СКРЫТОЙ КАМЕРОЙ
Часы пробили 10 раз, известив о довольно позднем времени. В обычные дни леди Хиггинботам уже готовилась ко сну. В обычные…
Приятная женщина лет 60-ти, со следами былой красоты на немного встревоженном лице, сидевшая в мягком кресле в своём будуаре, встрепенулась. Да, это в обычные дни…
Сегодня, к несчастью, день выдался совсем другим. Она непроизвольно почесала за ушком своей любимой кошки Санни, примостившейся возле неё, сдержанно вздохнула, и опять начала перебирать в памяти события сегодняшнего дня.
Кто мог знать, что этот день закончится столь плачевно. Ведь и погода с утра соответствовала хорошему настроению.
Ярко светило тёплое июньское солнце, и на душе у леди Хиггинботам также было легко и спокойно. Этому способствовал и приезд из Франции племянника Пурвиса, которого леди со своим мужем лордом Хиггинботам не видели с Рождества. Юноша учился в Сорбонне, он был самостоятельным человеком, и хотя жил во Франции без роскоши и излишеств, предпочитал зарабатывать на жизнь сам, не тревожа без необходимости своих родителей. Леди нравился её племянник – нравился своей самостоятельностью и желанием добиваться в жизни всего своим трудом, прямотой в словах и уверенностью в своих поступках.
Ко всему прочему, после обеда им должны были нанести визит друзья – миссис и мистер Спэйдж.
И вот во время обеда, когда лорд оживлённо беседовал со своим племянником о настроениях среди парижской молодёжи, ему стало плохо. Увы, иногда здоровье мужа вынуждало обращаться к услугам медицины. Как всегда, срочно была вызвана медсестра мисс Крочет, присматривающая за лордом уже третий месяц. Мисс Крочет была чуткой и внимательной, она зарекомендовала себя с самой лучшей стороны. Медсестра сделала лорду укол и уложила его в постель. Леди Хиггинботам могла быть за мужа спокойной. Хотя настроение, увы, было уже испорчено.
Пришедшие после обеда миссис и мистер Спэйдж его не улучшили. Разговор шёл больше об учёбе племянника, а тему здоровья лорда старались не затрагивать.
Леди Хиггинботам прервала воспоминания, услышав звон колокольчика входной двери.
“Наверное, наконец-то принесли фотографии, - подумала она.“ Именно на эти фотографии у неё была вся надежда. Они должны помочь ей самой разоблачить преступника.
Задумчиво сидящая женщина вновь вспомнила события прошедшего дня…
Миссис и мистер Спэйдж, почувствовав неважное настроение леди, вскоре ушли. Через некоторое время, попросив дворецкого Треверса принести ей в будуар чашку чая, леди Хиггинботам зашла к мужу. Он отдыхал, читая книгу, а в соседней комнате находилась мисс Крочет. Узнав у неё, что лорд Хиггинботам чувствует себя намного лучше и поблагодарив её за заботу, леди прошла к себе в будуар. Выпив теплого и ароматного чая, она вспомнила об ожерелье, которое ей несколько дней назад подарил муж, вынула его из ларчика и примеряла у зеркала, находившегося за креслом. Оставшись очень довольной, она бережно положила его обратно в ларец. Где-то часа через два, когда она мирно беседовала с племянником в гостиной, леди, не удержавшись, решила похвастаться перед ним этим ожерельем и послала за ним горничную Делайлу. Леди сокрушённо вздохнула, вспомнив, как Делайла со слезами на глазах сообщила ей о пропаже.
Леди Хиггинботам силилась вспомнить, закрыла ли она ларец, когда выходила из будуара или нет, но её усилия были тщетны.
“Ничего, на фотографиях это будет хорошо видно.“ – вся надежда у леди была на эти снимки. „Кстати, - встрепенулась она, - а почему ей не несут фотографии?“.
Убрав осторожно с коленей кошку, она расправила затёкшую от сидения спину, встала и вышла из будуара.
В гостиной было темно. Леди включила свет. Никого не было, только на маленьком столике у двери лежали фотографии. Она с нетерпением взяла их в руки и сразу поняла, что все они перемешаны между собой. Надежда на то, что по расположению фотографий она поймёт, кто за кем входил в её будуар, рухнула. Кто-то уже приложил к ним свои руки.
В доме было тихо. Ничто не говорило о том, что недавно здесь произошло ЧП – кража драгоценного рубинового ожерелья. И вор находился здесь. Именно он перемешал фотографии.
В душе у леди Хиггинботам вспыхнуло чувство острой неприязни к этому человеку, кем бы он ни был. Она обязана найти его!
Взяв фотографии, женщина вернулась в будуар, села в кресло и разложила на столике все 12 снимков. Скрытая камера, которая автоматически фотографировала всякого, кто переступал порог этой комнаты, зафиксировала шесть человек, каждого дважды – при входе и выходе. А вот и сама леди на снимке.
Она понимала, что её скрытая камера не является ни для кого из этих людей секретом. Даже племяннику, только сегодня приехавшему к ним, лорд Хиггинботам уже сообщил об их новинке. К тому же, эта камера была рассчитана на случай, если в дом заберётся совсем чужой человек. Леди грустно улыбнулась. Разве могла она подумать, что вором окажется кто-то из людей, которым она доверяла?!
„Надо постараться расставить фотографии по порядку“ – подумала леди. Она перебирала фотографии, стараясь подметить различные детали, вглядывалась в знакомые лица и никак не могла понять, кто же из них способен на этот низкий поступок…
Вот племянник Пурвис, единственный сын её сестры Дороти, который получает прекрасное образование в Сорбонне – весёлый и общительный молодой человек, не испытывающий нужды, а его единственная слабость – чрезмерное, как считала леди, внимание к слабому полу. Она нахмурила брови – мог ли он похитить ожерелье? Скажем, для какой-то девушки… Леди Хиггинботам постаралась убедить себя, что это невозможно, но какой-то червь сомнения копошился под этой уверенностью.
Она вгляделась в фотографию. Вот он входит в будуар – весёлый, радостный. Кстати, его взгляд почему-то устремлен на задний план, который не охватывает камера. И.… Да-да, её ларец открыт и ожерелья в нём не видно.
Леди быстро нашла фотографию, на которой запечатлена она, входящая в будуар. Да, при входе её ларец закрыт, а когда она выходила, то ожерелье оставила в ларце, и оно слегка свешивалось, хорошо видимое на снимке.
Племянник же зашёл после неё, так как хорошо виден поднос с чаем на столике и тарелка с печеньем. Из трёх на тарелке остались два печенья, так как одно она съела. Значит, когда входил племянник, ожерелье уже было похищено?
Леди опять взяла две фотографии со снимком племянника, и в голове у неё всё пошло кругом – при выходе племянника ожерелье свешивалось с ларца. Правда, уже сильнее, чем тогда, когда выходила сама леди.
Почувствовав, что мозг отказывается логически объяснить увиденное, она взяла на руки Санни, встала, подошла к зеркалу.
Промурлыкавшая что-то кошка успокоила леди, и она вдруг почувствовала, что охватившее её внезапное волнение проходит. „Во-первых, - подумала она, - надо попытаться расставить фотографии в порядке очерёдности. Кто был первым?“
Внезапная лёгкость, охватившая её, заставила вновь усесться за столик и пристальнее всмотреться в фотографии.
Часы пробили полночь, но леди Хиггинботам их уже не слышала – всё её внимание полностью переключилось на фотографии.
С чего же начать? Вот она сама входит к себе. На спинке стула плед. Так… Она посмотрела на другие фотографии. Вот медсестра мисс Крочет вносит плед. И шкатулка закрыта, и подноса с чаем на столике ещё нет. Значит, мисс Крочет была ещё до леди. И, естественно, до дворецкого Треверса.
Леди посмотрела на фотографии, на которых в будуар входили племянник и повариха Тиззи – здесь плед уже был.
„Что ж, - облегчённо вздохнула леди Хиггинботам, - первой была мисс Крочет. Она вошла, принесла плед и вышла. Исходя из этого, её вполне можно вычеркнуть из списка подозреваемых“.
Этому своему выводу леди обрадовалась, так как ей нравилась эта молодая девушка своим отношением к работе, прилежностью, готовностью приехать к ним в любое время. Правда, пронеслось в голове у леди, ей за это она очень хорошо платит. „Ну и правильно, - сразу же добавила себе леди, - ведь у мисс Крочет были прекрасные рекомендации. Что ж, круг подозреваемых сузился.“
Леди отложила в сторону обе фотографии с медсестрой мисс Крочет.
Горничная Делайла была последней. Она и заметила пропажу. Леди отложила в сторону и фотографии Делайлы.
Нахмурившись, леди Хиггинботам разглядывала оставшиеся фотографии. Мысли текли плавно и легко.
„Вторым был дворецкий Треверс. Вот он принёс поднос, а вот вышел. Плед уже на месте, ларец по-прежнему закрыт. Да, он тоже вне подозрений, так как я вошла после него, и ожерелье ещё было в ларце“ - подумала леди.
Она отложила фотографии Треверса, а вслед за ними и свои.
„Остаются двое – племянник Пурвис и повариха Тиззи.“ – заломило вдруг в висках от одной мысли, что это может быть Пурвис. А если не он, то Тиззи. Эта девушка работала у них всего второй месяц, и леди ещё не очень хорошо изучила её, хотя, казалось ей, она была прилежной работницей. Но, с другой стороны, вид дорогого ожерелья мог толкнуть её на этот поступок.
„Стоп, стоп, стоп, - спохватилась леди, - ничего пока ведь точно не известно. Ясно, что первой входила медсестра мисс Крочет, вторым – дворецкий Треверс, третьей – я сама, последней – горничная Делайла. Все они непричастны к краже. И вот теперь стоит нелёгкая задача – найти ВОРА из двух человек.“
Леди Хиггинботам почувствовала, что внутри неё вдруг появилось желание прекратить немедленно заниматься этим расследованием, дабы не разочароваться.… Не дай Бог вором окажется Пурвис.… Это какой же удар по репутации семьи, и каково будет осознать этот факт её сестре…
Она постаралась отогнать от себя эти нахлынувшие мысли, и снова стала пристально рассматривать оставшиеся 4 фотографии.
„Вот входит повариха Тиззи. Её голова повёрнута налево. Наверное, ожерелье бросилось ей в глаза, ведь ларец открыт и ожерелье свешивается именно так, как при моём выходе.
А вот и Пурвис. Ларец открыт, а ожерелья нет. Значит.… Нет, не нужно торопиться! Ведь прибор до сих пор на столике. Что же на фотографиях при выходе Пурвиса и Тиззи?“
Леди придвинула к себе две последние фотографии и увидела, что Тиззи выносит поднос, а ожерелье свешивается с ларца. Её лихорадочный взгляд перескочил на фотографию с Пурвисом. Но и на этой фотографии ожерелье на месте! Только вот свешивается оно в двух последних случаях больше, чем когда выходила сама леди.
Она еще раз сверила фотографии, когда она сама выходит из будуара, и две фотографии, на которых запечатлены выходящие Пурвис и Тиззи. Да, разница в положениях ожерелья есть!
И еще она подметила одну деталь – когда Пурвис входил, поднос был на столике, а когда выходил – его не было. Значит, Тиззи вынесла прибор при нём.
Леди постаралась сосредоточиться и представить, как развивались события. Несколько минут она находилась будто бы в оцепенении, перед её внутренним взором пронеслось несколько вариантов развития событий, мелькавших как кадры черно-белого глухонемого кино.
Вдруг лёгкая улыбка мелькнула на её губах. Она всё поняла, и была этому очень рада. Пурвис не виноват, также как и Тиззи.
События, произошедшие в тот момент в её будуаре, промелькнули перед мысленным взором в чёткой хронологической последовательности, как будто она была сама им свидетелем.
Всё было очень просто. Тиззи пришла, чтобы унести поднос. Войдя, она увидела изумительное ожерелье, свешивающееся из ларца. Наверное, молодая девушка не в силах была побороть искушение и примерила ожерелье у зеркала. В этот момент Пурвис, проходивший мимо будуара, заметил в открытую дверь Тиззи. Он вошёл в будуар (вот куда направлен его взгляд и кому адресована улыбка!). Поэтому и ожерелья в ларце нет, так как в этот момент его примеривает девушка. Наверное, Пурвис решил пофлиртовать, так как в вазе при выходе поварихи уже не хватает одного цветка – подметила леди. Вот Тиззи выходит с подносом, и ожерелье в ларце свешивается больше, чем до этого. О, а вот и цветок, который роняет племянник. „Значит, - улыбнулась леди, - девушка, напуганная тем, что юноша застал её за примериванием чужого ожерелья, испугалась и цветка не приняла. Что ж, и здесь всё ясно“.
Леди стало легко на душе после того, как она пришла к выводу о невиновности племянника.
„Четвёртой была повариха Тиззи, пятым – племянник Пурвис. Но кто же тогда украл ожерелье? Ведь когда вошла горничная Делайла, ожерелья уже не было!!“
Не в силах найти решения загадки, леди встала, подошла к ларцу, открыла его и задумалась…
Скрытая камера работала безотказно, зафиксировав всех, кто побывал в её будуаре. И тем не менее вора она найти не может. Когда пришла Делайла, ожерелья уже не было. Кто же его взял?
Леди Хиггинботам вернулась к столику, взяла две фотографии с горничной Делайлой и внимательно начала изучать их. Вот Делайла входит и поднимает цветок, который уронил племянник. А ларец уже открыт и пуст.
Леди начала подмечать другие детали.
„Да, подноса уже нет, ведь его унесла Тиззи. В вазе стоят два цветка, так как один цветок Пурвис вытащил, чтобы преподнести Тиззи. Смотрим дальше. А где…?“
Она внимательно всмотрелась в фотографию, что-то пытаясь понять. Леди вдруг энергично присела за столик, разложила все фотографии перед собой и, минут 10 рассматривая их, поменяла некоторые местами. И вот, с облегчением рассмеявшись, она откинулась на спинку кресла. В этот момент часы в гостиной пробили 5 раз. Наступило утро. Но леди Хиггинботам уже знала, кто украл рубиновое ожерелье…
К середине дня выспавшаяся леди пригласила в гостиную всех, кто был запечатлён на фотографиях. Лорд Хиггинботам, которому был еще предписан отдых, оставался у себя в комнате. Он не знал ничего о случившемся, а его супруга не хотела лишний раз его волновать.
Леди попросила всех приглашённых рассаживаться, а сама, встав у камина, внимательнейшим образом их рассматривала.
Немного встревоженный дворецкий Треверс, служивший у них 14 лет. Горничная Делайла с заплаканными глазами, до сих пор переживающая вчерашнее происшествие. Уверенная в себе медсестра мисс Крочет, спокойно выдержавшая взгляд хозяйки. Племянник Пурвис, с какой-то ироничной улыбкой поглядывающий на свою тётю. И бледная повариха Тиззи, опустившая глаза при встрече со взглядом леди Хиггинботам.
Улыбнувшись какой-то своей мысли, леди заговорила.
- Вы знаете, по какой причине я собрала вас здесь. Вчера в нашем доме была обнаружена пропажа драгоценного рубинового ожерелья. К большому моему сожалению, человек, совершивший эту кражу, находится среди нас. И я сейчас докажу это. Но…
Леди сделала паузу.
- Я всё же хочу дать этому человеку шанс. Пусть он сам признается в совершённом… м-м-м… проступке.
В комнате стояла мёртвая тишина, все старались даже не смотреть друг на друга, только племянник всё так же иронично поглядывал на тётю. Никто не высказывал желания признаться в воровстве. Леди еще раз обвела всех взглядом и продолжила.
- Хорошо. Пусть будет так. Тогда я сама укажу на вора.
- Все вы знаете, что в моём будуаре есть скрытая камера, которая автоматически фотографирует всех, кто входит или выходит. Не скрою, что именно с её помощью я надеялась определить вора. И, несмотря на то, что один из вас смешал все снимки, когда их принесли, я всё же сумела разобраться. И теперь могу с уверенностью утверждать, что именно скрытая камера оказала мне помощь.
Сразу же скажу, что при определении вора я старалась подметить все детали – и наличие подноса с чаем и печеньем, и количество печенья в тарелке, и положение ожерелья в ларце, и даже количество цветов в вазе…
При этих словах щёки Тиззи загорелись ярким румянцем.
- Нарисую вам картину, - продолжила леди, - которая в результате созерцания всех этих деталей сложилась передо мной. Первой вошла в будуар мисс Крочет, она принесла плед, положила его на спинку кресла и вышла.
Леди Хиггинботам улыбнулась медсестре, получив взамен лёгкий и благодарный кивок головы.
- Вторым в будуар вошёл Треверс, он принёс поднос с чаем для меня. После него в будуаре побывала я. Я съела одно печенье, выпила чай и примерила ожерелье. Выходя, я положила ожерелье в ларец, но не закрыла его. К тому же, ожерелье свешивалось с ларца. Итак, в будуаре до меня побывали мисс Крочет и Треверс. Я исключила их из числа подозреваемых.
- Оставалось трое – горничная Делайла, повариха Тиззи и мой племянник Пурвис. Делайлу я также исключила из числа подозреваемых, так как именно она заметила пропажу ожерелья и сообщила мне об этом.
Сделав паузу, леди посмотрела на племянника и повариху. Тиззи сидела вся красная, казалось, еще немного, и она расплачется. У племянника же сошла ироническая улыбка с лица, и он сидел, выпрямившись и насторожившись.
- Я сразу хочу успокоить и моего дорогого племянника, и Тиззи, так как и они не брали моего ожерелья. Хотя я знаю, что Тиззи примеряла его у зеркала, и именно в этот момент в будуар зашёл Пурвис. Он даже постарался подарить Тиззи цветок с вазы. Но девушка отвергла ухаживания юноши, испугавшись, по-видимому, своего вольного обращения с ожерельем.
- Дорогая, - обратилась леди непосредственно к поварихе, - думаю, что многие бы не устояли перед искушением примерить такое чудесное ожерелье, так что не стоит принимать всё это близко к сердцу. Твоей вины здесь нет.
Леди прошлась перед своими внимательными слушателями. Пять пар глаз пристально следили за ней.
Часы в этой тревожной тишине пробили три часа пополудни, а леди вспомнила тревожную ночь и то, как трудно далась ей разгадка похищения ожерелья. Ровно 10 часов прошло, как она решила головоломку. Она была очень довольна сегодняшней ночью. Что ж, наступило время разоблачить вора. Она остановила свой взгляд на горничной.
- Итак, я установила очерёдность прихода в будуар всех… м-м-м-м… подозреваемых. Повторюсь ещё раз – мисс Крочет принесла плед, потом Треверс внёс поднос с чаем, после него там побывала я сама, четвёртой вошла Тиззи. Она пришла унести поднос, но задержалась, чтобы примерить ожерелье. В этот момент её у зеркала застал мой племянник. Он вытащил из вазы один цветок и постарался поухаживать за Тиззи, но она отвергла ухаживания и вышла, захватив за собой поднос. За ней вышел и раздосадованный неудачей мой племянник. При выходе он роняет у порога цветок. Я попрошу всех обратить внимание на этот уроненный цветок.
Леди замолчала, этим заострив внимание всех присутствующих, и продолжила после этой красноречивой паузы.
- На фотографии очень хорошо видно сильно свешивающееся с ларца ожерелье в момент ухода племянника. Следующей пришла моя горничная Делайла, которую я послала за ожерельем. При входе она поднимает цветок, который лежит у двери, но ожерелья уже в ларце нет, а сам ларец закрыт. Кто же побывал до Делайлы после Пурвиса?
Тишина в комнате напоминала натянутую до предела струну. Все присутствующие как завороженные следили за ходом мысли леди Хиггинботам.
- Я поняла, что где-то допустила ошибку. Внимательнейшим образом изучив фотографию, где изображена Делайла, я обратила внимание, что на кресле нет пледа. Но ведь его никто не выносил!! Куда же он делся?
Я пересмотрела все фотографии снова. Везде он есть, только при входе Делайлы его уже нет. Скрытая камера фиксировала всех входящих и выходящих без исключений. И тогда…
Голос леди приобрёл интригующий оттенок. Она как бы заново переживала своё расследование минувшей ночью.
- Тогда я обратила свой взор на фотографии с мисс Крочет. Именно она принесла плед. Сейчас же я вгляделась в те детали, которые в самом начале выпустила из своего внимания. Что же я увидела? Когда мисс Крочет входит, внося плед, то на полу лежит ЦВЕТОК. Но ведь он там появился только после ухода племянника! Как же могло такое произойти? И тогда я ВПЕРВЫЕ посмотрела на фотографию, когда мисс Крочет выходит. Надеюсь, все вы помните, что после того, как я решила, что мисс Крочет была первой, я даже не смотрела на фотографию, где она выходит. Я ПОВЕРИЛА в то, что мисс Крочет принесла плед, была первой, а значит, не могла взять ожерелье. А теперь я увидела, что когда мисс Крочет выходит, то ларец открыт, а с него свешивается ожерелье. Свешивается именно так, как после ухода племянника.
И глаза мои раскрылись! Я всё поняла!
Гневный взгляд леди остановился на пылающем лице медсестры мисс Крочет, голос зазвенел от негодования.
- Эта молодая особа, зная о скрытой камере, решила проделать простой фокус. Услышав о драгоценном ожерелье, находящемся в моём ларце, она выбрала момент, когда никого не было поблизости, вошла в мой будуар задом наперёд, чтобы на снимке это выглядело, как уход из будуара. Потом она схватила ожерелье, закрыла ларец, взяла с кресла плед и вышла, набросив плед на руки, в которых уже было ожерелье. Вышла она так же, как и вошла – задом наперёд. И, замечу, мисс Крочет не заметила лежавшего на полу цветка, которому суждено было сыграть в этом деле одну из решающих ролей. Вот теперь всё встало для меня на свои места. И я указываю на вора – это медсестра мисс Крочет.
Все повернули голову в сторону медсестры. Та же, закрыв лицо руками, беззвучно рыдала.
**********************
Вечером того же дня в гостиной сидели лорд Хиггинботам, племянник и леди. Лорду стало намного легче и теперь леди позволила себе рассказать о происшествии с его подарком. Сам подарок – изумительное по красоте рубиновое ожерелье – находился в руках леди. Когда она закончила свой рассказ, племянник поцеловал ей руку и с восхищением промолвил:
- Вы, тётушка, прекрасная женщина. Я в этом никогда не сомневался. Но, признаюсь, когда вы сами решили разобраться в этом запутанном деле, я позволил себе немного усомниться в успехе начатого вами расследования. Но, скажу вам, разоблачали вы как истинный мастер. А когда в списке подозреваемых остались только двое – и я в том числе, то мне, признаюсь, стало не по себе. Я даже поймал себя на мысли – уверен ли я, что не брал этого ожерелья?
Племянник весело рассмеялся.
- Вы, тётушка, разгадали загадку, над решением которой помучилась бы и сама знаменитая мисс Марпл.
- Спасибо тебе, но ты преувеличиваешь, - улыбнулась польщённая словами племянника леди. – Я смогла разгадать эту загадку благодаря целому ряду случайностей. Ведь если бы ты не обронил цветок у порога или, скажем, наша повариха Тиззи положила ожерелье в ларец и закрыла его, то всё было бы намного-намного сложнее.
- Но, дорогая, - вступил в разговор лорд, с вниманием выслушавший весь рассказ, - эти мелкие детали подметила ты. И именно ты смогла их расставить в правильной последовательности и найти им объяснение. Знаешь, - с любовью взглянул он на неё, - это изумительное ожерелье достойно такой женщины как ты.
Все трое, не сговариваясь, посмотрели на ожерелье, лежавшее перед ними на столе. Всем им показалось, что каждый из рубиновых камушков на этом ожерелье загорелся ярким огнём, как бы соглашаясь с последними словами лорда Хиггинботама.
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/