Один ответ.
Выхода не было. Он попался. Причём попался глупо. Вот что значит пренебречь элементарными правилами личной гигиены. Забыл руки вымыть и - всё! Не то чтобы с поличным, но мало всё равно не покажется.
- Что вы скажете на это молодой человек?!- под грозным взглядом декана не чувствовать себя виноватым было просто нереально.
- Это не я,- твёрдо заявил он, параллельно изобразив на лице самое невинное выражение, на которое только был способен.
- Да как не он?!! Как не он?!! Вечером вот надпись появилась, а с утра сегодня, значит, стоит дружкам показывает, ржут все вместе, а у этого, значит все руки в краске!
- Не я это написал! А руки в краске, потому что дома забор красил. Хотите – проверьте.
Молчание слегка затянулось; Олег честными глазами смотрел на деканшу; весь красный от злости завхоз тяжело дышал. Настолько тяжело и зло, что казалось, он в порыве праведного гнева вот-вот кинется на Олега и совершит нечто совершенно противоестественное и противное человеческой природе. А за окном мирно светило яркое майское солнце и щебетали птицы. Здоровенная ветка старого дуба скреблась в окно деканата. Почему-то ситуация показалась несколько комичной, так что Олег не выдержал и улыбнулся.
- У-у-у-у!!- взвыл завхоз.- Лыбится, гадёныш, точно говорю, он это!!
Улыбка немедленно сползла с лица, а само лицо стало при этом столь обиженным, что увидь себя Олег со стороны, мигом бы поверил бы в собственную невиновность, так ещё и извинения бы принёс самому себе за промелькнувшие, было, крамольные мысли.
- Полегче со словами, Сергей Витальевич,- холодно произнесла деканша.- Так. На этот раз я вас прощаю и считаю оправданным. Но! Но если такое повториться, вы будете отчислены. Сразу же. Свободны, молодой человек.
Спорить было бессмысленно, и, попрощавшись, Олег выскочил за дверь. Краем глаза он заметил, что незабвенный Сергей Витальевич покраснел настолько, что казалось он горит, и найдись вдруг такой смельчак, который посмел бы от него подкурить, то получилось бы это у него на ура. Жаль только прожил бы он не долго.
Он подхватил лежащий у двери рюкзак, в котором довольно громко звякнули баллоны с краской. Хоть его не додумались проверить. И то хорошо. А то недельки через две уже отправился бы топтать кирзу куда-нибудь под Красноярск. А Олег слышал, что лето там не самое прекрасное время года, так что эта перспектива его не особо прельщала. Быстрой походкой проскочил по пустым коридорам и, козырнув охраннику, вылетел на улицу. Наполнив грудь свежим майским воздухом, он, слегка поколебавшись, наполнил её же дымом сигареты. Хорошо как!!
Она сидела на корточках, прислонившись спиной к стене возле той самой злополучной надписи, которая не в самых лицеприятных выражениях и с парой орфографических ошибок описывала все недостатки преподавательского состава любимого университета, в общем, и любимого декана в частности. Очень, надо сказать, метко описывала. Она как всегда курила.
Олег пошёл к ней, но, не замедляя шага, прошёл мимо, только кивком головы приглашая её следовать за ним. Она подскочила и, слегка отстав, потопала за ним, торопливо сдёргивая наушники и пряча их за пазуху.
- Ну как?
- Да нормально вроде. Правда,- Олег улыбнулся, краем глаза заметив недоверие на её лице.- У Виталича была такая рожа, что казалось он меня прям в деканате поимеет.
- А деканша?
- А что деканша? Сказала, в следующий раз отчислит. Как всегда.
- Вдруг отчислит?
- Не парься, не отчислит. Херня это всё.
Один ответ - всё херня.
Дальше шли молча. Она, как всегда, на полшага позади. Был чудесный майский вечер. Число двадцать четвертое. Или двадцать пятое. Светило солнце, пели птицы, гремели трамваи, ревели машины и, неторопясь, суетились люди. Всегдашняя городская кутерьма, полная случайных встреч и рутинной, ставшей совершенно не заметной склоки. Пахло весной. В многочисленных двориках, на лавочках перед гаражами местные дяди и тёти распивали спиртное, а на брёвнах за гаражами местные мальчики и девочки курили траву.
А эти двое шли куда-то, неважно куда, главное вместе. Она была рядом с Олегом, и ему было хорошо. Он думал, что любит её и что она любит его. Она, надо заметить, думала в точности так же. А что ещё нужно для счастья? Ну… по крайней мере, что ещё нужно для счастья этим двоим?
Впереди две недели каникул, потом сессия, но она потом и заморачиваться на ней сейчас никакого смысла нет. Город лениво, слегка расслабленно гудел вокруг них и абсолютно не обращал на эту парочку внимания, какой бы счастливой она, эта парочка, не была. Это было их маленькое, очень личное счастье. Но каким же на самом деле огромным оно было! Им хватало его с головой, даже, наверное, было слишком много, но делиться с кем бы то ни было они явно не собирались.
Солнце медленно садилось, играя мириадами бликов и превращая реку в некоторое упрощённое подобие праздничного салюта. Они сидели на берегу реки и самозабвенно целовались. От этого, безусловно увлекательного занятия их оторвал телефон, заверещавший у Олега в кармане. Он достал его, прочитал смс, скорчил телефону рожу и запихнул обратно.
- Кто там?- спросила она.
- Светка. К Герману зовёт.
- Пойдёшь?
- А ты нет?
- Мне домой,- она грустно улыбнулась.- Отчим лютует. Так пойдёшь?
- Не знаю, как попрёт. Без тебя не хочу.
- Извини.
- За что?
Она помолчала, глядя на реку.
- Не нравится мне эта Светка.
- Ревнуешь?
- Ревную.
- Блин, успокойся. Херня всё это. Я тебя люблю.
Чёрт, он ведь действительно так думал.
- Проводишь?
У подъезда, поцеловав её на прощанье, он задумался. В общагу решительно не хотелось, а у Германа наверняка будет… хм… весело. Олег достал телефон и набрал Светку.
- Приветище!
- О, Олежка, приветики-приветики,- на заднем плане гремела музыка.
- Вы ещё там?
- Да, только всё приготовили, тебя не хватает.
- Жди, скоро буду!
- Оке-оке!
Почувствовав на себе взгляд, он поднял глаза. У окна стояла её мать и, сжимая занавеску, смотрела на него. Олег неуверенно кивнул в знак приветствия, но, так и не дождавшись ответа, потопал к Герману, предвкушая весёлую ночку.
На следующий день она как всегда ждала его. Как всегда сидя на корточках. Как всегда курила. Всё та же причёска, та же любимая майка, которую он подарил ей, те же потёртые джинсы и старенькие кеды.
- Был вчера у Германа?
- Нет.
Он соврал. Она это знала. Она всегда знала, когда он врёт, но всегда молчала. Они опять отправились гулять, погружаясь в город, но неизменно оставаясь вовне. И, как всегда, она на полшага позади.
Вечером, провожая её домой, Олег опять увидел в окне её мать, судорожно сжимающую занавеску, но, снова не дождавшись ответа на приветствие, ушёл.
Началось лето. Дни были похожи как близнецы. Но это не напрягало, а давало ощущение стабильности. Чёткую уверенность, что всё будет хорошо. То, что всё будет хорошо всегда. Днём он были с ней. Они гуляли по городу, дышали его воздухом, слушали его ворчание, наслаждались каждым моментом существования, наслаждались жизнью. В полной мере, самозабвенно наслаждались друг другом. Они сами были целым миром. Миром, в котором не кончалось лето, миром, который был наполнен солнцем и светом. Жизнь принадлежала только им.
Вечера он проводил у Германа. Как-то, когда она уезжала, пару раз погулял со Светкой. Просто погулял. Без всякого там.
И каждый день он видел в окне Её мать, неотрывно глядящую на него и нервно сжимающую занавеску.
Один раз они встретили Светку. Замтив Олега, она широко улыбнулась, подпархнула к нему, чмокнула в щёку, весело защебетала что-то про чудесную погоду, общих знакомых, про то что соскучилась, про то, про это, но заметив его погрустневшее лицо, спросила:
- Извини, спешишь?
- Ну, вообще-то да. Занят немного. Не один.
Она посмотрела на него как-то странно.
- Хм. Ну ладно. Ты звони.- Света немного помолчала,- Пока-пока.
- Давай,- хмуро буркнул он в ответ.
Неуверенно оглянувшись, она ушла.
Олег огляделся вокруг. Её не было! Только этого не хватало! Обиделась - убежала?! Не сказав ни слова? С неё станется.
- Эй! Ты чего такой потерянный?- она вышла из магазина, облизывая мороженное. Слава Богу! Она просто зашла за мороженым. Хотя… Хотя, какие «хотя» ?!!- так чего сник?
- Не, не обращай внимания, всё это херня.
Один ответ - всё херня.
А за четыре дня до конца каникул она пропала. Не позвонила, не написала. Телефон выключен. Домашний - не отвечает, её нигде нет.
Первый день он искал её по городу. Мало ли что. Он бродил по, ставшим в один момент серыми, улицам ничего не понимая. Он смотрел на свою тень и не видел рядом её тени. Её не было рядом!!! Осознание этого медленно проникало в сознание и ему становилось страшно. До смерти страшно, что её не будет рядом никогда. Улицы были полны людей, странных, чужих, но в то же время ставших такими родными. Понятными. Олег понимал самую их суть, смысл их сосредоточенных лиц, их одиночество, всю глупость отчаяния, которое отражалось как в зеркале, в каждом окне проезжающей мимо машины, в каждой витрине, каждой пылинке этого, ставшего невыносимо тяжёлым и душным, города.
Нет, ничего не случилось, она просто забыла позвонить, куда-то уехала с родителями, а телефон сел. Да! Так оно и есть.
Он пришёл к ней, долго давил на кнопку звонка, но никто не открыл. Вот только когда Олег спустился вниз, он опять увидел ЕЁ мать, сжимающую занавеску с отсутствующим взглядом смотревшую вниз. Почему она не открыла?!! Она должна что-то знать!! Должна открыть! Должна ответить, что случилось!! Должна!!..
Буквально взлетев по лестнице на третий этаж, Олег уже мало что соображал, принялся сначала звонить, потом колотить в дверь, потом стучать ногами, что-то кричал, не помня себя вопил, но наконец, сдался, Прислонившись спиной к двери заплакал. Неизвестно сколько прошло времени. Время потеряло всякий смысл и самую свою суть, время растворилось в слезах и перестало существовать.
Но слёзы наконец кончились, в отличие от соплей. Кое-как утерев их рукой, он спустился вниз и медленно побрёл прочь.
- Вот ты где!
Герман нашёл друга на лавочке в одном из скверов.
- Мне позвонила Света, сказала, что ты пропал куда-то, телефон второй день выключен. Дал ты, дружище, джазу. Всей толпой тебя по городу искали. Думали уже ментам заяву писать. Эй!
Олег сидел, тупо уставившись в пространство перед собой, никак не реагируя на внешний мир, полностью погруженный в себя.
- Эй, дружище! Опять?!!
Олег молчал. Казалось, одна часть его сознания что-то вспоминала и пыталась это осознать, в то время как другая старалась это забыть.
- Её нет,- внезапно произнёс он,- она пропала. Где она? С ней всё в порядке?
Герман тихо выругался.
- Так, дружище, вставай. Пойдём. Нужно немного шокотерапии,- он помог Олегу встать.
- Ты знаешь, где она? Ты меня к ней ведёшь? Что с ней? Почему она мне не открывала?
- Знаю, дружище, знаю. Пойдём.
Куда его вели, Олег понимал смутно. Он вообще всё понимал весьма обрывочно. В голове, где-то на самом краю сознания рефреном стучал какой-то обрывок мысли, но стоило ему только попытаться на нём сосредоточиться, как он тут же ускользал, чтобы через мгновение вернуться вновь. Сколько они шли? Куда?
Внезапно сознание вернулось к нему. На несколько мгновений. На несколько мучительно долгих мгновений ожило время, растянувшись до невообразимо жутких размеров, словно желая в эти мгновения прожить отпущенную ему вечность.
Перед Олегом была могила. Небольшой черного мрамора памятник с ЕЁ фотографией.
«Астова Анжелика Дмитриевна
1988-2006
Помним. Любим.»
- Дружище,- прозвучал, очень больно прозвучал за спиной голос Германа,- её нет уже три года.
В этот миг и время, и весь мир снова умерли.
Олег упал на могилу и завыл. Вой захлебнулся рыданиями, перешедшими в тихие всхлипы. Герман смотрел на друга с жалостью. Любил её, бедняга. Тяжело пережил её смерть. Очень тяжело, до клиники. Вроде вылечили, но рецидивы случаются. В начале лета. Уже три года.
Минут через двадцать Олег встал – взгляд был уже осмысленный, и медленно побрёл прочь.
- Ты нормально?- спросил Герман, сознавая всю глупость своих слов.
- Да… не.…Не обращай внимания. Всё херня.
… один ответ.
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/