Вадим Сыромясский

ЗАМЕТКИ ПО ПОВОДУ

 

     К годовщине Великой Отечественной. Уже изведено огромное количество бумаги, чтобы уяснить дьявольскую сущность доведенной до высокого совершенства гитлеровской военной машины и истинные причины ее катастрофы во Второй мировой войне, для нас – Великой Отечественной. Официальная историография обороняющейся стороны поспешила отдать все генералиссимусу и послушно следовавшему за ним советскому народу. Символически, возможно, это имело определенный смысл. Военно-патриотическая наука задним числом попыталась воздать должное батальному и стратегическому искусству выдающихся полководцев. Глухо и невнятно произнесена здравица героическому тылу. Союзная сторона  методически внедряла в сознание миллионов тезис о решающей роли  Второго фронта. Враждебная режиму оппозиция лихорадочно искала идеологические бреши (ум на лестнице!), пытаясь поставить на одну доску агрессора и его жертвы. Самого агрессора и его последующих апологетов привлекала версия "генерала мороза", необъятных и неблагоустроенных российских просторов, коварства славянской расы, наконец, организационного кретинизма фюрера в военной области, где он безраздельно господствовал (в отличие от экономики, где правили другие). Любому мыслящему человеку понятно, что все названные и многие неназванные причины были составляющими того вектора, который показал на победу над агрессором. Но есть вещи, без которых она вообще не могла состояться независимо от развития остальных обстоятельств. Из всех событий войны в этом плане следует выделить два главных: это создание антигитлеровской коалиции и блистательная, не имеющая аналогов в истории, операция советского руководства под невыразительным названием эвакуация. Естественно, оба эти обстоятельства следует рассматривать на фоне героического противостояния агрессии со стороны советского государства и народа. Созданию и функционированию коалиции и ее персоналиев уделено достаточно внимания, как по линии истории, так и по части художественной литературы. Феномен состоит в том, что грандиозная по замыслу и реализации акция по перемещению огромных материальных и людских ресурсов в условиях их активного уничтожения противником не удостоилась внимания истории. На ее полях не скрестились мечи противоречивых суждений и оценок, ее суровый и благородный облик не привлек вожделенных взоров честолюбцев и орденоносцев. Конкретные  личности, авторы и исполнители смелого проекта оказались за кадром истории. Великое перемещение тяжестей, перед которым меркнут подвиги Геракла и подвижников с острова Пасхи, обеспечило переброску в невиданных доселе объемах недвижимости на огромные расстояния и рассредоточение на новых местах дислокации. Поражает воображение также сопутствующий этому фантастический уровень мобилизации возможностей транспортной системы целой страны. Согласитесь, для того, чтобы решиться на все это, нужно было обладать холодным рассудком, смелостью и решительностью, железной волей, готовностью принять на себя ответственность, дальним видением перспективы, а, может быть, и беспредельным авантюризмом. В любом случае снимем шляпы и отдадим должное этим идеологам и исполнителям великолепной рокировки, которая обеспечила победное завершение всей партии.

 

Великие реформаторы, одним махом отменившие социализм, одновременно выбросили на свалку глубоко укоренившееся обращение товарищ и не дали ничего взамен русскому словарю и культуре обращения. Господа как-то не приживаются. В верхних эшелонах они еще кое-как обходятся: рядовых демократов сурово по лагерному окликают фамилией, имущих вес и приближенных – по имени отчеству, остальных – "эй, ты!". А в низах, особенно в транспорте, целая трагикомедия: женщина, девушка, бабка, молодая и интересная и тому подобное. И ни у кого не повернется язык сказать этому затравленному русскому совершенству: миледи, мадам, сударыня, синьорина, сиятельная не потому, что это чужие слова, а потому, что это чужие понятия. Чтобы подняться до этих слов, нужно преодолеть большой моральный и нравственный барьер.

 

Возвращению к нам капитализма сопутствует языковая экспансия. Вместе с новыми общественными отношениями в наш обиход хлынула мутная волна словесного мусора, сработанного на иноземный лад кустарно-бытового птичьего наречья, криминального сленга, матерных импровизаций. Наш великий и могучий содрогнулся от всех этих сникерсов, баксов, факсов, шнапсов и сексов, бизнесов и бонусов, мэрий и презентаций, импичментов и дефолтов. Реклама и деловая сфера заполнились непонятными и чуждыми русскому наречию звукосочетаниями типа инфобанк, инко, аско, бласко, коминфо, союз-виктан, интимус, корри, орикс, минимакс, модифас, люмекс, инфорэкс, хаббарда, харвест, хартрейд, хоукбрас и сотнями других, подобных этим, перлов. Нужно верить и надеяться, что время очистит наш язык от этой шелухи. Но, с другой стороны, несомненно, что глубокие шрамы останутся надолго. Бизнес, бонус, дисконт и шнапс, так же, как орбит без сахара, очевидно, надолго поселятся в нашем лексиконе.

 

Почему Вы обращаетесь ко мне на ты? Я же не шведский король!

 

Слово мафия, независимо от его изначального значения, в сознании большого количества людей разной национальной принадлежности ассоциируется с консолидированными преступными устремлениями паразитирующих злоумышленников.

 

Антон Павлович Чехов говорил, обращаясь к некоему молодому литератору: "Вы и представить себе не можете, батенька, какая это чудесная страна. Совсем особое государство. Знаете, я убежден, что Сибирь когда-нибудь совершенно отделится от России, вот так же, как Америка отделилась от метрополии". Очень не хотелось бы стать свидетелем этого великого пророчества, но события последних лет неопровержимо свидетельствуют, что движение в этом направлении началось, оно неодолимо нарастает, и остановить его могут, очевидно, только чрезвычайные исторические обстоятельства.

 

Хваткие люди решили, что в период обвала государственных устоев можно без труда обзавестись шикарными дворцами и поместьями. Но через короткое время отрезвели и уяснили себе: чтобы сохранить в действии все это присвоенное добро, надо все-таки трудиться.

 

Неконтролируемая свобода посредственности в искусстве, на радио и телевидении – хуже Бастилии. Она не любит Пушкина, стесняется Есенина, игнорирует Окуджаву, тупо смотрит на "Мастера и Маргариту", утомляется от необходимости писать и читать. Но зато несказанно оживляется перед микрофоном и объективом. Получивши неограниченную свободу устной импровизации, ерничает, декламирует банальности, ходит по газонам возвышенного и утонченного, визжит и кривляется от возможности показать себя в номинации отсебятины.

 

Патриот русской души поэт Н.А.Некрасов мечтал о том времени, когда русский мужик "и не барона глупого, а Пушкина и Гоголя с базара понесет". И вот оно пришло. Понес. С базара. Но не Пушкина и не Гоголя. "Анжелику", "Эмманюэль", "Убийство на улице вязов", "Происхождение русских матерных выражений", "Застольные беседы Гитлера" и прочий подобный хлам.

 

Власть, которая строит свое благополучие на национальной, религиозной, идеологической или иной неприязни, не имеет будущего.

 

Государства, провозгласившие себя демократическими, декларируют равноправие всех существующих у них партий и общественных течений. Практически же это реализуется так, что могущественные партии власти дают возможность всем остальным присутствовать на пиру демократии.

 

Средства массовой информации: радио, телевидение, пресса предназначены для обслуживания тех, кому они обязаны своим рождением. В этом их природа, судьба и тяжкий крест. А фантазии относительно свободы, независимости и объективности следует приберечь для утешения желаний наивных людей.

 

Наконец и Россия получила свой собственный грандиозный символ – монумент. Памятники всегда говорят голосами тех, кто их устанавливает. Если его американский визави прямо и нелицеприятно самоутверждает американское видение свободы, то московский гротескный царь Петр по нашему славянскому обычаю несколько двусмысленен: то ли он  по-купечески одержимо самоутверждает величие собственных деяний, то ли призывает кого-то присоединиться к этому величию?

 

Революции, как и всякие другие поспешные общественные мероприятия, открывают  дорогу злоумышленникам и любителям легкой наживы. Одни кричали: "Отнять все у эксплуататоров и кровососов!". Другие кричали: "Все отнять у проклятых партократов!". Как первые, так и вторые все отнятое пустили по ветру. Тут, как ни крути, не обойти  сложившийся закон жизни: все, что  не добыто собственным умом и не вынесено собственным горбом, не имеет  цены.

 

Цивилизованным, процветающим, продвинутым в будущее может считать себя только такое государство, которое свободно от предубеждений, имеет авторитетную власть, физически достаточную материальную обеспеченность своих граждан, бесплатное всеобщее среднее образование, доступную всем сеть медицинского обслуживания, систему духовных и культурных ценностей, взращенную на почве преемственности поколений.

 

Обстоятельства жизни иногда дают человеку возможность опомниться. В юности, пребывая в состоянии легкого экстаза, я стоял в почетном карауле под портретом почившего вождя и пытался выжать из себя слезы отчаяния. В растерянности  наблюдал восхождение к власти когорты Берия и с напряженной надеждой вслушивался в радиовитийства авантюрного Маленкова. Потрясенный масштабом новаций Хрущева до последнего патрона защищал его реноме перед собственной женой, с непочтительной риторикой посылавшей меня в очередь за макаронами. Не в силах противостоять антипатии к личности Брежнева, подсознательно возлагал надежды на прагматичного Косыгина. С непростительной беспечностью и легким юмором наблюдал соперничество руководящих старцев за право быть посмертно замурованным в кремлевской стене. Заставлял себя выслушивать и улавливать здравый смысл в шизофренически одержимых телеразглагольствованиях Горбачева. С болезненным упорством убеждал собственных детей в необходимости голосовать за Кравчука на  первых выборах. И, наконец, лишь тогда, когда некто Ельцин вместе со своим партбилетом сдал великое и процветающее государство, я сказал себе: Баста. Люди, я любил вас. Будьте бдительны. Не вдавайтесь в обман деятелям, которые вас не слышат и не видят в упор.

 

Как бы там ни было, что бы ни говорили московские бояре, и что бы ни хотели наши украинские габсбургские дофины, все мы на этой земле славяне, и по этому признаку нас еще долго будут признавать в благополучной, сытой и спесивой Европе.

 

Исторический парадокс нашего века заключается в том, что коллапс системы социализма инициировали его лучшие воспитанники, наиболее близкие к устоям, вскормленные и обласканные властью, допущенные к привилегиям, вхожие на кухню политических хитросплетений, сытые и постоянно хмельные. Не ведая, что творят, они спровоцировали разруху материального производства, организационный хаос и нищету миллионов. Подобно неопытным пилотам, плохо знающим язык ведущего их диспетчера, они посадили лайнер с многочисленными пассажирами на брюхо за пределами взлетно-посадочной полосы. Как это обычно случается в кризисных ситуациях, потерявшие ориентацию блудные наши дети разбежались в поисках лучшей независимой жизни. Но придет время, и они вернутся в отчий дом под тем или иным благим поводом. Если с одной стороны здравые люди создают единую процветающую Европу, то почему бы с другой стороны не соорудить такую же единую и процветающую Евразию? И для души приятно и для баланса интересов не вредно.

 

С помощью услужливой и продажной госпожи Прессы мир впервые увидел морально повергнутого, обескураженного и удрученного человека, являющегося символом горделивой страны. Некоторое время трагикомизм положения президента-неудачника усиливался необходимостью пользоваться костылями после досадной бытовой травмы. Человек-символ попал в сеть передряг и компромата сугубо бытового толка. Суть предъявленных американской фемидой обвинений столь же банальна, насколько стара и примитивна: шерше ля фам. Это как раз та область, где люди не могли устоять во все времена: от ангелов, сошедших на землю и узревших земных женщин, до фараонов, царей, патриархов, королей, президентов и первых секретарей, Эти бестии всегда приносили им большие осложнения! Очень уж увлеченная расследованием обстоятельств и деталей фемида вторглась в заповедный внутренний мир человека, пренебрегая священными правами личной неприкосновенности, данными самой природой, опустилась ниже ватерлинии державного достоинства, допустила отступления от действующих законов в пользу противной стороны. И все это конечно во имя справедливости, якобы равенства всех перед законом, свободы. Какой же свободы? Свободы толпы копаться в грязном белье своих сограждан независимо от ранга, свободы манипуляций судьбою тех, кого мы больше не любим или не уважаем, свободы вторгаться в нашу личную сферу, свободы созерцания наших язв и болячек от природы, свободы участия на пиру наших неудач и несчастий.

 

Подводя весьма печальные итоги нашего недавнего прошлого, мы должны отметить одно важное обстоятельство. Все инициаторы революционных преобразований и перестроек, идеологи и апологеты, просто влиятельные государственные деятели режима выдвинулись с помощью риторики, красноречия и краснобайства, социальной демагогии, словесной импровизации и искусству сотворять словесный образ врага. Благодатной почвой для этого посева служила темная и легкомысленная масса людей, легко возбудимая и завороженная сладостными звуками красивых слов, не способная постичь разумом и критически воспринять подлинную суть вещей. В результате избирательная машина начала массово продуцировать правящих дилетантов – пустозвонов, армия которых заполонила коридоры власти всех уровней. Не заглубляясь далеко в революционное прошлое, достаточно для иллюстрации сказанного вспомнить многочасовые словесные выкрутасы (без заранее отработанного текста) кубинского вождя Ф.Кастро, способные привести в исступление любого нормального человека. Глубоко продуманная, логически эшелонированная речь человека, который намерен мобилизовать большое количество людей на разумные действия, требует подготовленную аудиторию, способную ответственно и взвешенно воспринять сказанное, готовую на основе этого к конкретному осознанному действию.

 

Когда распался Советский Союз, на большинстве отделившихся территорий инициативу в построении неокапитализма перехватили бывшие хорошо известные публике партийные функционеры, не потерявшие самообладания в трудную минуту. Этого не избежали даже прибалты, всегда холодно воспринимавшие социализм. Серьезную оппозицию новоявленным реформаторам составили опять же бывшие функционеры той же компартии, но менее известные обществу, прямолинейные и догматически верные неизменному курсу. При поверхностном подходе к этому факту создавшуюся ситуацию можно было бы расценить как очередной идиотизм двадцатого столетия. Если же заглянуть глубже, то можно обнаружить одну интересную закономерность, обычно скрытую под покровом благих намерений, показных патриотизма и верности идеалам. При любом государственном строе у власти оказываются одни и те же инициативные люди.

 

Напрасно надеются Горбачев и беловежские злоумышленники, что их будут помнить последующие поколения. Ниспровергателей и разрушителей не помнят. Разве что Герострат? Но его место уже занято.

 

Было бы опрометчивым однозначно утверждать, что социализм – это плохо, а капитализм – это хорошо. Как одно, так и другое является сильнодействующим лекарством, которое могут приписывать только квалифицированные специалисты. Когда же оно оказывается в руках знахарей и дилетантов, грядут большие осложнения, выкидыши и кризы с летальным исходом.

 

Мыслящие люди страны с затаенной тревогой наблюдали за метастазами брежневско-черненковской болезни общества. Все они пребывали в состоянии ожидания неизбежных кардинальных перемен. Но никто не мог и подумать о том, что эта болезнь даст такие страшные осложнения.

 

Вавилонская башня, вавилонское столпотворение – мудрейшая аллегория, которая наглядно демонстрирует людям, что во всяком стремлении к самому самому нужно вовремя остановиться, осознав  переход в состояние колосса на глиняных ногах, которое ожидает всех любителей гигантомании, всех страстно желающих объять необъятное. Рухнули колоссальные империи. Римская, Оттоманская, Британская, Советская. Упокоились в прахе Дарий, Македонский, Чингисхан, Наполеон, Гитлер.Приказала долго жить пламенно-утопическая идея революционеров многих поколений о возможности построения общества всеобщего благоденствия. Ушел на дно самый большой океанский лайнер, навсегда приземлился под Парижем самый быстрый и самый большой пассажирский самолет, оказались невостребованными самые большие атомные корабли и танкеры, не дожил до своего триумфа глобальный план преобразования природы и т.п. Не избежали своего приговора и созданные самой природой гиганты животного мира.

Окинув взором современный мир, зададим себе вопрос: не являемся ли мы свидетелями очередного вавилонского столпотворения, создавая воображаемую Единую Европу – по замыслу самую могучую империю бюрократии и самого многочисленного чиновничества? И не окажемся ли мы жертвами собственной преступной беспечности, уступая желаниям и готовности отдельной супердержавы взять на себя роль безраздельного вселенского распорядителя, включая околоземное пространство, ближний и дальний космос?

Человек – не какой-нибудь там рак-отшельник, а существо коммунальное. На протяжении всей истории это нам демонстрировали великие собиратели земель. В том же мы убеждаемся сегодня, когда усилиями лучших умов Европы через отрицание коммунизма созидается самая великолепная коммуна, в которую боятся опоздать вчерашние твердокаменные антикоммунисты.

 

Желая быть причисленным к лику цивилизованных, украинское правосудие относится весьма снисходительно к убийцам собственных родителей или собственных детей. В качестве наказания для этой категории преступников оно определяет содержание сроком не более семи лет в отапливаемом помещении, с каким-никаким трехразовым питанием, баней и другими удобствами за счет государства. Это выглядит довольно-таки неплохо для голодной, холодной и безработной страны!

 

Когда некий писатель или лектор излишне патетично педалирует слово народ, то ему следует напомнить, что народ – это совокупность именно тех людей, которых они не замечают, не любят и ставят ни в грош. Те, которые бесновались на площадях Парижа и требовали гильотину для Антуанетты, те, которые дружно орали "зиг хайль!" и те, которые злобно рычали "собаке собачья смерть", это тоже, к сожаленью, народ.

 

Большой грешник по жизни российский президент предпринял попытку наградить Александра Солженицына к его 80-летию орденом Святого Андрея Первозванного. Но гордый и независимый по натуре литературный авторитет нашего времени без комментариев "счел невозможным" принять эту награду. Тем самым он дерзко продемонстрировал, что не перевелись еще на Руси настоящие мужчины, способные противостоять соблазну.

 

Капитализм, социализм – по сути одна  и та же дорога, по которой идут те, кто намеревается установить социальное умиротворение малоимущему большинству и безграничные возможности обеспеченному меньшинству. Природа этого меньшинства в обоих случаях одна и та же: инициатива, энергия, повышенные притязания, хороший аппетит, пренебрежение потребностями других. Разница только в одеждах, которые они одевают вначале. В последующем все кончается белыми одеждами. Борьба, соперничество, войны, которые ведут между собой эти общественные системы, направлены на единственную цель: безраздельное господство на  упомянутой дороге.

 

Феодализм, капитализм, социализм, коммунизм – лишь благие прикрытия возможности одних жить и процветать за счет других. Видно уже пришло время окончательно признать тот факт, что этому правилу следует вся живая природа. Не избежать этого и людям. Вся проблема только состоит в том, чтобы гомо сапиенс (человек разумный) пользовался этой закономерностью осознанно, не теряя чувства меры, достоинства, ответственности и, в конечном счете, совести.

 

В нашей жизни присутствует феномен, который не поддается никакой логике. Речь идет о том, что наибольшее сопротивление изменению существующих устоев оказывают стоящие у власти престарелые люди, которых уже ожидает скорое путешествие в мир иной, где господствуют не известные нам, но явно отличные от нас законы. Казалось бы, какая им разница, как обустроят в дальнейшем свою жизнь те, с кем им встречаться уже не суждено?

 

Когда произошло убийство, разбой, насилие, дерзкое попрание закона, первый вопрос, который должно задать общество и правосудие: почему это стало возможным? И только после этого можно уделить внимание подробностям, леденящим воображение и дающим пищу средствам информации. Если этого не сделать, мы навсегда останемся заложниками преступности, а наши доблестные правозащитники – бесстрастными  учетчиками нашего горя и неустроенности.

 

Процветающие и благополучные страны достигли своего высокого уровня благодаря тому, что проживающие в них люди многого не хотели. Так, они не хотели, чтобы за них думал кто-то другой, они не хотели мириться с нищетой, ущербностью и не желали жить и работать во имя мифического светлого будущего, предпочитая идеализму жесткий прагматизм. Сохраняя определенную политическую активность, они не соглашались с массовым соцкультбытом, категорически не желали, чтобы кто-то заглядывал им в карман, не хотели, чтобы ими правили недалекие и нечистоплотные государственные деятели, не желали никому уступать свои нравственные и культурные ценности, не допускали усомниться в святости своего Бога, хотя и не слишком преуспели в его почитании.

 

В политике ничего не стоит предать анафеме и потоптать всходы, взращенные соперниками. Но зато очень трудно сформулировать и практически утвердить что-то свое, которое вы могли бы предложить взамен.

 

Принцесса Диана – роковое приобретение британской короны. Чудесный самоцвет, слишком ярко засверкавший в обрамлении поблекших средневековых драгоценностей. Слишком ярко, чтобы это можно было стерпеть! Луч света в темном царстве, горящая свеча, которая мерцает и, задыхаясь, гаснет в атмосфере угнетения человеческой индивидуальности в угоду дутому и бездушному королевскому величию. Неординарная личность, женщина многих достоинств, отчаянно желавшая самоутверждения, признания и неспособная пойти на компромисс с окружавшей ее духовной тиранией, она пала жертвой своего непонимания или, скорее, своего неприятия той простой проверенной временем истины, что с априорными наследственными привилегией и властью невозможно сосуществовать. Им нельзя верно всем своим существом служить. Их можно только обслуживать.

          Смерть Дианы так же символична, как и ее короткая жизнь: с одной стороны безумная скорость и безоглядность в действиях и поступках; с другой стороны – бесконечность рокового туннеля и железобетонная несокрушимость поддерживающих его опор, перед которыми в одно мгновение превратились в прах и жалкие осколки и величавый "Мерседес", и обитавшие в нем человеческие жизни. На мрачном небосклоне конца двадцатого столетия сверкнула загадочно – яркая звезда и погасла навеки, оставив нас в недоумении: что же это было на самом деле?

 

Символом начала двадцатого столетия стал человек с ружьем. В конце века его место занял человек с телекамерой. Как первый, так и второй, получив в свои руки мощное средство воздействия на сознание людей, не обременяли себя чувством ответственности за последствия того, что они делали. С другой стороны, общество, наделяя их своими лучшими достижениями, не сочло необходимым предъявить им повышенные требования в части благоразумия, нравственности и человечности. В результате человек с ружьем понуждал человека без такового становиться на колени либо погибать непокоренным.  Правда, одновременно с этим он провоцировал мобилизацию естественного инстинкта самосохранения и героического противодействия у последнего.

          Человек с телекамерой действует более изощренно. Получив свободу действий, он в угоду социальному заказу или своему собственному мировоззрению создает на экране эклектичную виртуальную мозаику, состоящую из набора фактов в профиль и анфас, правды и полуправды, желаемого и воображаемого. В результате массовый участник этого действа, зритель и слушатель, испытывает ложное чувство личной сопричастности ко всему происходящему и становится заложником инспирированного невидимыми режиссерами спектакля по "формированию общественного мнения". Барахтаясь на волнах безбрежного информационного океана, мы теряем всякую ориентацию, здравый смысл и рассудок. И становимся рабами самими же рожденного фантома, имя которому управляемое знание.

 

Воображение наших предшественников рисовало устрашающий облик человека – невидимки и его ужасающие разум проделки. В наше время жутковатый человек – невидимка продолжает действовать. Как и прежде, он не кажет нам свое лицо, но продолжает свое черное дело. Но сегодня уже не трудно догадаться, кто это? Это авторы и режиссеры нездоровых фантазий и кровавых телепредставлений.

 

 

        О некоторых странностях знакомых нам людей

          Странным мы обычно называем действие или поступок людей, который вызывает у нас чувство недоумения.

          Владимир Ульянов – высокообразованный и принятый в интеллигентной среде человек, философ, вступивший в полемику со столпами мирового человековедения и ценителями высокой словесности, автор многочисленных печатных изданий в повседневной жизни и в управленческой практике постоянно использовал черную площадную брань, скабрезности и навешивание оскорбительных ярлыков на инакомыслящих.

          Жестокий и несгибаемый страж революции Феликс Дзержинский любил нежно гладить кошечек.

          Генералиссимус Сталин провел всю свою жизнь, посвященную карьере вождя, в полной отстраненности от окружающих людей: практически без семьи, без родственников, без друзей, приближенных или хотя бы доверенных лиц. Он и умер, если не сказать грубо, околел в состоянии этой самой отстраненности. Немного странно, но его антипод Гитлер действовал точно в том же ключе. Об обоих можно сказать: умер как жил.

          Никому не оппозиционный маршал Ворошилов всю оставшуюся жизнь был озабочен навязчивой идеей быть замурованным после смерти в кремлевскую стену.

          Генсек Брежнев страдал непреодолимой страстью к приобретению званий и наград. Эта наградная клептомания органически дополняла его вопиющую беспринципность как политического и государственного деятеля. Странным во всей этой истории выглядело поведение всего окружения лидера, которое, ничтоже сумяшеся, терпеливо играло свою роль в сказке о голом короле.

          Косноязычие Брежнева, Горбачева и Ельцина широко известно и выдает их пролетарское происхождение. Остается странным и удивительным, как им удается писать литературные произведения?

          Дочери Сталина и Брежнева, достаточно хорошо погулявшие в родных пенатах, предпочли завершить свой жизненный путь на чужбине. Странные судьбы…

          Стареющая звезда советской эстрады Алла Пугачева, выделяющаяся большим творческим воображением, ввиду улучшившегося материального положения пожелала оформить очередной свой брак на этот раз с юным дарованием Филиппом через обряд венчания в иерусалимской святыне православных христиан в районе легендарного подъема на Голгофу. Служители христианской религиозной Мекки сочли возможным пойти навстречу этим неотразимым любящим сердцам. В виде исключения, презрев божеское установление, запрещающее предоставлять высшую небесную благодать кому-либо повторно. В этой ситуации мы затрудняемся утверждать окончательно, что же выглядит более странным: кураж примадонны или решение тех, для которых нет ничего святого?

          Английский премьер сэр Уинстон Черчилль всю свою жизнь не выпускал изо рта толстой дымящейся сигары и принимал никем не учтенное количество коньяка. Странно, но это не помешало ему дожить до весьма почтенного возраста без проблем и при полной ясности ума.

          Наследник британского престола принц Чарльз очень любит яйцо трехминутной готовности на завтрак и на этой основе часто терроризирует обслуживающих его людей. Каприз и прихоть королей – беда большая для людей.

          Тридцать второй президент Соединенных Штатов красавчик Клинтон имел обыкновение удовлетворять свои не совсем естественные сексуальные потребности непосредственно на рабочем месте в Овальном кабинете Белого Дома. Странно, что такой умный мальчик не мог себе придумать что-нибудь более комфортное.

          Утверждают, что могила президента Кеннеди на Арлингтонском кладбище пуста, а содержимое черепной коробки президента ФБР изъяло и куда-то дело еще до похорон. Странно. Неужели они до сих пор опасаются русских агентов – одиночек?

          Военная армада реформированной организации НАТО стирает с лица земли славный европейский город Белград и убивает сотни и тысячи сербов, потому что Европейскому сообществу обидно за косовских албанцев, которых притесняет Милошевич. Странная логика. Грязная политика!

          Известно, что в наибольшей степени странности присущи людям науки. Отец советской водородной бомбы академик Андрей Сахаров в конце своей научной карьеры окунулся в политику под девизом: кто создает бомбу, тот и решает, как ней распорядиться. В пылу полемики с действующей властью он предложил Западу не останавливаться, даже если придется сбросить атомный заряд на голову ставшего ненавистным для него режима. Как профессионал своего дела и отрешенный от жизни ученый он как-то не задумался тогда, что его грозное детище испепелит одновременно миллионы женщин, детей и стариков, не имеющих никакого отношения к его конфликту с властью. Готовность к крайнему экстремизму в сознании этого высокообразованного человека странным образом сочеталась с готовностью к самопожертвованию в борьбе за права человека, истинные проблемы которого были очень далеки для академика.

          Белорусский ядерный профессор Станислав Шушкевич не смог, по его словам, противиться просьбам его окружения включиться в активную политическую деятельность. Пребывая в политическом азарте, он занял ключевую позицию в беловежской компании таких же азартных политических игроков, которые поставили на кон все, что у них было – свою страну. Для авантюрной партноменклатуры это – обычное дело. Но остается загадкой, как истинный ученый мог пренебречь основным принципом своей науки: сначала анализ базы данных – затем исследование вариантов – и перед решающим шагом просчет возможных последствий. В экстремальных по времени условиях предпочтение было отдано обычному для нас "как выйдет".

          Большие знатоки политэкономии социализма, столпы и кареотиды советской экономической науки типа Аганбегяна, Бунича, Адамовича и др., увлекаемые ветром перемен и нового мышления, в одночасье стали апологетами и толкователями политэкономии капитализма, который только и может нас спасти. Того капитализма, которого они "живьем" видели разве что по телевидению да во время кратковременных визитов туда, где хорошо живется. В полной мере выполнив свою роль троянского коня, они вскоре всей компанией отбыли туда, где им и положено быть – на задворки истории, уступив место более прагматичным и хватким хищникам новой волны.

          Боевой профессор Собчак, хорошо владеющий политическим задором и лексиконом вождя октябрьской революции, быстро пересел с кафедрального кресла в боевое седло политических интриг. Посидел в Верховном Совете, посуетился вокруг Беловежской пущи. Занял пост мэра славного русского города на Неве и немедленно его переименовал. На этом реформаторские коммунальные возможности нашего профессора были исчерпаны, и далее последовали сомнительные увеселительные и финансовые мероприятия, которые понудили нашего героя покинуть северную столицу и отправиться инкогнито в Париж. Не в Сорбонну, естественно. Подальше от правосудия.

          Другой наш обаятельный профессор, тоже влекомый "ветром перемен", завоевал кресло мэра Москвы. Отдадим ему должное. Он быстро разобрался в премудростях управления городами и дал понять окружающим, что это не его амплуа. Все же коммунальная наука – дело тонкое!

          Доктор математики Борис Березовский бросил к чертовой матери свои точные науки и с головой ушел в бизнес. То, чем он занимался, конечно, было далеко от того, на чем нажил свои миллиарды Билл Гейтс. Но факт налицо. В короткое время новая Россия получила своего миллиардера, олигарха и лицо, особо приближенное к Главному Реформатору.

          И, наконец, Хавьеро Солан. Ученый в области точных наук. Этакий жульверновский профессор, интеллектуал, аристократ мысли, кумир студенческой аудитории с добрыми лучистыми глазами и мягкой осторожной походкой пумы. Бросил свою науку и принял пост Генерального секретаря самой крупной в мире агрессивной военной организации НАТО. Разрабатывает стратегию военного умиротворения инакомыслящих, отдает в последней инстанции распоряжения о ракетно-бомбовых ударах и сухопутных операциях против непокорных. Заботится о развитии и продвижении на восток вверенной ему Армии Крестоносцев. По-современному Североатлантического альянса миротворцев. Посетивший Солану в период ракетно-бомбовых ударов по Югославии корреспондент украинского телевидения делился с аудиторией своими впечатлениями о том, что принявший его профессор был уравновешен и внимателен, но внешне выглядел усталым и несколько отрешенным. Еще бы! Бомбить – не формулы писать.

          Ах, эти странные, странные, непостижимые уму ученые люди!

 

Правящую элиту составляют обычно беспринципные люди, способные уступать более сильному, но безжалостные и твердокаменные по отношению к слабым и зависимым, подчиненным и нижестоящим. Они всегда готовы найти оправдание неправедным действиям своих боссов, мириться с общим мнением, подгибать колени во имя достижения своих эгоистических приземленных сиеминутных и дальних целей. А если в эту элиту по воле случая попадает человек с собственным мироощущением и твердыми принципами, то враждебная ему среда незамедлительно выталкивает его на обочину жизни. Противостоять этому практически невозможно, ибо по закону Архимеда на тело, погруженное в инородную среду, действует выталкивающая сила, пропорциональная объему общественной активности этого нашего принципиального тела.

 

Когда молодой красивый в плечах священник разъезжает на собственной иномарке стоимостью 20 тысяч долларов, а годовой бюджет его среднего прихожанина составляет около 300 долларов, то о каком боге может идти речь?

 

Апрель, 2000. Ленин – не конкретный живой субъект, а образ, рожденный и эксплуатируемый революцией. Он действительно стал "живее всех живых", ибо вобрал в себя все то, к чему веками тяготеет человеческое сознание, чего оно жаждет и вожделенно ожидает, что оно готово отдать целиком и полностью тому, кто завоевал его доверие. Мессия, спаситель, вождь и учитель, судья и вершитель судеб, проводник в светлое будущее, идол и оракул. Средоточие в одном лице всего превосходного: святости, доброты, личной скромности и обаяния, всезнания, высшей справедливости, жертвенности во имя угнетенных, бесстрашия и непримиримости к вселенскому недругу…

          Владимир Ульянов – это тот живой, земной и грешный субъект, на плечи которого легла великая и неблагодарная миссия. Выходец из образованной и интеллигентной семьи, человек, наделенный незаурядным умом и способностью к самообразованию. Данко, в груди которого полыхал неистребимый огонь ненависти к существующей власти. Пламенный революционер, способный путем самосожжения поднять и повести за собой широкие массы. Ортодоксально мыслящий философ, интеллектуальный террорист, поражающий насмерть инакомыслящих и оппонентов своими категоричными суждениями, уничтожающими оценками, ярлыками и не всегда приличными кличками. Некомпетентный хозяйственник, раздавленный тяжестью государственной бюрократической машины разоренной и опустошенной страны. Несчастный человек, павший жертвой собственных заблуждений, добровольно лишивший себя тепла домашнего очага и радости человеческого единения. Бездыханный труп, выставленный на всеобщее обозрение и лишенный права на упокоение в земле предков.

          Такова картина трагической участи сильных мира сего. Разглядывая ее с одной стороны, мы никогда не должны забывать о существовании второй, чтобы не стать пленниками предубеждений и навязанных нам кем-то стереотипов.

 

Именем народа! Именем революции! Под этими лозунгами убивали и истребляли массово людей. Как же это мы так исхитрились от собственного имени истреблять самих себя? Это выглядит так, как если бы мы отрубали себе собственные пальцы ввиду того, что они нас беспокоят или неприглядно выглядят.

 

Отсутствие единства и взаимного уважения у славян всегда было причиной их бедствий и страданий. А дефицит самодостаточности провоцировал постоянное и неизбывное желание быть похожим на благополучных соседей.

 

В период господства коммунистической морали каждый, кто не следовал определенной заранее линии поведения, подвергался общественному воздействию через собрания, заседания, в узком кругу и на всесоюзной арене. В крайних случаях применялась изоляция несогласных от общества.

          В эпоху возрождения идеи самовыживания и безграничной свободы всякого предпринимательства уклонисты от генеральной линии попадают под прессинг формирующих общественное мнение якобы свободных и самообъективных средств массовой информации (прессы, радио, телевидения, компьютерной сети), которые от своего имени решают, "кому проклятие, кому хвала, а кому бессмертие". Эта так называемая "четвертая власть" совершенно свободно обращается с "человеческим материалом", который отдан ей на откуп первыми тремя властями без единого регламентирующего эти действия закона. В этом плане упомянутая четвертая власть уникальна в мировой истории. Как и в первом случае, упрямцы, которые плохо держат линию, дистанцируются со стороны власти от источников существования, подвергаются остракизму, уничижительной критике и, если не помогает, физическому устранению в подъездах собственных квартир. Весьма эффективным средством оказалась хорошо поставленная конфронтация поколений.

          В другие более мрачные и жестокие времена инакомыслящих встречала прямая психологическая агрессия, для профилактики их сжигали, четвертовали и колесовали.

          Анализируя эти разные этапы развития общества, от подъема до падения, мы обнаруживаем одну простую и неистребимую во времени закономерность: воинственная инициатива одних довлеет над уснувшей волей других. И тут ничего не попишешь. Так было, так есть, так будет.

 

В советские времена образцы крайне низкого морального и нравственного падения демонстрировали первые лица таких органов, как министерство культуры и высшие инстанции правопорядка. В период торжества демократии в этом деле отличились генеральный прокурор и министр юстиции. Оглядываясь в глубь веков, мы также обнаруживаем примеры крайнего грехопадения высших иерархов католической церкви. В этом ракурсе мы не станем здесь обвинять правителей римской и других империй: они делали это открыто и по праву сильного. В поле нашего зрения – охранители морали и устоев. Эти двуликие Янусы, которые в своей жизни и деятельности ведут себя скрытно, лицемерно и мерзко. Пытаясь понять природу явления и предъявляя счет тем, кто их назначал на высокие должности, мы должны заранее упредить попытку оправдания: они не стали такими, они такими были.

 

Как бы не гордилось поколение людей конца двадцатого столетия своим героизмом, жертвенностью и возвышенными идеями, оно уходит со сцены как физически, так и исторически. Его уход мучителен и трагичен, кроме всего прочего, потому что оно оставляет без ответа главный вопрос эпохи: почему произошло то, что произошло, и кто за это в ответе?

          Виновато ли молодое поколение, оказавшееся неспособным воспринять революционные новации и модернизированную шкалу ценностей их отцов и дедов? Или, напротив, виновно старшее поколение, которое к великому своему огорчению не сумело привить новому посеву высокие идеалы, чувство самодостаточности и ответственности в силу своего потрясающего дуализма и безграничной терпимости к злу, коварству и двойной морали?

          Мир забывает тех, кому не повезло.

 

Исторический опыт человечества убедительно свидетельствует о том, что никакими средствами принуждения (высочайшими указами, революционными декретами, экономической экспансией, военной диктатурой) невозможно волевым порядком установить определенный заранее выбранный режим жизни и общественно – политического устройства. Это относится в одинаковой степени к романтически – мечтательному коммунизму, революционно – инициативному социализму, прагматичному и самоуверенному капитализму. Время и обстоятельства решают судьбу человечества, и никому не дано преодолеть эту закономерность. Скороспелые решения, политически несостоятельные недоноски всегда тяжело и долго болеют или скоротечно умирают. Идеи мирового господства, всеобщего братства, единой веры, мировой революции не получили права на жизнь, потому что они не состоятельны. Но рецидивы всеобщего поражения людей этими болезнями с завидной закономерностью повторяются, и мы должны это воспринимать достаточно мудро и терпеливо. Эти взрывы есть отражение противоречия, которое вызывает несоответствие созревших желаний и еще не родившихся возможностей. Эти страсти господни не смертельны и даже полезны для развития, как может быть полезен любой стресс.

 

Власть, которая пытается обеспечить себе будущее на платформе злобы и ненависти к своим дальним предшественникам и полного пренебрежения к породившим ее ближним, обречена на клиническую смерть и полное забвение со стороны народа, которому она так настойчиво предлагает свои услуги.

 

Социализм – это такая общественная система, при которой большинство работает в интересах меньшинства, во имя идеи фикс этого меньшинства. Капитализм – это система, в которой меньшинство манипулирует большинством в собственных корыстных интересах и организует большинство на высокопроизводительный труд. Коммунизм – это такая воображаемая общественная система, где все работают на всех, а каждый отдельно взятый – альтруист и от рождения бессеребренник. Сравнение показывает, что любой наш выбор – не сахар. Но логика вещей все же вселяет надежду, что люди в своем развитии неизбежно будут склоняться к организованному началу.

 

Обвал социалистической системы хозяйствования прежде всего означает крах идеологии дилетантов, которые полагали, что для управления кораблем государства достаточно высшей партийной школы.

 

Капитал прагматичен. Он не болеет, как иные, тщеславием, которое не сулит ему дивидендов. Его не влекут пышные звания и большие звезды на погонах Он равнодушен к толпе, с которой нечего взять. Единственный знак отличия, к которому устремлено все его существо и которому отданы целиком его воля, страсть и вожделение – текущий счет в банке.

 

Медицина утверждает, что в нашем организме успешно сожительствует множество вирусов и микробов, и это не приносит ему вреда до тех пор, пока не созреют соответствующие условия для их бурной деятельности и массового воспроизводства. Точно так же в нашем подсознании присутствуют различные, порой диаметрально противоположные, модели социального устройства, которые, в конечно счете, формируют наше мировоззрение и нормы поведения на данный момент. Коммунистами, социалистами, рыночниками, националистами  и анархистами не рождаются. Такими их жестко и однозначно формируют время и обстоятельства. И еще, может быть, психическое здоровье.

          Это хорошо нам продемонстрировал Великий социальный сдвиг девяностых годов двадцатого столетия. Припертые к стенке обстоятельствами (отсутствие светлой личности у руля государства, блуждания без ориентира в экономике, просчеты в национальной политике и международных делах, Афганистан и Чернобыль) столпы социалистической идеи, движимые инстинктом самосохранения, вынуждены были резко изменить свою социальную ориентацию в сторону прочно стоящей на ногах идеи свободного предпринимательства. Достойно удивления, как быстро без тени колебаний и сомнений бывшая партноменклатура переметнулась в другую веру и начала пропаганду о том, как хорошо жить и трудиться при капитализме. Но это, конечно, была только фронда, игра на публику. Внутренне они, несомненно, остались теми, кто они есть: беспринципными приспособленцами, взращенными на вульгарных упрощенных до предела моделях социализма и противостоящего ему капитализма. Не зная толком Карла Маркса, они воодушевленною звали "Вперед!". Не зная толком Адама Смита, они утверждают теперь, что только у него надо искать спасения. Не потрудившись заглянуть в историю становления капитализма, они наивно полагают, что подвластный им народ также быстро и безинерционно уверует в предлагаемые ему новые райские кущи. Чувствуя приближение того часа, когда снова придется держать ответ за содеянное, и, действуя в своей традиционной манере, наши реформаторы лихорадочно ищут нового Сусанина, чтобы задать ему сакраментальный вопрос: "Куда ты завел нас?"

          А народ, носитель национальной идеи, привыкший безвольно следовать в фарватере своих вперед смотрящих, пришел в смятение и расчленился на левых, правых и между ними. По закону свободного самоопределения каждый занял свою нишу в соответствии с размером доли, доставшейся ему от разворованного государства.

          Представители "истинно свободной демократии" воодушевились от возможности покончить со своим беспокойным конкурентом – носителем вируса социализма. Образно говоря, они начали загонять слона в посудную лавку, не подозревая, какой опасности подвергают свое вожделенное благополучие. Было бы наивно предполагать, что другая сторона "по ту сторону баррикад" застрахована от опасного вируса. Еще совсем недавно в цитадели капитализма была принята на вооружение известная саратовская система бездефектного труда. Прагматичные деловые люди и там пытались внедрить в сознание рядового труженика, что не в деньгах счастье, а в удовлетворении от качественно выполненной работы во славу своей собственной страны. Преуспевающие малые страны Европы серьезно увлеклись шведской моделью социализма. А лучшие умы носителей идеи свободного предпринимательства все свои помыслы сосредоточили на создании единого Европейского Сообщества. По замыслу это должно быть супергосударство с единой идеологией мышления, единым экономическим пространством с условными национальными границами, с единой денежной единицей и высокой степенью разделения труда, единым парламентом и централизованными органами координации промышленного и сельскохозяйственного производства. В результате осуществления этого великолепного замысла в центре Европы как феникс из пепла возникнет образцово – показательная капиталистическая еврокоммуна, где богатства потекут сплошным потоком, все будут высокопроизводительно трудиться, и каждый станет другому друг и брат. И, безусловно, в финале мы станем свидетелями рождения новой общности людей – среднеевропейского народа.

          Ба, господа, так и хочется спросить: "А что же, по-вашему, мы строили? И почему это вам не понравилось?"

          Не стал исключением и район Дальнего Востока. Азиатские тигры свободного предпринимательства приняли на вооружение систему государственного регулирования развития экономики и производственных отраслей, централизованной поддержки мелкого и среднего предпринимателя. И достигли впечатляющих результатов.

          И еще в заключение пример впечатляющей трансформации мировоззрения. Непримиримый курдский террорист Оджалан с петлей на шее призвал соратников к замирению и сотрудничеству с теми, с кем он много лет боролся.

          Рассматривая изложенные идеологические и политические параллели, можно сделать некоторые общие выводы.

          *Не следует торопиться убивать своих идеологических противников. Нужно лишь бороться за их души, и они еще послужат вам верой и правдой.

          *Невозможно разделить мир идеологическим забором, также как невозможно и безнравственно требовать от людей единообразного мышления.

          *Наш выбор определяют время, место и обстоятельства.

          *В мире всегда есть место для благодатных идей.

          *От капитализма до социализма – один шаг.

 

Двадцатый век выдвинул на авансцену истории когорту одиозных личностей. Жестоких, неразборчивых в средствах, безнравственных и недалеких в своих помыслах, но целеустремленных, алчных и одновременно респектабельных, недоступных, удаленных от выдвинувших их масс. Речь идет о первых лицах в государствах: вождях, лидерах и просто узурпаторах власти.

          Об этом можно было бы сказать иначе. На великолепной картине прогресса и культурных достижений человечества в двадцатом столетии присутствуют фигуры одиозных личностей, которым человечество делегировало свою волю, власть и право.

          Вспомним поименно тех из них, вклад которых наиболее весом и непоправим. Беспомощный и деморализованный последний русский самодержец Романов, политический экстремист Ленин, узурпатор всех времен и народов Сталин, дьявол во плоти бесноватый человеконенавистник Гитлер, опереточный диктатор Муссолини, атомный маньяк Трумэн, беспринципный добряк и маразматик Брежнев, шизофренически одержимый собственно рожденной и разрушительной идеей "нового мышления" Горбачев, хронический алкоголик и политический аферист Ельцин, отец "культурной революции" политический провокатор Мао, сексуальный извращенец "миротворец" Клинтон, кровавый палач собственного народа "красный кхмер" Пол Пот, расстрельный защитник западной демократии генерал Пиночет, и, наконец, натуральный пожиратель собственных поданных африканский правитель, имя которого даже грех произносить.

          За каждым из упомянутых политических деятелей тянется нескончаемый шлейф убиенных, замученных, искалеченных физически и морально ни в чем не повинных людей. И одновременно каждый из них мог бы предъявить свое алиби по поводу персональной непричастности ни к одному случаю расправы. И это верно. Невозможно себе представить, чтобы один и даже сотня людей могли выполнить гигантскую работу по умерщвлению тысяч и миллионов себе подобных. Этого можно было достичь только путем мобилизации сил и агрессии одной части народа и ориентации ее на подавление и уничтожение другой. Для этого же необходимо было дать ход некой идее, которая бы целиком поразила "сознание широких масс" и внушила им ненависть к тем, кто якобы намерен у них эту идею отнять. Убежденность в правоте своего дела заглушает в человеке голос совести и раскаяния и подвигает на крайности под лозунгом: "Для правого дела все средства хороши". И все, что происходило, совершалось во имя благих намерений. Как в добрые старые времена инквизиция терзала и жгла живую плоть во имя спасения душ отступников, так и в последующие периоды истории находились столь же досточтимые обоснования для оправдания пламени революций и контрреволюций, красного и белого террора, войн за расширение жизненного пространства и защиты интересов, карательных операций по умиротворению строптивых соседей, проживающих на плодородных землях. И каждая  очередная идея требовала своего олицетворения. И находила его. Потому что в гуще народной всегда найдутся люди, готовые выполнить любую грязную работу во имя собственного возвышения и благополучия.

          Итак. Трагедия человечества – в господстве идеологий, спасение – в торжестве альтернатив.

 

Политики – люди особого склада. В реальной жизни они всячески избегают любой конкретной работы и персональной ответственности. Их удел – подвижные игры, провокации, инсинуации, симулированная забота о проблемах других, высокий уровень личных притязаний на льготы и положение в обществе. Именно ради этого они готовы не спать, не есть, трястись на ухабах, дрожать от страха и тащить на себе тяжелую амуницию ревнителей закона и радетелей сирых и униженных. Они не простодушны и не тщеславны, но одновременно весьма неравнодушны к повышению своего престижа и росту рейтинга на всех уровнях.

 

Любая власть олицетворяет чьи-то интересы. Власть, которая провозглашает единственной своей целью удовлетворение интересов широких масс, уже изначально лжива.

 

Цивилизованная Европа, прошедшая через Аппиеву дорогу, инквизицию, газовые камеры, Варфоломеевскую ночь и Франц узкую революцию, созрела для того, чтобы отказаться от смертной казни, как меры наказания. Интеллигентному и благополучному европейцу теперь претит одна мысль, что можно отнять у человека, пусть даже злостного преступника, право на жизнь, которую не мы ему дали. Другое дело, молчаливое согласие на изъятие этой самой жизни у великого множества непричастных рожениц и школьников при прицельном бомбометании непослушных. Перед реальной неизбежностью разум не восстает.

 

Трагедия социалистической идеи состоит в том, что ее основоположники в своих умопостроениях исходили из идеализированных исходных данных. Это несколько напоминает историю основных законов механики, объясняющих взаимодействие твердых физических тел. Для доказательства своих выводов о поведении этих тел Ньютон, как известно, применил допущение, что тела в идеале абсолютно твердые, а динамическое воздействие сразу распространяется на весь их объем (принцип дальнодействия). Точно также романтики и апологеты социализма (истинно верующие) в своих попытках познания социальной механики общества, исходили из бездоказательных "твердых убеждений", что освобожденный от гнета власти темный и необразованный народ совершит чудеса самоорганизации, диктатуру высшей справедливости. Ожидался взлет нравственности и самоотречения во имя общей великой цели, немотивированно высокий уровень производительности труда, невиданный доселе альтруизм и благодушие при распределении результатов трудовой деятельности.

          Вдохновенные мечтатели и замаскированные политические мерзавцы слаженным хором пели осанну иконописному "строителю коммунизма", под которым с некоторых пор стали подразумевать всякого тут проживающего. Они не желали видеть того, что мать – природа наделила каждого из нас многими качествами противоположного свойства: в меру своего воспитания и наследственной генеалогии в каждом человеке уживаются природное стремление к минимизации усилий или просто лень, претензии на жизненное пространство, нетерпимость к сородичам, зависть, коварство, желание воспользоваться результатами чужого труда, неприятие инакомыслия, страсть к разрушению уже созданного и достигнутого и многое другое. Все это старательно затушевывалось или изымалось из сознания тех, кто пытался смотреть на вещи непредвзято и трезво. В результате в истории произошло то, что и должно было произойти.

 

Нация, которая сложилась в недрах общинно – родового строя и которая в условиях нищеты существования приспособилась "соображать на троих", никогда и ни с какой стороны не может принять условия игры, навязанные ей капитализмом с его жестким индивидуализмом, холодной расчетливостью и полным отсутствием компанейского синдрома.

 

Капитализм, социализм и все, что около них – это мираж, контуры некоторой конструкции, которая представляется нам надежной, устойчивой, целесообразной и справедливой. Здесь имеется в виду понятие, а не конкретный американский или российский образец. Ни первый, ни второй построить нельзя. Они должны сложиться сами собой в результате длительных экспериментов, проб и ошибок, испытаний, проверок на надежность, падений и взлетов, поражений и триумфов. Опыт двадцатого столетия все более настойчиво приводит нас к мысли, что при всем их внешнем антагонизме, эти системы по многим параметрам – близнецы-братья.

 

Как показали события последнего времени, диссидент сексуальный – родной брат диссиденту социальному. Оба страстно жаждут свободы, оба не знают, что с ней делать.

 

По случаю 2000-летия нашего летоисчисления мир сошел с ума. Не придавая никакого значения грозным предостережениям стихии: небывало разрушительным землетрясениям в Турции и на Тайване, ураганам в Америке, наводнениям в Европе, погодной трагедии предпраздничного Парижа, разрушительным буранам, наводнениям и оползням в Украине люди земли предались безоглядному и буйному веселью. Соперничая в безумии, они соревновались в праздничной расточительности, создавая гигантские колеса обозрения, непостижимые уму иллюминации и фейерверки, смертельно опасные аттракционы и массовые действа. И все это демонстрировали друг другу по глобальной телесети.

          Нынешние хозяева Вифлеема – слуги господни организовали непостижимое пониманию и беспримерное по масштабам вселенское религиозно – политическое шоу с участием первых лиц государств с господствующей христианской церковью. Присутствие на религиозном по замыслу мероприятии такого большого количества деятелей, обладающих огромной властью над людьми и неограниченными возможностями в своих действиях, суета их охраны и обслуживания, помпезность их коллективного награждения высшими регалиями христианской церкви лишило проводимое мероприятие божественно – мистического содержания, духа благоволения, смирения и личной скромности участвующих перед волей божией.

          Баснословные затраты на перелет, излишества на содержание, обслуживание и дарения в счет средств, заимствованных ими у своих народов, не позволяет отнести этих людей к числу богоугодных.

          Остается загадкой смысл огульного награждения орденом Рыцаря Гроба Господнего людей светских, в принципе временных на своих высоких должностях, в большинстве своем недавних атеистов, грешников по жизни и богохульников. Неужели их способность к духовному конформизму, умение служить по обстоятельствам заслуживают столь высокой оценки и благоволение церкви?

          О, Боже праведный, прости и помилуй детей твоих заблудших! Ибо они не ведают, что творят.

 

Адвокат – это тот же судья, только с другой стороны и с другим эталоном измерения истины. Он имеет большую свободу действий и выбора, потому что руководствуется не законом и моралью, а заранее поставленной и оплаченной целью.

 

Наш президент – человек среднего роста. Очевидно, этим объясняются все наши неуспехи и "негоразды".

 

Наши доблестные средства массовой информации убеждены, что они свободны и назойливо демонстрируют эту свою независимость: "Независимая газета", радио "Свобода", студия независимых экспертов и тому подобное. Это мне напоминает нашего дачного Трезора, которому позволено когда угодно и как угодно громко гавкать и свободно перемещаться вдоль натянутой проволоки. Но стоит его отвязать, как он шалеет от настоящей свободы, перестает злобно лаять и, повизгивая, носится по чужим огородам, метит следы, пугает кошек и задирает щенят. И, наконец, выбежав на дорогу, приглядывается к прохожим, выбирая себе того, кто снова посадит его на привязь. Такова объективная реальность.

 

К управлению обществом должны допускаться профессионально подготовленные люди, которые прошли жесткое тестирование на уровень нравственности. В этом случае их принадлежность к той или иной партии, объединению или религии останется их внутренним убеждением, которое не сможет подвинуть их на действия, противоречащие общим интересам. Создать абсолютную систему тестирования наших скрытых изъянов конечно невозможно. Но практически всегда возможно задействовать систему, которая срабатывала бы однозначно при обнаружении малейших признаков таковых. Для этого нужны лишь добрая воля и желания всех. Только располагая такой системой, мы в состоянии противостоять боевой когорте мерзавцев и негодяев, соблазнившихся властью.

 

Взгляд – в этом вся сущность современного информационного телевидения. На наших глазах оно превращается в омерзительного молоха, страдающего синдромом похмелья на пиру во время чумы. Его камера постоянно и повсеместно ищет удовлетворения этого недуга. Все эти, от сатаны, параноидально нездоровые невзоровы, доренки, кисилевы, все эти неестественно возбужденные дамы с обволакивающими зрителя порочными взглядами и грудными голосами сирен и кликуш на пожаре безраздельно завладели информационным пространством. Каждый вечер их вожделенно ожидает их жертва и собутыльник – всегда готовый быть третьим, голодный и жадный к сенсациям массовый зритель. С дрожью душевной он ожидает, когда и в его стакане забулькает крепкий коктейль из дезинформации, ненависти, лжи, насилия, кровопролития, коварства, предательства, жесткого секса и надругательства над человеческой натурой. Проглотивши свою порцию хмельного, обескураженный и обалдевший он идет спать, чтобы завтра с утра снова погрузиться в ожидание вечернего информационного похмелья.

          Если мы, все вместе взятые, вовремя не сумеем опомниться от этого коллективного сумасшествия, то в один черный день страшный апокалипсис сметет с лица земли то, что только недавно называлось ее культурой.

 

Одно из действующих лиц Библии по имени Онан, приходя к женщине, сбрасывал на землю свое семя, чтобы оно не досталось жене его ненавистника. Это действо стали называть онанизмом. Что это? Символ грехопадения и человеческой низости? Или это плод нездоровой фантазии развращенного ума того, кто это придумал и написал? Позволим себе задать этот вопрос.

 

Двадцатый век дал миру единственный в своем роде феномен, уникальный исторический прецедент. Была великая восставшая из руин страна. Было все: золото, алмазы, нефть, вся таблица Менделеева, плодородные земли, мощная энергетика, развитое машиностроение, боеспособная армия с непостижимым уму оружием массового поражения, образованный и в среднем неплохо обеспеченный народ, восходящая культура. И все это в один момент рухнуло. Чего же не было? Не стало мощной всепоглощающей идеи (не обязательно одержимо коммунистической). Не было личности, олицетворяющей эту идею и подготовленной к тому, чтобы взять на себя большую заботу и не менее большую ответственность. А политические трусы и паникеры сделали свое черное дело.

 

Английский премьер Тони Блэр, комментируя не совсем корректное поведение своих сограждан на первомайских демонстрациях, сказал что-то вроде того, что если "эти идиоты" не понимают, что такое демократия, то они ее и не заслуживают. Тем самым получил дальнейшее развитие бессмертный тезис наших сатириков: "Пиво – только для членов профсоюза! Демократия – только тем, кто в этом деле что-то соображает!"

 

 

Советский синдром еще долго будет давать о себе знать. Уже не молодой генеральный прокурор России после своего общения с проституткой говорит ей: "Называй меня просто Женя. Завтра я покажу тебя маме."

 

Ложь, предназначенная для широких масс, должна быть большой и красиво упакованной. Чтобы быть признанным, нужно врать отчаянно и безоглядно.

 

Люди в массе своей всегда готовы уступить свое право любому встречному, если только он пообещает быть хорошим и не поскупится на предвыборный спектакль. В этом – одна из привлекательных сторон демократии.

 

Сотворил бог пана, да забыл ему пинензы дать. Дал бог нам великих реформаторов, да забыл наградить их разумом и совестью.

 

Формула успеха господствующей власти довольно проста. Чем жестче прессинг на непосредственных исполнителей, тем теснее ряды соратников, попутчиков и приспособленцев. Чем изощреннее забота о благосостоянии рядового гражданина, тем выше рейтинг милостивой власти в огромной массе "еще окончательно не определившихся".

 

Люди, которые в течение полстолетия трудились над ревизией и фальсификацией истории Второй мировой войны, наконец, получили свой шанс. Они ловко сориентировались в ситуации, которая сложилась к концу столетия в связи с глобальным кризисом социализма. Они не стали больше соперничать и бороться врукопашную с непосредственными участниками войны и ее жертвами. Им предложили утешительную денежную компенсацию и унизительную, потрясающую своим цинизмом процедуру ее получения. Спектакль заслуживает восхищения! Швейцарские банки и сохранившие здоровье гиганты индустрии, которые старательно служили Гитлеру и его военной машине, якобы под давлением общественности и европейской демократии согласились выделить из своих никем не мерянных доходов определенные суммы для удовлетворения претензий пострадавшей стороны. Для получения своей, неравной для всех претендентов, символической и ничего не решающей в жизни ныне живущих суммы, бывшим рабам и их наследникам следовало получить документальное подтверждение своего статуса у бывших рабовладельцев и их наследников. Последние, к счастью, свято хранили в неприкосновенности это "документальное подтверждение".

Иезуитский способ неравного распределения подаяния успешно сыграл предназначенную ему роль. Он вызвал взаимную неприязнь получателей и предупредил их солидарность в стремлении к справедливому удовлетворению понесенных потерь и лишений ныне живущих и сохранению в неприкосновенности памяти павших.

 

В политике так же, как в спорте: каждый играет так, как ему позволяет соперник.

 

На рынке, где торгуют свободой, можно заработать неплохие дивиденды.

 

Инквизицию, священный суд, революционный трибунал, тройки, двойки и другие подобные штуки придумали совсем не глупые злодеи, которые своим изощренным умом понимали: лучше всего скрывать личную ответственность за содеянное за плечами исполнителей и соратников.

 

Деловые люди ужасно не любят длинных докладов и пространных описаний. Особенно они устают от настойчивых попыток довести до их сведения, как нам было трудно и сколько времени мы потратили зря в высоких инстанциях. Когда бумага попадает им в руки, они наметанным взглядом ищут сальдо, бегло читают написанное большими буквами и, наконец, предлагают нам рассказать своими словами, в чем там дело. При этом не следует обольщаться и начинать все сначала. Лучше сказать так: все нормально, есть несколько отрицательных моментов – мы ими уже занимаемся, но есть и кое-что интересное для нас. Все нормально – это значит хуже, чем хорошо, но лучше чем плохо. Шеф не станет опускаться до того, чем вы уже занялись, поинтересуется, что же там у вас такое интересное и отпустит с миром. И лишь много времени спустя он осознает, какую бяку вы ему принесли.

 

Когда до смешного независимые наши печатные издания аршинными буквами впереди самого своего названия навязывают нам это самоприобретенное ими достоинство, то это может означать лишь одно. Они еще не преодолели в своей душе синдром раба, который им за долгие годы привили прежние хозяева. Лишая нас приоритета самостоятельно определять степень их независимости по конкретным делам, они снова культивируют диктатуру предвзятого суждения тех, кто не хочет нас слышать и лишь желает иметь эффект послушного стада.

Бросить пачку сигарет в урну – еще не значит бросить курить. А если вы были заядлым курильщиком, то нам еще долго придется мириться с исходящим от вас ароматом табачища. Свобода и независимость имеют слишком большую цену, чтобы свалиться на голову в одночасье и за так. Быть независимым – значит быть смелым, а быть смелым – значит иметь достаточно денег и возможностей.

Поэтому вполне естественно, что редактор, который не знает, где взять бумагу на следующий тираж, свято блюдет генеральную линию, не сводит глаз с портрета президента, держит в поле зрения мэра, флиртует с криминалом и с остервенением кусает прокурора, заранее зная, что дни его сочтены. Присланную вами заметку по проходящей в городе под патронатом супруги президента выставке очередного новатора, они изувечат до неузнаваемости. Сделают все приемлемым вашим и нашим. Затушуют все, что может вызвать неудовольствие господствующей идеологии и власти. И поместят под жирным девизом: "Мнение читателя". О том, что это ваше мнение, конечно, свидетельствует ваша подпись. Но так надежней.

Так было, так есть, так будет. Снимем, наконец, шоры идеологические, государственные, клановые и всякие другие. Честно и нелицеприятно признаем перед собой и собратьями своими: независимых редакторов и купно с ними газет, журналов, справочников и даже телефонных книг нет и быть не может. Слишком большая свобода и независимость означают отрешенность от мира и реалий жизни. Каждый служит своему делу. А это уже несвобода.

 

Продвинутые политики, комментаторы и корреспонденты очень любят потолковать о свободе. Естественно, о той свободе, которая их наиболее устраивает.

 

Всем нам в этой жизни предстоит сдать экзамен на состоятельность. Некоторым это удастся сделать в молодые годы, некоторым в зрелые, а некоторым уже на смертном одре. Отличительная особенность этого экзамена состоит в том, что абсолютно отсутствует надежда на подсказку и помощь со стороны. На этом экзамене принимается во внимание только то, что ты успел и сумел, и совсем не берется в расчет то, что ты думал и предполагал.

 

Все люди равны перед Богом, но они очень неодинаковы в отношениях друг с другом.

 

Человек не может нормально жить, находясь в постоянном одиночестве. Разрешить эту проблему можно разными способами. Можно жить с хорошим товарищем. И тогда вам нужно будет постоянно помнить, что у него есть свои дела и интересы. Можно жить с надежным другом. Но тогда вы ни на минуту не должны забывать, что истинная дружба покоится на единстве взглядов, интересов и пристрастий – она хрупкая и прозрачная, как хрусталь. Можно разделить свое одиночество с сожителем. Тогда вы должны свято соблюдать его свободу и независимость. И всегда быть готовым к тому, что все это в одночасье рухнет и сгорит ярким пламенем.

Если же судьба подарит вам возможность жить с любимым человеком, то обо всем перечисленном будет думать сам Господь Бог.

 

Тот, кто не знает истории своей семьи, историю своего народа и страны, тот не знает себя. А тот, кто не знает себя, духовно подобен дереву со слабой и поверхностной корневой системой: достаточно небольшой засухи, чтобы оно начало никнуть и вянуть.

 

Интеллигентность человека идет от его интеллекта, склада ума, способности воспринимать окружающих и адекватно реагировать на их потребности. Это – дар божий. Интеллигентом надо родиться.           Воспитание, образование, культура и наука – лишь та огранка, которая придает блеск и сияние драгоценному самородку.

 

Истинно интеллигентные люди – редкость, они рассеяны в нашей среде подобно редкоземельным элементам в природе. Их нужно уважать, беречь и оберегать хотя бы потому, что они украшают нашу жизнь.

 

Разбудить мысль может только что-то экстраординарное и волнующее душу.

 

Рукописи не горят. Красота спасет мир. В здоровом теле здоровый дух. Идущий дойдет. Все люди братья. Не оскудеет рука дающего. Все это идеализм тех, кому очень хотелось, чтобы все так и было. Чтобы все поставить на свои места, достаточно  в начале каждого подобного суждения поставить слово пусть.

 

Пишущие и вещающие люди хотят, чтобы не было никакого надзора за тем, что они делают. Торгующие люди настойчиво хотят, чтобы не было весов и кассовых аппаратов. Водители хотят, чтобы на всех перекрестках был зеленый свет. Банкиры и деловые люди хотят иметь абсолютную коммерческую, а заодно и всякую другую, тайну в своих делах. Воодушевленные политики страстно желают свободы волеизъявления. Вожди и суверены желают приобщиться к божественному предназначению. Злоумышленники за решеткой мечтают о криминальной свободе. Нудисты навязчиво хотят, чтобы все окружающие созерцали все то, что они, нудисты, имеют. Сексуально озабоченные люди хотят, чтобы все было можно. Психически и сексуально ущербные люди желают равноправия со всеми остальными. Тираны и убийцы жаждут крови. Этот логический ряд можно продолжать до бесконечности.

Всему перечисленному противостоит здравый смысл, который тоже надеется на невозможное: он желает, чтобы все негативное в один прекрасный день исчезло из нашей жизни.

 

Любое доброе дело не останется безнаказанным.

 

Всеобщей справедливости не существует. Справедливость конкретна и как любимая жена ни с кем не разделима.

То, что имеет собирательное имя секс, можно было бы охарактеризовать, как увлекательное путешествие в страну удовольствий.

Когда мы с интересом разглядываем друг друга и в результате получаем удовольствие – это секс. Когда мы ощущаем неповторимый запах друг друга и приходим в необъяснимое словами волнение – это тоже секс. Если прикосновение, поглаживание и объятия возбуждают и мобилизуют на подвиг – это ни что иное, как секс. И, наконец, если мы очертя голову соединяемся в поцелуе и непреодолимом экстазе – то это уже конец секса, его последний аккорд.

Так стоит ли торопиться в конечный пункт увлекательного путешествия, когда оно так прекрасно само по себе?

 

По мере того, как наш организм стареет, изнашивается или просто устает, на смену страсти приходит супружеский долг, который тоже способен приносить глубокие чувства и переживания. Того, кто это вовремя не осознал, ожидают большие разочарования.

 

В нашем бытии есть вещи, которые умом не суждено понять. На протяжении тысячелетий люди стремятся к единению, всеобщему братству и всеобщей справедливости. И в этом скрыта какая-то постоянно действующая пружина. Но всего упомянутого они никогда не достигают. И в этом скрыта какая-то постоянно действующая закономерность.

 

Евросоюз – это супергосударство и большой колхоз, которым по замыслу по очереди будут управлять правительства входящих в него стран. Пройдет немного времени, и все воочию убедятся в том, что содержать автомобиль, на котором по очереди ездят все, хлопотно и не эффективно.

 

 

 

 

 

Немного о вечном

 

Одно из утверждений древней мудрости гласит: " Многие пути ведут к заблуждению, к истине ведет только один путь". Так ли это просто и однозначно? Жизненный опыт и практика показывают, что продвижение к истине всегда идет через лабиринт, будь это гений или просто охотник. Все проходят через испытание методом проб и ошибок, путем заблуждений, страданий, разочарований, озарений, восторгов и триумфов. Одни и те же отрезки дороги к истине одновременно являются частью пути, который ведет в тупик. Более того, тому, кто вышел на прямую дорогу к истине, дано лишь созерцать ее подобно многоцветной радуге, и никому не дано приблизиться к ней настолько, чтобы безраздельно и монопольно ею овладеть. А где гарантия, что достигший цели упрямец обладает абсолютным зрением, слухом, чувством соразмерности, чтобы дать абсолютное толкование тому, что он увидел?

 

Мысленный эксперимент. Религия утверждает: вначале было слово… Мы достаточно натренировались отрицать этот постулат. Попробуем создать логическое умопостроение в его защиту. Ответим: что есть вода? Представим некую механическую систему, сердцем которой является компьютер, на носителе которого записана программа: возьмите две молекулы водорода и одну кислорода, столкните их в одной точке пространства – получите воду, изначальный элемент жизни.

Итак, налицо, с одной стороны, некие материальные субстанции и, с другой, вполне определенная нематериальная сущность в виде замысла, идеи, мысли, программы. Замечательно, что эта сущность присутствует незримо в каждой молекуле воды, сколько бы мы их не создавали, и одновременно остается неизрасходованной в месте своего происхождения. Нею можно пользоваться, манипулировать, воспринимать человеческим разумом, но ее нельзя израсходовать, уничтожить. Воистину: мысль, разум, информация, первоначальный замысел – вездесущны, вечны и неистребимы. Конечно, искушенный оппонент может спросить: а как насчет происхождения того же компьютера, изначальных элементов молекулы? Своеобразие диалектики познания заключается в том, что как бы мы не изощрялись в построении своих логических рассуждений, впереди всегда будет идти замысел, слово, идея.

 

аука сторонится религии потому, что не видит возможности объять и разрешить непосредственно сформулированный человеческим разумом вопрос: кто мы? Религия в свою очередь замыкается в скорлупу догматов и активно продуцирует мистическую защитную ауру потому, что интуитивно чувствует шаткость и неоднозначность своих концепций и страшится возможности того, что сформулированный человеком вопрос в один прекрасный день найдет свое разрешение. Эти две замечательные реалии человеческого бытия сопровождают его на всем тернистом пути его истории. Наука и религия идут своими параллельными путями, мирно сосуществуя и не предпринимая попыток познать язык друг друга. Этот сакраментальный  "пакт ненападения" зиждется на том, что первая не может постичь того, что думает вторая, а вторая не может отрицать того, что делает первая.

Религия – не есть нечто божественное и совершенное. Это просто созданный человеком институт для приобщения своего к богу и высшему совершенству. И как всякое творение рук человеческих несет на себе печать несовершенства, порока и дуализма его создателей.

Есть болезни, которые преследуют нас всю жизнь и с которыми можно бороться бесконечно. Но есть симптомы, понятные специалисту, которые сигнализируют о неотвратимом визите смерти. И здесь нужно иметь большое мужество и мудрость, чтобы не поддаться искушению продолжить терзать грешную душу уходящего уже бесполезными манипуляциями и урезаниями во имя утешения совести живущих.

Достаточно пожилые люди часто жалуются на ослабление или потерю памяти. Как правило, речь идет об оперативной памяти. Они прекрасно и в деталях помнят то, что с ними происходило в далекие времена, и мучительно не могут вспомнить, где минуту назад положили ключ от гаража и выключен ли газ под оставленной утром кастрюлей. Для того чтобы возникли объемные и яркие воспоминания, часто достаточно небольшой детали, легкого приятного волнения, дуновения ветерка, знакомого запаха, ощущения и т. п. Это все убедительно говорит о том, что наш "бортовой компьютер" имеет разветвленную периферию,  центральный сервер и, возможно, черный ящик. Гипотеза о подобии созданных человеком компьютерных систем и действующей внутри создателя управляющей системы правомочна, так как мы наглядно видим, что все созданные человеком до этого протезы в точности копируют реально существующие органы и, более того, ни один из созданных человеком аналогов не превзошел еще показателей оригиналов, созданных Природой. Не является  убедительным также утверждение медицины о том, что причиной потери памяти является склероз сосудов и недостаточное обеспечение кровью мозга. Очевидно, здесь уместно говорить также о потере служебных свойств теми деталями, которые в компьютерной технике называются каналами связи, а в нашем случае нейроканалами. Но вернемся к идее "черного ящика". Было бы очень заманчиво, если бы наша наука отложила на время поиски бессмертия и сосредоточила свои силы на поиски путей доступа в этот чертов "черный ящик". В случае успеха нам бы удалось  значительно углубить наши знания о самих себе, а нашим фантастам не понадобилась бы "голова профессора Доулея" со всей этой морокой по ее оживлению.

 

 

Мысль в свободном полете. Гомо Сапиенс, человек разумный! Кто ты, откуда пришел, зачем и надолго ли? Царь природы, ее преобразователь и терзатель, уникум и эксклюзив, которому дано многое, чего лишены остальные субъекты мироздания. Демонстрируя свое стороннее, внеземное происхождение, он стоит как бы выше и сбоку от всей остальной живой природы. Созданный по образцу самых совершенных в подлунном мире живых организмов, он наделен уникальными способностями чувствовать, мыслить, материализовывать мысль и замысел, ставить себе на службу и эксплуатировать субъекты окружающего мира, любить и ненавидеть, объединять усилия себе подобных, строить и разрушать созданное, массово уничтожать себе подобных и, наконец, делать котлеты из братьев своих меньших, избранных для удовлетворения потребностей пропитания. И все это мать-природа в абсолютном измерении наделила одному единственному своему субъекту то ли в силу непреодолимых обстоятельств, то ли в результате свободной игры вероятностей.

Здравый ум человеческий не приемлет ни первого, ни второго предположения и посему делает робкую попытку предположить, что все мы, гомо сапиенс, есть гости, занесенные в околоземное пространство то ли ветром странствий мироздания, то ли по чьему-то жестко разработанному плану. В связи с изложенным возникает сильное искушение построить логическую модель  взаимодействия двух параллелей или, выражаясь поэтически, встречи двух одиночеств. Взаимодействие природы и человека можно рассматривать как общение хлебосольной и доброй хозяйки и прибывшего без приглашения самоуверенного гостя, постоянно нарушающего законы гостеприимства страны обитания. С другой стороны человек и природа – постоянные антагонисты, находящиеся в непрерывной борьбе и постоянно наносящие друг другу раны и огорчения.

Вся творческая и созидательная работа нашего Гомо за все время его пребывания в подлунном мире сводится к решению одной довольно унитарной задачи: совершенствованию комфорта среды обитания, или по Марксу, постоянное удовлетворение все возрастающих материальных и духовных потребностей. Все это проявляется в непрерывном совершенствовании способов добывания, переработки и потребления пищи, способов перемещения в пространстве, комфорта жилища, средств обмена информацией, форм объединенного труда, способов духовного удовлетворения. Невероятно, но факт, что за все время разумного существования и участия в трудовом процессе в материальном измерении обособленной сущности – человека не произошло никаких изменений: та же антропология и физиология, те же размеры и объемы органов, та же схема пищеварения и кровообращения, даже практически тот же объем мозга. По непрерывной восходящей линии развивается только интеллект, которому нужно все больше и больше, программный продукт, который самосовершенствуется по лестничной, ступенчатой системе: от достигнутого к желаемому, от совершенного к более совершенному. И как свидетельствует опыт столетий, предела этому не поставлено. Наблюдается неуклонное и непрерывное расширенное воспроизводство популяции, аналогов которому не сыскать во всей остальной живой природе. Происходящие время от времени опустошительные войны носят скорее локальный характер и не оказывают существенного влияния на общую массу человечества и на запрограммированные темпы воспроизводства. Более того, после каждой войны происходит всплеск консолидации сил и возможностей сообщества на дальнейший прогресс все того же пресловутого удовлетворения все возрастающих потребностей.

Начало всех начал нашего гомо сапиенс заключено в простом побудительном порыве, который на всех языках обозначается словом "хочу". Едва появившись на свет,  своим причмокиванием он уже сигнализирует, что бы в первую очередь хотелось. Затем он говорит: хочу попробовать, хочу откусить, хочу иметь, хочу владеть, хочу повелевать, хочу властвовать. Хочу меч, хочу ружье, хочу динамит, хочу бомбу разрушительную, хочу атомную, хочу водородную, хочу нейтронную, хочу плазменную. Дай бог, чтобы он однажды не сказал: не хочу быть больше сапиенс! Действительность такова, что стоит оформиться очередному "хочу" в голове наиболее разумного Гомо, как это "хочу" моментально овладевает сознанием широких масс, и тут уже пошло – поехало: wir wollen, wir sollen.  И уже никакая сила не сможет остановить движения к достижению очередного "хочу".

Все, что делает человек, продиктовано его внутренними устремлениями и служит удовлетворению его же некоей ненасытной жажды либо, в крайнем случае, восстановлению нарушенного баланса взаимоотношений с соседями. И нет никаких признаков дисбаланса и дискомфорта окружающей природы от того, что у нее не было, скажем, атомной бомбы, баллистических ракет, небоскребов и гигантских мегаполисов. Природа консервативна, размеренна, всеобъемлюща. Она не терпит революционных подвижек, столь близких сердцу гомо сапиенс. Она обожает писать каждую новую главу своего развития с чистого листа, методично и тщательно стирая следы пребывания предыдущих поколений людей и всего живого. Известная метафора "время стирает следы" не совсем точно отражает суть. Время как таковое тут не при чем. Все зависит от интенсивности протекания цепи процессов движения (колебаний), радиации, температурных перепадов, активности химических реакций и
т. д.

Но вернемся к проблеме исключительности рода человеческого и несинхронности развития его и братьев наших меньших. К примеру, лиса существует столько же, но на протяжении тысячелетий роет себе для обитания и выращивания потомства нору неизменной конфигурации и комфортности, и ничто не подвигает ее к "удовлетворению все возрастающих"… Древний как мир ворон не строит многоэтажных гнезд. Проект плотины, которую строит бобер, не изменяется ни на йоту. Трудящиеся насекомые неизменно пользуются однажды приобретенными и заложенными в генную память приемами, а технология получения меда также стара, как и ее исполнители. Описание рабочих органов пчелы, ее трудовых навыков и способности ориентироваться в пространстве, сделанное за несколько веков до нашей эры, соответствует картине, которую мы наблюдаем сегодня. Наше воображение потрясает картина организованных набегов воинственных красных муравьев на поселения черных их собратьев-трудоголиков, сопровождающихся рецидивами грабежа и порабощения. Пылкая фантазия делает попытку провести параллель с войнами людей. Но внимательный анализ происходящего показывает, что истинные дети природы не идут дальше локального конфликта, схема их действий неизменна, никакие орудия насилия и уничтожения не рождаются и не совершенствуются, никаких побочных явлений, совершенствования технологий или изменения образа жизни не происходит.

В действиях природы мы наблюдаем явление, которое можно было бы обозначить словом "реэволюция", то есть, возврат к изначальным формам существования. Вспомним судьбу многочисленных Маугли или, скажем, "лесных братьев" Прибалтики и Украины, или японских солдат со времени второй мировой войны, затерявшихся в джунглях Малайзии. Потеряв связь со средой коллективного обитания, они чрезвычайно быстро, на фоне жизни одного поколения, потеряли человеческий облик, интеллект, озверели и в прямом смысле перешли на четыре точки опоры. Характерно, что возвращенные в "человеческие условия" они уже не могут до конца дней восстановить свой интеллект и признаки цивилизации. Что-то подобное происходит и с долгосрочными узниками тюрем и каторги. Дичают также домашние животные. Не может избежать этой участи и культурная растительность. Обратим внимание на состояние приусадебной растительности в местах, брошенных их обитателями, татарами в Крыму или этническими немцами на юге Украины. В результате долголетнего пребывания в руках дикой природы все сорта винограда измельчали и потеряли свой изначальный товарный вид, окультуренные абрикосы, яблоки, груши и другие виды фруктов вернулись к изначальному виду их диких предшественников. Значит, эволюция в природе не есть улица с односторонним движением.

Накапливая аргументы в пользу рабочей гипотезы о внедрении некоторой готовой культуры человека в природу мироздания, мы вынуждены отказаться от прямолинейной модели развития от одноклеточного примитива до вершины организации живой материи. Не выдерживает критики также навязанный нам стереотип нашего ближайшего предшественника – примата, который, разогнувшись и взяв в руку палку как первичное орудие труда, пошел, все убыстряя шаг, к современному состоянию цивилизации. Отсутствие прямых доказательств и промежуточных форм перехода от животного к человеческому состоянию, делают эту рабочую гипотезу шаткой и неубедительной. Не логично ли, рассуждая от обратного, предположить, что все эти попавшие в поле зрения науки человекоподобные примитивы, снежные человеки и тому подобное – лишь мутанты и дезертиры, отбившиеся от человеческого стада и принятые в лоно природы в удобном для нее состоянии. Как показали исследования генофонда неандертальца, проведенные совсем недавно американскими и немецкими учеными, молекула ДНК неандертальца в своем строении имеет 27 различий от аналогичной молекулы современных людей всех континентов – слишком много, чтобы считать неандертальца нашим предком.

Остановимся несколько подробнее на методе рабочей гипотезы, широко используемом в науке. Популярно этот метод можно сравнить со спортивными упражнениями, связанными с прыжками в высоту с помощью шеста. Спортсмен сначала разбегается вместе с шестом, затем, опираясь на шест, возносит свое тело на высоту, не достижимую обычным способом, и только после этого преодолевает планку, отбрасывая шест как уже не нужную деталь. Так и в логических построениях, рабочая гипотеза, сыграв свою роль точки опоры, отбрасывается за дальнейшей ненужностью.

Можно привести множество примеров, когда таким способом устанавливались фундаментальные положения многих отраслей науки. К примеру, люди первоначально были уверенны, что солнце вращается вокруг земли. Это неверное, по сути, предположение позволило осознать цикличность природных процессов, приблизиться к сущности явления чередования дня – ночи, установить первопричины некоторых астрономических явлений. В ломоносовские времена предположение о существовании флогистона – некоего агента, ответственного за возникновение и развитие процесса горения, позволило объяснить некоторые закономерности физического явления еще до открытия его истинного виновника – кислорода. Но совершенно фантастическими выглядят допущения, которые использовал Исаак Ньютон для обоснования своих знаменитых основных законов механики, известных ныне любому грамотному человеку со школьной скамьи.

Экспериментируя с твердыми и упругими телами различной конфигурации и пытаясь объяснить закономерности передачи механической энергии движения между ними, великий мэтр позволил себе сделать два априорных допущения: а) в идеальном случае тела абсолютно твердые; б) при динамическом контакте (столкновении) механическая энергия движения распространяется на весь объем тела (так называемый принцип дальнодействия). Так как на то время существовала возможность более или менее точного измерения масс и скоростей тел до и после взаимодействия, и полностью отсутствовала возможность исследования состояния тел во время взаимодействия, то возник соблазн дать математическое толкование явлению, минуя механизм собственно взаимодействия. Так родилась знаменитая формула:

 

                                                        F = ma .

 

Словесно это звучало так: если тело массой m получило ускорение a, то на него подействовала сила F , численно равная произведению ma.

Большой авторитет в области дифференциального исчисления Эйлер сформулировал эту закономерность в дифференциальной форме:

 

                                                   F = m dv / dt

 

Это звучало так: сила, действующая на тело массой  m , численно равна изменению количества его движения.

И, наконец, был сформулирован так называемый закон сохранения движения:

                                                 M1V1 = M2V2  ,

где M1; M2; V1; V2 – массы и скорости тел соответственно до и после соударения.

Формулируется это так: при взаимодействии твердые тела обмениваются скоростями так, что сохраняется соотношение:

                                                 M1V1 = M2V2.

Теперь попытаемся продиагностировать все выше начертанное, не загружая читателя техническими подробностями, а лишь используя метод "мысленного эксперимента".

Предположение о возможности существования (даже теоретически) состояния абсолютной твердости (недеформируемости) напоминает предложение всемогущему богу создать камень, который он сам не сумеет поднять. Действительно, если тело абсолютно недеформируемое, то при воздействии на него другого тела, граничный объем не сдвинется ни на йоту. Тогда как же "узнает" сечение, которое находится на противоположном конце тела, что ему уже пришло время сдвинуться в пространстве в направлении действия силы F? C другой стороны, если энергия движения распространилась на весь объем (при дальнодействии), то как это могло произойти при абсолютной неподвижности граничного сечения (при абсолютной твердости)? Таким образом, принятые два допущения взаимоисключают друг друга и противоречат логике.

Далее. Величина F, именуемая силой и измеряемая произведением ma, является расчетной, характеризующей объем механической энергии, уже усвоенной телом, и никуда приложена быть не может: ни в какой точке, сечении или объеме тела. Приведем для иллюстрации пример из несколько другой области. Расстояние между Москвой и Владивостоком в 10000 километров самолет покрывает за 10 часов. Значит, средняя скорость его перемещения составляет 1000 километров в час. Или по-другому: самолет из Москвы во Владивосток вылетает со средней скоростью 1000 километров в час, значит, во Владивосток он прибудет через 10 часов. Средняя скорость здесь расчетная величина, при этом существует стопроцентная гарантия такой возможности, что физически за все время полета самолет этой скорости не испытывал. То есть, информация о средней скорости может представлять интерес для встречающих и провожающих и ничего не говорить для экспертов, которые будут изучать последствия катастрофы, если самолет грохнется где-то на полпути.

Точно так же обстоит дело с понятием "силы". Как показали исследования, проведенные в последнее время с помощью чувствительных элементов, встроенных в соударяемые тела, восприятие телом механической энергии и трансформация ее в перемещение сопровождается сложным многофазным процессом, во время протекания которого механическая энергия преобразуется из непрерывной в дискретную – трансформируется ударяемому телу – преобразуется обратно в непрерывную, при этом сечения тела испытывают последовательно деформации сжатия – растяжения. Разумеется, упомянутые волновые процессы измеряются величинами, отличными от произведения ma, при этом ни одно сечение не испытывает ускорения, численно равного a. Хотя конечное состояние тела будет характеризоваться изменением суммарного количества движения, равного ma. Далее. Вынесение в формуле Эйлера величины "m" как постоянной за знак дифференциала неправомочно, так как масса вещества ударяемого тела, вовлекаемого в движение, постоянно возрастает в процессе его разгона от нуля до своей конечной  величины. Постоянной же и неизменной является лишь масса покоя.

И, наконец, о законе сохранения движения. Приведенное соотношение с достаточным приближением соблюдается лишь для случая тел с небольшим различием масс, одинаковых материала, формы и протяженности. Для остальных случаев разница будет весьма существенной. Если бы это было иначе, то мы должны были бы признать тот факт, что имеем дело с механической системой, коэффициент полезного действия которой равен единице. А это, как известно, невозможно. Из рассматриваемого равенства следует вывод, что при взаимодействии очень крупного твердого тела с очень малым, последнее получит бесконечно большую скорость. На самом деле это не происходит по той причине, что количество движения, которое способно усвоить малое тело при взаимодействии, напрямую зависит от его упругих свойств и протяженности. Достаточно пластичное (глина) малое тело вообще может не получить приращения скорости, оно просто залипнет на большом и унаследует его скорость.

Приведенные примеры, очевидно, приведут в содрогание истинно верующих в авторитеты и поклонников раз навсегда установленных правил. Но мы не ставим задачу бросить тень на великих предшественников, а лишь стараемся подчеркнуть сложность процесса познания и необходимость овладения опорной конструкцией, которая называется рабочей гипотезой.

А вот что по этому поводу думали сами великие.

 

И. Ньютон:

"Выражение для силы – есть всего лишь правила, согласующиеся с кинематическими опытами".

Д' Аламбер:

"Силы – туманные понятия".

Пуанкаре:

"Когда говорят, что сила есть причина движения, – то это метафизика".

Б. Марион в книге "Физика и физический мир":

"Логическая структура динамики таит в себе сложности, обойти которые, по-видимому, невозможно. Никому еще не удавалось найти неопровержимый логический переход к динамике – на пути всегда возникает дилемма силы и массы".

 

Несмотря на эту общепризнанную противоречивость классической механики, она уже четвертое столетие подряд служит людям, которые создают мосты, сооружения, самолеты, корабли, ракеты и т. п. Эти творения рук человеческих верно и долго служат, правда, иногда рушатся, падают, раскалываются и разлетаются на мелкие части при таинственных обстоятельствах.

Завершим наш опус в защиту метода рабочей гипотезы информацией о том, что это средство успешно используется и современной наукой. Примерами тому могут служить понятия "дырочной проводимости" или "квазичастиц "(якобы частиц!) в физике твердого тела, которые позволяют достоверно выяснить поведение "того, что есть" с помощью "того, чего, вообще-то говоря, нет".

А теперь, помолившись, вернемся к нашим баранам, вернее, существам разумным и рассмотрим их уникальную способность к боготворчеству. При этом не будем повторять ошибок предшественников, сломавшим зубы на однозначном разрешении проблемы, и позволим себе лишь одну из гипотез, имеющих право на существование. Мы также не будем пытаться выяснять от корней "откуда есть пошла", а попытаемся судить о том, чем располагаем. Отделим зерна от плевел и очень осторожно вычленим веру из религии, имея в виду то, что первая – это загадочная способность человека создавать себе образ, символ и фетиш, а вторая – это материально и организационно разрешенная способность его создавать себе удобства при реализации очередного "хочу".

Уже длительное время у популяризаторов науки о религии и вере людей имеет хождение версия о том, что на первоначальных этапах своего развития в столкновении с подстерегающими его опасностями, грозными явлениями природы, болезнями и трагическими происшествиями беззащитный человек испытывал чувство страха и под влиянием этого чувства рисовал в своем воображении фантастические картины, рабом которых впоследствии сам же становился. Но можем ли мы позволить себе усомниться в мудрости Создателя и представлять тонко задуманную систему самосохранения живого существа в виде слепой и дурной силы, которая заводит человека в тупик и внушает ему чувство неполноценности и безысходности?

Мобилизуем наше воображение и представим себе (по Павлову) самоорганизующуюся и самосовершенствующуюся систему "Гомо Сапиенс", в подсознание которой вмонтирован персональный "Pentium", который ведет диалог со своим хозяином с помощью информационных окон (Windows). То есть, первичная (оперативная) система видит, слышит, чувствует и принимает оперативные решения, одновременно она транслирует эту информацию в память вторичной (аналитической) системы, которая накапливает данные, обрабатывает их и выдает в форме текущей информации, предупреждения, сигнала тревоги. Эти блоки информации выдаются сознанию мгновенно в виде законченной "картинки". Именно "картинки", ибо это самый оперативный способ информации по сравнению, скажем, с речевым или телеграфным. Для нашего далекого предка это была самая приемлемая форма, потому что на тот момент весь его словарный запас составлял дюжину междометий. Зафиксированная сознанием картина смертельной опасности запоминается подсознанием. И теперь достаточно незначительного шороха в ночи, чтобы подсознание выдало образный сигнал тревоги, а сознание испытало состояние, уже однажды пережитое, которое мы характеризуем как страх, и приняло меры по максимальной мобилизации воли и включению в работу исполнительных органов. При этом нужно отметить, что работа подсознания, как всякий творческий процесс, имеет определенную свободу выбора. Поэтому в зависимости от разных обстоятельств выдаваемые картины могут быть гиперболизированными, приближенными, идеализированными и даже ложными. Игра воображения особенно активизируется при недостатке или полном отсутствии внешней информации: в темноте, в засаде, в плену или заточении. То же происходит при отсутствии пищи, воды, недостатке воздуха. В замкнутом пространстве дело доходит до галлюцинаций и полного выхода из строя бортового компьютера. Характерно, что содержание продуцируемых подсознанием сюжетов направлено на активизацию действий сознания, поиск им выходов из экстремальной ситуации. Диалог сознания с подсознанием идет по схеме вопрос – ответ или, чаще, сто вопросов – один ответ. Часто свои ответы подсознание формирует во время сна, когда замолкает шквал вопросов и сознание пребывает в отключенном состоянии. Ответы, как правило, имеют аллегорическую форму, но порою бывают очень четкими и категоричными. Сновидения очень схожи с немым кино. Широко известен факт, когда нашему выдающемуся соотечественнику Дмитрию Ивановичу Менделееву привиделась целая периодическая система химических элементов, и ему не осталось ничего другого как объявить это очередным достижением науки. Этот факт имеет большое назидательное звучание: если вы владеете искусством формулировать вопросы корректно, то ваше подсознание приобретает способность давать ответы, которые сделают вас великим.

Опираясь на все вышеизложенное, мы получаем возможность усомниться в справедливости утверждения, что "страх движет человеком". На самом деле человеком движет информация, которая вызывает состояние страха, при этом страх как вторичная реакция может мобилизовать защитные силы индивидуума, но также может их парализовать. Неверно было бы также связывать состояние страха и бессилия перед силами природы с формированием в сознании человека образа бога или в общем случае предмета поклонения. Этот образ – результат творческой работы ума человеческого или, точнее, "дело рук" его подсознания, веками создававшего и шлифовавшего ответ на вопросы: кто защитит, кто пожалеет и исцелит, кто воздаст обидчику, кто рассудит и примет душу на покаяние?

Верования носят ярко выраженный региональный, этнический характер. Житель крайнего севера слышит голос духов в завывании пурги; обитатели высокогорья Тибета и Гималаев, подверженные низкочастотной вибрации холодных ветров в условиях кислородного голодания, грезят мистическим и жестким властителем их душ. Задумчивый сфинкс молчаливо господствует над необозримой египетской пустыней. Подсознание дальневосточных народов продуцирует аллегорический образ среды обитания: огнедышащих вулканов – сотрясателей земной тверди. Народы перенаселенной Европы, томящиеся в этой коммунальной квартире мира, тяготеют к образу мирового судьи со страдальческим лицом и печальными оливковыми глазами.

Наблюдая и осмысливая действия и поступки своих родных и соплеменников, человек начинает выделять то, что производит наибольшее впечатление на его сознание, формирует для себя критерии крайне положительного и крайне отрицательного образа. Возникает и закрепляется в воображении некий собирательный образ добра (герои, святые, ангелы, архангелы и т. п.) и зла (Сатана, Люцифер, Иуда и т. п.). Словесный и красочный портрет этих персонажей наделен всем, чем располагает человек, и всем, что любо или неприемлемо для него. В жилище гомо сапиенс поселяется его информационный двойник, которого в дальнейшем будут чтить, лелеять и непрерывно совершенствовать. Этот двойник, как тень следующий за человеком, – домашний бог. Созданный на основе реального аналога он близок, понятен, он пользуется неограниченным доверием людей.

Изложенное дает нам повод сформулировать очень важный вывод: образ бога – защитника рожден творческим гением подсознания человека как такового в результате его нормальной жизнедеятельности. В конечном счете, это никогда не прекращающийся процесс синтеза идеального Я.

Находясь в качестве зрителя и участника представления в театре природы, наблюдая ее грозные и величественные явления, созерцая беспредельные просторы космоса и его звездную феерию, осознавший себя гомо сапиенс задается вопросами: кто, как и для чего создал это чудо? Но не допущенный в мастерскую Создателя, лишенный возможности наблюдать что-либо подобное, лишенный аналога, он наталкивается на непреодолимую преграду для эффективного творчества своего подсознания. Лишенное информационного топлива подсознание выдает нечто неопределенное, условное и схоластическое. Перелистаем страницы Священных писаний разных времен и народов, посвященных этой трудной теме.

     "Тогда не было небытия и не было бытия… Лишь То дышало вследствие своей собственной природы; кроме Того не было ничего" (из индусских Священных писаний).

     "Он без начала, без конца, без союзника или врага, или подобных ему, без отца, матери, жены или дитяти, без места, положения, Тела или чего-либо плотского, без цвета или запаха. Он живой, мудрый, могущественный, независимый и справедливый; и  Его знание простирается над всем, что слышно, видно и существует. И все существование постигается Его знанием одновременно без времени; и для Него нет ничего скрытого" (из Священных писаний парсов).

     "Он есть Бог живый и Присносущий, и царство его несокрушимо, и владычество его бесконечно" (из еврейских Священных писаний).

     "Я есьмь Альфа и Омега, начало и конец… который есть и был и грядет" (из христианских Священных писаний).

     "Бог был, когда ничего не было. Он все знает, что было и будет. Он есть свет без тени, жизнь без смерти и знание без неведения. Таким, какой Он сегодня, Он остается вовеки" (из Священных писаний ислама).

Анализируя мироощущение авторов различных религий, разделенных в пространстве и времени, лишенных возможности взаимного общения, мы обнаруживаем удивительное однообразие их логических посылок и умозаключений. Наделенные одним и тем же мыслительным аппаратом, загрузив его скудным информационным питанием, представители разных верований получили поразительно схожий и в такой же степени поразительно скудный результат. Воистину, что посеешь, то и пожнешь!

Но было бы неверным считать, что на этом заканчиваются страсти душевные, поиски и скитания человеческого разума. Всем своим нутром, всем своим мощным интеллектом и могучей интуицией он чувствует:

 

…Есть, есть Божий Судия,

Наперсники  разврата!

Он ждет, он недоступен звону злата,

И мысли и дела он знает наперед.

 

Шагая по жизни, человек постоянно ощущает влияние некоторой ведущей, направляющей силы, господствующей над всеми его помыслами и делами. Согрешивший, преступивший закон, совесть и мораль инстинктивно ожидает возмездия. Оступившиеся, заблудшие, потерявшие ориентир души  ищут поддержку и указание свыше. Преодолевший препятствия и победивший испытывают внутреннюю потребность воздать хвалу тому, кто этому способствовал. Презревшие материальные блага ищут духовное удовлетворение от общения с высоким, гармоничным, мудрым и разумным. Мысли падших, обреченных, побежденных и попавших в беду неизменно обращаются к своей последней надежде за пределами обыденного. Все это проявляется наиболее ярко и убедительно в экстремальных жизненных ситуациях, в состоянии наибольшего экстаза или сосредоточения сознания.

Во все времена люди разных верований и религий, обращаясь к Высшей и Руководящей силе, пользуются одним и тем же приемом: складывают ладони рук на груди и направляют их и взор своих глаз в небо – к тому источнику информации, который они интуитивно ощущают. Это напоминает современный радар, который ищет максимум сигнала из Вселенной. Так как это делают все и всегда, то здесь не может быть случайного совпадения – здесь закономерность. Характерно, что все стремятся к зениту, не в землю, не за горизонт, не в какое другое место и направление. Можно привести бесчисленное множество повторяющихся и каждый раз наблюдаемых человеком явлений, еще и сегодня непознанных, несмотря на столь высокий уровень цивилизации. Чудесные исцеления, фатальные катастрофы, неожиданные и необъяснимые "подвиги" животных в интересах людей, предвидение событий, видения и озарения избранных, действия во время спиритических сеансов духов ушедших из жизни людей, загадочные как по своей физической природе, так и по предназначению атмосферные явления.

Определяя свое место в этом мире, современный цивилизованный человек, вооруженный знанием и мощной интеллектуальной техникой, не может игнорировать то, что не познано, но есть, одновременно он не должен мыслить категориями своего далекого предка, странствующего на осле по бескрайней пустыне. Нынешний уровень знаний позволяет предположить, что над нами властвует Высший разум, высшая упорядоченность и целесообразность. Этот своеобразный информационный фантом порожден как результат жизнедеятельности людей и сконцентрирован в околоземном пространстве. Он постоянно питается информацией, которую излучают живые существа, накапливает и обрабатывает ее и в свою очередь транслирует ее своим недавним донорам на земле, корректируя их деятельность и направляя ее в целесообразное русло. Таким образом, наш Высший разум и Распорядитель не является тем застывшим и неизменным ремесленником, который мастерил что-то из ребра, а представляет  собой живой, развивающийся организм высшего порядка, который несет в себе все, что создано мыслью человечества за все время его существования. Допустимо предположить, что по окончанию своего биологического цикла, каждый разумный живой организм транслирует "черный ящик" своего подсознания в банк данных Высшего разума ("душа отлетела"), где он продолжает свою бестелесную  жизнедеятельность. Общение со спиритическими духами людей, которых мы знали при жизни, подтверждает подозрение, что они и там не оставляют некоторых штучек в своем поведении, характеризующих их образ.

Наш Высший разум – наш бог. Он призван поддерживать стратегический порядок в мироздании и корректировать существенные сдвиги в нашем развитии. Благодаря накопленным знаниям "от Ромула до наших дней" он видит дальше нас, слышит лучше нас, чувствует и решает мудрее нас. Что касается тактики, нашей текущей жизни, то здесь, похоже, нам предоставлено право выбора, и, если сильно не выпячиваться, то свою жизнь можно прожить спокойно, как вам хотелось. Но в экстремальных случаях нам говорят: хватит, ребята, вы сильно расшалились, достаточно разбрасывать камни – пора их собирать. И мы послушно, как ни в чем не бывало, заключаем мирные пакты, создаем фонды возрождения, организации объединенных наций, восстанавливаем разрушенное  и созидаем новый мир.

Требования нашей высшей инстанции, как любого регулятора, однозначны, непротиворечивы и суровы. Там, где господствует гармония, нет места двойственности, характерной для нашей земной жизни. Можно предположить, что там отсутствуют понятия добро – зло, морально – аморально, можно – нельзя, хорошо – плохо, и т. д. Бестелесная, информационная форма высшего разума очевидно должна обходиться и без деления на мужское и женское начало. Гармония – это великое единство разрешенных противоречий.

Выводы и заключения, которые мы можем получить, опираясь на предложенную гипотезу, в большинстве своем не будут противоречить многим воззрениям, которые декларирует христианская религия, одновременно они дают простор для построения гипотетической логической структуры, более приемлемой прагматическому разуму современного человека. К примеру, трудно воспринимаемая сознанием сентенция о триединстве Бога легко находит свое разрешение: Бог-отец, потому что мы – его забота и мы от тела его (разумеется, информационного); Бог-сын, потому что своим происхождением и бытием он обязан существованию нас как в отдельности, так и вместе взятых; Бог-святой дух, потому что бестелесен и в высшей степени совершенен.

Несмотря на впечатляющее многообразие форм, мир живой материи скроен по довольно однообразному замыслу, сценарию и воплощению. Можно сказать, построен по одному утилитарному типовому проекту. Это что-то похожее на многообразие серий фордовских автомобилей. Одна модель имеет задний привод, одна передний, следующая имеет кондиционер, следующая музыкальный центр, следующая и то, и другое, и так далее до бесконечности. Но все они без исключения имеют двигатель внутреннего сгорания, передние и задние колеса, рулевой параллелограмм и неизменное рулевое колесо, как это и было предусмотрено дедушкой Фордом.

Что-то подобное мы наблюдаем в сериях живых организмов. Функционально одни и те же органы жизнедеятельности: пищеварение как генератор энергии, насос (сердце) и кровеносная система, рычажно-шарнирный движитель, сигнализаторы внешних раздражений, командно-управляющая система на типовых нейро-чувствительных микросхемах. И никаких "запасок" – все в одном комплекте. Это уже наша забота конструировать протезы и бороться с паразитами. Было бы удивительным, если бы природа, создав этих паразитов, сама начала бы с ними борьбу. Она жестко следит за тем, чтобы все отработавшее ресурс или пришедшее в негодность попадало под "пресс", и таким образом никогда не прерывался бы кругооборот живой материи. Что и является центральной задачей идеологии Системы. Если мы обратим свой взор к растительному миру, то обнаружим такую же картину, но исполненную по второму типовому проекту.

Итак, две половины одного целого: флора и фауна. Неужели нет ничего более? И не пришло ли время над этим серьезно задуматься?

Любая игра – это упражнение для интеллекта, испытание гибкости нашего ума, его способности на адекватную реакцию, творчество и импровизацию. В этом смысле наша жизнь – это игра, в которую предлагает нам сыграть Провидение. А чтобы получить от нее наибольшее удовольствие и удовлетворение, надо играть красиво.

 

          Если бог есть на свете, то мы должны быть бесконечно ему благодарны за то, что он подарил нам чувство прекрасного и любовь друг к другу. Если же его нет, то мы должны быть благодарны вдвойне за то, что он живет в нашем сознании.

 

          Романтики в целом и революционные романтики в частности – это легко возбудимые люди, сознание которых воспламеняется от виртуальных возможностей, которые им рисует их творческое воображение.

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/