которые не позволяли застояться мозгам, но вовремя остановился, вдруг осознав, что сейчас находится немного не в том образе и не на том месте. Мальчик Игорь после школы про дальнейшее образование, со слов Кати, не мечтал и не грезил. Устал за одиннадцать лет. И тихая спокойная работа охранника его вполне удовлетворяла. Мысли витали за облаками, а красивая форма радовала глаз и тешила сознание.

Но Денис с прирожденным аналитическим умом и с довольно-таки высоким интеллектом, ну, никак не приемлет и даже не желает представлять себя на долгие годы в роли обыкновенного сторожа на проходной завода или бегающим по звонкам сигнализации за мелкими хулиганами. Само дежурство в банке – большая редкость, но и оно не веселило. Про все нюансы работы ему подробно рассказали сотрудники «Редута», у которых он помаленьку, но с максимальной подробностью выведал он эти детали их охранного труда. Коллеги, хоть и были немного удивлены его заинтересованностью, однако говорили с удовольствием, поскольку о работе охранника до сих пор никто у них не расспрашивал, и слушать не желал.

И мама очень охотно и довольная одобрила стремления сына к учебе. Такие желания она из его уст услыхала впервые. А еще она просто сияла от счастья, наблюдая дружеские общения сына с ее любимым человеком. Неужели с Игорьком произошли такие кардинальные перемены, что он не только согласился узнать про наличие у матери друга, но еще и сам пригласил для знакомства с ним. А сейчас ко всем прочим метаморфозам так мило и увлеченно беседует.

-А конкретно чем заняться не задумывался? – спросил Валентин, прослушав все планы и фантазии Игоря. – Компьютер, компьютером, но для его познания институт, вроде как, без надобности. Он лишь помощник в учебе и в трудоустройстве. А профессию хорошо бы избрать немного конкретней, приземленную, ну, не просто денежную, но ко всему прочему, и интересную, чтобы захватывала и привлекала, которая и для карьеры хороша, и для души годилась.

-Буду усиленно размышлять на эту тему, - согласился Игорь. – Признаюсь, что пока нахожусь в поиске. Ведь такая идея пришла совершенно недавно, всего-то на днях. И она еще настолько сырая, что никакой конкретики в себе не несет. Лишь пока могу заявить о своем желании иметь нечто разумное. Ну, я особо не расстраиваюсь, поскольку, так считаю, что временем обладаю достаточным. Надумаю еще.

Общение с Валентином оборвали два лучших друга Игоря. Как и объяснила Катя, то после Сергея этот Колька и Сашка считались его лучшими корешами. Их четверка в основном в таком составе и тусовалась по дискотекам и улочкам района. И до знакомства с Катей, и после. Часто и Катя присоединялась к их компании.

Сашка с Колькой как-то пару раз забегали к нему в больницу, так что, он уже умел отличить их друг от друга и немного понимать их тематику разговоров. Но в основном там, в больнице, они бросали на тумбочку пакеты с фруктами, передавали приветы, и убегали по своим срочным, как объясняли Игорю, делам.

А тут пришли в гости на праздник, который мама устроила по случаю возвращения сына из больницы. И после непродолжительного общения со своими закадычными друзьями, Игорь ужаснулся и с легкой паникой в душе понял, что он их не просто плохо понимает, но и абсолютно не желает с таким примитивом общаться. Нет, это вполне хорошие, разумные и в меру болтливые и веселые пацаны. Но от такого перепада в возрасте никуда не деться. Он уже не может подолгу выдерживать эту юношескую болтологию о пустяках, глупостях и о бессмыслице.

Они ему весьма быстро надоели. Он уже взрослый мужик с приличным жизненным опытом и немалыми прожитыми годами. А это его взрослые дети, с которыми можно лишь перебрасываться фразами, делать общую работу и немного развлекаться. Но тусоваться (слово нынешней эпохи) сложно и утомительно. Однако, придется, поскольку интерес к взрослым мужчинам не будет понят сверстниками. Или назовут заумным, или снобом.

Ну, ничего, скоро пойдет на работу, на подготовительные курсы, чтобы в следующем году поступить в какой-нибудь институт, основательно займется с Валентином компьютером, и на пустое болтание времени просто не останется. Да и своя компания нужна для поиска дамы. Вроде как, в монахи он вовсе и не собирался записываться ни в том мире, ни, уж тем паче, в этом. Здесь с его молодостью и статью сам бог велел. Разбрасываться не планирует, но дружбу телами заведет.

Насилу отвязавшись от перепившихся друзей Сашки с Колькой, Игорь вышел на улицу и решил просто прогуляться по району, не отходя далеко от дома. Просто по тем местам и закуткам, где прошло детство и отрочество молодого Игоря. Трудно угадать интересы того мальчишки, но, так подумал Денис, что уж двор и его округа были Игорем истоптаны и исхожены.

Не оценивая всего города Малахов, Игорю понравился этот район проживания, что окружал дом матери. Однако, здесь даже славненько. Хотя и окраина, насколько мог понять Игорь, поскольку через пару сотен метров город заканчивался большим полем. А там метрах в пятистах виднелся лесок или лесопарк, насколько мог предположить Игорь. Улицы чистые, ухоженные, такие же милые, как и его двор. Ну, все это, разумеется, в сравнениях с тем областным центром в Туркмении. Чарджоу тех времен больше напоминал городскую свалку с бродячими по микрорайонам коровами и баранами, словно поле для выпаса скота.

Оттого и зародилась у его жителей годами выработанная привычка выбрасывать с балконов и лоджий арбузные и дынные корки, которые весьма быстро подбирались животными. Нет, то была вовсе не бесхозная скотина, сбежавшая от своих хозяев. Это на выгул выгоняли ее владельцы, чтобы скотина вместе с дворниками подобрала съедобный мусор. Не брезговала скотина и бумагой, и окурками, и пачками от сигарет. Потому и летели из окна все эти предметы.

А здесь вон, по краям дорог и урны стоят, и дорожки для пешеходов выложены какой-то плиткой цветной.

Ежели в былые времена, будучи Денисом, он не курил, а точнее, побаловался в молодости и бросил, не слишком любил и алкоголь, то и здесь, будучи в теле Игоря, он не пожелал продолжать вредные привычки Игоря. Друзья обижались, что не допивает рюмки и не хочет идти с ними на перекуры. А вот мама как раз наоборот – вся сияла от удовольствия. Совсем иного сынка из больницы привела.

Игорь наблюдал ее сияющие хмельные глаза и посмеивался. Просто мама от всех нахлынувших чувств и от их изобилия позволила себе слегка захмелеть. Ну и что, ну и пусть. Рядом с ней мужчина, который проконтролирует ситуацию и удержит ее от безрассудства. А лично Игорь сегодня может и хочет немного погулять. Осеннее солнце еще было высоко, а Денис за год без отпуска и без выезда из Туркмении истосковался по природе Руси, по ее лесам и зеленым полям.

Поэтому самого Игоря и потянуло в тот видневшийся на горизонте лесок. Глубоко и далеко в самую его чащу заходить он не планирует, чтобы не заблудиться и не потеряться в первый же день выхода в новый мир. Но на несколько метров нырнет и глянет на его дары, увидит, чем же балует природа жителей этого города. Тем более, что вполне вероятны и грибы, коими изобилует природа родного края Дениса. Жалко, что ведерко не прихватил с собой, но ведь этот поход лишь разведывательный. Вот завтра-послезавтра, коль возникнет причина и в том необходимость, тогда уж в полной экипировке пойдет, как заправский грибник.

Опасные предположения подтвердились скоро. Не успел Игорь и на десять метров углубиться в лес, как моментально из травы на него выглянул симпатичный крохотный молоденький боровичок. А Игорь с детства, то есть, Денис, таскался, как с взрослыми, а позже с друзьями в лес по грибы. Такая тихая охота всегда завораживала и втягивала, словно омут, вглубь. Оторваться невозможно было, хоть уже эти дары в доме не принимали по причине отсутствия тары и места для хранения. Ну и что, раздавал соседям, которые всегда за них угощали мороженым и билетами в кино.

Знал он в грибах толк и знаком был со всеми ими поименно. Если так сказать про названия. И уж даже красивую поганку, или схожий с обабком горькавик, легко разоблачал. А вот чтобы боровичок так близко от жилых кварталов густонаселенного города попадался один за другим, так сие нонсенс. А вдруг в этом мире будущего народ разлюбил подарки леса, или вовсе не понимает в грибах?

Игорь постарался хорошо запомнить это место входа в лес. А уже дома у мамы подробно расспросит про грибы и про их надобность в питании, и с утра с крупными емкостями ринется на эту тихую, но завлекающую охоту. А пока просто считает и восторгается их наличием в этом лесу. Нет, считать бесполезно. Уже на втором десятке сбился. Завтра обязательно два, или лучше три ведра с собой возьмет. Больших, сколько сможет захватить в свои руки.

И сам лес Игорю здорово теперь понравился. Без завалов и буреломов. Чистый, ухоженный, словно парк городской. И самое удивительное, что комары не беспокоят и настырно не лезут со своими требованиями дозы крови. Так, один-другой над ухом прожужжал и сразу же отстал, стоило отмахнуться от них. Словно обиделись, что хозяин не желает делиться кровью, и улетели в поисках иных доноров.

Какой, однако, замечательный мир предстал перед ним! Жить, да жить, да еще учесть такой момент, что свою жизнь он начинает, чуть ли не со старта. Но и в этом имеются некоторые прелести и особенности: школа позади, армия, хоть и один год, но так же этап пройденный. С прошлой невестой разобрался, а новую заводить пока без надобности. Мороки от этих женщин много.

Да ко всему прочему, как рассказала Катя, пока можно и в охране за неплохие деньги поработать. И не с завтрашнего дня. Доктор позволил, если не буду жаловаться на недомогания, с месяц-другой погулять для полного возвращения в статус исцеленного. Спасибо тебе, Ангел, что вместо смерти подарил почти райскую жизнь. Даже того Игоря почему-то не особо и жаль. Был он пацаненком неважным, хотя и погиб, геройски спасая тех, кому судьба уготовила смерть. Ну, а почему жалеть, ежели эта жизнь подарена взамен его? Себя ведь тоже нужно любить и желать самому себе жизни. Так распорядилась судьба или некто ею управляющий. Не сам Денис, погибший по воле неразумного инспектора, избрал себе новое тело в этом мире будущего. Буду жить в роли Игоря с мамой, которая никогда не узнает истины, с семьей, которая полюбит Игоря, даже не предполагая в нем Дениса. И пусть совесть и тяжкие мысли даже не планируют навестить его сердце, душу и тело.

Далекий крик о помощи вывел Игоря из состояния эйфории и некоего благодушия с любованием окружающего мира. Нет, малость он ошибался, так уж старательно идеализируя это будущее. И в этом мире существует боль и опасность. Кто-то зовет, а, стало быть, следует поспешить, чтобы не примчаться к такому разбору, когда помощь уже окажется ненужной.

Игорь бежал на крик, как можно быстро, ловко отворачиваясь от веток, норовящих хлестнуть по лицу. После продолжительного лежания и безделья на больничной койке, ноги и все тело слегка противилось таким внезапным нагрузкам. Но молодость и прошлая физическая закалка помогала преодолевать расстояния без особого дискомфорта. Здесь нужно благодарить Игоря, который, несмотря на некоторые вредные привычки, как курение и алкоголь, достаточно уделил время спорту.

Когда выскочил на опушку, то картина беды его настолько поразила и ошарашила, лишив на несколько секунд возможности соображать и действовать. Посреди полянки стоял огромный детина со спущенными штанами и, держа одной рукой за длинный волос девочку-малолетку, второй рвал на ней одежду и дико сумасшедше хохотал и хрюкал от предчувствия предстоящего наслаждения.

Игорь, если раньше и слыхал о насильниках и педофилах, то вот так в глухом лесу один на один столкнуться – нечто парализующее и ошеломляющее. Первые мгновения даже растерялся, не понимая своих дальнейших действий.

-Эй, мужик, - наконец-то сообразил он вмешаться и прикрикнуть, чтобы срочно прекратить развивающееся преступное событие. Так ведь можно достояться, что насилие свершиться прямо на твоих глазах. – Ты чего это вытворяешь здесь? А ну-ка прекрати немедленно, - добавил он настолько глупое требование, что даже самому от своих слов неловко стало и стыдно. Действовать надо, а не болтать с такими отморозками. Разве простые слова дойдут до него?

Вот теперь соображалка к Игорю вернулась окончательно. И он понял глупость своего поступка, сообразил, что сморозил несусветную глупость. Зачем и почему так понадобилось ему предупреждать этого здорового маньяка, что на полянке появился свидетель его злого умысла? Ведь своим окриком он привел слегка в чувство бандита и позволил ему собраться и сконцентрироваться для отпора. Лучше бы сразу сзади дубинкой шлепнул по той дурной башке, а потом и правильные слова говорил. А теперь? Перед Денисом, а он себя вдруг почувствовал хоть и взрослым, но тем небольшим и совершенно не атлетическим мужичком, который славно летал на вертолетах, но отродясь не вступал в схватку с огромным и сильным преступником, стоял превосходящий по всем физическим параметрам враг, на благотворительность и понимание которого можно и не рассчитывать. Бандит наступал с явными намерениями.

Поскольку насильник уличен в деянии, подводящем его под расстрельную статью, насколько помнил Денис из уголовного кодекса, то в живых свидетелях он абсолютно не нуждался. Мужчина наспех подобрал спущенные штаны, с силой отбросил свою жертву в сторону и развернулся к тому, кто помешал осуществлению вожделенного желания. Большое, крупное красное лицо налилось теперь злостью и ненавистью к Игорю. Он оказался на голову выше и размеров на несколько крупнее Игоря. Однако, и таковых преимуществ посчитал недостаточными, поэтому неведомо из каких потайных карманов насильник достал большой складной нож, из недр которого моментально нарисовалось не менее устрашающих размеров лезвие.

В первые мгновения Игорь с отчаянием уже пожалел об этой лесной прогулке. Ну, почему хотя бы еще пару часиков не поболтал с мамой, не прислушался к трепотне друзей? Как и в том мире, так и в этом все несправедливо и подло: избежать чудом гибели под обломками неуправляемого вертолета, попасть по желанию некоего доброжелателя в такое чудесное будущее, и по вине какого-то отморозка и урода завершить свою жизнь, которую толком и рассмотреть не успел, под ножом бешеного маньяка. А у этого мужика просто даже выхода иного нет. От Игоря и от девчонки ему, как пить дать, избавляться придется, чтобы не быть расстрелянным по приговору суда и спокойно продолжать свои подлые делишки.

-Ну, что, пацан, догулялся? – просипел неким стальным скрипучим голосом насильник, и прыгнул в сторону Игоря.

Игорь, вспоминая чуть позже этот мгновенный эпизод, поначалу и сам не мог понять, какими такими манипуляциями он исхитрился избежать участи, быть зарезанным, словно скот на бойне. Но довольно-таки ловко уйдя от опасного лезвия, он подхватил врага за локоток выброшенной вперед руки, в которой находился нож, вывернул ее чуть назад, и с силой бросил мужика лицом на дерево, впереди которого сам стоял. Объятие с деревом оказалось таким страстным, что насильник даже не произнес ни одного прощального звука. Лишь глухой шлепок пронесся по полянке, а сам маньяк медленно сполз по стволу и завалился на траву, словно с устатку прилег отдохнуть и вздремнуть.

В первые секунды Игорь даже сильно удивился результатом такой короткой схватки. Но уже через мгновение мысли развернулись в нужном ракурсе. Так это Денис до смерти испугался вооруженного бандита, поскольку сам себя помнил неспособным противостоять такому сильному и физически превосходящему противнику. И если бы кроме мозгов еще и тело его здесь присутствовало, то оно точно с таким же результатом и таким же трупом валялось под этим деревом, лишь вместо насильника, но с продырявленным телом лезвием этого большого перочинного ножа.

Но слабая душа Дениса находилась в теле Игоря, который не просто в совершенстве владеет искусством восточных единоборств, но еще ко всему прочему это тело целый год прослужило в ВДВ, где гражданские навыки закрепило и усовершенствовало. Вот оттого Игорь машинально и без излишних предисловий и размышлений легко так расправился с вооруженным бандитом.

-Дяденька, вы его убили, да? Он больше не опасен? – Игорь не услышал в своих раздумьях, как девочка подошла к нему сзади и нервно дергала за мизинец левой руки. – Он больше не встанет? Его можно не бояться?

Теперь душа Дениса вновь провалилась в страх. Убил. Он его убил, хоть и не хотел этого делать, но руки рефлекторно сделали за него это сами. Но у него есть на то оправдания, поскольку спасал ребенка от насильника и спасался от страшного холодного оружия сам. Однако, ведь такое впервые случилось с ним, он впервые свершил собственными руками убийство.

А чего страшиться содеянного, внезапно с чувством исполненного долга и с радостью в сердце, что сам остался в живых, думал уже Игорь. Я ведь молодец, что так вовремя пошел в лес и полюбовался грибами. Не случись у него такого желания, и ребенок был бы обречен. Такие подонки в живых не только свидетелей, но и своих жертв не оставляют. На всякий случай Игорь подошел к лежащему без движения мужчине и пощупал у того пульс на запястье.

-Нет, девочка, он пока жив. Слишком живуч оказался, что даже соприкосновение с деревом ему не сильно повредило. Ну и пусть, - равнодушно к его судьбе махнул рукой Игорь. – Все равно осудят и пристрелят.

После таких выводов и определений Игорь внезапно почувствовал легкую дрожь в коленках и невыносимую тяжесть во всем теле. Его обуяло внезапное страстное желание срочно присесть, освободив ноги от перегрузки, чтобы прямо сейчас на глазах у этой маленькой девчонки, упаси бог, не упасть рядом с этим поддонком. Ей и без него хватило страху на всю оставшуюся жизнь. Оказывается, и в этом прекрасном будущем хватает много бед. И леса рушатся, лишая жизни виновных и невинных, и маньяки маленьких девочек воруют и насилуют. И не думаю, что оставляют после своих похотей в живых. Полно и здесь всякого дерьма.

Вот сволочь, однако! Ведь полно желающих и страждущих одиноких и обездоленных женщин, которые не могут утешить свое одиночество присутствием мужчин. Чего же ты бросаешься на таких маленьких и беззащитных? Да, вдруг осознал Игорь, ничего с такими уродами не поделаешь, поскольку они и есть уродливы и отморожены. И эта ненависть и ярость к своему недавнему противнику прибавила сил и энергии, вернув в ноги устойчивость и уверенность. Однако, он все равно присел на сухую и теплую кочку, заросшую травой, и вытянул ноги, ощущая растекающуюся негу по суставам. Благодать, однако! И жив, и хорошее дело сотворил.

-Садись рядом, - предложил он ребенку, которая, не дожидаясь дополнительных приглашений, сразу же присела рядом и прижалась щекой к его боку. – Ты чего по лесу бродишь одна? И как только папка с мамкой отпустили! Видишь теперь, какие страхи поджидают непослушных девочек?

-Я не брожу без спроса, а просто из школы шла, вернее, после дополнительных занятий. А тут этот.

-Ты что ж, по вечерам учишься?

-Нет, просто у нас по вечерам дополнительные занятия бывают для тех, кто слабо усваивает материал.

-А-а-а! Так ты у нас двоечница! Тогда все понятно, - усмехнувшись, уже весело и с некой иронией проговорил Игорь. – Вот к чему приводит неуспеваемость и простая человеческая лень. Учиться надобно старательней, чтобы хорошо усваивать уроки вовремя, а не после школы на дополнительных занятиях.

-Вот только не надо мне язвить, - проворчала девочка, однако, совершенно не обижаясь на его нравоучения, узрев в них юмор, а не критику. – И вовсе я не двоечница. Просто в прошлом учебном году ползимы проболела, вот и отстала здорово. Мне училка так и сказала, что переводит в следующий класс с условием, что я подтянусь. Но ведь летом некогда было, закрутилась, завертелась, вот и не заметила, как оно кончилось. Ну и что, так я всего за несколько дней уже всех догнала и перегнала. А в пятом классе трудно, потому что много новых предметов. Вот и доучиваю спешно, что в четвертом прозевала по болезни, - уже слегка обиженно добавила девочка. – Вот сам бы попробовал летом поучиться! Некогда и неохота. Я папе обещала, что потом постараюсь наверстать и стану хорошисткой. И уже выполняю обещание.

-Ну, тогда все ясно, - согласился с ней Игорь, сам вспоминая детство Дениса, когда все лето напролет бегал на речку и в лес за дарами природы. – Так ведь только начало учебного года, а ты уже отстаешь.

-Ой, ну, вот не знаешь, так нечего говорить! – уже откровенно злилась девочка на иронии и глупые замечания этого дядьки. Но потом, словно опомнившись и припоминая не столь давнейшее сражение за ее жизнь, она смутилась своей резкости и уже смущенно и откровенно добавила: - На тройки скатилась. Даже пару отхватила. Вот папа и отправил доучиваться. Но я, так папа обещал, со следующей недели уже не буду ходить на эти дополнительные занятия. Полностью исправилась. Скажи, тебя как звать? А то как-то неудобно разговаривать.

-Игорь, - представился Игорь и протянул руку, как и полагается при знакомстве. – А тебя как?

-Настя. Настя Малахова. Как и наш город звать, - чуть ли не официальным тоном, как на дипломатических приемах, проговорила Настя, и Игорь даже весело хихикнул. Детство, однако, оно и есть детство. Ребенок напрочь уже забыл о пережитых страхах, и общается с ним обычным тоном, словно никакой трагедии и не случилось. Подумаешь, мелкое недоразумение произошло!

-Ну, а лес здесь причем, если ты шла из школы? – внезапно спросил Игорь, заметив некое несоответствие.

-Папина машина подъехала к школьным воротам, и остановилась, там, меня поджидая. Правда, за рулем не было дяди Коли. Так я на такой факт особого внимания не обратила. Вполне возможно, что заболел или на выходной попросился. Потому и села без задней мысли. А оно, вон как получилось, маньяк проклятый, сволочь недобитая, - вдруг яростно воскликнула она и, схватив валявшуюся неподалеку сухую толстую палку, внезапно бросилась в сторону лежащего мужчины явно не с дружескими намерениями. – Убью сейчас заразу эдакую!

Много сноровки, а возможно, это вновь реакция Игоря, прошедшего хорошую спортивную школу сработала, потребовалось Игорю, чтобы перехватить такое опасное оружие уже вознесенное над головой маньяка. Выхватив палку из рук Насти, он зашвырнул ее подальше в лес. А саму Настю, подхватив на руки, унес от безжизненного тела и возвратил на прежнюю кочку.

-Ты что, с ума сошла, что ли? – больше с растерянностью от такой прыти ребенка, чем от злости крикнул он.

-А ты, а ты. А ты пожалел его, да? Его убить мало, а ты заступаешься! – внезапно со злостью вскрикнула она и разрыдалась навзрыд, изливая все напряжение слезами, что прорвалось наружу. Все же пережитое дало о себе знать. Настя, хоть и ребенок, но живой человек, испытавший только что ужас и страх перед всесильным и беспощадным насильником.

-Нет, девочка моя, - удерживая ее на руках и нежно лаская густые длинные распущенные волосы. – Не пожалел я его. А вот тебя мне даже сильно жаль. Нельзя маленькому ребенку убивать даже таких плохих, как этот маньяк. Потом самой плохо будет. Пусть его суд осудит и закон убьет. Ведь для того и существует государство, чтобы наказывать негодяев.

-Да, суд? У нас же этот, как его, запрет на смертную казнь. Так что, получит большой срок, и будет смеяться над нами в своей камере долгие годы. А потом его за приличное поведение еще и отпустят раньше. А меня бы за это убийство никто не осудил, даже суд. Я маленькая и обиженная им же.

-Почему? – искренне удивился Игорь, вспоминая законы своего мира, где таких отморозков обычно приговаривают к смертной казни. Что же с миром случилось, насколько это надо измениться, чтобы научиться прощать подлецов и насильников. Хорошо это или плохо, Игорь пока определить и оценить не мог, но удивился такому факту настолько заметно, что даже Настю поразил.

-А ты что, не знал? Вот, как будто с луны он свалился. Даже мой папа всегда ругает власти за этот мораторий на смертную казнь и слишком либеральное отношение к бандитам. Я даже такое слово наизусть выучила, настолько часто он его произносит. Уж тебе-то стыдно не знать.

-Стыдно, и я краснею, - откровенно признался Игорь. – Только у меня есть смягчающие обстоятельства.

-Ну, и какие такие у тебя смягчающие обстоятельства, чтобы не знать элементарных вещей, про что даже мне, десятилетнему ребенку известно? - иронично и слегка язвительно проговорила Настя.

-Такое со мной после аварии часто происходит. Некое раздвоение личности с временной потерей некоторых общеизвестных фактов. То мне кажется, что я старый и очень взрослый мужик с немалым жизненным опытом, да только проживаю в далеком прошлом мире. То попадаю в этот мир, который почему-то считаю будущим, коего раньше в моей жизни не было. А потому совершенно не знаю простых элементарных вещей. А уж тем более современных правил и законов. Вот и заклинивает меня постоянно, - тяжело вздыхая, словно сильно переживая за такие свои ляпы и недостатки, откровенно признался Игорь.

-Тебя что, машина сбила? Так ты еще после такой аварии вполне сносно выглядишь, даже с бандитом легко справился, - недоверчиво окидывая оценивающим взглядом, проговорила Настя.

-Спасибо за комплимент, но я уже достаточно подлечился, и меня доктор выписал на свободу. Но он обещал, что все мои эти недуги вскоре пропадут. Молодость и сила справится с ними.

-А какая тебя машина сбила?

-Нее, не машина, - спешно затряс головой Игорь. – Я совершенно под другой тяжестью пострадал. Возле банка дежурил, а тут по вине разгильдяев, хотя они в первую очередь и погибли, рухнули строительные леса. Меня ими и придавило. Оттого с памятью проблемы и возникли.

Реакция Насти его настолько поразила и ошарашила, что он даже на несколько мгновений онемел. Девчонка вдруг истерически захохотала, что даже слезы у нее из глаз брызнули. Но смех не напоминал истеричку, слегка сошедшую с ума. Он был настолько искренним и веселым, словно она сейчас прослушала и просмотрела смешную клоунаду. Заметив неадекватную реакцию на ее веселье Игоря, Настя смутилась и мгновенно смолкла, устыдившись этого беспричинного смеха. Вроде, человек поделился бедой, а она веселится. Но, умолкнув, она все еще прыскала в кулачок, подавляя в себе остатки веселости.

-И ничего смешного я в этом не вижу, - наконец приобрел дар речи, обидно высказался Игорь.

-Ой, Игорек, миленький, ты, ради бога, прости меня, я нечаянно. Но только сейчас после моих объяснений ты и сам от души похохочешь, - жалостливо вымаливая прощение сквозь продолжающееся хихиканье, уговаривала Настя. – Это же ты нашу двоюродную сестру с племянницами спас. Она так расхваливала тебя, так благодарила и по-настоящему ревела, когда доктор не обещал никаких твоих выздоровлений. А потом такая счастливая и радостная прилетела с известием о твоем внезапном исцелении, что прямо в пляс пускалась. Игорь, тебя что, мозги на всей нашей родне заклинило, да? Вот теперь и меня от смерти спас. Ты можешь смело у папы просить большой награды. Он даст, он у меня богатый.

Игорь наконец-то пришел в себя и вернулся в прежнее благостное настроение. И поняв причину такого внезапного и истеричного Настиного веселья, в тон ей сам немного искренне хохотнул, высказывая нелепость его планиды и судьбы, что за нос приводит к их бедам.

-Но только денег платить за ваше спасение никак нельзя, - высказал он замечание по поводу поощрений.

-Почему? Ты вполне заслужил награды. Это только за мое спасение папка может отвалить целую кучу. А там еще сестра с племяшками. Они же еще не благодарили тебя, насколько я понимаю?

-Нет, деньгами и подарками нет. А спасибо говорили, такое я припоминаю. Но платить нельзя, поскольку тогда мои деяния под подвиг не попадают. А мне хочется быть героем, раз уж такое случилось. Вот потому Гераклу и не зачли последний подвиг, что за него денег попросил.

-А тебе и просить не надо. Он сам отвалит от души. Вот тогда подвигом будет считаться. Ведь героям дают награды и ценные призы? Вот и тебя он наградит. Ты все равно не отказывайся, а то мой папа такая вредина, что и обидеться может. Ему ведь обязательно человека отблагодарить надо, чтобы не быть обязанным. А ты что-нибудь нужное себе на эти деньги купишь.

-Вот глупости, - хмыкнул Игорь, пожимая плечами. – Я ведь совершенно случайно встретил тебя. И в этот лес вовсе не собирался идти. Ведь меня только сегодня из больницы выписали, вот мама и собрала друзей и соседей на праздничный стол. Мое возвращение с того света отметить. А мне почему-то немного скучно стало среди всей этой пьяной компании, вот и вышел погулять. Смотрю, а лес неподалеку, и манит своей красой. Я и заглянул в него. А уже потом грибы меня вглубь заманили. Кстати, Настя, а ты хоть догадываешься, в какой стороне наш дом?

-Ну, вот ничего себе заявочки! – удивленно воскликнула Настя, пораженная такой беспомощностью столь сильного парня. – А я почем знаю. Ты же сам мне говоришь, что этот лес совсем рядом с твоим домом. А уже успел заблудиться в нем. Теперь сам ищи выход.

-Настя, я же тебе говорил о своих проблемах. Лес, вроде как, родной, но мне сейчас он совершенно чужой, незнакомый.

-А-а-а! У тебя же раздвоение личности и маленькие проблемы с памятью, - понятливо протянула Настя. – Вот потому-то та личность, что обязана знать дорогу домой, у тебя и отсутствует. Ладно, надеюсь, хоть телефон у тебя с собой? Мы кому-нибудь из знакомых позвоним, они нам и подскажут дорогу.

-Настя, - Игорь кивнул головой в сторону маньяка, все так же неподвижно, словно труп, лежащего возле дерева в траве. – Нам нельзя уходить с этого места. А этого куда девать? Никак бросать нельзя. Он же сбежит и продолжит свои злодеяния. Обязательно в милицию сдать надо. Иначе беды натворит, бандюга паршивый, еще больше, чем успел за свою жизнь. Его обезопасить нужно.

-Какую еще милицию? – возмутилась Настя. – Так полицию уже давно никто не называет. Точно, здорово у тебя в башке все перемешалось.

-И вправду, забыл малость. Мне Катя говорила, что уже ее переименовали. Еще два года назад. Но все равно, обезопасить надо, чтобы не сбежал.

-Ну, а я чего предлагала тебе? – эмоционально воскликнула Настя, предприняв еще одну попытку вскочить для исполнения возмездия. Но Игорь, предполагая ее действия, крепче прижимал ребенка к себе. – Еще пару раз стукнули бы по башке колом, так до утра и долежал бы. А мы потом, как выберемся из леса, так сразу в полицию пойдем. Там уж им и дорогу покажем, и про все его преступления расскажем. Ну, ты согласен со мной, пошли, что ли?

-Добрая ты, Настя, жалостливая, о других позаботилась, чтобы они избежали встречи с этим маньяком. И метод гуманный избрала. И вправду, он же даже и не почувствует прибавку к моему удару. Чего бы ни стукнуть? – язвительно проговорил Игорь, укоризненно покачивая головой, явно не соглашаясь с такими зверскими методами ребенка. – Нет, Настя, лежачего, да еще без сознания, я добивать не собираюсь. И тебе не рекомендую. Самой же потом на душе паршиво будет. Вроде, эта скотина никаких поблажек и гуманностей не заслуживает, но сейчас он бессилен и беспомощен. Нужно иное нечто придумать. Может, связать покрепче?

-Не согласна, - категорически замотала головой Настя. – За такое время и очухается, и развяжется. Крепких цепей, насколько я понимаю, у нас поблизости не наблюдается. А любые тряпки зубами перегрызет. Вот тогда еще пожалеешь, что меня не послушался. И сам виноват будешь.

-И что, кроме битья колом по голове ты способна мне посоветовать? – уже беспомощно просил Игорь, предлагая Насте решать самой способ обезопасить бандита. Но не таким варварским способом, который поначалу предлагала она. Ему даже представить трудно, как бить этот труп палкой.

-Значит, зовем сюда полицию, - окончательное решение высказала Настя. – Надеюсь, ты сумеешь разъяснить им, с какой стороны входил в лес, и как потом плутал по нему? Хоть приблизительно.

-Сумею, немного помню дорогу от дома до лесу. А тут уже проще. Ведь я не так уж и далеко забежал. Услышим их, - согласился Игорь с таким гуманным предложением. – Но вот как нам их дозваться?

-Ну, ты точно раздвоился и разбежался, что такую глупость болтаешь! Чего как? По телефону звони, да и рассказывай дорогу.

-Нет, Настя, ты сама глупости болтаешь, а на мою больную голову сваливаешь, это уж точно, - и рассердился и рассмеялся Игорь. – Где ты видишь здесь телефонную будку или нечто похожее на таксофон?

-Ой, Игорь, с тобой точно чокнешься, - уже хохотала Настя, смеясь над такой непонятной беспомощностью молодого современного парня, у которого с лихвой хватило сил и сноровки справиться с таки большущим бандитом, а простых вещей про телефон никак понять не в силах. – Да в кармане у тебя, поди, такой имеется. Не думаю, что ты его бросил дома.

И только тогда Игорь наконец-то вспомнил про мобильный телефон, с которым его немного успела ознакомить Катя, и который мама предусмотрительно положила в карманчик или чехольчик, похожий на кошелек. Название он ему еще не придумал. В кошельке деньги носят, а карманы к одежде пришиваются. А этот в своем чехле на ремне болтается. Просто о его существовании, а точнее, что им можно воспользоваться, Игорь напрочь забыл.

Игорь поспешно, чтобы Настя ничего предосудительного не подумала, достал аппарат из его чехла и мгновенно начисто забыл, как им пользоваться и какие для этого нужно нажимать кнопки. Можно было бы прямо сейчас проконсультироваться у эрудированного технически грамотного ребенка, но Игорь и без того уже достаточно темным и отсталым показал себя. Развивать перед девочкой свою дальнейшую тупость и глупость ему не хотелось. Поэтому решил напрячься и вспомнить те Катины уроки. Однако, эти краткосрочные больничные курсы улетучились, казалось, настолько надежно, что возвращаться в отупевшие мозги не планировали.

И чем сильней он напрягал мозги, тем отчетливее осознавал беспомощность перед этой маленькой симпатичной коробочкой. На ней слишком много символов, цифр и букв, чтобы так легко вспомнить и разобраться, какую из них и для чего нужно нажимать. Да и в какой последовательности. Ведь поначалу, как ему казалось сейчас, аппарат требуется включить, чтобы можно на нем работать. Просто так снять трубку, которой, кстати, нет под рукой, и прослушать гудки, прежде чем набирать нужный номер, здесь никак не проходило. Все-таки придется консультироваться у ребенка.

-Настя, а какой номер нужно набирать? – спросил он просительно и жалобно, чем еще больше рассмешил и возмутил ее.

-По-моему, номер полиции всегда был 020. И последние годы никаких новшеств не происходило. Набирай номер и звони.

Игорь ткнул в эти три цифры пальцем, с удовлетворением наблюдая, что начало освоения такого сложного аппарата положено, поскольку такие циферки моментально после нажатия в такой же последовательности вырисовывались на экранчике. Только все равно гудков не прослушивалось. По-моему, для дальнейшего звонка требовалось нажатие какой-то кнопки. Про нее он совершенно забыл.

-Настя, - чтобы немного отвлечься и оставить время на воспоминания, решил спросить Игорь. – А мы что им скажем, пусть куда идут? Ясно, что в лес, да только не представляю, как им про него говорить. Я не помню, где я входил, куда шел? Нет, малость припоминаю, да вот как им все разъяснять, даже не представляю. Там дорога от дома, потом водонапорная башня.

-Игорь, если ты заблудился, так им про все такое и рассказывай. Пусть нас сами ищут по своим приборам. Есть у них такие. Они засекут твой телефон и по нему выйдут на нас. Мы им так и скажем, что ничего не знаем. Заблудились, мол.

-Это хорошо, - удовлетворенно согласился Игорь, но про кнопку так и не вспомнил. Придется вновь спрашивать.

И в это время из телефона полилась мелодия, словно некто включил радио и заказал некую популярную песню. Но на экране высветились буквы с именем «Катя». Ничего не поняв, откуда и почему здесь появилось имя Кати, Игорь с перепуга чуть не выронил телефон и беспомощно с мольбой посмотрел на Настю, прося срочно что-нибудь сделать, чтобы разъяснить причину этого явления.

-Так, мне уже с диагнозом больного все предельно ясно. По-моему, ты нуждаешься в срочном переучивании по всем урокам, которые вылетели из твоей головы во время пребывания в больнице, - съязвила Настя и, забрав из его рук телефон, проделала с ним все необходимые манипуляции. Затем приложила его к уху и спокойно, словно сидела дома и звонила по простому телефону, проговорила: - Алло!

-Игорь? Ой, а это кто? Девушка, а откуда у вас телефон Игоря? – ответила на «алло» удивленная Катя.

-Это Настя, - весело ответила Настя, довольная и немного озорная от такой внезапной игры. – А ваш Игорь сидит рядом и пытается разобраться в телефоне. Можете поговорить с ним. Но потом обязательно потренируйте его и подучите. Ну, совсем ничего не понимает, словно с гор спустился, и первый раз видит его, - добавила она и протянула телефон Игорю. – Ты только ничего с ним не делай и никакие кнопки не нажимай. Просто к уху прижми и говори.

-Алло, Катя, это я! – громко, словно на международных переговорах, закричал Игорь в трубку и тут же получил веское замечание от Насти за такую громкость. Мол, горло сорвешь, и телефон сломаешь от такого усердия. – Я, Катя, - уже спокойно проговорил Игорь, удивляясь слышимости и ясности, - тут в очередную историю влип. В общем, не сиделось дома, в лес решил прогуляться.

-Игорь, а ты где сейчас? И что это за Настя с тобой? Ты зачем в лес пошел? Вроде, дома должен же быть!

-Настя, это девочка десяти лет. Мы с ней в лесу встретились. Понимаешь, Катя, мне стало скучно с пьяными Сашкой и Колькой болтать. Чепуху несут несусветную, треплются о чем попало, вот и решил их покинуть и немного по округе прогуляться. Ну, а сразу за последним домом увидел симпатичный лесок, недалеко совсем, метров так пятьсот от окраины. Вот и зашел в него. Слушай, Катя, здесь столько грибов? Завтра с корзинкой пойду сюда. Запросто пару мешков набрать можно. Ужас просто! Извини, от темы отвлекся. Просто я всегда на грибах помешан был, вот и утянули они меня вглубь, представляешь? Алло, ты меня слышишь?

-Слышу, Игорь, слышу. И не кричи так громко. А то по ушам бьет. Говори нормально, я тебя отлично слышу. И что ты в лесу этом делаешь сейчас? Грибы рассматриваешь и сокрушаешься, что корзинки нет с собой?

-Уже вовсю насмотрелся. И сокрушаюсь, что без тары пошел. Но я не об этом. Почему встретился с Настей, сейчас расскажу. Понимаешь, Катя, я тут на бандита нарвался. Он и затащил девчонку Настю в лес и пытался…. Ну, сама понимаешь. Теперь мы с Настей сидим на траве, а маньяк рядом валяется. Он, вообще-то, без сознания, так что нам абсолютно не мешает. Вот только что делать дальше, так я не знаю. Мне Настя говорит про милицию, а как и что, я еще не врублюсь. Сам догадываешься, почему. Ой, да она у вас теперь полицией называется, непривычно как-то.

-Господи, Игорь, ну ты что, явился в этот мир приключения выискивать, да? Не мог по нормальному дома с мамой и друзьями посидеть?

-Катя, - Игорь вдруг понял, чем бы закончилась его болтовня с пьяными друзьями. – А тогда Насте совсем бы худо пришлось.

-Да, да, все правильно, извини. Ты просто молодцом оказался! Да еще как вовремя. Вы с Настей сидите на месте и никуда не уходите. Ты же в лес, как я понимаю, мимо водонапорной башни проходил?

-Да, точно, сразу же по дорожке и вглубь леса. Сначала на грибы любовался, а потом крик услыхал. Но недалеко от края, совсем рядом.

-Вот и сидите. А я сейчас в полицию бегу. Ждите, мы скоро. Мы углубимся, и будем звать вас. А вы откликнитесь. Я не думаю, что ты слишком далеко от края ушел. Только бандита свяжите на всякий случай, чтобы не очухался и не напал на вас. У тебя же ремень в брюках есть?

-Ой, Катя, не нападет! – весело хихикнул Игорь, исподтишка поглядывая на Настю, вспоминая ее угрозы в адрес маньяка. – Если что, так Настя ему колом по голове пару раз добавит, если начнет шевелиться.

В телефоне нечто тихо прошуршало и угомонилось, вызвав в душе у Игоря новую волну удивлений. Слишком пока непонятно все. Совершенно без проводов, без набора номера и без крика поговорил и договорился. Чудно и просто здорово. Хотя, столько же лет пролетело. Техника шагнула далеко. И это нормально.

-Катя сказал, что сейчас с милицией, тьфу ты, черт, с полицией к нам приедет. Будем дожидаться. Тебе не холодно? – участливо спросил Игорь, заметив, как Настя слегка поеживается.

-Нет, мне даже очень тепло. Сегодня день хороший, солнечный. А Катя твоя девушка, да?

-Нет, - торопливо покачал головой Игорь, чтобы не возникало дополнительных вопросов. Про того Игоря, который обманул замечательную девушку, ему говорить не хотелось. – Она скоро замуж выходит. Так что, она совершенно не моя. У нее есть жених. Сергеем зовут.

-Ой, Игорь, а дай-ка мне свой телефон, я хочу родичам позвонить, чтобы они не переживали. Их телефон я, разумеется, не помню, а вот Ленкин, моей лучшей подружки, могу набрать. Погоди-ка, сейчас, - Настя нахмурила лоб, словно усилено пыталась нечто вспомнить. – Все, знаю. Понимаешь, у нас с ней игра такая есть с номерами телефонов. Оттого ее номер в моей голове и осел.

-Настя, а нельзя просто в справочное позвонить и по фамилии с адресом спросить? Так же проще?

-Чего? – не поняла Настя, удивленно уставившись в Игоря. – Нет, нельзя. Ну, никак нельзя, - иронично проговорила она, когда до нее стал доходить смысл заданного Игорем вопроса. – Ты и в самом деле сильно пострадал там возле банка. Ладно, проехали. Все равно за несколько минут тебе не разъяснить. Вот голова твоя окончательно поправиться, тогда сам вникнешь. Или у кого-нибудь подучишься. Ну, а если такое временно, то и не торопись, само вернется. Я думаю, что до больницы ты не был таким безграмотным, умел обращаться с телефоном?

-Наверно, - неуверенно проговорил Игорь, понимая, что его прошлый Игорь был докой по всем вопросам современной техники.

Настя задрала голову в небо и что-то прошептала, словно молитву, с трудом вспоминая ту игру, в которую они с подружкой любили иногда поиграть. Затем радостно вскрикнула, просияв от счастья, что задумка удалась, и быстро пробежала своими тоненькими пальчиками по кнопкам.

-Алло, Ленка, не надо удивляться, это я. Запомни телефон, что у тебя высветился, и срочно передай моим родичам. Да, пусть по нему позвонят. Ленка, мне сейчас жуть, как некогда. Я тебе потом все расскажу, а пока лишь сделай то, о чем прошу. И поторопись. Ну, все, будем ждать, - с облегчением вздохнула Настя, положив телефон себе на колени, чтобы мгновенно ответить, если он зазвонит. – Пока им Ленка все разъяснит, пока предки перезвонят, так пару минут и передохнуть можно.

-Скажи, Настя, а у тебя разве нет своего телефона? – осторожно спросил Игорь, понимая, что вновь попадает впросак.

-Есть, конечно, есть. По-моему, сейчас трудно представить себя человека без мобильника. Да только он в машине остался, на которой этот придурок привез меня. Он его бросил на пол, чтобы я не звонила.

-А машина где? Наверное, где-то рядом? Не мог же он тебя далеко от машины тащить.

-Я не знаю, наверное, близко. А искать боюсь и не нужно. Потом тебя не найду. А вместе уйдем, так бандита потеряем. Пусть полиция и родичи сами нас ищут. А уж потом сами и машину найдут. Все найдут, - уверено проговорила Настя, чувствуя себя уже спокойно и смело. Рядом ведь сильный Игорь, который никому в обиду не даст. А что слегка проблемы с телефоном, так если потребуется, она сама его обучит управляться со столь простой техникой.

Настя примолкла, задумавшись о чем-то своем, а Игорю не хотелось нарушать ее мысли. Да и свои от такой череды приключений и происшествий, плюс наплыва разнообразной информации, разбежались по всем закуткам, не планируя даже собраться в кучку. Чтобы сосредоточиться и подыскать такие слова, которые придется говорить и полиции, и Настиным родителям, и маме с Валентином, которых покинул на короткое время, а сам пропал на много часов.

За один обед, проведенный за праздничным столом, Игорь внезапно признал Валентина своим, как законного мужа своей матери. Его матери, Игоря. Но ведь это одно и то же. Ведь теперь ему придется доживать за того пацана, а потому та женщина, которая была его мамой, теперь стала матерью Дениса.

11

Внезапно вырвавшаяся из телефона мелодия вновь заставила Игоря слегка запаниковать, словно это чудо неземной техники способно лишь шокировать и удивлять. А ведь пора уже осваиваться и не теряться от таких простых и понятных даже маленьким девочкам обыденных фокусов цивилизации. Это ей и Кате просто разъяснить свою дремучесть. А у иных посторонних может сложиться нехорошее мнение. Вон, как по-простому и без мандража Настя по-свойски взяла в руки аппарат и без каких-либо удивлений и волнений проговорила в него традиционное:

-Алло!

-Доченька, что с тобой, как ты, где ты? – мгновенно посыпалась и аппарата громкая и волнующая речь женщины, что даже сидящий рядом Игорь отчетливо слышал ее слова и трепет. – Он что с тобой сделал? Ты в порядке, чего он хочет? Ты не бойся, мы все для тебя сделаем.

-Мама, успокойся и прекрати истерику. Со мной все в порядке, - как можно веселей и уравновешенней ответила Настя. – Я жива и здорова, и со мной абсолютно ничего не случилось ужасного.

-Доченька, дай ему трубку, я хочу поговорить с ним. Погоди, не мешай, - послышалась некая борьба за обладание аппаратом, и из трубки уже слышался мужской баритон, как и понял Игорь, ее отца. – Настя, пусть он скажет, чего хочет, но лишь бы не смел к тебе даже прикасаться. Так и передай. Из-под земли достану и на куски порву. Пусть подавится деньгами и заткнется там.

Он еще много хотел сказать малоприятного в адрес маньяка. Жаль, что тот до сих пор не пришел в себя и не услышал этих обещаний. Но Настя решила прервать поток угроз, чтобы сказать наконец-то, ради чего и звонила:

-Папа, мама, да дайте же мне хоть словечко вставить, - сердито прокричала в телефон Настя, уставшая выслушивать родительскую трескотню с обрисовкой всевозможных гипотетических ужасов и ее личных страданий. – Говорю же, что у меня все прекрасно, даже очень замечательно. А тот, кому ты, папа так много всего наобещал, спокойно валяется возле нас и абсолютно не реагирует на твои угрозы. Его Игорь так сильно об дерево ударил, что эта гадина до сих пор не очухается. Я Игорю предлагала добить бандюгу, да он возражает.

-Доченька, какой Игорь, откуда он взялся, кто он такой. Ты нам расскажи все по порядку, - уже кричала в трубку мама. – Мы так перепугались, а тут твоя подружка звонит и называет этот номер. Это чей телефон.

-Мама, это телефон Игоря. А мой в машине валяется. Но я ваш номер не запоминала специально же, вот Ленке и позвонила. Сначала к школе подъехала машина, - приступила к хронологическому повествованию Настя. – Только дяди Коли там не оказалось. Ну, я подумала, что теперь у нас новый шофер, потому спокойно и села. А это оказался бандит, а не шофер. Маньяк настоящий. В общем, увез он меня в лес, а там Игорь гулял. Вот так мы с Игорем и познакомились.

-Что все, доченька, ты скажи, куда нам за тобой приехать? Мы с папой уже едем, ты только расскажи. В какой вы стороне, где находитесь? Ведь Игорь, наверное, знает, раз гулял по лесу?

-Он-то знает, да у него самого с памятью проблема. Он даже про то, как телефоном пользоваться забыл. Но вот сам помнит, что входил в лес рядом с водонапорной башней. А там, в лесу совсем рядом. Только Катя, которая уже звонила Игорю, уже вызвала полицию, и они скоро будут здесь. Да, папа, а Игорь, это тот из банка, который спас тетю Валю с Жанной и Юлькой. Вот, понимаешь, почему у него с головой проблемы? Теперь он меня спас. Мы его просто обязаны наградить. Но только не деньгами. А то это подвигом считаться не будет. А вот подарком можно. Правда, папа? Только обязательно, а то он больше спасать нас не будет, - сказала в заключении Настя и сама расхохоталась от такого вывода.

-Хорошо, хорошо, доченька, наградим. Мы уже едем к тебе. Сидите и ждите нас, мы очень скоро приедем. А вы просто нам посигнальте из нашей машины, на которой он привез тебя в лес, мы тебя сразу же и отыщем. И не волнуйся, мы скоро, - уже совершенно не паническим тоном проговорила мама в трубку.

-Папа, мама, а машины рядом нет, и я совершенно не знаю где она. Но совсем где-то неподалеку. Мы вам покричим, если полиция раньше вас не приедет. И не волнуйтесь так за меня, с Игорем мне совсем не страшно. Он теперь всю наш родню охранять будет получше твоих охранников, - и уже с некой веселостью обратилась к Игорю: - Правда, ведь, защитишь от всяких бандитов?

-Наверное, - неуверенно пожимал плечами Игорь, окончательно ошалевший от всего этого потока происшествий и информации, от череды удивительных событий. Словно такая просьба теперь после всего звучала вполне естественно.

Ему ведь теперь и жить, и учиться, и смотреть на этот мир нужно новыми глазами и мозгами. Отставание на тридцать лет сильно сказывается. И если бы всем можно было объяснить про то, истинное положение, в которое он угодил, то все сразу гораздо облегчилось бы. Ан нет, Игорю просто необходимо ко всему прочему притворяться еще и слегка пострадавшим мозгами, ссылаясь на легкое недомогание по причине полученных травм. Как же матери объяснять и доказывать, нанося повторную душевную травму, что ее сын неизвестно где теперь находится?

Но и слегка меркантильные причины имеются по такому поводу, чего уж самому себе врать-то. Кем тогда окажется Игорь-Денис в этом мире, куда подаваться, перед кем оправдываться? Вот тут, как раз, такое катастрофическое происшествие возле банка явилось его союзником. Однако, судьбе, почему-то, мало одного этого катаклизма. Она продолжает свои глупые шутки с прибавлением все новых приключений и спасений, перегружая мозг и тело неординарными событиями.

Вообще-то, Денис за все свои долгие годы, несмотря на такую приключенческую профессию, вполне густо переполненную романтикой и приключений, однако с такими откровенными сражениями за истинную жизнь людей не сталкивался. Это здесь ему навалило сразу и сполна. Вот и сегодня предстоит еще длинное собеседование с полицией и с родителями Насти. Смешно, а как к полиции обращаться? Товарищ, или господин полицай? Нет, оскорбительно и обидеть можно. Нужно до явления этих полицаев уточнить у Насти. Да нет, можно запросто по званию.

Игорь бросил подозрительный взгляд в сторону лежащего все в той же позе бандита и с некоторым волнением и опаской подошел к нему, чтобы убедиться в его присутствии пока на этом свете. Тяжелый стон с хрипом показался Игорю приятной мелодией жизни и радости. Жив, стало быть. Хоть и сволочь он порядочная и подонок приличный, каким без надобности разделять со всеми просторы такого прекрасного замечательного мира. Однако, не желательно, чтобы убийцей этого негодяя становился Игорь. Для столь глобального вопроса есть всевышний и закон земной. Правда, в России на смерть наложен этот, как его называла Настя, мораторий.

Про то его известила Настя с таким импортным словом, означающим нечто схожее с запретом. А ей, хоть она и маленькая, но верить можно. Девочка разумная не погодам, хоть и ходит в школу на некие дополнительные занятия по причине всеобщего отставания. Вот пусть этого бандюгу и сажают в тюрьму. Все равно, Россия осталась Россией, а в ней, то есть в ее тюрьмах, насколько помнит Игорь из рассказов бывалых людей, таких насильников не почитают. Создадут им некий рай за такие мерзкие поступки здесь, на свободе.

Услышав совсем недалеко от себя автомобильные сигналы, Настя и Игорь резво вскочили на ноги и дико завопили, извещая всем и всему свету о своем местонахождении. Они так громко и долго кричали, боясь оказаться не услышанными, что уже через пару минут зашлись в чахоточном кашле и в болезненном хрипе, с ужасом осознав потерю звонких голосов.

-Ну, вот, - чуть не плача простонала Настя. – Теперь нас никто никогда не услышит. А что делать?

-Успокойся, Настя, - прошипел Игорь, пытаясь быть бодрым и уравновешенным, чтобы поддержать ребенка. – Я думаю, что они уже нас слышали и без труда отыщут это место. Слышишь, гудит машина уже совсем рядом. Сейчас до нас доберутся, - радостно добавил он.

И в подтверждение его слов метрах в двадцати от их полянки на лесной дорожке остановилась полицейская машина, и из нее к ним навстречу бежали два полицейских с автоматами через плечо и Катя, радостно махавшая обеими руками, словно встречала старых знакомых после длительной разлуки. К удивлению всех, включая и полицейских, Катя оказалась на полянке на несколько секунд раньше, с разбегу бросаясь на шею Игорю, зацеловывая ему лицо и шею.

От таких откровенных чувств и эмоций, Игорь сильно смутился и просто не знал, куда девать руки и что делать с рыдающей и смеющейся одновременно девушкой. А тут еще такие ехидные взгляды Насти, мол, что-то наврал ты мне про чужую невесту. И вовсе она не чужая. Спасли из плена посыпавшиеся вопросы одного из полицейских, которому некогда было ждать, когда эмоциональная девушка наконец-то позволит парню говорить по существу вопроса.

-Этот, что ли? – спросил полицейский, тыкая дулом автомата в сторону валявшегося маньяка. – Ты его случаем не до смерти пришиб? Сам пойдет, или тащить придется? Ой, этого нам как раз совершенно не хотелось! Такой бугай и сволочь не заслуживает этого комфорта. Попинаю до машины.

-Семеныч! – внезапно закричал радостно и с восторгом, словно нашел кошелек с деньгами, второй полицейский, склонившись над неподвижным телом. – Так это же наш старый корешок! Еще стонет, скотина, больно, видите ли, ему. Ну, помнишь, Семеныч, зимой адвокатишка долбанный отмазал того маньяка! По такому же делу и проходил. Да вот у прокурора не хватило убедительных доказательств. Ну, ты и молодец, пацан! Такого зверя нам подложил. Уже теперь не отвертится, по полной катушке намотают. И никакой защитник не спасет.

-Петя, он живой, что ли? – отстав со своими вопросами от Игоря, Семеныч подошел к товарищу. – Так все же сам своими ножками потопает, или тащить придется. Знаешь, машину сюда не подогнать.

-А вот попробует только не встать, так я ему наручники за яйца пристегну и силой поволоку, - со злостью прокричал второй, которого назвал Семеныч Петей. – Да ты что, волочь категорически отказываюсь. В нем больше ста килограмм. Хоть убей, не потащу. Лучше здесь добью и прикопаю. Или за яйца поволоку. У меня жена молодая, требует энергии много.

Пока милиционеры потешались в своем красноречии и приводили в чувство маньяка, Катя щедро осыпала Игоря и Настю вопросами, требуя полного отчета о событиях на этой полянке. Она понимала растерянность и неуверенность Игоря, боясь, чтобы при допросе он не наговорил лишнего, и адвокат этого бандита не приписал Игорю какого-либо превышения или самосуда. Катя уже успела беглым взглядом приметить ужасное и плачевное состояние маньяка, у которого вместо лица вырисовывалось сплошное кровавое месиво.

-Да он же с ножом на меня набросился! – пытался оправдаться Игорь, словно его сейчас обвиняли в причинении тяжких телесных повреждений умышленно и в знак отместки за совершенное деяние. – А я, по сути, так вовсе и не трогал его. Просто легонько подтолкнул к дереву. Он с ним обнимался уже самостоятельно. Если честно, Катя, так и такого момента не припоминаю. Оно получилось настолько все без моего участия, что и рассказывать про что, не знаю.

-Молодец, да ты просто даже сам не понимаешь, какой ты молодец! – лихо и восторженно кричал Семеныч, который по званию оказался капитаном. Вот теперь Игорь рассмотрел погоны со звездочками на его странной форме. Петя, его напарник, тот был при сержантских погонах. Одинаково по званию с Игорем. С тем ВДВэшником, который вернулся из армии. – Не парься, все правильно и замечательно сделал. Если честно, так с трудом поверили твоей девушке. Даже ехать не спешили. Так она нас силой вытолкнула из отделения и принудила ехать в том направлении, про которое ты рассказал ей. Представляешь, бурей влетела в отделении, как гурия какая-то, и давай стрекотать, как из пулемета. Вот дежурный и отправил нас проверять. А тут такое видим! Он же, сволочь эдакая, легко отделался в прошлый раз и затих, скотина. Да видать, вишь, по новой приперло. Ох, и вовремя же ты, парень, очутился здесь. Игорь, по-моему? Я так понимаю, что вы с Настей незнакомы.

-Да нет, я просто погулять вышел. Вот. А она закричала, ну, я и прибежал на ее крик. И оказалось вовремя, - смущенно проговорил Игорь.

-Да молодец, не тушуйся ты так. Представляешь, эта скотина в живых никого не оставляет. А учитывая его силу и массу, так просто чудо, что вы здесь уцелели. Ох, и силен, гад, как бык взбешенный. Мы в прошлый раз вчетвером еле повязали. Так еще и по выговору получили за превышение и незаконное задержание. Ничего, теперь за все ответит, отыграемся за прошлые обиды. Я уж сам лично постараюсь, чтобы сейчас и ему всего такого счастья сполна досталось.

Услышав автомобильный сигнал, приправленный звонким женским голосом, окончательно развеселил Настю. И она, запрыгав от радости на месте, еще звонче ответила своим сильным голоском, что у присутствующих на полянке в ушах закололо от избытка децибел. А ведь буквально несколько минут назад хрипела, как плохо смазанная дверь. Даже маньяк от такой сирены окончательно очнулся, предприняв попытку самостоятельно встать. Но оба полицейских сильным рывком помогли обрести ему устойчивое положение на двух точках. На руках за спиной у того уже были одеты наручники, чтобы не возникало желаний и попыток к бегству.

-Так это моя мама и папа приехали! – скоренько в оправдание произнесла Настя, слегка смущенная своим внезапным порывом. – Я им звонила по телефону Игоря. Вот они и примчались.

В подтверждении ее слов возле полицейской машины остановился крупный черный автомобиль, из которого пулей в сторону поляны летели мужчина и женщина. Женщина, перехватив инициативу у мужа (почему-то все женщины по лесу бегают быстрей, включая и Катю, и мать Насти), оказалась раньше у дочери. И, упав перед ней на колени, причитая и приговаривая, всю ее исцеловала, руками ощупывая родное дитя в поисках повреждений и травм, которых к ее удивлению на теле ребенка не оказалось. Мужчина, тяжело дыша, остановился возле своих женщин, нежно потрепал дочь по волосам, приложившись губами к макушке, и затем всего себя, как взгляд и ненавистное выражение, бросил на изуродованное лицо маньяка.

-Я тебя, падла, сука драная, здесь же на поляне и урою, на куски порву и волкам по кусочкам скормлю. Ты у меня еще сто раз пожалеешь, что посмел свои грязные ручонки поднять на мою дочь! – прокричал он грозно и, сжав кулаки до белизны костяшек, двинулся для исполнения угроз в сторону плененного маньяка. Игорю, как и с его дочерью Настей в прошлый момент, когда она хотела колом наказать бандита, пришлось вмешаться в самосуд и пояснить причину нежелательных расправ именно в такой неподходящий момент:

-Не надо. И ребенок смотрит, и себе прилично навредите. По-моему, ему достаточно плохо после встречи со мной. И мне так кажется, что очень скоро станет гораздо хуже. А ваши угрозы ему сейчас безразличны.

-Папа, да оставь ты его в покое, поехали лучше домой. А дядя Коля где? Нам нужно еще нашу машину отыскать. Но она где-то рядом должна быть.

-Нет, Настенька, дяди Коли, убил его этот подонок. А машину мы отыщем, за нее не переживай, - тяжело и с отчаянием проговорил мужчина и согласился с доводами Игоря и дочери. – Извини, парень, я тебя еще не поблагодарил. Спасибо, огромное спасибо за дочь, что так вовремя оказался рядом. Да, еще и за сестру с племянницами спасибо. Как ты хоть после тех травм, очухался? А то мне говорили, что вряд ли выживешь. А оно, вон как вышло: и выжил, и еще мою дочурку успел спасти от этого поддонка. Как специально выполз с того света, чтобы еще помочь нам.

Тут и капитан, словно вспомнил нечто важное и столь главное, эмоционально и восторженно воскликнул:

-Во, дает! Так это ты и есть тот летающий охранник! Вот здорово! Выходит, что после выписки ты так и продолжаешь геройствовать! Слушай, парнишка, а что ты забыл в этой охране? А давай-ка ты к нам в полицию! Нам во, как нужны такие герои! Пока рядовым, а потом выучишься на кого-либо. Сейчас всяких институтов полно везде, только успевай платить и учиться.

-А что, это даже дело! – поддержал мнение капитана отец Насти. – У нас в этом годку филиал Московского Университета открыли. Вот и гони на юридический. Я тебе весь период обучения вперед оплачу, чтобы потом проблем и вопросов не возникало. С такими способностями тебе там и служить. Уже спасать и выручать при исполнении будешь. Так что, вперед, без раздумий.

Игорь хотел что-то ответить, отказаться от оплаты и услуг, и прочих финансовых благодарностей, но Катя оборвала его на полуслове:

-А мы согласные, - ответила она за Игоря. – Я ему помогу с поступлением, там документы собрать, экзамены сдать. Ты согласен, Игорь. Конечно, в полиции гораздо престижней и правильней молодому парню работать. В охрану потом, когда на пенсию отправят, вернешься.

-А может, перенесем на следующий год? – как-то неуверенно промямлил Игорь. – Мне же к экзаменам и подготовиться нужно. Я все на свете подзабыл. Ну, а за год все подучу, а уж потом попытаюсь поступать.

-Тихо ты, молчи уж, коль совсем и окончательно раздвоился и ничего соображать не способен, - сердито шепнула ему на ухо Настя. – Какие экзамены, если там все на платной основе. Так, поговорят с тобой немного и зачислят. Быстро соглашайся, а то за год папа про свои обещания и забыть может.

Игорь спешно со всеми согласился и предпочел пока больше ни о чем не спорить. И правда, зачем с ними спорить, если они лучше его знают этот мир и понимают все нюансы в нем. Вот сам немного отойдет от всех этих впечатлений, устроится по рекомендации капитана в полицию, а потом уже будет думать основательно и окончательно. А пока за него есть, кому решать. И Настя за, и Катя предлагает подчиниться. Мир, в который он попал, слишком переполнен экстремальными событиями и встречами. Вот теперь у него в друзьях местный богач, кои в новом мире почитаются и пользуются уважением, и капитан милиции.

И пока во всех этих знакомствах и встречах никаких негативов Игорь не наблюдает. Просто много эмоций, с которыми рано или поздно он совладает.

-А пока, Игорь, - прервал его размышления и вернул на землю вместе с думами и сомнениями капитан. – Мы все едем в отделение и с максимальными подробностями описываем сегодняшнее происшествие. Вопросов зададут тебе массу. Но ты, главное, не теряйся. У тебя в наличии очень сильная группа поддержки. Вон, какие дамы вцепились в тебя. Просто так на растерзание не отдадут. И маленький совет: если с ответом возникнут сложности, свалим на недавнишнее происшествие возле банка. Ты, ведь, еще окончательно не выздоровел.

А вопросов было действительно очень много. И следователь почему-то в первую очередь хотел уточнить биографию Игоря. И притом при всем аж с самого рождения, словно некий летописец вел запись его жизни по дням помесячно, с мельчайшими подробностями и описаниями всех маломальских событий, включая посещение детского садика и школы. Не говоря уже об армии. На ней следователь задержался больше обычного. А Игорю казалось, что вопросов больше будет о его новой работе охранника и про учебу в школе, которую он даже в глаза не видел.

-Простите, а зачем вам нужны эти подробности, не имеющие никакого отношения к сегодняшнему событию? – попытался он воспротивиться, поскольку биографию Игоря знал лишь по рассказам Кати. И такое дотошное внимание его слегка нервировало. Ведь приходилось врать, на ходу сочинять, прибавлять некие домыслы к фактам, поскольку необходимо было описывать правдоподобно, а не просто отвечать обычными «да» и «нет». Он уже чувствовал себя уставшим. – Разве вас не утраивает этот день с моей встречей и мое случайное свидетельство преступления? Я ведь вовсе сегодня и не планировал посещение леса. Только из больницы выписали, мама стол накрыла, а мне погулять захотелось после долгого лежания.

-Вполне устраивает, - согласился следователь, представившийся Дроздовым Виктором Филипповичем. – Мне уже все подробно рассказали полицейские, что выезжали по твоему вызову. Точнее, по требованию твоей девушки. И она много наговорила. А расспрашиваю, чтобы лучше самого тебя познать. И интересно, как и почему сумел справиться с таким мордоворотом, и потом защитить от адвоката, доказав, что ничего личного в твоей защите не было. Слишком сильно ты обезобразил нам личность преступника. Вот и пытаюсь убедиться, что до этого случая ваши пути-дорожки не пересекались. А так, в общем-то, я тебе даже признателен. Достоин уважения. Ты не комплексуй, а просто отвечай на мои вопросы без лишних сомнений. Помни, что твоя биография никак не повлияет на твой поступок.

-А-а-а! – согласился с доводами следователя Игорь. – Тогда спрашивайте. Но обещаю, что на все вопросы не смогу с подробностями отвечать. Учтите мою недавнюю травму. Даже доктор может подтвердить, что у меня пока вполне могут присутствовать некие провалы в биографии. Нет, не забыл, а просто не с такими уж деталями, о которых даже нормальный человек не всегда способен вспомнить. Так что, не обессудьте, многое мне еще самому предстоит вспоминать.

-Меня уже и про это проинформировала твоя девушка и Настя с Малаховым о твоем поступке возле банка. Что-то тебя заклинило на их семье, - уже совсем весело хохотнул следователь. – Ладно, в принципе, мне давно уже все ясно. Преступника буду допрашивать после исцеления, когда врачи приведут его в более-менее надлежащий вид. Надеюсь, что ты явишься по первому моему зову, коль возникнут кое-какие вопросы. А пока, иди, тебя там ждут, поди.

-А судить его скоро будут? – спросил на прощание Игорь. – Как вы думаете, ему много дадут.

-Судить, возможно, и не так скоро, как этого хотелось. Но, думаю, что отвалят на всю катушку. На всю оставшуюся жизнь. Мы его уже один раз пытались засудить, да вот не получилось. Так что, с твоей помощью сейчас удастся. По-полной программе отхватит. Про волю может забыть навсегда.

Катя его и в самом деле ждала у входа в управление. Заметив выходившего Игоря, она как-то вся засияла и бросилась к нему навстречу, словно не было той размолвки, и нет у нее жениха по имени Сергей.

-Ну? – нетерпеливо спросила она, не успев ему даже дать опомниться и сориентироваться в сложившейся ситуации. – Чего так долго-то? Много вопросов задавал следователь, спрашивал про все?

-Процедура оказалась чересчур затяжная. Да и следователь попался дотошный. Представляешь, всю подноготную поднял, засыпал вопросами, на которые я даже не представлял, что говорить. Ну, что сочинил, что вспомнил из твоих уроков. Кстати, спасибо, что хоть малость просветила. Вот влип бы, не сумев из своей биографии даже простые вопросы осветить. Спасла и травма черепной коробки. Свалил на частичную потерю памяти. А он, понимаешь ли, больше из любопытства, чем для пользы дела, гонял меня по автобиографии.

-Любопытный попался? – хихикнула Катя, счастливая, что Игорь не отталкивает ее, а даже под руку подхватил. Ее уже абсолютно не волновала перспектива быть замеченной друзьями Сергея или им самим.

Они медленно прогуливались по улочкам, шли в сторону дома Игоря, тихо болтая обо всем, словно старые знакомые, и им есть, о чем вспомнить и кого обсудить. Игорь немного пожаловался Кате, что теперь уже не сможет так плотно общаться со своими, вернее, с прошлыми друзьями Игоря, поскольку возрастной барьер препятствует пониманию. А вот с Катей ему свободно и легко. Даже говорить можно обо всем. Странно, что она ему понятна и близка.

-Игорь, а Денису я могла бы понравиться, а? – она от неожиданного вопроса сама смутилась, но все равно повторила вопрос в немножко иной интерпретации: - Ну, ты, как тот уже взрослый и опытный дядька смог бы влюбиться в молодую девчонку моего возраста?

Игорь чуть не спотыкнулся от такого внезапного и неожиданного вопроса. Она ставила его в безвыходное и в совершенно неопределенное положение. Пока еще Денис не вошел полностью в образ молодого и симпатичного юнца Игоря, которому именно такие Катьки и Вальки и должны голову кружить. Но сам Денис пока не забыл свою Аленку, которая по возрасту была ровесницей и по статусу скорее подружкой Кати. И еще Денис хорошо помнил и представлял подруг своей дочери, которых всегда считал детьми, и больше никак даже не мыслил о них.

Он даже женщин в них видеть не мог, поскольку они всего на всего подружки его малышки-дочурки. А теперь придется ответить на этот интимный и деликатный вопрос девчонки, которая сильно любила того, в тело которого попал Денис. И резким отказом обидеть нельзя. Значит, соврать? Но и давать ложную надежду совершенно не хотелось такой прекрасной милой девушке. Катя даже слишком симпатичная, привлекательная, красивая, и способная влюбить в себя даже взрослого мужчину. Но только не Дениса с его менталитетом и высокой нравственностью. Однако, если глянуть по-иному? Так именно такие девчонки Игорю и подходят. Не смотреть же глазами Дениса на сорокалетних. В зеркале отражается молодой Игорь.

-Катя, а как у тебя с Сергеем? Скоро ведь свадьба. Мне совершенно не хотелось бы быть камнем преткновения и яблоком раздоры, когда по моей вине сломается или просто не состоится та запланированная жизнь, что уже, поди, вами вдвоем обговорена и заложена в мечтах и сознании. Получится так, что ни себе, ни людям. Не по джентельменски. Я не могу быть помехой вашего будущего.

-Ни себе? – как-то испуганно спросила Катя потухшим голосом, словно Игорь только что в категоричной форме отказал ей даже в надежде на возможную вероятность прежних отношений. – Я не желаю даже мыслями быть с Сергеем. Мне раньше казалось поначалу, что его одной любви вполне достаточно. Не хватает, Игорек, мало мне. Это ведь, как мне кажется, что таким положением вполне могут довольствоваться женщины в возрасте, которые пользуются весьма редким вниманием. А я пока очень даже любима и востребована, и ко всему прочему сама тоже хочу любить. Не желаю без любви не просто выходить замуж, но даже рядом находиться.

-Да? – Игорь удивленно смотрел на Катю, до конца пока не понимая ее желаний или каприза, как правильней бы он сейчас назвал ее чувства к нему. – Катя, но ведь тот, кого ты действительно любила и любишь сейчас, погиб по-настоящему. И это правда, от которой никуда не деться.

-Игорь, ты мне не ответил на мой вопрос и пытаешься увильнуть. А я спросила прямо и четко. Пусть погиб тот капризный и злой, но сейчас я спрашиваю у Дениса, как ты называешь себя. Не знаю даже почему, но хотелось бы именно сейчас услышать от тебя конкретно, а не эти расплывчатые объяснения о морали, этикете и о прочих чувствах. Я не требую признаний в любви, поскольку, если верить твоей теории, что ты и в самом деле попал из далекого прошлого. И, тогда, разумеется, мы всего-то и встретились совершенно недавно.

-Катя, ты права, мне стыдно, неудобно и неуютно оказываться сейчас неким разрушителем чужого счастья. Но я сейчас честно признаюсь, что ты весьма привлекательна и мне даже слишком нравишься. Только не требуй конкретики, о которой я пока и сам не могу знать. Тут ведь на меня действуют пока два фактора, с которыми тебе придется считаться. Ты еще в моем несформировавшемся сознании в настоящее время ассоциируешься с ребенком, который тебе ровесник. А во-вторых, я еще сильно подавлен и во власти потока впечатлений после таковых мистических метаморфоз. А посему, позволь мне пока тебе не отвечать. Сам не знаю ответа.

-Но ведь ты не станешь меня прогонять? – жалобно и слезно попросила она, что у Игоря у самого защипало в глазах. Ему до боли было жалко девчонку, так подло и пошло обиженную его предшественником. И куда глаза глядели этого придурка? – Мы пока можем просто дружить. Ну, а там, как получится. Я просто хочу быть рядом с тобой, но торопить не буду.

-А как к этому отнесется Сергей? Я не думаю, что ему сильно понравиться наша с тобой дружба.

-Игорь, а свадьбы не будет, тебе уже ясно было сказано. Я так решила, поскольку не люблю и не желаю быть с нелюбимым. Меня его любовь угнетает и подавляет. Превращать семейную жизнь в маленький ад я не хочу. Даже мысленно представить в роли его жены не могу.

-Котенок, ну, разумеется, я очень буду рад твоей дружбе. Мне ведь в этом мире без твоей помощи ну, никак не сориентироваться. Как же мне обойтись без тебя, когда постоянно возникают такие сложности, вроде сегодняшних. А маму пугать своими странностями не хотелось бы. Ведь, по сути, теперь мне придется быть ее сыном до скончания нашего бренного существования, - как-то немного печально, но с долей оптимизма произнес Игорь. – Я попытаюсь соответствовать новой роли. Уж хорошим сыном быть у меня получится.

-А потом, когда поймешь, что способен самостоятельно ориентироваться, то расстанешься со мной?

-Ты ведь только что сама предложила и уже ответила на свой вопрос. Как получиться. Не будем торопить события. Мы рядом, а это уже прогресс. Я хочу быть вместе, мне интересно с тобой.

Катя счастливо хихикнула и на прощание чмокнула Игоря в щеку, хотя горела страстным желанием впиться в его губы, по которым она уже истосковалась за эти долгие месяцы разлуки. Но не осмелилась, поскольку он, то есть, Игорь, пока, по его признанию, чувствовал себя больше Денисом, пред которым находилась юная подружка его дочери. И еще Катя боялась напугать своим напором и оттолкнуть Игоря своим откровенным навязыванием. Слава богу, что не распрощался, напоследок не осыпав нотациями и нравоучениями.

И в самом деле, чересчур уж тороплива она. Ведь неизвестно, как она сама бы повела себя, оказавшись в такой чертовски неясной и сумасшедшей ситуации. Однако, в данный момент его растерянность выступает ее союзником. Он нуждается в ней пока в роли гида по новому миру. А потом случится, в чем Катя уже совершенно не сомневается, ему захочется увидеть ее и в новом качестве. Потому что она пока единственная на всей этой планете, которая не просто сумела выслушать, но и в большей степени поверить. И, скорее всего, таковой и останется. Вряд ли у него возникнет желание еще кому-либо втолковывать данный бред.

Как такое произошло, и может ли его рассказ быть правдой, она особо и не задумывалась. Хотя иногда и проскальзывали сомнения, которые Катя мгновенно отметала. Этот Игорь абсолютно не похож на прежнего.

А Игорь шел домой, словно сомнамбула или в сильном хмелю. Он не смог сразу так резко и категорично оттолкнуть девчонку, которая уже успела в его сердце вызвать некую сладкую боль и мечту. Ведь чем дальше и на дольше затянется их общение, тем глубже они будут тонуть в своих отношениях. А может, пусть все течет само? Чего противиться, ежели оно доставляет радость!

12

-Господи, сынок, с тобой все в порядке? – встретила с порога мама испуганным и встревоженным голосом. – Куда же ты пропал так надолго? Телефон хоть брал с собой? Почему же он заблокирован? Все давно разошлись, друзей твоих, так еле выпроводила, а его все нет, да нет.

-Да вот он, на месте, никто его не блокировал, - Игорь достал из кармана аппарат и продемонстрировал маме его наличие и целостность. – Мы даже несколько часов назад звонили по нему. А так, мама, у меня полный ажур и все великолепно, - уже весело и непринужденно проговорил Игорь, слегка удивленный, что впервые с такой легкостью назвал эту женщину мамой, и почувствовал к ней настоящее истинное сыновнее чувство. И лишь немного ностальгия и тоска прокатилась волной по сердцу, когда с нежностью вспомнил свою родную маму. И в порыве смешанных чувств обнял свою новую вновь обретенную мать, целуя ее в макушку.

-Я так и знала, аккумулятор сел, - быстро проговорила мама, уходя от такого непривычного для нее самой наплыва чувств из уст такого грубого ранее сына. Даже глаза защипало от избытка счастья.

-А что нужно делать теперь? – испуганно спросил Игорь, еще больше удивив мать. Но она скоренько справилась с этим потоком противоречивых эмоций, вспомнив предупреждение доктора.

-Все поправимо. Сейчас поставим на подзарядку, и будет работать по-прежнему. Где же она, твоя подзарядка? – ответила мама и сразу же продемонстрировала умышленно медленно и наглядно, чтобы сын запомнил эти простые действия навсегда. – Пусть до утра заряжается. Ты кушать будешь? Проголодался, поди? Конечно, чего я спрашиваю, столько времени ходил, неизвестно где.

-А то давай по рюмашке пропустим? – из спальни вышел в спортивном костюме Валентин, который уже принял предложение Игоря и решил не тянуть с переселением на ПМЖ в их квартиру.

-А может, не нужно на сон грядущий? – неуверенно спросила мама, хотя сама уже доставала из холодильника бутылку водки и тарелки с мясной и овощной нарезкой. – А я согласна с вами, - махнула она рукой. – Да и я с вами посидеть хочу, и пригубить за компанию пару капель.

Это был настоящий семейный ужин в полном составе всей семьи. Было слегка удивительно, но легко и комфортно. Папа, мама, сын. Ну, пусть папа и сын немного по-иному в таких случаях называются, но ведь сути слова не меняют. И разговоры за столом велись потешные и слегка поучительные. Точно так они в том далеком мире часто сидели за одним столом и мечтали, слегка воспитывая нравоучениями дочь. Но она не обижалась и безумно любила такие совместные посиделки с легким вином или с шампанским. Дочери Игорь тоже часто капал в фужер, позволяя лизнуть эти спиртные напитки. Она морщилась, но сладко чмокала.

Смешно вспоминал Денис Аленку еще совсем маленькую, когда она помогала родителям убирать стол после очередного праздничного застолья. В особенности нравилось ей уносить бокалы, в которых на дне плескались капли вина. Тогда Аленка сливала все эти остатки в один бокал и с наслаждением пила. Застав впервые дочь за таким грешным занятием, Валентина захотела закатить скандал, но Денис успел его предотвратить, даже не позволив разоблачать Аленку.

-Не нужно запрещать такую мелкую шалость. Лишь навредишь, и будет пить из вредности. Ты просто лучше раньше ее успей убрать бокалы. Ну, а алкоголиком или пьяницей она все равно не станет. Не в кого.

И оказался правым. Даже в компаниях и на вечеринках с подружками Аленка никогда больше бокала вина не выпивала. Не считала нужным выходить из человеческого состояния, да и сам организм настаивала на ограничении. В этом вопросе она уродила и в мать, и в отца, которые умели в застольях сохранить необходимую трезвость. То есть, не терять лицо.

-Мама, Валентин, - внезапно, словно вспомнив нечто важное, решил поделиться с родными Игорь. – Я надумал идти работать в полицию. Вернее будет сказать, что решился на такой шаг не я сам, а мне один капитан полиции предложил. Семенычем его звать, а как правильно, так у меня почему-то ума не хватило уточнять. Неважно, найду через Петра. Сержант такой есть. Он знает Семеныча.

-Ну, в принципе, мы даже рады будем с мамой, если выгорит такое дело. Хорошая нынче профессия, перспективная и даже неплохо оплачиваемая. А то с охраной как-то даже не смотрится. Взрослый, молодой парень и в сторожах. Абсолютно бесперспективно и не престижно, - поддержал идею с полицией Валентин. – Только обязательно в прибавку к самой работе еще хорошо бы в высшее заведение поступить. Там никак без образования нельзя. Иначе, на постовых застрянешь.

-Ха, так я уже и с учебой решился, - обрадовался одобрению Игорь. – Не попусту погулял столько часов. Прослышал, что какой-то филиал Московского Университета открылся. Вот я как раз в этом году и поступлю на платный курс. На юридический факультет, на следователя или опера. Пока все туманно.

-А дорого платить? – спросила мама. – Говорят, я слышала, цены у него очень кусачие. В особенности на этом юридическом. Мне наша работница говорила. Ее сын хотел пойти туда, так цены испугались.

-Мне не страшно, - весело замахал руками Игорь, решив посвятить их в коллизии сегодняшней прогулки. Он не станет им врать и увиливать от правды. Пусть знают все, раз считаются его семьей. – Я сейчас вам все расскажу, но, мама, очень прошу, чтобы без паники и ужасов. Тем более, что все закончилось великолепно и без последствий. Лично для меня. Я сегодня совершенно случайно и нечаянно познакомился с одним милым ребенком и с ее родителями.

И Игорь вкратце, не вникая в подробности и в описания деталей, рассказал о происшествии в лесу.

-Так что, родители, ее папа постановил оплатить вмиг весь курс обучения вперед, чтобы меня не беспокоил финансовый вопрос на протяжении всей учебы. Вопросы с поступлением также решены.

Мама, конечно, слегка побледнела и с опозданием перепугалась за сына, а вернее, за те гипотетические последствия, кои могли случиться при самой встрече с таким опасным маньяком. А Валентин, хоть и сам вдруг передернулся от самой мысли возможного ужаса, но постарался сдержаться. И лишь нервно хохотнул.

-Какие-то череды спасений членов семьи у тебя. И мне так показалось, что теперь за подаренную чудом жизнь Всевышний потребует от тебя таких вот героических поступков. Будь начеку и готовым к подвигам.

-Ну, Валя, что ты такое говоришь? – возмутилась мама таким прогнозам. – Это сейчас все обошлось. А так же не всегда может случиться. Пусть уж лучше учиться и мирно живет, не надо подвигов.

-Мать, сама хоть поняла, что говоришь? – пытаясь с серьезным выражением лица опротестовать тихую жизнь сына, продолжал убеждать Валентин. – Игорь, как ты слышала, в полицию работать идет, понимаешь. О какой тиши и глади думать? Сама работа предусматривает подвиги и риски. Мы с тобой будем молиться, чтобы всегда борьбе он выходил победителем. А избежать встреч с преступниками и прочими отморозками ему не удастся. Он их сам разыскивать будет теперь.

-Ой, ну ты и успокоил, спасибо тебе, - с упреками проворчала в адрес Валентина мама. – Мне теперь всегда страшно будет за него.

-Да я, как-то, вроде ничего героического пока и не совершаю, - смутился Игорь от откровенных волнений и восхищений его поступками мамы и Валентина. – Оно, ведь, все непроизвольно случается, словно по инерции. Ну, не убегать же мне нужно было при виде этого громилы с ножом. Если честно, то я и повторить не сумею тот прием с принуждением к объятию ствола дерева. Как-то само и случилось. Да, а в одном ты прав, Валентин: теперь в полиции мне самому придется их выискивать. Ну, так, стало быть, я буду готовый к этим встречам, во всеоружии.

-Получилось-то, получилось, да не само. Если бы не твои многолетние посещения спортивной секции и не служба в ВДВ, - высказал откровенные сомнения Валентин, умышленно припоминая еще и этот род войск, в котором Игорю пришлось отслужить один год. – А в полиции твои эти навыки весьма понадобятся, ой, как пригодятся. Ну, и правильно, что согласился. Сейчас в полиции стали платить весьма прилично. Честное слово, но пару-тройку лет назад я бы тебя лично сам отговорил. Нищая каста была, униженная и оскорбленная прессой и человеческим мнением. А сейчас, вроде как, все на местах: и уважение, и зарплата. Ну, а после университета уже определишься окончательно с той нишей в системе, которой посвятишь оставшуюся жизнь. А вдруг не в розыск, а в адвокаты потянет?

-Вряд ли, - неожиданно быстро открестился от такого непривлекательного предложения Игорь, вспомнив те настроения, с которыми Семеныч и Петр говорили о том адвокате, что отмазал от законной отсидки того маньяка, словно защитник стал личным виновником всех производственных неурядиц его новых знакомых и причиной последующих злодеяний. Ведь на нем вина в гибели шофера Николая. Или дяди Коли, как называла его Настя. – Я хочу ловить бандитов, а не защищать. Как сказал Жеглов: «вор должен сидеть в тюрьме.

В детстве Денис мечтал о профессии следователя, о борьбе за справедливость и о том щите, которым станет он сам на пути бандитов. Смешно и парадоксально, но судьба предоставила ему шанс осуществить свою вторую мечту. Первую, связанную с авиацией, можно смело считать и громко заявлять, что удалось осуществить в первой жизни. Странно, но теперь его мысли разделились на два мира, на два человека, где прошлое не связано с Игорем, а будущее не принадлежит Денису. Иногда тоска тяжким грузом наваливалась на грудь и давила воспоминаниями о том и о тех, кого уже никогда и нигде не встретить даже через тридцать лет, которые внезапно пропали для Дениса, и которые унесли его в будущее.

И лишь один непонятный факт смущал Игоря. В будущее ли своего мира попал он? Он ведь не прорывался сквозь толщу времени и вовсе не улетал в будущее. Он попал в самое, что ни на есть настоящее. Но только именно этой планеты с ее прогрессом и цивилизацией. Даже не столь уж крепких знаний в той жизни географии наводили именно на такие мысли. Это был не его мир, не та планета Земля, на которой жил и творил в прошлом Денис. Здесь все немножко другие и с другими городами, биографиями и историями. Кое-какие факты, населенные пункты и персонажи на этой планете отсутствовали, а слегка иные присутствовали.

Нет, почти все, а точнее, большинство схожее. Но схожее, а не идентичное. И в особенности такая разница просматривалась в литературе и в искусстве. Полностью отсутствуют некоторые писатели, поэты, артисты, что в мире Дениса у каждого были на слуху. Могли их подзабыть, но не вычеркнуть полностью из истории. И даже с этим городом Малахов неувязка. Можно допустить, что Денис не знает и не помнит с такой подробностью. Но областной центр Азимовск в той биографии не присутствовал. И такой факт неопровержим. Это уж точно.

И из всех умозаключений следовал лишь единственный вывод: Денис попал на иную планету. Как такое могло произойти без его ведома, и почему именно с такой подменой тел, так это уже не столь важно. Кому-то такая рокировка понадобилась. В любом случае, однако, как Денис в своем мире, так и Игорь в этом однозначно погибли. А потому считать себя виновником такой неясной и необъяснимой подмены он не собирается. Стало быть, этому заменителю Денис приглянулся душой, а Игорь телом. Ну, и черт с ним! Вернее, спасибо за доверие, за жизнь и за шанс прожить хоть и в чужом теле, но именно свою жизнь.

И потом Игорь решил спешить, чтобы никто не успел передумать и поменять свои прежние планы. Он сразу же наутро зашел в управление полиции и разыскал Семеныча, фамилия которого, как ни странно, оказалась Семеновым. Это его все привыкли по фамилии, а не по отчеству так величать. Но, как подсказал Петр, Семеныч был своим парнем в доску. И в подтверждение такой характеристики Семеныч живо и энергично хватился за трудоустройство Игоря, самостоятельно ознакомив его с начальством, которому он в первую очередь и сразу представил героическую характеристику нового сотрудника с описанием подвигов и смелых поступков.

-Мы однозначно рады и приветствуем твою кандидатуру, - сказал в заключение своей беседы начальник управления полковник Волков. – Но предлагаю без излишней торопливости окончить курс лечения. Все же медицинскую комиссию тебе предстоит пройти строгую и бескомпромиссную. Ясно, что до этого случая с аварией у тебя не было проблем со здоровьем. Надеюсь и верю, что и сейчас все при тебе. Но долечивайся, поскольку так решили доктора. Они врать не станут. Тебе в отделе кадров дадут все необходимые бумаги. Вот и займись их заполнением. А после вердикта доктора пройдешь медицинскую комиссию и бегом к нам. Примем.

Игорь даже слегка обрадовался некоторой небольшой отсрочкой, дающей большую возможность окончательно со всеми потрохами вжиться в этот мир. Он хочет приступить к трудовой деятельности в новой должности, став полностью душой и телом своим для этого нового мира. Но, созвонившись с отцом Насти, Игорь к своей радости узнал, что к учебе можно приступать с первого октября. Оказывается, ему сдавать даже собеседование без надобности, поскольку этот филиал арендует помещение, принадлежащее отцу Насти. А стало быть, его просьбу о такой услуге, как зачислить некоего Никитина, они посчитали за приказ.

И лишь остались такие мелкие нюансы, как явка самого лично и заполнение необходимой документации. Мама с Валентином обрадовались такому известию, как вестнику хорошего начала жизни после больницы.

-А ты говорила, - нечаянно подслушал Игорь разговор мамы с Валентином, - что он учиться не желает. И о твоем замужестве даже слышать не желает. Мне теперь кажется, что ты умышленно пугала меня, сама оттягивая вопросы о Загсе. Он у тебя просто замечательный сынок. Я бы хотел иметь своего такого. Может, постараемся, и ты мне родишь сына или дочь?

-Да ну тебя к лешему! – хихикнула в ответ мать, шутливо постучав кулачком по спине Валентина. – У нас с тобой уже есть по одному ребенку. И этого, мне так кажется, нам вполне достаточно.

В ответ Игорь услышал тяжелый вздох Валентина. Видать, мама затронула больную для него тему.

-Где-то есть дочь, а вот уехала и с концами. Ни слуху, ни духу. Ведь адрес знает мой, но за годы ни единой строчки. Я ее не осуждаю, во всем вина матери, ее науськивание. Или не позволяет, или сумела настроить так, что даже знать отца не желает. Сама решила забыть и не вспоминать.

Они еще много говорили о перспективах совместного проживания, но Игорь решил не подслушивать более, и тихо незаметно ретировался, лишь напоследок услыхав о своих жилищных перспективах. Говорила мама:

-Если с Катей у них все наладится, так пусть в твоей квартире и живут. Или в нашей. А мы с тобой туда отправимся. Зачем же такая жилплощадь пустовать будет? А сдавать не хочется, все испортят квартиранты.

-Так может он уже сейчас пожелает от нас отделиться, чтобы самостоятельно пожить без твоей опеки?

-Вот как раз пока и не нужно, - поспешила мама категорически и безапелляционно, посчитав именно сейчас самостоятельность излишней. – Пусть под моей, вернее, под нашей опекой, поживет пока. Ему ведь и работать придется, и учиться. А сейчас еще из-за болезни за собой ухаживать трудно.

Правильно, мамочка, хихикал в кулачок Игорь, покидая зону слышимости их голосов. Мне твои супы и котлетки очень даже нравятся. Кто же в таком случае кормить и поить будет, если отделиться. На обеды не походишь, стирку не наносишь. А машинка у мамы стиральная просто классная. На ночь забросил, а утром готовое отстиранное белье. Это же надо, насколько умную технику придумали. Не сравнить с той стиркой, кою затевала жена Валя, растягивая ее с кипячением и полосканием на целый день, задействовав в этом тягостном процессе и мужа.

В задачу Дениса входило полоскание и отжим. Интересно бы забросить такую машинку в свое прошлое. Хотя, и там ее скоро придумают. Но, нет, этот мир намного интересней по всем показателям. Включая и наличие в нем мамы, желающей ухаживать за сынком, то есть, за ним до самой женитьбы. А даже, пожелай он того, и после женитьбы. Но хамить и пользоваться добротой и мягким характером женщины не следует и весьма неэтично.

Не в характере Дениса эксплуатировать таких же, как и он сам. То есть, размазня со слов дочери, и мямля, и всегда готовый подставлять шею под ярмо, предложенное и уготовленное ему. Они с мамой будут относиться друг к другу по-философски и максимально нежно, чтобы и у других не возникало желаний эксплуатировать их характер. Вроде, как и маме с Валентином повезло.

А Игорю с Катей? Может, все же не стоит так долго испытывать терпение девушки и дать согласие на брак и любовь? Вон, и квартира готова уже для молодых. А что толку от его согласия, если отказывать Игорь еще не научился. Он с радостью встречается с Катей, мило общается, они много гуляют вдвоем. Правда, пока все по-детски, эдак, платонически. Пока. Это еще Катя не осмелится переступить порог того мира, из которого Игорь окончательно пока еще не вырвался.

А она выжидает, и в любое мгновение способна запросто перейти в атаку, от которой крепость быстро падет и выбросит правую руку для кольцевания. Но ведь Катя и в самом деле чертовски привлекательна. Пройдет определенное время, и Игорь полностью станет жителем этого времени. Ведь хорошее намного быстрее усваивается, становясь частью твоего обитания, твоего бытия.

Доктор, не находя никаких отклонений, однако настоятельно советовал Игорю не проявлять торопливости, и для полной реабилитации погулять еще малость времени, хорошенько отдохнуть и полностью окрепнуть разумом и телом. Ведь впереди его ждет весьма серьезная проверка.

-Понимаешь, молодой человек, - нравоучительно поучал доктор с серьезным и строгим выражением лица, хотя Игорь наблюдал в его тоне некую легкую сомнительность и настороженность. – Используй этот шанс по полной схеме и по максимуму, чтобы потом о такой излишней и несвоевременной спешке не пожалеть. Она совершенно тебе в такой молодости без надобности. Лет еще впереди валом и с огромным запасом. Ведь в полиции вполне вероятно могут возникнуть и внештатные ситуации, рисковые, напряженные. А тут рецидив такой выплывет! Оно, вот тебе надо? Нет, гуляй без зазрения совести и исправно исполняй мои предписания. Тем более, что тебе, насколько я помню, платят не только по среднему заработку, как пострадавшему на производстве при исполнении, но и выплатят страховку. Вот потому и жду тебя к концу октября. Потом прощупаем всего от пят то макушки и вынесем окончательный вердикт. Можешь так не страшиться, все в порядке с твоим молодым здоровьем. Это я себе запас делаю.

-Да я, - хитро усмехнулся Игорь, сам даже слегка довольный такими сомнениями доктора, - вполне солидарен с вами. Тем более, что к учебе уже приступил. А потому мне ваши уговоры лишь во благо. Действительно, зарплату мне платят не просто для моего усмирения, а даже прилично. И страховку выплатили по-крупному. А еще Малахов продолжает благодарить, завозя в наш семейный холодильник из своих супермаркетов полно продуктов. Отказы не принимает, поскольку передает через посредников. Так что, на маминой шее не сижу. И учебу бизнесмен оплатил вперед до окончания университета. Во, сколько благ сразу за небольшое повреждение тела и разума. А я уже все недостатки и неполадки славно исцелил.

-Слышал, слышал! – так обрадовано и довольно воскликнул доктор. – Это же, какое такое предвидение уволокло тебя в этот лес из-за застолья и к тому же в первый день выписки? Нескольку минут-мгновений или метров влево, вправо, и беда неминуемо постигла бы эту семью. И Малахов молодец, не поскупился, одним спасибо не откупился. Среди таких много жмотов встречается.

-Так ему сразу же Настя в открытую намекнула, вот он и расщедрился. Хотя, неправ, щедрость проявил и сам.

-Ее Настей звать? Да, Анастасия теперь стала твоей по-настоящему крестницей, по природе и по божьему велению.

Сегодня они гуляли с Катей по берегу речки, пересекающей город Малахов пополам, и любовались первым внезапным снежком. По ночам уже несколько дней подмораживало, иссушая лужи корочкой льда. Да и небольшой ледок сковал речку по берегам. А еще этот ледок присыпал белый, словно мел снежок. Так что, они старались идти от берега немного подальше, чтобы не угодить в невидимый капкан из тонкого припорошенного льда. Хотя собак, коих выгуливали горожане, он выдерживал. Вон, как истоптали до самой черни воды.

Почему-то в морозы речная вода приобретала темный зловещий оттенок отпугивая своим видом, как людей, так и животных. Она показывает свою опасность, что таится в ее глубинах, и равнодушную безжалостность к любым смельчакам, позволяющих игнорировать ее предупреждение.

Но Катю с Игорем пугать нет надобности, поскольку приближаться к невидимым берегам даже на безопасное расстояние они не желали. Им хорошо вдвоем и на суше. Вернее, на пушистом снегу, что устлал все дорожки. Хотя и эти перины за день успели истоптать прохожие. Почему-то, дышать очищенным от всех городских примесей воздухом, желали все.

-Аленка, не смей, вернись назад, я кому сказала! – истеричный вопль прервал мирную беседу Кати с Игорем. Если Катя просто испуганно вздрогнула от внезапного звонкого шума, то сердце Игоря от некой ассоциации бешено заколотилось.

В голосе этой женщины слышалось нечто знакомое и родное, напоминающее ему недалекое прошлое, словно жена Валентина нечто запрещала их дочурке Аленке. Игорь, даже оборачиваясь на крик истерической женщины и в сторону непослушной Аленки, слегка мандражировал, боясь увидеть то, с чем сравнивался этот приказ. Хотя и сознанием понимал, что их здесь в этом мире быть не может. Ведь они навсегда остались там, где погиб Денис, их муж и отец.

Да, предположения подтвердились, женщина незнакомая, и кричала она испуганно и истерично девочке лет семи, у которой сбежал мячик, и по истоптанной тропинке он катился в сторону реки. Игорь понимал переживания и страх женщины, которые посчитал, однако, абсолютно напрасными, поскольку у самого берега реки дорожка заканчивалась, и цветастый полосатый мячик обязательно увязнет в снегу, так и не выкатившись на лед, который мог представлять опасность для ребенка.

Однако, уже возле самого окончания тропки случилось абсолютно непредвиденное и нечто подлое, созданное и придуманное самим сатаной. Мячик, спотыкнувшись о небольшой бугорок, коим, скорее всего, явился припорошенный камень, неестественно высоко подпрыгнул и приземлился, а точнее, приледенился метрах в трех от берега. Но для девочки предупреждения матери звучали совершенно нелепо. Ведь ей необходимо спасать сбежавший мячик. И она побежала по тонкому люду к своей непослушной игрушке.

-Вот, мама! – победоносно вскрикнула девочка, высоко над головой демонстрируя победу.

И вместе с ее счастливым криком треснул выстрелом лед, расползаясь под ногами ребенка, и девочка, роняя свой подлый мяч, в мгновение ока оказалась в полынье. Но на виду задержалась она ненадолго. Течение моментально утащило ее под лед, сопроводив исчезновение ребенка уже криком ужаса и отчаяния женщины, только что на глазах и по собственному недосмотру потерявшей ребенка. Ведь теперь никакими силами и действиями дочь не вернуть на берег.

Игорь не понимал и не контролировал своих действий и прочих манипуляций, кои проделывал над собой в состоянии некоего аффекта. Но все его движения были настолько скорыми и мгновенными, что даже потом Катя не смогла объяснить, как и что, и в какой последовательности это происходило. Он пулей летел к темной полынье, на ходу сбрасывая куртку и сапоги, и, оттолкнувшись от хрупкого льда, с разбегу нырнул в страшную холодную дыру во льду. Холодная ледяная вода легко приняла еще одно тело, окутав его темнотой и неким странным шумом и плеском, звучащим зловеще и угрожающе, пугая и страша последствиями неразумного поступка.

Однако, Игорь почему-то холода не ощутил. Его обуял жаром и огнем ужас страшного предчувствия, что он не сумеет догнать маленькое тельце здесь в капкане, которое уже он посчитал безжизненным. Широко распахнутые глаза кроме тьмы ничего не видели и помогли различать и увидеть ожидаемое и желаемое. Но Игорь, широко распахнув руки, отчаянно молотил ногами, создавая ускоренное движение вперед по течению. Все равно, ни в какую иную сторону река не унесет ребенка. И ежели успеть в эти мгновения достать ее из воды, то вполне возможно реанимировать.

Внезапно, уткнувшись головой в нечто мягкое, Игорь поначалу даже удивился возникшему препятствию. Но, ощутив, как маленькие ручки с силой вцепились в его шею, радостная волна прокатилась жаром по всему телу. Жива, чертовка, да еще как жива, что готова в своих объятиях задушить Игоря. Быстро сориентировавшись и определив, что берег просто обязан по всем законам природы находиться справа, Игорь немного проплыл в предполагаемом направлении и, ощутив под ногами твердь, он быстро вскочил на ноги и плечами легко проломил тонкий молодой лед, высоко над головой поднимая ребенка. И в то же самое мгновение сам глубоко и с огромным наслаждением вдохнул столь желанный спасительный воздух.

И в миг чуть не оглох от сильного звонкого крика. Однако, таких децибел некто посчитал недостаточным, и к оглушительному крику Аленки, которая уже успела возвестить весь мир о своей жизнеспособности, присоединились еще два: кричала мать, но уже от счастья, и кричала Катя, которая бежала к Игорю, протягивая руки за ребенком. Девочка быстро перекочевала из рук Игоря к Кате, а затем с тем же мгновением к подоспевшей матери, а Катя, шагая по трещавшему и ломающемуся льду, приближалась уже к самому Игорю, чтобы прижаться к мокрому, холодному, но любимому телу, которое она похоронила вместе с дитем.

-Ты, придурок, дурак, дебил, сумасшедший, - сопровождала поцелуи и объятия она набором первых, пришедших на ум, ругательств. – Я тебя уже на собственных глазах второй раз хороню. Ты что, теперь всегда так без мозгов бросаться будешь? Давай, выползай на сушу, чего в воде стоишь, замерзнешь ведь окончательно, - и Катя, сама уже порядком промокшая, тащила Игоря в сторону берега. Однако, Игорь почему-то хоть и не сопротивлялся, но идти совершенно не мог. Не мог он и говорить. Его всего парализовало. – Да помогите же вы! - крикнула она двум мужчинам, наблюдавшим всю эту трагедию от начала до конца. Но пока еще они не сумели увидеть и понять свою роль в этой истории. К тому же она их шокировала и обездвижила.

-Звоните скорее в скорую помощь, вы же видите, что ему плохо, он замерз и его всего трясет.

-Девушка, моя машина рядом, давайте его скоренько ко мне. Мы вмиг доедем до больницы. А то, пока дозвонишься да разъяснишь им, что, да как, так пацан совсем окоченеет. Пошли, парень, шевели ногами, - скомандовал один из мужчин, пытаясь тащить Игоря в сторону, где по их предложению и находилась та спасительная машина. – Скорей, не тормози!

-Да не может он вообще двигаться. Не видите, что ли? – с отчаянием вскрикнула Катя, понимая, что сам Игорь не сдвинется с места. – Его нести нужно, - скомандовала она мужикам.

И это были последние слова, которые слышал Игорь.

13

Сознание медленно возвращалось в его тяжелые и туманные мозги. Но пока осознание своего «я» почему-то где-то далеко и глубоко затерялось и не торопилось приплыть к пониманию, что он и кто. Возвращаться оно-то возвращалось, но никак не хотелось полностью раскрыться и показать ту личность, которая приходила из небытия. На грудь давила тревога и некие смутные сомнения. Ну, и почему он снова лежит в больнице? А понимание такого факта, что под ним больничная койка, а не домашняя кровать, он ощущал и ни на йоту не сомневался.

Поскольку вновь из одежды кроме одеяла, прикрывавшего наготу, ничего. А чего страдать и мучиться? Да сразу же открыть глаза и определиться с местоположением. Даже по интерьеру мгновенно опознает ту эпоху, в которой оказался. Уж Туркменские больничные стены сразу же наговорят о своем присутствии. А еще страдал он, поскольку кроме эпохи, планеты и прочих аксессуаров его интересовало и имя, с которым он очнулся. Из какого же мира он в этот раз возвратился. Ведь вполне допустимо, что последние эпизоды запросто могли просто присниться.

Что за мир откроется перед ним сейчас? Не тот ли, в котором он в неуправляемом вертолете по вине старого козла рухнул на Туркменскую землю? А возможно и из холодной реки, где приятно искупался, спасая маленькую, но непослушную девчонку. Стало быть, сознание вернуло в город Малахов, тот будущий, но прекрасный городок с приятными ландшафтами и природой.

Кто же он сейчас? Игорь, из мира будущего или Денис, из того прошлого, куда ему сейчас возвращаться абсолютно не хочется. После будущего с прекрасными перспективами, с заботливой мамой и любящей его безумно и пока безответно, но трепетно и преданно Катей? Ох, ну, совершенно нет желания возвращаться к тем застарелым проблемам с суетой. И единственную женщину, только ту самую любимую и лучшую из всех из старого мира, имя которой Аленка, а статус милая дочурка, он хотел бы услышать и увидеть. Ради не согласился бы на миг стать Денисом.

Но и она его предала, назвав Сергея, который там жестко и пошло влез в их семью и разрушил ту любовь, смысл бытия, которая являла в той жизни, классным парнем. А больше и нет никого и ничего, что послужило бы желанием вернуться в прошлую жизнь. Ничего он там не забыл.

Однако, открывшиеся глаза особенной ясности в ответ не внесли. Та чистота и белизна, что окружили палату, не явились показателем эпохи. А вдруг он в лучшей клинике Ашхабада? Нет, не должен. Тело ощущает легкое недомогание, но все конечности на месте и функционируют. А стало быть, в этой койке лежит тело Игоря после купания в прорубе. Состояние здоровья не столь утверждало сие, как факт, а просто так сильно хотелось, и так должно было быть. Поскольку иного просто и обыденно не хочется. Посему желаемое выдавалось за действительность.

Вошедшая молоденькая медсестра аналогично не смогла своим явлением и обликом внести уверенность Игорю. Смуглая, черты лица больше азиатские, чем европейские. Вполне может оказаться и как туркменкой, так и жительницей Малахова. Здесь такие ему встречались.

-Привет! – весело проворковала она и присела рядом с его кроватью на стул. - Очнулся? Ну, и молоток. Вот, теперь и температуру можно померить. А то лежал, словно неживой и ужасно холодный. Но, мне так рассказали, что я даже и не поверила. Ты что, и в самом деле, в прорубь нырял за девчонкой? С ума сойти, да и только! А ведь и поймать ее уже там невозможно было, и сам остался бы с ней. Ты и в самом деле, слишком чокнутый, но умница кошмарный! Я бы просто всего сейчас исцеловала бы, да там такая краля все время караулила тебя, что лучше не рисковать.

Девушка, болтая без умолка, протянула ему градусник и, словно выключила себя рубильником, внезапно смолкла в ожидании результата измерений. Игорь сунул прохладный градусник подмышку и счастливо улыбнулся. На месте. То есть, именно на том и в том мире, который и ожидал. На планете с мамой и Катей. Замечательная жизнь продолжается. К взрослому и солидному Денису эта молоденькая сестричка так по простецкому не обратилась бы. А она по-свойски, как с ровесником. Да еще про эту прорубь напомнила, похвалив его деяния.

Стало быть, это он после ледяного купания, и с ним случился обыкновенный, но закономерный казус с потерей сознания. Ведь до прыжка в прорубь и там под водой он пережил колоссальное перенапряжение. Вот организм и сдался. Но на отдых, а не на болезнь. Потому что, сейчас в теле лишь комфорт и радость. Ну, и пусть с таким кратковременным отдыхом, зато девчонка жива, а ее мамаша счастлива. А у Игоря пополнился список спасенных в этом мире.

Так что ж, теперь так и будет вечно продолжаться в счет платы за подаренную ему самому жизни? Некто предъявляет счет и требует оплаты за ту молодость, что дана взамен прожитых лет, за новые открывающиеся перспективы в будущем. Так особых возражений Игорь не собирается высказывать. Да только когда-нибудь во время спасения очередной жертвы обстоятельств он не сумеет справиться с маньяком, прорубью или еще чем-либо, кои окажутся сильней его и крепче силы его тела.

И все равно, не хнычь. Тебе задаром дарена жизнь. Так что, радуйся тем мгновениям и будь благодарен безмерно. Этого могло и не быть. Вот тогда не случилось бы в жизни ничего и никого.

-Вот, а почему так развеселился, словно приз на халяву получил? – удивленно спросила девушка в белом халате, слегка обескураженная лучезарной счастливой улыбкой пациента. – Радоваться, парень, особенно нечему. Вон, и температура подскочила, и вид я бы здоровым не назвала.

-Потому и радуюсь, милая девушка, что в проруби не утонул, да еще и ребенку такого не позволил. Мамаша-то ее уже похоронила дитя. Да и Катя мысленно попрощалась с баламутом Игорем. А мы ту вдвоем, как выскочим из-подо льда на удивление и на радость всем! Да видать, сильно поторопился, и головой об лед приложился чересчур. Вот и задремал.

-Да нет, в таком смысле, с башкой у тебя полный порядок. Это спазмы от сильного переохлаждения. А так, кроме небольшой температуры у тебя ничего опасного. Хоть сегодня выписывай. Вот доктор осмотрит и отправит домой сопли долечивать. Ты, слышала, свой срок здесь еще летом отлежал? И тоже кого-то спасал, что ли? – хихикнула сестричка. – Вот, умора! Ты, с таким успехом, у нас полжизни проведешь. Ой! – словно что-то вспомнила, испуганно воскликнула девушка. – Так мне еще про какого-то маньяка рассказали. Будто ты его об дерево так оглушил, что того самого потом месяц лечили. Веселый ты парень, Игорь Никитин. Жаль, что уже такой занятый и под бдительным оком. Я бы приударила за тобой. Мне нескучные ребята нравятся. И вот такие безбашенные. Ты, наверное, делаешь, потом думаешь?

-Ну, а вот с чего ты так усиленно повторяешься, что я слишком занятый? - настороженно спросил Игорь.

-Ой, вот только нам не надо про лапшу! – слегка разочарованно и без каких-либо надежд протянула девушка. – Видела я ее. Уж так бегала вокруг тебя, так суетилась и всех заколебала, пока не убедилась, что ты надежно жив и под бдительным присмотром хороших специалистов. Еле домой отправили. А то, еще чуть-чуть, и на соседней койке расположилась бы. Сразу видно, что по уши влюблена, как кошка. Ты, парнишка, такими преданными не кидайся налево, направо. Чаще нашего роду стервы встречаются корыстные. А у твоей на лице все расписано было. Не упустит она тебя и никому не позволит отнять. Да вы, сразу видать, два сапога пара. По всем показателям. И на ее глядя, желаний стать соперницей не возникает.

Игорь, продолжая глупо и счастливо улыбаться, радуясь возвращению своему из забытья по правильному адресу. А еще в него так заметно и так сильно влюблена хорошая и весьма привлекательная девушка Катя. А почему бы и нет? Ведь она является и таковой останется единственной в мире, которая, хоть полностью и не верит, но знает всю истинную правду об Игоре-Денисе. Пусть пока не полностью поверила, но пройдет еще немного времени, и Катя окончательно доверится Денису.

А потом, где, как и с кем, если он собирается наслаждаться и упиваться холостой жизнью, если таковой, признаваясь честно и откровенно, не очень-то и хочется? Все, решено, если она согласится, то пусть становится его женой. Родит Игорю Аленку или Алешку, или обух, коль так пожелает, а он будет так же баловать, как и ту, оставшуюся в прошлом. Иначе по-иному его характер не позволит. Ну, не умеет он быть слишком строгим и чересчур правильным и требовательным.

А этот Сергей пусть любит других и тех, кому сам мил. К Кате его допускать не следует. И классным мужиком теперь будет для своей жены и детей он, Игорь.

Сразу же после ухода медсестры в палату заглянули Катя и мама. В руках они держали вдвоем за обе ручки большую сумку. Катя, покусывая нижнюю губу, остановилась метрах в двух от кровати, а мама, бросив сумку на пол, бросилась к своему сыночку на грудь, тяжело всхлипывая и с трудом выговаривая слова, застрявшие в горле и не желавшие озвучивать ей свои радости и горести:

-Ну, как же так, Игорек, ну, что же ты опять, честное слово? Я теперь просто пугаюсь отпускать тебя куда-нибудь. Хоть следом ходи и следи, - уже немного успокоившись, слегка шутливым тоном добавила она после целой панихидной тирады по поводу опасности, рисков и прочих напастей. – Как только выходишь из дома, так сразу во что-нибудь влипаешь. Нельзя же быть таким безрассудным, аккуратней смотри и веди себя осторожней. Я очень умоляю.

-Мама, - хихикнул Игорь, целуя маму в лоб и усаживая на кровать. – Этим своим безрассудством я спасаю девчонок. Маленьких, беззащитных и безрассудных. Они же без меня пропали бы.

-Да, тетя Женя, я же вам говорила, - наконец-то решилась и Катя, усаживаясь рядом с койкой на стул. – Та мамаша уже похоронила свою Аленку. А он, как сиганет за нею в прорубь, так сразу и у меня внутри все похолодело от страху и ужаса. Оба подо льдом, представляете! Надежды ноль, ведь сверху лед, хоть и тонкий. А потом этот лед как затрещит, и оба они уже из новой проруби вылетают. Тут уж мы все втроем орали, как чокнутые: тетка, я и эта девчонка. Просто сперва даже не верилось, что все выжили и спасены. Вот как!

-Катя, будь моей женой, - внезапно на удивление самому себе и двум женщинам проговорил Игорь. – Мне хочется, чтобы ты все время была со мной рядом, чтобы все происшествия заканчивались благополучно.

-Я согласна! – растерянно пролепетала Катя, так до конца и не поняв предложения и Игоря, но все равно инстинктивно поспешила с согласием, чтобы потом никто не успел им помешать. – Это правда, что ли? Ты и в самом деле желаешь, чтобы я стала твоей женой? – все же, немного погодя, переспросила она с сомнением. – Я и вправду согласна, Игорь, я очень хочу этого.

-Да, мне так хочется, - уже уверенно проговорил Игорь и протянул обе руки девушке. Катя не заставила себя уговаривать и жарко прильнула к жениху, чтобы он уже не успел передумать и куда-нибудь сбежать. Она его теперь ни за что одного не отпустит ни на какие речки или в лес, чтобы Игорь вновь не угодил в новое происшествие. Он же вновь полезет спасать из беды.

-Ой, как все неожиданно! – радостно воскликнула мама, смутившись немного излишней откровенности в ее присутствии, но довольная таким решением сына. Она, все-таки, любила Катюшку. – И славно-то как! Вы запросто можете жить в нашей квартире, а я к Валентину перееду. Он там у себя хороший ремонт сделал, да и вовремя как получилось! Ну, а вы сами себе намалюете по своему вкусу. Как захотите жить, так и рисуйте себе ремонт.

-Мы, мама, много чего себе намалюем, не без руки родились. Правда, ведь, Катя, справимся?

-Запросто, - согласилась Катя, хотя и не понимала, о каком ремонте говорить, когда у них все чисто и красиво.

-Я, мама, благодарен тебе за принятие Кати в нашу семью и за полное согласие с нашими планами, - согласился Игорь, и хотел вскочить с кровати, чтобы показать всем присутствующим свою радость и свое превосходное здоровье, и самочувствие, способное на такие бытовые подвиги. Но вовремя спохватился, осознав свой наряд Адама, в котором представать перед женщинами ужасно неудобно и неэтично. Все же, они хоть и родные, и близкие ему, но женщины. А этикет не позволяет взрослому и солидному мужику прыгать перед дамами без штанов, хоть и радость прет через край, и имеется желание скакать по палате, как молодой козлик. – Вы мне одежду принесли, как я понял по объему сумки, да? – смутившись своей внезапной выходкой и гипотетическими последствиями, спросил у них Игорь.

-Вот, - Катя ткнула пальцем в эту толстую огромную сумку. – Там все, включая и нижнее белье. Только сначала мы разрешение спросим у доктора. А вдруг он пожелает тебя оставить на пару деньков?

А никто и не собирался здорового парня на больничной койке держать. После определенных процедур и консультаций с кучей различных рекомендаций, женщинам позволили забирать своего мужика, лишь продлив домашний лазарет еще на недельку. Но Игорь решил по-своему, и совместил лечение с процедурой оформления документов, необходимых для поступления в полицию. Тем более, что она и займет не менее недели, именно той, кою приписал доктор. Как раз времени хватит и окончательно поправиться, и дела решить.

А если к документам прибавить награду за поимку маньяка, то Игоря в полиции ждали с распростертыми объятиями.

Катя понапрасну переживала, что предложение ей сделано было в порыве неких чувств, связанных еще и с лежанием на больничной койке. И, вернувшись домой, Игорь найдет несколько причин, чтобы оттянуть женитьбу, сославшись на здоровье, чрезмерную занятость или иные, кои всегда можно придумать, если не столь уж само желание идти в Загс. Но он целенаправленно повел назавтра Катю в этот праздничный дом, где им, после написания заявления, назначили регистрацию, чуть ли не под самый Новый Год, совместив два таких важных праздника.

Однако, такие мелочи уже не расстраивали, а даже наоборот, вдохновляли. Есть время, и подготовиться, и устроиться на работу в полицию, и первую сессию за первое полугодие в Университете сдать. Суетливая, однако, жизнь настала у Игоря, беспокойная и сплошь занятая. Тем более, что мама с Валентином сразу же переехали в квартиру мужа, предоставив молодым свободу и возможность вариться в собственно соку, чтобы семейная жизнь не казалась вечным праздником. Однако, Игорь воспринял такую возможность, как способ доказать Кате, что он не голословен, а еще ко всему прочему имеет опыт семейной жизни, и способен кое-чему подучить и супругу. А уж командировки его обучили даже хорошей кулинарией с неким небольшим Туркменским уклоном. Чего и показал он Кате в первый день, приготовив в срочно купленном казане настоящий узбекский плов с гранатом.

-Да имея под рукой такую кухонную технику, быть женой и хозяйничать на кухне – сплошное удовольствие, - говорил Игорь, когда пораженная и удивленная Катя расхваливала плов. – Кнопочки нажимай да журнальчики листай. А в особенности стирка. У нас там даже представить себе такую стиральную машину невозможно было. А микроволновка, а кухонный комбайн? Нет, что ни говори, а участь женской доли в ваш век намного упрощена наличием всех этих комбайнов и прочих устройств. Запросто можно справляться с хозяйством и смотреть сериалы сразу.

-Так-то будет проще, если муж не пьет и хоть малость жене помогает. Оттого и проще и легче, - не соглашалась Катя с такой категоричностью Игоря. – А если у моих соседей папаша хлещет водку каждый день, так им без разницы, какая эпоха и что за чудо техника в магазинах продается. Они руками стирают, на газе обеды разогревают и простым ножом овощи режут. Не до прогресса им.

-Ну, пить я и там особо не умел, а борщи готовить будем учиться. Я их классно готовлю. В особенности со свиной ножкой. Был у меня техник хохол, так хороший урок по борщам преподал.

На седьмого ноября праздников уже не было. Здесь в этом мире всей страной гуляют Новогодние каникулы. Но не для Игоря пока. Он все еще на больничном. А занятия в Университете закончились рано. Игорь позвонил Кате и предложил прогуляться. Ранняя внезапная зима закончилась, и на улицу пришло тепло и солнце, зовущее на простую бесцельную прогулку. Катя мгновенно что-то уважительное на работе сочинила, и уже через десять минут они вдвоем гуляли по берегу реки рядом с тем местом, где Игорь нырял под лед за маленькой непослушной девочкой.

Теперь уже такое потешное событие вспоминалось с юмором и смехом. Хотя, Катя, молча и незаметно, благодарила судьбу за это происшествие, послужившее толчком Игоря к Загсу. Ведь это он, там, в больнице, сразу же очнувшись и увидев Катю, сформировал такое внезапное предложение.

-Страшно вспоминать? – спросил Игорь, заметив задумчивость и некую отрешенность Кати.

-Нет, - пожала плечами Катя откровенно и без утайки. – Только в тот момент было ужасно страшно, когда ты за ней скрылся подо льдом. Казалось, что враз все закончилось в этом мире. Даже жить расхотелось на какое-то мгновение. Еще бы чуть-чуть, и за тобой бы прыгнула, чтобы или вас обоих разыскать там, или остаться вместе. Странно как-то получается.

-Что такого странного ты в этом увидела?

-Каждая новая беда сближает нас. И вот почти что соединила. Сначала поменяла тебя, затем нас сдружила, немного сблизила, сделала друзьями, а вот это последнее купании толкнуло наконец-то тебя на предложение. Скажи, а почему ты так внезапно вдруг изменил своим первоначальным принципам, и я перестала быть подружкой твоей взрослой дочери?

-Не знаю, как-то все очень сложно и запутанно, - немного неуверенно ответил Игорь и обнял ее за плечи, плотно прижимая к себе, хотя солнце пригревало и дарило своими поздними лучами изобилие тепла. – Заметила, что ты всегда оказываешься рядом и приносишь удачу? Вот потому и решил, что ты и есть моя судьба. Тебе лишь одной я могу рассказывать о том прошлом, которое навсегда останется тайной для других. Только мы вдвоем имеем право им обладать. А потом, почему-то подумалось о тебе, как о единственной верной, любимой, способной и нужной быть рядом. Только ты не обижайся, если вдруг, забыв посмотреться в зеркало, по-отцовски вдруг отнесусь к тебе. Ведь Дениса с его прошлым никуда не деть. Он влился в Игоря и занял свое там главенствующее положение. Им я буду всегда.

-Я согласна, - Катя нежно потерлась щекой о его плечо. – У меня будет молодой красивый муж с жизненным опытом сорокалетнего мужчины. Мне, если честно и откровенно, Денис больше нравится. Нежности и ласки в нем изобилие. А нам, женщинам, их никогда много не бывает. Хочется всегда больше, чем есть. Так что, будь тем и, пожалуйста, не меняйся.

Они развернулись в сторону дома, когда дорогу им преградил мужчина лет тридцати в легкой куртке и в темных джинсах. Лицо его выражало желание пообщаться с молодыми влюбленными. Но маневр не выражал агрессию. Скорее всего, доброжелательность, словно встретил старых знакомых и просто так обойтись обыденным приветом и разбежаться он не планировал. Хорошее настроение не располагало Игоря к ссоре с неизвестным по такому пустяку. Поэтому он легким толчком увел Катю с тропинки и сам пожелал обойти незнакомца, как нежелательное препятствие.

Возможно, этому прохожему и желалось общения, и у него возникла необходимость высказаться и поделиться своими видениями сегодняшнего положения в правительстве и ситуацией в мире, в области, в городе и на этом берегу чудесной речки, двумя берегами омывающей Малахов. Но сегодня Игорю и Кате было весьма хорошо и комфортно вдвоем. И посторонние своим навязанным общением вносили в их настроение дискомфорт. Слегка отстраняясь от контакта, незнакомец отодвинулся от тропинки в сторону и, словно вслед уходящему, заметил:

-Обычно преступники имеют тягу к посещению места преступления. Ну, а в вашем моменте мы наблюдаем явление тяги к месту подвига героя. Приятно и немного весело вспоминать те кошмарные мгновения и минуты, словно забавное происшествие, могущее повеселить. Не правда ли?

-Ой! – воскликнула от неожиданности Катя, хватаясь за руку Игоря и останавливая его так же рядом с этим внезапным свидетелем того недавнего кошмара. – А вы тоже были рядом в тот день? Да? Но только вы не из тех двух мужчин на машине, что помогли мне отвезти Игоря в больницу.

-Нет, - согласился незнакомец. – Если честно, то физически меня рядом вовсе и не было. Или был, но лишь виртуально, - немного подумав, сам с собой решал этот спорный вопрос мужчина. – Просто я сам по себе таков, что даже при полном отсутствии все равно как бы являюсь свидетелем любого явления, происходящего на земле. Для меня не обязательно быть свидетелем физически. Я и потом обо все могу узнать со всеми максимальными подробностями. Даже в мыслях покопаться и рассказать, о чем тот или иной персонаж думал.

-Мне так кажется, что вы являетесь представителем СМИ, то есть, каким-то журналистом, - из всего услышанного сделал вывод Игорь, уже слегка догадываясь о целях появления здесь рядом с ними этого человека. – Интервью? – предположил он, слегка иронично и весело.

-А давайте-ка перейдем на «ты», а! – внезапно предложил мужчина. – И по именно друг к другу. Меня звать Ангел. Нет, не божественный посланник из библии, - скоренько поправился он, заметив в их взглядах скептицизм и недоверие. – Имя такое у меня. Или псевдоним. Но я люблю представляться именно так, если пожелаю с кем-либо пообщаться на вольные темы.

-Все ясно, журналист под псевдонимом Ангел. А вы, то есть, ты расположен на длительную беседу? Если долго, то лучше бы присесть. Тут и лавочек можно найти для беседы прилично, - без обиды и сильного протеста и без возражений спросил Игорь, явно намекая на не расположенность именно сейчас к откровениям. Ведь этот журналист, если он и есть таковой, в чем Игорь уже не сомневался, полезет в душу глубоко и бесцеремонно. Нет, пока он не готов. Сами с собой еще до конца не разобрались. Хотя бы морально подготовиться к откровениям, чтобы уже потом бессовестно врать от имени Игоря, спрятав глубоко Дениса.

-Вот странно и потешно получается в сложившейся ситуации, не правда ли? – не желая сдаваться, в тоне затяжной беседы проговорил Ангел. – Денис так легко и без особых напряг подхватил эстафету Игоря и продолжил спасать маленьких и беззащитных детишек, по воле случая и злых отморозков, угодивших в смертельную опасность. И, несмотря на такие кардинальные различия в характеристиках и внутренних качеств, справляется с ролью спасателя вполне успешно. Ну, правда, Игорь, все-таки, ценой своей жизни. Однако, и в случаях с Денисом сложно предположить благополучный исход в обоих событиях, если бы не физические данные Игоря. Вы, получается, спасали оба. И вышли победителями, с чем и поздравляю. Мне даже вмешиваться не пришлось, настолько контролировал ты себя и врага. Там был маньяк, а здесь страшный холод и течение темной воды, где лишь удача могла спасти этого ребенка.

Тихий мягкий голос Ангела прозвучал на этом берегу реки, словно взбесившиеся гром и молнии средь бела дня при ясном солнце. Застывшие от неожиданного заявления совершенно незнакомого чужого им человека, парализовавшего их тела и мысли, Катя с Игорем затаили дыхание и прекратили даже моргать. Необходимо как-то ответить и что-нибудь спросить, дабы расставить навалившиеся вопросы и ответы по местам. Но ни Игорь и ни Катя так и не смогли выговорить даже полслова. Явление этого чужака спутало всевозможные версии и окончательно превратило бросок Дениса в страну Игоря в некое мистическое и неправдоподобное событие. А этот незнакомец, словно потешаясь над их реакцией от его откровений, мило улыбался и продолжал свой длинный и странный монолог:

-Да, мои милые Катя и Игорь. Или Денис? Нет, теперь до конца жизни Игорь. Все и случилось по моей милости. Я и есть тот шутник-шалун, что наворотил суеты с переселением душ и внес сумятицу в вашу жизнь. Хотя, она вам пошла во благо, хочется заметить по последним событиям этих суетливых дней. Но признаюсь сразу и откровенно: в обеих смертях моей вины нет и быть не могло, поскольку статус не позволяет творить злодеяния. Если Денис доверился старому инспектору, разучившемуся управлять вертолетом, то Игорь абсолютно не мог нести ответственность за безалаберность и преступную халатность строителей, так бездарно слепивших леса в столь людном месте. Хотя, как я понимаю в ваших правилах и законах, их у входа в банк в момент работы заведения вообще устанавливать запрещено.

-Так вы, ты, получается, что мог вполне спасти обоих, но пожелал лишь меня спасать? Но почему? Да еще такую рокировку устроил с подменами сознания. Прости, чушь несусветную несу, - наконец-то приобрел возможность высказаться Игорь. – Я ведь благодаря тебе и живу сейчас, да? Но кто ты такой вообще, Ангел, которому дана такая неограниченная и фантастическая власть и сила, распоряжаться жизнями и сознанием людей? Человек ли ты вообще?

-Нет, ты не совсем прав, - не согласился с такими высказываниями Игоря Ангел. – Я, разумеется, имею возможностей весьма много и неограниченных даже в ваших понятиях. Но никто мне не давал безраздельного права распоряжаться судьбами и жизнями. Давайте, молодые люди, воспользуемся чудесной погодкой и прогуляемся по берегу реки, пообщаемся и ответим друг другу на все интересующиеся вопросы. А сидеть на лавочке не имею желаний. Мы ведь не старички. Мне сейчас хочется немного посвятить вас в свои функциональные обязанности в этом мире, а вам, как я догадываюсь, ой, как хочется поскорей услышать ответы. Хотя, признаюсь честно и открыто, не имею никакого права раскрываться и вообще общаться с вами. Но, поскольку такие мелкие пакости не носят зла и вреда, то они просто сходят нам с рук. Прощаются начальством. А я имею желание раскрыться лишь потому, что являюсь, Игорь, твоим непосредственным Ангелом, и регулярно втайне от тебя с самого твоего рождения имею привычку по причине моего расположения к твоей персоне, общаться. В виртуальном пространстве. Ты сам даже не замечаешь, как споришь со мной и задаешь массу вопросов, ища в моих ответах свои оправдания. И потому хочу избавить вас обоих от этой шарады, что могла так и умереть неразрешимой вместе с вашими телами. Но мне показалось вполне пристойным и достойным данное посвящение, поскольку вы вызываете во мне доверие и симпатию. Если вправду, то такой чести удостаиваются лишь единицы из многих миллионов. Так что, вас должна обуять гордость, оказаться в их рядах.

-А мы такие хорошие? – нервно хихикнула Катя, до конца так и не сумевшая придти в себя от шока, который с каждым словом Ангела лишь усиливается.

Жизнь продолжала преподносить ошарашивающие встречи и события. Мало того, что она встретила и повторно, и безумно влюбилась в инопланетянина в образе того далекого и любимого человека, отвергнувшего ее, и надежды на ответную любовь которого потеряла и вновь приобрела, так еще вот и явился именно тот, кто организовал и устроил эти перемещения душ, оставив тело прежнего Игоря. Да, она любила того, грубого и хамоватого, прощая ему все обиды и мелкие пакости. И вдруг такие метаморфозы с ее любимым. Да еще и с ответной фантастической любовью. Явление еще одного инопланетянина для ее психики уже чересчур.

-Нет, я не инопланетянин, - словно читая ее мысли, ответил Ангел. – А вот на вопрос отвечу положительно. Да, вы очень хорошие и просто фантастично сочетаетесь. Хотя, если уж и быть до конца честным, то с тобой, Катя, я практически в той жизни Дениса знаком не был. А что произошло, так вот и пытаюсь вам объяснить. Но поначалу немного и слегка поверхностно пройдусь по своим функциональным обязанностям и деятельности. То есть, обрисую свое предназначение в этом мире. Нет, в том мире, где проживал Денис. Ведь ты, Денис, уже успел немного познакомиться с компьютером. Вот что-то вроде этим я и являюсь. В меня заложена программа, которую я добросовестно и безукоризненно с точностью до запятой и исполняю. Да небольшая беда заключена в высоком интеллекте этого компьютера, который требует некоторых отклонений от главной основной программы. Поэтому-то ты и заметил некую незначительную разницу с тем миром, в котором жил твой Денис, и представителем которого я и являюсь. А здесь я гость с единой целью и задачей – встретиться с вами и немного пообщаться. Хотя, предупреждаю, что гость я в этом мире незваный и незаконный. Но на вас это никак не отразится. Есть и над нами, разумеется, и как мне представляется, Следящий, который не позволяет отклонений, влияющих на основное развитие цивилизаций. Просто в череде параллельных миров никто не требует, насколько я проинформирован, их идентичности и зеркальности до атома и молекул. Хотя, если просмотреть поверхностно исторические материалы любого из миров, то практически разницы и не заметишь. Лица, что управляют историей и влияют на нее, насколько мне позволено знать, имеются в наличии в каждом мире. А задача моя состоит в перемещениях ПЛИКов. ПЛИК – полный личный индивидуальный код. Так расшифровывается он. То есть, после смерти человека я забираю его ПЛИК и перемещаю в параллельный мир будущего на одну ступень, где его принимает Ангел того мира, ответственный за свой участок, свою зону, регион, можно так назвать, хотя по карте его не очертить. Он может быть разбросан по всей планете. Точно так я принимаю ПЛИКи из мира прошлого на одну ступень и размещаю его в тело, вновь родившегося человека. И все мои дела. На том мои функции и заканчиваются. Разумеется, совершенно не простаиваем, не бездельничаем. Но ведь хочется отвлечься. Вот я и развлекаюсь общениями с некоторыми представителями своих подопечных. По каким признакам я отбираю себе собеседников? По лучшим. По человеческим. Согласись, Катя, что глупее поступка его жены, то есть, супруги Дениса, и придумать невозможно. Про таких жен имеется в грамматике лишь одна характеристика – зажралась или с жиру взбесилась. Да, вроде, как высказалась твоя дочь, ты и мямля, и размазня. Но ей просто показалось так, поскольку вдруг возник некий герой с сильнейшей жизненной позицией. Теперь и ее мнение изменилось и соответствует реальности. Он, Катя, не предаст, зазря не обидит, все простит и в прорубь, как случилось с этим ребенком, за тобой бросится, не задумываясь о собственных последствиях. Его волновать будет лишь твоя судьба и судьба родных, ради которых он готов на подвиг. Ничего, Игорь-Денис, что я так усиленно нахваливаю твои положительные качества, и так откровенно, да еще в твоем присутствии.

-Ничего, ничего, продолжай, не останавливайся, - хохотнул Игорь, слегка смущенный такой откровенной характеристикой. – Доброе слово и кошке приятно. А мужчины в таких вопросах, как кошки – любят по шерсти.

-Да, бросился на смерть ради неведомых и совершенно незнакомых ему женщины и двоих детей и Игорь, - продолжил свое повествование Ангел. – Вполне допускаю, хотя абсолютно не знал его внутренних качеств, что неплохим и героическим он парнем был. И со временем, если бы не эта смерть, стал нормальным человеком бы. Чего мне неведомо, про то и говорить не буду.

-Так ты мог, стало быть, и его спасти, как Дениса? – неуверенно, словно боялась самого вопроса, а больше ответа, спросила Катя. – Или, вообще двоих, коль так все для тебя просто. Дениса там, а Игоря здесь. Объясни, почему же ты именно так поступил, а необычно и просто?

-Так, начинаю свой рассказ сначала. Или, повторяю для тех, кто в бронепоезде. По-моему, что-то в этом роде, - усмехнулся Ангел и проговорил эти слова с легкой иронией и долей юмора. – Мы запрограммированы не на спасение, а на перенос ПЛИКов. Таковую задачу мы будем исполнять независимо от своих настроений желаний. И только оная функция должна волновать наши компьютерные мозги. И нет, и не будет, да и абсолютно излишние и без надобности такие функции, как спасение и недопущение гибели, смерти наших подопечных. А общение и опека некоторых индивидуумов – хобби, не имеющее ничего общего с основной целью. Повторюсь, что оно даже под запретом, поскольку вмешательство в процессы, происходящие в обществе, нежелательно и не рекомендуемо. С таким успехом человечество попало бы в полную зависимость Ангелов, как жизнью, так и смертью. И лишь по той причине, что Следящие относятся слегка приемлемо к этим редким гуманным деяниям своих подчиненных Ангелов, нам иногда позволительно спасать. А общение и опека увлекательна и интересна, скрашивает будни и серое существование. У каждого Ангела есть свои подопечные и опекаемые. Немного, но из числа самых-самых. Как случилось с тобой, и почему я проделал такую сложную схему вместо обычного недопущения гибели? В том мире твоя дальнейшая жизнь превратилась в душевную муку и страдания, поскольку те, кого любил и ради которых жил, немного предали. А потому я решил твой ПЛИК не вручать, то есть, не переносить по заданной схеме, а лично в момент извлечения из тела Игоря Ангелом, ответственным за ПЛИК Игоря, вместил в тело погибшего Игоря. Благодаря таким вот запрещенным манипуляциям мы и получили Дениса в теле твоего, Катя, жениха. А сам по себе Игорь просто не был интересен местному Ангелу, потому и не обратил внимания на такую рокировку. Через много лет, разумеется, при изъятии ПЛИКа в момент твоей, Денис, смерти, Ангел обнаружит подмену, но скромно промолчит. Они, то есть мы, лишь злые манипуляции фиксируем и докладываем Следящим. А здесь совершено благо. А пока ваш Игорь сейчас в параллельном мире заново с рождением младенцем осваивает новое окружение, даже не вспоминая свое прошлое. Но в том малыше его «Я», код Игоря. И потому он вновь проживет еще одну запланированную жизнь. А вспоминать излишне и не нужно, чтобы не засорять мозги всевозможной информацией. Мозгов не хватит на память обо всех своих телах. И совершенно ненужное никому.

-Значит, - неожиданно восхищенно воскликнула Катя, уже вовсю вовлеченная в этот интересный рассказ. – Мы вечны, да только сами об этом не догадываемся? Я правильно тебя поняла?

-Да, девочка, ты когда-то уже жила, и потом будешь жить вечно и бесконечно. Да только самому человечеству про то да все знать необязательно. Поскольку такие знания опасны и вредны. Все вы просто обязаны отбыть свой срок и исполнить наделенную сверху миссию в этом образе до последнего мига, чтобы следующему поколению не доделывать и не переделывать после вас.

-А почему ты тогда так со мною поступил? Я понимаю, старался во благо, но с нарушением прямых функций.

-А ты в обиде?

-Нет, я рад и счастлив и благодарен тебе за твое именно такое решение. Я в восторге от этой жизни и от этого мира.

-Мне не хотелось прерывать с тобой общений. Хотя ты теперь и во власти иного Ангела, и не под моей уже юрисдикцией. Да, я нарушил правила и обычные в таковых ситуациях процессы. Ведь проще и лучше для самого себя, коль не желаешь расставаться с подопечным, не допусти гибели в своем мире. А я именно так захотел, чтобы бросить тебя в мир иной и подальше от тех сердечных мук. И человечеству от моих нарушений инструкций худо не стало. Вон, скольких ты уже спас и от смерти детей, и от страданий родителей. И если честно, то моего вмешательства здесь не было. Ты вполне самостоятельно творил и выживал. Вполне допускаю, что в тебе открылся некий дар, притягивающий к бедам и трагедиям, чтобы именно ты и спасал. Что ж, отрабатывай собственное спасение и дар. Он не дармовым оказался.

-Скажи, ну, о каком частом общении ты говоришь, ежели я тебя вижу впервые. Или ты представал в ином образе?

-Я говорю о духовном общении. И общаюсь с тобой с твоего детства, как заметил и определил эти высокие человеческие качества. Поверь, но с таким высоким уровнем качеств и с таким коэффициентом человечности весьма мизерное количество субъектов. Чаще пятьдесят на пятьдесят. И это весьма приличные показатели. А у тебя ближе к ста. Я потому по жизни и оберегал тебя, и в сон являлся для душевных бесед, разговоров, чтобы не только самому поучать, но и выслушать. И вот сейчас впервые решился открыться и открыть природу мироздания.

-Мы будем еще иногда встречаться? Ведь ты теперь сюда попадаешь незаконно и без разрешения?

-Да, в этом ты прав. Но пока загадывать я не буду. Вполне допускаю, что ты не останешься без внимания местного Ангела, под чью юрисдикцию сейчас попал. А у меня и там хватает подопечных тебе подобных. Но, не буду лукавить, я постараюсь все равно продолжить держать тебя в поле своего зрения. Пока нечто подобное не заинтересует меня в своем мире.

-Ответь еще на пару вопросов, пока не покинул наш мир.

-Торопись, ибо хозяин, заметив чужака в своей квартире, может выразить свое неудовольствие.

-Как там дочь Аленка? И еще, эти мои попутчики погибли? Ну, Курбанов с капитаном гаишником?

-Дочь в полном порядке. По погибшему отцу ревела искренне и помнит, как о классном папе. А эти? Ну, а эти, так сам догадываешься. Там выжить невозможно было. Только их ПЛИКи не в моем ведомстве. Однако, гарантирую, что перемещены в обязательном порядке. ПЛИК у нас не теряется и не пропадает независимо от нашего желания. Он ко всему прочему еще под контролем Следящего. Но все перемещения происходят в параллельный мир на ступеньку выше. Это тебя я забросил на тридцать лет вперед, чтобы как-то запутать Следящего и Ангелов из этого мира. Хотя, если кто и заметил, даже и Следящий, то пропустил сие нарушение мимо своих ушей. У Следящего под контролем три мира. В центре его собственный, а оба по краям вместе с другими Следящими. Так что, на такую мелочь он и внимания не обратил. Мне так кажется. Правду знает о себе лишь он сам. Ничего ведь противоестественного не произошло, на что ему потребовалось бы обратить внимание. Ну, все, бывайте здоровы и не горюйте. Нельзя такое говорить, но ляпну, раз уж начал открываться. Что и как получится с местным Ангелом, но под моей опекой ты остаешься до конца дней своих в этом мире. Смерть, надеюсь, придет к тебе нескоро. Так что, продолжай геройствовать и спасать без оглядки и так же бесшабашно. Я сам за тобой присмотрю.

Сказал и исчез, как облако из пара, словно растворился в атмосфере. А Катя с Игорем, уже не слишком удивленные таким прощанием, долго, молча, стояли на берегу речушки и смотрели друг на друга, словно впервые встретились, и теперь пытаются получше узнать себя и друга. Но сердца пылали от восторга и того неясного счастья, что наконец-то разрешилась та, так долго их мучащая, тайна. Ларец, хоть и со сложным замком, но открылся и показал им свое содержимое.

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/