1

«О-о-у», - выдала моя «Ася», и я взглянула на монитор.

Devil: Ну, тогда счастливо отдохнуть! Как бы я тоже хотел на природу.

Alinchen: Не расстраивайся, я мысленно буду ее транслировать!

Devil: Спасибо! Вот отработаю неделю и на выходные поеду.

Alichen: Ну все, я побежала. Пока!

Полинки и Катюхи еще не было. Сначала я безрезультатно мучила домофон Поли, а потом позвонила ей на мобильник – девчонки решили сходить за сосисками, пока я не подошла. Это надолго. Посылать их можно только за смертью.

Я присела на лавочку возле подъезда и уставилась на тонированную машину недалеко. Хорошая иномарка, чистенькая. Интересно, кто обладает такой игрушкой?

Тут, как будто прочитав мои мысли, боковое стекло опустилось, и молодой парень уставился на меня в ответ. Я усмехнулась и отвела взгляд. Строить глазки я никогда не умела да и не хотела, тем более что сегодня я была не в том виде и настроении. Но он, похоже, был другого мнения. Парень вышел из машины и уверенной походкой двинулся ко мне.

- Привет, красавица! Чего сидишь одна? – обратился он.

- Да так, жду, - неохотно ответила я.

- Не меня, случайно?

- Да нет, вроде, - терпеть не могла такие подкаты.

- Так «да» или «нет»?

Очень оригинально! Еще одна подобная фраза, и я не сдержусь от грубости.

- Так, подруг, на дачу едем, - терпеливо объяснила я.

- Дача, это хорошо, - он кивнул и присел на корточки. – А я по работе тут, начальника жду.

- Водитель, что ли?

- Ага. Эта хозяйская, - он кивнул на машину, - Своя пока отдыхает, не такая шикарная, конечно, но бегает хорошо. А вы когда с дачи обратно поедете?

- Не знаю, дня через два или три, как получится, - я пожала плечами, смотря на него. Парнишка сидел прямо передо мной, и я пыталась тщательно его разглядеть. Верхние пуговки рубашки были расстегнуты, прям как я люблю, на груди завивались негустые кудряшки, а на шее висела мощная золотая цепочка.

- Давай я вас заберу? Ты позвони, и я приеду, - предложил он, доставая свой мобильник.

- Такой сервис? – улыбнулась я.

- Слушай, красавица, мой начальник вот-вот выйдет, скажи свой телефон, а я тебе позвоню.

- Зачем тебе мой телефон?

- На свидание пригласить.

- А может, я не хочу на свидание.

- Да ладно, не ломайся. Честно, мне уже ехать скоро.

«Не ломайся…» - ненавидела эту фразу! Что-то в нем было привлекательное, но в то же время раздражающее меня. Вроде, не хам, но и до джентльмена далеко.

Не знаю почему, но я дала ему свой номер. Ладно, одним больше, одним меньше – мне выбирать особо не из чего, а вдруг он окажется тем самым единственным и неповторимым? Тимур… с клевой тачкой начальника.

Девчонки вернулись через десять минут, когда Тимур уже уехал. Мы захватили их вещи и двинулись на автобус. Благо в будний день дачников не много, и мы даже сидели, и потом полчаса шли под солнцем по пыльной дороге, потому что дальше ничего не ходило, и наконец добрались до участка. Мама с бабушкой как раз отдыхали в теньке.

- Ой, девчонки, а мы вас уже заждались, - радостно встретила нас Юлия Михайловна, Полина мама. – Кушать будете? Бабушка только что обед приготовила.

От горяченького мы не отказались, есть хотелось жутко. А потом все принялись за работу: бабушка за уборку в доме, Юлия Михайловна за цветы, а нас отправили собирать вишню. Пока мы переодевались, мне позвонил Тимур. Девчонки молча слушали мои отговорки и пустые обещания позвонить, когда соберемся домой, и только скрывшись от глаз взрослых в вишневых деревьях, они приступили к допросу.

- Давай, Алинка, рассказывай, кто тебе звонил? – начала Катя. – Что это за неизвестные поклонники?

- Да если б я знала! Познакомилась, пока вас у подъезда ждала, - сказала я, взбираясь на бочку к макушке одного из деревьев.

- В моем дворе? – Поля держала бочку подо мной.

- Да, на крутой машине, ждал какого-то начальника, - я рассказала им всю короткую историю.

- Странно, не знаю никого, - хмыкнула Полина. – И машины такой не припомню.

- Может, он по делам заехал, первый и единственный раз, - предположила Катя. – И как раз специально, когда там оказалась ты, - она засверкала глазами. – Алинка, это судьба!

- Да ну тебя! Он даже не мой тип, - я чуть не навернулась с бочки и вцепилась в ветки. – Он сложен как треугольник: плечи широкие, а бедра узковаты. Терпеть таких не могу.

- А я люблю, - Полина ткнула меня в икру. – Ты посмотри, если уж совсем не подойдет, так мне отдай. Логинов, урод, тоже такой фигуры был, - она сникла при упоминании о своем бывшем.

- Ты подожди, пусть Алинка хоть устроится, а то она уже сколько холостая! А Логинову мы замену еще найдем, и не таких видали! – сказала Катюха.

Вечером Юлия Михайловна уехала домой. Мы взяли бутылку вина и обосновались в недостроенной бане, подальше от назойливой бабушки, чтобы она не подслушивала наши секретные разговоры. На веранде бани пола еще не было, и мы развели небольшой костер прямо на земле для зажаривания купленных сосисок. Поля разлила вина, и мы взялись за дачные стаканы.

- Чтобы всем нам было по мужику, и не сволочному, - сказала Полина.

Мы стукнулись краями и сделали пару глотков. Начинался дождь, барабаня по листьям картошки и по крыше над нами. Я любила дождь, в него всегда было свежо и хорошо.

- Вот зачем Логинов такая сволочь? – обиженно вздохнула Поля. – Промаялась с ним три года, всегда знала, что так и будет, и все равно все прощала и позволяла.

- Может, еще опомнится? – сказала Катя.

- Нет, я больше этого не хочу, - Поля покачала головой. – Два раза мы разбегались, это третий, и каждый раз одно и то же. И каждый раз я думаю, что такого больше не будет, и опять на старые грабли. Нет, я устала, - она закурила.

- И снова придет, и снова простишь, - сказала я.

- Не знаю, больше не хочу. Понимаю, что будет трудно, но такой ребенок мне тоже надоел.

С Сергеем Логиновым Поля рассталась всего неделю назад. И ладно бы по какой-нибудь уважительной причине, но нет – он просто решил взять перерыв, сказал, что ему свободы мало, будто Поля нагружала его чем-то, обременяла собой. Сначала он перестал звонить, на ее предложения искал неправдоподобные отговорки, Поля совсем ничего не понимала, а потом и вовсе уехал в Красноярск за машиной, ничего ей не сказав. Полина терпела, но последняя выходка совсем ее выбила, и по возвращению она заставила его серьезно поговорить. После того дня они больше не общались.

Но это наверняка ненадолго. Раньше у них тоже были размолвки, они бойкотировали по нескольку месяцев и в итоге сдавались. Максимум, который они выдерживали друг без друга, две недели – потом Сергей начинал ей названивать, просить прощения, и Поля таяла. Я была уверена, что в этот раз все будет именно так, хотя Поля выглядела решительно.

- Что смеяться, три года просто так не забудешь, - Катя грела сосиску над огнем. – Вы либо снова сойдетесь, либо надо предпринимать кардинальные действия. Тебе надо перебить его новыми эмоциями.

- В том то и дело, да где их взять? Вот пойду сейчас на работу, ладно, новая обстановка, новые люди. Но это на время. Потом он снова вернется, а я уверена, что он позвонит, начнет скулить… а я что? Мне надо предъявить ему что-то, чтобы он отстал, и я успокоюсь.

- Надо влюбиться, - сказала я.

- Надо, а в кого? Девчонки с универа обещали меня в клуб с собой взять на следующей неделе, посмотрим.

- Ты давай, юбочку покороче, декольте поглубже.

- И лифчик с подкладками! – засмеялась Катюха. Ей-то было хорошо с третьим размером, а вот у нас с Полей слово «декольте» ассоциировалось с выпирающими ключицами и костям в области грудной клетки. Хотя Полина была еще ничего по сравнению со мной – худышкой, у нее по крайней мере была попа и небольшой животик, которые у меня наблюдались только раз в жизни, после того, как я провела лето в Германии.

- И самое смешное, он так и останется ребенком, - продолжила Поля. – Он никогда не повзрослеет! Двадцать четыре года, а все с машинами возится, в такси сидит. Никакой перспективы.

- Правильно, поэтому нам нужен новый, молодой и целеустремленный, - сказала Катя.

- Да я уже на старого согласна! Вот только со своим бизнесом и квартирой, чтобы забот не было.

- Нет, мы найдем помоложе. Вон Алинка с Тимуром начнет общаться, он подтянет своих друзей, среди них и выберешь!

- Стоп, почему это я?! У тебя у Пашки тоже друзей полно, - я тут же ткнула в нее зачищенной веткой. – Давно могла бы кого-нибудь подогнать! И мне в придачу!

- Да они все заняты уже! Я бы с радость, мне жалко, что ли. Там парни хорошие, но либо женатые, либо всерьез и недолго увлеченные, - вздохнула Катя.

Они с Павлом встречались уже полгода, и пока их дела развивались спокойно и многообещающе. Катюха была по уши влюблена в молодого бизнесмена, который отвечал ей преданной взаимностью, но мы с Полей пересекались с ним лишь пару раз и делали выводы только по своим немногочисленным наблюдениям и ее эмоциональным рассказам.

- А как тебе Тимур? Будешь с ним встречаться? – поинтересовалась Поля.

- Да не знаю я! – я опустила глаза. Не нравились мне эти разговоры о моей неустроенной личной жизни. – Не мое он, не легла душа.

- Ты его видела пять минут!

- Ну и что, какой-то он… не знаю, двоякое ощущение. Сложно объяснить.

- Ничего, пообщаются и разберутся, - Катя подмигнула Полине, хитро улыбаясь.

Спали мы в маленькой комнатке на двух кроватях – девчонки вместе, а я одна как королевна. Бабушка легла за стенкой на старый диван. Мы моментально отключились.

На следующий день Поля снарядила нас для покраски двери в бане, и мы, три здоровенных девахи, провозились с одной маленькой дверцей почти весь день, конечно, с перерывом на обед. Сначала мы долго подбирали краску, потом Поля искала кисти, потом краска кончилась, и мы безуспешно пытались открыть новую банку, но к этому моменту подоспел Полинин папа и помог в нелегком женском начинании.

Алексей Викторович переоделся и занялся дровами и парником, а когда мы закончили с дверью, начал суетиться вокруг недостроенной бани, таская туда широкие распиленные доски.

- Дочь, какие лампы вешать будем?

Мы все столпились в предбаннике, любуясь тем, что уже построилось.

- Не знаю, светильники какие-нибудь надо посмотреть, - ответила Поля. – Один над дверью, один напротив.

- Может, плафоны белые? Они жаростойкие, на всякий случай, - предложил Алексей Викторович.

- Большие такие, плотные?

- Как в детских лагерях, - улыбнулась я. Не знаю почему, но на ум пришло именно это воспоминание.

- А можно, - согласилась Поля. – Смешно будет.

Строительство бани у них шло все лето, старая сгорела в прошлом году, но из-за работы Алексей Викторович не мог приезжать сюда часто, поэтому уделял ей не слишком много внимания. Юлия Михайловна бурчала, что он ничего не делает на даче, а мог бы давно достроить эту баню, но у главы семейства были свои взгляды на труд, и он уверенно обещал закончить к сентябрю.

- Алина, как там сестра поживает? – я шла за помидорами для салата, а Алексей Викторович двигался навстречу.

- Хорошо, учится, - ответила я. Ничего себе, он даже помнит о моей сестре! – Сейчас подрабатывает, пока лето.

- А ты с местом уже определилась? – он улыбнулся, пропуская меня мимо себя на узкой тропинке между грядками.

- Да, преподавать пойду на наш факультет, - я заглянула ему в глаза – они были такими же темными и умными как у Полинки.

- Молодец! – и он пошел дальше.

Алексей Викторович бродил по участку в закатанных трико и старой растянутой футболке. Он был довольно худеньким для своих лет, с небольшим мужским животиком, и в приличной физической форме. Наверное, дачный сезон и баня внесли свою лепту. Его темные волосы лишь местами поблескивали сединой, а вот лицо уже покрылось неглубокими морщинами, которые, впрочем, издалека вовсе не были заметны.

С ужином мы бабушке помогли, намесив огромную тарелку салата, но с нами есть она не стала – обещала придти ее подруга с соседнего участка, и бабушка приберегла пустой желудок для нее. Алексей Викторович, все еще работавший в бане, сделал себе только бокал зеленого чая и ушел обратно, обещавший поесть, когда закончит. Мы с девчонками набрали конфет, копченых сосисок и вишневый компот и укрылись ото всех на крыше гаража. Конечно, нас было хорошо видно и даже слышно, если очень громко разговаривать, но мы вели себя тихо и наблюдали свысока, оставаясь незамеченными.

- Надо было еще бутылочку вина с собой взять, - сказала Поля, держа стакан с компотом. – Не подумали.

- Да кто знал, сколько мы здесь будем. На каждый день не запасешься, - хмыкнула Катя. – Зато у нас есть конфеты! И, что самое главное, сосиски! Была б у вас еще банька.

- Сама жду, не дождусь. Ходит чего-то туда-сюда, вроде, работает, а дело не движется, - мы все смотрели на ее папу, маячившего у бани. – Сама бы уже давно построила.

- Так что мешает? – сказала я.

- Не женская это работа, доски распиливать. А он строитель – пусть трудится.

- Тогда не жалуйся, раз помогать не хочешь. Ему виднее, что и когда.

- Насмотрелась уже на одного, толку мало, - Поля тут же припомнила Логинова.

- Да ладно, твой папа старается, даже есть не стал, - сказала Катя.

- Потому что бабушка снова ворчать на него будет.

- А чего у тебя мама с ней на него бросаются? Он такой у вас тихий и спокойный, - поинтересовалась я. Мне всегда было жалко Алексея Викторовича, он казался таким безобидным и мягким, что я совсем не понимала, почему Юлия Михайловна вечно упрекала его. Полина говорила, на работе он строгий начальник, и подчиненные относились к нему с большим уважением и даже побаивались, но дома он выглядел совершенно другим человеком. Юлия Михайловна, властная и сильная женщина, постоянно придиралась к Алексею Викторовичу, а он если и возражал, то как-то совсем спокойно и тихо. Полина мама на изнанку вывернется, но все будет так, как она хочет, а он, видимо, терпел. Или, скорее, любил, потому что на воздухе брак столько лет продержаться не может. И она, наверное, тоже любила, только проявляла это по-своему. Полина была полной копией Юлии Михайловны.

- Я не знаю, почему они его достают, - ответила Поля. – Вы только не думайте, это не всегда так, просто у мамы характер такой, ей надо на кого-то срываться, а бабушка поддакивает.

- А он терпит.

- Он терпит, - Полинка кивнула, - а куда ему деваться? Я иногда вообще поражаюсь его терпению.

Спали мы на прежних местах, только теперь Катя наслаждалась свободой на кровати, а мы с Полей лежали вместе. Алексей Викторович устроился в бане – он часто ночевал там, когда народу в домике было полно, благо ночи стояли теплые. Почти перед самым сном мне позвонил Тимур, поинтересовался, не собираюсь ли я домой и что сейчас делаю, в очередной раз попросил позвонить, чтобы он приехал за нами, пожелал спокойной ночи и положил трубку. Девчонки просто катались от смеха, слушая, как я с ним разговариваю, - ничего конкретного, расплывчато, но многообещающе. Я всегда изъяснялась так с кавалерами, с которыми еще не определилась.

Наутро мы помогали бабушке поливать грядки. Точнее, она возилась с обедом, а мы поливали.

- Алинка, расти большой и красивой! – Поля направила на меня шланг с водой, весело улыбаясь. – Катюха, а ты тоже!

Мне казалось, мы больше вылили воды на себя, чем на страдающие жаждой растения. Алексей Викторович наблюдал за нами из бани, посмеиваясь, а бабушка и вовсе ничего не знала, иначе нам давно бы уже влетело за растрату водных ресурсов.

После обеда мы решили ехать домой, и Поля уговорила папу подбросить нас до автобусной остановки, чтобы не идти снова полчаса по солнцепеку.

Мы собрали вещи, переоделись и сели за чай.

- Черный, зеленый, - Поля вытащила две коробочки и поставила на стол. – Угощайтесь сами.

Она всегда пила черный чай, а мы с Катюхой больше склонялись к зеленому. Алексей Викторович взял пакетик зеленого и утопил в своей кружке. Для меня это было немного странно и неожиданно – я всегда думала, что травяные сборы прерогатива девчонок, никто из моих знакомых мальчиков не пил зеленый чай, по крайней мере, в таких количествах, а Алексей Викторович, как я успела подметить, пил его постоянно.

- Все, пора, - скомандовала Полина. – Папа, вставай, а то опоздаем.

Мы загрузили свои сумки в багажник и сели в машину. Алексей Викторович оглянулся на нас с Катей назад, с улыбкой поинтересовался о готовности и тронулся по пыльной дороге.

До автобуса оставалось еще пятнадцать минут, мы слишком быстро доехали, но Поля как всегда уверенно заявила, что это на всякий случай. Она всегда и во всем была права, даже если в чем-то просчиталась.

Алексей Викторович отправил ее в магазин за хлебом, чтобы скоротать минуты. Катя вышла на улицу и встала возле открытой дверцы, а я осталась в машине.

- Ну как, нравится у нас? – Алексей Викторович повернулся ко мне. – Лучше, чем в том году?

- Да, уютнее стало, - я мягко улыбнулась. – Хотя я и в том году была всего раз, но новую клумбу с цветами заметила.

- Это Юлин бзик, она помешана на цветах. Мы еще ограду доделали и новых кустов вдоль нее насажали.

- Да, это на дальней стороне? С ними хорошо, - я кивнула.

- Приезжайте еще!

- Вот как только баню достроите, так сразу.

- Ну, тогда в этом году наврядли, в лучшем случае ее я сделаю на следующее лето.

- А Полина обещала в сентябре.

- Я, конечно, постараюсь, но вряд ли, - он подмигнул. – Это только обещания.

Алексей Викторович уехал обратно на дачу, а мы остались ждать автобус. Девчонки подначивали меня позвонить Тимуру, чтобы тот за нами приехал, но мне эта мысль такой веселой не казалась. Я с самого первого дня знала, что никогда ему не позвоню, а они любили надо мной поиздеваться.

2

Тимур долго выписывал, не понятно на каких основаниях, почему я ему не позвонила, когда возвращалась домой. Очень нагло было считать, что я сделаю это, тем более объяснять дорогу на дачу, местонахождение которой я и сама не совсем понимала. Сначала я пыталась перебивать его, робко оправдываясь и переводя все в шутку, но потом решила дослушать и высказалась в самом конце. Вот тут-то я не поскупилась на слова, которые не часто употребляла в обычной речи. Никто и никогда не указывал мне, а уж незнакомые люди в первую очередь.

Тимур как-то сразу стал мягче, начал шутить и задабривать, и постепенно я перешла на привычный тон. Он пригласил меня на свидание, предложил взять какую-нибудь подругу, и я не стала отказываться. Впереди была еще треть лета, нужно было чем-то развлекаться, а пара встреч ни к чему не обязывала.

Поля в этот день собиралась развлечься со своими университетскими подругами, и я даже не стала ее беспокоить, а Катюхе позвонила, но пришлось довольно долго ее уговаривать.

- Сами же говорили, вдруг он моя судьба, - сказала я ей по дороге на место встречи.

- Так ведь твоя, свою я пока нашла.

- Я не заставляю тебя переходить границы с его другом, просто посидишь, пообщаемся. Я знаю их не больше твоего.

Мальчики ждали нас у кафе при полном параде. Они вкусно пахли, были начисто выбриты и выглажены. Мы с Катей даже успели поглумиться, пока подходили ближе. Друг был похож на Тимура: такой же плотно сложенный, среднего роста, только чуть-чуть симпатичнее. А вот при общении очень сильно подвел наши ожидания, в то время как Тимур, наоборот, показал себя во всей красе.

Я видела, что Тимур был настроен решительно и бодро по поводу меня. Он галантно ухаживал, даже распускал пальцы веером, хотя на лице было написано, что он гораздо проще, чем хочет показаться, а весь его пафос от нервов и желания понравиться. Иногда у него проскальзывали нецензурные словечки, и мы с Катей не упускали случая его поправить, все-таки педагогическое образование играло в жилах, и к концу он уже более тщательно подбирал выражения. Катюха оценивающе смотрела на него горящими глазами – как партия для меня он ей нравился, это я чувствовала наверняка.

А друг постепенно совсем выключился из разговора. Как девушки мы его, видимо, не привлекли, он не пытался красиво ухаживать, не просил внимания, в отличие от Тимура, и в конце концов просто стал вертеться по сторонам. Впрочем, нам он тоже не показался интересен, и мы даже не старались втянуть его в разговор, сконцентрировавшись только на Тимуре.

Devil: Ну что, как дела? Рассказывай. Давненько не было.

Alinchen: Почему это давненько? Всего-то несколько дней, потом ты исчез! Что, скучал?

Devil: Скучал. А я на выходных к другу на дачу ездил, шашлыки ели.

Alinchen: Повод?

Devil: Без повода! Тебе можно, а мне нет!

Alinchen: Мы шашлыки не ели.

Devil: Какое упущение, я тебя как-нибудь угощу.

Alinchen: Поймала на слове! И только попробуй этого не сделать!

Катя одобрила Тимура. Она прожужжала мне все уши, что я должна присмотреться к нему повнимательнее, какой он хороший парень, конечно, без недостатков, но все же. Поля обижалась, что мы не позвали ее с собой, но ей пришлось смириться – она бы все равно не смогла. Катя расписала ей в мельчайших подробностях весь вечер, они смаковали детали и уже сватали меня за Тимура, не спросив даже моего мнения. Мне было забавно за ними наблюдать.

Поля снова позвала нас на дачу, но на этот раз Катя собиралась на какое-то мероприятие с Павлом, и мы решили ехать вдвоем. Это были последние Полины дни перед выходом на работу. Юлия Михайловна через знакомых нашла ей неплохое место, где ее уже ждали.

- Папа, а вот и мы! – крикнула Поля на другой край участка.

Алексей Викторович вынырнул из кустов и махнул нам.

Мы приехали всего на пару дней и собирались просто отдохнуть, без каких-либо работ по саду. Бабушка, жившая там все лето, ни о чем нас не просила. И мы с Полей завалились на кровать, включили телевизор и растянулись во весь рост.

- Логинов не объявлялся? – спросила я.

- Неа, - поля зевнула. – И не надо мне.

- Странно, я думала, он уже хотя бы позвонит.

- Наверное, завел себе новую.

Я не стала больше продолжать ее больную тему, захочет – сама расскажет.

Бабушка приготовила обед и созвала всех к столу. Алексей Викторович зашел в домик и сел по другую сторону, дожидаясь, пока Поля расставит всем тарелки. Я тоже наблюдала за ее неторопливыми движениями, подперев подбородок.

- Алексей, ты когда точно в отпуск уходишь? – обратилась бабушка к Полиному папе.

- Я ж сказал, пока не знаю, где-то в первых числах, - ответил Алексей Викторович, разламывая кусок хлеба.

- Ну, как это не знаю, я ж должна знать, на какое число билет брать.

- Может, вам еще и не надо будет брать, я в горы на три недели уйду.

- Я тебе уйду! А кто баню достраивать будет? – возмутилась Полина.

- Вы и достроите, - он улыбнулся.

- Я с тобой пойду!

- Ты работаешь.

- А я уволюсь.

- Ну, конечно! – загорланила бабушка. – Мать старалась, место тебе искала, а ты уволишься!

- Ой, баб, я же шучу, - нервно отмахнулась Поля и серьезно посмотрела на отца. – Ты сказал, что достроишь баню в этом году.

- Посмотрим, дочь. Это вы себе сказали, а я ничего не обещал.

- Алексей, я к сестре поеду, а здесь должен кто-то жить, - снова подала голос бабушка. – Юлия работает, Полина тоже выходит, а ты в отпуске будешь. И баню надо доделать.

- Приду с гор, доделаю, - спокойно ответил он.

Я молча слушала их семейный разговор. Слова Поли и ее бабушки звучали словно неукоснительный приказ, а Алексей Викторович легко их парировал. Он не провоцировал конфликт, не раздражался на их нервные возгласы, а просто говорил тоном человека, знающего, что он делает, и которому никто не сможет помешать, если он что-то решил. Никогда не переставала поражаться их семейству.

- Все, я пошел одеваться, - Алексей Викторович поставил пустую кружку на стол и зашел в комнату. Бабушка к этому моменту уже прилегла на свой диван, а мы с Полей продолжали сидеть с чаем. – Дочь, собери сумку, там бабушка что-то приготовила в город, - он вышел к нам, сняв майку, и быстро ополоснулся под умывальником.

Я нечаянно скользнула по его влажным плечам, и он поймал мой взгляд. Я смущенно улыбнулась, отводя голову, но не глаза, а он сказал:

- Девчонки, дольете в умывальник воды, а то я, кажется, последнюю спустил.

Я кивнула, он скромно улыбнулся.

Я вдруг захотела пройти за ним в комнату, чтобы посмотреть, как он будет переодеваться дальше. Я даже слегка нагнулась над столом, пытаясь заглянуть в открытую дверь, но слышала лишь шорох джинсов и шелест рубашки.

- Вот, - Полина поставила на стол три пакета. – Пап, надо еще ведра с ягодой забрать.

Алексей Викторович вышел обратно, одетый в городскую одежду, и огляделся.

- Неси пакеты в машину, - бросил он Поле, а сам взялся за два ведра и направился наружу.

Поля с трудом оторвала два пакета, а я схватилась за третий. Мы дружной цепочкой вышли к машине.

- Так, вроде, стоят, - Алексей Викторович сосредоточенно ощупывал ведра. – Давай, - он взял у Поли один пакет, потом второй и, наконец, потянулся ко мне. – Спасибо, Алина, - он забрал у меня третий.

Алексей Викторович уехал, а мы вернулись в дом. Быстро прибрались после обеда и до вечера просидели у бани, а когда решили укладываться спать, бабушка уже похрапывала из соседней комнаты, и мы легли каждая на отдельную кровать.

- Ты с Тимуром еще встречалась? – спросила Поля.

- Ага, один раз, - кивнула я на подушке.

- Ну и как? Что-то было? – она повернулась ко мне.

- Смотря что ты имеешь в виду. Мы не переспали, - равнодушно сообщила я. – Зато он накормил меня суши.

- А целовались?

- Нет.

- Алинка! Ну, что за детский сад! Вы же уже взрослые люди, такие примитивные вещи должны быть в порядке обычного!

- Слушай, что вы прицепились ко мне! Не хотела с ним целоваться и не целовалась. Почему вы никогда не спрашиваете о моих месячных? Ведь это такая обычная вещь!

- Фу, - фыркнула Поля. – А что у него с друзьями, есть из кого выбрать?

- Не знаю, я еще не видела. Если они такие же, как тот, то сомневаюсь.

- А он правда на Катюху не велся?

- Ни на Катюху, ни на меня, - я хихикнула. – Я сейчас вообще начала сомневаться в его ориентации.

- Ну, что за невезуха! Нигде нет достойных!

Мы вернулись с дачи, и Поля погрузилась в новую работу. Мы только месяц назад выпустились и получили дипломы, поэтому с работой пока была напряженка, молодых специалистов почему-то не везде ждали с распростертыми объятиями. Мне повезло, меня пригласили преподавать на нашу кафедру немецкого языка, деньги, правда, небольшие, но лучше, чем ничего. Катюху, тоже окончившую пед, физико-математический факультет, Паша почти сразу устроил к одному из друзей, а Полина еще полмесяца жила в неопределенности. Она не хотела идти на любую работу, ей непременно надо было по специальности, название и смысл которой я так и не уловила, а на подобные места просто так не брали.

В отличие от девчонок, я отдыхала до самого сентября, а точнее до последней недели августа. Времени было вагон и маленькая тележка, и хотелось просто хорошенько отдохнуть перед трудовыми будням. Иногда меня просили помочь с вступительными экзаменами, я делала задания за приличную сумму, ведь был самый разгар для абитуриентов, но репетиторство не брала – не хотелось возлагать на себя лишнюю ответственность.

С Тимуром мы периодически стали встречаться. Он был неплохим парнем, но близко я его все равно не подпускала, пока на душу не ложился. Он катал меня на своей машине, водил по кафе и ничего не требовал взамен, пока. Конечно, он намекал, но я ловко отшучивалась, и Тимур терпел дальше. Этим он даже заслужил мое уважение – не все мои ухажеры умели ждать.

С девчонками мы не виделись целую неделю. Часто бывало, что мы подолгу не общались, а потом собирались и выливали друг на друга все накопившиеся события. Неделя – еще скромный для нас срок, но Поля созвала меня с Катюхой к себе, ей срочно понадобилось нас увидеть.

- Что случилось? – мы с Катей сели за кухонный стол, подвигая к себе кружки с чаем.

- Ничего, - ответила Поля, но это было неправдой.

- Совсем-совсем? – Катя посмотрела на нее.

- Дочь, ты девчонкам пирог выложи, - в кухню заглянула Юлия Михайловна. – И варенье открой.

- Мам, я сама знаю, - махнула ей Поля и поставила перед нами тарелку с пирогом и сахарницу. – Вечно командуют, будто сама не справлюсь, - пробурчала она и тоже села.

Мы с Катей выжидали. Дверь на кухню была закрыта, и нас никто не подслушивал.

- Я его видела, - наконец сказала Поля.

- Логинова? – уточнила я. – Где?

- Усаживал к себе в машину какую-то девицу. И чего я только от него ждала?

- А он тебя видел? – спросила Катя.

- Нет, я шла сзади, а они сели и уехали.

- Ну и ладно! Плюнь на него!

- Легко сказать. Меня всю затрясло, так хотелось подойти и посмотреть в глаза.

- А зачем? Поль, вы уже разбежались, чего ты хотела, что он будет хранить тебе верность и сидеть дома? – сказала я.

- Нет, конечно, - ее глаза поблескивали. – Просто… Нечестно так. Он уже нашел себе другую, а я еще чувствую что-то, и как назло никого нет.

- А ты и не забудешь, по крайней мере, так быстро. Придется переступать через себя, давить в себе чувства, со временем притупится, - и это говорила я, не имевшая ни одного серьезного опыта в отношениях. На самом деле однажды я была влюблена, это продлилось совсем недолго, но забывала я не один год. Было тяжело и обидно, поэтому Полину я отчасти понимала.

Мы с Катей пытались успокоить ее, раскладывали ситуацию, как она могла сложиться дальше, и со смехом издевались над Логиновым. Полю это развеселило, и постепенно разговор перекинулся на Тимура.

- У вас уже все было? – поинтересовалась Катя.

- Не было ничего, - нетерпеливо ответила я. Как же они любили подробности!

- А поцелуй? На прощание?

- На прощание, - я кивнула.

- Страстно, долго и глубоко!

- С языком! – оживилась Поля.

- Отстаньте вы!

В этот момент в кухню вошел Алексей Викторович.

- Что, пристают? – улыбнулся он, взглянув на меня.

Я залилась краской. Еще не хватало, чтобы родители подруги узнали о моих интимных подробностях.

- Пап, чего пришел? – тут же нервно осведомилась Поля.

- За чаем, дочь, - ответил он.

- Так забирай быстрее и иди!

- Ты так желаешь меня видеть?

- Ой, не начинай, а.

Алексей Викторович налил себе зеленый чай, кинул на меня еще один взгляд, от которого мне стало почти стыдно наших откровенных разговоров, и молча вышел.

Мы ушли от Поли, набрав дисков с фильмами и обещав познакомить ее с друзьями Тимура. Катя тут, конечно, была ни при чем, она проводила время в основном с Пашей, а я свое обещание сдержала.

Тимур ей тоже понравился, но исключительно для меня. Так всегда: хороший положительный парень для тебя, подруга, но сама я с ним ни за что встречаться не буду! Ну, где логика? Ни один из его друзей ей не приглянулся, зато она неплохо проводила время в их компании, ей хотя бы было весело. Полина всегда была видной девушкой, вокруг нее часто крутился кто-нибудь, но Поля придирчиво выбирала. А здесь она даже не выбирала, а просто старалась забыть о Логинове, наслаждаясь проведенным с ними временем. Я была за нее только рада. Со своей стороны я не испытывала такого веселья ни с Тимуром, ни с его компанией.

- Я хочу тебя, - Тимур стал наклонять меня к дивану, шаря руками по моим бедрам. Мы были у него дома вдвоем и до этого мило смотрели фильм и целовались.

- Я не хочу, - я уперлась в него руками.

- Почему? Мы ведь уже две недели встречаемся, и до сих пор ничего дальше.

- Ты считаешь, две недели достаточно? – нравоучительно сказала я. Все-таки педагог жил во мне основательно.

- Мы уже не школьники. Ты мне нравишься.

- Тимур, я так не могу, - я отодвинулась от него.

- Хорошо, прости, - он встал передо мной на колени и положил голову на мои ноги. – Я подожду, столько, сколько тебе нужно.

В голове моей пролетела издевка: ждать придется долго, жизни бы хватило. Я даже усмехнулась, но тут же вернулась к роли скромной недотроги. Меня никто не ждал так долго, обычно все происходило спонтанно и быстро или не было ничего – все зависело от степени моей влюбленности. А потом человек терялся, и я снова оставалась наедине с собой, с разрешенными мечтами, но хотя бы не с разбитым сердцем – просто не успевала заплывать на такую глубину.

В выходные мне нечего было делать. Тимур уехал на день рождения бабушки, девчонки обещали заняться своими делами, и я даже не стала им звонить. Я прошлась по магазинам, ничего особенного не купила, зато насмотрелась вдоволь, а потом все-таки решила забежать к Поле. Я как раз находилась у ее дома и на всякий случай захватила с собой ее диски.

Домофон мне открыли молча, значит, кто-то дома был. Я поднялась и позвонила в дверь.

- Здравствуйте, - улыбнулась я.

- Здравствуй, Алина, - Алексей Викторович открыл дверь и впустил меня внутрь. Я перешагнула порог.

- А Полины нет?

- Нет, на дачу на все выходные уехала.

- Тогда передайте ей, пожалуйста, диски, - я полезла в сумку, - я брала у нее.

Алексей Викторович наблюдал за моим копанием, а я никак не могла поймать пластмассовые коробочки.

- Вот, - наконец протянула я, подняв на него глаза.

- Хорошо, - он кивнул. – А может быть, чаю? – он взялся за диски, смотря в ответ.

- Нет, - я качнула головой, продолжая держать другой край.

- Всего одну кружечку, ненадолго, - Алексей Викторович смотрел мне в глаза, и я не могла их отвезти.

- Да я лучше…

- Пойдем, - он потянул за диски, и я невольно шагнула вперед. Алексей Викторович закрыл сзади меня дверь и пригласил в кухню. – Составишь мне компанию, раз уж зашла. Или ты торопишься?

- Нет, совсем нет, - я улыбнулась, усаживаясь за стол. – Просто гуляла по магазинам и решила зайти, делать нечего, скукота полная.

- А у вас дачи нет? – он принялся накрывать к чаю.

- Есть, но своя – не чужая, на свою почему-то не тянет, - мы оба засмеялись. – А у вас все семейство там? – я сделала вывод по тишине в квартире.

- Как обычно, - Алексей Викторович кивнул, - женщины любят копаться в земле.

- Поверьте, не все. Я бы вообще никогда не ездила на дачу, но зимой кушать хочется, вот и приходится родителям помогать. А добровольно я там не бываю.

- Ну, почему же, природа, воздух – хорошо.

- Может быть, но только с детства ассоциации другие.

Он сел напротив, помешивая сахар. Я неловко бегала глазами из своей кружки на него и обратно. Было странно пить чай с отцом подруги.

Но еще более странным было то, что я этого хотела.

Мы болтали о разных мелочах: о Полине, работе, погоде, конфетах, которые он насыпал в вазочку. Я не заметила, как прошло больше часа.

- Мне пора, наверное, - сказала я, соблюдая рамки приличия. – Спасибо, - я встала.

- Ну, что ты, посиди еще немного, - он тоже подскочил. – Мне приятна твоя компания.

Я посмотрела ему в глаза и испугалась. Это был не взгляд отца подруги, а я вот-вот перейду дозволенную грань. Я быстро убрала глаза в пол и двинулась к двери, но Алексей Викторович нежно ухватил меня за руку.

- Алина, я могу заново подогреть чайник, - сказал он, пронзительно глядя на меня.

- Алексей Викторович… - я со вздохом качнула головой и больше не смогла произнести ни слова, у меня внутри вдруг все сжалось.

Он как будто понял и в одном порыве крепко обнял меня, я прижалась к его груди. Именно это я чувствовала. Он начал целовать меня в щеку, потом в губы, я обвила его шею и, казалось, окончательно потеряла остатки разума. Нет, я прекрасно осознавала, что происходило, но мне так этого хотелось.

В страстном поцелуе мы добрались до комнаты… Так нежно и бережно меня еще никто не любил. Это был первый мужчина, который дарил мне безмерную ласку, а не требовал ее. Он смотрел с такой теплотой, что от одного взгляда становилось жарко. И за все это я хотела дать ему что-то особенное, я отдавала себя полностью, отдавалась так, как никому раньше. Я не понимала, что со мной происходило, но подобного удовлетворения я не испытывала никогда в жизни. И чувствовала, что мужчине рядом со мной тоже хорошо. И была счастлива от осознания этого.

Мы умиротворенно лежали в кровати. Какая же я все-таки девочка! Свет падал небольшой полоской между плотными шторами, несмотря на солнечный летний вечер, в комнате царил полумрак. Он обнимал меня одной рукой, а я, лежа на его груди, глупо улыбалась. Какое это счастье – находиться рядом с достойным мужчиной!

Мы лежали в родительской комнате…в его комнате…в комнате Юлии Михайловны. И я находилась сейчас на ее супружеском месте, в ложе родителей Поли… С отцом Поли! Я с горечью начала расставлять все по местам.

- Алексей Викторович, - я приподнялась.

- Леша, - он улыбнулся.

- Леша, - я счастливо заулыбалась и от стыда закрыла глаза. – Мне надо было уйти, - вздохнула я.

- Алина, девочка, - он прижал меня к себе и начал поглаживать по руке. – Ни о чем нельзя жалеть, что случилось, то случилось. Прости, если что-то не так, я не хотел тебя принуждать.

Не хотел принуждать?! Да если бы у меня на лбу не было откровенно написано, то ничего не случилось бы! Я сама бесстыдно флиртовала с отцом своей подруги и невыносимо желала его!

- Леша, вы ни к чему не принуждали, это я повела себя…

- «Ты», - перебил он. – Седина в бороду, бес в ребро.

- Неправда. Ты был лучшим, - я снова пристроилась на его груди. – Наверное, мне пора идти, - нехотя проговорила я.

- Оставайся, сегодня никого не будет, все на даче.

- Нет, я не могу так, - я приподнялась и поцеловала его в губы. – Как-то…странно все. Я лучше пойду. Но сначала в ванную. Полотенце дашь?

- Конечно, - он улыбнулся.

3

Тимур продолжал вертеться вокруг меня. Я соглашалась на встречи, но мысли мои были далеко. Я постоянно думала об Алексее, и мне было жутко неловко, когда я увидела Полину впервые после выходных. Но она по-прежнему развлекала себя компанией Тимура и ничего не знала, а я чувствовала себя человеком, случайно посвященным в чужую тайну и вынужденным ее хранить.

За следующую неделю Алексей позвонил три раза. Просто так, спросить о делах, поговорить ни о чем. Я страшно волновалась при каждом звонке, а однажды мы были вместе с Тимуром, и мне пришлось отойти, чтобы он ничего не слышал. В принципе я никогда особо не посвящала его в свои звонки и редко говорила при нем по телефону, но в этот раз я оказалась настолько растеряна, что он пристал с подозрительными расспросами. Я как всегда отговорилась, но по глазам видела, что это не развеяло его сомнений.

В пятницу Алексей пригласил меня в небольшой ресторанчик, а после мы поехали к нему – все семейство опять сбежало на дачу, и нам никто не мог помешать. Подсознательно я ждала этих выходных и надеялась, что мы снова встретимся, но в то же время я боялась их. Я не знала, как реагировать и что делать, но Леша все делал сам, а я лишь велась за своим нутром.

Я прекрасно знала квартиру и много раз была в комнате родителей Поли, и тем необычнее было предательски лежать в широкой кровати и по-хозяйски расхаживать по кухне. Я провела с Лешей две ночи и была абсолютно счастлива! Чувство стыда притупилось другим чувством, мне было хорошо, и я этим наслаждалась.

- Со следующей недели я ухожу в отпуск, - сказал Алексей, обнимая меня. – Юлия с тещей убьют, если я не займусь баней, придется переезжать туда. Поехали со мной?

Я удивленно заглянула ему в глаза:

- А бабушка? Она ведь там живет.

- Теща к родственникам поедет, она никак не может дождаться моего отпуска. А Юлия с Полиной только на выходных приезжают, очень редко в другой день, они всегда предупреждают. А мы на неделе будем жить, а?

- А соседи?

- Да там кусты вокруг. Никто и не увидит, а если увидит, тот ты ведь подруга Поли – ничего страшного.

- Ловко, - я потерлась щекой о его плечо. – Это, наверное, безумие, но я согласна.

- Девочка, - он обнял крепче, - какая ты у меня.

Алексей доработал неделю и со следующего понедельника вышел в отпуск. Он периодически звонил мне, пару раз мы встречались – один вечер сидели в ресторанчике, а в другой выехали на мини-пикник подальше от людских глаз. Тимур тоже пытался добиться моего расположения, но я стремительно отдалялась. Он что-то чувствовал и звонил чаще, но я отказывала, бормоча невнятные причины. Полина тоже наседала – я была связующим звеном между ней и компанией Тимура, но меня хватило только на раз, я не могла себя пересилить и принимать ухаживания ненужного человека.

Когда, наконец, Полина бабушка сдала дачную вахту новому жильцу и уехала к родне в другой город, Леша привез меня на уже знакомый участок. Своим родителям я сказала, что еду к бывшей одногруппнице в пригород, они никогда меня не контролировали, я с третьего класса была абсолютно самостоятельным человеком, а девчонкам так и не успела ничего придумать, но с ними было проще, мы все-таки не общались каждый день.

- Ужин готов! – Алексей аккуратно выложил на старые дачные тарелки рис и мясо. – Можно приступать!

Я засмеялась. За весь процесс он ни разу не подпустил меня к печке, позволил лишь красиво порезать огурцы и помидоры, а потом сидеть и глотать слюни.

- Ты меня избалуешь, всегда будешь готовить, - предупредила я.

- Ничего страшного, я привык.

- Тебя дома не кормят?

- Никто не накормит так, как сам себя. У нас Юлина мать всегда готовит, а летом она на даче, а Юлия с Полей особо не разбегутся. Приходится самому!

- Ты мужчина на все руки, мне на радость.

- И мне в удовольствие. Приятного аппетита!

Мы весь вечер провели в доме, никуда не выходя и никому не показываясь. Грязную посуду мы оставили на столе, а сами перебрались под легкое стеганое одеяло. Мы лежали в обнимку, крепко прижимаясь друг к другу, смотрели телевизор и болтали. Мобильные телефоны мирно отдыхали на подоконнике в отключенном состоянии.

- А ты же в горы собирался, - вспомнила я.

- Собирался, да не собрался, - ответил Алексей. – Мы с мужиками хотели, а там не у всех получилось, и дело закисло. Да и сказал я это тогда назло, чтобы им нервишки потрепать, на самом деле все было лишь на словах, мы так и не договорились. А Полине ведь только дай повод, родного отца разорвет. Кстати, как там она с Сергеем, помирились?

- Ты хочешь, чтобы я стала доносчиком твоей дочери? – я улыбнулась. – Не выйдет, наши секреты останутся между нами. А Логинов – дурак, сам виноват.

- А мне нравился, хороший парень, компанейский.

- И только. А в голове дыра.

- Он сейчас Юлии злейшим врагом стал, она на него всех собак спускает.

- Нервотреп. Знает прекрасно, как Поля к нему относится, и поступает так. Хотя она, конечно, тоже не подарок.

Было уже темно, и в комнате ярко мерцал небольшой телевизор. Мы лежали на узкой односпальной кровати, на ней обычно спал Алексей или Юлия Михайловна, когда народу приезжало чуть больше, а Полина кровать стояла рядом нерасправленная. Здесь мы всегда ночевали с девчонками, а сейчас уединились с Лешей. На улице было тихо и не доносилось ни звука, кроме пиликанья сверчков.

- А вы с Юлией Михайловной часто близки? – спросила я. Поля рассказывала, что ее родители уже давно просто соседствуют друг с другом.

- Нет, не часто, - ответил Алексей. – А если быть еще точнее, я уже не помню, когда это было. Мы с Юлией, наверное, привычкой живем, общее между нами как-то потерялось, и сексуального влечения давно нет.

- А как же природные инстинкты?

- А на что же другие женщины? Бывало иногда, для потребности.

- И я у тебя для потребности?

- Нет, ты моя отдушина, мне с тобой хорошо во всех смыслах, - он чмокнул меня в лоб.

- Скажи, почему ты вдруг обратил на меня внимание? – тихо спросила я. – Ведь мы с Полей столько лет знакомы, с самого детства.

- Не знаю, раньше вы мне маленькими казались. Дочь и ее ровесницы-подруги, дети, одним словом. Я видел-то вас раз-два в год по праздникам, и то мельком. А тут, - он вздохнул, - вдруг посмотрел… а вы уже выросли, взрослые девушки… и что-то заклинило, потянуло, - Леша прижал подбородок к моей голове. – Встречный вопрос: что ты нашла в старом балбесе? – он улыбнулся.

- Ты не старый! – я поцеловала его в шею. – Ты мужчина, а любая женщина ценит настоящих мужчин.

Что значит «нашла»? Ничего я не находила! Я сама не знала, как так получилось. Не сразу – постепенно… Или сразу страшно было признаться? Я не понимала, я просто жила!

У меня снесло крышу. За те дни, которые мы проводили на даче, строительство бани не продвинулось ни на шаг. Я чувствовала вину за то, что отвлекаю его, но Леша ничего не хотел делать. Мы постоянно были вместе, гуляли по участку, собирали урожай, периодически поливали грядки, но ничего по-настоящему полезного. На выходные Леша отвез меня в город, а в понедельник опять обратно. Было ощущение почти идеальной супружеской пары.

Он рассказал, как Поля и Юлия Михайловна ворчали по поводу бани. Я пыталась заставить его взяться за строительство, но он только отмахивался. Я была счастлива как никогда.

- Хочешь, мы можем сходить в баньку к моему другу на другой стороне сообщества? – предложил Леша. – Он тоже сейчас в отпуске, никаких проблем.

- Ага, донесет о твоей неверности, - улыбнулась я.

- Не донесет, сам неоднократно мной прикрывался, - Алексей обнял меня. – Он надежный товарищ.

Я влюблялась в него с каждым днем все больше. Мне нравилось в нем все, и я не понимала, как Юлия Михайловна могла так небрежно с ним обращаться. Он сдувал с меня пылинки, а я пыталась дуть в ответ с высоты своего возраста. Мне нравилось его спокойствие и мудрая уверенность, то, как он говорил, как принимал решения. Я чувствовала, что он старше, но это чувство было настолько неуловимым, что я почти не замечала разницы.

А Тимур продолжал звонить. Сначала каждый день, потом реже. Алексей молчал, хотя все прекрасно понимал. Он предлагал отвезти меня в город, если нужно, но мне туда не хотелось.

Так пролетело две недели. Девчонки меня даже не потеряли – вариант о собственной даче их устроил, а Тимур ничего не понимал.

Начались мои трудовые будни. До сентября нужно было поработать с документацией, подготовить материалы для учебного года и наладить новые деловые отношения с моими же бывшими преподавателями. Алексей, наконец, занялся баней, изредка приезжая ко мне в город, но постоянно отзваниваясь. Я погружалась в новый этап своей жизни.

Devil: С 1 сентября, училка!

Alinchen: Сам училка! Я преподаватель!

Devil: Ах, ну да, это выше. Как студенты?

Alinchen: Нормальные, очень смешно учить тех, с кем еще недавно здоровалась в коридорах.

Devil: Зато запоминать не надо.

Alinchen: Это точно! Ты сам как?

Devil: Да что я, в моей жизни ничего не происходит, очередной день очередного месяца.

Тимур выпрашивал встречи, и я иногда соглашалась. Уже без Поли, он хотел завоевать мое расположение, поэтому мы вдвоем катались на машине, ходили по кафе, но я все чаще отказывала. Мне было не нужно его внимание, а с началом учебного года и вовсе появились новые занятия, которые не предусматривали его участия.

Тимур подъехал к моему дому и попросил выйти. Я спустилась, и он пригласил меня в машину. Он не собирался никуда ехать, просто хотел поговорить.

- Я не понимаю, что ты хочешь, - вздохнул он, проводя руками по волосам. – Мы с тобой знакомы уже больше месяца, а дело не движется. Я все перепробовал, вроде бы что-то начало налаживаться, но потом снова как отрубило. Я не понимаю, что не так?

- Ничего, - я равнодушно пожала плечами. – Ты хороший парень, правда, нравишься моим девчонкам, но я не готова, я не могу себя пересилить.

- Я тебе не нравлюсь?

- Скажем так, ты не мой тип. Но с тобой приятно, - чуть приврала я. – Не всегда получается так, как мы хотим.

- Но ведь сначала ты не была против… У тебя появился другой?

Я задумалась. Я не знала, как это назвать. Да, у меня был Алексей, но все шло настолько естественно, что я никогда не думала о том, что между нами происходило. По сути, мы не встречались на людях, я никому не могла рассказать о нем… но он у меня был.

- Да, появился, - через паузу ответила я.

- Я сразу почувствовал, - Тимур опустил голову. – У вас серьезно?

- Ну, сложно сейчас говорить…

- Все понятно, - он нервно кивнул и повернулся ко мне. – Ты имей в виду, если вы расстанетесь, я буду тебя ждать. Можешь обращаться, если что-то нужно, я всегда помогу. Хотелось бы поддерживать связь.

- Дружить можно всегда, - ободряюще сказала я. – А хочешь, я тебя с Полей ближе познакомлю? Она девушка одинокая…

- Не хочу я никаких Поль. Мне ты нужна.

Я была уверена, это лишь на время. Человек влюбляется, боготворит объект обожания, но, не получив взаимности, он остывает и ищет что-то новое. Скоро и Тимур успокоится и отстанет от меня.

Devil: Еще не надоело учительствовать?

Alinchen: Нет, только втягиваюсь в процесс, забавно с ними.

Devil: А я вот подумал, как на счет чашечки кофе? Или что ты любишь? Может, сходим куда-нибудь?

Alinchen: Ого! Ну, у вас и предложения! Кофе со сливками пью. Было бы интересно тебя увидеть.

Тимур перестал надоедать, и я почувствовала себя свободней. Леша доживал последнюю неделю на даче, а потом возвращался на работу, а значит – в город. А пока я готовилась к занятиям, сидя в интернете.

С молодым человеком под ником «Devil» мы общались почти полгода. Его звали Валерой, работал менеджером по продажам, но мы ни разу не встречались. Мне нравилось с ним говорить, он был простым и веселым, мы болтали о всякой ерунде, как-то я рассказывала о неудачной попытке испечь торт, и он легко подхватил такую, казалось бы, сугубо девчачью тему. Devil мог говорить обо всем, но мы никогда не касались личной жизни друг друга. Он заслужил мое уважение одной простой вещью: человек, срывавшийся за сообщениями, не навязывался своими попытками вытащить меня на встречу, как это делали многие другие. Я видела его фотографии, мне было приятно с ним общаться, но я понятия не имела, свободен ли он, женат или голубой. Все это позволило нам стать настоящими интернет-друзьями.

О встрече с ним я иногда думала. Обычно я придерживалась правила, что интернет и реальность – разные вещи, и ни в коем случае нельзя их перемежать. Но мне было жутко интересно посмотреть на этого Валеру. Я ни с кем так долго и так тепло не поддерживала связь.

Я дала ему свой телефон, и мы договорились на завтрашний вечер. Голос у него был именно таким, как я представляла – слегка мальчишеский. Я не рисовала себе темноволосого баритона, хотя по фотографиям вполне могла, - такие домогаются в первый же день.

Мы встретились у центрального городского фонтана и немного прогулялись до ближайшего кафе. Валера оказался худеньким парнишкой, выше меня почти на голову, необычайно скромным и вежливым. В свои двадцать четыре он все еще выглядел мальчиком… или я так привыкла к Алексею, что все остальные казались мне чересчур молодыми? По манере общения я тут же узнала в нем друга из интернета.

- Я взял со сливками, как вы просили, - Валера поставил передо мной чашку кофе. – Пойдет?

- Да, спасибо, - я весело кивнула.

- Попросил у них банку сгущенки, но они не дали.

- Зачем? – засмеялась я.

- Посвятить нас в знакомство! Знаешь, когда туристы первый раз в поход идут, им на шею выливают сгущенку. Так и у нас – первое личное знакомство!

- Да в походах это жесткая вещь. А ты когда-нибудь ходил?

- Ходил, и не раз. В школе занимался. Первый поход с Ириной Анатольевной Карасевой, как сейчас помню, куча впечатлений.

- С Ириной Анатольевной? Ты ее знаешь? Из сто пятой школы?

- Да, учительница начальных классов, - Валера удивленно кивнул. – Ты ее тоже знаешь?

- Она меня учила! Я тоже с ней в походы ходила, - я не могла поверить такому совпадению. – Ты из нашей школы?

- До шестого класса.

- Вот почему мне лицо твое знакомо! – я ударила себя по лбу. – Валера… Валера… не Киров, случайно? – пыталась вспомнить я.

- Киров, - он смотрел на меня во все глаза.

- Ты в топографический кружок ходил, ты постоянно носился по коридорам, а не дне рождении Олеси Валуевой доставал всех девчонок! Она твоя сестра.

- Троюродная. Слушай, а ты танцами занималась?

- Ага.

- Тогда я тебя тоже помню. Вы малявки были, я учился в третьем, а вы в первом, потом пятый, а вы – второй. А ты всегда с шишечкой на голове ходила, деловая такая.

Мы засмеялись. Действительно было странно встретиться после стольких лет. Хотя мы особенно тогда не общались, но Валеру Кирова я помнила прекрасно. Он был очень шустрым, наглым, девчонки его не любили, но наверняка втайне мечтали с ним дружить, ведь у детей все наоборот. Сейчас он, конечно, изменился. Только внешне я бы его не узнала, потому что потом он ушел из школы и процесс взросления я не наблюдала, но общие интересы все же остались.

- Как там Олеся? – поинтересовалась я. С бывшей одноклассницей после школы мы ни разу не пересекались.

- Замужем, ребенка родила, - ответил Валера. – Если честно, мы редко общаемся, я как-то не слежу за ее жизнью. А вы с Ириной Анатольевной поддерживаете связь?

- Так, при встрече. Она сейчас ушла из школы, секцию туризма ведет в доме творчества…

Мы нашли много новых общих тем. Теперь это был Валерка Киров из 5 «А», и мы общались как старые друзья. Вся стеснительность и скованность тут же исчезли. Конечно, он стал сдержаннее и спокойнее, но тот образ реактивного забияки пока не покидал меня. Валерка Киров – смешной знакомый из детства.

Посидев в кафе, мы двинулись на небольшую прогулку. У меня было ощущение, что я знаю его всю жизнь, хотя общаемся всего два часа – все было очень легко и непринужденно.

- А что там у тебя с личной жизнью? Замуж не собираешься или еще не берут? – спросил Валера по дороге к остановке. – Есть кто на любовном фронте?

- Замуж не собираюсь, но есть, - счастливо улыбнулась я.

- Вот так всегда! Все нормальные заняты! Жаль, у меня даже попытки быть не может.

- Валер, ты чего! – у меня и мысли не возникло смотреть на него как на мужчину. – Не переживай, всему свое время. И тебе найдем!

- Пока найдем, мне на пенсию выходить надо будет, - засмеялся он. Я ободряюще толкнула его в бое и подмигнула.

4

Из интернет-друзей мы с Валеркой превратились в вполне реальных. Теперь мы чаще созванивались и периодически встречались. Я рассказывала ему обо всем: делилась впечатлениями от работы, обсуждала своих девчонок, вскользь упомянула о том, что Леша несколько старше. Валера тоже рассказывал о своей жизни. За короткое время он стал для меня самым близким человеком, в определенном плане даже ближе, чем Поля и Катюха, только мальчиком.

Я решила начать жить отдельно от родителей, чтобы спокойно встречаться с Алексеем и быть более независимой. С разрешения семейства я перебралась в квартиру бабушки, покинувшей нас пару лет назад и оставившей однокомнатное наследство. Первыми гостями нового жилища стали Тимур и Валера, которых я попросила помочь с мини-переездом. От Тимура мне нужна была машина, а Валера сам вызвался потягать сумки с вещами.

Встреча с «соперником» произвела на Тимура заметное впечатление. Он нервничал, воспринимал Валеру в штыки, а я с улыбкой наблюдала. Когда мы сели пить чай, я буквально кожей чувствовала исходившие от него молнии и напряжение.

- Тимур, расслабься, Валерка мой хороший друг, мы когда-то в топографическом кружке вместе занимались, - сказала я, пока Валера мыл руки в ванной. – Ничего больше между нами нет. Он такой же друг, как и ты.

Казалось, это подействовало, и его отпустило. В нашем поведении не было ничего компрометирующего или похожего на любовные игры, и Тимур смягчился и стал напоминать себя обычного.

Моя квартирка стала нашим с Лешей пристанищем. Он заезжал ко мне почти каждый день, иногда оставался на ночь, а я как ненормальная считала минуты до его прихода. Наконец, мы никого не боялись и никуда не торопились – нежданные гости ко мне не захаживали, а он ссылался на ночные смены и занятость на работе. Все было идеально.

Катюха и Поля заглянули ко мне лишь через неделю после новоселья. Они деловито осмотрели квартиру и одобрили, а потом разбрызгали по кухне шампанским и уселись за столом.

- У кого-то скоро день рождения, - напомнила Полина. – Как отмечать будем?

- Я пока не думала, - честно призналась я. В голове уже давно был нарисован вечер с Алексеем, а об остальных я как-то позабыла.

- Ничего себе! Мы ей уже подарок выбираем, а она не думала! – воскликнула Катя. – Кем заняты твои мысли?

- Да ну тебя.

- Нет, правда, мне кажется, у тебя кто-то появился, - хитро заулыбалась Поля. – Познакомь!

- Нет у меня никого, - не очень убедительно проговорила я.

- Есть!

- Ладно, появился друг, - вспомнила я про Валеру. – Мы долго общались в интернете, а потом выяснилось, что мы с детства знакомы. Они с Тимуром помогли мне переехать.

- Так ты все-таки общаешься с Тимуром?

- Ну… да, - я виновато улыбнулась. – Иногда он может быть полезен.

- Поехали ко мне на дачу, - предложила Поля. – Возьмем Кристинку с Тоней для компании, они давно просились.

- И каждой по парню: Алинка со своим новым другом, а для Поли – Тимура, - подхватила Катя.

- Не нужен мне Тимур!

- Я не буду его звать, - возразила я. – Но идея хорошая.

Мой день рождения выпал на пятницу. Сначала меня поздравили коллеги и студенты, потом немного посидела с семьей, а вечером понеслась навстречу с Алексеем. За мое отсутствие он приготовил в квартире романтический ужин и терпеливо ждал.

С порога я набросилась на него с нежностями. Этот день был важен для меня, потому что по сути он был первым праздником в жизни наедине с любимым человеком. Леша подарил мне необычайно красивый браслет и аккуратное колечко. А потом нежно целовал, гладил своими рабочими пальцами, и я забывалась. Телефон разрывался от входящих звонков, но мы не слышали.

Я наслаждалась каждым моментом. Эмоционально мне все еще приходилось делить его, но физически он был полностью мой.

В субботу утром я буквально выставила Лешу за дверь, с трудом попрощавшись с ним.

- Прости, но скоро приедет Катюха. Люблю тебя, - я поцеловала его и закрыла дверь.

К Поле на дачу мы собирались тремя машинами: две уехали еще с утра, а Павел обещал освободиться к полудню и забрать Катю и меня с Валерой. К нашему приезду там как раз должны были решиться все организационные моменты, а мы бы подоспели прямо к столу.

Валерка пришел к назначенному времени, но Катя пока не звонила. Мы сели за торт в ожидании.

- Предупреждаю сразу, они ненормальные, - сказала я ему. – Особенно Поля. Ты сам все увидишь.

- Ты меня заранее пугаешь? – засмеялся он. – Ну, я уже наслышан о них, интересно посмотреть.

Мои девчонки и Валерка были из разных областей жизни, и пересекаться раньше они не могли. Валера, можно сказать, пришел из школы. У нас много общих ученических воспоминаний, знакомых одноклассников и учителей. А с Катюхой и Полей мы познакомились в тринадцать лет в лагере. Сначала мы подружились с Полинкой, а потом к нашей паре прибилась Катя из другого отряда. Наша троица настолько сложилась, что больше мы в свой круг никого не пускали.

По возвращению из лагеря мы продолжили общаться. Оказалось, что девчонки учились в одной школе в моем же районе и жили не очень далеко от меня. Наверное, этот фактор тоже сыграл свою роль, и постепенно все прежние друзья отошли на второй план, а лучшими стали лагерные подружки. После школы мы поступили в разные учебные заведения, помимо друг друга у каждого был еще свой круг общения, но таких же близких и родных людей больше не появлялось.

- Что делала вчера вечером? Была со своим мужчиной? – поинтересовался Валера.

- Да, - я мечтательно вздохнула. – Валерка, он такой… Я просто безумно счастлива. Он настоящий мужчина.

- То есть я еще мальчик.

- Ну… не в этом дело, - я смутилась. – Каждому свое. Кому-то он не понравится, а меня все устраивает… Только девчонкам о нем не говори, - вдруг сообразила я.

- Скрываешься?

- Вроде того. Им пока не надо знать.

Катя с Павлом подъехали чуть позже обещанного, и мы сгрузились в черную дорогую иномарку. На даче у Поли уже вовсю хозяйничали три ее бывших одногруппницы, а четыре парня колдовали у мангала. Девчонок я хорошо знала, мы не раз пересекались у Полины на праздниках, а вот молодых людей видела впервые. Двое из них были парнями Полиных подруг, другие два просто присели на хвост для компании. Оно и веселее – всех поровну.

К Валерке Катя и Поля стали сразу приглядываться. Они загадочно моргали мне и осторожно улыбались ему. По их поведению я поняла, что они не могут определить, как к нему относиться, ведь он не был таким статным и обеспеченным как Павел, а с другой стороны между нами не мелькали любовные искры, которых они ожидали. Девчонки явно находились в тупике.

- Так у вас что-то есть или как? – они затащили меня в дом.

- Алинка, так нечестно. Ты обещала познакомить!

- Я и познакомила! Но мы просто дружим!

- Предательница, - Поля с досадой покачала головой.

Постепенно шашлыки готовились, и праздник набирал обороты. Не пили двое водителей, собиравшихся возвращаться в город, все остальные прикладывались по-хорошему. Катя уговаривала Пашу остаться на ночь, но он твердо стоял на своем. Он вообще редко бывал в нашей компании и держался как-то надменно и чуть-чуть обособленно, хотя когда позволял себе расслабиться, казался очень даже ничего. Не знаю, что Катюха в нем нашла, но он был совсем из другого мира.

На какое-то время компания передвинулась на экскурсию в баню. Поля горлопанила на весь участок об истории прошлогоднего пожара и медленном строительстве этого года, а я с улыбкой трогала доски, которые укладывал Леша. Как мне все тут было знакомо.

- Папа целое лето ходил вокруг да около, делая вид, что работает, а на самом деле – ни-фи-га, - рассказывала Полина. – А то б мы уже давно в баньке попарились. Так что идем обратно к шашлыкам! А папе пусть будет стыдно!

Все вновь двинулись к уличному столу, а мы с Валеркой задержались на крыльце бани.

- Сейчас Полинку понесет, - сказала я. – Папу уже приплела, скоро доберется до Логинова. Валер, тебе нравится Поля? Может быть, отвлечешь ее от дурных мыслей?

Он усмехнулся и ничего не ответил. Да, было бы странно видеть их вместе. Поля всегда искала более представительного мужчину.

Вечером Павел и Катя уехали, за ними попрощались еще трое, а мы продолжили банкет на крыльце домика под танцующий огонь мангала. Было уже холодно, и Полина выдала остатки дачной одежды. Плюс оставалось еще достаточно алкоголя, так что мы старались не мерзнуть. Одна Полина одногруппница грелась в обнимку со своим парнем, другая за день сблизилась с приехавшим с ними другом, и они тоже мило ворковали, мы же с Полей пристроились к Валерке.

- Валера, хороший ты парень, - сказала Полина пьяным голосом. – Жаль, у вас с Алинкой ничего нет. Она все копается, копается, выбирает. То Тимур ей не подходит, то Валера ей друг. Хоть самой забирай. Вот если бы не те годы, потраченные на Логинова…

- Понеслось, - протянула я.

- Сегодня мы говорим исключительно о любви, - Валера обнял ее обеими руками и подмигнул мне. – Поэтому все свои прошлые «нелюбви» забыли и подумали о хорошем.

У Валерки получилось переключить настроение Поли на другую волну. Она выпила еще немного, и до кровати ее пришлось провожать, где она мгновенно отключилась. Мы тоже стали распределять места, которых оказалось не так много. Одна пара решила ночевать в своей машине, вторые влюбленные заняли бабушкин диван, а мы с Валерой остались с одной кроватью.

- Давай я в баню пойду, - предложил он.

- Нет, там холодно, - возразила я. – Не лето уже. Ложись, а я Полю подвину, не привыкать.

- Уверена?

- Конечно. Спокойной ночи.

5

Валерка гармонично вошел в нашу общую жизнь. Я долгое время никого не видела после своего дня рождения, а однажды девчонки напросились ко мне в гости, и какого же было наше с Катей удивление, когда Поля и Валера заявились вместе.

- Вот это сюрприз! – я удивленно улыбалась.

- Алина, познакомься, это моя девушка Полина, - играючи представил он.

- Девчонки, это Валерий, - смеялась Поля, обнимая его.

- А я думаю, куда люди пропали! – воскликнула я.

За месяц я созванивалась с ними лишь считанные разы, но толком поговорить времени не было. А оказывается, дело вертелось, и мой тайный план все-таки сработал! Я была рада за них обоих, особенно за светящиеся глаза подруги.

- Ура, ура, Полю реанимировали, - тихо проговорила я на ухо Кате.

- Не то слово! – согласилась она.

Теперь мои лучшие друзья завязались в одно целое. Поля рассказывала мне о своих новых отношениях со своей стороны: сначала Валера ей не понравился как мужчина, потом она была благодарна ему за отвлечение о Логинова, а потом поняла, что он именно тот человек, который ей нужен. Валера в корне отличался от ее бывшего парня, он был ответственным, внимательным, надежным и в то же время веселым. Сочетал в себе все положительные качества, которые должны быть у мужчины-мечты.

Сам же Валерка был менее разговорчивым на эту тему. Он говорил, что Полина отличная девушка, красивая, умная, но по большей части информацию из него вытягивала я, а он никогад не начинал первым. Зато он выслушивал мои истории. Почему-то с Валеркой мы виделись и общались чаще, чем с Полей или Катей, и мне нравилось проводить с ним время. Я могла рассказать ему чуть больше, чем девчонкам, и он всегда понимал меня. Это казалось мне удивительным, но Валерка стал мне лучшей подружкой. А я, наверное, была ему «своим парнем», раз он тоже стремился ко мне.

С Алексеем мы продолжали нашу тайную жизнь. Предосторожности уже соблюдались не так тщательно, и мы все больше выбирались в люди: театр, кино, рестораны. Иногда нам встречались его знакомые, но Леша говорил, что в этом нет ничего страшного.

- Леш, почему ты позволяешь Юлии Михайловне вертеть собой? – спросила я.

- Она мною не вертит, - ответил он.

- Но они постоянно командуют, чего-то от тебя требуют, - я поцеловала его грудь, - терроризируют моего Лешу.

- Девочка моя, - он гладил мою руку, - человек может кричать, может командовать, но это не говорит о том, что он имеет власть над кем-то. Я все равно делаю по-своему, а на их крики стараюсь не реагировать. У них натура такая.

- На новый год будешь с семьей? – осторожно поинтересовалась я, не глядя ему в глаза. Была еще первая половина декабря, а я уже думала о будущем.

- Хочу сбежать, - улыбнулся Леша.

- Я так хочу с тобой! – призналась я, зажмурившись.

- Будем. А сейчас мне пора, - он посмотрел на часы. – Эту неделю несем пост круглыми сутками, не успеваем за планом, а моих балбесов надо контролировать.

- Босс ночных смен, - я поцеловала его в коридоре, пока он застегивал куртку.

- Алина, ты мое самое лучшее в жизни, - он сцепил свои руки вокруг меня. Я смотрела в его глаза, обрамленные мелкими морщинками, и замирала от счастья.

Вдруг в дверь раздался звонок, и я встрепенулась.

- Кто бы это? – я с интересом подошла к двери.

- Привет! – на пороге стоял Валера, и я впустила его внутрь.

Валерка с улыбкой вошел и замешкался, увидев Алексея.

- Здравствуйте, - он протянул Полиному отцу руку, явно смутившись.

- Здравствуй, - ответил Леша с улыбкой. – Я пойду, - он кивнул мне, и я закрыла за ним дверь, даже не поцеловав на прощание.

Валерка какое-то время соображал.

- Леша… Полин отец?! – не поверил он своим выводам. – Алин, прости, надо было сначала позвонить, - он немного растерялся.

- Да ладно, раздевайся, - сказала я.

- А я был тут рядом, подумал зайти… Неудачно подумал, - он тяжело вздыхал.

- Пошли, напою чаем.

- А… вы давно с ним?

- Полгода, - призналась я. Валерке можно было доверять, его неожиданный визит не сильно смутил меня.

- Леша, Леша… вот какой у тебя Леша. Он же отец моей девушки! – Валера сел на табурет. – Отец твоей подруги! А Поля знает?

- Валер, никто не знает, - тихо проговорила я. – Пожалуйста, не говори пока никому.

- Ты думаешь, это перспективно?

- Я ничего не думаю. Я люблю его. Так люблю, как никого больше, - я смотрела ему в глаза, рассказывая свой секрет. – Валер, это необъяснимо. Я просто наслаждаюсь каждым моментом с ним.

- Алексей Викторович хороший мужик, - он кивнул. – Но ведь у него семья.

- Семья – одно название. Ты знаешь, что они с Юлией Михайловной уже давно не спят вместе. Еще задолго до меня.

- Нет, таких подробностей я не знаю…

- Он бы не бежал из семьи, если б там все было нормально. Ты ж знаешь Полю и Юлию Михайловну, они кого хочешь доведут, плюс до кучи их бабушка.

- С ними нелегко, - согласился Валера. – А если Поля узнает?

- Не хочу об этом думать, - я помотала головой. Этого я боялась больше всего. – Валер, я тебя прошу, сделай вид, что ты ничего не знаешь, не говори никому.

- Конечно, ты что. Я могила! Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Я много думала о нас с Алексеем. Думала, что будет, если Поля и Юлия Михайловна обо всем узнают. Может ли он действительно уйти из семьи, и как это будет выглядеть. Мысленно я очень хотела, чтобы Леша стал свободным, чтобы мы жили вместе и ни от кого не скрывались. Мой мозг взрывался!

Но я никогда ничего не говорила Алексею. Я жила тем, что есть, и боялась спугнуть его подобными разговорами. Я готова была на все, лишь бы не потерять его. Молчала, терпела и ждала. Пока Леша был рядом, у меня был смысл.

Валерка стал нашим хранителем. Теперь он понимал, о ком я говорю, но иногда отказывался от подробностей. С Лешей он вел себя по-прежнему, как с отцом своей девушки, и никогда нас не упрекал в преступности и аморальности ситуации. За это я его ценила и любила как настоящего друга.

На новый год мы с Лешей были вдвоем. Девчонки праздновали со своими Пашей и Валерой, и меня никто не трогал.

- Держи! Этого на три дня хватит? – Алексей внес пакеты с продуктами.

- Да! – я бросилась ему на шею. – Три дня? Ты остаешься на три дня?

- Остаюсь! Будем готовить еду и есть, готовить и есть. Пойдет?

- Да! – я скакала вокруг него.

Под бой курантов мы выпили шампанское и загадали желания. Потом поковырялись в тарелках и провели остаток ночи в постели. Следующие три дня тоже прошли на одном дыхании, сказочная семейная жизнь.

- Алина, я тут думаю… уйду я от Юлии, - произнес Алексей. Я замерла на его груди. – Не вижу смысла продолжать эту канитель.

- Ко мне? – я подняла на него глаза.

- Если ты будешь не против, - он улыбнулся.

- Леша, я буду очень рада, - на моем лице расплылась глупая улыбка счастья.

- Для начала сниму себе отдельную квартиру, чтобы тебя не подставлять.

- Зачем, мы можем жить здесь, - я испугалась, что он уйдет и от меня.

- Нет, представь, какой скандал устроит Юлия, а если в этом будешь замешана еще и ты… Пусть все утрясется, а потом уже никого не будет волновать, с кем я.

- Наверное, ты прав, - я снова улыбнулась. – Когда ты хочешь это сделать?

- Сейчас присмотрю квартиру, и как только – так сразу. Надеюсь, в течение месяца управлюсь.

- Лешка, я ж тогда буду самой счастливой!

Он сам озвучил идею, я не затрагивала эту тему и даже не намекала. У меня сразу же нарисовалась картина будущей жизни, как он заваривает утром чай, а я жду его вечером. Я почувствовала неимоверный прилив счастья.

- А давай купим торт, - предложила я. Хотелось хоть как-то отпраздновать это событие.

- А поехали за продуктами, а то мы уже все подъели, а завтра я выхожу на работу, и ты останешься голодная, - сказал он.

- А поехали! – мне уже было все равно, главное, чтобы вместе.

На третий день продукты закончились, видимо, не у нас одних, в центральном супермаркете было достаточно народу. Мы шли вдоль стеллажей и укладывали в тележку всякую ерунду: йогурты, сладости, овощи. Вместе выбрали торт.

- Она стала неподвижной! – шутливо пыталась я толкать тележку вперед, стоя на одном месте.

- Скорая помощь идет на выручку! – Леша пристроился сзади, обняв меня, и покатил продукты.

- Мне кажется, так неудобно, - продолжала я с улыбкой, зажатая между ручкой тележки и Алексеем.

- А мне удобно, - он чмокнул мня в щеку.

Мы вырулили в следующий ряд… и я остолбенела. Чуть впереди замерли Юлия Михайловна и Полина, широкими глазами уставившиеся в нашу сторону.

- Леш, - тихо произнесла я и сначала было развернулась к нему, а потом высвободилась из его объятий. Мое сердце бешено стучало.

- Добрый вечер. Очень интересно, - приблизилась Юлия Михайловна. – Это как понимать?

- Это понимать так, что мы покупаем продукты, - спокойно ответил Алексей.

- Ага, в обнимку на моих глазах? Да, Алина, не ожидала, - она заглянула в нашу корзину. – Теперь так выглядит загородная база с мужиками?

- Юля, не начинай.

- Нет, а что, мне всегда было интересно посмотреть на твоих девиц, а они, оказывается, под боком гуляют! Потянуло на молодых? Петух в задницу клюнул?

- Мама, пойдем, - сдержанно проговорила Поля, сверля меня глазами.

- Посмотри, дочь, на картину «Не ждали». Вот твой отец и твоя подруга!

- Пойдем, - повторила Поля.

- Пойдем. Пойдем! Дома поговорим! – Юлия Михайловна дернула свою тележку.

Я подождала, пока они уйдут, и развернулась к Леше. Он обнял меня.

- Поехали, я тебя отвезу, - сказал он, берясь за тележку.

- Я больше не хочу ничего, - кивнула я на продукты.

- Это сейчас, потом захочется. Дернуло ж ее в центр ехать в выходной…

Леша довез меня до дома, помог донести пакеты до холодильника и поехал к себе. На семейный скандал. Я долго сидела на кухне, прокручивая ситуацию и ожидая последствий. Никто не объявлялся, было тихо как перед бурей.

Наконец, в дверь позвонили. Я побежала открывать в надежде, что это Леша, но в квартиру буквально влетела Полина.

- Предательница! – она влепила мне смачную пощечину. – Как ты могла?!

Я молчала, принимая вину.

- Ты, моя лучшая подруга, спишь с моим отцом! А о моей матери ты подумала? О семье ты думала? Как ты смела влезть?!

Я ничего не отвечала.

- Мать любит отца! А он уже уходить собрался!

- А кого он любит, вы не спрашивали? А может быть, я тоже его люблю.

- Да ты подстава! Общалась со мной, приходила к нам, а сама за спиной крутила. Не стыдно?!

- Не тебе судить. У твоих родителей уже давно нет личной жизни.

- Да тебе какая разница! Он мой отец! Они с матерью больше двадцати лет вместе!

- Поля, ты ведь не знаешь всех нюансов.

- И не хочу знать! Не лезь в их отношения и нашу семью! Оставь отца!

- Это не тебе решать.

- Мне! Они МОИ родители! Предупреждаю тебя, - Поля пригрозила указательным пальцем и двинулась к выходу.

Я снова осталась одна. Я села на диван и заплакала. Мне было обидно, одиноко и хотелось доброго слова и поддержки, но позвонить Леше я не решалась. Я набрала Валерку.

Он примчался через полчаса, и я вылила на него все, что произошло за день. Валера напоил меня валерьянкой, долго проводил психологическую беседу, и мы не заметили, как наступило утро. Он поехал домой, а я попыталась уснуть.

Разбудил меня телефон.

- Алло, - ответила я.

- Алина, это Юлия Михайловна, послушай-ка меня, - прозвучало в трубке. Я напряглась. – Алексей намного старше тебя, у него таких дурочек было полно, и ты не последняя. Не забивай себе голову глупостями, найди парня по возрасту и крути любовь и ним.

- Юлия Михайловна, вы не понимаете…

- Все понимаю, каждый мужчина гуляет… Но чтобы с подругой дочери, - не сдержалась она. – Как ты могла, как тебе не стыдно. И ведь делала вид…

Я положила трубку, не намереваясь второй раз выслушивать вчерашнюю Полину тираду, и накрылась с головой. Мне было неприятно и от ситуации, и от себя самой. Я любила Полинку и уважала ее маму и никогда не хотела их обижать или делать больно, но так получилось. Чувствами еще ни один человек не научился управлять, а мои были наисильнейшими, и я не могла просто их оставить и забыть, я очень сильно любила Лешу.

Я решила позвонить ему.

- Алина, я пока не могу говорить, заеду вечером, - как-то сухо ответил он. Его тон меня не обрадовал.

Я ждала вечера. Валера пару раз звонил, спрашивал о моем настроении, сказал, что Поля ему обо всем уже доложила и тоже успела поплакаться со своей стороны. Я наблюдала за часами и считала минуты.

- Привет, - Алексей приехал после работы.

- Привет! – я было бросилась к нему на шею, но он пресек мой порыв. Я насторожилась. – Что-то случилось?

- Алина, - он тяжело вздохнул, - думаю, мы не можем больше встречаться.

- Что? – еле слышно выдавила я. – Ты же говорил… ты собирался уходить оттуда… ко мне.

- Алина, Юлия права, ты молодая красивая девушка, ты можешь найти себе молодого парня и создать с ним полноценную семью. А я уже стар, я не хочу мешать тебе и отнимать твое время.

- Ты соображаешь, что говоришь? – не верила я. – Леша, мне не нужен другой, мне нужен только ты. Ты вовсе не старый, ты взрослый и опытный, мне с ТОБОЙ хорошо.

- Тебе кажется, вот пройдет время, встретишь парнишку и влюбишься.

- Я не хочу влюбляться, я тебя люблю! – мои глаза становились шире и шире. – Леша, ты себя слышишь?

- Алина, так будет лучше. Это сейчас неприятно и обидно…

- Обидно?! Да это не то слово! Кто научил тебя этой ерунде? Ты же так не думаешь, это не твои слова!

- Я их говорю, значит, мои слова.

- Леша, скажи, что ты пошутил, - я прижалась к нему, целуя по щекам и не веря в происходящее, но он отстранил меня. – Это Юлия твоя тебя заморочила. Ты ее любишь?

- Не в этом дело. Да, мы с Юлией давно живем, но я уже прожил свою жизнь, а у тебя все впереди.

- Да кто тебе сказал?! – взорвалась я. Из глаз хлынули слезы. – Я не могу без тебя жить, мне ты нужен. Как вы можете решать за меня?! Леша…

- Алина, так будет лучше.

- Кому лучше?! Если у вас все наладилось, так и скажи! – я схватилась за голову. – А если нет, тогда я ничего не понимаю. Ведь вчера ты говорил другое!

- Прости меня, - он шагнул к двери.

- Нет, подожди, - я снова прижалась к нему, надеясь его вразумить. – Все это неправда, это нереальность какая-то, - я хотела поцеловать его, но Леша отвернулся. – Ведь ты несерьезно, - у меня начиналась истерика. – Скажи, что все не так.

- Так, - он мягко старался отлепить меня от себя.

- То есть ты играл все эти полгода, видел, как я влюбляюсь, и смеялся? Я совсем ничего для тебя не значу?

Он молчал. Потому что я была права, не веря ему сейчас, а он не умел врать.

- Молчишь, значит, что-то значу!

- Ты поймешь со временем…

- Давай! Иди отсюда! – я оттолкнула его. – Вали к своей Юлии, доживайте свою жизнь вместе! А я еще встречу! Молодого, говоришь? Конечно! Спасибо за уроки любви! Для меня тоже все было несерьезно, ты прав! Уходи! Полюблю кого-нибудь другого! – я говорила назло, захлебываясь, а сама ждала, когда он возьмет свои слова обратно. Но он ничего не делал. – Уходи! – я вытолкала его за дверь. – Я забуду! Умру и забуду, не беспокойся!

Я уткнулась в подушку на диване и сотрясалась от рыданий. Как он мог повестись на поводу своей жены! Ведь это были не его мысли, он никогда так не думал, он хотел уйти ко мне. Я не верила, что он это сделал.

Ночь я проплакала. Следующий день просидела в ожидании чуда, но ничего не происходило. Я сама пару раз набрала Лешу вечером, он не отвечал. Я проплакала следующую ночь, снова попробовала ему позвонить, но он не реагировал.

И я решила назло последовать его совету. Я привела себя в порядок и позвонила Тимуру. Мы периодически поддерживали связь, он поздравлял меня с праздниками, напоминал, что по-прежнему ждет меня, и я решила воспользоваться.

Он приехал при полном параде, с тортом, вином и цветами. Я надела маску, будто очень соскучилась и была безумно рада его видеть. Он несколько опешил от моего откровенного флирта, но заметно торжествовал по поводу смены моего настроя в его адрес.

- Какая ты сегодня красивая, - сказал он, поднимая бокал. – За тебя.

- И за тебя, - я игриво приподняла бровь. – Спасибо, что не отказался приехать, я уже давно о тебе думала.

- Думала? Как приятно, - он медленно подвигался ближе.

- Думала, - повторила я, облизав свои губы.

- Серьезно думала? – он запустил свою руку мне на коленку.

- Серьезно, - я прижалась к нему грудью.

Мы переспали. Это был мой самый худший опыт. Я не чувствовала ровным счетом ничего, кроме пыхтения Тимура, и уж тем более не получила ни грамма удовольствия. Это было, как съесть шоколад и не почувствовать никакого вкуса. Мне хотелось рыдать, но я сдерживалась.

Мы еще лежали в постели, когда в дверь раздался звонок. Я быстро натянула домашние спортивные штаны и майку и двинулась в коридор.

Мое сердце опустилось ниже пяток. Это был Леша.

- Алина, прости меня, - он переступил порог. – Я совсем не то наговорил. Это Юлия промыла мне мозги, я отчасти и согласен с ней, но…

Я смотрела на него во все глаза и поняла, какую ошибку совершила. Я не могла ничего сказать, а он тем временем дошагал до единственной комнаты моей квартиры… и остановился. Тимур прикрылся одеялом.

- Леша, не верь, - прошептала я, бессмысленно загораживая обзор. – Это не то…

- Извините, - Леша откашлялся и двинулся обратно к двери. Я перебежала вперед него.

- Леша, это несерьезно, это назло, я не хотела, - я крепко обняла его, не давая идти, но он расцепил мои руки. – Нет, - я прижималась к нему.

- Я все понял, не стоило мне, старый балбес.

- Нет, Леша, я не люблю его, я тебя люблю, прости. Я специально, в отместку.

- Я понимаю, дело молодое. Сегодня один, завтра другой, - сухо говорил он. Я поняла, что он не простит.

- Нет, нет, нет, - я начинала плакать, утыкаясь в его шею. – Это только раз… я никогда не буду… Лешенька…

- Алина, все в порядке, продолжайте вечер.

- Леша, не уходи, ты нужен мне, - я уже рыдала, цепляясь за него из всех сил.

- Нет, спасибо, я лучше не буду смотреть.

- Он сейчас уйдет, ты его больше никогда не увидишь, я люблю тебя, Леша. Больше всех, больше жизни! Только не уходи! Прости!

- Прощай, Алина, - он отцепился от меня, пряча глаза, и открыл дверь.

- Леша, нет. Леша!

Дверь захлопнулась.

Я в слезах съехала по стенке вниз. Тут вышел Тимур, уже одетый, и взял куртку.

- Я лучше пойду, - проговорил он.

Я ничего не ответила, мне было наплевать на него. Он тоже закрыл за собой дверь, а я в истерике села на пол.

Я рыдала в голос. Я не успевала вытирать щеки, и мои слезы капали прямо на ковер. Я не могла собраться с мыслями, я совершила самую большую ошибку, которая стоила мне любимого человека. Он вернулся, а я его предала. Не в силах подняться, я легла прямо у входной двери и свернулась клубком. Я завывала как сторожевой пес. Мне было больно и обидно за свою же глупость. Я хотела умереть. Он унес с собой смысл моей жизни. Он унес мою жизнь. И на этот раз он точно не вернется, я это знала.

Вслух я прорыдала часа два, а потом силы закончились. Слезы молча струились вниз, а я отрешенно смотрела перед собой. От двери дуло, но мне было все равно. Я просто лежала, пока не уснула.

Наутро мое лицо распухло, мышцы затекли, но я ничего не замечала. Я нашла пузырек валерьянки и выпила весь. Мне стало хорошо и ровно, только я села на разложенный диван, как тут же потянулась к подушке и снова уснула. Я проспала до вечера, потом, все еще заторможенная, добралась до телефона. Он показывал три пропущенных вызова от Валеры и два от Кати. Я перезвонила Валерке.

- Привет, - спокойно сказала я. – Ты мне звонил?

- Звонил, с тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил он.

- В полном, - растянуто проговорила я. – Валер, а привези мне снотворных, так здорово спать. Или яд, тоже помогает. Хочу уснуть и больше не просыпаться.

- Ты дома? Я сейчас приеду.

Он добрался до меня через час, с порога окинул докторским взглядом и строго спросил:

- Ты что-то приняла?

- Всего лишь валерьянку.

- Ну, валерьянка – не так страшно. Пей, - он протянул мне бутылку минералки. – Я уж думал, надо будет «скорую» вызывать.

Он долго смотрел на меня внимательным взглядом. Вид у меня был ужасный: опухшее лицо, растрепанные волосы, помятая майка. Я села на табуретку и подобрала под себя ноги.

- Что случилось? – спросил он.

Я посмотрела на него покрасневшими глазами и снова заплакала.

- Я такая дура, - проговорила я на выдохе. – Я сама все испортила. Представляешь, он вернулся, он признался, что был не прав, а я была с другим, - я уткнулась лицом в колени. – Валерка, он больше не придет.

- Как ты была с другим? – не совсем понял Валера.

- Сначала он приходил, сказал, что все кончено, что мне лучше поискать себе молодого, у меня еще вся жизнь впереди и прочую ерунду. Я разозлилась, я назло ему позвала Тимура, переспала с ним… и тут вернулся Леша. Я не думала… я не ожидала.

Валерка, стоя рядом, приобнял меня, а я вцепилась в него обеими руками, уткнув мокрое лицо прямо в его кофту. Мне нужна была поддержка, и Валера всегда как нельзя кстати был рядом.

- Может, оно и к лучшему. Кто бы знал, сколько бы еще вы прожили в этой неопределенности…

- Нет, Валер, не к лучшему! Я люблю его, я так сильно его люблю, что не представляю своей жизни без него. Он собирался уходить, он сам об этом заговорил и уже хотел уйти от них, пока Юлия Михайловна не промыла ему голову.

- Она бы в любом случае ему промыла…

- Нет, он не собирался говорить обо мне. Он хотел сначала просто уйти, а уж потом рассказать… Все было бы по-другому! Если б я только знала, что он вернется! Какая же я дура!

- Ты его действительно настолько любишь?

- Очень, - прошептала я. – Он меня никогда не простит.

В моей квартире был полный бардак. Холодильник забит продуктами, к которым я даже не прикасалась, в комнате последствия свидания с Тимуром. Валера помог мне все убрать. Точнее, убрал все сам, а я отрешенно продолжала сидеть на табуретке. Потом я все-таки совладала с собой и сменила постельное белье – воспоминания о Тимуре были самыми неприятными.

- Давай выпьем, - я принесла бутылку вина. – Жаль, нет ничего крепче, - я организовала два бокала.

Валерка молча подчинился, не противореча моему состоянию.

Он просидел со мной всю ночь. Я выпила одна почти целую бутылку, жаловалась ему на жизнь, а он слушал и сопереживал. На самом деле, он боялся, что я что-то с собой сделаю, но я пьяным голосом убеждала, что все хорошо.

- Валерка, ты иди, если тебе надо, со мной все будет в порядке! Валерьянка кончилась, снотворных у мня никогда не водилось… можно попробовать другие таблетки, - задумалась я. – Но до них надо дойти, а у меня пока с координацией не очень. Да не переживай ты!

Валера дождался, когда я усну, а сам задремал в кресле.

Я проснулась на следующий день и чуть не сгорела со стыда, увидев его в неудобном положении. Я потихоньку встала и унесла на кухню вчерашние последствия своей пьянки. Пока я из чувства вины готовила ему завтрак, Валерка проснулся.

- Прости, - сказала я. – Расклеило меня совсем. Приплела тебя к своим проблемам. В свою личную жизнь, - я горько усмехнулась.

Мне по-прежнему хотелось плакать, но я сдерживалась. Такой выплеск эмоций я никогда себе не позволяла. Я никогда не пыталась удержать парня, никогда не рыдала на людях, никогда не унижала других. А тут все за один день. Девчонки никогда не видели мои слезы, а Валерке пришлось выслушивать бред о таблетках и успокаивать мою истерику. Я чувствовала себя пустой.

- Обещаешь вести себя хорошо? – спросил он, собираясь уходить.

- Обещаю, - чуть кивнула я.

- Буду звонить каждый час, поняла?

- Да.

Он ушел, и я вновь осталась одна. Я попробовала позвонить Леше. Абонент не доступен.

Я легла на диван и тихо заплакала. Я не могла остановиться, слезы лились неконтролируемым потоком.

6

Я ушла в глубокую депрессию. Однажды я все-таки дозвонилась Леше, но услышала голос не любимого человека, а отца подруги.

- Здравствуй, Алина, - сухо ответил он.

- Леша, прости меня. Давай начнем еще раз, - тихо проговорила я.

- Алина, скоро все забудется. Вокруг тебя много достойных молодых людей, у тебя еще все получится.

- Я хочу с тобой.

- Ну, что я могу тебе дать? Я на двадцать два года старше тебя, у меня уже сложился свой образ жизни, свои привычки, характер, я постоянно буду тебя воспитывать. А все должно быть взаимопередаваемо, ты скоро устанешь от этого.

- Нет.

- У меня уже есть дочь, я больше не планирую детей, а тебе еще можно рожать, и не одного!

- Это не главное!

- Алина, если я уйду, я оставлю все семье, я буду ни с чем. А в мои годы амбициозно наживать все заново уже не так важно. Мне хватит и малого, а вы, молодые, стремитесь к большему. Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь.

- Я хочу только тебя! Мне больше ничего не нужно. Я буду жить с тобой в коммуналке, буду ходить пешком и готовить из топора…

- Да ты еще не понимаешь…

- Это ты не понимаешь! Признайся, что струсил. Просто тебе нравится жить под контролем, ты привык, что тобой командуют, тебя устраивает выслушивать постоянные упреки и претензии. Да ты просто не хочешь ничего менять!

- Я же говорю, ты еще молода и не все понимаешь. Мудрость придет с годами, потом ты смеяться будешь.

- Тебе смешно?! – в обиде воскликнула я. – Смешно?! То есть я дура, над которой ты просто смеялся?

- Девочка, у тебя все еще будет.

- Да ты просто не можешь сопротивляться своей семье, ты мягкотелый. Вот и продолжай спать со своей Юлией в разных комнатах!

- Алина, желаю тебе удачи в жизни. Всего доброго, - он повесил трубку.

Я отшвырнула телефон в угол комнаты. Мне было досадно, что он последовал за Юлией Михайловной, а свое решение перечеркнул. Теперь я понимала, почему он терпел все эти унижения в семье – ему нравилось! У него не было своего мужского стержня, он привык быть подкаблучником.

Я рыдала днями и ночами. У моих студентов началась сессия, но я попросила на кафедре заменить меня на экзаменах по состоянию здоровья. Я почти ничего не ела, мои нервы были в постоянном стрессе, я была на грани истощения, как физического, так и морального.

Когда Катя пришла ко мне в первый раз после всего произошедшего, я ждала очередного нападка. Я позволяла себе слабость только с Валеркой, а со всеми другими старалась сдерживаться.

- Давай, я тебя слушаю, - равнодушно бросила я, проводя ее в кухню. – Пришла поддержать Полю?

- Алинка, ты что, - она нежно обняла меня, и из моих глаз скатились тонкие слезинки. Катюха от меня не отвернулась, она пришла не обвинять. – Так это правда? – мягко спросила она. – Я, конечно, не знаю, что на самом деле между тобой и ее папой, но вы обе мои подруги. Я вас обеих понимаю и люблю.

Катюха всегда казалась более опытной из нас троих и давала действительно дельные советы. Иногда мы воспринимали ее как старшую сестру. Если мы с Полей периодически ссорились, то Катя могла обосновать любую точку зрения своими аргументами, при этом ничего не приукрашивая. Она попробовала в жизни больше нас вместе взятых, бурная юность прокатила ее на всех волнах, но она не поддалась на провокации и достойно выплыла. Катюха говорила, что это мы, более порядочные и чистые, положительно повлияли на нее. А теперь оказывалось, что она являлась самой мудрой.

- Алинка, я не осуждаю тебя, если у вас действительно были чувства, - она тоже не сдержала слез. – Но и ты Полю пойми, ты же знаешь ее характер.

- Я понимаю. Мне не понятно, почему он так поступил…

- Неужели ты действительно была так в него влюблена?

- Не была… Люблю… всем сердцем и душой… я никогда такого не испытывала…

Для родителей и родственников я старалась держаться бодро. Переезд в отдельную квартиру помогал скрывать свои переживания и ситуацию в целом, я почти ни с кем не виделась и ссылалась на постоянную занятость, а по телефону отвечала ровным голосом, чтобы ничем не выдать свое состояние. Катя была слишком занята работой и Павлом, поэтому мы общались с ней не так часто, как хотелось бы. А Валерка по-прежнему был моей палочкой-выручалочкой, внимательно следившей за мной. Он жил недалеко и постоянно забегал, чтобы проведать мою депрессию. Я не могла из нее выбраться, я не видела смысла жизни без Леши.

Однажды ему позвонила Полина. Я слышала их разговор через мощный динамик Валеркиного телефона.

- Ты где? – строго спросила она. Голос доносился не громко, но в квартире было так тихо, что я непроизвольно подслушивала.

- Скоро буду, - терпеливо ответил Валера.

- Ты у нее? Ты опять у этой шлюшки? – я узнавала тон Поли, когда она злилась.

- Я у своей подруги.

- Значит, так: или ты продолжаешь дружить с ней, или остаешься со мной.

- Поля, о чем ты говоришь…

- Или она, или я! – прикрикнула Полина.

- Ультиматум ни о чем, так ставить нельзя. Скоро приеду, целую, - он отключился.

Я осознавала, что стала яблоком раздора между Полей и Валерой. Она категорически отказывалась знать меня, а они с Катей метались от одного огня к другому. Я прекрасно понимала Полю, но мне так нужны были мои друзья, тут Валерка проявил себя настоящим дипломатом. Он по-мужски и в то же время деликатно каким-то образом объяснил ей, что будет общаться с тем, с кем считает нужным, и Полины ультиматумы совершенно бессмысленны. Наверное, Поля питала серьезные чувства к нему, и смирилась. А Валерка старался лишний раз не выкидывать красную тряпку и почти не говорил обо мне. Если бы она не знала, что мы с ним друзья, она бы никогда не догадалась о моем существовании. С Катей в этом плане было проще – ей она таких условий не выдвигала.

Начался новый учебный семестр, и я вышла на работу. Рыдания мои закончились, я расклеивалась только по ночам и старалась держаться. Однако жизнь моя стала больше похожей на существование. Я перестала радоваться прежним мелочам, я как робот ходила на работу и обратно, для разнообразия убиралась в квартире. Этим все ограничивалось.

Я вспомнила про Тимура. Он наверняка слышал мою тираду для Алексея, и мне стало неудобно. Я обидела его, оскорбила, унизила. Таких откровений на свой счет я бы не вынесла.

Я решила извиниться и позвонила ему. Тимур предложил встретиться на нейтральной территории.

- Привет, - я села напротив него в кафе.

- Привет, - не очень радостно ответил он.

- Ты извини меня за тот вечер, просто моя личная жизнь съехала… очень тяжело было, сорвалась.

- Да я чувствовал, что-то не так, но решил не углубляться, - Тимур смотрел на меня, а я чувствовала себя некомфортно. – Я знал, что у тебя другой, просто хотел обмануться. А ты была такой настойчивой…

- Я наговорила Леше много о тебе, просто…

- Просто я нечаянно слышал, - продолжил он. – Ты говорила правду, любой бы бился за свое счастье. Я не знаю, как бы я себя повел в такой ситуации… Это жизнь, одних любим, других используем.

- Я не хотела, - я опустила глаза.

- Так значит, он старше тебя. Надеюсь, у вас все хорошо?

- Я его больше не видела, - спокойно ответила я. Мне стоило больших усилий сымитировать это спокойствие. – Теперь я свободная и одинока девушка! – я попыталась улыбнуться.

- За тобой можно снова приударить? – пошутил Тимур.

- Можно! Открыта для любых предложений!

Я посмеялась с Тимуром, а дома снова сорвалась. Малейшее упоминание об Алексее выводило меня из баланса, а наутро студенты внимательно разглядывали мои опухшие глаза и перешептывались.

Тимур принял мои слова всерьез и стал названивать. Он был хорошим парнем, переступить через свою гордость и забыть мои жестокие слова не каждый смог бы. А он снова начал за мной ухаживать.

Я не сопротивлялась. Мне было все равно, с кем гулять, лишь бы поскорее забыть Алексея. Однако забыть не получалось, а Тимур постепенно втирался в мою жизнь. Валерка относился к нему с прохладцей, я это чувствовала, но он ни разу не сказал слова против. Катюха радовалась моему обретенному счастью. Я же притворялась, что вхожу в норму, и верила, что стерпится, слюбится, ведь Тимуру я нравилась, и это могло стать залогом нашего успеха.

Мы, вроде бы, стали официальной парой. Тимур относился ко мне, как к королеве, а я равнодушно принимала его внимание. О прошлом мы не говорили. Вспоминать об Алексее было больно не только мне – я видела, как менялось лицо Тимура и начинало подергиваться от напряжения. Он понимал, что этот человек оставил тяжелый след в моей жизни и продолжал косвенно влиять. Он осознавал, будь у меня шанс, я бы все вернула назад, и оттого стремился покорить меня с удвоенной силой.

Я делала вид, что у него получалось.

Первое очное столкновение с Полей произошло летом у Кати на дне рождении. До этого мы не виделись с ней почти полгода, но страстей не убавилось ни на долю. Она была чрезвычайно импульсивным человеком и обидчиков, коим я считалась, не прощала никогда, даже если все уже давно успокоилось.

Мы праздновали у Катюхи дома. Поля держала себя в руках и игнорировала меня полностью. Если нашим взглядам случалось пересекаться, я чувствовала исходящие от нее нервные импульсы. А когда алкоголь добрался до крови, и компания перешла на более свободное общение, Поля не смогла промолчать:

- Тимур, вот ты отличный парень, - они вдвоем курили на балконе. Я сидела рядом у открытой двери и терпеливо слушала. Я знала, что когда-нибудь она решит промыть ему мозги. – Зачем ты бегаешь за ней, унижаешься, позоришься? Она выставляла тебя дураком еще год назад, когда ты ее развлекал… а она развлекалась с моим отцом, - в ее голосе прозвучало пренебрежение и неприязнь в мою сторону. – Ты знаешь, что она спала с моим отцом? Женатым человеком! Была моей подругой! Параллельно пудрила голову тебе и врала нам.

Тимуру явно было неприятно, но он молчал.

- Бросай эту шлюху, она тебя совсем не ценит…

- Обо мне говорите? – я вышла на балкон, усмехнувшись. Было интересно послушать лично.

- Говно всегда вовремя, - Полина колко взглянула на меня. – С кем сейчас спишь?

- Представь себе, с Тимуром.

Он погладил меня по спине в знак поддержки.

- Мужчины в возрасте больше не интересуют?

Я хотела ей ответить, но вспомнила Лешу, и к горлу подкатил ком. На мое счастье появился Валерка и перевел внимание на себя:

- Не помешаю?

- Сука твоя подруга, - с ненавистью проговорила Полина, глядя на меня в упор, и зашла в комнату.

Мы с Тимуром уехали в числе первых. Мое настроение было подпорчено, а расстраивать Катю мне не хотелось. Тимур никогда не заговаривал на тему Алексея. Он почти ничего не знал об этой истории и, наверное, просто боялся знать, потому что Поля была права. Я не злилась на нее, у меня не было ответной ненависти, но любому человеку неприятно, когда о нем отзываются негативно. Поля говорила правду, я и сама ее не скрывала: я не ценила Тимура, я просто была с тем, кто был со мной, - а он хотел верить и верил в обратное. Несмотря на ее острый язык, я не переводила Полю в статус врага. Было лишь жаль, что она приняла ситуацию слишком близко на свой счет, в конце концов, ее отец был взрослым и самостоятельным человеком и мог разобраться сам.

У Валерки и Поли дела складывались как нельзя хорошо. Они отлично взаимовлияли друг на друга. Если раньше Валерка казался двадцатилетним нерешительным мальчиком, то сейчас он вполне походил на свои уверенные двадцать пять. Будучи эффектной и умной дамой, Полина негласно выставляла определенные требования, и он усиленно тянулся. Валерка сменил работу на более перспективную, долго копил на машину и, наконец, приобрел неплохую иномарку. В свою очередь он был единственным, кто мог укротить строптивый нрав Поли. Она прислушивалась к его мнению, позволяла вставлять свое мужское слово, чего никогда не было раньше, и меня приятно удивляли эти влияния и перемены. Несмотря на наши разногласия с Полей, я считала ее отличной парой для Валерки.

Однажды он пришел ко мне, озадаченно сел на кухне и задумчиво посмотрел на меня. Я усмехнулась:

- Ты чего?

- Вот можно тебя кое о чем спросить?

- Конечно, - я заинтересованно села напротив.

- Ты прости, если я затрону неприятную тему, но мне нужно знать, - он нахмурился. – Если девушка встречает своего бывшего, она возвращается к своим прежним чувствам?

Я на мгновение заколебалась.

- Что ты имеешь в виду? – не поняла я. – Что-то конкретное?

- Мы с Полей сегодня встретили ее бывшего. Она с ним гордо поздоровалась, демонстративно села в машину и попросила красиво отъехать, - рассказал Валерка. – Вот я и думаю… она теперь снова по нему переживать будет? А я как бы запасной? – он взволнованно поднял на меня глаза. – Просто я сразу тебя с Алексеем Викторовичем вспомнил…

Я быстро совладала с нахлынувшим импульсом. Алексея я не видела уже давно, но резало до сих пор как по живому.

- Не сравнивай, - я качнула головой. – Это разное. Поля рассталась с Логиновым больше года назад, у них все к тому и шло, и ты явился не запасным, а единственным и правильным. Хочешь, я могу легко проверить, что у нее осталось! – я подмигнула и набрала Катин номер. – Кать, как дела? Тебе Полина не звонила?

- А должна была? – осторожно осведомилась Катюха.

- Она Логинова видела, думала, уже донесла. А то Валерка вон волнуется.

Катя издала несколько непонятных возгласов, посоветовала ему не волноваться, и мы попрощались.

- Валер, все в порядке, - я улыбнулась. – Поля любит показаться, особенно если дела у нее лучше. А Логинов сейчас в статусе лузера, она просто показала, какой ты у нее замечательный, и что все у нее хорошо. Поверь, если бы она к нему что-то испытывала, она бы уже давно названивала Катюхе, уж больше некому. А раз Катюха ничего не знает, значит, все в далеком прошлом.

- Ты уверена?

- Абсолютно. Да как такой парень, как ты, может быть в запасе?! Валерка, я б сама за тебя пошла, - я мечтательно вздохнула.

- Что мешает? – улыбнулся он.

- Ты не представляешь, как тебе повезло с Полей, - улыбнулась я в ответ. – А ей с тобой.

7

Жизнь текла скучно и однообразно. Большую часть дня я пропадала на кафедре, потом встречалась с Тимуром, иногда оставляла его на ночь, иногда выгоняла. По выходным я преподавала у заочников в коммерческом вузе и за два дня там получала свою месячную зарплату родной кафедры. Периодически однообразие разбавляла работа с иностранцами в качестве переводчика. В такие дни я действительно получала удовольствие от общения с этими смешными для нашей страны людьми, но потом все возвращалось на круги своя.

Заунывно прошел мой день рождения, я еле выдержала компанию Тимура на новый год, а поздравить с днем рождения Валерку и вовсе не получилось – Поля увезла его на неделю на загородную базу отдыха.

В феврале произошло приятное, но несколько неожиданное для меня событие. Валерка пришел ко мне и сдержано сел на кухне. Я настороженно наблюдала за его загадочностью.

- Рассказывай, - заговорщески прошептала я, дав ему время выждать, пока накрывала на стол.

- Я сделал Поле предложение, - Валерка отхлебнул чай и скромно улыбнулся.

- Ты сделал предложение? – отрыла я рот от удивления. – Вы женитесь?! – я не могла поверить.

- Да, - он счастливо кивнул.

- Валерка, здорово! Поздравляю! – меня переполняло чувство радости за друга. – И ты все это время молчал? Готовил важный шаг и даже не поделился со мной?! – я дала ему подзатыльник. – Предатель! Я все тебе рассказываю!

- Прости, просто не знал, как это поднести… Боялся сглазить, наверное, - неуверенно пожал он плечами. – Сама же сказала: важный шаг!

- Расскажи, что она ответила?

- А что она могла ответить? Конечно, «да». А потом долгий поцелуй, а потом…

- Ладно, ладно, не пишись, - я подмигнула. – Валерка, я за вас рада. Я знала, что у вас все сложится хорошо.

- Так что выбирай наряд, мои лучшие друзья должны быть самыми красивыми, особенно девушки.

- Я… не думаю, мне стоит идти, - я замялась и сникла. – Это ваш праздник, меня в этой семье совсем не ждут.

- Эй, - Валерка заглянул мне в глаза. – Это мой праздник, и без тебя он не состоится.

- Ну что ты такое говоришь, - я нахмурилась. – Валер, меня ненавидят Поля и Юлия Михайловна, главные действующие лица. И… там будет Алексей…

Валерка тоже замешкался, осознавая противоречивость ситуации.

- Я… понимаю, - он кивнул. – Решай, конечно, сама… Но ты очень нужна мне.

Я посмотрела на него и улыбнулась.

- Я пойду, - решительно ответила я. – Я бы тебя убила, если бы ты бросил меня в такой день. Но ведь Полинка будет против.

- Полю я беру на себя. Вы обе для меня важны.

Свадьбу назначили на середину марта. Я еще никогда не принимала участия в подготовке со стороны жениха и рассказывала Валерке все хитрости выкупа. Катюха, зная противоположность наших сторон, не выдавала мне секреты предстоящих заданий, но во всех красках описывала подготовительные мероприятия.

У Поли и Валеры возник большой скандал с моим приглашением. Она наотрез отказывалась видеть меня, выдвигала ему ультиматумы, но Валерка твердо стоял на своем. Я слышала, как он по телефону объяснял ей, что это такой же важный день для него, как и для нее, и что ему хочется увидеть рядом не только ее друзей, но и своих, а я была в этом списке одной из первых. Непоколебимая Поля опять сломалась под настойчивостью будущего мужа и сдалась. Я никогда не думала, что кто-то может обладать еще более жестким стержнем, чем Полина. Оказалось, Валерка мог, хотя на первый взгляд не производил такого впечатления.

Тимур нервничал с каждым днем все больше. Он отговаривал меня идти на праздник, на котором я была не слишком званым гостем, и постоянно ворчал, наблюдая мой необратимый настрой. Однажды он довел меня, и я высказала, что как раз его туда не приглашали. Несмотря на вписанное рядом с моим имя, это была простая формальность, поскольку нас считали парой. И если я была нужна хотя бы Валерке, то ему там делать вовсе нечего. Тимур обиделся и придумал себе неотложные дела на этот день, и я пошла одна.

В день свадьбы еще лежал снег, и было чуть морозно. На выкупе невесты я плелась в хвосте процессии жениха с какими-то десятиюродными родственниками Валерки. Поскольку я отлично знала Полю, все же лучше него, я не считала честным принимать участие в разгадке сооруженных препятствий – так было веселее и интереснее. Валерка справился силами своих друзей и добрался до невесты.

Я не стала проходить в квартиру. Я подождала их на улице у машины. Полина выглядела очень красиво: темные забранные волосы, аккуратный тонкий макияж и белоснежное платье с меховой накидкой на загорелой коже. Она, разумеется, не удостоила меня и взглядом.

А потом вышли ее родители… Увидев Алексея, я замерла на месте. Сначала у меня был порыв шагнуть к нему, но Юлия Михайловна вовремя одернула мужа, заметив направление наших взглядов, и я быстро забилась на заднее сиденье машины.

На торжественной церемонии во дворце бракосочетаний я не слышала ничего. Родители молодоженов стояли чуть впереди, и Алексей не мог поворачиваться в мою сторону. А я съедала его глазами. Я бегала по нему взглядом, изучая, насколько он изменился. Леша не изменился. Он по-прежнему был родным… и необходимым. Я не могла сосредоточиться на церемонии, я была поглощена им одним.

А ведь с нашей последней встречи прошло больше года.

В ресторане я села с друзьями Валеры со стороны жениха. Ребят я немного знала, и они с радостью приняли меня в свою компанию. Всеобщее веселье меня не охватывало. Я порой улыбалась, но это было чисто механической реакцией на улыбки и смех других. Я смотрела на Алексея, но он отводил глаза. Юлия Михайловна нервно подергивалась, замечая мой бегающий взгляд. А молодожены и вовсе ни о ком не думали и ничего не замечали. Даже Валерка, казалось, забыл обо мне и упивался этим праздничным днем. Я его понимала и не просила особенного внимания – это его законное право находиться рядом с любимой женщиной и никого больше не видеть.

Тосты следовали одни за другим. Я выпивала бокалы вина почти залпом и постепенно теряла ясность рассудка. Я хотела напиться, надеясь, что перестану думать о Леше и начну наслаждаться мероприятием.

Юлия Михайловна не отпускала его от себя ни на минуту. Она назло мне тащила его танцевать, изображая счастливую супружескую пару… Но глаза Леши все говорила за него. Он их прятал, избегал со мной зрительного контакта, но те моменты, которые я успевала поймать… Он просто не мог признаться, но он сожалел о несделанном. Я уверена, он хотел быть со мной, но как всегда шел на поводу своей жены. И меня это просто выводило из себя.

Я собралась уходить, когда поняла, что больше не выдерживаю подобного морального напряжения. Я заглотила последний бокал вина и слегка некоординируемой походкой двинулась к выходу. В небольшом холле перед самыми дверьми я столкнулась с Алексеем… Я отшагнула назад и какое-то время собиралась с духом. Леша тоже не двигался.

- Поздравляю, - сказала я. – Рада за вас и Полину, и вообще… - я чуть качнула головой и подняла на него глаза. Алексей внимательно смотрел на меня. Вокруг не было ни души. – Леш, я не могу без тебя… Я очень соскучилась…

- Алина, все уже прошло, надо смотреть на вещи реально, - ровно сказал он.

- Ну ведь ты сам все понимаешь. Леша, зачем ты это делаешь? – в моих глазах встали слезы. – Лешенька, давай все забудем, ты мне очень нужен, я без тебя как не живу, - я придвинулась к нему и коснулась щеки щекой. – Я же вижу, тебе тоже тяжело. Зачем отказываться от того, что может быть хорошо.

- Алина, я не могу, - ответил он, наконец, голосом того Леши, которого я знала и любила. – Жизнь она, знаешь, не такая простая. Ты еще молодая и не совсем понимаешь, а я уже отжил эти бури страстей и пылкой молодости.

- Чушь. У тебя горят глаза, а это самый главный показатель. Поехали ко мне? Честное слово, не придется ни о чем жалеть. Я обещаю.

- Алина, я не могу, - он поцеловал меня в щеку, и я едва удержалась на ногах. Я чувствовала, он уже готов был поддаться своим желаниям, но послышались шаги, и нам пришлось отстраниться.

В холл вышла Юлия Михайловна и замедлилась. Она раскрытыми глазами посмотрела сначала на мужа, потом на меня и тут же сощурилась.

- Ну и что мы тут делаем? – хамски вопросила она. Мы с Лешей молчали, глядя друг на друга.

- Прощаемся, - ответил он.

Я покачала головой. Ну почему он так меняется при ней?!

- Леш, еще не поздно, - проговорила я, не обращая внимания на Юлию Михайловну. – Решительно и серьезно.

- Алина, я уже все объяснял, - тяжело вздохнул он.

- Ведь это не любовь, от старых привычек надо избавляться…

- Эй, девочка, иди-ка ты домой, - Юлия Михайловна насилу стала разворачивать меня к выходу.

- Ведь ты сам хочешь, я же вижу, я не понимаю, что тебя держит, - из моих глаз хлынули слезы. – Не трогайте меня! – прикрикнула я на Юлию Михайловну. – Леш, нельзя доживать, надо жить. С ней уже прошедший этап.

Он качал головой, не соглашаясь со мной.

- Это ты прошедший этап. Занесло мужика на сторону, погулял и вернулся, а ты уже настроила себе, - Юлия Михайловна встала между нами, будто отгораживая Лешу от меня.

- Вот именно, гуляет, значит, ему неинтересно. Вы просто уже замучили его и не видите настоящего человека. А он умеет любить. Знаете, как он любил? Нежно, ласково, по-настоящему, по-мужски, - я решила отыграться на Юлии Михайловне. – Вы хоть знаете, насколько он чувственен? Уверена, не знаете, а если когда-то и знали, то уже забыли…

- Замолчи, малолетняя подстилка…

- Правду не хотите слушать?

- Так, девочки, спокойно, - Леша встал между нами.

- Леш, одумайся, - снова обратилась я к нему. – Я все помню, почему ты себе противоречишь? Зачем ты слушаешь ее?

- Закрой рот! – пригрозила Юлия Михайловна.

- А что такого? У нас свободная страна. Хочу – люблю, хочу – говорю об этом. А я люблю его. И вы не представляете как. И он меня любил. И уйти хотел по-настоящему, просто не совладал с вашим тиранским характером. А Валерка с Полей совладает. И все у них будет по-другому.

- Шла бы ты уже. Говорила Валере, нельзя тебя приглашать.

Я бросила на Лешу прощальный взгляд и, не произнеся больше ни слова, ушла.

Я прорыдала всю ночь. Я вспоминала его внимательные мудрые глаза, обрамленные мелкими морщинками, прикосновение его щеки, сдержанные голос… Это был мой Леша в панцире какого-то другого. Он явно хотел, но боялся выйти наружу. А может быть, и вовсе не хотел, а это я себе напридумывала.

Я снова ушла в истерику и депрессию. Тимуру и родителям сказала, что уехала за материалом для исследования в аспирантуре, на кафедре попросила больничный, а на самом деле закрылась дома, отключив телефоны. Я никого не хотела видеть, мне не хотелось жить, но в этот раз рука не поднималась что-либо с собой сделать. Я просто лежала на диване и плакала, а когда слезы кончились, опухшими глазами смотрела в потолок. Я почти не ела, только периодически грела чайник и делала бутерброды.

Валерка быстро меня вычислил. Пару дней он упивался начавшейся семейной жизнью и ни о чем не беспокоился, а когда обнаружил, что все мои телефоны недоступны, тут же примчался.

- Алина, я знаю, ты дома. Открывай, - звонил он в дверь. – Слышишь меня? Иначе взломаю.

Будь на его месте кто-то другой, я бы и глазом не моргнула, продолжая свое отшельничество. Но Валерке я почему-то обрадовалась. Мы уже так давно не говорили по душам, что я, не колеблясь, подошла к двери.

- Валер… - только успела выговорить я, и из глаз хлынули слезы. Он обнял меня, и я прижалась к его груди.

- Так и знал, не стоило выпускать тебя из внимания. Прости, увлекся новым положением.

- Нет, что ты, семья – святое. Я так рада, что у вас с Полей все хорошо, а я только порчу. Я такая дура, и мне так плохо.

- Это из-за него? – риторически спросил Валера об Алексее. – Ох, я уж надеялся, все прошло. Неужели до сих пор? Что-то произошло на свадьбе?

Я закивала головой, глотая слезы.

- Мы разговаривали… Валер, я не понимаю, зачем он это делает. Ведь я вижу, что он не хочет говорить того, что говорит. Он полностью под каблуком Юлии. Ну почему так происходит?

- Алинка, - вздохнул он. – Наверное, он не хочет портить тебе жизнь…

- Он ее не портит.

- А он думает наоборот. Все-таки у вас большая разница в возрасте, ты дружила с его дочерью, это большой психологический груз. И двойная ответственность…

- Не стоило мне ходить, - я качнула головой. – Если бы не увидела его глаза, ничего бы не произошло. Притупилось бы со временем. А тут… как все заново…

- Прости, я не думал, что ты так близко воспримешь.

- Валер, сделай так, чтобы у вас с Полей все было хорошо. Не смотря ни на что, вы мне оба близкие люди…

8

Я решила изменить жизнь и поменять себя. Я сделала короткую стрижку, придала волосам красноватый оттенок и старалась быть более открытой и веселой на людях. У меня получалось.

Тимуру нравились мои изменения, однако я чувствовала в нем некую настороженность. Однажды в начале лета мы катались на аттракционах. «Колесо обозрения» был моим самым любимым, и уже на самой верхушке я вдруг предложила:

- А женись на мне?

Тимур не сразу нашелся и даже немного растерялся. Он осмотрел город с высоты, глупо улыбнулся и сказал:

- А можно?

Я прыснула со смеху. Это был самый нелепый ответ, какой я только могла себе представить. Мне порой казалось, что он побаивался меня. Несмотря на свою настойчивость и инициативность, иногда он вел себя очень нерешительно.

- Давно уже пора, сколько можно, - подмигнула я.

Это был мой ответ Поле и Валере, а еще точнее – Алексею. Замуж я пока вовсе не хотела, тем более за Тимура, но было огромное желание сделать наперекор. Кому – я и сама не понимала, главное, чтобы что-то произошло.

Тимура это окрылило. Он воодушевленно начал готовиться к свадьбе, а я буднично принимала у своих студентов сессию. Я совершенно ничего не делала: банкет, пригласительные, организационные моменты – всем занимался Тимур. С меня требовалось только платье и список моих гостей.

Валерке и Катюхе я назначила встречу в кафе, чтобы официально обо всем рассказать. Валера подсел ко мне рядом, а Катя устроилась напротив. Я протянула им пригласительные.

- Уваж… угу… Екатерина и Павел… ага… ага… Что?! – Катюха вытаращила глаза и с улыбкой посмотрела на меня.

- Чего? – послышалось со стороны Валерки. – На свадьбу?

- Да, ребята, мы женимся. Извините, в свидетели не зову, решили обойтись без них.

- С Тимуром? – недоверчиво спросил Валера.

- Как здорово! Алинка, безумно за вас рада! – затрещала Катюха. – Я сразу сказала, что вы хорошая пара. Тимур отличный парень! Ему я тебя доверяю.

Я видела, что Валерка не совсем разделял эту радость, но молчал. Я сама удивлялась, как далека стала Катюха и насколько тонко чувствовал меня Валерка. А ведь мы с ним дружим всего каких-то пару лет, в то время как с Катей насчитывалось уже порядка десяти.

По поводу платья я заморачиваться не стала. Катюха выбирала со мной, и я согласилась на первое, которое она одобрила. Выкуп для невесты ею тоже подготовлялся с энтузиазмом. Я лишь следила со стороны и одобрительно кивала.

- У тебя, наверное, предсвадебный синдром, - однажды сказала она. – Такое впечатление, что тебе на все наплевать и ты уже передумала выходить замуж.

- Я не передумала, - ровно ответила я.

- Надо же, мы с Пашей встречаемся дольше вас всех и до сих пор не женаты. А вы уже успели повыскакивать, - мечтательно проговорила она. – Как быстро дела делаются, - Катюха улыбнулась.

Когда Валерка зашел ко мне однажды, освободившись от Полининого присмотра на полный вечер, он долго недоверчиво меня изучал.

- А с Полей что случилось? – поинтересовалась я. После свадьбы, когда они стали жить вместе, он не задерживался у меня надолго. Мы только изредка пересекались после рабочего дня, пока Полина не напоминала ему о себе. А тут уже целый час он сидел на моей кухне в полном спокойствии.

- С родителями на дачу уехала, что-то оттуда забрать хотела, - ответил Валерка, прихлебывая чай.

Я заметила его тяжелый взгляд, и мне стало неловко. Я держалась, даже пропустила мимо слово «родители», которое в контексте с Полей звучало как «Леша», но он определенно не верил моему приподнятому настроению. Я села на табуретку и уставилась в свою кружку.

- Зачем ты это делаешь? – наконец проговорил он. – Ведь ты его даже не уважаешь, не ставишь ни во что, а парень бегает вокруг тебя.

Я молчала.

- На него самого я плевать хотел, а тебе это зачем надо? – Валерка испытующе продолжал смотреть. – Алинка, не губи себя, у вас ничего не получится…

- А с кем получится? – вызывающе бросила я. – С одним нет будущего – старый, с другим не получится – молодой. А с кем тогда можно? Искать золотую середину – тридцатипятилетнего? Валер, я устала от одиночества. У меня нет друзей, нет любви, ничего нет! Были когда-то, но кончились! Остались ты да Катюха, и то набежками и коротко. Я постоянно одна. А он рядом, хочу – приходит, хочу – ухожу сама. С ним удобно.

- Но ведь ты его не любишь.

- А это уже давно не важно. Зато не останусь в девках… - я тяжело вздохнула и подавила подкативший ком. – Валер, я не знаю, зачем я это делаю, - призналась я, уронив на руки голову. – Просто предложила, он согласился. Я уже все равно никого не полюблю, так какая разница?

- Какая ты глупая, - покачал он головой.

- По-моему, я медленно схожу с ума.

- Алинка, еще не поздно, можно отменить, - он взял мои руки в свои и хорошенько тряхнул.

- Не буду, - решительно ответила я. – Все у нас сложится нормально. Значит, у него миссия такая – терпеть меня и мои истерики. Я его не заставляла, сам выбрал.

Аппеляция была твердой и непоколебимой.

Катюха пришла на нашу с Тимуром свадьбу с Павлом, а Валерка, как я и ожидала, был один. Никакого мандража невесты, волнения или страха не было. Во всем этом участвовали родственники и друзья, я же чувствовала себя спокойно и ровно.

- А платье могла бы и получше выбрать, - подколол мою простоту Валерка.

- Было бы для кого, - горько ухмыльнулась я.

- Хотя бы для меня, - подмигнул он. – Но ты все равно красивая.

- Подмазался, - я скорчила ему рожицу.

Мы сидели в квартире родителей, ожидая, когда Тимур пройдет весь выкуп Кати до моей двери. В комнате больше никого не было, все суетились в подъезде, и у меня на языке вертелся вопрос, который я никак не решалась задать Валерке. Я сглотнула и, не глядя на него, спросила:

- А… как там отнеслись к новости, что я выхожу замуж?.. Алексей что-нибудь сказал?

- Зачем тебе знать? – смешался Валерка.

Я долго бегала глазами и не знала, что ответить. Действительно, знать было незачем, это все равно ничего не меняло. Но я хотела.

- По-разному, - сказал Валерка. – Юлия Михайловна фыркала и говорила, что наконец-то ты поняла и не будешь забивать себе голову ерундой. Полина сочувствовала Тимуру, обвиняя тебя в потребительском к нему отношении… А Алексей Викторович молчал.

Я смиренно кивнула. Другого, наверное, и не стоило ожидать.

- Ну да неважно, - попыталась улыбнуться я. Валерка подбодряюще погладил рукой по моей спине.

Засвидетельствовав наш брак в официальных структурах, мы с Тимуром возглавили процессию в банкетный зал. Свадьба была самой обычной: родственники умилялись нашему счастью, запивая за здоровье молодых, друзья с его стороны играли наперегонки с моими по опустошению бутылок на столах. По пьяной лавочке кое-кто даже хотел осуществить кражу невесты, но я пресекла все попытки.

А вечером мы с Тимуром поехали на нашу первую брачную ночь. Переступив порог моей квартиры, которая теперь должна была стать нашим совместным домом, я устало стянула с себя платье, приняла расслабляющий душ, и мы легли на разные стороны дивана. Напряжение за долгий день было таким, что не оставалось ни сил, ни желания.

Через два дня мы отправились в наш «медовый месяц», как нравилось называть это Тимуру. Он выкроил себе пару недель отпуска, и мы поехали в жаркую Испанию. Наверное, это должно было подсластить нашу только что начавшуюся молодую супружескую жизнь, вдали от всех, в горячей романтической обстановке. В Испании я никогда не была, но всегда о ней мечтала, и Тимур решил сделать мне экзотический свадебный подарок.

Первые дни все шло хорошо. Я примерно играла роль молодой жены и радовала своим поведением Тимура. Но под конец недели я просто начала уставать от его постоянного нахождения рядом, и меня стало напрягать его чрезмерное внимание. Я решила записываться на все экскурсии, чтобы хотя бы пообщаться с другими людьми, по вечерам в клубах выпивала чуть больше привычного, чтобы в опьяненном тумане не раздражаться на его присутствие, а ночью под предлогом усталости не исполнять отвратительный супружеский долг. Его радость начала угасать.

На второй неделе я вовсе перестала быть мягкой и покорной и часто искала моменты, чтобы ненадолго сбежать от Тимура. На некоторые экскурсии я ездила одна, иногда задерживалась в баре отеля, выходя из номера якобы к администратору. Тимуру это явно не нравилось, но он как всегда молчал.

Я познакомилась с испанцем. Мы стали часто «случайно» пересекаться, встречаться за спиной Тимура и даже заигрывать друг с другом в клубе на его глазах. Испанец проводил мне индивидуальные экскурсии, показывал безобидные «секреты любви», нежно массируя ноги, целуя коленки, живот, грудь, шею. Мне нравилась эта игра, доставляющая массу удовольствия и ни к чему не обязывающая. Испанец знал про Тимура, а тайный роман-дружба добавлял хоть какого-то движения в мой «медовый месяц».

Однажды я изрядно выпила в очередной клубный вечер и сбежала с испанцем к нему в номер. Я не совсем себя контролировала и полностью поддалась своим ощущениям и желаниям. Любовь с горячим латинским парнем была просто потрясающей.

После этого мы как ни в чем не бывало вернулись обратно, продолжая съедать друг друга глазами и облизывая губы. Тимур попытался было спросить, где я была, но я отмахнулась.

В следующие дни мой сексуальный испанский опыт повторился еще не раз в уже более осознанном состоянии. И каждый раз это было нежно и страстно, и я проклинала Тимура за его примитивность. Ведь можно любить друг друга физически, не имея ничего за душой! В его случае не хотелось даже физически.

Он все понимал. Его губы плотно сжимались, когда на горизонте появлялся мой новый «друг», но он ничего не мог сделать. Тимур, видимо, любил меня и не хотел так быстро терять, к чему привело бы его вмешательство во всю эту историю, поэтому терпел и ждал. А я понимала и пользовалась. Было стыдно, но желание преобладало над разумом.

Тимур облегченно вздохнул только в самолете. Закончился «медовый месяц», закончилась неприятная для него история, мы по-прежнему муж и жена и летим домой, где больше нет коварных соблазнителей, и все будет хорошо.

Начались наши семейные будни. Тимур каждый день работал, а я была на законных летних каникулах. Иногда по вечерам мы встречались с его друзьями, ходили к кому-нибудь в гости, на выходных старались выбираться в ночные клубы. Поскольку днем я преимущественно сидела дома, то любому внешнему общению была рада.

В клубах получалось знакомиться с другими парнями, мы обменивались телефонами, а потом встречались. Сначала я просто воспринимала это как безобидные свидания и не позволяла ничего лишнего. Потом сухие ночи супружеской любви и отвращение к Тимуру стали меня душить, я в отчаянии ударяла по алкоголю… И тут меня понесло.

Урок испанской любви убедил, что в посторонней связи нет ничего страшного, если очень хочется, а муж в постели как деревянный солдатик. Чтобы забыть о будничной жизни я тщательно выпивала, молодые люди то и дело приставали к не совсем адекватной девушке, и я позволяла себе удаляться на их территорию для нежностей и ласк.

Сначала я ходила по клубам с Тимуром, скрывая происходившие за его глазами знакомства, а потом стала ходить сама и не только по выходным. Я втянулась в свой новый образ жизни, я завлекала мужчин налево и направо, с поводом и без и по женской части была абсолютно удовлетворена.

С новым учебным годом я дома стала бывать намного реже. Утром и днем – занятия со студентами, по вечерам, переходившим порой в ночи, развлекалась с очередным ухажером, а когда возвращалась к Тимуру, сил оставалось только на сон.

- Алина, ты где? – обычно звонил Тимур, не обнаружив меня дома.

- Дорогой, привет, - полупьяным голосом говорила я. – А мы тут у Яны сидим, скоро буду. Сейчас еще чуть-чуть выпьем за ее здоровье и будем расходиться, - обещала я и отключала телефон.

Кто такая Яна не знал ни Тимур, ни я, это было вымышленное имя, чтобы отвязаться. Этих имен было полно, я уже тысячу праздников справляла с коллегами на кафедре, сотню раз выходила в различные заведения со своими студентами и, разумеется, встречалась с Катюхой, когда точно была уверена, что та уезжала с Павлом из города, и Тимур не мог бы ей дозвониться.

Внешне, разумеется, я оставалась честной и порядочной. Учтиво вела себя с коллегами, не позволяла переходить границы со студентами и о своей параллельной жизни не рассказывала никому. Даже с Валеркой мы стали встречаться настолько редко, что мои похождения были совсем не главным поводом обсуждения. Однако пренебрежение к Тимуру я скрыть не могла, и он это явно читал в моем взгляде. Иногда на меня накатывали волны раскаяния, и я как могла заглаживала свою вину, вертясь вокруг него преданной женой. Казалось, он прощал. И я заводила все по-новому.

Предъявить Тимур мне ничего не мог, пока никто из знакомых меня не видел, и моя недавняя чистая репутация все еще работала в мою пользу. Но оправдания были настолько неубедительными, гуляния происходили слишком часто и поздно, а мой внешний вид и поведение становились такими пошлыми, что он обо всем догадывался, но, наверное, не хотел верить.

А я плевала на него и свою былую порядочность. Я не понимала, к чему стремиться в этой жизни, в которой уже давно не было ничего по-настоящему стоящего. А когда вдруг вспоминала Лешу… удваивала свою активность, чтобы скорее забыть. Я постепенно превращалась в одну из тех девушек, к которым когда-то сама относилась с презрением.

И я никогда не задерживалась долго на одном партнере. Я меняла их каждый раз и на следующем уже не помнила о предыдущем.

9

В ноябре Катя с Павлом решили-таки пожениться. Мы назвали этот год «свадебным».

В подготовке я почти не принимала участия. Моя личная жизнь была настолько бурной, что времени на эти свадебные мелочи не хватало, да и Поля взяла часть невестиных забот на себя, а пересекаться с ней лишний раз не хотелось.

Катюха устроила девичник в одном из лучших клубов города, созвав на него самых близких подруг.

- Ну, почему ты не позвала Валерку, - вздохнула я. – С ним тоже было бы весело!

- Алин, ты соображаешь? Он – мальчик! – воскликнула Катя. – Муж Полинки! Как бы ты себя чувствовала на девичнике со своим мужем? А он один среди девчонок?

- Валерка – мальчик, - тихо проговорила я.

Действительно, по половой принадлежности он относился к противоположному лагерю, этот момент я всегда пропускала. Но он был мне как лучшая подружка, и без него я чувствовала себя в этой компании не совсем комфортно.

- Катька, - начала тост Поля, по-прежнему игнорируя мое существование, - вы с Павлом уже достаточное время вместе, переживали не одну сложную ситуацию, но достойно выходили. Настала пора принести друг другу клятву верности и жить вместе долго и счастливо! Подруга, люблю вас обоих и от чистого сердца желаю только самого хорошего! – Полина склонилась над столом и поцеловала Катю. – Ты этого заслужила!

Я мысленно согласилась с Полей – Катюху я искренне любила и надеялась, что Павел правильный для нее человек.

Под заводную музыку мы принялись провожать холостую Катюхину жизнь. Пока часть плясала на танцполе, другая – выпивала за здоровье будущей семьи. Я чувствовала себя не в своей тарелке среди не очень хорошо знакомых мне девушек, Поля продолжала бегать невидящим взглядом в мою сторону. Мне казалось, я была на этом празднике белой вороной.

Я осталась за столиком одна и закурила. Это было еще одной моей новой привычкой. Я осмотрела соседние столики, за одним из них сидели солидные мужчины, и я остановила взгляд на них. Выбрав самого симпатичного, я принялась гипнотизировать его. Усилия были замечены буквально через пару минут, и начался ответный контакт.

Ведущий клуба перевел все внимание на себя, и толпа разбежалась по своим столикам.

- А теперь мне нужны смелые девушки! – объявил стильный парень со сцены. – Очень смелые!

- Катюха, иди, - зашипели девчонки в нашей компании. – Иди, проводи свою свободную жизнь!

- Девушки, которые пока недостаточно выпили и хотят еще! – продолжил ведущий. – Будем вас продавать!

- Нет, девчонки, не пойду, - замялась Катя. – Меня потом Паша так продаст…

- Ну, смелее! Кто ничего не боится? Вот компания, - он показал на нас. – Что празднуете? Девичник! О, ну тем более! Мне нужны две девушки!

Наш столик мог только подначивать друг друга, но на самом деле никто выйти сам не хотел. Я молча потушила сигарету и встала. С другого конца зала вызвалась еще одна смелая, и мы вместе поднялись на сцену. Со своего столика я наблюдала удивленные лица, не ожидавшие от моей тихой натуры такого шага.

- Ваша задача – танцевать, - начал объяснять парень на сцене. – Танцевать эротично, привлекая все мужское внимание. А вы, - обратился он в зал, - выбираете лучшую для вас. По окончанию танца будет проведен аукцион – сколько своих бумажных банкнот вы готовы отдать каждой из девушек. Все средства, разумеется, пойдут на выпивку из нашего бара! Смотрите, какие они еще трезвые!

Началась музыка, и мы стали танцевать. Я нашла взглядом столик с приглянувшейся мне мужской компанией и принялась танцевать для выбранного объекта. Я медленно приподняла повыше и без того короткую юбку, расстегнула кофточку, оголила сначала одно плечо, затем другое, придерживая ее застегнутой в районе груди. Получилось, на мой взгляд, эротично и не пошло. Главное, желаемый объект все это время не сводил с меня глаз.

Ведущий дал отбой, спросил наши имена и начал свой аукцион.

- Стартовая цена – триста рублей за бутылку шампанского для Алины и для Наташи!

- Пятьсот для Наташи!

- Пятьсот для Алины! – послышалось из зала.

- Пятьсот! – повторил ведущий. – Интересно, как много можно выпить на пятьсот?

Мужчины не совсем охотно стали повышать для нас ставки. Наташе предложили тысячу семьсот, а мне сумма выросла до двух.

- Тысяча семьсот для Наташи, раз! – начал отсчет ведущий. – Тысяча семьсот для Наташи, два! Ну, кто даст больше? Не жадничайте! Тысяча семьсот для Наташи, три! Продано! Вон наш бар, вот Наташа, будь мужиком, угощай девушку на обещанную сумму, она это заслужила!

Зал загудел, Наташа спустилась, и внимание осталось на мне.

- Что ж, две тысячи для Алины, раз! – вновь принялся за свое парнишка. – Две тысячи для Алины, три…

- Семь тысяч, - послышался голос.

Все притихли и оглянулись. Выбранный мною объект держал в руке купюры.

- У девушек девичник, пусть оттянутся хорошенько, - покровительственным голосом проговорил он.

Разумеется, больше давать никто не собирался, и он выиграл своей щедростью.

Я подошла к девчонкам, мужчина, склонившись над столиком, что-то им говорил.

- Семь, потому что вас семеро, - пояснил он. – В баре есть хороший коньяк, виски, мартини, закуски приличной закажите. Не отказывайте себе, погуляйте вдоволь.

Я остановилась, глядя на него.

- Пойдем, угощу, - кивнул он к бару.

Я проследовала за ним. На вид ему было немногим за тридцать, хорошо одет, под свитером проглядывалось сытое брюшко. Видимо, я попала на крупную рыбку.

- Алина – твое настоящее имя? – спросил он.

- Собственное и родное, - ответила я, разглядывая его загадочную личность. Бармен поставил передо мной коктейль.

- Михаил, можно просто Миша. Замужем? Есть постоянный спутник?

- Замужем, - я кивнула.

- А почему кольцо не носишь?

- Формальность отпугивает, спутники боятся.

Он усмехнулся. На таких «спутников» я еще не попадала, этот был явно успешным директором по сравнению с прошлыми мальчишками.

- А я тоже женат, у вас на пару дней в командировке. В будущем планирую приезжать с энной периодичностью. Одному, знаешь, скучновато. Приглашаю в гости, у нас тут гостиница недалеко.

Я подошла к девчонкам и попросила сумку. Поля сверлила меня осуждающим взглядом.

- Алинка, ты с ним уходишь? – забеспокоилась Катюха. – Он тебе угрожал? Давай охрану вызовем.

- Ты что, симпатичный мужчинка! – улыбнулась я. – Добрый и щедрый, вон какой стол накрыл! Катюха, желаю вам с Павлом счастья. Главное, чтобы ты в нем не ошиблась, - горько сказала я на прощание и двинулась за Мишей.

Да, приезжий Михаил оказался крупным акционером одного из предприятий и намеревался внести в его управление серьезные корректировки, за чем собирался приезжать еще не раз. После бурной ночи он официально, насколько это было бы уместно в данном контексте, предложил мне стать его любовницей. Я не сказала твердого «да», лишнее обязательство, - пусть приезжает, там и посмотрим. Но провести с ним время было бы однозначно неплохо.

На свадьбу к Катюхе пришлось идти с Тимуром. Мы изображали счастливую чету, но стрельнуть глазками в пару незнакомых мне друзей Павла я не удержалась. Тимур был таким занудой, что я сбегала от него на все конкурсы, выпивала все тосты и танцевала все танцы. В толпе я непременно игриво к кому-нибудь прижималась и подмигивала.

Полина постоянно обрабатывала Тимура, и я была уверена, что на мой счет. Я видела их вместе сидевших и разговаривавших, и вид у обоих был такой, будто они решали проблему вселенского заговора. А я пользовалась свободой Валерки и веселилась с ним.

- У Павла, оказывается, еще есть друзья, которых мы не знаем. Все-таки он очень закрытый человек, - я с Валеркой вышла в курилку и достала сигареты. Он внимательно смотрел на меня, а я закурила.

- И давно ты куришь? – поинтересовался он.

- Ну как… с тех пор как вышла замуж балуюсь помаленьку, - я усмехнулась.

- Да, давненько я тебя не видел, - протянул Валерка. – А что за история произошла на девичнике, после которого Поля кроет тебя всем немыслимыми грехами?

- Думаю, Поля тебе в красках все рассказала, мои комментарии тут будут излишними! – я засмеялась. Все-таки ее задело мое поведение. Теперь я понимала, о чем они с Тимуром секретничали.

- Ты действительно ушла с тем мужиком?

- Я бы не стала называть его «мужиком», Миша вполне порядочный человек.

- Алинка, что с тобой происходит?..

Я взглянула в его внимательные глаза.

- Осуждаешь? – проговорила я. – Это ты женился на любимой девушке, которая тоже любит тебя и с которой в постели тебе, видимо, хорошо. А как я вышла замуж, ты и сам знаешь. И просто невыносимо терпеть на себе пыхтеющее деревянное бревно.

- А зачем терпишь?

Я не ответила. Я не знала, зачем терплю.

- Валер, если осуждаешь, давай разойдемся, - сказала я. К горлу начал подкатывать ком, и собирались слезы. – У меня такая жизнь, мне ТАК хорошо. Если муж не может дать мне того, чего хочется, почему я не могу искать этого на стороне? Почему я должна ставить на себе крест и только приносить ему тапочки? Я и так долго сидела… я год ждала его…

- Тихо, спокойно, - Валерка обнял меня, я хлюпнула носом в его рубашку. – Я не осуждаю тебя и никогда не посмею, все мы не безгрешные.

- Валер, не люблю я Тимура. Думала, привыкну, не помогает. Я лучше с другими буду, чем с ним. Я все это делаю, чтобы отгородиться от него, - я бросила сигарету. – Не от лучшей жизни, забыться хочу.

- Алинка, чем я могу помочь?

- Тут уже ничем не поможешь, просто будь моим другом. Не бросай меня, пожалуйста, - я вцепилась в Валерку как в спасительную соломинку. И тут же опомнилась. – Если Полина увидит, точно подумает неправильно, - шмыгнув носом, попыталась улыбнуться я. – У меня теперь репутация изменилась.

Валерка меня не бросал, он часто мне звонил и иногда заезжал в гости. А в остальном все продолжалось по-прежнему.

Михаил приезжал где-то раз в месяц на три-четыре дня и обязательно звонил. Мы встречались, он делал мне дорогие подарки, и обоих это устраивало. Я как-то вспомнила разговор с Валеркой о «золотой середине» - тридцатипятилетний Миша как раз для нее подходил. Но это было полной глупостью, ничего серьезного с Мишей не могло и быть.

- Зачем ты спишь со всеми подряд? – спросил меня Миша.

- Тебе рассказать историю моей жизни? – приподняла я брови. – Брось, это скучно.

- Просто я беспокоюсь за твое здоровье. Необходимо иметь постоянного полового партнера.

- Это говоришь мне ты, у которого по любовнице в каждом городе?

- Зато они у меня постоянные.

- Ты у меня тоже постоянный три дня в месяц. Не будь занудой!

Новый год мы с Тимуром встречали с его друзьями в ресторане. Народу было много, веселая дружественная атмосфера, я даже сумела познакомиться с парой ребят из других компаний.

Потом мой дорогой муж уехал с шефом в недельную командировку, и я дала волю своей свободе. Я даже не постеснялась привести одного из парней с новогоднего праздника домой, а с другим мы сделали выход в ресторан… В ресторане был Леша с какой-то женщиной, явно не Юлией Михайловной и не коллегой по работе.

Я наблюдала за Лешей, и мне было противно. Он тоже чувствовал себя некомфортно, посматривая на меня. Я не могла поверить, что он нашел себе очередную другую. Я до сих пор с трудом вспоминала о нем… а он легко встречался с новой.

Я не сказала ему ничего, в моем взгляде все и так хорошо читалось. Я сухо попрощалась со своим спутником и ушла домой. Как вовремя уехал Тимур! Я впала в истерику, которой у меня уже давно не было.

- Ненавижу! – заливаясь слезами, я громко хлопала дверцами шкафов, чтобы выместить куда-то свою обиду. – Почему они такие! Предатель! И если бы с женой… но ведь с очередной! – я рыдала долго и громко.

Валерка почему-то всегда чувствовал, когда нужно появиться. Он без предупреждения позвонил в дверь, собираясь ненадолго забежать в гости, и попал как раз вовремя.

- Что случилось? – обеспокоенно спросил он.

- Я видела его… - со злобой бросила я. – Не с Юлией Михайловной…

Валерка сразу же вдохнул, поняв, о ком я.

- Сидел с какой-то… И ведь ей далеко за тридцать, не двадцать вовсе… Правда сорока, наверное, тоже нет, - я всхлипнула. – Почему жизнь так предает? Ну почему так происходит?

Валерка по привычке уже прижал меня к своей груди как ребенка, а я, не стесняясь, залилась слезами.

- Валерк, я думала, он меня любил. Я ведь все отдавала, чтобы быть с ним… Так жестоко предавать… Так обманываться…

Валерка молчал. Он вообще старался как можно меньше говорить о своем тесте и предпочитал не знать о его личной жизни, однако я делилась с ним самыми мельчайшими деталями.

- И ему тоже было сегодня неприятно. Он тоже чувствовал себя некомфортно. Да она не нужна ему, не было у них той искры, которая была между нами… Зачем он это делает? Ему нравится сам факт, что он с женщиной за спиной жены?

- А может, между ними ничего и нет…

- В такие заведения по-дружески не ходят и при свечах не сидят. Все вы такие… - Валерка сунул мне только что заваренный успокоительный чай, и я отхлебнула. – Только ты другой… и муж мой идиотский… все видит и терпит.

Это было точкой в моем отношении к Леше. Несмотря на сильнейшие сильные чувства, которые я испытывала, я разочаровалась в нем. Я совершенно перестала понимать Алексея и не могла найти оправдание его действиям. Теперь он казался мне слабым человеком, умеющим лишь плести интриги за спиной у семьи, а по факту ничего из себя не представлявшим. Значит, ему так было удобно… Значит, нам не по пути.

Я решила выкинуть Алексея из своей жизни раз и навсегда. Как бы тяжело мне не пришлось.

10

Без Леши смысл моего существования потерялся окончательно. Если раньше во мне жила хотя бы надежда, то после полного разочарования не осталось ничего. Я прорыдала остатки командировочных дней Тимура, а по его возвращении с трудом взяла себя в руки.

Я стала жесткой и черствой. Мне не хотелось больше вежливо улыбаться, если улыбаться было ни к чему. Я начала жить по принципу: если мир ничего мне не дает, почему я должна отдавать себя? Я не чувствовала ни радости, ни приятных моментов – все превратилось в одну серую массу. Я брала то, что мне нужно, платила за это равную цену, и на мелочи не разменивалась.

Мое отношение к мужчинам стало более потребительским и отборочным. Их количество не изменилось – поменялось качество. Теперь сопливые клубные мальчики в поле моего зрения не попадали, я брала солиднее, таких как Миша. И я почти не скрывала этого от Тимура, а он предпочитал делать вид, что ничего не понимает.

Вкус моей жизни насовсем потерялся.

В феврале Катя сообщила, что уже на третьем месяце, и они с Павлом ждут прибавления. Я выразила ей свою радость, не понимая, что особенного в ребенке, который только будет отнимать силы и время. Я лично была не готова и не планировала никаких детей, тем более с Тимуром. А возможно, вообще никогда.

- Валер, а почему вы с Полей не заведете ребенка? – спросила я, обсуждая Катино положение. – Все женатые по любви быстро заводят детей, а вы пока скромничаете. А как же долг родине?

- Начнем с того, что это не долг родине, а плод взаимной любви двух людей, - ответил Валерка.

Я усмехнулась:

- Ну да, романтика, муси-пуси. Исключения мои любимые, - я потрепала его по волосам и чмокнула в макушку, вытащив из пачки сигарету и закурив, - когда вы подарите свету ваш плод любви?

- Зачем ты издеваешься? – поддел мой сарказм Валерка.

- Прости, просто это как глупое правило, которое все стараются выполнять сразу же после женитьбы. А вы как-то не торопитесь.

- Да я бы с удовольствием, - он пожал плечами и улыбнулся, - мое дело маленькое. Но у Поли пока карьерные амбиции, у них важные проекты идут, ей в декрет еще никак нельзя. Говорит, как только до директора отдела дорастет, так сразу – управлять можно и из роддома. А пока с места могут подвинуть и обратно не возьмут. Боится потерять.

- Узнаю Полю, как что вобьет себе – так крепко. Зато потом нарожает тебе кучу детишек! Уж если она за что-то берется, то качественно.

Под общий шум я не заметила своей задержки. Я продолжала обычный образ жизни, укоренившийся во мне еще основательнее. Мой организм не подавал сигналов изменений. А возможно, они и были, но я не придавала им должного значения, списывая на последствия прошлого вечера или бурной ночи. Я вдруг задумалась, когда просчитала вторую задержку, и сделала тест – он показал положительный результат.

Я продолжала жить, будто ничего не произошло. Будто беременность – всего лишь простуда, которая пройдет сама собой. Я по-прежнему много пила, курила и меняла партнеров – новое положение не значило в моей жизни ровным счетом ничего.

Когда признаки стали проявляться более очевидно и начали мешать моему существованию, по утрам я еле доползала до ванной, а сильные запахи чуть ли не выворачивали меня наизнанку, я пошла к гинекологу. Я ни о чем не думала, я хотела жить спокойно и не мучиться странными позывами изнутри. Сначала в медицинском кабинете меня долго осуждали, потом пытались вразумить и отговорить, но я решительно сделала аборт. Все прошло весьма быстро и гладко, пару дней я приходила в себя, восстановила силы и снова стала собой небеременной, будто ничего и не было.

Я не хотела ребенка, это казалось мне обузой, чем-то неестественным в моей уже выстроенной по-своему жизни. Я не собиралась умиляться как Катя над каждым признаком изменения внутри меня. Мне не нужны были перебои в самочувствии и растущий живот, а потом требующее внимания существо. Я не могла дать ему любовь, потому что у меня ее не было.

О своей мини-беременности я никому не сказала и быстро забыла сама, будто переболела насморком, которого уже нет. Жизнь даже не остановилась, паузы не было, все текло в своем ритме.

Михаил перестал со мной встречаться, аргументируя тем, что я слишком неразборчива, и он не хочет рисковать сам. Я быстро выкинула его из своей жизни и продолжила с тем, что было на дынный момент.

Однажды я пришла домой и застала Тимура в обществе дамы. Белокурая барышня с розовой помадой сидела в нашем кресле, Тимур восседал напротив, а между ними стоял богато накрытый столик. Накидка на диване лежала небрежно, создавая иллюзию, будто кто-то наспех пытался навести порядок. Должно было казаться, будто я вернулась не вовремя и застала сцену тайного свидания, но я лишь усмехнулась.

- Дорогой, у нас гости, - я подсела к Тимуру и крепко поцеловала мужа, моя красная помада осталась на его губах. – Алина, жена своего любимого, - весело представилась я.

Тимур явно ожидал другой реакции и немного опешил.

- Таня – моя бывшая сокурсница, - промямлил он. – Мы случайно встретились, разговорились, я пригласил ее… Ты не возражаешь?

- Ну что ты, всегда рада гостям! – я налила себе стоявший виски и оглядела «сокурсницу». – Вы можете оставаться у нас с ночевкой, мы разложим кресло. Помнишь, как у нас ребята ночевали? – я повернулась к Тимуру. – Места полно, хотя на первый взгляд так не скажешь! Таня, час поздний, не переживайте, никаких неудобств!

Это было совсем не то, что ожидал от меня Тимур. Он неумело сотворил «романтический беспорядок», видимо, намереваясь вызвать мою ревность, спровоцировать скандал или чего там еще его душа хотела. Но уж кто, если не я, знал, как выглядят действительные встречи «за спиной», и каким образом ведут себя люди. К тому же, я не испытывала к «любимому» мужу ровно ничего, и будь он хоть с десятью женщинами, я бы не сказала ему ничего против. Мне было забавно видеть этих «голубков», ведущих себя как школьники.

- А у вас опять был вечер встреч? – поинтересовался у меня Тимур.

- Ага, праздновали день рождения коллеги на кафедре, - я закурила. – Поели тортика, посплетничали и разбежались.

- Алина, не кури в комнате, - он отобрал сигарету.

- Прости, забылась, - я нежно чмокнула его в лоб, прижав к себе.

Таня растерянно смотрела на супружеские милости. Очевидно, Тимур готовил ее к другим событиям.

- Дорогой, я тебя хочу, - выдала я и ухватилась за его ремень. Глаза сокурсницы чуть не выпрыгнули из орбит, впрочем, как и у Тимура. – Таня, а вы никогда не делали это втроем?

Дыхание Тимура стало прерывистым, он совершенно растерялся.

- Я, наверное, пойду, - блондинка вскочила.

- Таня, если что-то не так, простите, - невинно извинилась я. – Не хотела пугать вас, нет так нет! Если вы далеко живете, вам лучше взять такси.

Она многозначительно посмотрела на Тимура и двинулась в прихожую. Мы тоже встали ее проводить.

- Заходите еще, - обнимала я Тимура, улыбаясь.

- Очень приятно было познакомиться, - запинаясь, выдавила Таня. – Спасибо. До свидания!

- Счастливо, - Тимур закрыл за ней дверь. – Ты пьяна, - он развернулся ко мне.

- Не больше обычного, все в порядке, - я достала новую сигарету и закурила-таки на кухне.

- Ты себя слышала?

- Прекрасно! А ты себя видел? К чему весь этот спектакль? Любовницу привел? Я тебя умоляю! Ты ее даже за руку не держал, кого вы хотели разыграть? Неопрятный диван, красивый стол – да кто так встречается «на стороне»?

- А у тебя богатый опыт. Наряжена как шлюха.

- Откуда ты знаешь, как выглядят шлюхи? – я засмеялась. – Не начинай разборки, тебе это не идет.

- Уже не хочешь меня? Давай позовем кого-нибудь еще, устроим втроем, - он подошел ко мне вплотную и схватил за пятую точку.

Я выпустила на него дым:

- Силенок не хватит.

- У тебя?

- У тебя. Жену ублажать не получается, а ты хочешь еще одну.

- Какой же ты стала стервой. Ты уже всех друзей растеряла, скоро могу не выдержать и я.

- Кого я растеряла? Все, кто мне нужен, со мной. И даже кое-кто не нужен…

Он молча посмотрел мне в глаза и развернулся. Уходить было некуда, и мы по-прежнему легли на один диван, отодвинувшись каждый к своему краю.

В конце августа родила Катюха, и через месяц мы все были приглашены на праздник. Павел и Катя были счастливы, хотя выглядели несколько вымотанными. Их маленький сын спокойно переходил из рук в руки и терпеливо кряхтел.

- Держи, - Катя с улыбкой передала мне новорожденного. – Не бойся, не сломается.

Я осторожно приняла маленькое создание и не понимала, что с ним делать дальше. От Кати веяло домом и теплом, и меня это почему-то пугало.

- Я с ребенком, - я широкими глазами потряхивала я головой. – Бррр…

- Дети – цветы жизни, - подмигнул Валерка. – Может, и вам пора? – обратился он ко мне и Тимуру.

- Может, и пора, только без меня, - не согласилась я. – Лишние стрессы мне не нужны, и так всего хватает.

- Тимур, тебе непременно надо заняться вопросом продолжения рода, - сказала Катя. – Материнство – это неописуемое чувство!

Тимур в надежде покосился на меня.

- Давайте оставим это решение женщине, - осторожно проговорила я. – Его дело мелкое, а мне потом мучиться. Нет уж, такую несправедливость я не перенесу.

- Действительно, Тимур, найди себе достойную мать своих детей, а не эту… - бросила Полина. – Столько девчонок хороших мечтают о семье.

- А у кого-то она есть, только карьерные амбиции не видят желаний мужа.

- А ты поменьше смотри в чужие семьи, найди себе другое хобби.

Валера обнял Полину и сделал с ней пару шагов назад, уводя от меня.

- Девочки, вам обеим надо родить, - мягко сказала Катя. – Вот увидите, как поменяется мир и ваше отношение ко многим вещам. Нет ничего прекраснее выношенного вами плода.

- Причем парни-то готовы к этой ответственности, а вот девушки против, - метко заметил Павел не без сарказма в нашу с Полей сторону.

И это было правдой. Если себя я могла оправдать, то почему от детей отказывалась Поля, я не понимала. С ее характером и целеустремленностью она наверняка работала бы до самого рождения, а вышла бы из декрета, едва ребенок научился дышать. С такой хваткой вряд ли кому-то удалось бы занять ее место, а карьерный рост успешно мог бы продолжаться одновременно с воспитанием ребенка. Я видела, что в их отношениях с Валеркой по-прежнему была любовь и теплота – идеальная атмосфера для расширения семейства. Насколько я знала, со здоровьем тоже был полный порядок. Однако Валерка терпеливо молчал, а Поля продолжала заниматься карьерным ростом.

11

В ноябре у меня начался жуткий токсикоз. Я не могла ездить в автобусах дольше пятнадцати минут, остро реагировала на любой парфюм и совершенно не переносила запах жареной еды. На своих парах я то и дело выходила, и скрывать свое положение становилось практически невозможным.

Я была в растерянности. Все стало происходить очень быстро, и, пытаясь урегулировать свои тошнотворные порывы, я не успевала думать о самой ситуации и выходе из нее.

Я стала чаще просить Валерку подбросить меня на машине и почти прекратила свои загулы. Тимур с подозрением приветствовал меня вечерами дома, а я никак не могла определиться, у какого врача сделать аборт, чтобы не выслушивать очередные нравоучительные нотации. Я была так сосредоточена на том, чтобы не выдать свое положение, что на все остальное просто не хватало ни сил, ни времени.

- Спасибо тебе. Прости, что оторвала от работы, просто действительно неважно себя чувствую, - поблагодарила я Валерку, сидя в его машине.

- Алин, у тебя все в порядке? В последнее время ты себя немного странно ведешь и… какая-то бледная, - он отодвину прядь волос с моего лица, чтобы удостовериться в моей бледности. – Может быть, тебе обследование пройти?

Я помотала головой и отвернулась к окну. Я не знала, как говорить, это было моей больной темой, которой я пока ни с кем не делилась.

- Я беременна, - я повернулась к Валерке, глаза сразу наполнись слезами. Я не хотела и не представляла себя в роли мамаши.

Валерка на секунду опешил.

- Алинка, поздравляю! Это здорово!

- Нет, - по моим щекам покатились слезы. – Нет, я не хочу. Валер, это ужасно! Мне нельзя, я не готова, я не хочу детей!

Он прижал меня к себе, и я зарыдала на его груди.

- Глупая, - он погладил меня по голове. – Нет ничего прекраснее детей. Это частичка тебя, твоя клеточка, твоя кровь. Представляешь, у него будут такие же черты, как у тебя, характер твой, он будет называть тебя «мамой». Ведь нет никого ближе, чем мама. Девочку будешь наряжать в платья, мальчику давать заботливые подзатыльники.

Я усмехнулась и подняла на него глаза, полные страха и растерянности.

- Валер, я ведь даже не знаю, от кого он.

- Главное, что он точно твой, - серьезно проговорил Валера.

- Я сделаю аборт.

- Не вздумай. Я прицеплю тебя наручниками к батарее.

- Да ты понимаешь, что я не смогу дать ему того, что должна. Я не смогу его любить. Он нежеланный.

- Просто ты пока не осознала, первая шоковая реакция, потом поймешь, какое это счастье.

- Счастье – это от любимого, в полной семье с нежными отношениями. А то, что у меня, даже жизнью-то сложно назвать. Валер, я ненавижу Тимура, я ненавижу себя, - я все глубже пыталась уткнуться в его воротник. – Как я смогу воспитывать ребенка в такой ненависти? У меня нет ни сил, ни желания кого-то любить. Моя жизнь загнивает с каждым днем.

- Вот и будет повод ее изменить. Алинка, ребенок ни в чем не виноват. Раз уж так случилось, значит, на то воля божья.

- Ну, почему именно я? Лучше бы уж твоя Поля, я бы действительно была за вас счастлива.

- Прекрати, вытирай слезы, все наладится, - он провел пальцами по моим щекам, смахивая слезинки. – Дурочка, я так рад за тебя.

- Спасибо тебе, - я пыталась успокоиться, всхлипывая. Валерка был самым близким другом, терпящим все мои истерики и умеющим подбирать нужные слова в нужные моменты. И я каждый раз удивлялась, почему именно он, а не кто-то другой, хотя бы та же Катюха, с которой мы дружили со школы. – Я не представляю, как с этим жить дальше, - вздохнула я.

- Ну, будешь брать мастер-классы у Кати, - усмехнулся он. – Если что, я всегда готов помочь. И… Тимур у тебя есть.

- Тимур, - я тряхнула головой. – Это точно. Поднимешься на чай?

- Нет, спасибо, - Валера отрицательно помотал. – Я Поле обещал пораньше закончить и заехать за ней, сегодня не получится.

- Тогда заскакивай как-нибудь на днях, - я открыла дверцу машины и выкинула наружу ноги. – Пока.

- Счастливо! И, Алин, - Валерка задержал меня на пару последних мгновений, - без глупостей, да?

Я неуверенно кивнула, я еще не приняла решение и не могла ничего обещать.

Дома я умылась и какое-то время изучала свое покрасневшее от рыданий лицо. Тимур еще не пришел. Интересно, насколько сильным этот стресс был для ребенка? Как я помнила из уроков биологии, наиболее важным этапом в формировании плода была первая декада – как раз время наисильнейших переживаний и истерик, в которых я пребывала. Многие девушки заранее готовятся к этому процессу и очищают свой организм. Я же первый месяц и вовсе ни о чем не подозревала и продолжала вести разгульный образ жизни. И пока я не пришла к окончательному решению, я не собиралась что-то менять.

Я открыла форточку и закурила на кухне. Тимур щелкнул дверным замком, помыл руки в ванной и прошел в комнату к дивану и телевизору. Он уже давно не ужинал дома, потому что я ничего не готовила. Где он ел, меня никогда не заботило. Иногда я видела следы кулинарии на нашей кухне, а иногда его ужины оставались для меня загадкой.

Я прошла в комнату и села в кресло напротив Тимура. Сначала он делал вид, что не замечает моего пристального взгляда, а затем все же его глаза стали бегать.

- Я беременна, - наконец, сказала я.

Тимур остановил свой взгляд на мне.

- Два месяца.

На его лице за мгновение пробежала буря эмоций, и наконец брови приподнялись, глаза раскрылись шире, и уголки рта чуть дрогнули то ли от улыбки, то ли от напряжения.

- Беременна? – не веря, переспросил он. – У нас будет ребенок? – Тимур не смело улыбнулся.

Мои глаза округлились. Я откровенно была удивлена его реакцией. Я ожидала всего что угодно, но не улыбки и огонька во взгляде.

- Ты серьезно? – Тимур подошел к креслу и присел передо мной на колени. – У нас будет маленький?

- Я не знаю, - из моих глаз хлынули слезы. – Я не готова, я не хотела.

- Это прекрасно, - он обнял меня. – Мы будем родителями, - Тимур глупо улыбался, а я рыдала в его воротник.

- Я хотела сделать аборт…

- Глупая, почему ты раньше не сказала? – он гладил меня по волосам.

Я была шокирована и тронута поведением Тимура. В этот момент он казался мужем счастливого брака. После того, что я ему устраивала… Я растерялась и не понимала, как вести себя дальше.

- А уже известно кто – мальчик или девочка? – воодушевленно спросил он.

Я тряхнула головой, заглатывая слезы.

- Еще рано, я об этом даже не думала…

- Да какая разница, кто бы ни был, он наш, - Тимур поцеловал меня в мокрую щеку.

- Ты действительно хочешь этого ребенка? – я немного отстранилась, чтобы увидеть его глаза.

- Очень! Я уже безумно люблю его!

- Ты сумасшедший… - я поцеловала Тимура в ответ.

Я не понимала, что произошло, но после работы я сразу шла домой и ждала Тимура с готовым ужином. А он приходил непривычно голодным и одаривал меня необычайной заботой. Мы стали вести семейную жизнь, к всеобщему, а скорее даже к моему удивлению. Мы начали вместе выходить в свет и посещать различные мероприятия, ходили в гости к его друзьям и к моей Катюхе. Мы больше не ссорились и как молодожены ухаживали друг за другом. Даже Валерка поверил в наши наладившиеся отношения, хотя с огромной неохотой, и, казалось, заставил поверить в них Полю – она перестала подкалывать меня по каждому поводу и поливать грязью. Мы с Тимуром стали образцовой семейной парой.

У меня было весьма туманное восприятие реальности. Неожиданная забота и нежность мужа… У меня действительно был муж, и я ощущала его реальное присутствие, а не отголосок названия. Вокруг все улыбались – слишком слащаво и позитивно, будто моя жизнь неожиданно превратилась в добрую сказку. Мною управляли какие-то семейные инстинкты и стандарты, наверное, заложенные в каждой девочке с воспитанием. Мир вдруг стал идеальным.

Но я не ощущала в нем себя настоящую. Исполняя роль идеальной жены на полном автомате, я была сосредоточена на маленьком мире внутри себя. Я остро осознала репродуктивное назначение женщины и с трепетом наблюдала за изменениями своего организма. Нестабильное самочувствие теперь казалось мне прекрасным состоянием. Бросить курить полностью я не смогла, периодически я чувствовала потребность в сигарете и делала это тайком от Тимура, но все прочие пагубные привычки ушли без следа, и даже не оставили тяги к ним вернуться.

Мои студенты почувствовали мою слабинку, и особо уверенные в себе просили досрочных «автоматов» перед очередной зимней сессией. Я позволила им воспользоваться своей добротой и состоянием умиротворения и отправила некоторых из них на праздники с готовыми оценками.

Этот новый год должен был стать самым семейным в нашей недолгой супружеской жизни. Муж, жена и будущий ребенок, пол которого я пока не узнавала.

Я продолжала готовиться к идеальному празднику в туманной реальности. Но во всей этой идеальности я чувствовала растущее напряжение, как снежный ком, постепенно катившийся и набиравший свои объемы. Я пока не могла объяснить, но новая жизнь доставляла мне дискомфорт. Все, чего я хотела, - был ребенок, а к чему мне остальное, я пока не могла осознать. В воздухе висела какая-то недосказанность…

За пять дней до нового года у меня вдруг поднялась температура. Я усиленно принялась сбивать ее народными средствами, и, казалось, через два дня все нормализовалось. Но потом у меня открылось кровотечение. Я обнаружила это на работе, и заботливая заведующая кафедрой вызвала скорую. Низ живота неприятно тянуло и покалывало, я с ужасом наблюдала за вытекавшей кровью и лихорадочно соображала, как это повлияет на ребенка. Тимур примчался ко мне в больницу.

- Что случилось? – он вошел в палату, и я вдруг почувствовала неприязнь к этому человеку. Он обеспокоенно взял меня за руку, но я убрала руку под одеяло. Мне вдруг стала комичной его забота. – Алина, что произошло? – повторил Тимур.

- Спроси у врачей, - я отвернулась к стенке.

Я пока сама ничего не знала. У меня взяли анализы и обещали еще раз осмотреть чуть позже, но однозначно прописали покой, и я не хотела никаких посетителей.

- Милая, держись, я скоро вернусь, - он чмокнул меня в щеку. Мне стало противно.

Я вдруг осознала, что Тимур сильно раздражает меня. Я не хотела его видеть, во мне проснулись прежние чувства отвращения и неуважения. Туман как будто рассеялся, и идеальный мир казался глупым и нелепым. Как снежный ком, наконец, сформировался и остановился, начиная разваливаться. Я самой себе показалась дурой, принявшей чужую игру. Меня в ней не было, я будто на время где-то уснула, а та кукла, которая жила, пыталась занять мое место. Мне стало противно от себя самой. Я по-прежнему ненавидела Тимура и не могла понять, как я прожила с ним эти полтора месяца.

Я попросила врачей не пускать ко мне никого. А утром вынесли мой вердикт: ребенка больше нет. У меня нашли две скрытые инфекции, которые убили плод – результат моей активной половой жизни с различными партнерами. Я никогда не проверялась на глубокие и серьезные болезни, а привычные распространенные инфекции лечила на ходу. Я никогда не уделяла внимание своему здоровью, мне это было ни к чему, я не ценила жизнь.

Я молча собрала вещи и сама ушла из больницы. Тимур названивал мне на мобильный, но я не брала. Я пришла домой и закурила. Я дымила сигарету за сигаретой. Я чувствовала себя убитой, как и мой ребенок.

- Почему ты не берешь трубку? – крикнул он из прихожей, войдя в квартиру. – Зачем уехала из больницы и не подождала меня? Я разговаривал с врачом, - Тимур показался в комнате.

Я молча посмотрела на него.

- Опять ты куришь, прекрати, - он сделал два шага ко мне, намереваясь отобрать сигарету.

- Не трогай, - жестко ответила я. – Сама знаю, что делаю.

- Послушай, я понимаю, это тяжелая потеря. Нам обоим сейчас нелегко, наш ребенок…

- Да хватит, - грубо прервала я. – Хватит, поиграли в семью и закончили. Кого мы обманывали? Перед кем весь этот спектакль? Откуда вдруг любовь и понимание?! Нет ничего и не было.

Он смотрел на меня с горечью и разочарованием. От идеальной жены не осталось и следа, вернулась я прежняя, грубая, холодная и ядовитая.

- Как люди быстро меняются, - сухо проговорил Тимур.

- А некоторые не меняются, - я выпустила в его сторону струю дыма.

- Почему ты такая жестокая?

- Это мир такой.

- Я думал, наш ребенок…

- Мой ребенок, - прервала я. – Ты к этому ребенку не имеешь никакого отношения.

- Я твой муж…

- Объелся груш. Да когда мы с тобой последний раз спали? Лежание на одном диване в расчет не принимается. Да у меня было полно мужиков! Любой из них мог быть отцом ребенка! Любой, но точно не ты! Ты ведь на это не способен.

- Зачем тогда вышла за меня?

- Удобно было, вовремя попался.

- Своего Лешу забыть хотела?

Я бросила на него колкий взгляд, полный ненависти. Тимур тоже мог быть ядовитым, когда хотел.

- С бревном это сделать было крайне невозможно. Думала, получится. Ошиблась.

- А что ж он тебя бросил, если ты не была такая деревянная?

- Не твое дело! Зато он был нежным, мягким и ласковым. Он был мужчиной, а не тряпкой, который ни в постели ничего не может, ни семью построить. Почему ты до сих пор со мной? Ведь знал прекрасно, не по любви пошла. Знал, что хожу налево и направо с другими. И терпел! Зачем?! Думаешь, мужчина ты после этого? Уважения себе много заработал? Да тряпка ты! Ничтожество! Нет в тебе ничего мужского!

- Шлюха! – Тимур сдержанно ударил кулаком по стене. Он хотел сказать что-то еще, но крепко сжатые зубы не позволили.

Я поняла, что довела его, и еще чуть-чуть – он мог бы не сдержаться и хорошенько приложиться ко мне вместо стены. Он резко развернулся и направился к двери.

- Я развожусь и больше знать о тебе не хочу! – крикнул Тимур и хлопнул дверью.

- Да пожалуйста! – прокричала я никому.

Я поджала под себя колени и заплакала. Впервые после затуманенной идеальной жизни. Все рухнуло быстро и неожиданно, как гора с плеч. Тут же ушло копившееся все это время напряжение и осталось лишь сожаление о неродившемся ребенке. Я хотела ребенка, я пришла к этому, я осознала всю радость будущего материнства… но не успела испытать его.

Новый год я провела в полном одиночестве, без торта и шампанского. Я не отвечала на звонки, лишь посылала всем сообщения, чтобы не выдать свой голос. Я не хотела омрачать праздник своими проблемами и еще не была готова делиться со всеми подряд.

Я осталась одна, без мужа, без ребенка, но у меня появился смысл. Теперь я знала, для чего жить дальше, и во что бы то ни стало, намеревалась осуществить собственные планы.

12

Валерка как всегда оказался первым. Он примчался первого января с подарками для всей семьи, но явно чувствуя неладное. Стоило ему только взглянуть на меня, как Валерка сразу понял, что пришел не зря.

- Алинка, все наладится, - подбодрил он.

- Наладится, - кивнула я. – Почему вы с Полиной не заведете ребенка?

Он улыбнулся.

- Всему свое время, Поля просила еще немного подождать.

- Дети – это прекрасно.

- И это говоришь ты?! – удивленно воскликнул Валерка. – Два месяца назад думавшая об аборте?!

- Все в прошлом, - чуть сникла я. – Это нужно испытать, чтобы понять. У меня обязательно будет ребенок. Без отца, без семьи, мой собственный. И пусть только скажут, что я плохая мать.

- Вот это верный настрой! – обрадовался Валерка.

Я в очередной раз начала новую жизнь.

Через месяц нас с Тимуром развели, и я больше его не видела. Я слышала, что у него была любовница, еще в наше «женатое» время, и он ушел к ней – теперь моя совесть хотя бы не съедала меня за несправедливое отношение к нему. Отчасти я была «бита».

Мне стало легко и свободно. Я больше никому ничего не должна, я стала жить сама для себя.

Я серьезно занялась своим здоровьем. Окончательно бросила курить, не брала в рот ни капли спиртного и прекратила отношения с мужчинами. Полностью обследовавшись, я прошла курс лечения и впредь пообещала себе быть более осторожной в выборе партнера. Я хотела ребенка и делала для этого все необходимое, что зависело от женщины.

Катюха часто зазывала меня к себе, и я с удовольствием водилась с ее маленьким сынишкой. Она то и дело пыталась свести меня с каким-нибудь холостым знакомым Павла, но я не шла на контакт. Я не хотела отношений, мне не нужны были ухаживания, я медленно и осторожно шла к своей цели.

Мы часто выбирались на природу старой компанией: Катя с Павлом, когда могли оставить сына с родителями, Валерка с Полей, по-прежнему пускавшей в меня уколы, и какие-либо друзья-знакомые для компании мне. Я стала прежней «я» - до знакомства с Тимуром, до увлечения Лешей – спокойной, уравновешенной, даже веселой. Но расположение многих людей я уже безвозвратно потеряла, да и «прежней» я казалась лишь на людях, такой считала меня Катюха, в дни одиночества и воспоминаний я позволяла себе порыдать и пожаловаться Валерке, хотя лишний раз старалась его не беспокоить.

Моя новая цель поглощала меня полностью, не позволяя раскисать.

В начале лета я работала переводчиком с группой немцев. С одним из мужчин у меня завязался роман, и я сделала все, чтобы забеременеть. Но ничего не получилось. Тогда я переключила свое внимание на организатора русско-немецких мероприятий – молодого здорового парня, с которым у нас сложилось достаточно теплое общение после отъезда группы. Но наша недолгая связь также не дала никаких результатов.

А в августе я познакомилась с женатым коллегой Павла и стала встречаться с ним втайне от всех. Ему было чуть больше тридцати, и у него уже был ребенок. Он нравился мне как человек, я уважала его отношение к семье, с самого начала он дал понять, что никогда не уйдет от жены и дочки, а со мной ему просто нравится расслабляться. И я не претендовала на него, я рассматривала этого мужчину исключительно как положительный материал для зачатия.

Очень долго у меня ничего не получалось. Я раз за разом проверялась у гинеколога, не осталось ли какой-либо опасности в моем организме. Но никаких инфекций анализы не обнаруживали.

В октябре, наконец, тест показал положительный результат. Я была счастлива безумно! Я тут же прекратила наше с ним общение, чтобы он не смущался внебрачного ребенка, а я ни с кем не делила свою малышку… или малыша. Мне было все равно – девочка или мальчик, главное, ребенок будет со мной и станет единственным смыслом моей жизни! Ему я смогу подарить всю любовь, которую долгое время не отдавала никому, и это казалось мне счастьем.

- Проходи, проходи! – замахала я Валерке их кухни, доставая пирог.

- Ммм, как пахнет. Ты такая загадочная, - он, улыбаясь, сел за стол.

Я заметила, как он с интересом наблюдает меня в фартуке, с прихватками на руках и пирогом из духовки. Наверное, странное зрелище относительно меня.

- Что? – смутилась я, счастливо улыбаясь.

- Такая хозяйственная, - ответил Валерка. – Улыбаешься. Тебе идет улыбка.

- Да ну тебя! – я кинула в него прихваткой, но свою радость спрятать не могла.

Я накрыла на стол, приготовила чай и села напротив Валерки. Он продолжал улыбаться и терпеливо ждать.

- Валер, - я взяла его за руку, мне была необходима поддержка. Я смущенно водила глазами, не зная, как начать. – Я беременна! – прошептала я, склонившись к нему ближе.

Он не сразу нашелся.

- Поздравляю! От кого?

- Это неважно, - я дала себе слово, что никто не узнает об отце ребенка, даже Валерка, каким бы близким он ни был. – Главное, что нам уже четыре недели, и мы растем и развиваемся!

- Мальчик, девочка?

- Еще рано, не видно ничего!

- Алинка, поздравляю от всего сердца! Самое главное, что ты выглядишь такой счастливой! Как самочувствие?

- Хорошо! Мне хочется летать и порхать!

- То-то пирожки начала готовить, домашняя такая стала, - Валерка оперся на руку, глядя на меня. – А замуж?

- Я никогда не пойду замуж. Мужчины – зло, не хочу больше с ними иметь дело.

- Спасибо!

- Ну, я же не о тебе! Поле больше всех повезло, Катюхе тоже, а мне – нет.

- И тебе когда-нибудь повезет.

- Нет, - я на мгновение поникла. Такие сильные чувства вряд ли еще повторятся. А других мне не надо, уже прошли, ничего хорошего они не несут.

Валерка стал следить за мной и вместе ждать ребенка. Я часами могла ходить по детским отделам в магазинах, и он порой присоединялся ко мне. О своем положении я пока не распространялась, знали лишь те, кому это было дозволено, но не более.

- Подарок будущей мамаше! – Валерка стоял на пороге с огромным слоненком. – Держи!

- Спасибо, - засмеялась я. – Если бы я точно не знала, то подумала бы, что ты папаша!

- А я не против, твои дети – мои дети, чего уж скрывать, - он подмигнул.

- Будешь крестным. Моему малышу точно повезло с тобой! Вот Полина глупая, рожала бы своего скорее, а то чужой ребенок папу уведет.

- Папу нельзя увести! Папа всегда есть папа!

Я была благодарна Валерке за поддержку. Я знала, что Поля не одобряет его частое общение со мной, и могла только представить, какой разнос она устраивала ему дома.

Тема отца ребенка поднималась не часто, но слухи ходили разные. Катюха пытала меня, кто был этим таинственным смельчаком, даже выдвигала свои предположения, но ни на милю не выстрелила в нужном направлении. Все мои последние связи были тщательно сокрыты, я не делилась о них ни с кем, а мой роман с отцом ребенка и вовсе получился неожиданным и никем не замеченным.

Уж тайно встречаться я научилась давно…

Я только начала привыкать к своему состоянию и собиралась постепенно прикупать кое-что для детской комнаты, как у меня вновь открылось кровотечение. Я в панике позвонила Валерке, и он вызвал мне скорую. Я с ужасом ждала вердикта врачей, больше всего боясь вновь потерять ребенка. Он дался мне нелегко, я всеми силами старалась беречь себя, пила необходимые витамины и постоянно наблюдалась у врача. Я надеялась, что это всего лишь небольшой сбой организма… Но чувствовала, что с плодом внутри что-то не так.

Валерка был со мной, когда мне в очередной раз сообщили, что ребенка больше нет. Я проносила его два месяца…

Я тихо рыдала на своей кровати, отвернувшись к стене. Валерка гладил меня по спине, успокаивая. Я не могла поверить, что моя вторая беременность сорвалась. Первую я еще могла объяснить, я совершенно не следила за собой в то время, и результат был закономерным. Но почему не получилось второй раз, я не понимала. Я хотела этого ребенка, я ждала его, я специально искала мужчину, который мог бы стать биологическим отцом, но почему-то не получилось. Я была не просто расстроена, я была в отчаянии!

Мои будни превратились в череду нескончаемых анализов и обследований. В одном центре мне так и не смогли объяснить, почему я не выносила плод. В другом долго пытались запудрить голову, выискивали какие-то инфекции.

И уже перед самым новым годом мне постановили, что я не могу иметь детей. Это был отличный подарок к празднику.

В этот год Катя и Павел пригласили всех к себе. Компания была в основном из женатых парочек, кое-кто с маленькими детками, и меня, одинокой, опустошенной и бездетной. Я мужественно держалась. О своем новом диагнозе я пока никому не сказала, да и не верила в него. Если специалисты так путаются в своих показаниях, то почему я должна верить в бесплодие, когда другие обещают излечить меня от каких-то инфекций, которых никто кроме них больше не видит. Я не доверяла врачам и не собиралась останавливаться.

- Когда следующая беременность? – язвительно обратилась ко мне Поля. Катя только уложила своего сынишку, поэтому разговор невольно зашел о детях. – Кто будет следующим отцом?

- Полечка, прекрати, - Валерка поцеловал ее в щеку, надеясь успокоить.

- Как только природа распорядится, так сразу, - сдержанно ответила я.

- А отцов-то где берешь? В чужих семьях заимствуешь или специальные питомники есть?

- Не твое дело.

- Как же не мое, я должна быть начеку, вдруг это опять кто-то из моей семьи. Мне такие родственники не нужны.

- Противно разговаривать с пьяной карьеристкой. У тебя муж законный есть, а ты не спешишь взращивать цветы на семейной клумбе.

- Зато тот, у кого мужа нет, берет его напрокат у других! Не лезь в нашу семью, мы сами разберемся, когда цветы сажать, а когда ягодки собирать.

- Вот и ты не лезь в мой огород. Не твое дело, кто отец моего ребенка. Очень жаль, что в тебе до сих пор столько злости.

Я действительно сожалела, что Полина не могла забыть старые обиды и становилась очень колкой и жесткой, едва подвыпьет. Она часто себя сдерживала, она мирилась с нашей с Валеркой дружбой и много проглатывала, но стоило нам попасть в одну компанию, она не упускала возможности задеть меня, особенно после пары бокалов спиртного. Полина до сих пор не простила мне романа с Алексеем, поливала за неуважительное обращение с Тимуром и постоянно напоминала о многочисленных любовниках, коих уже давно не было. Я удивлялась, как она не ревнует ко мне Валерку! Но, видимо, он раз и навсегда дал ей понять, что мы отличные друзья, и не больше. К тому же, он так ее любил, что было бы грешно ревновать его к кому-либо, кроме себя самой.

13

Когда я оставалась одна, я тихо рыдала в подушку. Мне казалось, моя жизнь однажды сломалась так сильно, что уже никогда больше не наладится. Я устала от одиночества и нелюбви, мне хотелось чего-то доброго и светлого, но у меня была лишь работа и пустота. С Тимуром ушла вся моя озлобленность и жестокость, но взамен не пришло ничего, и я растерянно продолжала бороться за свое материнское счастье.

Отправив студентов на заслуженные зимние каникулы, я сама немного расслабилась. Весь январь я проходила очередное обследование, пила какие-то таблетки.

Мой вердикт подтвердили еще раз – детей у меня больше быть не могло.

Я трясущимися пальцами перебирала толстые больничные листы, ничего в них не понимая. Мозг отчаянно соображал, к кому еще нужно обратиться, чтобы мне, наконец, пролили свет и дали надежду. Я обошла уже всех местных специалистов.

В тишине больничного коридора вдруг громко заиграл мой телефон, и я подпрыгнула. Украдкой оглянувшись на посетителей женского центра, я направилась к выходу. Звонил Валерка.

- Привет! С днем рождения! – попыталась радостно прокричать я в трубку, стряхивая с себя мелкую дрожь.

- Привет! Спасибо! Как дела? Чем занимаешься? – радостно ответил он.

- Да так, больничная рутина. Гости еще в сборе? Я забегу ненадолго, - мне стало стыдно, что за весь день я ни разу не вспомнила о Валере, занятая только своими проблемами.

- Все уже ушли, мне стоило на тебя обидеться, - проговорил он.

- Прости, пожалуйста! Я совсем не следила за временем. Сейчас же выдвигаюсь, не могу не поздравить тебя!

Я честно собиралась к Валерке, взяла с собой его подарок, оставила запас времени на дорогу… Но сначала длительная беседа с врачом, вынесение диагноза… И я расклеилась. Я долго собиралась с силами и мыслями в больничном коридоре, пока из внутреннего мира меня не вывел телефонный звонок.

Валерка открыл дверь своей квартиры, все еще при параде. Я вручила ему презент, и мы перешли к остаткам праздничного стола. Полины не было, поэтому я так смело зашла к ним в дом – обычно я избегала встреч со своей бывшей подругой на их семейных торжествах.

- Поля сказала, что если ее не повысят после этой командировки, она застрелится, - с улыбкой проговорил Валерка.

- Да уж, бросить мужа в его день рождения…

- Она позвонила с самого утра. Подарок обещала по приезду, если не забудет.

- Прости, что я так поздно. Совсем не следила за временем, - я виновато съежилась. – Я готова даже выпить. Вино есть?

- Ты будешь пить спиртное? – удивился он.

- А, - я махнула рукой – Буду.

- Что говорят? – он плеснул красного вина.

- Ничего хорошего, - я подняла бокал. – Давай за тебя. Желаю Вам с Полей радужной семейной жизни, чтобы у вас было много деток, и они всегда вас радовали.

Валерка понимал, что теперь у меня одна тема, и ободряюще улыбнулся. Я отпила несколько глотков и почувствовала, как тепло пробежало по моему телу. Я не пила ни капли уже больше года и совсем забыла, что делает алкоголь с организмом. Сегодня мне хотелось вернуть это чувство, назло всем лечениям, которые я безрезультатно проходила.

- Они говорят, у меня не будет детей, - наконец, решилась я рассказать Валерке.

Он на мгновение замер и посмотрел на меня глазами, полными паники и сожаления.

- Как такое может быть? – выдавил он.

- Вот так, - я почувствовала, как встают слезы. – Я обошла почти всех, два последних раза подтвердили, что детей больше не будет.

- Алинка, - он обнял меня, а я не сдержалась и дала волю слезам.

- Валер, это наказание мне. Наказание за все мои деяния и предательства. Я сама виновата. Почему начинаешь ценить вещи, когда их теряешь?

- Ни в чем ты не виновата, такое случается.

- Когда я могла, я не хотела этого. А когда захотела, уже не могу! Два выкидыша… Как долго я пыталась забеременеть второй раз! Не сразу получилось, я действительно работала над этим.

- Может быть, нужно пройти какое-то лечение, ведь бывают случаи…

- Я надеюсь, что еще не все потеряно, - я пыталась вытереть щеки. – Я не верю. Они так расплывчато обо всем говорят. Сегодня доктор сказал, что, возможно, нужно подождать, и время еще раз покажет. По анализам пока шансов нет, но после второй потери прошло не очень долго…

- Вот видишь, все обойдется, - Валерка ободряюще прижал меня к себе.

- Пока можете, заводите детей. Валер, не ждите. Поля может биться за свою карьеру еще десять лет, а потом окажется поздно.

- Да я с удовольствием, - в его голосе я услышала нотки грусти. – Я уже давно созрел для этого, а Поля все оттягивает. Я говорю ей, что вполне смогу обеспечивать наше существование, если она перестанет зарабатывать. Но у Поли амбиции! Я уже к Кате с Павлом стал вытягивать ее чаще, чтобы шелохнулось где-нибудь, проснулось. Но она как танк!

- Узнаю Полю, - я чувствовала, как вино расслабляет. – Ее никогда ни в чем нельзя было убедить. Такая пылкая и эмоциональная с одной стороны, но такая упрямая.

- С ней тяжело очень, - откровенно признался Валерка. – Мне порой об стенку биться хочется. А если ее идею поддерживает Юлия Михайловна – туши свет! Иногда так хочется махнуть на все и сбежать куда-нибудь.

Я вдруг вспомнила Алексея. Ему тоже было тяжело с Юлией Михайловной, но я думала, ему это нравится. Услышать подобные откровения от Валерки было несколько неожиданно.

- Но у тебя получается с ней справляться, - робко проговорила я.

- Приходится себя так ставить, иначе с ними нельзя.

Валерка руководил семьей по-мужски, он сумел выработать правильное к себе отношение. А Леша не стал… он поплыл на поводу у женщин, не сопротивляясь и ничего не меняя.

- Вы часто общаетесь с ее родителями?

- Стараюсь сводить общение к минимуму. Нет, я не против, они очень хорошие люди! Но ты же сама понимаешь, когда собираются Поля и ее мама, впору начинать третью мировую, я едва выстаиваю напор, - он усмехнулся. – И… они никогда тебя не простят и каждый раз пытаются перемыть тебе косточки… А с Алексеем Викторовичем я и вовсе стараюсь не пересекаться… слишком многое я знаю, - последние слова давались ему не совсем легко.

Воспоминания о Леше резали сердце. И я не понимала, то ли от приятных чувств, то ли от негатива, осевшего последним осадком.

- Порой мне кажется, что карьера для Поли значит больше, чем все остальное. Вот и я стал больше отдаваться работе…

Я заглянула Валерке в глаза, они были грустными и угасшими.

- И как только тебе хватает сил возиться еще и со мной, - тихо сказала я.

- Хватает, - он чмокнул меня в лоб. Его пальцы перебирали кончики волос на моей шее. – И я всем сердцем верю, что у тебя все будет, и семья, и дети, и чего бы ты ни захотела. Две неудавшиеся беременности еще не показатель.

Я примолкла. Валерка был таким родным и надежным.

- Три беременности, - очень тихо произнесла я. Его тело напряглось. – Я никому не говорила. Самый первый раз я сделала аборт. Оттуда и все последствия. Хотя наверняка я бы тогда тоже не родила, у меня было полно болячек, которые не позволили бы.

- Почему ты не говорила?

- А что бы я сказала? «Привет! Я залетела, не знаю от кого!». Мне тогда жить-то не хотелось, не то, что давать ее. Все прошло очень быстро и почти безболезненно, мой организм тогда совершенно ничего не чувствовал, будто не жил, - я уткнулась в Валеркину шею, его тело приятно пахло. – Я и второй раз хотела аборт, ты же помнишь. Это вы с Тимуром что-то во мне переключили, и я осознала…

- Девочка моя, - Валерка мягко водил пальцами по моей щеке, чувствуя дыхание у себя на шее. – Сколько ж ты пережила.

- Сама виновата, я же говорила. Будь я умней, никогда бы не пошла за Тимура, никогда бы не стала вести этот образ жизни… и кто знает, как бы все сложилось, не приведи я Тимура к себе назло Леше…

- Ничего не бывает зря, все к лучшему.

- Стоило это пережить, чтобы понять смысл жизни.

- Ты еще молода, у тебя вся жизнь впереди.

- Валерка, почему ты со мной? – я приподнялась и взяла его лицо в свои ладони, большими пальцами я бережно водила по скулам. – Почему мне так с тобой повезло?.. Поле повезло… - я вдруг поцеловала его. Валеркины руки тут же обвили мое тонкое тело, будто только и ждали разрешения. – Ты не представляешь, какой ты хороший, - я нежно касалась его щеки своей, стараясь дотронуться каждой клеточкой и попробовать его.

- Я всегда буду с тобой, глупая, - он аккуратно гладил меня по спине, рукам, волосам.

Я прижималась к нему сильнее, но рубашка не позволяла почувствовать его тепло. Я осторожно расстегнула сначала его, а потом свои пуговки. Мне необходим был этот человек не только доступными частями, он был нужен мне полностью, до каждой клеточки, каждого нервного окончания, весь целиком. Я ощущала, что моя жизнь без него невозможна, мне не хватало воздуха, если я на секунду отстранялась от него. Я дрожала, прикасаясь к нему. Я вдыхала его запах, дотрагивалась губами, пальцами, всем телом. Я хотела быть рядом с ним и ни на миг не отпускать!

Я чувствовала неописуемую ответную нежность. Меня тоже хотели, меня обследовали, мною упивались, меня вдыхали и бережно ласкали. Казалось, такими мягкими могли быть лишь облака. Именно они всегда казались мне невесомой периной, которой можно коснуться, и она обволочет тебя невидимой трогательностью и упоением.

Никогда ранее я не была на облаках ни с одним мужчиной. Пыталась приподняться с Лешей… Но та перина казалась жестким кирпичом в сравнении с этой невесомостью!

14

Впервые за долгое время я хорошо выспалась. Мой сон был ровным и безмятежным, и я проснулась полная сил и спокойствия.

Я посмотрела на лежащего рядом Валерку и смутилась, мне стало стыдно, я опять влезла в чужую семью.

- Кажется, проспали, - Валерка сонно нащупал часы и одним глазом посмотрел на время.

Я встала и быстро начала собираться.

- Доброе утро, - улыбнулся он.

- Прости, пожалуйста, я не хотела, - я виновато посмотрела на Валерку. В моей голове роились различные мысли, и билась вена отчаяния. Я не хотела терять друга и проклинала себя за пьяную несдержанность. – Сделаем вид, что ничего не было, хорошо? Я давно не выпивала, отвыкла. Пожалуйста, пусть это останется между нами, а еще лучше, давай забудем! Я уже многих друзей потеряла, не хочу терять очередного. Целую по-дружески! Полине привет! Между нами ничего не было. Я побежала, счастливо!

Я выбежала из его квартиры, оставив сонного Валерку одного. Вот, к чему может привести длительное одиночество и отсутствие постоянного партнера. Я уже стала набрасываться на друзей! Я очень надеялась, что Валерка не сильно помнил прошедшую ночь и может адекватно расценивать дружескую связь. Я дала себе слово больше не пить так много после длительного перерыва. Хотя на деле не слишком уж много я и выпила…

Я вернулась к своей насущной проблеме и вместе со своими немецкими друзьями пришла к идее, что можно было бы пройти обследование и лечение в Германии, где медицина двигалась на пару шагов впереди. Мне обещали помочь с жильем и даже предложили подработку – смена обстановки могла бы положительно повлиять на меня и мою ситуацию в целом. Я обстоятельно все обдумала, прежде чем принять решение.

- Я поеду в Германию, - сказала я Валерке.

- Решилась все-таки?

Мы продолжали общаться по-прежнему, ничем не выдавая случайную слабость. В нашем общении абсолютно ничего не изменилось, никаких остатков неловкости или вины – эпизод был стерт начисто.

- Поживу немного там, - я пожала плечами. – У меня есть хорошие друзья, они помогут освоиться. Пройду еще раз по докторам… вдруг.

- Если действительно думаешь, что поможет, то почему бы и нет?

- Думаю, - я кивнула. – Да и обстановку сменю, надоело все!

В середине весны я уехала в Германию. Смена оказалась колоссальной, и сначала я наслаждалась другой, европейской жизнью, а потом принялась за непосредственную цель своего приезда.

Я поселилась у немецкой пары Анны и Йорга, молодых ребят, с которыми мы познакомились еще во время своей учебы в институте. Тогда мы тесно поддерживали контакт с одним из немецких университетов. Один год наши студенты ездили к ним, другой год – немцы приезжали к нам. Разумеется, мы успели со многими перезнакомиться, и Анна с Йоргом были одними из тех, с кем я продолжала поддерживать связь все это время.

Немецкие врачи прописали мне лечение. Услуги оказались достаточно дорогостоящими, и я всячески вертелась, чтобы подзаработать. Окружение Анны и Йрога постоянно подбрасывало мне различные переводы, нашли несколько частных учеников, и я приспособилась. Работать по гостевой визе было нелегально, и мы вели себя крайне осторожно, чтобы у меня не возникло проблем с немецким законом.

Йорг знакомил меня со своими приятелями. К серьезным отношениям я не стремилась, но тщательно присматривалась к кандидатам. Среди всех я выбрала Тима – молодого инженера, хорошо образованного, порядочного, в меру симпатичного. Он ухаживал за мной без особого огонька, да я и не требовала ярких жестов и поступков. Я рассматривала его исключительно как биологический материал, который ни раздражал, ни напрягал меня.

Очень быстро мы стали парой, и после первого же курса лечения я пыталась забеременеть. Тим знал, что у меня не может быть детей, я не уточняла, что приехала сюда лечиться. И он без лишних обязательств исполнял свое мужское предназначение. У нас ничего не выходило.

Второй курс оказался более дорогим, и Тим частично стал помогать мне финансами. Я ничего не просила, я даже не говорила, что за лечение прохожу, он просто по-мужски считал, что это его долг. А когда он встретил другую девушку, мы перестали общаться и ни к чему друг друга не принуждали.

Я познакомилась с Мартеном, соседом Анны и Йорга, и стала встречаться с ним. Он был заводным и горячим, серьезных отношений построить с ним было невозможно, но свою миссию он выполнял прекрасно. Я уже однажды поверила, что все удалось… но напрасно понадеялась, и мой врач лишь развел руками.

Я стала впадать в тихое отчаяние и депрессию. Анне и Йоргу я старалась не показывать своих эмоций, но в комнате подолгу плакала. Новые ухажеры перестали меня интересовать, мои жизненные силы уходили с надеждами… Я теряла настрой и боевое вдохновение, мне больше не хотелось ни бороться, ни страдать, ни жить.

С Валеркой я периодически созванивалась. Он подбодрял меня, рассказывал анекдоты, чтобы хоть как-то отвлечь. Мне становилось легче, но едва я вешала трубку, вновь окуналась в свое состояние и не могла даже улыбаться. Анна видела, что я расстраиваюсь, и лишний раз старалась не трогать. Они с Йоргом пробовали выводить меня на развлекательные мероприятия, но я чувствовала себя в чужой тарелке.

- Что говорят врачи? – спросила она однажды.

- Все то же, пока ничего, - грустно ответила я.

- А если попробовать искусственное оплодотворение? Может быть, так приживется?

- Говорят, это слишком дорого… и очень маленький шанс.

Когда я поздравляла всех с новым годом, то сначала позвонила родным, а потом решила пообщаться с Катюхой. Она радостно сообщила, что Поля на четвертом месяце, и они с Валеркой наконец-то ждут потомства. Я стойко перенесла этот разговор, но позвонить Валерке у меня уже не хватило сил. Я понимала, что для них это счастье, они готовятся к рождению маленького, а Катя уже подумывает о втором. Валерка наверняка мог сказать мне раньше, но не сделал этого… Я все понимала, но в данный момент не хотела слышать их счастливые голоса. Сначала мне нужно было свыкнуться с новостью.

Он написал мне в интернете. Он знал, что если я не позвонила на новый год, то не просто так. Он извинился, что не успел сообщить первым, они с Полиной лишь недавно раскрыли карты, но его сообщение было таким добрым и тактичным, что я не смогла молча игнорировать. Как бы то ни было, я желала им счастья, моему лучшему другу и бывшей лучшей подруге.

За год, проведенный в Германии, я многое испробовала, и многое не получилось. Моя виза истекала, и я не хотела продлевать ее, не видя смысла в своем дальнейшем нахождении в чужой стране. Я сдала последние анализы и решила ехать домой. Результаты мне обещали выслать в Россию. Это была последняя надежда и окончательный вердикт. Если на этот раз мне вновь скажут «нет», значит, шансов действительно не осталось.

Родственники встретили меня в аэропорту, и я вернулась в свою квартиру. Праздник по моему приезду был устроен уже на следующий день, и я вновь увидела своих друзей – Катюху с Павлом и Валерку, самых близких и любимых.

- Немецких ухажеров завела? – спросила Катя с горящими глазами. – Будет у нас жених из Германии?

- Не будет, - коротко ответила я. – Нет там достойных, никто мне не нужен.

- У Паши уже все знакомые закончились, которых ты еще не знала бы! У нас кончились кандидаты!

- Кать, я сама о себе побеспокоюсь. Буду жить себе в удовольствие, никого не напрягая. Многие так живут, а уж мне и подавно написано…

Когда Катюха с Павлом ушли, мы с Валеркой остались вдвоем. Я соскучилась по нему, по нашим старым посиделкам и беседам за жизнь. Он скромно сидел за столом и разглядывал меня.

- Ты опять похудела, - заключил он. – Я провожал тебя полной сил и здоровья, а обратно получил худенькую грустную девочку.

Я отмахнулась. Мне наплевать, как я выгляжу, жизнь от этого не изменится. Валерка тоже казался чуть похудевшим.

- Как Полина? – спросила я.

- Нормально. Не все гладко, но справляемся.

- Кого ждете?

- Девочку, - Валерка улыбнулся. – Думаем назвать Евгенией.

- Красивое имя.

- А тебе что, никаких надежд не оставляют?

Я пожала плечами. К горлу подкатил ком, и глаза наполнились слезами.

- Никаких, - прошептала я. – Через столько прошла, и все равно говорят – никак. Остался последний результат, обещали прислать в течение месяца. Если и он покажет невозможность, то врачи тут бессильны. Уже не знаю, какому богу молиться. Хоть в монастырь уходи.

- Ну, с монастырем ты горячишься. В детских домах столько малышей без родителей.

- Мне, одиночке, не дадут. Ты же знаешь наши законы извращенные, а свою состоятельность одна я доказать не смогу, у меня доход низкий.

- Выйти замуж?

- Опять? – я уронила голову на руки, собираясь с силами. – Нет, конечно, можно фиктивно… но я не хочу опять весь этот ужас проходить, - я вспомнила свой брак с Тимуром, - пусть даже фиктивный.

По мои щекам катились слезы. Я впервые позволила себе расслабиться в присутствии кого-то за последний год. Почему-то с Валеркой я могла это сделать, а с другими держалась. Как только он выносил мои истерики?! Я уже не помню, когда мы с ним не рыдали от проблем, а просто наслаждались жизнью и весело общались. Я старалась вести себя радостно в компании, но наедине всегда использовала друга как плакательную жилетку. Каким же терпением он обладал!

- Я так устала… устала от жизни, в которой давно нет никаких эмоций и позитива. Силы утекают, а подпитки нет! Все так монотонно и однообразно. Меня даже никто не любит… - я была вынуждена признать, что любви действительно не хватает. – За целый год я не почувствовала ни одного огонька со стороны мужчин. Представляешь, они ухаживали, мы даже встречались… но холодно так, с каким-то расчетом.

Валерка смотрел мне в глаза и поглаживал по плечу.

- Нация такая холодная, - сказал он.

- Нет, это я холодная. Вот сижу, вроде бы, горячая, живая, из плоти и крови, - я взяла его за руку, чтобы он убедился. – А сама как мертвая, внутри пусто!

- Алинка, нельзя так! – не выдержал он. – Ты сама себя убиваешь и близких режешь. Еще ведь не было окончательного вердикта, еще осталась надежда, результатов пока нет!

- Вот этой надеждой и живу, - я опустила голову. – А если нет… уйду в монастырь. Сложно мне, Валер, у Кати есть Егорка, у тебя будет дочка. Вы счастливы, у вас все сложилось! Я не нужна вам, я в вечной депрессии! Я уйду от этой жизни, буду там, где все равны. Буду молиться за себя и за ваше счастье…

- Дурочка! – Валерка резко одернул меня и крепко обнял. Я почувствовала себя защищенной. – Не смей говорить подобных вещей! Все будет, все придет! Поняла?

Я испуганно кивнула.

- Всему свое время. У каждого человека свое предназначение.

Знать бы, в чем мое предназначение. Может быть, тогда мне было бы легче существовать, ожидая его…

15

Я втянулась в российские будни, вернулась к преподаванию на заочные факультеты и продолжала работать переводчиком. С Полиной я пересеклась однажды в дверях Катюхи – она была пузатая, немного отекшая и очень устало выглядела. Беременность явно давалась ей нелегко, но у Полины был бойкий характер, и она хотела казаться сильной и довольной.

Сынишка Кати и Павла уже заметно вырос, и я часто водилась с ним, когда чувствовала потребность выйти в люди. Я приносила ему подарки и получала неистовое удовольствие, наблюдая за восторгом ребенка. Мне казалось, такими темпами я скоро стану любимой тетей маленького Егорки. И была не против.

Полину положили на сохранение чуть раньше срока. Она всеми силами пыталась вырваться домой, но врачи настояли на своем, и Поля сдалась. Валерка все вечера после работы проводил с ней, а я с ужасом ждала письма из Германии и старалась сохранять оптимизм.

Конверт с немецкими марками пришел через месяц после моего возвращения. Я с трепетом выудила его из почтового ящика и осторожно вошла в квартиру. Какое-то время я ходила вокруг него, боясь вскрывать и собиралась с духом.

Наконец, я решилась…

Перед глазами прыгали немецкие буквы. Слова складывались в объяснения, из которых вытекал диагноз. По мере чтения слезы наполняли глаза.

У меня никогда не будет детей. Я навсегда лишена этой возможности.

Я скатилась по стене на пол и обхватила колени руками. Тело сотрясалось в динамичных конвульсиях, и наружу стали вырываться громкие рыдания. Я ничего не видела, я ничего не хотела, мне было больно и горько… надежды не оправдались…

Я с силой швырнула мобильный о противоположную стену, и тот разлетелся на несколько частей. Я смяла часть письма и откинула от себя подальше. Мне казалось, оно жжет, оно хочет прожечь меня насквозь и убить своим огнем. Мне стало холодно. Я дотянулась до диванного пледа и потянула на себя. Закутавшись, я легла на пол и рыдала. Громко и протяжно, как не рыдала уже давно.

Накрывшись с головой, я окунулась в темноту. В ней было страшно… страшно одиноко и удушающее. Я хваталась руками за плед, сжимая его с силой, билась локтями о твердый пол и все выше и выше подбирала под себя ноги, то и дело опускавшиеся обратно. Я не чувствовала ничего, кроме отчаяния и безнадежности.

Я лежала долго. Мне казалось, прошла целая вечность, и скоро я должна была умереть от истощения. Звонок в дверь не сразу пробился в мое сознание…

Я высунула голову из пледа и отчетливо услышала звонок с завидным тактом. На улице уже стемнело. Заплаканная и опухшая, я открыла дверь.

- Валерка, - прошептала я. – Как хорошо, что ты пришел…

Он молча вошел в квартиру, и я опять дала слабину.

- Они ответили, - по моим щекам лились слезы. – Написали, ничего невозможно. Валер, как так? Почему? Как же… - я дрожащими пальцами дотронулась до воротничка его рубашки, желая прижаться, чтобы он как всегда обнял меня своими дружескими объятиями, и я могла немного успокоиться.

Он ничего не делал.

- Полина умерла, - тихо сказал Валерка.

- …и никакой надежды больше не осталось, все кончено, я бездетна, - словно в тумане продолжала я, не обращая внимания на его слова.

- Ты слышишь, Поли больше нет.

- А я так хотела, я так ждала. Ведь…

- Да очнись ты!!! Ты можешь хоть раз забыть о себе и отложить свои эгоистические проблемы! – он грубо тряхнул меня и влепил смачную пощечину. – Поля умерла!!! Нет больше Поли! Понимаешь ты?!! – из его глаз покатились слезы.

Оплеуха будто отрезвила меня, и я вмиг замолчала. Я испуганно посмотрела на Валерку, и заметила, насколько он потерянный и бледный. Мою истерику как рукой сняло, я видела, что нужна была ему, и мое сознание оперативно подтянуло все остатки разума. Валерка обессилено пошатывался передо мной.

- Валер, держись, - я провела рукой по его голове и заглянула в лицо, измеряя масштаба бедствия. – А ребенок?

Он осел на пол. Я присела рядом и положила его голову на свои колени, поглаживая успокаивающими движениями. Впервые он был таким беспомощным и слабым, и я просто обязана стать сильной и трезво смотреть на реальность рядом с ним.

- Она родила прошлой ночью, все хорошо, девочка здорова, - тихо проговорил Валерка, глотая слезы. – А сама… Врачи до последнего бились… У нее очень сложно проходила беременность, ей должны были делать кесарево. А потом решили рожать естественно… Они откачивали ее больше двенадцати часов… а потом сердце остановилось, - он уткнулся в мои колени и тихо сотрясался.

- Валерка, - прошептала я, едва сдерживая слезы. По моим щекам текли тоненькие струйки.

Мы просидели вдвоем всю ночь. Мы не спали. Сначала мы тихо плакали, а когда слез не осталось, немигающим взглядом смотрели перед собой. Валерка был совсем растерянным, и я делала ему крепкий чай, чувствуя ответственность за этого человека.

К утру он ненадолго заснул, а когда проснулся, волевым усилием заставил себя собраться и двинулся по делам.

Я была на связи. Я поддерживала его по телефону и заочно помогала с организацией похорон. Ребенка разрешили забрать уже на третий день – в день похорон Полины.

- Валер, давай побуду с ребенком, - предложила я. – С кем она останется? Не думаю, что родители не захотят проститься с Полиной, а мне там все равно делать нечего. Я не пойду, навещу позже.

Он согласился на эту разумную помощь. Ребенка забрали себе родители Валеры, пока Полинины организовывали прощание с дочерью.

Женечка оказалась здоровой румяной девочкой, которая приветливо встретила меня и разрешила принять дежурный пост у мамы Валерки. Екатерина Анатольевна передала мне бутылочки со смесью, показала элементарные вещи… я прекрасно знала все сама! Не имея собственного ребенка, я прочитала сотню литературы и выучила все практические занятия у Кати. У Валеркиной семьи не возникло и сомнений, чтобы не оставить его дочку со мной. Но мы не афишировали мою причастность, зная негативный настрой Юлии Михайловны и ее семейства. Екатерина Анатольевна не была в курсе нашей неприязни, она делала выводы лишь по своим ощущениям. А наши отношения с ней складывались весьма тепло.

Валерка настоял на том, чтобы его дочь оставалась в его доме, и на уговоры Юлии Михайловны забрать Женю себе, якобы девочке нужна забота и более внимательный уход, не поддавался. Ее рвение было объяснимо, она хотела заменить потерю дочери внучкой, но Валерка не отдавал девочку никому.

Он понятия не имел, как обращаться с новорожденными, постоянно звонил то мне, то своей маме, но мужественно боролся сам. Он свел к минимуму посещения молодых бабушек, пытаясь справляться самостоятельно, но без Екатерины Анатольевны все-таки обходиться не смог. Он боялся, что Юлия Михайловна вложит в маленькую Женю те же бескомпромиссность и упертость, которыми обладала сама и которые преобладали в Полине, и стремился поставить все так, что он отец, а роль бабушек – баловать, а не растить и воспитывать. И его уверенное поведение в какой-то мере работало. Конечно, Юлия Михайловна реже приходить не стала, но чувствовала свой статус и не претендовала занять место мамаши.

Бабушки дежурили ночами по очереди. Довольно тяжелые будни Юлии Михайловны не всегда позволяли ей добираться до Валерки, а Екатерина Анатольевна взяла месячный отпуск. Я помогала ей днями после своей работы. В мое присутствие она хотя бы успевала поспать, а вечером приходил уставший Валерка, и я оставляла их.

Я видела, как ему тяжело, и помогала всеми силами. Я привязалась к малышке, и каждый раз уходить становилось все тяжелее. Она очень сильно была похожа на Валеру, Полиных черт ей досталось не много, и я безумно любила этого ребенка. Я отдавала ей ту любовь и заботу, которые больше ни на кого не могла направить. Мне было некому их отдавать, и я дарила все свои чувства девочке.

Однажды, укачивая Женечку, я уснула вместе с ней на Валеркином диване. День выдался довольно напряженным, и как только она успокоилась, я провалилась в сон. Очнулась я от ощущения, что на меня кто-то пристально смотрит. Я приподняла голову и увидела Валерку под тусклой лампой, отвернутой от дивана. Я встрепенулась и приподнялась.

- Сколько времени? Я уснула, - моя сонная голова туманно соображала.

- Поздно уже, спи, - улыбнулся Валера. – Сейчас выключу свет, чтобы не мешал.

- Он не мешает. Где мама?

- Мама спит. Она все ночи проводит в дремоте, чтобы вовремя среагировать к Жене. А теперь уснула, наконец!

- Я заняла твое место, прости. Пора домой…

- Куда домой, поздно. Ложись и спи. Видишь, ей хорошо с тобой.

- Прости, - я улыбнулась и откинулась на подушку. – А ты?

- Кресло разложу, ничего страшного.

- Или к нам, - я чуть подвинулась. – Она скучала по тебе.

Валерка прилег на край дивана и легко коснулся щеки дочки. Я улыбалась. Он взял мою руку и нежно поцеловал. Я упивалась прикосновением. Я вновь ощутила себя на облаках.

- Спасибо, - прошептал Валерка. Он был таким родным и близким. Я смотрела на него и обнимала взглядом каждую его клеточку.

- За что? – тихо спросила я.

- За то, что рядом. За то, что помогаешь, мама жутко устает, ей необходима смена… За то, что ты есть…

Мое сердце ритмично выстукивало странный бит. Я всегда гасила этот звук, но теперь мне было приятно прислушиваться к нему. Будто раньше на пути биения стояла невидимая преграда, и сознание намеренно не пропускало мелодичный ритм. А теперь все исчезло, и стало легко. Я трогала Валерины клеточки взглядом, но боялась прикоснуться. Казалось, он тоже трогал мои.

- У тебя очень прерывистое дыхание, - с беспокойством заметила я. Моя рука лежала на его груди, обнимая маленькую Женечку. – Что-то не так?

- Все так, - прошептал он. – Просто ты раньше не замечала.

Я стала слишком зависеть от этого ребенка и Валерки. Иногда я оставалась на ночь, позволяя Екатерине Анатольевне пойти домой, и охраняла покой и сон молодого папаши и его дочки. Очень часто Валера засыпал, едва голова касалась подушки. А я раскладывала кресло и любовалась ими.

Я дышала им. Я хотела быть с ним. Всегда. Беречь и любить… как друга… как всегда внушала себе. Потому что он был с Полиной – моей лучшей подругой.

Я подсознательно ограждала себя. Никогда не звонила первой. Он звонил сам. Никогда не бегала за ним. Он всегда вертелся рядом. Я не понимала зачем. А мое подсознание не пропускало и мысли… И я жила, как умела, бунтовала, заставляла обратить на себя внимание… Жизнь всегда все усложняет.

Было сложно и сейчас. В память о Поле я боялась дотрагиваться облаков. Я не могла позволить себе и просто любила Женечку. Ребенок должен быть счастливым и любимым.

- Валер, я, наверное, больше не буду приходить. Точнее, буду делать это реже, - я склонилась над кроваткой, прощаясь с малышкой. – У вас своя семья, я к ней не принадлежу. Мне будет сложно потом вас отпустить.

- Оставайся, - он приобнял меня сзади и вдохнул аромат моих волос, будто ему не хватало воздуха. – Навсегда.

- Не надо, - я аккуратно увернулась, но он не выпустил моей руки, продолжая держать ее. Я боялась смотреть ему в глаза. – Ты нужна Женечке. Ты нужна маме, она каждый день благодарит тебя за помощь… Ты нужна мне.

- Я не могу.

- Почему?

- Ты мой друг…

- Я не по дружбе прошу.

- Ты муж моей подруги! – в отчаянии проговорила я. Как мне хотелось не сломаться… и остаться одновременно. – Я и так уже столько зла принесла в эту семью! Как ты не понимаешь, меня ненавидят! Мне не дадут жизни с тобой… Несмотря на все наши желания, - прошептала я последнюю фразу. – Раньше обходились без меня, и сейчас ничего не изменится.

- Это ты не понимаешь! Неужели ты настолько слепа? Ты представить себе не можешь, как ты убила меня той ночью, когда ушла… Ведь это был шанс все перевернуть.

- Нельзя. Так не должно было быть, - я проклинала себя за свою слабость.

- Я каждый раз мчался, опасаясь за тебя! Я держал руку на пульсе, я старался быть рядом!..

- Валер, ты муж моей подруги, как я должна была вести себя, - я прижалась к нему, пряча лицо в его шею. – Вы сошлись. Вы были счастливы.

- С самого начала все пошло не так. Ты сама подтолкнула нас… Мне было больно видеть, как ты убиваешься по Алексею Викторовичу… Что сейчас не так? Почему ты отталкиваешь меня сейчас?

- Не знаю, - шептала я, мотая головой. – Я так привыкла. Мне сложно. Столько лет я не давала своим чувствам волю и не позволяла любить себя. Я отвыкла. Это вы жили нормально.

- Оставайся, молю тебя, - он гладил меня по волосам. – Это твоя семья, мы без тебя не сможем. С самых первых дней ты – наша мама, неужели ты не видишь? Это твой ребенок, с какими же муками он был рожден…

- Юлия Михайловна не позволит.

- Это не ее жизнь. Я никогда не позволял ей вмешиваться.

Я не знала, что ответить. Валерка был прав. Я чувствовала себя и мамой, и хозяйкой… они были моей семьей, и другой мне вряд ли было суждено создать.

- Ты ее не любил? – вдруг спросила я о Поле.

Он замялся.

- Полина прекрасный человек, была, - проговорил Валерка. – Я восхищался ее самоуверенностью и женской силой, она потрясающая личность… Но, понимаешь, есть любовь земная, когда ты уважаешь человека, живешь с ним, мыслишь материально, и все течет ровно и гладко… А есть что-то более тонкое, неуловимое, ты не понимаешь, что ты делаешь и зачем… долго делаешь, в беспамятстве, а осознание приходит намного позже… После той ночи… я хотел умереть, ты перерубила во мне все, я ничего не понимал…

- Нельзя было…

- Я думал, что жестоко обманулся, и пообещал себе никогда не подпускать тебя к своему сердцу и душе… Но не смог…

- Я боялась, я видела вашу счастливую семью и боялась разрушить ее, ведь однажды я чуть не сделала это с Алексеем, - быстро заговорила я. – Я специально сразу тогда все обрезала, чтобы не ставить тебя в неловкое положение, чтобы ты не стал испытывать вину и дискомфорт… я не чувствовала тогда ничего неуловимого, я думала, ты просто был пьян. И уехала в Германию… - я бросила взгляд на часы. – Мне пора уходить.

- Давай перестанем убегать от реальности? – Валера выпустил меня, и я стала собирать вещи. С минуту на минуту должна была придти Юлия Михайловна, и я не намеревалась с ней пересекаться. Они до сих пор не знали о моем участии в жизни их внучки.

Женечка в кроватке заплакала, и одновременно с этим раздался звонок в дверь. Я бросилась к ребенку, а Валерка направился в прихожую. Я слышала шуршание одежды, голоса, легкий смех, и в комнате появились Юлия Михайловна… и Алексей. Я держала ребенка на руках.

Глаза Юлии Михайловны мгновенно расширились.

- Что она здесь делает? – резко бросила она. – С моей внучкой на руках?

Леша в замешательстве смотрел на меня. Я не знала, как себя вести.

- Алина в этом доме желанный гость, - заступился Валера. Он в смятении наблюдал за Алексеем и за мной по очереди.

- Я не хочу видеть ее возле нашего ребенка, - Юлия Михайловна сделала решительные шаги в мою сторону, чтобы взять Женю, но Валерка остановил ее, встав между нами.

- Юлия Михайловна, я понимаю, что у вас не лучшие отношения, но Алина очень помогает нам, ведь вы знаете, как нелегко справляться с маленьким, - я слышала в его голосе легкую дрожь, но говорил он уверенно. Почему-то мне казалось, что волнение его было связано с Алексеем, нежели с защитой моих прав перед Юлией Михайловной…

- Я пойду, - тихо проговорила я, бережно передав девочку Валере.

Я быстро прошла мимо Леши и обулась, держась за входную дверь. Валерка поспешил за мной, задержав на пороге.

- У тебя еще остались к нему чувства? – робко решил выяснить он. – Не уходи.

- У меня уже давно ничего не осталось, - честно призналась я, смотря прямо ему в глаза. Они были такими тревожными и родными. Я улыбнулась, успокаивая его. – Я еще зайду. Поцелуй Женечку.

* * *

Я вышла из магазина на улицу и шагнула в объятия яркого осеннего солнца, ноги окутала пестрая листва. Было тепло, хотя уже ощущалось дыхание прохлады, вот-вот грозившей вытеснить последние согревающие дни. Я осмотрела улицу.

- Мама! Мама! Вон он! – четырехлетняя Женечка схватила меня за руку и потянула за собой к машине. Я улыбнулась. Этот комочек счастья заставлял меня жить и радоваться жизни. – Папа, привет! – она запрыгнула на Валеру.

- Привет, - он поцеловал меня, открывая нам дверцу машины.

- Едем к бабушке! – Женя с нетерпением уставилась в окно, ожидая движения автомобиля. Я села с ней рядом и чмокнула в макушку. – Папа, поехали!

- Уже едем, пристегните ремни! Только маму завезем домой и поедем, - он подмигнул ей.

Юлия Михайловна собирала семейный стол на свой день рождения. Я старалась с ней не встречаться и никогда не заходила в их дом, всегда отправляя Валеру и Женечку вдвоем. Я не препятствовала их общению и не противилась встречам с внучкой, я все понимала, но наше с ней общение сводила к минимуму. Во мне до сих пор видели врага семьи и предательницу, но Валера мудро регулировали взаимоотношения с Полиными родителями. Я не трогала их, и они старались игнорировать меня.

Валера посмотрел на меня через зеркало заднего вида.

- Как дела? – с улыбкой спросил он.

- Хорошо, - я улыбнулась, удивленная такому вопросу.

- Мамочка… - нежно проговорил он. – Как думаешь, Женька будет рада братику?

Я вскинула брови в еще большем удивлении.

- В смысле?

- В прямом. Может быть, мальчишку возьмем из детдома?

Я открыла рот, не найдя, что ответить.

- Я узнал, что для этого нужно. Как раз будет полный семейный комплект.

- Валер… - я тяжело выдохнула. – Спасибо, – на моем лице нарисовалась широкая улыбка, чуть растерянная, но счастливая.

Я была мамой. У меня была прекрасная дочка, любимый супруг, и жизнь светилась всеми цветами радуги. Я была безумно счастлива и проживала каждый день, осознавая, какое наслаждение получаю от каждого момента. Сын был бы вишенкой на нашем семейном торте.

И я искренне благодарила Валеру за все: за то, что всегда был рядом, что не бросал меня в трудные минуты и первый мчался на помощь, за то, что помог выкарабкаться и начать жить. За то, что любил. И главное, я больше не боялась касаться облаков. Они были нежными и мягкими, самыми невесомыми и самыми заботливыми, которые оберегали и охраняли меня. Даже не так… это было нежнее облаков. Такие облака мог подарить только один человек, и я его безумно любила. На этих облаках я была по-настоящему счастлива.

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/