Выбор как дар.

 

Пролог.

 У каждого из нас свои демоны. У кого в душе, у кого в голове. Мы стараемся бороться с ними, пытаемся быть хорошими и совершать поступки, которые считаем правильными. Но есть ли шкала, по которой можно измерить "правильность" любого нашего действия? Если есть, то какова она. И в чьих она руках – Бога или Дьявола? Ведь это очень важно. Важно знать, кому ты веришь больше – Всевышнему или Князю Лжи. В зависимости от этого твои поступки и решения могут восприниматься по-разному.

 Нам дан великий дар. Мы можем мыслить. А ещё нам дана ни с чем не сравнимая сладость – иллюзия выбора. Словно мы сами хозяева своей судьбы. А ведь многие догадывались, что они всего лишь катятся по рельсам существования. Но большая часть тонут в ванильной лжи иллюзии. Именно в этот миг и нужно использовать дар. Нужно понять и смириться с тем, что мы живём по написанным нотам в книге души.

 Но ведь это глупо, скажете вы. Вы можете подумать и сделать в следующую секунду всё, что взбредёт в вашу закрытую от постороннего взгляда голову. Например, выйти из дома и броситься под колёса проносящейся по мокрой от вчерашнего дождя дороге машины. Но разве этого нет в книге судьбы, на строчке, которая носит ваше имя?

 Я отличался от вас. Всегда, хоть и понял это далеко не сразу. Прошли долгие смнадцать лет моей обычной жизни. И теперь я, признаться, частенько скучаю по ним. Я знаю о реальности больше, чем вы. Но вопросов в связи с этими знаниями возникает ещё больше. С каждой прожитой секундой, с каждым уносящимся в даль прошлого днём.

 Я не одинок, как вы, должно быть, подумали. Хотя порой я мечтаю об одиночестве. Он всегда со мной. Мой личный дар, моё личное проклятье. Мой внутренний демон, мой внешний враг. Мой лучший друг.

 

***

- Хочешь, я отправлю их прямо в Ад? – его огненные глаза смотрели в мои. Больно.

- Нет. Зачем? Я не имею права…

- Имеешь. Он дал тебе это право.

- Кто?

 Демон вздохнул.

- А как ты считаешь?

- Бог? – в моём голосе звучала плохо замаскированная надежда.

- Может быть, - выдохнул он, - Всё может быть.

 Лил дождь. Он красил и без того бесцветный мир в совсем уж печальные тона. Тяжёлое, серое небо давило на голову, прижимая к земле и не давая подняться. По мокрой дороге пронеслась машина, подняв в воздух сотни грязных капель. Они ударились об мою расстегнутую на груди джинсовую ветровку, испачкав чёрный пиджак, белую рубашку под ним и брюки. Демон цокнул языком, в его взгляде промелькнуло пренебрежение и отвращение. Сколько я вот так уже стоял? Стоял и смотрел, как моя… мою девушку целует какой-то парень. Похоже, из института. Наверное, старше меня. Его рука сжимает её упругую попку. А я себе никогда такого не позволял.

 Сука. Кто, он или она? Суки. Но я не мог отвести взгляда. Это трудно. Он не позволял.

- Что мне с ними сделать? Может, руки оторвать? – демон мечтательно поднял глаза к серому небу, - Нет, это слишком просто. Выдернуть ноги из суставов?

 А ей, похоже, нравиться. Вон как дрожит от возбуждения. Вся прижалась к мокрой каменной стене магазина. Целуются в тёмном переулке при дожде. Романтика. Парню, наверное, уже невтерпёж. Хочет залезть под её школьную юбочку.

- Может, выдернуть их кишки, смотать в морской узел, а потом заставить ходить вокруг фонарного столба, наматывая на него свои внутренности и сотрясаясь от приступов кровавого кашля…

 Она сунула руку поближе к его брюкам. Неужели они займутся этим прямо здесь, на улице. Хотя, почему нет? Пустынно, в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выведет. Даже в магазине безлюдно.

 Ещё одна машина. Она размазала уродливую, но натуралистичную картину по мокрому воздуху. Вернулась чёткость. А они продолжали. Даже меня не замечают, а ведь я не так далеко, через дорогу. Стою и смотрю.

 Сказать, что мне было больно… Не знаю. В ту секунду я ощутил такой холод. Меня всего сжало, и по коже прокатился предательский холодок. Я ощутил всю лживость и неверность человеческой натуры. Никогда бы не подумал, что Катя сможет мне изменить. Такая тихая, скромная, с такими красивыми, зелёными, глазами. Как она смотрела на меня.... Думал, влюбилась. Позволил и себе влюбиться.

- В эту сучку? – изумился демон.

 Я проигнорировал. А себе ответил. Да. Никому нельзя довериться. Все люди – слабые, они слишком привязаны к своей дороге. Я – нет.

- Это да. Ну, так что, как убьём их? – демон сгорал от нетерпения. Сколько он уже не пил крови, не ощущал её запаха? Уже довольно долго.

 Они продолжали, рука парня расстегнула её курточку, потом скользнула в разрез футболки и сжала её ещё детскую, но уже красивую грудь.

 Я уже промок до нитки. Книги в рюкзаке, наверное, тоже. Пора.

- Э, погоди. Мы не можем просто уйти. Убьём их, давай, ты же хочешь!

- Хочу. Но не буду. Идём.

 Я отвернулся и пошёл. Ватные ноги переставлялись медленно, нехотя. А взгляд тянулся туда, где чужие губы касаются её. Именно в тот миг я ощутил ярость. Такую, что аж перехватило дыхание. Сверкнули глаза демона.

- А я в тебе не ошибся. Приказывай.

- Нет. Идём.

- Куда? Ты ведь хочешь…

- Домой. Мы уходим. И оставляем их.

 Вздох, полный разочарования.

- Ты не сможешь прятать чувства от меня. Не так долго. Я ведь вижу, вижу – ты не меньше моего хочешь увидеть их кровь. Сколько ещё? Час, два? Максимум до ночи. И в твоей голове пронесётся приказ. Тогда я уж не упущу своего.

- Тогда и будет разговор.

- Нет. Тогда будет не до слов.

 Сколько шагов я уже сделал? Наверное, далеко ушёл. Как же глубоко провалился в собственные мысли. Даже не заметил, как сменился урбанистический пейзаж промышленного города. Я жил не в центре. Ближе к окраине, в спальном районе, в одном из. Вот и мой дом. Новый, построенный всего три года назад. Ещё приятно нажимать на кнопки кодовой панели подъезда, ещё не стыдно зайти внутрь и посмотреть на более-менее чистые стены, не исписанные тупыми буквами не менее тупых вандалов, которые считают верхом смелости и крутости написать всем известное слово из трёх букв маркером на стене дома. И ещё послать увидевшую это дело старушку и сделавшую им замечание.

 Мир полон таких вещей, за которые реально стыдно. Мне, как, в общем-то, не плохому человеку, и вам, если вы хоть чуточку нормальны. Рядом с нами живёт столько придурков, маньяков, убийц,  наркоторговцев и просто сволочей, которые живут только ради… а какая разница ради чего? Нам с вами разве не плевать на это?

 Некоторым нет. Не перевились на земле ещё люди, душа которых пропитана добром. Таким бескорыстным, которые пытаются дарить это добро всем. Но никому не нужен этот бесполезный дар. Мне жаль этих людей.

 А теперь представьте на секунду, если бы вы могли всё исправить, лишь подумав об этом. Разве вам было бы дело до маньяка, который вчера изнасиловал и убил чью-то маленькую дочку, а сегодня умирает в страшных муках и горит в адском пламени? Или до наркоторговца, который насильно вколол четырнадцатилетнему сыну богача дозу и теперь толкает ему наркоту, выкачивая деньги из папаши?

 Я всё могу изменить. Но пока ничего не меняю. А вы бы изменили?

 

История первая. Ангел.

 

Глава 1.

 Просыпаться по утрам всегда тяжело. Любой школьник меня поймёт. Открываешь ещё плывущие после непродолжительного сна окуляры под противный писк будильника, тянешься рукой к кнопке на нём, выключаешь. В ушах звенит тишины. Самое время повернуться на другой бок и заснуть крепким сном младенца.

- Сыночек, вставай. Пора в школу! – голос матери, собирающейся на работу. Ласковый и торопливый. Садишься на кровати, протираешь глаза. Сбрасываешь такое родное одеяло, спускаешь ноги на пол и шатающейся походкой идёшь в ванную.

 Умывание, чистка вечно недостаточно белых зубов, кухня и ежедневный глазированный сырок. Потом брюки, белая рубашка, галстук – на хрен, пиджак. Хватаешь собранный с вечера рюкзак, идёшь в прихожую, натягиваешь кроссовки и джинсовую ветровку.

- Как ты умудрился так промокнуть вчера? – мама уже готова к выходу и теперь ждёт меня.

 Ах да. Вчерашний день.

- Скажешь ей правду? – ехидный вопрос демона. Знает же, что не скажу.

- Конечно, знаю. А вот ты кое-чего ещё не знаешь.

 Я насторожился. Что за чёрт?

- Всего лишь я, - смешок демона.

- Эй, Марат, ты меня слышишь? – мама немного встревожено посмотрела на меня, - Уснул что ли?

- А? Нет. Просто задумался. Дождь вчера сильный лил, а автобуса всё не было. Вот и пошёл пешком.

- Балда. Ладно, дуй в школу, а то опоздаешь.

- Ага. Пока.

- До вечера.

 Дверь подъезда. Серая улица после вчерашнего дождя, глубокие, грязные лужи и серое небо. Опять. На что намекал демон?

 Маршрутка приехала быстро, и толпа народа, стоявшая на остановке, ломанулась к двери. Я оказался далеко не первым. Помоги-ка этому мужчине упасть.

 Особо наглый мужик среднего роста поскользнулся и начал падать влево, цепляясь за людей и освобождая мне путь. Послышался громкий, изобретательный мат. Я ждать не стал и подошёл к двери. Замер.

 Рядом стояла девушка. Чуть ниже меня, голубые глаза и аккуратно подстриженные чёрные, как вороное крыло, волосы, собранные в тугой хвост. Она заставила меня застыть. Что-то в её взгляде, в её манере не смотреть в мои глаза. Лицо абсолютно обычное, ну, может, немного симпатичное. Фигурка точёная, похоже, занимается танцами. Или, по крайней мере, занималась.

- Проходи, - указал я на дверь кивком головы.

 Она кивнула, ловко запрыгнула в салон, позволив на миг полюбоваться её попкой.

- Спасибо, - тихий, приятный голос. Я вошёл следом, сел позади неё, у самого запасного выхода. Судя по школьной форме, нам по пути. Почему я её раньше в нашей школе не видел? Странно. Дверь закрылась, как только маршрутка заполнилась, и машина покатила вперёд, везя меня к школе.

- Она…

- Что? – мне показалось, что в голосе демона звучал испуг. Не может быть!

- Может. Она… с ней кто-то есть.

- Я не могу тебя понять. Сформулируй точнее.

- Кто-то. Наш враг.

- Твою мать, ты же демон! Объясни толком! – я начинал сердиться.

 В этот миг она оглянулась. Её голубые глаза посмотрели в мои. И… что-то произошло. Мир словно притормозил, раскрашиваясь в те цвета, которым здесь не место. Запах пота пропал. Вообще ничем не пахло. Всё стало таким ярким, но таким статичным, словно картина, написанная маслом. Люди, все, кроме нас двоих, лишь условные штрихи. В воздухе, катясь на неощутимом ветре, показались абсолютно белые перья. А рядом с девушкой, в проходе, замер незнакомец. Высокий, обнажённый по пояс, с совершенным лицом, блондинистыми локонами и чёрными, как бездна, глазами. Мощный торс, украшенный квадратиками мышц пресса и груди, а из-за спины показывались белые крылья, покрытые перьями. Точно такими же, как те, что падали из ниоткуда в никуда. Он не шевелился, только смотрел на меня.

- Имя? – прогрохотал голос. Удивительно, незнакомец даже рта не открыл.

- Моё имя проклято, - ответил за меня демон. Он тоже стоял здесь. Рядом со мной. Впервые за полтора года я увидел его облик. Высокий, такой же, как незнакомец. Тоже обнажён по пояс и мышцы его ничуть не хуже. Только глаза горят пламенем Ада, лицо искаженно злостью, а не совершенной красотой, и изо лба растут два похожих на бараньи рога. А на руках – острые когти.

- Проклято нами, поэтому я даю тебе право назвать его.

- Белиар.

 Так вот как тебя зовут!

- А как тебя кличут, страж Небес? – демон тоже не открывал рта.

- Ильфизир.

- Верный слуга Его Имени, убивший немало моих братьев в Первой Войне. Что ты забыл на грешной Земле?

- Это моё дело, князь.

- О, прошу, без титулов.

- Твою цель я, скорее всего, тоже узнать не смогу? – незнакомец стоял, словно статуя. Не единого движения.

- Почему же. Моя цель – подчинение.

- С каких пор?

- С тех, как родился этот человек.

- Этот? – в голосе слышалось столь явное презрение, что ярость мгновенно закипела в моей душе.

- Не смей так обращаться к нему. Он свободнее, чем ты.

- А… - теперь было удивление, - Так это ты. Что ж, тогда позволь представиться, - снисхождение. Незнакомец, хотя, я уже догадался, что это ангел, перевёл тьму своих глаз на меня, - Ильфизир, страж Небес, ангел, приближённый к Богу и хранящий Имя Его. А ты?

- Не отвечай, - прорычал демон, - Ему этого знать не надо.

 Чёрные глаза снова переместились на Белиара. Я боялся даже слово сказать. Слишком всё вокруг казалось странным. Боялся моргнуть. А стоило бы. Тогда перенести это было бы проще. А так…

 Меня просто выдернули из того места в маршрутке, перед глазами пронеслись какие-то обрывки мест, и вот я уже стою на крыше какого-то дома. Серое небо так низко, что кажется, сейчас рухнет на нас. А капли дождя, который не должен идти, висели передо мной. И за мной. Вокруг меня. Демон рядом. Девчонка и ангел напротив.

- Что ты себе позволяешь, ангел? Мы можем лишь выполнять приказы! – в голосе демона звучала ярость. Пальцы сжались в кулаки. Я тоже сжал свои. В душе закипала ярость. А пространство догоняло меня, перед глазами ещё стоял интерьер маршрутки.

- Она приказала мне.

- Неужели? Так она – кукла?

- Она – человек.

- А что для вас люди? – Белиар сделал шаг вперёд, закрыв меня собой.

- Ты сделал ошибку, демон. Последнюю ошибку, - в голосе Ильфизира – сухая уверенность и ледяная угроза.

- Уверен? – Уродливое лицо демона исказила улыбка.

 

Глава 2.

 Я сел рывком. Из наглого сна выдернула трель звонка на перемену. Учительница русского, первого сегодняшнего урока, наклонилась над журналом, записывая туда наше домашнее задание.

 Звук, который был лишь звенящей тишиной, догонял меня и нагнал. Крики одноклассников и шум шагов в коридоре, которые казалось, шли из-под воды, прояснились и снова звучали, как надо.

- Марат, ты чего? – вылупился на меня мой сосед по парте, Витёк Жуков. Один из моих друзей, так, не близких, с которыми я общаюсь в школе.

- Ничего. Кажется, первый урок я проспал.

- Вижу. Ну, ты, парень, даёшь. И как только тебя не засекают.

- Хрен его знает.

- Итак, дети, записывайте номер упражнения на завтра…

 В коридор я вышел, находясь в лёгком балдеже. Так, наверное, ощущают сегодня заядлые курильщики, которые после недели воздержания, наконец выкурили одну сигарету. Перед глазами всё плыло, но было хорошо. Только не пойму от чего.

 Белиар. Это имя…

- Забудь его, - прозвучал голос демона. Уставший против обыкновения.

- Почему? – самый глупый вопрос из всех, что терзали меня.

- Оно проклято. Разве ты не слышал.

- И что?

- Без их разрешения его нельзя произносить.

- Без чьего разрешения?

- Ангелов.

- Так та… стычка. Она была на самом деле?

- Была? Она продолжается!

- Что?

 И тут меня снова повело. Закружилась голова. Я шёл по школьному линолеуму, стараясь не врезаться в идущих навстречу, и тут я оторвался от пола и понёся сначала сквозь стену, сквозь кабинет и… сквозь пространство. Да что же твориться?

 Не понять. Та девчонка стояла передо мной, рядом с ней Ильфизир. Его крылья разложены, неощутимый ветер треплет перья.

- Отступи. Не время, - прошипел демон. Ангел никак не прореагировал.

 Белиар по-прежнему стоял передо мной. Когти на руках стали медленно, но верно удлиняться. Неужели он будет драться?

- Приказывай, - прошептал демон. Это мне. А что приказывать? Я не понимал, что происходит. Где я? Какая-то крыша, антенны, а за решёткой, огораживающей её по периметру – только туман.

- Приказывай. Сейчас как никогда нужен твой приказ.

- Какой? – наверное, у меня были очень растерянные глаза. Демон повернул ко мне половину лица. Пылающий злым огнём глаз посмотрел прямо в мою душу, минуя сетчатку и зрачок.

- Ты не кукла. Ты сам выбираешь приказ, - в голосе демона звучало явное разочарование.

- Что ты пытаешься доказать мне, Белиар? – ангел говорил громко, уверенно, не раскрывая рта, - Сам видишь, они слабые. Все эти люди – всего лишь черви, прости за столь явный афоризм. Они не могут принимать своих решений, не могут использовать свой величайший дар. Именно поэтому их судьбы прописаны в книге душ и судеб. Для того, чтобы эти беспрерывно размножающиеся овцы не сбились со своего пути.

- И не достигли Бога, - закончил Белиар.

- Нет. Им не когда достигнуть Его. Слишком слабы. Слишком глупы. Слишком короток их век. Посмотри на это, - ангел имел ввиду меня, - Он не знает, что делать. Бедный слабак.

 После этих слов меня охватила такая ярость. Дикая, тупая ярость. Я возненавидел этого ангела, возненавидел и захотел его смерти. Очевидно, Ильфизир прочитал это в моём взгляде. Потому что, он начал двигаться, принимая боевую стойку.

- Убей его, - прошептал я. И Белиар расплылся в довольной улыбке.

- Да.

- Убить меня? – в голосе ангела прозвучало презрительное удивление, - Зачем? Потому что ты должен был это сказать? Сам-то понимаешь, почему хочешь моей смерти?

- Понимаю. Потому что ненавижу тебя.

 Я словно хлестнул ангела по щеке. Он поморщился. По душе разлилось мягкое удовольствие.

- Также как ненавидел эту девушку?

 Я обомлел. По душе проскользил предательский холодок.

- Какую девушку? – голос мой предательски дрожал.

- Ту, которую этой ночью убил демон. Я не знаю её имени.

 Я увидел, как опустил глаза Белиар.

- Кто это? – спросил я, вонзив взгляд в его затылок.

 Он молчал.

- Это… Катя? Ты… её убил? – снова ярость.

- По твоему приказу.

- Моему? Я приказал тебе не трогать её!

- Во сне ты изменил своё мнение.

- Во сне? Я приказал тебе не трогать её! – я сорвался на крик. Демон не поднимал глаз. Он убил её. Я… я убил… её.

- Не только её. Ещё какого-то парня, - подлил масла в огонь ангел. И его нечеловечески прекрасное лицо исказилось совсем не ангельской улыбкой.

 Я не чувствовал ног. И они не удержали меня. Упал на колени, позорно глядя вперёд взглядом, поплывшим от слёз.

- Видишь, Белиар. Слабые они. Все люди. Привязаны друг к другу.

 Я молчал. А слёзы солёными капельками катились по щекам.

 Так девчонка. Она смотрела на меня. Не видел её глаз. Интересно, какой у неё был взгляд. Понимала ли она, что происходит. Знала ли больше, чем я. Не знаю. Тогда я знал лишь горечь. Но Ильфизир ещё не закончил. Он решил показать.

 

Глава 3.

 Почему всё вокруг какое-то чёрно-белое, словно старый фильм? Капельки дождя – всего лишь белые чёрточки на чёрном фоне дня. Вернее, вечера. Это были не мои глаза. Слишком всё чётко. Человек не может так видеть. А демон может.

 Он висел около какого-то дерева. Незнакомый частный двухэтажный дом. Прямо рядом с дорогой. Красивый, аккуратно покрашенный и дорого оснащённый. Красивые окна, резная деревянная дверь. Внутри горит свет. Тот парень, что её целовал, подходит к калитке, толкает дверь. Идёт по выложенной камнем дорожке, потом по ступеням к двери дома. А демон смотрит. Жаль что я не чувствую то, что чувствовал он.

 Ключ мягко входит в ещё новый замок, металлически скрежещет, поворачивается. Я так ясно слышу этот звук! Дверь открывается с мягким скрипом спрятанных за деревянной коробкой петель. Парень входит и закрывает её за собой. Стук и щелчок замка.

 Стена исчезла. Словно её и не было никогда. Я видел, как парень бросает ключи на тумбочку, куртку вешает на крючок, небрежным, но довольно стильным движением стряхивает капли ещё льющего дождя с волос. Улыбается каким-то своим мыслям. Если бы я был девчонкой, я, наверное, влюбился бы в него. Но я не был. И о его красоте судить не берусь. Но лицо его было приятно видеть. Только глаза, такие хитрые, такие уверенные. Глаза человека, который видел слишком мало. Слишком мало горести и переживаний, слишком мало отказов. Слишком много радости, счастью. Слишком много слов: "Да!". И слишком мало наглых: "Нет!".

- Привет мама, папа, я дома! – крикнул он, улыбаясь и проходя в зал. Родители средних лет, сидевшие на диване за телевизором, обернулись. Улыбнулись ему.

- Привет, сыночек. Как день прошёл?

- Отлично.

 Вот тут на меня накатила ярость. Снова. Ещё бы. Трахнул мою девушку, ублюдок. Демон, тот, из чьих глаз я сейчас смотрел, словно услышал мои мысли, мои настоящие мысли и сорвался с дерева, поскользил среди капель дождя к дому. Дому моего… нет, не врага! Ярость медленно уходила в тёмный уголок души, грозя мне оттуда: "Я ещё не раз вернусь". Демон пролетел сквозь стену, которая появилась только за его спиной, стал на пол. Посмотрел на затылок юноши. Мою душу свело судорогой. Кажется, ангел всё же дал мне возможность ощутить то, что чувствовал демон. Теперь я чувствовал жажду крови. Мне хотелось её увидеть, тёплую, струящуюся из свежей, мной же созданной раны, ощутить её на своих губах и проглотить, позволив тёмной душе насладиться мягким, немного солоноватым вкусом.

 Тут же чувства испарилось. Я снова ничего не чувствовал, только смотрел. Наверное, это Белиар вмешался. Остались только мои чувства. А их было не так много. Одно.

 Это была жалость. Я уже знал, что произойдёт в следующий миг. И не ошибся.

 Мгновенное движение. И демон уже около дивана, на котором сидят родители парня. Их лица медленно искажаются гримасой дикого ужаса. Демон обернулся, смакуя то, что он сделал.

 На теле разорвалась одежда. Рубашка и пиджак лохмотьями взмыли вверх, левая штанина до колена скатилась вниз. А потом… потом лопнула кожа. На торсе, тренированном, даже красивом проступили рваные раны. Из них ударила такая желанная демоном кровь. Слетела голова с порубленной шеи, потом на три куска разъехался торс. Изуродованные внутренности, намотанные на поломанные кости, падали на пол кровавым гуляшом. Всё это осело, забрызгав стены, пол и потолок кровью. Я видел его глаза. В тот миг, когда он понял, что уже мёртв, но был ещё жив. В миг перед тем, как разлететься на куски порубленной плоти.

 Мать хотела закричать. Не успела. Демон вырвал голову вместе с хребтом. Отец побелел. И был уже готов грохнуться в обморок, но тоже не успел. Как и мать. Сердце его мягко вырвала из груди когтистая лапа. И демон впился в этот природный насос своими зубами, утоляя, наконец, свой голод…

 

***

 Из воспоминаний меня вырвали грубо, бросив обратно в моё тело. И все увиденные ужасы догнали уставший от продолжительного шока мозг. Меня стошнило прямо на крышу, я не успел даже голову повернуть. Тошнило уродливо, то прекращая, то снова хватая.

 Всё. Я смог справиться с собой. Оторвал взгляд от лужи блевотины перед собой. Посмотрел на всё ещё улыбающегося ангела.

- Ты всё ещё ненавидишь меня?

 Я молчал. В голове перемешались все чувства.

- Похоже, что нет. Ведь я никогда не делал ничего подобного. И никогда не сделаю.

 Он замолчал. Все замолчали. Я перевёл взгляд с него на девушку. В её глаза. Но не успел в них ничего прочитать, как снова зазвучал голос Ильфизира.

- Готов досмотреть?

- Нет! – Белиар резко поднял взгляд на Ильфизира, - Он не будет это смотреть! Я не позволю.

- Почему? Боишься, что это дитя повернётся против тебя?

 Демон молчал, лишь обнажив зубы. Ильфизир знал куда бить.

- Может, прикажешь своему демону отойти и досмотришь?

- Нет, - Я начал подниматься, - Я не хочу.

- Не хочешь? – ангел улыбнулся, - Боишься.

- Что тебе надо? Что ты хочешь от меня? – я смотрел красными от слёз глазами прямо в чёрную бездну глаз ангела.

- От тебя мне не нужно ничего. Ты слишком высокого о себе мнения.

- Тогда отпусти нас.

- Вас? Тебя.

- Нет, ангел. Отпусти нас!

 Улыбка медленно сходила с лица ангела.

- Он кое-что умеет, да? – Белиар улыбался. Нагло улыбался. Почему?

- Будь по-твоему, человече.

 

***

 Звонок наглой трелью разнёсся по всей школе. Я лежал на полу и смотрел в потолок. Высокий, с множеством окон. Спортивный зал. Сквозь пыльные окна пробивался свет уходящего солнца. Что я здесь делаю?

- Вставай, - резкое, словно приказ слово Белиара, - Я же просил забыть тебя это имя.

- Что я здесь делаю?

- Не знаю.

- Не знаешь? Объясни мне, что вообще произошло, и где я был весь сегодняшний день?

- Вставай. Если тебя заметят здесь, лежащим на полу, начнут задавать вопросы. Врать ты не умеешь.

- Извини, ещё не научился, - я встал, отряхнулся, - Я выполнил… твою просьбу. Теперь отвечай на мои вопросы.

 Рюкзак стоял у стены. Я поднял его, забросил на спину. Но уходить не спешил.

- Какие вопросы?

- Что сегодня произошло?

 Демон молчал.

- Отвечай!

- Не те вопросы ты задаёшь, - вздохнул демон, - Не те.

- А что я должен был спросить? – я начинал выходить из себя.

- Может, Ильфизир прав? – словно размышляя вслух, произнёс демон, - Может, вы и правда слабы. Может, мы ошибались.

- О чём ты? – я ничего не понимал.

- Парень, - мне показалось, что каждое слово даётся ему с каким-то трудом. Бред, - Пойми. Ты обычный человек. Это я изменил тебя. Дал тебе, так сказать, силу. Заблуждение всё это. Силы у тебя нет, и никогда не было. Но поздно отступать. Слишком поздно.

 Я молчал. Это было правильным решением. Демон продолжил.

- Ты знаешь многое. Знаешь то, что не должен. И для того, чтобы ты смог всё это узнать, мы… изменили тебя. Но, кажется, ошиблись.

 Что за бред он несёт?

- Не бред. Будь ты… нужным человеком, Знание само пришло бы. О, как же мы ошибались. И теперь эта ошибка может стоить нам… слишком многого. Она может стоить нам Земли.

- Земли?

 Глаза Белиара появились передо мной, глядя в мою душу.

- Как же я мог ошибиться? Ты ведь не тот. Совершенно точно не тот.

 

Глава 4.

 В тот вечер было тепло. Лето. Они сидели на деревянной скамье в центре города и смотрели на проходящую перед ними толпу. Множество людей. Мужчины, женщины, мальчики, девочки – они видели душу каждого.

- Ты уверен, что это нужный нам город? – тот, что сидел справа, закинув ногу на ногу, был одет в чёрные джинсы и длинный кожаный плащ того же цвета. Дорогой плащ, он как нельзя лучше подходил к молодому лицу демона, к его багровым глазам и длинным серебряным волосам, перетянутым золотой нитью. Распахнутый на мощной груди, он обнажал ещё и большой золотой крест на цепочке из того же материала. Такая издёвка со стороны демона.

- Да. Нужно только найти того, - Белиар был тоже одет в чёрный кожаный плащ и в брюки с серебристым отливом. Его средней длинны русые волосы были хаотично разбросаны по голове. Лицо покрывала пятидневная щетина.

- И как мы его найдём? – беловолосый демон казался расслабленным, но глаза выдавали его. Он искал. Вглядывался в каждое лицо, в каждую душу. Ничего.

- Не спеши. Он сам нас найдёт.

 Они долго сидели. Время перевалило за два часа нового дня, а демоны всё сидели и искали. На улице осталась только молодёжь, вышедшая на гуляния и не собиравшаяся спать.

- Белиар, Гереол, - голос шёл сзади. Мужской, уверенный в себе.

- Хроник, - кивнули демоны в ответ. Они слышали, как он перекинулся позади них.

- Давно не видел демонов в этом городке. Стоит занести ваш визит в историю?

- Вряд ли, - Белиар покачал головой, - Мы здесь просто так.

- Ах, демон, - Хроник улыбнулся, - Меня тебе не обмануть. Слишком много сотен лет практики.

 Лицо Белиара перетянула улыбка.

- Может, Гереол. Ты скажешь мне, зачем вы здесь? – Хроник по-прежнему стоял у них за спиной.

- Ищем кое-кого, - туманно ответил демон.

- Это уже кое-что. Но в хронику так не запишешь. Мне нужна конкретизация.

- Зачем?

- Ха. Глупый вопрос. Я же Хроник.

- Свету не обязательно знать, что мы здесь. А, если твоё перо занесёт это в историю, Он непременно, сразу же, об этом узнает, - Белиар повернул голову так, чтобы одним глазом видеть Хроника.

- В твоих словах есть истина.

- Ещё бы, - ухмыльнулся Гереол.

 И в ту же секунду все трое замерли. Замерли для всего остального мира. А мир замер для них.

- Вот он, - прошептал Белиар.

- Нашли, наконец, - Гереол.

- Не может быть! – глаза Хроника расширились от изумления.

 Время многогранно. Сейчас демоны и Хроник были на другой стороне, нежели толпа людей, спешащая по тротуару улицы. Люди замерли, обесцветились. Весь мир стал бесцветным, словно старая фотография. Только один человек остался таким же живым, и стал даже ярче других, благодаря контрасту. Парень четырнадцати лет.

 Я.

 В тот вечера, вернее сказать, ночь, мы возвращались с празднования дня рождения моего родного дяди. Возвращались всей семьёй. Я, мама, папа. Мне было весело. С яркого лица не сходила улыбка. Я смотрел на бесцветную мать, губы застыли, не договорив слова.

 Белиар встал и шагнул вперёд, преодолевая расстояние между скамьёй и мной.

- Ты уверен? – догнал его голос Гереола. Демон по-прежнему сидел на скамье, губы его не шевелились.

- Сам видишь. Это он. Ошибки быть не может.

- А вдруг мы ошибаемся? Вдруг есть ещё… похожие на него. И они подойдут нам лучше.

- Если мы ошибаемся… Это будет стоить мне жизни, а Тьме… Земли.

- Так многое поставлено на карту? – Хроник тоже больше не шевелил губами.

- А ты как думал? – вопросом на вопрос ответил Гереол.

- Что ж, похоже, сегодня начинается новая история.

- Или вскоре закончится старая, - прошептал Белиар, и нырнул в мою душу, смешиваясь с моей личностью.

 

***

 Я снова лежал на полу, глядя в потолок спортивного зала. Книги из рюкзака больно впились в спину. Было темно. Вечер. Почему меня до сих пор не заметили.

- Вставай. Пора уходить, - голос демона был не таким, как обычно. В нём чувствовалась печаль.

 Я встал. Но уходить не спешил.

- Идём. Тебе пора домой.

- Замолчи, - прошептал я. Мне как никогда требовалось подумать.

- Над чем тут думать? – голос демона наливался всё большей и большей тяжестью печали, - О, Дьявол, ты даже этого понять не можешь.

- Чего?

- Того, что я тебе показал, - снизошёл до ответа демон, - Это было воспоминание. Моё. Я решил показать его тебе в надежде, что ты всё поймёшь. Ты не понял. Это ещё больше убеждает меня в том, что ты не тот. Ты не сможешь.

- Не кто? Кем я должен быть? Чего я не смогу сделать? И… - я осёкся, поняв, что задал верный вопрос.

 Но демон молчал. А ко мне наконец-то начало приходить столь долгожданное понимание. Он слился с моей душой не просто так. Подверг себя опасности, стал уязвим, не для того, чтобы я мог убивать. У него была какая-то высшая цель!

- У меня был приказ, - прошептал демон.

- Что я должен сделать.

- Не могу сказать.

- Тогда помоги мне это сделать.

- Ты слишком слаб. Не уверен. Таким ты мне не нужен. Если бы я выбрал того…

- Но уже не повернуть назад! – почти крикнул я. Меня начинало по-настоящему злить непонимание, - Объясни мне! Я… помогу тебе.

- В том то и дело, что не поможешь.

 

***

 Засыпая в своей кровати, я прогонял в голове сегодняшний день. Снова и снова. В результате этого нехитрого процесса облегчение, такое долгожданное и желанное, не приходило. Приходили вопросы. Всё новые и новые вопросы. А ответов не было.

 Уже засыпая, проваливаясь в тихий и спокойный мир ночных сновидений, понял одну вещь. Понял и уверовал в неё, приняв за факт: я не был обычным. Никогда не был обычным.

 Услышав эти мои мысли, демон, размышлявший глубоко у меня в душе, криво улыбнулся.

 

Глава 5.

 Выходные пришли незаметно. Для меня незаметно. А все мои одноклассники выбегали из школы под ещё тёплые лучи осеннего солнца с криками истиной радости. Будучи не таким, как они, я мог лишь улыбаться. Улыбаться и медленно спускаться по лестницы.

- Эй, мальчик, - окликнул меня сзади девичий голос. Я обернулся.

 Почти прекрасная незнакомка. Высокая, стройная, можно сказать, даже спортивно подтянутая, правда, с маленькой грудью, но приятным личиком. Не самое красивое, но даже при минимуме косметики на нём, оно оставалось привлекательным. Большие голубые глаза, задорно задранный немного к верху носик, длинные тёмно-коричневые волосы, завязанные в косу до середины спины. Небольшой, ели заметный шрамик на подбородке придавал этой незнакомой особе загадочность, даже таинственность.

- Это ты мне? – удивился я.

- Ну да. Марат Кузнецов, я не ошиблась?

- Нет. Это я. А ты…

- Ты меня вряд ли знаешь. Я на год младше тебя.

 Повисла короткая, но какая-то слишком уж неловкая пауза.

- Ага. Что ты хотела?

- А? Ну да. Я…

 

***

 Радость на меня не распространялась не только потому, что я был не похож на обычного одиннадцатиклассника. В холе школы стоял стол у стены. На нём – фотография Кати в тёмной рамке. И цветы. Администрация следила, чтобы они не усыхали и менялись каждый день.

 Я тоже приносил ей цветы. Каждый день. Смотрел на её улыбающееся лицо, взирающее на меня с цветной фотографии. Что я ощущал? Хороший вопрос.

 Вину. Совершенно точно. Вину. Жалость? Может быть, немного. Не чувствовал я боли утраты. Может, потому, что она перестала быть моей девушкой и моей… любовью в тот день, под дождём. Но вина. Вина грызла, тянула к фотографии. А когда фотографию уберут, будет тянуть к её могиле. Потому что хотелось сказать: прости. Хотелось, чтобы она простила. Кто бы она не была мне, как бы ко мне не относилась и какую сильную боль мне не причинила, я не имел права. Он не имел права.

 Демон уже четыре дня со мной не разговаривал. Я и не звал его. Хрен с ним, четырнадцать лет жил без него и оставшиеся проживу. Перестал я ломать голову и над вопросами, что мучили меня. И жить стало немного легче.

 Конечно, на её похороны меня лично не позовут. Не так мы были близки. Так, весь класс позвали, с классной руководительницей. Но так, для проформы. Я не пришёл. Не смог. Классуха потом вычитывала, говорила, что я безответственный. Плевать. Я сделал так, как решил.

- Привет, - уже ставший знакомым девичий голос. Я обернулся. Та девчонка, что подходила ко мне два дня назад, в субботу, когда я шёл домой. Она так и не представилась. Что же она от меня хотела? Ах, да.

- Привет, - кивнул я ей, обернувшись.

- Вы, - она указала кивком на фотографию, - были близки?

 Хм. Любопытная.

- Это важно?

- Ой, - девчонка забеспокоилась. Наверное, подумала, что я ей откажу, - Извини. Это не моё дело.

 О нас уже поползли слухи. Мол, тихоня, то есть я, встречается с танцовщицей, с ней.

- Ты права. Не твоё, - грубо, но на разговор я настроен не был. Слишком плохое время.

- Извини. Я… я, наверное, пойду.

 Я промолчал.

- Да. Ну, пока, - наверное, у неё было печальное лицо в этот момент. Неужели она и правда влюбилась в меня, как говорят? Только этого мне не хватало.

 А, чего мне терять?

- Подожди, - обернулся я. Девчонка остановилась, как вкопанная. Резко обернулась. Молодая она ещё. Совсем. Однако неплохо держится. Может и стоит… - Пойдём. Провожу.

 Мы спустились со ступенек, пошли по асфальту. Нам оказалось не по пути. Ладно, приду домой попозже. Может, развеюсь.

- Как тебя зовут? – спросил я, нарушая тишину.

- Ой, - почти вскрикнула она, - Я же не представилась! Вот чёрт! – я поморщился, - Извини. Меня зовут Кристина.

- Приятно познакомится. Моё имя ты уже знаешь.

- А, гм, ага.

- Веди.

 Она кивнула.

- Насчёт твоей просьбы…

- Ты можешь не спешить. Не к спеху.

- Ерунда. Я почти закончил.

 Дело то было пустяковое. Ей нужна была моя фотка и краткая биография для какого-то проекта по обществознанию. Помню, и у нас были подобные проекты.

- Да? Это хорошо.

- Завтра принесу.

- Ага, - не слишком уверенно. Действительно влюбилась. В меня-то? Нашла в кого влюбляться.

 Мы вышли за территорию школы, пошли дворами. Далеко же она живёт.

 В тот день мне катастрофически не везло. Получить пару по химии и три балла по алгебре в один день с вызовом к директору – это высший пилотаж. К счастью с директором утрясли всё быстро, виноватым в поджоге в женском туалете оказался не я. Но сам факт визита оставлял после себя неприятный осадок. После всех этих неудач ещё это…

 Мы вошли в какой-то маленький, абсолютно не проходной дворик, зажатый между забором, огораживающим машиностроительный завод, и старой трёхэтажкой. Во дворе сидела какая-то шпана. Пятеро. То ли жраные, то ли накурившиеся, то ли нанюхавшиеся какой-то гадости, они увидели нас. Вернее девушку, которой им не хватало, чтобы день удался. А тут ещё я…

- Эй, малой, - это ко мне обратился самый высокий из них, старший, очевидно, в кожаной куртке и с металлической цепочкой на  потёртых чёрных джинсах, - Деньги есть?

- Нет, - слукавил я. Во внутреннем кармане пиджака лежала сотня.

- А курить есть? – поднялся второй, пониже, с прыщавым лицом.

 Я отрицательно замотал головой.

- Блядь, а что есть-то? – встрепенулся третий.

- Ничего. Извините.

- Извините? Ну ты, бля, даёшь. Цыпочку хоть оставь. Сам иди, иди. Не задерживайся, - старший пошёл к Кристине. Девчонка прижалась ко мне.

 И что теперь делать?

- Белиар, тут твоя помощь нужна.

 Молчание.

- Эй, Белиар, слышишь? Убери его с моего пути. Только не убивай.

 Демон молчал. Ничего не происходило, старший подошёл уже слишком близко, Кристина до боли сжала мою руку. Вот теперь я действительно испугался. Что делать?

- Малой, чё застыл, чеши отсюда. Или в героя решил поиграть?

 По телу пробежал холодок, я побелел, на лице выступил пот. Рубашка прилипла к спине.

- Пацан, ты меня начинаешь доставать. Поверь на слово, бить тебя мне сегодня не хочется. Поэтому иди. Пока можешь.

 Я пошёл. Вырвался из хватки Кристины. И пошёл. Не хотелось смотреть в её глаза. Свои я опустил. А рука уже снимала с плеча рюкзак. Сколько в нём? Точно не знаю, но килограмм семь, думаю, будет.

 В героев я играть любил. Правда, играл первый раз. Поэтому развернулся неумело, неуверенно, но всё равно удар рюкзаком по голове старшего, который стоял теперь ко мне спиной, вышел на славу. Придурок опешил, не сразу разобрав, что случилось. На меня с матом бросился второй. Вспомнились уроки рукопашного боя. На тренировки я ходил уже три года. Последние два реже. Но бросать не хотел. Слишком уж тренировки напоминали об обычной жизни. Демон был недоволен, но терпел.

 Я бросил рюкзак в третьего, того, что встал с лавочки и оказался ближе четвёртого и пятого. Второй до меня не добежал. Напоролся на выставленную ему навстречу ногу.

- Ой, бля-я-я-я, - протянул он. Ещё бы, наткнулся-то прямо яйцами. Начал оседать на землю. Обернулся первый. В глазах – ярость. Не долго думая я саданул ему кулаком прямо в нос. Удар у меня был тяжёлый, ещё бы, семьдесят три килограмма. Нос хрустнул, брызнула кровь. Первый заорал. Ударил меня рукой наотмашь. Я отлетел чуть назад, потерял на миг ориентацию, обернулся. В лицо летел кулак. Уклониться я, естественно, не успел. Врезался спиной в стену, если бы не она, точно распластался бы в грязи. Челюсть ныла от боли. Только глаза чуть-чуть сфокусировались, как прилетел ещё один удар. По виску и ушам. В голове зазвенело. Я пошатнулся. Тут прилетела нога по животу. Пресс кое-какой имелся, боль была терпимой, а руки инстинктивно схватили ногу. Четвёртый, это был четвёртый, запрыгал на одной ноге, матерясь в голос. Я высек его вторую ногу. Получилось не красиво, но довольно эффективно. Ублюдок грохнулся. Я прыгнул вперёд, в ноги третьего, врезался в удар коленом. Поплыл, но свалил третьего, покатились по земле. Я даже на каком-то рефлексе бил его кулаком куда придётся. Не долго, правда. Чей-то удар ногой по почкам скинул меня с моего врага. Я прокатился по земле, пытаясь дышать. Ничего не видел. Ещё удар. По голове. Чуть выше левого глаза, в мягкие ткани. Крик Кристины на пределе слуха, мат шпаны. Закрыл голову руками. Они всё пинали. По ногам, по почкам. По лицу. Отбили все руки, но стоило их опустить, и удары придутся на голову. Лучше по рукам. Я смог кое-что увидеть правым глазом. И то, что я увидел, мне понравилось.

 Кажется, в меня летел удар ноги. Не долетел. Долетела струя крови, ударившая из куска бедра. Нога описала в воздухе замысловатый пируэт и упала рядом со мной. Это была нога второго. Быстро, однако, отошёл. Больше не отойдёт. Удивительно долго, целых пять секунд, стоял на одной ноге, оглушительно крича и заливая кровью землю. Его подельники оцепенели, в ужасе глядя на своего недавно ещё целого друга. Следующий был третий. У него просто отлетела в сторону голова, из шеи ударил фонтан крови. Четвёртый попытался бежать. На спине проявились глубокие четыре пореза, оставленные, словно лапой тигра. Очень глубокие. Можно было увидеть перебитый позвоночник. До старшего и пятого дошло, что они сейчас умрут. Конечно, они попытались бежать. Грудь четвёртого пробила пока ещё невидимая когтистая лапа, вырывая сотрясаемое в бешенном ритме сердце. Первый убежал дальше всех. Я думал даже, что демон отпустил его. Ошибка. Сердце исчезло в невидимой пасти. И уже через мгновенье первого разорвало на два куска.

 Я начал вставать. Тело болело, но терпимо. Правда, левый глаз, заплывший после удара, ничего не видел. А так нормально. Кристина лежала без сознания. Не выдержала кровавого шоу. Странно, но блевать меня не тянуло. Привык что ли. Демон всё не появлялся. И тут меня догнала страшная мысль.

- Белиар, не трогай её! – крикнул я.

- Белиар? – смутно знакомый голос. Но точно не Белиара. Прямо из воздуха проступил демон весь забрызганный кровью. Я сразу узнал его. По золотому кресту на шее, по серебристым, теперь распущенным волосам. Только плаща на этот раз не было, - Кто дал тебе право упоминать его имя, человек? В прочем, не важно. Он… сейчас занят.

 Гереол стоял около Кристины. Ещё бы секунда, и она тоже превратилась в кусок мяса. Демон смотрел на меня. И улыбался.

- Я могу называть тебя… вас по имени? – робко спросил я.

- А ты знаешь моё имя? Ах да, он, наверное, показал тебе воспоминания. Нет, не можешь. Моё имя тоже проклято.

- Но ангелов ведь нет рядом, - попытался возразить я.

- А ты смелый, - ещё шире улыбнулся демон, - Глупый.

 Гереол перевёл взгляд на Кристину. Плотоядный взгляд.

- Не трогай её! – крикнул я.

 Демон обернулся резко. Я даже не успел моргнуть, как его лицо повисло в сантиметре от моего.

- Или что? – обнажил свои клыки демон, - Ударишь меня?

 Я молчал. А его огненные глаза всё глубже и глубже проникали в мою душу, сея страх.

- Нет? Я так и думал. Эта девчонка видела слишком много. Придётся её тоже убить.

- Нет, - сквозь сжатые до боли зубы процедил я.

 Демон качнул головой.

- Нет. Ха. Смелый.

 Он выпрямился, продолжая смотреть в мой глаз. Больно, но я не отводил взгляда.

- Что ты ей скажешь, когда очнётся? Врать ты не умеешь, вижу по глазам. По глазу.

- Не знаю. Но я не хочу ещё одной смерти. Не хочу ещё одной невинной крови на моих руках.

- Невинной крови? На твоих руках? – лицо демона исказила кривая улыбка, - Ещё одной. Идиот. Та сучка изменяла тебе с каждым встречным. Ты её поздно застукал. Слабак. Не мог сделать её счастливой. Думал, тихоня. Думал, раз глазки прячет при твоём взгляде, значит, не любит, когда её трахают. Ошибаешься. Очень даже любит. Любила.

 Я молчал. Что я мог сказать?

- Ты интересный человек, надо признать. Смелый и слабый. Ты хоть знаешь, как подвёл Белиара? Как он в тебя верил? Знаешь?

- Я не просил выбирать меня, - прошипел я.

 Демон разразился наглым смехом.

- Да ты просто жаждал. Видишь ли, ты слишком мал, чтобы понимать желания своей души. Мы – понимали. Что твои шестнадцать лет против наших шестнадцати веков? Ты подходил нам. Риск, конечно, был. Риск, что ты станешь таким, что не примешь знаний. Но он был минимален. Кто ж тогда знал, что самые ужасные предположения оправдаются?

 Я мало чего понимал в словах этого демона. И Гереол прочитал моё непонимание в моих глазах.

- Так ты не знаешь… - поразился он, - Ты ничего не знаешь.

 И в его горящих глазах проступил ужас.

 

Глава 6.

 Почему вокруг так тихо? Почему никто не кричит, не ходит по улице и не выходит из подъезда? Почему я до сих пор не слышу воя милицейских сирен?

- Ты действительно ещё не принял Знание…

 Гереол отстранился от меня, продолжая пристально смотреть в лицо.

- Где Белиар? – промямлил я. Челюсть не двигалась, натыкаясь на болевые барьеры. Слишком сильно меня побили.

 Гереол молчал, лишь пристально глядя в мои глаза.

- Тебе нечего здесь делать, демон, - голос молодой девушки, тот же тихий и приятный. Откуда? Я резко повернул голову в сторону голоса.

 Та девушка. С ангелом. Теперь она казалась ещё красивее. Одета в обтягивающие джинсы с модной сейчас стилизацией под дыры, лайкровая футболка белого цвета, обтягивающая не большую, но симпатичную грудь. И тёмно-зелёная куртка с множеством ремешков и молниями в самых немыслимых местах. На шее – красивые бусы. Такие обычно продают в курортных городах Крыма.

 А в глазах – уверенность. Такая, что вгоняла в ступор.

 Гереол тоже посмотрел на неё. Вернее, на того, кто был рядом. Ильфизир. Такой же красивый и уверенный. Крылья сложены за спиной.

- Слуга Его Имени. Рад встречи.

- Убирайся, нечистый. Ты на моей земле! – голос девушки обретал силы. Такую, что и не снилась людям. Такую, от которой веяло страхом.

- Я не с тобой разговариваю, девчонка. Будь добра помолчать, пока мы говорим.

- Мне нечего тебе сказать, демон. Она права – это её земля.

 И тут Гереола передёрнуло. Демон опустил глаза вниз, на землю. Я проследил за его взглядом. И обжёг глаза.

 Огромный инфернальный огненный крест, заключённый в постоянно вращающийся круг, исписанный мириадами непонятных мне символов, раскалял землю и горел Божественным огнём.

 Я отстранился, закрыв глаза рукой. По щекам бежали слёзы, а перед взором плясали белые мухи.

- Ты на святой земле! – голос девушки дробился, звуча со всех сторон одновременно. Но звуча по-другому. Так, как он не должен был звучать. Я убрал руку, пытаясь открыть глаза. Сквозь слёзы я увидел, как Гереол пятиться, закрывая лицо рукой. Из его горящих глаз лилась кровь.

- Сгинь, пока я не применила силу!

 Кожу на спине Гереола прорвали крылья. Но не такие, как у ангела. Чёрные перья на них словно перемежались с чешуёй, создавая странное зрелище. Один взмах, и демон поднялся в воздух, устремляясь вдаль. Я по-прежнему ели стоял на побитых ногах. Но теперь смотрел на девушку и ангела.

- Ты забрёл не туда, - её голос стал обычным, но всё равно оставался строгим и даже немного жестоким.

 Я молчал. Что я мог ответить?

- Уходи. Быстро.

- Вряд ли я смогу уковылять быстро, - попытался съязвить я.

- Это не моя проблема. Служителям Дьявола не место на святой земле.

- С каких пор эта земля стала святой?

- Ты тех пор не помнишь, - вмешался в разговор Ильфизир, - Уходи и не задавай вопросов.

 Я подошёл ко всё ещё лежащей в бессознательном состоянии Кристине.

- Оставь её, -  догнал меня голос девушки.

 Я медленно обернулся, посмотрел в её глаза.

- Мы пришли вместе. И вместе уйдём.

- Это не тебе решать, - Ильфизир явно был доволен.

- А кому? Вам?

- Не тебе, - почему её голос столь жестокий? Что я ей сделал? Чего я не понимаю?

- Мне плевать. Я её забираю.

 И нагнулся, поднимая Кристину на руки. Мгновение, и сильная рука ангела отбросила меня назад. Пролетев несколько метров, я грохнулся на скамейку, проламывая её своей спиной. Потом голова стукнулась об асфальт. Сознание поплыло. Как бы не сотрясение мозга. Не кстати вспомнилась бородатая шутка: "Было бы что сотрясать!".

 Раскрыл глаза. Рука ангела тянулась ко мне. Что делать.

 Свист рассекаемого воздуха. Мир притормозил, проявляя четыре кровавые борозды на руке ангела. Кто-то схватил меня, дёрнул вверх, ставя на ноги. И только теперь медленно, начиная с выставленной чуть дальше моего лица пятерни, с которой стекала кровь, начал появляться мой защитник. Белиар.

 Ангел отошёл назад, девушка стала рядом, глядя на нас.

- Как ты посмел? – теперь, выкрикивая эти слова, рот ангела шевелился. Совсем как у человека.

- Как тебя пропустила святая земля? – в глазах девушки я с удовлетворением заметил удивление с лёгким, почти незаметным налётом страха.

- Ты его ударил. Нарушил правило. Неужели забыл, страж?

- Я уничтожу тебя, отребье Ада! – крикнула девушка, но в голосе теперь была лишь ярость. Не было уверенности.

 Миг. Тело ангела с раскрывшимися крыльями расплылось в воздухе. Мне в лицо летел кулак. Почему-то я был уверен, что он снесёт мне голову с первого удара. Но пошевелиться не мог. Что-то держало меня. Глаза незнакомки.

 Кулак прервала когтистая лапа демона. Дикий свист, меня обрызгало кровью, трассеры тел в не особо, всего метров пять, большом расстоянии между мной и незнакомкой. Я не мог уследить за движениями демона и ангела, танцующих невероятный смертоносный танец. На миг мир притормаживал, давая увидеть дерущихся.

 Вот кулак Ильфизира врезался в живот демона, подбросив его вверх, вот когти полоснули по белому крыло, отрывая кожу и перья, вот удар в челюсть Белиара, вот полосование груди Ильфизира.

 Снова быстро, снова не уследить. Я стоял, пребывая в каком-то непонятном ступоре. Незнакомка тоже не шевелилась, лишь смотрела на меня, сквозь трассеры дерущихся. Смотрела в мои глаза. И только тогда, когда я встретился с ней взглядом, то понял, что она тоже дерётся.

 Понимание пришло само по себе. Не знаю, с чего и почему. Оно само прорезало мою душу, проникая в разум. И я тоже замер.

 Почему всё остановилось?

 Ангел застыл над падающим Белиаром, расправив окровавленные, порезанные крылья, его кулак врезался в челюсть демона. Брызги крови, перемешанные со слюной, тоже застыли, растягиваясь длинной тёмно-алой полосой изо рта Белиара. Ничего не двигалось, и никто не двигался. Полное отсутствие каких-либо звуков давило на уши, на разум.

 И тогда я пошевелил рукой. Всего лишь поднял правую, меньше болевшую руку, расставив в стороны пальцы.

 Как же всё быстро побежало! Трассеры тел замелькали с ещё большей скоростью. Я, немного испугавшись, опустил руку. Мир застыл. Да что твориться вокруг?

 Я присмотрелся к картине боя. Обе лапы Белиара, расходясь в стороны, чертили кровавые борозды на щеках ангела. Но смотрел он не на своего врага. Его застывшие глаза смотрели на меня. И в них читалась радость.

 Почему? Я ничего не понимал. И сжал руки в кулак.

 Белиар отлетел к моим ногам. На мышцах груди – кровоточащий след кулака, тоже самое на рёбрах, рассечён левый глаз, разбиты губы. На месте, где секунду назад шёл бой, стоял ангел. Опущенные, испещрённые глубокими разрезами, руки сжаты в кулаки, дыхание тяжёлое, шумное. Правое крыло отрублено на половину, перья окрасились в алый цвет. На щеках – борозды когтей. Но глаза, полные бездонной бездны, вселяют всё тот же ужас. В воздухе скользят перья. Алые и белые.

- Нам не победить здесь, - прошептал Белиар, даже не пытаясь подняться.

- Я не выпущу вас! – крикнула девушка, поднимая правую руку. Прямо в воздухе, перед нами начала рисоваться пиктограмма. Алая, словно написана кровью.

- Беги, - прошептал мне демон.

- Не могу. Я не брошу Кристину. Я не брошу… тебя.

 По лицу демона проскользила жестокая улыбку.

- Глупец! Беги, ты, слуга Дьявола! – он почти кричал.

 

Глава 7.

 Меня нельзя было назвать сильно верующим человеком. Да, ходил в церковь на пасху, крещённый, иногда просил у Бога помощи. В общем, как все. Когда в моей жизни появился демон, я не задумывался, на чьей я теперь стороне. Почему-то не думал. Я ведь это было так ясно. Как белый день. Белиар – демон. Он пришёл ко мне, желая, чтобы я что-то сделал. Понятное дело, не превратил Землю в Райские сады.

 И эта столь прозрачная истина, которую выкрикнул Белиар на поле боя, ввела меня в ступор. Я замер, глядя в его глаза. А пиктограмма была почти готова…

 Демон сжал зубы, ловко поднялся на ноги и крепко, до боли, сжал мои плечи.

- Ты сделал ставку. Надеюсь, что выпадет твоя цифра, - прошептал он.

 Последний алый пикт занял своё место.

- Призываю силу ангела и человека! Именем Его, изгони нечистого! – снова делящийся голос, снова он звучит со всех сторон. Мне стало страшно.

 Что значат слова Белиара? Его пристальный взгляд в мою душу? Его торс закрывал мне обзор, я не видел, как пиктограмма начинает вращаться, обрисовывая пространство витиеватыми узорами. Вся эта сюрреалистическая картина начала двигаться к нам. Демон не отпускал меня.

 И тогда мир снова замер.

 А, спустя вечное мгновенье, взорвался болью. Сверкнула пиктограмма, в спину Белиара ударили лучи, расписывая её кровавыми стигматами. Демон дёрнулся, вскрикнул, упал на колени. Луч чиркнул по моей щеке. Боль, растекаясь по онемевшему лицу и проникая в костный мозг, ударила по сознанию. Я не сдюжил. Упал. Моё лицо было рядом с лицом Белиара. Всё плывёт, заволакивается туманом, но я вижу его медленно потухающие глаза. А в голове тихо слышен его слабеющий голос.

- Не выпала. Ты не тот.

 Тьма закрыла мой взор, и я провалился в тревожное беспамятство.

 

***

 Голоса, они пытались прорваться сквозь беспамятство, но всё никак не могли. Мешала боль. Она же мешала открыть глаза. Прорвались слова.

- Доктор, он придёт в созн…?

- Не известно. Надо над…

 Потом снова тьма беспамятство. Из этой пучины меня, как не странно, вытянула боль. Наглая, настырная, она схватила мой разум своими когтями и стала возвращать в мир живых.

 Я рывком сел, распахнул глаза и громко вдохнул воздух. Взгляд сфокусировался. Больница. Больничная палата.

- Сын, сыночек, ты меня слышишь? – мать бросилась ко мне, начала трясти за плечи, я посмотрел на неё затуманенным взглядом. Боль медленно, но верно рассасывалась по организму. Мысли из хаотичного хоровода, наконец, превратились в последовательную цепь разума.

- Марат, сыночек, сын, - звала она меня.

- Да, - наконец-то смог сказать я.

 Мать расплылась в улыбке и сжала меня в крепких объятиях.

***

 Двое суток я провалялся без сознания. Родители сидели рядом, не смея отойти не на шаг. Волновались, переживали, плакали.

 Я вернулся. Ещё три дня провалялся в больнице, пытаясь вспомнить, что же произошло. Чем закончился тот бой? Кто победил?

 Звал демона. Сначала тихо, вскользь. Потом напрямую, старался докричаться до него, но ответом было молчание. Лежать на кровати, смотреть одним, второй ещё не открывался, глазом в потолок, было невыносимо. Осмотрев себя, я заметил, что кроме ушибов, синяков, ссадин и порезов, что мне нанесла шпана, бинт при помощи больничного пластыря был приклеен ещё и на щеке. На той, по которой резанул луч пиктограммы. Интересно, что там. Но отклевать его не разрешали.

 На четвёртый день мать обрадовала меня. Завтра выпишут домой. А там и в школу скоро надо идти. Странно, но в школу хотелось. Хотелось вернуться к обычной жизни, вспомнить, что я всего лишь шестнадцатилетний пацан, понять, что я не сошёл с ума.

 Вопросы мучили меня. Но больше всего мучило то, что я не знал, где искать ответов. Белиара не было. Что с ним? Что с Кристиной? Что с той незнакомой сучкой и её ангелом? Что с тем местом, которое усеяно трупами и залито кровью? Почему оно святое? На некоторые вопросы ответ скоро пришёл. Но он не принёс облегчения.

 Примерно в полдень, сразу после того, как я поел дешёвой и тошнотворной больничной пищи, пришёл мужчина. Среднего роста, стройный, даже худой. Короткие каштановые волосы, бледное лицо с хитрыми, чуть прищуренными глазами, лёгкой, но заметной щетиной, синяками от недосыпа. Одет он был просто. Немного потёртая, видно, что не самая новая куртка из водоупорной ткани с наспех нашитым популярным лейблом на рукаве и груди, чёрные, тоже не новые, однако чистые и аккуратно выглаженные брюки, накремленые, ухоженные и опять же не новые, это было видно по продавленным складкам кожи, остроносые туфли. Ещё странный атрибут – шляпа. Редко кто из молодых, а мужчине было лет тридцать, не более, носит шляпы. Она, кстати, ему подходила. На левой руке – дорогие, командирские, похоже, настоящие золотые часы, на правой – золотое кольцо. Женат. От мужчины пахло табаком, похоже, он только что покурил.

- Здравствуйте, Марат Васильевич Кузнецов. Меня зовут Анатолий Каземирович Задонский. Я из милиции. Расследую убийство пятерых подростков, произошедшее пять дней назад.

 У меня, признаться, ёкнуло в груди. Глаза, вроде бы, забегали, ладони взмокли. И это обстоятельство не ускользнуло от следователя. От его взгляда, по-моему, вообще ничего не может ускользнуть. Такое впечатление производил этот человек с его уверенным, немного холодным и даже капельку отстранённым голосом и официальными интонациями. Почему голос кажется таким знакомым? Я попытался собраться. Что же делать, что же делать? Придётся врать. А что врать? Гереол верно подмечал, врать я не умею. Особенно следователю. Особенно сейчас, без подготовки. Тогда что я должен ему сказать? Что этих пятерых придурков разорвал демон? Да меня в лучшем случае идиотом обзовут и попросят говорить правду, а в худшем, так вообще в психушку упрячут. Я немного пришёл в себя. Пятерых, он сказал пятерых. Значит, Кристины среди них не было.

- Здравствуйте, - голос, сука, подрагивает.

- Я хотел бы допросить вас. Ведь вас нашли именно там, на месте этого зверского убийства. Без сознания.

 Как же я хотел спросить, не нашли ли Кристину. Но удержался.

- Всё верно? – уточнил следователь.

- Да.

- Что вы там делали?

- Домой шёл.

- Но ваш дом в другой стороне.

 Ничего себе! Да этот мужик хитёр, очень хитёр.

- Д-да. Всё верно. Захотелось прогуляться.

- Ясно. Вы были один?

 Раз спрашивает, значит, Кристину не нашли. Или он хочет вывести меня на чистую воду? Хочет понять, буду я врать или говорить правду. Что же делать? Не к месту вспомнились чьи-то слова: "Когда не знаешь, что сказать, говори правду". Сказать?

- Нет.

- С кем?

- С девушкой.

- Как её имя?

- Кристина.

- Полностью, - следователь не разу с тех пор, как зашёл ко мне в палату, не посмотрел мне в глаза. Они постоянно смотрели по сторонам. Это немного настораживало и сильно дезориентировало.

- Я не знаю её фамилии.

 Беглый взгляд в мои глаза. И сразу же снова в сторону.

- Кто она тебе?

- Знакомая, учится на класс младше. А вы её не нашли? – осмелился спросить я. Как он ловко перешёл на "ты"!

 Снова взгляд в мои глаза. На этот раз продолжительней. Я отвёл глаза. Не выдержал.

- Нет. А должны были?

 Я промолчал. Ну же, задай следующий вопрос! Он молчал. Пауза затягивалась, давила на меня. Ещё чуть-чуть, и я сдамся. Начну нести всякую чушь. Вернее, скажу правду.

- Что случилось? – наконец, спросил Задонский.

- Я… я… не помню. Не могу вспомнить.

- Но что-то же ты помнишь, - как-то притворно мягко сказал Задонский.

- Помню, что на нас наехали какие-то наркоманы. Я пытался её защитить. Не смог. Они повалили меня, начали бить. Я потерял сознание.

 Что ещё рассказать?

- Дальше, - попросил следователь.

- Очнулся уже в больнице.

- Значит, ты не знаешь, кто разорвал на куски пятерых подростков, залив кровью пол двора? Да умудрился сделать это так, что никто ничего не слышал и не видел.

- Не знаю. Я хотел бы вам помочь, но…

 Задонский снова посмотрел на меня. Пристально. Мне стало не по себе.

- Послушай, парень, я знаю, что это не ты. Не смог бы ты один такое сделать. И вдвоём с кем-то, даже втроём. Чтобы так изуродовать тела нужно человек десять, не меньше. Здоровых, взрослых мужиков, а не шестнадцатилетних подростков. Так что ты не подозреваемый, а жертва. И тебе ничего не грозит. Мы защитим тебя, ты только скажи от кого. Ты точно ничего не помнишь?

 Как же изменился его голос. Он стал таким добрым, словно голос доктора Айболита. Если бы я мог, я бы всё ему рассказал. Но мне нечего было сказать.

- Да. Ничего.

- Ясно. Спасибо, мне пора. До свидания. Если что-нибудь вспомнишь, позвони мне на мобильный, - Задонский протянул мне визитку.

 Я кивнул и попрощался с ним.

 

***

 Возвращение в школу было намного приятнее, чем я мог себе представить. Снова вдохнуть горький аромат привычного, обыденного ритма жизни оказалось столь полезно. Полезно для мыслей, для души. Даже ненавистные и успевшие надоесть за одиннадцать лет школы уроки, и те были не в тягость. А одного радостного кивка в мою сторону от Ромы Баранова, моего лучшего друга, хватило, чтобы понять – приятно, когда кто-то за тебя волнуется. Приятно, когда кто-то тебя ждёт и рад твоему возвращению.

- Извини, что в больницу к тебе не зашёл. Узнал, что случилось, слишком поздно, - улыбнулся он мне, садясь на перемене на соседнюю парту.

- Ничего. Всё нормально.

 Рома был высоким, широкоплечим парнем со стрижкой "под Диму Билана", всегда весёлым лицом и приятным, оптимистичным нравом. Мы сдружились ещё в начальной школе, в третьем, кажется, классе. Я учился лучше его, он навёрстывал упущенное в спорте. Были, конечно, ссоры, но не серьёзные, на пару минут. Потом дружеское рукопожатие – и всё в норме.

- Слышал, тебя в драке побили? – он пристально посмотрел на мой опухший глаз, на до сих пор заклеенную медицинским пластырем щёку.

- Ну да.

- Сколько их было?

- Пятеро.

- Ого. Чего же ты не побежал?

- Не люблю убегать, - соврал я. Не мог же я сказать, что надеялся на защиту демона!

- Иногда лучше наступить на свою гордость. Сохранишь лицо в целости, - улыбнулся он.

- Да я с девушкой был.

- Тогда понятно, - развёл руками Рома, - Кто она, я её знаю?

- Вряд ли.

- Почему? Она из нашей школы?

- Да.

- Здесь я почти всех девчонок знаю? Какой класс, как звать?

 Не очень громкая, но настойчивая, трель звонка прозвучала в воздухе. Одноклассники направились к своим местам.

- Ладно, Ромео, после договорим, - улыбнулся Рома и тоже пошёл к своей парте. У него никогда не было проблем с девушками. У меня, в принципе, тоже, но он увлёкся ими раньше, и счёт его подруг превысил десятку, а моих только-только добрался до трёх. Считая Кристину.

 День пролетел быстро. Удивительно быстро. Приближались осенние каникулы. Оставалось два дня.

 Уже выходя из школы, у самой двери, я увидел Кристину. И оторопел. Остановился так резко, что идущий следом Ромка налетел на меня.

- Марат, мать! Ты что творишь? – крикнул он.

- Подожди. Я должен с ней поговорить, - бросил я, уже переходя на бег.

- С кем? А-а-а… - догнал меня его возглас.

 Кристина уже вышла. Начала спускаться по ступенькам. Тут её нагнал я. На том самом месте, где она нагнала меня. Не так давно.

- Кристина, эй, Кристина! – крикнул я.

 Она обернулась. Посмотрела на меня каким-то странным взглядом. Словно видит меня первый раз.

- Кристина, ты как?

- Нормально, - глядя на меня, как на сумасшедшего, улыбнулась она.

- Ты помнишь, что произошло?

- Когда?

- Тогда, во дворе.

- В каком дворе. Послушай, парень, я тебя вообще не знаю. И у тебя, надо признать, очень даже оригинальная манера знакомиться. Не проще ли…

 Окончания её фразы я уже не слышал. Просто обомлел, глядя в её глаза. Она ничего не помнит. Ни-че-го! Они, они стёрли её память! А она только начинала мне нравиться.

 Я пошёл домой. Не попрощавшись, на это не было сил. Просто пошёл.

 Сколько я бродил? Ходя кругами по родному району, не глядя на серые фигуры прохожих, проносящиеся так близко. Был даже на месте боя. Там всё так чисто, ни единого следа. Словно и не было ничего. А может, и не было? Тогда в голове крутилась всего одна мысль – что дальше? Демона нет, и я не знаю, что с ним случилось. Кристина не помнит ничего, даже меня. А я? Может, я сошёл с ума? Может…?

 Я резко остановился. Мир, смазанный из-за моих мыслей, догнал меня. Дома заняли свои прежние места. Где это я? Ага, рядом с почтой.

 Спустя мгновение, я понял, почему замер. Я понял, что не сошёл с ума. Задонский…

- Додумался, наконец, - я вздрогнул, посмотрел направо, в сторону голоса. Следователь, или, кто он там на самом деле, стоял в подворотне, облокотившись на стену дома.

- Да. Кто вы? – все улики, свидетельствующие о том бое, включая память свидетелей, уничтожены. Только этот Задонский всё знает. Тут я вспомнил, где уже слышал этот голос. И ответ на свой вопрос знал заранее.

- Разреши представиться, - склонил голову Задонский, - Хроник.

 Да, тот самый, чей голос я слышал в воспоминании Белиара.

- Зачем вы соврали? Тогда, в больнице? – я по-прежнему был в состоянии лёгкого недоумения.

- Проверял тебя. Хотелось знать, пришло к тебе Знание или нет.

- Пришло?

 Хроник отрицательно покачал головой.

- Думаю, у тебя есть вопросы ко мне.

- Есть.

- Я отвечу на них. На которые смогу ответить.

- На которые захотите ответить? – попытался я поправить Хроника.

- Нет. На которые смогу ответить.

 

***

 Мы долго ходили по городу. Я задавал вопросы. Он отвечал.

- Где Белиар? Он жив?

- Жив? Ха, смешно звучит это слово по отношению к демону. Да, в твоём понимании, он жив. Даже относительно здоров. Он заточён в пиктограмме, её ты мог видеть.

- Да.

- Пиктограммы этого вида всё равно, что клетка для демона. Он не может двигаться, говорить, он вообще не существует. Его тело уничтожено, а разум заточён. Он может только мыслить. Пиктограммы это такой способ обхода законов. Демон как бы жив, но опасности не представляет.

- Каких ещё законов?

- Ты думаешь, только люди скованы законами? У Света и Тьмы есть свои правила, нарушение которых карается очень сурово. Суровее, чем ты можешь себе представить. Одним из таких законов является запрет на убийство демонов или ангелов в вашем мире.

- Как ему помочь?

- А ты точно этого хочешь? Хочешь помочь ему?

 Я не ответил.

- Я понимаю тебя. Демон столь резко изменил твою жизнь. Дал тебе - ребёнку такую силу, о которой мечтают миллионы. Но даже с этой силой не проходило и дня, когда бы ты не думал о своей прежней жизни. Когда ты был просто ребёнком. Без демона, который использует тебя. Ты ничего не решал, и невидимая война Света и Тьмы не касалась тебя. Ты же хотел жить такой жизнью. Живи!

 Повисло тяжёлое молчание.

 Хроник был прав. Прав во всём. Да, я хотел, я мечтал о том дне, когда Белиара не будет рядом. Когда я смогу думать обо всём, и никто не будет читать мои мысли.  Такой день настал. Вернее, такие дни. Последние дни я живу без него. И мне тяжело. Постоянное чувство, что чего-то не хватает, оно гложет. Так сильно. И только сейчас я понял, что хочу вернуть его.

- Простая жизнь не для меня.

 Хроник опустил глаза, глядя на грязный асфальт.

- Многие, коснувшиеся войны, говорили так, - он сделал паузу, - Все они мертвы.

 Снова пауза. Свинцовые тучи неприятно нависали над нами, готовые в любую секунду обрушить град капель на нас. В телефоне заиграла мелодия родного телефона. Посмотрел на дисплей. Мама.

- Аллё. Да, мама?

- Ты где? Я звоню домой, тебя нет. Волнуюсь.

- Гуляю. Захотел проветриться после школы.

 Она помолчала.

- Хорошо. Хоть бы вещи домой занёс…

- Не хочу.

- Ладно. Смотри, дождь начинается.

- Знаю.

 Она вздохнула.

- Не задерживайся допоздна.

- Обещаю. Пока.

- До встречи.

 Хроник остановился у перекрёстка. Стремительно темнело. Машины остановились, потом, когда пришла их очередь, снова пришли в движение. Вскоре загорелся "зелёный человечек", мы перешли дорогу, направились к мосту над рельсами. Шли молча. Потом остановились почти на середине, Хроник посмотрел вниз.

- Ты не боишься?

- Чего?

- Смерти. Заключения души в Ад на вечность.

- Боюсь.

- И всё равно идёшь против Рая.

- А у меня есть выбор?

- У всех есть.

- У меня нет.

- Ошибаешься. Оставь всё как есть. Он простит.

- Я не хочу Его прощения. Слишком много боли Он причинил.

- Тебе?

- Всем.

- Это не Он. Его слуги.

- Какая разница? Они выполняют Его приказы.

- Но они – не Он! Пойми, они тоже делают ошибки!

 Этот разговор хоть и вёлся на нормальных тонах, но от него аж искрило напряжённостью.

- Мне плевать. Они коснулись меня. Я отвечу им.

 Хроник вздохнул, опёрся спиной на перила моста. Посмотрел на меня.

- Может, ты и прав. Ты, конечно, не тот, кого искала и ждала Тьма. Но в тебе есть сила. Сила и желание. А это – главное. Ты живёшь так, как хочешь. И для человека, чья судьба не записана в книге, такие мысли очень важны. Чрезвычайно важны.

 Я замер. Что он сказал насчёт моей судьбы? Но задать вопрос я не успел.

- Разрушить пиктограмму можно. Либо убей девчонку, либо…

 Размазанный во тьме контур Хроника обвела сверкающая линия, он начал сжиматься, превращаясь в птицу. Похоже, в голубя. Да, точно.

- Либо "что"? – крикнул я.

- Либо уговори её стереть пикты, - его голос звучал у меня в голове, а голубь уносился в ночную мглу. Неужели никто из машин не увидел столь странное происшествие? Похоже, что нет. Ничего не изменилось. Только я стоял один.

 

Глава 8.

 Последний день. Завтра осенние каникулы. Утро было довольно тёплым и удивительно солнечным. Это я увидел ещё дома, когда после умывания вошёл на кухню. Бледные, но смелые лучи солнца, пронзив и порезав пасмурную тьму туч, легко проникали сквозь стекло и заставляли щуриться мои ещё сонные глаза.

 Выглядел я по-прежнему не важно. Щека заклеена заметно посеревшим за вчерашний день пластырем, глаз только-только начал открываться и видеть, и цвёл всеми цветами радуги. Разбитые губы затянулись молодой кожей. Чёлюсть перестала болеть совсем недавно и не давала до себя дотронуться, отзываясь резко и грубо.

 Я подошёл к стоящему около раковины набору ножей. Какой мне нужен? Нет, этот слишком короткий, этот туповат. Может, взять тесак для рубки мяса? Нет, это идиотская мысль. Я выбрал средний нож. Острый, только вчера наточенный отцом, с длиной лезвия  примерно сантиметров пятнадцать. На нержавеющей стали надпись: "Made in Germany". Вроде хороший. Сойдёт. Не то, чтобы я хорошо умел им владеть, как все мальчики. Метал ножи в детстве, бывает, балуюсь, поразмахиваю одним из кухонных.

 Вернувшись в ванную, вспомнив о пластыре, я стал перед зеркалом и отклеил его.

 Стигмат не проходил. Кривой знак, больше напоминающий татуировку, только кровоточащую и глубоко врезавшуюся в кожу, медленно рос. И меня это не по детски пугало.

 Сегодня я решил разобраться с девчонкой и её ангелом. У меня был кое-какой план. Не важнецкий, но всё же план.

 Мне нужна была девушка. Как её найти? Вернуться к началу, туда, где я её повстречал. На остановке. До школы, мне, в принципе, идти не очень далеко. Но подъехать и сэкономить двадцать минут приятно.

 Она была там. Стояла в толпе народа, через плечо перекинут аккуратный дамский рюкзачок. Смотрит постоянно как-то рассеяно, то под ноги, то куда-то вверх. Изредка поглядывает на дорогу. Люди её не задевают, хоть и толкают друг друга постоянно. Интересно, где она учится. В нашем районе нет ни одной школы, кроме моей. Куда она ездит?

 Но эти мысли быстро растворялись в голове, уступая место ярости. Сердце гулко стучит, адреналин пульсирует в крови. На лбу выступил пот. Я бросил рюкзак около скамьи на остановке, ладонь сжала приятную рукоять ножа и вытянула его. Слишком много людей, целая толпа, никто меня не видит. Живое прикрытие. По лезвию ножа прокатился лучик утреннего солнца. Я был всё ближе. Она смотрит в противоположную моей сторону. Только не оборачивайся, прошу, не оборачивайся. Остался метр, я оттолкнул какого-то мужика в сторону. Я рядом, на расстоянии удара, ещё мгновение. Да.

 Она обернулась. Посмотрела в мои растерянные глаза. И в её промелькнул страх, грубо перемешанный с удивлением.

 Я ударил. Взмахнул ножом вверх. Лезвие взмыла, описывая красивую дугу, разрезая ткань её школьной формы. Девчонка успела немного отпрыгнуть назад, поэтому нож лишь чиркнул по её коже, перерезал ремешок рюкзачка. Тот начал падать, люди, с ужасом глядя на нас, расходиться в стороны, а я ударил снова. Эффект неожиданности был использован, удивление прошло, и девушка ловко пригнулась уходя от следующего моего удара. Лезвие порезало её щеку, алые бусинки крови отлетели в сторону.

 Мир сошёл с ума. Невидимая сила ударила в мою грудь, я не разжал руки, не выпустил нож, полетел куда-то назад. Люди за моей спиной разлетались в стороны, как тряпичные куклы, падали, прижимаясь к стенам окрестных домов. Пару раз что-то больно ударилось в спину. Заскрипели тормоза машин, а я врезался в заворачивающий к нам во двор "Opel", распластавшись на капоте. Под спиной – разбитое стекло и немного помятое железо сверкающей иномарки. Перед глазами плыло, видно, сильно ударился головой об крышу. Хозяин выскочил из машины, что-то крича благим матом, невидимая сила его отшвырнула в сторону, и он головой врезался в стекло на двери недавно подъехавшей маршрутки, расписав его трещинами и кровью.

 На капот, поставив ноги рядом с моим телом, приземлился обретший видимость ангел. Машина просела, проминаясь покорёженным металлом и пластиком, отлетели в стороны колёса, брызнули фары. Его чёрные глаза и искажённое гневом лицо зависли в нескольких сантиметрах от моего.

- Что ты себе позволяешь? – вскрикнул он, открывая рот. Его голос ударил по барабанным перепонкам, из ушей потекла кровь. Голова затрещала от боли.

- Верни Белиара! – крикнул я, но мой голос не произвёл и половины нужного эффекта.

 Тяжёлое дыхание ангела касалось моего лица.

- Как ты смеешь? – немного понизив голос, сказал ангел. Всё равно больно.

- Это моё право. Он – мой демон! – что же делать? Что будет дальше.

- Беги оттуда. Сейчас! – голос звучал в моей голове. Знакомый голос. Голос Гереола.

 Я не придумал ничего лучше, чем что есть силы ударить локтем по уже почти разбитому стеклу. То разлетелось мириадами осколков, и я упал внутрь машины.

 А обретающий видимость Гереол врезался в Ильфизира, сбрасывая его с капота. Ангел пролетел несколько метров, снеся подпорки остановки, и врезался в стену дома. Полетело в стороны каменное крошево. Ангел упал на асфальт.

- Девчонка! Возьми её на себя. Освободи Белиара, - крикнул Гереол, не глядя в мою сторону, а потом бросил беглый взгляд. По его губам пробежала довольная улыбка, - Неплохо, смертный.

 И, расправив чёрные крылья, бросился на ангела. Я выкатился на улицу через открытую и помятую дверь. Девчонка стояла, следя за боем. По щеке тянется струйка крови, порезанная школьная форма окрасилась алым. На разрушенной остановке никого, кроме неё. На дороге – пустые машины. Идёт бой.

 Я побежал, это оказалось тяжелее, чем я думал. Голова очень болела. Я рядом с ней, замахиваюсь ножом. Она меня видит, уходит в сторону, хватает мою руку, перебрасывает через себя. Я падаю спиной на асфальт, бьюсь головой. Нож отлетает в сторону. Пытаюсь встать, она держит мою руку, бьёт меня ногой по животу. Слабый удар, не хватает всё-таки массы. Никогда не бил девушек. Никогда не поздно начинать. Сжав свободную руку в кулак, ударил её в живот, хватка ослабла, она немного согнулась. В лицо ударило колено. Глаза колким покрывалом закрыла боль. Хрустнул ещё не до конца вылеченный нос, на асфальт упали капельки крови.

 В нашу сторону метнулся клубок дерущихся ангела и демона. Они сбили нас с ног, сбросили с тротуара. Девчонка отлетела немного поодаль от меня, я стёр колени об асфальт. Она поднялась быстрее и уже собралась с разбегу ударить меня ногой в лицо. Я закрыл разбитый нос руками и поймал её ногу, резко встал, ударяя её лбом в нос и сбивая с ног.

 Девчонка начала падать, из сломанного носа тянулась струйка крови, а свободная нога, не та, которая была в моём захвате, ударила меня в челюсть. Такое действие заслуживает быть показанным в лучшем гонконговском боевике. Я же видел такое впервые. И даже когда упал, крутанувшись в воздухе, не мог поверить, что такое может сделать обычная девчонка. Начал вставать. Она, подавшись телом назад, оттолкнулась руками от земли и приземлилась на ноги. Твою мать! Кто она такая?

 Я стал в стойку, поднял руки. Она смотрит в мои глаза, кулаки разжаты и подняты на уровень груди. Левая нога впереди, правая чуть сзади. Похоже, дзюдо.

 Как там Гереол? Я краем глаза посмотрел на него и ангела, ничего толком не разглядел, только несколько перевёрнутых машин и следы когтей на асфальте. Я отвлёкся. Она воспользовалась этим, прыгнула вперёд, быстро и стремительно, схватила меня за руку, попыталась перебросить через бедро. Я не так прост, сучка!

 Дёрнул схваченную руку на себя, упирая локоть в спину противницы, ноги подальше от неё, на них переместил центр тяжести. Всё-таки моя соперница сильно проигрывала мне в весе. И не смогла перебросить меня. Но смогла заломать мне руку на рычаг локтя, чуть присев. Я вскрикнул от боли и ударил её второй рукой по рёбрам, а она руку всё не отпускала. Я почувствовал, ещё чуть-чуть и она мне её сломает! Ещё удар. Туда же. Потом ещё. Хватка ослабла. Я ударил противницу в весок, и высвободил таки свою левую руку. Та повисла безжизненно, малейшее движение ей причиняло поистине адскую боль. Я пнул начавшую подниматься девчонку, она как-то изловчилась, извернулась, схватила мою ногу и выбила вторую. Я снова грохнулся на асфальт. Хрустнула спина. Не успел я как следует сориентироваться, девчонка прыгнула на меня сверху и начала наносить удары по голове. Пытался закрываться, но казавшиеся маленькими кулачки больно жалили. Наконец, испытав дикую боль в челюсти, дотянулся и ударил девчонку кулаком в сломанный нос. Это её замедлило. Схватил сучку за волосы, врезал ещё раз в лицо и скинул с себя. Та покатилась по асфальту. Я быстро встал и побежал к разрушенной остановке. Там должен быть нож.

 Почти добежал. Услышал скрежет сзади, обернулся. Обомлел. В меня летела машина. Что делать? Не успел даже подумать, как перед машиной возник Гереол. Его когтистая лапа разорвала металл, куски разлетелись в стороны. Меня окатило ветром из искр, по лбу чиркнул острый кусочек металла, оставив неглубокий порез. Я успел поднять руки, защищая глаза. В рукав впились ещё несколько кусочков металла. Гереол обернулся, глянув на меня. По разбитому лицу текла кровь.

- Быстрее! Я не могу долго сдерживать Ильфизира!

- Что мне делать?

- Убей её, что же ещё!

 Убить? Тут меня окатило холодным потом. Только теперь я понял, что с тех пор, как взял в руки нож, у меня одна дорога – убить её. А на что я рассчитывал? На то, что смогу её уговорить? Не смогу. А смогу ли я её убить? Ведь сам, своими руками, я ещё никогда никого не убивал. А тут ещё девушка…

 Ангел врезался в Гереола, и они змеиным клубком покатились по асфальту, оставляя на нём глубокие пробоины. Она стояла не так далеко от меня. С исцарапанными руками, сбитой коленкой, сломанным носом и испещрённым неглубокими ранами лицом. Смотрела на меня. Чего она ждёт? Я ждать не мог. Слишком поздно. Есть только один выход. Лучик солнца сверкнул, отразившись от лезвия ножа. Он был близко от меня. Максимум два метра. Если я сейчас прыгну, то схвачу его раньше, чем она доберётся до меня. Тогда почему я стою? Чего жду?

 Ответов не последовало. Я прыгнул. Она тоже.

 

***

 Мир замер, светясь внутренним светом. Замерло всё. Замер я, замер нож, который я направил к горлу девчонки, замерла она. Замерли Гереол и Ильфизир.

 Лезвие, по которому катился сверкающий лучик солнца, замер у самого горла девушки. Как и предполагал. Я успел раньше. На что она надеялась? Мне никогда не понять женской логики, тем более в экстремальных ситуациях.

 Её голубые глаза смотрели в мои. Нас разделяли всего несколько сантиметров. Интересно, она тоже может думать? Шевелиться я не мог.

 Что она чувствует, находясь в сантиметре, в секунде от смерти? О чём думает? Пролетает ли перед мысленным взором вся жизнь или разум сковывает страх? Загорается ли надежда или с уст слетают беззвучные молитвы? Я это узнаю. Все когда-либо это узнают. Стоит ли спешить с ответом на этот вопрос?

- Я никогда не просил человека, - голос Ильфизира. Такой интонации я не слышал от него никогда. Такая интонация у того, кто переступает через свою гордость. У того, кто заперт в комнате безысходности. И эта интонация ласкала мой слух и мою душу, - Никогда за тысячи лет своей жизни, - Вздох. Совсем человеческий, - Сейчас прошу, - пауза, - Ты сильный. И смелый. Сильнее и смелее, чем я думал. Теперь я поплатился за свою ошибку. Она не виновата. Она такой же человек, как ты.

- Но ведь ты хотел убить меня! – мысли прорвали плотность остановившегося мира. Ангел услышал их.

- Да. Попытайся понять, Земля и люди – лишь поле боя и трава на нём. Вы не виноваты. Вы… не важны. Важны лишь ваши души. Баланс в них. Баланс Света и Тьмы. Либо субстанция душ. Свет – вот что важно! Мы построим на Земле второй Рай, каковым она и являлась в начале времён. Помоги нам. Разве ты не хочешь жить в Раю? Это легко устроить. Просто… не убивай её. Живи обычной жизнью, и ворота Рая будут открыты для тебя.

 Тишина в застывшем мире.

- Не слушай его! – это Гереол, - Ангел лжёт! Они все лгут! Свет, Рай – людям это не нужно. Как и люди не нужны Свету. Зато нам… Тьма всегда берегла вас. Мы не построим Рая, мы не будем менять этот мир. Вы будете жить, как и жили. Разве не этого хочешь ты? Кроме того Ад не намного хуже этого мира. Если ты поможешь нам, поможешь Тьме, всю жизнь будешь жить как сам Бог. Хочешь ту девчонку, которую убил Белиар? Легко! Я достану её с кругов Ада и отдам тебе! Хочешь ту, которая забыла, ещё проще! Они все будут твои! Деньги, слава, власть – в одном движении. Убей – и ты новый Бог. Вернее, новый Дьявол!

 Я не знал, что делать. Чувствовал себя каким-то героем компьютерной игры. Столь глобальный выбор не должен делать человек. Тем более – ребёнок. Тем более – я. Заложенные с детства морали кричали – не убивай. Такой желанный Рай в одном шаге от тебя – не упусти!

 Но жить в этом мире с деньгами, со славой, с властью… Это так желанно. Я мог всё. Действительно новый Дьявол в человеческом обличье. Нужен ли тогда Рай?

 Что толкнуло меня на тот выбор, который я сделал? Не знаю. И, наверное, никогда не узнаю.

- Отпусти Белиара, - пауза. Полная тишина, - Я отпущу её.

- Что? – Ильфизир.

- Нет! – Гереол.

- Ты хочешь, чтобы она отпустила Белиара, того демона, и ты её не тронешь?

- Что ты делаешь, червь? Убей её и он свободен! Убей!

- Да.

- Хорошо.

 Мир снова побежал. Нож вылетел из моей руки, описал в воздухе дугу, сверкая, и воткнулся в землю. Я стоял рядом с девушкой, глядя в её глаза. Наши лица были так близко… Я чувствовал её дыхание. Её глаза… Как она смотрела на меня. О чём думала?

 За моей спиной проявились огненные контуры, а потом, полыхая огнём, возник Белиар. Демон кашлянул и упал на одно колено. Поднял глаза, глядя на мою спину. Я обернулся, встретился с его взглядом. Демон не понимал, что произошло.

- Не-е-е-е-е-е-ет!!! – взвыл Гереол, - Что ты сделал, червь, ты будешь гореть в адском огне, я лично отправлю тебя туда.

 Полыхнул голубым пламенем и исчез. Ильфизир, покрытый порезами и ссадинами, стоял за спиной девушки. Его чёрные глаза смотрели в мои.

- Ты странный, человек. Думаю, это не последняя наша встреча.

 

 

 

Глава 9.

- Всё-таки "Крепкий Орешек 4" намного зрелищней и интереснее твоей "Миссии Невыполнима 3". Только сцена с машинами в тоннеле чего стоит!

- Ну ты сравнил! "Крепкий Орешек" – это так, блокбастер. Минимум работы мозга, максимум спецэффектов. Минимум сюжета, опять же.

 Мы с Ромкой шли со школы и спорили как обычные пацаны, о фильмах. Вчера спорили о девчонках. Это нормально.

- А что, "Миссия Невыполнима 3"- не блокбастер? – возразил я.

- Блокбастер. Но умный, - заявил Ромка, - Там хоть сюжет есть.

- И в "Орешке" есть. Ты его, наверное, просто не понял, - залился смехом я.

- Неужели? Что там в твоём одноклеточном сюжете не понять?

- Не в моём, а в "Орешковом"!

- По хрену!

- Послушай, я не спорю, "Миссия Невыполнима 3" – классный мувик, но "Крепкий Орешек" лучше.

- Ух, дурак ты, Марат.

- Сам такой!

 Я уже больше недели жил абсолютно обычной жизнью. После освобождения Белиара, демон исчез. Сказал, что вернётся и всё объяснит. Я не спорил, да и не ждал его особо. Мне начинала нравиться обычная жизнь. Что-то в ней было. Может, так я смогу прожить весь остаток своих дней?

 Мы дошли до развилки. Ромке направо, мне налево. Попрощались, обменявшись рукопожатиями. Сегодня, кстати, был первый учебный день после каникул. Училка по русскому оттянулась на нас по полной. За все каникулы. Мне пару влепила. За просто так! Ну и что, что я не знал, какие бывают способы словообразования. На фига оно мне надо? Вот бы она знала, что я мог стать властелином этого мира. Чтобы тогда она сделала? Как бы говорила со мной?

 Остаток дня пролетел удивительно быстро. Так всегда пролетают первые послеучебные дни. Наступила тёмная и холодная ночь. Я погасил свет, забрался в пока холодную кровать, сжался, закутавшись в одеяло, и стал греться. Спустя часа пол я уже смотрел свой первый сон.

 

***

 Который это был час? Не знаю. Из сна меня выдернули бесцеремонно, кинув кусочек кошмара. Я резко сел и распахнул глаза.

- Я вернулся, - зазвучал в голове знакомый голос.

- Привет, - трудно описать мои чувства в тот миг. В голове отчетливо звучала мысль – обычная жизнь закончилась.

- Да. Я покажу тебе, где я был.

 Меня передёрнуло. Перед глазами поплыло, и я рухнул. Думал, что на подушку. Нет, во тьму.

 Белиар стоял на одном колене, склонив голову. Перед глазами – грубый серый камень. Тёплый. Боковой взор улавливал языки пламени, периодически полыхающие то там, то здесь.

- Ты был пойман, - такой голос невозможно описать. Он звучал, но как бы и молчал, он был невозможно громким и самым тихим на свете, шёл со всех сторон и изнутри головы, - Побеждён Ильфизиром. Как такое произошло?

- Я доверился своему Хранителю, - не поднимая головы, ответил демон.

- До меня дошла информация, что твой Хранитель – не тот. Ты ошибся, демон. Это правда?

- Да.

 Громкий ропот прокатился по сторонам. Белиар немного поднял голову. Взор отъехал назад, и я увидел всю картину разом.

 Огромная зала. Грубый камень, на котором стоял Белиар, окружённый кругом пропасти, из которой то и дело выскакивали языки огня. Стены, окружающие этот камень, усеяны балконами. А на балконах – множество демонов. Они перешёптывались между собой. Как же много их было… Впереди, шагах в десяти от Белиара, пятно абсолютной Тьмы. Такой, что даже смотреть туда больно. Оттуда и шёл странный голос. Неужели это…?

- Почему же ты не рассказал это раньше?

- Вы вернули бы меня обратно в Ад.

- Ты совершил так много ошибок! Их вполне достаточно, чтобы гореть тебе в Адском огне до конца времён!

 Демоны взвыли. Белиар молчал.

- Но! – зал замолк, - Я дам тебе шанс. Слишком опасное у нас положение. Слишком важна для нас земля. Ты вернёшься к своему Хранителю до того момента, пока не найдут того. А поиском, будь уверен, уже занимаются. После этого ты… покинешь своего первого Хранителя и перейдёшь к тому. Всё ли тебе понятно, демон?

- Да.

- Тогда отправляйся на Землю и выполняй свою первую, самую главную задачу, - пауза, - Что же касается Гереола…

 Рядом с Белиаром из всполоха огня выпал второй демон. Грохнулся на камень, попытался встать. Не смог.

- … То он будет изгнан.

 Демон поднял голову.

- Нет, умоляю, нет!

- Ты нарушил одно из правил. Напал на ангела и его Хранителя. Знал, какая кара за этим последует.

- Но… Но… это был единственный шанс вернуть Белиара!

- А ты уверен, что это того стоило? Ты совершил преступление. И получил наказание. Убирайся из Ада и больше никогда не возвращайся сюда! И не забудь оставить здесь свои крылья.

 

***

 Я снова резко сел.

- Ты всё видел.

- Значит, я твой Хранитель?

- Да. И у нас много, очень много дел.

- Каких?

- Я собираюсь обучить тебя.

 Я замер.

- Чему?

- Многому. Собираюсь сделать из тебя того. Ибо они уже ищут истинного Хранителя. В том случае, если найдут, я должен буду покинуть тебя.

- И что с того? Я продолжу жить обычной жизнью.

- Нет. Я обязан разорвать тебя на куски, а душа твоя отправиться прямиком на круги Ада.

 По коже прокатилась нервная дрожь.

- Раз уж ты не можешь сразу получить всё Знание, я попытаюсь дать тебе его по частям. Конечно, всего ты не поймёшь. Сразу не поймёшь. Со временем, возможно. Но времени у нас нет.

- Когда они найдут того?

- Не знаю. Если я спутал тебя с ним, значит, какая-то сила маскирует истинного. У меня есть догадки на этот счёт.

- Какие догадки?

- Пока не важно. Рани или поздно истинного отыщут. И тогда… мы должны быть готовы.

- Готовы к чему?

- К бою с ним. А пока отдыхай. Спи. Завтра начнём тренировки. Ты должен научиться защищать себя без моей помощи. Это будет сложно. Но возможно. Надеюсь. Спи. Будет день, будет бой.

 

***

 Как же долго тянулся учебный день! Казалось, время до звонка с урока периодически замирает, позволяя "насладиться" каждым мигом мучения под названием получение знаний. Я честно пытался вникнуть в перипетии алгебры, дебри литературы, пытался разгрызть гранит физики и биологии, познать бесовский английский язык, но – тщетно. Мысли всё равно улетали куда-то, тянулись к находящемуся где-то рядом Белиару и к тому, чему он меня будет обучать.

 И, наконец-то! Последний звонок! Я аж вспрыгнул из-за парты, сбросив вещи в рюкзак, книги и тетради вперемешку, бросил дежурное "до свидания" учительнице и почти вылетел из класса.

- Эй, Марат, ты куда? – нагнал меня окрик Ромки. Я остановился. Обернулся. Он догонял меня.

- Прости, у меня сегодня дела.

- Да? Какого рода?

- А? Да так, важные…, - глупо, да?

 Ромка улыбнулся.

- Ну, тогда ладно. Не смею тебя задерживать, - хитрый прищур. Небось, думает, что у меня свидание. Я, наверное, тоже так бы подумал. Эх, Рома, как бы я хотел, чтобы ты оказался прав. Но, "Сэ ля ви", как говорят французы. Ага, "Момэнто морэ". Хм. Неудачная шутка.

 День обещал быть холодным. Тяжёлые серые тучи, лужи на асфальте и пар изо рта – приятного мало.

- Куда? – спросил я демона.

- На пустырь.

- Тот, что у леса?

- Да. Это будет нашей тренировочной площадкой.

 Путь туда занял минут двадцать. Не так далеко лес от нашей школы. А пустырь этот был расположен очень удачно. С одной стороны – стена, огораживающая старую, но ещё функционирующую лесопилку, до дороги всего метров сто, но за высоченными многолетними, если не многовековыми, соснами ничего не видно. Такая полянка с пожухлой травой, протоптанной, но уже успевшей зарасти, тропинкой, ветхим пеньком и небольшим металлическим указателем километра.

- Мы на месте, - проконстатировал я факт.

- Вижу.

 Белиар возник резко, без спецэффектов. Просто появился передо мной. Сейчас он был больше всего похож на человека. Рога, конечно, на месте, но глаза, хоть и алые, но не пылают огнём, лицо не искажено гримасой злости. Когти втянуты, а обнажённый торс скрывает кожаный плащ.

- Сегодня наша первая тренировка. Чтобы ты хоть что-то усвоил и смог использовать, тренироваться надо будет каждый день. Хотя бы по два часа.

 Я кивал в знак согласия. Эта лекция очень сильно напоминала тренировку по рукопашному бою.

- Ты видел, что девчонка, Хранительница ангела, использует в бою не только свои руки и ноги, но и пиктограммы. Это универсальное оружие, настолько древнее, что даже самые старые демоны не помнят, кто придумал первый пикт. Зная законы построения пиктограмм, определённые слова и обладая не совсем человеческой силой можно освоить поистине страшное оружие. То, что видел ты – цветочки. Опытные Хранители сжигали целые города во время боя. Но, даже если ты разучишь все законы и пикты грозных пиктограмм, используешь ты их лишь однажды. Пиктограмма высосет из тебя душу и бросит в небытиё. Ты не тот, и силы, которая позволит поворачивать реки вспять и сравнивать горы с землёй тебе не постичь. Однако простые пиктограммы, которые в умелых руках тоже грозное оружие, тебе постичь реально. Этим мы и займёмся.

 Каждая пиктограмма состоит из пиктов. Это символы забытого языка, которые ты должен выучить. Для каждой пиктограммы они свои. В них – основная сила. Но чтобы пикты обрели силы, они должны быть нанесены по законам. Достань тетрадь, запомнить законы трудно. Запиши: "Первый закон построения пиктограмм". Записал?

 Я кивнул.

 " Первый закон построения пиктограмм.

 Все элементы пиктограмм, они же пикты и символы, а также вехи, должны быть взаимосвязаны и заключены в цикл.

 Второй закон построения пиктограмм.

 Цикл должен замыкаться.

 Третий закон построения пиктограмм.

 Силу даруют не пикты, а душа. Для того, чтобы пиктограмма обрела силу, открой душу, запри разум и инстинкт. Создатель пиктограммы должен держать в кулаке силу, а в душе – власть и желание. Если одного из компонентов не хватает – пиктограмма уничтожит создателя".

- Что, прямо так и уничтожит? – оторвался я от написания.

- Серьёзные пиктограммы – да. И пол страны вместе с создателем в придачу. Но те пиктограммы, которые будем разучивать мы, лишь нанесут тебе небольшие физические повреждения при их не правильном создании.

- Что значит, небольшие физические повреждения?

- Тебе полезна боль, - ухмыльнулся демон.

 

Глава 10.

 Я тренировался уже больше недели. Каждый день, часа по два. Тетрадь, начинали которую три закона, заполнилась множеством надписей по правилам построения и кусками рисунков, а также уже готовыми, только проговори, пиктограммами. Для их использования, оказывается, нужно держать рисунок в голове. Вернее, в душе.

 Ясное дело, учиться я начал хуже. Если в начале года я был крепким ударником, то сейчас оценки за триместр по многим предметам грозили стать тройками. Это настораживало и учителей, и родителей. Они обязательно вычитывали мне часовые лекции о том, что я должен поступить в университет, что должен устроиться на хорошую работу, иначе жизнь не сложиться. Говорили, что не будут тянуть меня на своей шее до старости.

 Как смешно выглядели все их разговоры! Ведь того будущего может и ни быть. Того, которое они мне уготовили. Меня могут убить в любой день.

 Я спрашивал у Белиара, могу ли я рассказать всё родителям. Демон молчал. Я сам понимал – нельзя. Это поставит под угрозу и их жизни. А самое главное – их души.

 Сегодня был выходной. Суббота. Конец учебной недели. Я возвращался с пустыря домой и уже обдумывал, куда податься вечером. На ум пришла совершенно сумасшедшая идея – поехать в центр. Часиков эдак в семь. Вспомнить хорошие деньки, вернее, вечера, которые проходили в созерцании гладких фигурок, смазливых личиков, подтянутых попок и высоких грудей прекрасных незнакомок. С некоторыми, набравшись смелости и обязательно перекрестившись, отважишься познакомиться. Но долгими отношения после таких знакомств бывают редко. У меня, по крайней мере. Да и знакомился я, таким образом, честно сказать, всего однажды. Отличная, кстати, мысль. Хоть отдохну немного. Развеюсь.

- Ты не против? – спросил я у демона.

- Нормально.

 Через час, переодевшись, одев модные лайкровые джинсы, чёрную толстовку с множеством иноязычных надписей, расположенных в особо крутом порядке, обул новые, ещё жёсткие кожаные, дорогие кроссовки, чёрно-красную куртку из кожзаменителя, посмотрелся в зеркало. Да, вряд ли я с кем-то сегодня познакомлюсь. Синяки на лице почти рассосались, оставив только небольшие припухлости, глаз, наконец-то, перестал цвести всеми цветами радуги и раскрылся, даже стигмат с момента освобождения Белиара начал затягиваться, заживать. Но шрам всё - равно останется. Нос, будучи сломанным, ещё был немного кривоват. Не знаю, что подумали мои родители, когда я заявился после драки с девчонкой и ангелом, но ничего мне не сказали. Только раны обработали.

 Нормально. Хоть прогуляюсь. Пятнадцатиминутная тряска в маршрутке, и я выпрыгиваю в центре.

 Уже стемнело, расцвели огни реклам и неон вывесок. Около фонтана и ДК собирается народ. Молодёжь в основном. Нужно пройти немного вперёд, через перекрёсток, и дойти до супермаркета. Около него находиться небольшой, старый парк и один из лучших клубов города. Там и собирается местная молодёжь.

 Вставив в уши капельки наушников, под музыку Linkin Park, я направился туда. А в голове почему-то до сих пор крутились пиктограммы. Пока что я выучил всего одну. И даже получилось её использовать. Это пиктограмма 9 круга 5 символов. Простенькая, она строила вокруг меня энергетический щит. Не самый сильный, однако от физических предметов спасти вполне способен. Ещё разучил пиктограмму 9 круга 6 символов. Это обычный удар. Но использовать не пробовал. Почему я не могу выкинуть это из головы? Очевидно, демон очень сильно вошёл в мою жизнь, настолько сильно, что без него я не представляю себя. Это страшно, но это факт.

 Перекрёсток. Четыре дороги, светофор, на той стороне парк, за моей спиной супермаркет, рядом со мной несколько людей. Ни единой ровесницы. Светофор мигнул, застрекотала птичка, предупреждающая, что можно идти. Остановились дорогие иномарки, маршрутка. Все ждали нас.

 Я сделал шаг, вливаясь в толпу идущих на ту сторону людей.

- Она рядом! Приготовься! – только и успел крикнуть Белиар. Я даже понять толком ничего не успел. Мир мигнул, притормозил, выделяя из идущей мне навстречу толпы… её. Её и ангела за её спиной. Его чёрные глаза сверкнули, прекрасное лицо исказилось, и началось…

 Невидимые щупальца силы разбросали толпу в стороны. Люди кричали, разлетаясь в стороны, словно тряпичные куклы. Кто-то падал на асфальт, забрызгивая его кровью, и оставался лежать, кто-то разбивал стёкла машин, сползая по побитым капотам и смятым крышам.

 Остались только мы. Стоя напротив друг друга. Странно, но на её лице не было ни единой царапины, ни единого синяка. Люди начали выбегать из машин, одна иномарка с рёвом понеслась на меня. Обезумевший от ужаса водитель хотел сбить меня. Помог Белиар. Перед дорогой "Audi" смял удар, её перевернуло в воздухе, отбросив назад, она приземлилась на крышу, разбрасывая по асфальту стекло окон и фар, пластик и металл корпуса.

- Вот мы и встретились, человек! – снова не открывая рта говорил ангел.

 Я кивнул.

- Час мести.

- Мести? А Свет имеет право мстить? – бросил я.

- А почему нет? – Ильфизир сверлил мою душу бездонной темнотой глаз.

- А как же заповеди?

- Они написаны для людей. Я не человек.

- Сейчас ты видишь, насколько коварен и лжив Свет, - прошептал Белиар так, чтобы слышали и враги, - Тьма честнее.

- Тьма ищет выгоду лишь себе!

- Да ну? А вы Второй Рай строите для людей? – искривился Белиар.

- Нам не нужна власть! – парировал Ильфизир.

- А что вам нужно?

- Мир!

- Интересным способом вы его распространяете, - съязвил я.

- Иного выхода нет. Малая кровь.

- Но это всё равно кровь! – крикнул я. Гнев медленно заливал разум. Адреналин закипал в крови.

 На этом разговор завершился.

 Кто нанёс первый удар? Сложно сказать. Мне, человеку, не разобрать. Я даже не совсем понял, что произошло.

 Блеск трассеров от раскрытых крыльев ангела, поток ветра, затрепавший на мне одежду, звонкий удар встретившихся на середине перекрёстка ангела и демона. Взрывная волна, разбившая асфальт, разметавшая в стороны машины, которые со звоном и скрежетом покатились в стороны, ударная волна, больно хлестнувшая по лицу, сбившая с ног и протащившая до бордюра. Девчонка устояла. Перед ней сверкала пиктограмма. Голубого цвета, она печатью расползалась по мягкой полупрозрачной субстанции щита. Я тоже так умел, только не успел его соорудить.

 Бой между ангелом и демоном кипел. Кулаки Ильфизира били в рёбра Белиара, в челюсть, с диким хрустом, разбивая кожу в кровь. Демон увернулся от удара, сделал своеобразный апперкот, располосовав лицо ангела, расправил чёрные крылья, подлетел, и двумя ногами ударил в грудь врага. Ангел отлетел назад, врезался в маршрутку, сминая её, схватил под дно стоявшую рядом чёрную "Волгу" и швырнул её в летящего к врагу Белиара. Демон успел лишь поднять руки, его сбило, машина, смятая и разбитая, отлетела в сторону, отбив от стены близлежащего дома кусок камня. Белиар покатился по асфальту, Ильфизир упал на него сверху, пригвоздил к земле, и начал бить кулаками. Удары, проходящие мимо цели, разбивали асфальт. В воздух взмывали струйки крови…

 Это был их бой. Я начал подниматься, посмотрел на девчонку. Она сосредоточенно наблюдала за трассерами демона и ангела. Точно! Я же могу руководить временем в этом поединке! Но что мне это даст? Как же я забыл спросить Белиара, как я могу участвовать в бою? А он не обучил меня этому.

 Девчонка не заметила, что я стою. Она была там, со своим ангелом…

 Белиару было всё хуже. Хрустнул, ломаясь, нос. Вылетели несколько клыков…

- Останови… - услышал я голос демона. Как? Как? Ах, да!

 Я поднял руку. Не помогло. Опустил её и замер. Мир замер вместе со мной.

 Лежащий в яме земли и асфальта Белиар, струя крови из его рта, вылетевший раздробленный клык, оскаленные зубы ангела на изрезанном четырьмя кровавыми полосами лице, девушка, имени которой я до сих пор не знаю, её красивые глаза.

 И гнев, переполнявший меня. Что это? Почему я так зол? На кого?

 И холодный, жестокий ответ: на них! На тех, кто изменили мою жизнь. На тех, кто навсегда лишил меня обычных дней. На тех, кто против меня!

- Молодец, - Белиар говорил со мной мыслями. Он был сейчас там. Но разум его был здесь, - Я не мог научить тебя драться. Без боя не научишься этому. Сейчас самое время научиться. Хранитель – человек, своеобразный маяк и магнит, который держит нас, демонов, и их, ангелов, на вашей Земле. Я и ты – мы – едины. Поэтому ты можешь руководить моими действиями. Земля – твой мир. Здесь ты сильнее меня. И сильнее их. Помоги же мне!

 Как? Его слова не дали мне ответа. И не дадут. Я сам должен был это понять. Это почувствовать.

 И почувствовал. Почувствовал его боль, его кожу, его разум. Посмотрел из его залитых кровью глаз. Посмотрел в лицо Ильфизира. В лицо врага. Сжал кулак, разрешая миру течь. Медленно, словно я вёл рукой по воде, наблюдая, как за моими пальцами скользят прозрачные струйки тёплой субстанции под названием время. Оно потекло, цедя каждое мгновенье, запечатляя его в вековой памяти бессмертного мира.

 Кулак ангела, неся за собой струйку тёплого объёмного воздуха, летел к челюсти демона. Мысли были отрывистыми, словно я только научился говорить.

 Нет. Не сейчас. Сейчас здесь я. Там Белиар. В моём теле. Смотрит на мир моими глазами. Я быстрей. Это мой. Мой. Мой мир. Земля. Дом. Когти. Как быстро. Немного больно. Белиар уже рядом. Уже не в моём теле. Уже почти здесь. Кулак. Сбитые костяшки. У лица. Рядом. Близко. Ещё ближе. Слишком. Слишком близко. Опасно. Я уже чувствую. Почти чувствую. Боль. Когти. Я. Быстрей. Я быстрей. Когти. Когти быстрее. Белиар вошёл в своё тело. Мой разум. Он возвращается. Кулак. Чувствую. Ветер. Быстро. Когти. Быстрее!

 Мир снова потёк своим чередом. Время нагнало нас, отозвавшись болью в моей голове. Я едва не упал. Покачнулся, в глазах заплясали белые мухи. Разум сжался, выкидывая все мысли, кроме: "Как бы не упасть!?". Не упал.

 Когти Белиара впились в горло Ильфизира, продирая глотку, рванулись вверх, к языковой полости, прорезали кадык. Кровь, сообразив, что путь наружу ей открыт, обильной струёй ударила, окрашивая воздух мелкими алыми капельками, орошая близлежащие метры асфальта.

 Он оказался быстрее. Я оказался быстрее. Мы оказались быстрее. Кулак так и не достиг цели. Врезался в асфальт рядом с уже ушедшим с линии атаки демоном. Белиар, продолжая разрывать горло врага, взмахнул крыльями, поднимая в воздух песок, каменное крошево, разрезая ровными линиями ещё целый асфальт. Взмыл в воздух, поднимая хрипящего и дёргающегося ангела. Его чёрные глаза, обычно поглощающие свет, стали стекленеть.

- Нет! – вскрикнула девчонка, выставляя вперёд руку. По ладони, расписывая воздух, проявились пикты. Они складывались в знакомый рисунок. Точно, удар!

 Я понял это слишком поздно. Из пиктограммы, разорвав воздух, пролетел луч. Он врезался в мою печень.

 Я почувствовал жгучую боль. Хотел закричать, но понял, что не смогу. Кислород мигом рванулся вон, наружу, и вместо крика получился какой-то жалкий всхлип. Ног уже не чувствовал, почувствовал, что упал. Не дышал. Боль немного притупилась, а потом взорвалась фейерверком ужасных ощущений.

 

***

 Я лежал на асфальте. Таком холодном. Смотрел в ночное небо. Боли больше не было. Вообще не было никаких чувств. Только вялые, ленивые мысли, типа: "Я уже умер или ещё нет?". Думать, что я больше не увижу папу и маму, школу и дом, Ромку и Белиара, не хотелось. Эти мысли вызывали чувства. А чувств не было. Я просто лежал и смотрел. Сколько прошло времени? Не знаю. Мы победили? Что теперь будет? Я отправлюсь в Ад?

 Снова чувства. Эта мысль отправилась в небытиё.

 Как красиво. Звёзды. Ещё свет. Какой-то свет. Это фонари? Светофор? Бог? Дьявол? Может, я уже мёртв? Может, скоро появиться апостол Пётр и золотая арка? Или всполохи адского пламени. Главное, больше не было боли. Остальное – неважно.

 Моргнул. Странно, ничего не почувствовал. Ещё раз. Вот и конец…

 Мир исчез.

 

***

 На покрытый трещинами асфальт с сочным звуком упало тело Ильфизира. Глаза ангела были ещё открыты. А горло превратилось в раскрытую книгу. Виден был даже позвоночник, поцарапанный когтями демона.

 Девчонка плакала. Упала на колени и плакала. Навзрыд. Поплыла тушь, покраснели глаза. По щекам побежали слёзы. Демон мягко опустился на асфальт, сложил крылья. Они исчезли, втянувшись под кожу с отвратительным звуком. Глаза больше не пылали ненавистью. В них была… жалость? Нет, скорее понимание. Он смотрел на девушку с пониманием. Из темноты вылетел ворон и прямо в полете перекинулся в Хроника. Задонский посмотрел на труп ангела, покачал головой. Он наблюдал за боем всё это время. Слишком он был важен, этот бой, для Истории.

- Зачем ты это сделала? – спросил он, глядя на рыдающую девчонку, - Он тебе жизнь спас, а ты…

- Оставь, Хроник, - оборвал его Белиар, - Мы победили. А победителей не судят.

- Мне просто интересно. Уже больше двух тысяч лет живу среди людей и никак не могу понять их. Они такие сдержанные, такие самостоятельные, такие грубые – а не могут принять верное решение. Они живут так, как будто никогда не умрут. А умирают так, как будто никогда не жили. Они не просят совета, а сами нуждаются в нём. Они грубят в ответ на внимание, а в тайне мечтают о нём. Такие разные, такие противоречивые. Подверженные мгновенным эмоциям и часами обдумывающих каждый свой шаг.

- Люди, - с лёгкой иронией произнёс Белиар, глядя на рыдающую девчонку, - Их жизнь слишком коротка, чтобы они могли ей насладиться без греха.

- Именно поэтому жив твой Властелин.

- Именно поэтому я здесь. Ты ведь знаешь, зачем, не так ли?

- Знаю. Он, - Хроник кивнул на неподвижно лежащее тело юноши, - не знает.

- Рано ещё ему знать.

- Уверен? А если он не пойдёт за тобой.

- Я убью его.

- А сможешь? – с лёгкой улыбкой на губах прошептал Хроник.

- Не сомневайся, - прохрипел Белиар.

- Ангел мёртв. Свет вам этого не простит.

- Плевать.

- Новая Война? Теперь не на райских полях и не у золотой арки, теперь здесь?

- Глупый вопрос. Война уже давно идёт. Я на ней солдат.

- А он? – снова кивок в сторону юноши.

- Не знаю.

 Девчонка подняла заплаканные глаза, посмотрела на двух стоящих мужчин, не людей. Встретилась с ними взглядами.

- Что? Понимаешь глупость своего поступка? – осведомился Хроник, - Ты напала на победителей. Больше ты не участвуешь в этой Войне. Нарушила правило.

- Я больше не хочу! – сквозь слёзы прокричала она.

- Понимаю. Опасное решение ты приняла.

- Уходи, - прохрипел Белиар, - Быстрее. Тебе больше нечего здесь делать!

 Девчонка встала и побрела прочь.

- Умная. Она могла бы ещё пригодиться Свету. Может, это и к лучшему. Тебе меньше проблем.

 Белиар кивнул.

- Ладно. Первое поистине важное событие свершилось. Сегодня же оно появиться в Бесконечной Летописи. Мне больше нечего здесь делать.

 Хроник снова перекинулся в ворона и взмыл в воздух, слившись с тьмой ночи и растворившись в ней.

 Белиар ещё мгновение постоял на разбитом перекрёстке, наслаждаясь тишиной, а потом исчез во всполохе пламени.

 Осталось лишь тело мёртвого ангела. И юноша, глаза которого уже были накрыты смертным покрывалом…

 

Конец первой истории.

 

История вторая. Пожиратель душ.

 

Глава 1.

 Ночь в городе никогда не бывает тихой. Шум машин, людские голоса, скрип неоновых вывесок, клаксоны, что-то ещё. Есть всё. Нет только тишины. Кому она нужна в городе? Именно для этого сюда и едут. Избавиться от тишины.

 На вокзале ночью особенно шумно. Наверное, здесь сейчас даже больше жизни, чем днём. Таксисты, непременно с сигаретой, зажатой между пальцев правой руки, стоя около своих "Волг" и "Лад", обсуждают какой-нибудь глобальный вопрос, типа: "Как вчера рыбалка была, Колян?". Спешат только что приехавшие и собирающиеся уезжать люди, бегут по каменным ступеням или в подземный переход, тащат за собой сумки, чаще спортивного типа, реже рюкзаки или пакеты. Что в пакеты уместишь? А вот в сумку, да, гостинец какой-нибудь бабушке, сувениры сынишке или дочке. Тёще, на худой конец.

 Потом на перрон. Уставшие, запыхавшиеся, с полными волнения глазами. Стирая пот со лба, они ждут, пока, стуча колёсами и обдавая ветром, подойдёт поезд. Пока, уже успокоившись, они идут к нужному вагону. Короткий разговор с весёлым – грустным, как повезёт, проводником, предъявление билета, подъём сумок и поиск нужного купе. Теперь всё. Всё найдено, в мозгу копошиться мысль: "Всё ли взяли?". Потом раскладывают сумки под полки, стараясь не шуметь, дабы не разбудить спящих людей, которые уже и так проснулись. На ощупь, ибо свет уже потушили. Потом можно и отдохнуть…

 Он, напротив, вышел из поезда. Высокий, с длинными угольно-чёрными волосами, которые блестели в свете фонарей, закрывая половинку его лица. Волосы так и светились здоровьем, словно в рекламе нового чудодейственного шампуня. У мужчины, на вид ему было лет тридцать, было приятное, молодое лицо. Без морщин, шрамов или ожогом. Даже родимых пятен не было. Эдакий красавчик – фотомодель, гладко выбритый, с идеальными чертами лица. Но самое красивое на его лице – это глаза. Ядовито - зелёные, какие редко бывает у мужчин, они были живыми, игривыми, серьёзными и мудрыми одновременно. Казалось, что это линзы – не правда. Это были настоящие глаза.

 Фигура у мужчины была спортивная, но не накачанная, скорее, похожая на фигуру увлечённого фитнесом человека, чем на фигуру атлета или борца. Одет он был во всё чёрное – кожаные штаны, лайкровая футболка, длинный, кожаный плащ, невысокие сапоги. На груди – большой серебряный амулет, напоминающий египетский крест на серебряной цепочке. Пальцы левой руки, указательный и безымянный, украшали дорогие перстни. На правой руке была одета чёрная беспалая тканевая перчатка, добавляющая его и без того похожему на готический, имиджу ещё больше колорита.

 У мужчины не было ни единой сумки. Только сойдя с поезда, он сразу пошёл к подземному переходу. Спустился туда и спустя минуты две хода в слабо освещённом туннеле, он вышел на улицу.

 Ночь была удивительно тёмной. На небе только зарождалась луна. Звёзд было мало – завтра обещали пасмурную погоду. Мужчина оглянулся, осмотрел величественное здание вокзала. Он много путешествовал, видел много похожих зданий, но это ему действительно понравилось. От него веяло древностью. Несмотря на постоянный ремонт, здание по-прежнему сохранило очертание того оригинала, которым оно являлось больше сотни лет назад. Часы, расположенные по центру треугольной крыши, сейчас подсвеченные, по-прежнему показывали верное время. Мужчина достал мобильный телефон – раскладушку, нажал пару клавиш, подводя время.

- Эй, парень, нужна машина? Не дорого. Довезу куда захочешь, - возник перед ним таксист. Невысокий, на голову ниже зеленоглазого, толстенький. Он был старше того, кого назвал "парнем", лет на двадцать, не меньше. По крайней мере, на вид. Плохо выбритый, со смуглой коже. От таксиста пахло сигаретами.

- Да, - у зеленоглазого был приятный голос. Таким голосом говорят голливудские знаменитости.

- Отлично. Пойдём к моей машине.

 Спустя всего две минуты они уже ехали в старушке - "Волге" по тёмной дороге, разрезая её яркими фарами. Мотор шумел. В русской машине чувствовалась мощь, и ощущался дискомфорт, когда она подскакивала на ухабах и проваливалась в ямы. Таксист попался удивительно разговорчивым.

- Меня Юрой зовут, а тебя? – протянул он руку зеленоглазому, отрывая взгляд от пустынной дороги. Было уже за два ночи. Мало кто ездил сейчас, кроме таксистов и маршруток.

- Влад, - парень, на фоне таксиста его можно назвать парнем, пожал её.

- Приятно познакомиться, Влад. Ты не здешний?

- Нет.

- Откуда пожаловал?

- Из далека.

 Таксист ухмыльнулся.

- Понятно. По делам или так?

- Пока не знаю. Наверное, так.

- Ну, так куда едем, Влад?

- В гостиницу. Какая у вас самая лучшая?

- "Парадиз", - немного брезгливо проговорил Юра, - Буржуи строили. Говорят, хорошая. По западным технологиям. А там, кто его знает? У меня денег даже на сутки в этой гостинице не хватит. Ну чё, туда?

- Туда.

 Ехали они минут сорок. Гостиница находилась в центре, а вокзал даже в другом районе. Центр они проехали насквозь. Только по приближению к высокому зданию, мигающему неоном реклам, похоже, центральному универмагу, таксист резко свернул на какую-то тёмную улочку, удлинив себе путь, хотя путь через перекрёсток был совершенно свободен. Всю дорогу продолжался односторонний разговор. Юра говорил, Влад старался не слушать. Не хотел забивать голову всяким мусором: политикой, рыбалкой, сыном-оболтусом таксиста и футболом.

 Наконец, они приехали. "Волга" заехала на тихую, тёмную стоянку возле высокого, этажей в тридцать, здания гостиницы. Вся гостиница переливалась огоньками, гордо горела вывеска: "Парадиз" над входом. А здесь, на стоянке, среди мёртвых машин, было тихо и спокойно.

- Приехали, - проконстатировал факт Юра, глядя на счётчик.

- Сколько я должен? – осведомился Влад.

- Двести рублей.

 Влад кивнул.

 Дальше всё произошло очень быстро. Юра так и не понял, что случилось, а Влад и не задумывался.

 Под правой ладонью с мягким шелестом из рукава показалось обоюдоострое лезвие примерно пятнадцати сантиметров длинной. Свет лампочки в машине заиграл на нём, скользя то к острию, то к рукаву. Когда Юра увидел это, его глаза расширились от удивления.

- Что за…? – договорить он не успел.

 Быстрое движение, ели слышный свист, на пол упала золотая цепочка с красивым крестиком. По горлу поплыла полоса, из перерезанной артерии ударила струя тёплой крови, разукрашивая лобовое стекло. Таксист захрипел, дёргаясь в судорогах, начал хватать Влада за руки. Тот только смотрел. Вскоре Юра затих. Кровь залила его грудь и брюки. Глаза остались открытыми.

 На губах Влада заиграла улыбка. Сейчас он видел то, что не видят другие. Он видел, как от уже холодеющего тела отделилась душа. Она ещё не потеряла очертания тела, но уже смазывалась, превращаясь в белёсый комок.

 Влад открыл рот. Вдохнул. Воздух зашуршал, душа потянулась в рот парня, захваченная вихревым потоком. Вскоре она уже пропала в глотке Влада. Он закрыл глаза, дёрнулся, лезвие скрылось в рукаве. Потом резко открыл их.

 В их зелёной глубине ещё плавала белая душа… Он моргнул, и она исчезла.

 

Глава 2.

 Где они были? Белиар сам плохо понимал это. Где-то между, где-то в преддверии Рая, где-то рядом с Адом. Около Земли. Здесь было тихо. Так тихо, что можно было слышать мысли. Здесь не было окружения. Только то, которое создашь ты. Только ты сам.

 Они стояли в полностью белой комнате без границ. Здесь не было света в привычном понимании этого слова. Здесь стоял только он и ещё один. Для облегчения общения они были в той же форме, что и обычно.

 Демон, голый по пояс, покрытый ещё только начавшими затягиваться ранами. И ангел, высокий, в светлом плаще, с аккуратной бородкой, усами, длинными, вьющимися волосами. У него были такие же глаза, как и у Ильфизира. Только на обнажённой груди горело клеймо. Клеймо не просто хранящего Его Имя, а несущего Его. Несущего и дарующего. Ангел – серафим, ангел – воин. Один из немногих, чья сила приближена к силе Создателя, один из немногих, кто был свидетелем Рождения Вселенной. В его чёрных глазах было видно лишь отражения собеседника, ничего больше. Никаких эмоций – не во взгляде, не в позе, не в мимике. Существо, обладающее истинной силой и знающее цену этой силы. Белиар по сравнению с ним смотрелся как человек по сравнению с котом. Но и кот может укусить, не так ли?

 Демон держался достойно. Спокойный взгляд, спокойное выражение лица.

- Здравствуй, князь.

- Не стоит, страж Небес. По сравнению с тобой, я – никто. Я это понимаю. Ты это понимаешь. Не надо лирики и пустых слов.

- Я выражаю к тебе уважение. Не важно, что ты слабее, демон. Это лишь прихоть судьбы. Прихоть Создателей. Могло быть наоборот. Я это понимаю. Уверен, что ты тоже, - у ангела был приятный голос. Мягкий, внушающий доверие. С таким хотелось говорить. Даже Белиару, его вечному врагу.

- Прихоть. В этом ты прав. Но глупо называть слабого по почестям.

- Логика демона.

- Обычная логика.

- Помниться, ты говорил, что пустые слова не нужны. Тогда перейдём к делу.

- Да. Ты наверняка знаешь, зачем я здесь.

- Знаю. Но всё же хочу услышать это от тебя.

- Хорошо. Хранительница вашего ангела нарушила правила. Убила моего Хранителя уже после того, как пал её ангел.

- А вы правил не нарушали?

- Нет.

- Уверен? Твой Хранитель напал на Хранительницу. Хотел её убить.

- Не убил.

- Что его остановило?

- Человечность.

- Возможно. Человечность – не оправдание. Этот человек играет в опасные игры. Ты втянул его во Вторую Войну, которая вот-вот должна начаться. И он принял в ней участие.

- У него не было выбора.

- Тьма не оставила ему выбора. Ты не оставил ему выбора. Хотя он не тот, верно? – Белиар встрепенулся. Он знает? Свет знает? Но откуда? Ильфизир? Возможно. Этот ангел достаточно умён и опытен, чтобы понять – этот Хранитель просто человек. С ненаписанной судьбой.

 Демон кивнул.

- Однако…

- Ему не нужен был выбор.

- Ты прав, демон. Тот человек – воин. Хоть и не тот, который нужен Тьме.

- Да.

- Так чего ты хочешь?

- Ты знаешь.

- Скажи это.

- Верни его.

- Ты многого просишь.

- Она нарушила правило.

- На войне нет правил.

- Война ещё не началась!

- Сам знаешь, что началась. Не играй словами, князь.

- Верни его. Ты должен. По правилам.

- Знаю. Но не ты должен об этом просить. Извини, но это вопрос не твоего уровня. Воскрешение – прерогатива…

- Нас, Сизриил. Нас, - третий собеседник просто возник рядом с остальными, словно и был здесь всегда. Демон. Невысокий мужчина, немного сгорбленный. Лысый, с глубокими морщинами на лице. В чёрном, тканевом плаще, полностью скрывающем его фигуру. Похож чем-то на монаха, только… Только глаза. Они горели адским огнём. Жёлто-красным, чертя даже здесь полосы проклятого света. Люцифер. Сизриил склонил голову в лёгком поклоне.

- Приветствую, хозяин Девятого круга.

- И тебе приветствие, серафим. Давно не виделись.

- Века…

- Да, - лицо Люцифера наоборот, создавая острый контраст, постоянно в движении. Малейшая, еле уловимая мимика, немного наглая полуулыбка. Прищур, - Со мной ты можешь решить этот вопрос. Так?

- Да.

- Верни человека.

 Несколько секунд тишины.

- Хорошо.

 

***

 Мне даже понравилось быть мёртвым. А что? Полная тишина, мягкая темнота. Ни боли, ни мыслей, вообще никаких чувств. Как будто ты спишь. Вечно спишь. Время смазывается, ощущения перемешиваются. Ты понимаешь, что спишь. Или, ты всё-таки умер?

 Сколько времени прошло? Секунда? Минута? Час? День? А, может, год?

 Меня вырвали. Бесцеремонно, словно пощёчина спящему. Руки, холодные, как лёд, коснулись моей души и потащили её обратно к телу.

 Мигом, одновременно вернулось всё: чувства, мысли, ощущения. Кашель разодрал горло, я сел и резко открыл глаза. Они слезились. В горло ворвался поток воздуха. Снова работающие лёгкие дёрнулись, вызывая приступ кашля. Снова. Потом снова начали работу. Взгляд начал фокусироваться. Вот он, супермаркет, светофор, асфальт, перевёрнутые машины. И множество существ. Что это такое? Они, словно часть тьмы, скользили по земле, касались своими отростками темноты, похожими на руки, обломков, кусков стены, отбитых от здания, и всё это собиралось обратно, не оставляя даже швов, словно в каком-то дорогом фантастическом боевике или при перемотке назад.

 Я посмотрел на то место, куда ударил луч. Одежда прожжена, по краям обвисли тонкие кусочки потемневшей материи. А в дыру можно увидеть молодую розовую кожу и большой шрам. Ни крови, ни обгоревшей плоти. Что же происходит?

- Очнулся? – донёсся из-за спины голос Белиара. Я резко обернулся.

- Что произошло? – сразу переходя к делу, спросил я.

- Ты был мёртв.

 У меня похолодело у сердца.

- Был? – во рту пересохло, голос охрип.

 Демон кивнул.

- Тебя вернули.

- Ты?

- Это не в моей власти.

- Тогда кто?

- Неважно.

 В тот момент мне действительно было это не важно. Я посмотрел, как работают эти странные существа. Как строится асфальт, как переворачиваются машины, как с ними срастаются оторванные куски.

- Кто это?

- Тени.

- Кто?

- Они что-то типа духов. Существа без собственного мнения, живущие между Адом и Раем и подчиняющиеся Свету и Тьме. Они – чистильщики, наделённые удивительной способностью – изменять пространство. Благодари Господа и Дьявола, что они без собственного мнения. Иначе они давно поработили бы всю Вселенную.

 Посреди перекрёстка, точно в центре, лежало тело Ильфизира. Ветер шевелил окрашенные алым перья.

- Он… мёртв? – спросил я, указывая на ангела.

- Да.

- Навсегда?

- Да.

 Молчание.

- А… девчонка? – я задал вопрос тихо, как бы невзначай. Но голос выдал меня. Он дрогнул. Демон как будто этого не заметил.

- Жива. Она больше не Хранительница. Вообще никто. Просто человек, - он сделал паузу, - Человек со знанием пиктограмм.

- Даже без ангела она может их использовать? – удивился я.

- Да. Конечно, не такие мощные и не так эффективно, но да. Может.

- А она не нападёт на нас?

- Не думаю. Девчонка сломлена. Война не для неё.

 Работа по восстановлению были закончены. Тени облетали ещё раз подконтрольную зону, проверяя, всё ли восстановлено.

- Так это они чистят память? – дошло до меня.

- Да. Они же сейчас стоят на границе повреждённой территории, создают голограмму и отгоняют людей.

 Я понял, что всё ещё сижу на асфальте. Попытался встать, потерял равновесие, и чуть было не упал. Ноги не слушались. Демон подхватил меня.

- Ещё не все мышцы работают. Пройдёт некоторое время, прежде чем ты сможешь полностью восстановиться.

 К нам подлетела тень. В силуэте я заметил два голубых глазах, еле заметно поблёскивающих. Существо зашуршало, заговорило.

- Мы закончили, князь.

- Уходите.

 Тень уже кивнула, заметила дыру на моей одежде. Подняла отросток, похожий на руку. Отпали обгоревшие куски ткани, исчезая прямо в воздухе, ткань сама начала собираться, нити сплетались, образуя полную картину, кожзаменитель куртки начал срастаться. Странное чувство. Вскоре я стоял в абсолютно целой одежде.

- Спасибо, - неуверенно проговорил я.

 Тень исчезла. Все тени исчезли. А вскоре ушёл и я.

 

***

 Ночь была долгой. И трудной. Особенно мучило постоянное желание сходить пассать. Дело в том, что мышцы мочевого пузыря и моего, гхм, полового органа, ещё не начали работать в полную силу. Сходить в туалет и вывести вредные вещества из организма полностью за один раз никак не получалось. Смешно, конечно, но когда ты бегаешь в туалет каждые две минуты в течение часа, это начинает реально доставать. Раздражение подогревал ухмыляющийся Белиар с его: "Хватит устраивать кроссы, ложись спать!".

 Наконец, я почувствовал облегчение и смог растянуться на кровати. Рука коснулась молодой коже на боку. Гладкая, ещё не поросшая волосинками. Необычное ощущение.

- Белиар? – мысленно спросил я.

- Да, - ответил демон.

- Когда я смогу рассказать всё родителям?

- Когда захочешь.

- Но я хочу сейчас.

- Иди.

- А ты покажешься в подтверждение моих слов?

- Да.

- Честно?

- Да.

 Я лежал, как и прежде.

- Не могу. Я не готов.

- Значит, когда будешь готов.

 Тишина.

- Белиар?

- Да.

- Спасибо.

- За что?

- Ты вернул меня.

- Не я.

- Ты! Я в этом не сомневаюсь.

 Он молчал.

- Я ведь даже не тот. Почему? Почему ты вернул меня.

- Потому что ты уже однажды возвращал меня. Это был долг. Я его вернул.

- И только?

 Он промолчал.

- Спокойной ночи, демон.

 Он в очередной раз не ответил. Но почему я тогда так отчётливо слышу: "Спокойной ночи, человек"?

 

Глава 3.

 Воскресенье пролетело с космической скоростью. Я успел только прилечь на четыре часика на диван, уставившись в телик, как надо было уже уроки делать. В очередной раз проклиная Петра I, я открыл учебник алгебры и начал находить производную, потом первообразную, строить график. Следующей была физика… А потом история…

 Утро понедельника – самое ужасное утро за всю неделю. Вчера только ты отдыхал, а сегодня нужно уже продирать глаза ни свет, ни заря, есть какой-то безвкусный йогурт, умываться, чистить зубы и, глядя на мир ещё слипшимися, но уже начавшими разлипаться глазами, брести в школу. Обнаружить, что забыл деньги на проезд и, чертыхнувшись, пойти в школу пешком. Благо время позволяло.

 Огромные электронные часы в холле, будь они прокляты!

- Осторожнее, - шепчет демон.

 Дежурное: "Здрасьте" дежурному учителю, раздевалка, лестница, класс…

 Конечно, в последнее время я серьёзно съехал в учёбе, превратившись из уверенного ударника в троечника. Родители и учителя меня жалели, понимая, что я много пропустил. Только не учительница по алгебре, которая, к слову, начиналась. О нет, контрольная! Я совсем забыл! Надо было оставаться мёртвым!

 День, похожий на жевательную резинку, закончился. И мы с Ромкой, убитые и уставшие, спускались по лестнице, ели переставляя ноги.

- Алгебра, мать её! – пропыхтел я.

- Какая сука придумала историю? – ответил мне тем же тоном Ромка.

 Да, давно я так не уставал. А ещё в лес идти…

 В лесу, как ни странно, стало легче. Тишина, отсутствие школьной суеты и занятие любимым делом…

 В деревяшку ударил оранжевый луч, и она, с грохотом и шипением, разлетелась на куски, обрызгав окружающий мир щепками и обгоревшей деревянной трухой. В открытой ладони выставленной вперёд правой руки ещё светился постоянно движущийся круг пиктограммы. Маленький, но красивый. Я опустил руку, и он исчез.

 Теперь у меня было уже две тетради. И вторая тетрадь началась именно с этой ударной пиктограммы. Приятно. Весело.

 На завтра, слава Богу, задали мало уроков. Но вот после завтра… О, спасите меня кто-нибудь!

 

***

 Трудовая неделя подходила к концу. Медленно, но верно. Всё! Суббота. Уроки закончились и мы с Ромкой, радостные и весёлые сбегаем по ступеням.

- Слушай, Марат, а ты куда-нибудь сегодня собираешься съездить? – спросил меня Ромка, - Или будешь дома сидеть?

- Не знаю. Наверное, поеду в центр. Прогуляюсь.

- Понятно, - довольно улыбнулся Ромка. Я, конечно же, заметил его улыбку.

- А что?

- Да так…

- А ну колись! – шумнул я.

- Ай! – вскрикнул Ромка, изобразив наркомана. Мы засмеялись.

- Ладно, я серьёзно. Что ты там сегодня затеваешь?

- Да вот как-то на днях в маршрутке познакомился с одной девчонкой. Настоящая секса! Грудь, фигура, попка, ножки и личико – всё на месте! Она где-то на окраине города живёт. Позвонил ей. Сегодня договорились встретиться. Чувствую, вечер она проведёт в моих объятиях.

- Везучий, - протянул я, - Ты только не переусердствуй, а то будешь папочкой раньше времени.

- Ну-у-у-у, Марат, ты меня обижаешь, - заулыбался Ромка, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака кошелёк и демонстрируя мне две пачки презервативов.

- У них срок годности ещё не прошёл? – захохотал я.

- Ах ты, гаденыш! Да тебе их ещё не продадут! – ответил Рома, тоже заливаясь смехом.

 Так мы и дошли до развилки. Мне налево.

- Девочки налево, мальчики – направо! – прокомментировал Ромка.

- Пошёл ты! – ответил я ему. Мы обменялись рукопожатиями и, улыбаясь, побрели в разные стороны.

 После леса я действительно собирался поехать в центр. Компенсация, так сказать, за то, что случилось на прошлой неделе. Демон не возражал.

 Мозг требовал разгрузки, отдыха. Первое время, пока я добирался до центра, мысли всё равно не желали отходить от пиктограмм, демонов и прочей ерунды. Но стоило ступить на асфальт – стало легче.

 Молодёжь, гуляющая, громко говорящая, смеющаяся, выдыхающая клубы пара. За последнюю неделю сильно похолодало. Пришлось сегодня надеть куртку потеплей. И всё равно ёжился от холода. А в тот раз… Так, всё, хватит! Больше не думать о том разе. Только будущее. Не прошлое, а будущее! Вот и супермаркет, и перекрёсток. Снова множество людей. Толпа за моей спиной, на той стороне. Огонёк светофора мигнул, заставляя остановиться машины, и я пошёл на ту сторону.

- Не может быть! – прошипел демон.

 Я замер. Твою мать! Она замерла тоже. Просто остановилась, да так резко, что какой-то пацан, идущий за ней, налетел на неё. Чертыхнулся, извинился и побрёл дальше. По её глазам я понял, что девчонка этой встрече не ожидала. И уж точно не планировала. Нет, этого просто не может. Ровно неделю спустя снова встретить её в том же месте! Если это не рок судьбы, то, что же?

 Неуверенно переставляя ноги, я пошёл вперёд. Она стояла и смотрела на меня.

- Что мне делать? – спросил я у Белиара.

- Что хочешь.

 До неё остался метр. Я остановился. Толпа уже почти прошла, светофор готовился мигнуть во второй раз. Что делать, что сказать? А что можно сказать человеку, который тебя убил?

 Я сказал. То, что не ожидал.

- Привет, - прохрипел голос.

- Привет, - пропищала она. Храбрость и ей изменяла.

- Пойдём… в кафе? – добавил я.

 Никогда не забуду её глаза. Больше никогда в жизни я не видел так широко раскрытых и таких удивлённых глаз!

- Что? – обомлел от удивления Белиар.

- Что? – повторила она.

- Ну, в кафе. Я угощаю.

- Что ты творишь? – вопил Белиар. Он не мог поверить в то, что происходит. Да что там он, я сам не верил в происходящее. Зачем я это сказал? Отступать было поздно.

- Да.

- Идём.

- Да.

 Только теперь я заметил, что нам сигналят. И быстро, по инерции, схватив руку девчонки, увёл её с дороги. Только на тротуаре я обнаружил, ещё держу её ладонь. Увидел, что её лицо заливается красной краской. Сам покраснел. От мороза.

- Почти, - проконстатировал Белиар.

 Вот противный! Уже покраснеть нельзя!

- Можно.

- Замолчи! – мысленно приказал я. И отпустил руку девчонки.

- Извини.

 Тут она улыбнулась. Неожиданно. Но как-то очень мило. Красивая у неё всё-таки улыбка! Я тоже улыбнулся. Потом мы дружно рассмеялись.

 

***

В кафе, что находилось на цокольном этаже супермаркета, мы сидели долго. Хотя кафе – это громко сказано. Так, закусочная. Небольшая, всего на четыре стола, плюс маленькие столики на двоих у окна. Мы заняли один из таких. Ели пиццу. Молча. Что-то подсказало мне, что пора нарушить молчание.

- Давно пора, - пробурчал демон. Вот негодяй!

- Ты… э… ещё в школе учишься?

- Да. Одиннадцатый класс.

- Ясно. В какой?

- 39. Она около сталелитейного завода.

 З9 - я средняя школа находилась примерно в квартале от моей. Понятно, почему мы садились на одной остановке. А я, дурак, совсем забыл о 39 школе, когда вспоминал, где она может учиться. Дело в том, что ещё очень молодая. Всего двенадцать лет. В этом году второй выпуск.

- Да, знаю.

- А ты где учишься?

- Недалеко. 5 гимназия.

- А… ясно.

 Снова молчание.

- О нет… Опять, - простонал демон. Не понять ему как это трудно – говорить с девушкой.

- Куда уж мне, - ну паразит, ты у меня получишь!

- А ты… чем-нибудь занимаешься помимо…, - я осёкся.

- Помимо… того, что я была Хранителем? – закончила она за меня.

- Ну да.

- Да. Я занимаюсь танцами.

 Значит, при нашей первой встрече я не ошибся. Глаз - алмаз.

- Давно?

- Четыре года.

- Ничего себя. Нравиться?

- Конечно. Не нравилось бы, бросила.

- Ну да.

- А ты?

- Что – я?

- Ты чем-нибудь занимаешься? – девушка постепенно начинала смелеть. Это хорошо. Я, кстати, тоже постепенно набирался храбрости.

- Не дать, не взять, храбрец-герой! – съязвил демон.

- Не дать, не взять - это старая проститутка! – ответил я.

- Занимаюсь. Рукопашным боем.

- Ты когда последний раз на тренировке был, брехун? – не упустил своего демон.

- Серьёзно, - проконстатировала она.

- Серьёзно – не серьёзно, а ты меня тогда круто отделала!

 Девчонка опустила голову, и я понял, что совершил ошибку.

- Это была не я. Вернее я, но мне помогали, - выдавила она.

- Проехали, - быстро исправил положение я, - Давай больше не говорить о наших… нашем прошлом, идёт?

- Да, - согласилась девчонка.

 Спустя некоторое время мы не спеша шли к остановке. Ехать нам надо было в одну сторону. Шли, говорили о всякой ерунде, смеялись. Старались не вспоминать о прошлом. Она нравилась мне. Определённо нравилась. И самое смешное – я не держал на неё зла. Интересно, как можно не держать зла на человека, который тебя убил? Я же не держал. Старался воспринимать её, как будто мы только познакомились. В принципе, это так и было. А прошлое? Кто прошлое помянет, тому глаз вон. Демон, к счастью, замолчал и больше не язвил. За что ему отдельное спасибо.

- Пожалуйста, - буркнул он. 

 Маршрутка остановилась, я открыл дверь, выпрыгнул во тьму, приземлился на бордюр, подал руку девушке. Она улыбнулся, вышла.

- Спасибо.

- Не за что. Где ты живёшь?

- Туда, - указала она в сторону, противоположную моему дому.

- Я провожу тебя? Можно?

- Конечно.

 Мы дошли слишком быстро. Дом оказался всего через два здания от моего, а мой рядом с остановкой.

 Её дом – такая же бетонная коробка, как и мой, только на пару этажей выше. Мы остановились у дверей подъезда с кодовым замком. В кармане куртки запрыгал мобильник, заиграла мелодия из "Третьего форсажа".

- Извини, - я достал телефон, на дисплее горело: "Рома", нажал на "приём", - Я тебя слушаю.

- Ты сейчас где? – прокричал он. На заднем фоне играла музыка. Неужели этот гулёна на дискотеке?

- Около дома. А ты?

- Я в "Галактике". Мы тут отрываемся по полной.

- Ясно. Чего хотел-то?

- Помнишь, я тебе о девчонке рассказывал.

- Ну?

- Так у неё подруга охиренная есть. Она сейчас с нами, одна, скучает. Может, подрулишь?

- Не. Я тут... В общем, у меня дела.

- Что-что? Что у тебя за дела могут быть?

- Я…, - обернулся, посмотрел на девушку, - Я не один.

- Всё, понял, чувак. Кажется, ты неплохо погулял.

- Да уж.

- Удачи. Потом расскажешь.

- Без б.

- Ну, тогда, давай, удачи.

- И тебе. Много не пей.

- Пока-пока, мамочка.

- Давай, - я улыбнулся и нажал на "отбой". Вернулся к девушке.

- Друг звонил. Веселиться.

- Ясно, - пауза, - Ну, мне пора…

 А сама стоит. Только ручку двери гладит. В каком-то фильме я видел, что если девушка медлит, значит, хочет продолжения. Я тоже его хотел.

 Твою мать, как же это сложно! С этим сравниться разве что бой с ангелом.

- Не преувеличивай, - напомнил о себе демон.

 Эх! Была - не была!

 Я подался вперёд, обнял девушку, и, вздрагивая, как, мать их, коленки-то трясутся, а как сердце бьётся, а как… В общем, я её поцеловал.

 

Глава 4.

- Не, девчонки, круто мы сегодня попрыгали!

- Ещё бы, - девчонка, которая была примерно того же роста, что и парень, прижалась к нему, обняла. Упругая, молодая, волнующая грудь упёрлась в его куртку. Он её чувствовал, и счастью в его штанах не было придела. Позади шли ещё люди. Толпа спешно вываливала из клуба. Дискотека продолжалась, но той части населения, которая была помоложе, пора домой.

- Рома, а ты меня любишь? – спросила девчонка, глядя в лицо парню своими миленькими глазками и накрашенными ресницами.

- Конечно! – они слились в поцелуе…

 А подворотня, оказывается, отличное место для поцелуев. И не только. Руки парня спускались к её упругой попки, её уже проникли под футболку и теперь водили по его телу. Поцелуй был долгим. Кажется, не зря он сегодня презерватив взял. Он ему понадобиться!

 В подворотню кто-то вошёл. Фонарей не было, светило только из окон и этого света было явно не достаточно. Парень оторвался от губ девушки и посмотрел на вошедшего. Но разглядел лишь фигуру. Она приближалась. Девушка продолжала целовать его, игриво кусая губы и нос, облизывая бритый подбородок. Но парень сосредоточился на приближающемся незнакомце. Его руки перестали тискать попку девчонки. А в душе ворочалось нехорошее предчувствие. Что-то не так. Незнакомец всё ближе. Вот он, свет на миг выхватил его лицо. Парень. Рома напрягся. Приготовился. Но незнакомец даже не глянул на них. Прошёл дальше, не сбавив хода. Рома расслабился, снова впившись губами в губы девушки, снова почувствовал её шершавый язык у себя во рту.

 Шелест и свист. Рома открыл глаза. Девушка перестала двигаться. Её глаза… её глаза стекленели. Рома отпрянул, увидев, как падает голова с плеч его подруги, как из шеи бьёт фонтанчик крови, быстро забрызгивая его и заливая асфальт. Парень попытался закричать, глянул в сторону, куда прошёл незнакомец. Мужчина, всё-таки мужчина, не парень, стоял метрах в двух от него, отведя в сторону правую руку. Редкие лучи света играли на длинном лезвии. И глаза… зелёные глаза. Ромка закричал. Вернее, хотел закричать. Взмах правой рукой, шелест удлиняющегося лезвия, холод и боль. Лезвие прочертила глубокую черту от пупка до груди парня. Он не смог закричать, кровь вырвалась наружу, он рухнул назад, на лавку, скатился с неё. Кровь продолжала идти. Лезвие незнакомца исчезло в его рукаве. Мужчина махнул левой рукой в сторону обезглавленного тела девушки, повёл руку к себе, словно притягивая что-то. Это была её душа. Он втянул ртом воздух с противным звуком, зажмурился. Потом снова открыл глаза. Ромка лежал неподвижно. Ещё дышал. Глаза смотрели на приближающуюся смерть.

 Неожиданно резкий свет. В мозг, уже медленно умирающий от недостатка крови, уже плохо работающий, проник звук мотора. Мужчина глянул в сторону света, потом на свою жертву. На его лице не было улыбки. Вообще никакого выражения.

- Я вернусь за твоей душой, - прошептал он, но Ромка услышал.

 Красивая "Ауди", старая, но в хорошем состоянии, въехала во двор. Замерла у подъезда. Фары осветили Ромку, который уже терял сознание.

 Потом мужчина, крик: ""Скорую" на… быстрее…тут… человек…". И темнота.

 

***

 У меня никогда не было такого поцелуя. Да и целовался-то я в жизни не так много раз. Но в этот раз это было так… круто. Мы целовались, моя спина опёрлась на стену, глаза зажмурены, слышны только "чмок-чмок", её сладкие губы, её язык у меня во рту, я своим языком касаюсь её. Она обняла меня, я её. Но спускаться вниз я не спешил. Держал руки на её спине, мягко обняв. Время как-то потерялось, перестало для меня существовать. Конечно, музыка, как в слезливо-сопливых мелодрамах не заиграла, но… Это было круто. Реально круто. Звуки улицы, шум машин с дороги и обрывки разговор проходящих не так далеко людей. А тут мы. Невероятно. Особенно, если вспомнить, что эта девушка не так давно убила меня.

 Но обо всём этом думать тогда не хотелось. Хотелось расслабиться и просто получать удовольствие. И дарить его. Целовалась, кстати, она не совсем умело. Особенно первые пару секунд. Я, ясное дело, не спец в этих делах, то больше Ромка, но ощущение, постоянного отдаления от меня, сжимание рта… Потом, конечно, стало лучше. И всё равно это было круто! Очень круто!

 Мы закончили. Не резко, нет. Медленно, не спеша. Нежно. Я оставил ей маленький поцелуй в носик. Потом мы смотрели в глаза друг другу. Долго? Достаточно долго.

- Почему? – спросила она, не выпуская меня из своих объятий.

- Не знаю.

- Разве ты не..., - она замолчала на миг, отвела глаза, - Разве ты не зол на меня?

- Не знаю, - повторил я. Потом улыбнулся, - Нет. Не зол. Как на тебя можно злиться?

 Теперь уже она улыбалась. В глазах блестели слёзы.

- Прости, - она заплакала, уткнувшись в моё плечо, - Прости меня. Я… это всё…

- Ничего. Успокойся.

- Прости, прости. Я не должна была. Ты спас мне жизнь, сохранил её мне, а я… Не знаю, что на меня нашло. Прости!

 Она всё плакала. А я смотрел во тьму. Вперёд.

- Я прощаю тебя, - прошептал я.

 Она перестала плакать, только всхлипывала. Оторвалась от моего плеча. Посмотрела мне в глаза. Я улыбнулся, мягко, нежно. Вытер её слёзы своей рукой.

- Не надо плакать. Я прощаю тебя.

 Она тоже улыбнулась.

- Спасибо.

 Сколько мы ещё так стояли, обнявшись, и думали о своём. Потом снова длинный поцелуй. Так приятно.

- Извини, мне пора, - посмотрела она в мои глаза.

- Да. Конечно, - я отпустил её, - До встречи.

- Ага.

 Я уже начал уходить. И вспомнил кое-что. Как же я мог забыть.

- Эй, а как тебя зовут? – улыбнулся я.

 Она засмеялась.

- Вероника. Можно просто - Ника. А тебя?

- Марат. Можно просто Марат.

 Мы засмеялись.

- Оставишь мне свой номер телефон? – попросил я, доставая мобилу.

- Конечно. Записывай.

 

***

 В ту ночь я долго не мог заснуть. Лежал на кровати и улыбался своим мыслям. В соседней комнате родители. Им я, конечно, рассказал о Нике. Что, мол, познакомился с девчонкой и теперь она моя, гм, девушка. Мама немного посокрушалась на тему того, как же всё быстро у молодёжи, отец лишь улыбнулся. Он у меня сдержанный на эмоции. Никогда не ругает меня, но и не хвалит. Я знаю, что он очень сильно любит меня, и этот его взгляд, в том случае, если я провинился… Нет ничего хуже. Лучше бы ругал. Но нет. Он не ругает. Мама же, напротив, эмоциональная. Переживает, ругается, хвалит меня. Как эти две противоположности сошлись и поженились – загадка покруче задачки Сфинкса.

- Всё-таки удивительные вы существа – люди, - прошептал Белиар.

- Почему? – удивился я.

- Она же тебя жизни лишила. Что может быть хуже?

 Я молчал.

- А ты? Нет, чтобы отомстить. Ты в неё влюбляешься. Мало тебе баб что ли? Выбирай любую, я помогу тебе её трахнуть, если уж гормоны играют!

- Белиар, пойми, в нашей жизни есть не только секс. Есть ещё любовь.

- Какая разница?

- Огромная! Секс – это желание лишь получить удовольствие, а любовь – это… это… Надолго. Тяжело объяснить.

- Так ты её… любишь? А сексом с ней заняться не хочешь?

- Ну-у-у-у… Хочу, ясный хрен.

- Тогда какая разница?

- Между сексом и любовью?

- Да.

- Огромная. Трахнуть я хочу половину девушек на земле. Любую красивую бабу. А любить… Тут, видишь ли, не только внешний вид важен. Любить можно и некрасивую. Хотя, сложно, конечно. Любовь – это… А, пустое! Многие тысячелетия философы и писатели бьются над тем, что такое любовь. А ты хочешь, чтобы я, шестнадцатилетний пацан, объяснил тебе, демону, что такое любовь.

- Значит, - подытожил Белиар, - Ты любишь эту девушку и хочешь её трахнуть, так?

- Э-э-э, я не знаю.

- В смысле? – удивился демон.

- Я не знаю, люблю ли я её. Пока она мне просто нравиться.

- Нравиться? Так ты её не любишь? Ты совсем меня запутал!

- Понимаешь, я знаю её всего один день. А для любви нужно время.

- Вы не нормальные. Люди…

- Ну да, - улыбнулся я. И заснул с мыслей о Нике. И вопросом: интересно, а она думает обо мне?

 Пробуждение было ранним и неприятным. В ещё желающий спать мозг ворвалась трель дверного звонка. Потом шорох шагов. Это мама.

- Просыпайся. Беда, - пробил пощёчину моему мозгу демон.

 Я дёрнулся, сон ушёл, оставив лишь головную боль. Сел на кровати, щурясь. Взгляд переместился на часы. 7.44. Такая рань! Сегодня же воскресенье! Я спал всего пять часов.

- Кто? – послышался голос матери из прихожей.

- Милиция. Откройте, пожалуйста.

 Вышел отец.

 Щёлк. Открылся замок. Шаги. Я спрыгнул с кровати, натянул спортивные штаны. Вышел в коридор. Там стоял Задонский. Я опешил. Так этот Хроник всё-таки работает в милиции!

- Здравствуйте, - поздоровался я.

- Здравствуй, - ответил Задонский.

- Что-то случилось? – спросил отец.

- Случилось. Вам известно имя Роман Андреевич Харов?

- Да! – воскликнул я. Сердце быстро забилось, - Что с ним?

- На него напали. Вчера. Около часа ночи.

- Он звонил мне где-то в половину первого, - вспомнил я, - Был жив - здоров. Танцевал в клубе.

- Да. На него напали недалеко оттуда. Девушка, с которой он был, убита. Ты ничего об этом не знаешь? – спросил следователь у меня.

- Ты ничего об этом не знаешь? – переадресовал я вопрос Белиару.

- Догадываюсь, - ответил он.

- Нет. Я был здесь, около дома.

- Есть люди, которые могут это подтвердить.

- Да. Моя девушка.

- Хорошо.

- А Ромка жив? – не выдержал я.

- Жив. Но его состояние тяжёлое. Я сейчас еду к нему в больницу.

- Я с вами! – воскликнул я, - Можно? – это уже родителям.

- Езжай. Мы подъедем позже. Надо успокоить Аню, - это мать Ромки, Анна Сергеевна.

***

 Состояние у Ромки действительно было тяжёлое. Он потерял много крови, к счастью, жизненно-важные органы пострадали не сильно, разрез из-за множества одежды получился не глубокий. Слава Богу, что в тот день было холодно. Белиар зарычал и поморщился от моих мыслей. Потерпит.

 Мой друг лежал на жёсткой больничной кровати, туловище перебинтовано, жить ему помогают многочисленные приборы. По экрану одного из них бежит полоса жизни, пульс. И полоса была не слишком кривая.

 Рядом со мной стоял Хроник.

- Не волнуйся, выкарабкается парень, - положил он мне руку на плечо.

- Кто? Кто на него напал? – я стиснул зубы. Гнев переполнял меня.

- На них.

- Кто?

- Судя по всему, это был Пожиратель душ.

- Кто?

 Рядом появился Белиар. Сейчас он выглядел почти как человек.

- Пожиратель душ.

- Кто… что это такое?

- Существо. Вернее, существа. Он не один в вашем мире. Очень древние. Особенно были распространены в древнем Египте. Там их называли проводниками Анубиса. Им поклонялись. Шли времена, и они начали расползаться по всему миру. Бессмертные, для питания им нужны новые и новые души. Они даруют им поистине невероятную силу. Встретиться с таким в бою и выжить – задача не из простых.

- Значит, одна из этих тварей прибыла в наш город?

- Похоже, - вставил Хроник.

 Коридор больницы был пуст. Мы смотрели на Ромку через большое окно, ведущее в палату. Вдруг тишину разрезал глухой удар. Потом ещё. Крик. Мы все обернулись, посмотрев в сторону поворота. Оттуда с диким воплем вылетел ещё живой доктор, с хрустом врезался в стену, разбрызгав в стороны кровь, упал на пол уже мёртвый.

 Шаги. Я напрягся, вспоминая все известные мне пиктограммы.

- Это он? – спросил я у демона.

- Да.

 Задонский вытащил "Макаров" из наплечной кобуры.

 Наконец, из-за поворота показался мужчина, облачённый во всё чёрное. Глаза горят зелёным светом. Из правого рукава торчит лезвие. Он посмотрел на меня. По спине побежал холодок, на лбу выступил предательский пот. Пожиратель душ? Да эта тварь выглядит пострашнее демона!

- Демоны? – прошептал он, - Хранитель?

- Уходи! – крикнул Хроник, прицеливаясь в противника, - Ты нарушаешь данные вами обещания!

- Какие обещания? Ах, эти, - усмехнулся он, - Ты ошибаешься. Не нарушаю. Люди для меня всего лишь пища. А у того юнца, - он кивком указал на палату, - Очень вкусная душа, - пауза, - Вам лучше уйти с моей дороги. Иначе… Иначе я выпью и ваши души.

- Даже мою? – спросил демон.

- Нет. У тебя нет души. Ты просто умрёшь.

- А не много ли ты на себя берёшь? – вышел вперёд Белиар.

- Нет! – он не повысил голоса, но каким-то удивительным образом сделал удивительный эмоциональный акцент на последней фразе.

 И прыгнул. Я пропустил тот миг. К счастью, выработанный инстинкт заставил вспомнить пиктограмму щита. Вовремя. Удлинившийся до пяти метров клинок преодолел пространство между нами и со скрежетом ударил в полупрозрачное поле передо мной, пробив его лишь частично. Остриё зависло в сантиметрах от моего лица. Ударил Белиар, расплывшись в воздухе. Пролетев пару метров, он… замер. Резко остановился, позволив трассеру своего тела догнать его и ударить в спину. Демона бросило прямо на кулак Пожирателя. Удар, и демон отлетает назад, за мою спину, чертя в воздухе алую линию крови. Нажал на курок Хроник. Но пули были слишком медленными. Или просто существа, участвовавшие в бою, двигались слишком быстро. Лезвие укоротилось, Пожиратель прыгнул на стену, оттолкнулся от неё, пробежал по другой, сокращая расстояние до полуметра, и вогнал клинок в живот Задонского, пробив его насквозь. Холодное лезвие высунулось из спины, обрызгав пол и стены кровью. Хроник захрипел, изо рта потянулись тонкие струйки алой крови. Пожиратель с улыбкой на лице поднял его, пистолет со звонким ударом упал на пол.

- Тобой я займусь потом. Умирай! – прошептал он, ударом ноги сбрасывая Хроника с острия. Тот, словно кукла, отлетел назад, проехался по полу, чертя длинную и толстую кровавую полосу, врезался в носилки, стоявшие в коридоре, и замер.

 Я просто не успел. Как же всё быстро! А я всего лишь человек! Где Белиар? Лезвие со свистом полетело ко мне, намереваясь снести голову. Тут-то некоторое оцепенение спало, адреналин заставил онемевшее тело упасть. Вовремя. Лезвие прочертило длинную косую полосу по стене, осыпая пол штукатуркой и каменным крошевом. С неприятным скрежетом проскользило по стеклу. Спустя мгновенье, оно лопнуло, осыпав меня градом осколков. Некоторые резанули по щеке, по спине, по плечам. Но я уже не чувствовал боли. Битвы научили меня одному – не думать о боли. И о смерти. Я был готов и к тому и к другому.

 Страх был. Конечно, был. Он всегда есть, этот страх. Без него человек мёртв. Забавно, да?

 Пожиратель не ожидал от меня такой прыти. Поэтому потерял драгоценную секунду. И дал мне возможность прошептать: " Пиктограмма 8 круга 20 символов! ".

 Она уже пылала в моей правой руке. Пожиратель отвёл руку с лезвием, готовясь нанести удар. Не успел. Не хватило секунды. Я ударил.

 Уже знакомый оранжевый луч, обжигая пространство, пронзил плечо Пожирателя. Сила сбила его с ног, крутанула в воздухе горизонтальным волчком, шваркнула об стену, обдирая штукатурку, и уронила на деревянные стулья, которые с треском разлетелись на куски, устилая пол трухой. Я поднялся на ноги, ещё держа ладонь раскрытой. Там горит пиктограмма. Я направляю руку на лежащего Пожирателя. Пусть только шевельнётся!

 Шевельнулся. Тень, расплывшись по полу, метнулась в сторону. Луч ударил в пол, разорвав камень, потом в стену, оторвав от неё неровный кусок. Там должен был быть Пожиратель. Но он был уже за моей спиной. Вернее, почти за ней. Я, повинуясь непонятно рефлексу, прыгнул вперёд. Лезвие в очередной раз со свистящим звуком пронеслось над головой. Упал, перевернулся на спину. Ударил. Луч уходит в потолок, осыпая побелку и калеча лампу. Ту разрывает на куски, лампочка лопается, осыпаясь на пол сверкающими осколками, обломок висляется на потолке на куске искрящегося провода.

 Рядом со мной, чиркнув по коже на боку, в пол вонзается лезвие. Глаза фокусируются на появившимся передо мной Пожирателе, его левая рука сжимается у меня на горле. Дышать становится всё тяжелее. С каждой секундой.

 Правое плечо сильно обожжено. Хорошо я попал! Опаленный рукав плаща свисает обожжёнными лохмотьями, под ними – чёрная корка запёкшейся кожи и крови. Ещё жидкая, но уже густая, она стекает по руке на лезвие. Кисть висит безжизненно. Удивительно, как он вообще умудряется шевелить рукой. Пальцы левой руки всё крепче сжимаются в кулак. Я захрипел. Из головы, ясное дело, вылетели все пиктограммы, круг, что горел на ладони, погас и исчез. Я руками вцепился в кисть Пожирателя, пытаясь её оторвать от себя. Воздуха всё меньше. Голову сжимает давление, ужасно хочется вдохнуть. Мешают словно стальные пальцы врага. Его спокойные, почти без эмоциональные, глаза. В них нет ненависти ко мне. В моих глазах тоже нет ненависти к курице, которую я ем. Или к поросёнку. В этот недалёкий от смерти момент я понял, что для Пожирателя я – еда. Всего лишь еда, не более и не менее.

 Не могу! Я не могу! Пальцы уже не слушаются, они царапают кожу врага. Без толку. Всё взор начинает мутнеть. Осталось совсем мало…

 Грохот выстрела меня оглушил. Он прорвал вакуум разума, рука разжалась, впустив в умирающие лёгкие кислород. Я глубоко вдохнул, закашлялся.

 Пожиратель попытался обернуться. Ещё один выстрел. Я уже вижу. Вижу, как Пожиратель прыгает вверх, пробивая потолок, и бежит куда-то. Пуля с визгом чиркает по моему виску, обжигая и стирая кожу, врезается в пол. Я ещё полностью не пришёл в себя. Не понимаю, что кровь заливает левый глаз, поэтому я плохо вижу. Смотрю на Хроника. Он лежит в луже собственной крови, сжимая в руке пистолет. Ствол ушёл назад, патронов больше нет. Пожиратель убежал. Задонский смотрит на меня слабеющим взглядом. Смотрит и улыбается. Потом кашляет, сплёвывая кровь. И падает лицо в пол. Мёртв?

- Хранитель! Хранитель! Ты меня слышишь? – сквозь всё ещё какую-то сверхъестественную тишину прорывается вопль демона. Он стоит передо мной, тормошит меня за плечи.

 А где он был? А где я?

 Сознание уходит.

 

Глава 5.

 Я пришёл в себя быстро. Уже к обеду. Очнулся на больничной койке, в уже знакомой палате. Это не та больница, в которой произошла драка. В которой лежал Ромка. Другая, далеко, в другом районе. Хуже, зато дешевле.

 В тот день погибло пятнадцать человек, шестеро тяжелораненых. Это мне рассказали уже потом. Когда я немного оправился, пошёл на поправку. Серьёзных ран на мне не было. Царапины, в основном. Сознание я потерял от шока. Волнение. Странно.

 Этот был другим. Не таким, как те, что были раньше. В тех боях я мог положиться на Белиара. Или знал, с кем дерусь. Но в этот раз… Эта тварь пришла на мою территорию. И напала тогда, когда я не ждал. Когда я не был готов. Я проиграл?

- Нет, выиграл. Ты же жив, - подсказал демон.

- А Хроник?

- Нет.

- Он спас мне жизнь.

- Знаю. Видел.

- А где был ты? Почему не дрался?

- Не мог.

- Что?

- Этот Пожиратель… Он не один. За ним кто-то стоит. Кто-то очень сильный. И очень опасный.

- С чего ты взял?

- Чья-то сила блокировала меня. Понимаешь? Остановила. Просто заставила замереть. То ощущение, словно тебя заковывают в оковы, и ты не можешь даже дышать. Но Пожирателю это не под силу. Это кто-то другой.

- Ты знаешь, кто?

- Нет.

- А догадки?

- Мои догадки – это мои мысли. Их тебе знать не обязательно.

- Но ты же знаешь мои?

- Ты – человек.

- А кто ты? Демон? Что значит это "князь"? Ты что, сам Дьявол?

- Замолчи! Не смей даже произносить слово Властелина! Ты не имеешь на это право. И пусть это имя дано людьми, произносить даже его ты не можешь!

- Ты не ответил на мой вопрос.

- Да. И не отвечу.

- Так не честно!

- А кто сказал, что эта игра, эта Война – честная!

- Что бы победить, мы должны быть честными хотя бы друг с другом!

- Только не друг с другом. Ты ещё слишком… неопытен. Слишком слаб.

-… Мы должны поймать его.

- Пожирателя? Обязательно. Поправляйся. А у меня есть одно дело. Суток через двое я вернусь. И мы отправимся на поиски.

- Куда?

- На Тёмный двор.

- Куда?

- Увидишь. До встречи.

- Да.

 

***

 Прошло уже два дня. Я шёл по холодной улице. Низкое и тяжёлое небо заволокли серые тучи. Моросил мелкий противный дождик, рискующий перейти в ливень. Людей на улице мало. Машины проносятся по дорогам, поднимая брызги с маленьких луж. Холодно. Ветер трепет мои длинные волосы. Пора постричься. Чёлка закрывает глаза. Я небрежным движением отбрасываю волосы назад. Воздух замазан капельками влаги. От этого кажется, будто тебя окружает туман. Впереди остановка. Там люди. Хмурые, сосредоточенно смотрящие вперёд, туда, откуда должна приехать маршрутка или автобус. Всем хочется побыстрее попасть домой. Только не мне. Левый глаз слезиться. Ещё не полностью восстановился после травмы. Побаливает бок. Всего за пару месяцев у меня появилось больше шрамов, чем за все предыдущие года жизни. Если так пойдёт дальше, то я буду выглядеть как Фредди Крюгер. Такая перспектива меня не прельщала. Жалко Нику.

 Она, кстати, заходила ко мне в больницу. Познакомилась с родителями. Произвела на них хорошее впечатление. Отец оценил мой выбор.

 В кармане завибрировал телефон. На дисплее горело: "Ника". Телепает!

- Да.

- Привет. Это Ника.

- Я понял. У меня определитель.

- А… да. Конечно.

- Как у тебя дела? – я вошёл во двор. Не хотелось идти по тротуару вдоль дороги. Не хотелось видеть кислые лица людей. Самому тошно.

- Всё хорошо. А ты как? Раны не беспокоят?

- Нормально. Всё нормально. Ты со школы уже пришла.

- Да. Только что. А ты где?

- Домой иду. Решил пешком прогуляться.

- По дождю?

- Нормально.

 Она засмеялась.

- Вечером встретимся? – после короткой паузы спросила она.

- Давай. Во сколько?

- В семь?

- Идёт. Я зайду за тобой.

 Двор был тихий. Такой мирный, даже немного жалкий. Одинокие качели, лесенки, турники… Всему этому не хватало жизни. Не хватало людей. Один взгляд на грязь, на лужи, на весь этот двор и два дома, окружающие его и запирающие в своеобразную воронку, из которой два выхода. Один из них за моей спиной.

- Отлично. А куда мы пойдём? – задала типично девичий вопрос Ника.

- Не знаю. Куда ты хочешь?

- Не знаю. Так, просто, погулять…

- Вот и отлично.

 Пауза. Я уже наполовину пересёк двор. В голове пронеслась странная мысль: "Где Белиар?" Он обещал вернуться сегодня. Уже больше двух суток прошло. По спине пробежал странный холодок. Капелька дождя попала за шиворот? Не думаю. Обернулся…

- Марат… Я просто хочу увидеть тебя…

 Глаз не успел охватить всю картину. К счастью, не успел. Иначе я не увернулся бы. К лицу неслось лезвие длинного клинка, чем-то напоминающего рапиру, только с острыми зубьями на середине лезвия. Я ушёл в сторону, лезвие ударило в мобильник, чиркнув по щеке и ладони. Телефон разлетелся на куски, полыхнув искрами. Я упал в лужу, подняв тучу брызг. Рассмотрел нападающего.

 Высокий, худой, с суровым лицом, исчерченным двумя полосами старых шрамов. Жёлтые глаза, спокойные, уверенные, с лёгкой примесью адреналина. Светлые волосы коротко пострижены и подняты платформой. Два локона спадают на лицо. Одет он в распахнутый коричневый плащ, тяжёлые армейские сапоги, толстовку тёмного цвета с белым крестом, нарисованном на груди, чёрные, потёртые джинсы. На шее – золотая цепочка с небольшим золотым распятием. С запонок на рукавах свисают два деревянных крестика. В правой руке он держит ту самую рапиру с гардой в форме креста. Какой-то сумасшедший религиозный фанатик!

 Он не дал мне времени на размышления. Взмахнул рапирой, вычерчивая в воздухе замысловатый па, и резко резанул вниз, направляя удар на грудь. Я ели успел закрыть себя пиктограммой щита. Лезвие со звоном чиркнула по полупрозрачной субстанции защиты, отскочило, заставив мужчину отойти на шаг…

 Меня вдавило в асфальт болью. По телу, от пояса до шеи, прочертилась алая полоса. Разошлась молния куртки, разлетелись в сторону пуговицы с пиджака и рубашки. Выступила багровая кровь. Рану защипало. Ничего себе! Да кто это такой? Откуда у него такая сила? Я начал спешно подниматься на ноги. Скинул рюкзак, отбросил в сторону пакет со сменной обувью. Незнакомец снова напал. Горизонтальный удар. Я закрылся руками. Меня отбросило на пару шагов назад, а на руках чуть ниже кисти из ровных разрезов хлынула кровь, пропитывая одежду, которая, к слову, медленно, но верно превращалась в лохмотья. Снова взмах. Рапира с мягким свистом разрезала воздух. Мужчина выпрямился, принимая боевую стойку. Он не говорил не слова. У меня не было на это времени. Он смотрел в мои глаза. И видел в них страх. Даже ужас. Из головы выветрились все пиктограммы, всё, что я помню. Абсолютно всё. Кое-как держал щит. Раны болели, хотелось кричать. И я закричал. Правда, мысленно: "Белиар!!!".

 Враг прыгнул. Рапира скользнула по правой ноге вверх, к бедру, потом по животу и груди. Меня бросило назад, линия догнала моё тело, чертя алую полосу. Раненная нога не выдержала, и я рухнул в грязь. Щит мигнул, исчезая. Боль и страх заполнили разум и сознание.

 Почему так страшно? Ведь… Ведь… Предыдущие бои… Так страшно!!! Соберись, соберись! Поздно…

 Враг прыгнул, поднимая вверх рапиру и собираясь опустить её прямо на меня. Я по инерции закрыл голову руками, которые тряслись от боли и напряжения.

 Секунды потекли медленно. Секунды до моей смерти…

 

***

 Он спас меня. Белиар. Я сразу понял, что это мой демон. Когтистая лапа ударила из воздуха прямо по лицу моего врага, отбрасывая его назад. Время потекло очень быстро. И так медленно…

 Враг, переворачиваясь в воздухе по инерции после удара, чертя алую полосу бьющего фонтана крови, выхватил откуда-то из-за полы плаща два метательных ножа. Те сверкающими капельками полетели в меня, но вонзились в руку возникшего передо мной демона. Брызнула кровь. Враг приземлился на ноги, чертя полосу в грязи, выпрямился. В правой руке – рапира, в левой между пальцами зажаты три ножа. Правую половину лица заменила кровавая масса из обрывков кожи, куском лицевых мышц, вытекающего глаза и видневшейся кости черепа. Как он может быть ещё жив?

 Белиар метнулся вперёд, ему навстречу кинжалы. Два отбиты, третий входит в бок. Противник прыгает, делая мах рапирой перед собой, Белиар успевает отклониться назад, лезвие проноситься перед ним, бьёт врага коленом в грудь, попадает, хватает отлетающего назад врага за ногу, уворачивается от ножа, летящего ему прямо в лицо, но не от удара рапирой. Левая рука, закрывшая голову, болтается на куске кожи. Враг с разодранной до кости ногой приземляется на здоровую и, расчерчивая воздух ложными взмахами, устремляется вперёд, на врага. Две капельки ножей. Один втыкается в плечо демона, второй Белиар ловит и бросает назад. Враг не ожидал, нож впивается в его туловище, незнакомец валиться вперёд. Здоровая рука Белиара бьёт его в грудь, разрывая живые ткани и ломая грудную клетку, кость позвоночника пробивает кожу на спине, высовывается уродливым обломком. Глаза врага расширяются. От боли, не от страха. В них нет страха! Как такое возможно? Демон зубами впивается в его плечо, высасывая кровь, колени ударяют в грудь незнакомца, валят его в грязь. Лезвие рапиры пробивает правый бок демона, ломает его рёбра и выныривает из спины, заливая и так уже алую землю ещё большим количеством крови. Демон пьёт. А потом с воем выдирает плечевой сустав вместе с куском позвоночника и частью кости руки, заливая все окрестности кровью. Сам демон перепачкан в ней с ног до головы, глаза его пылают от ярости и боли. А также они пьяны от крови поверженного, несомненно поверженного, врага. Тело незнакомца дёргается в предсмертных судорогах. Демон с тошнотворным хрустом раскусывает кость и поднимается на ноги. Из него до сих пор торчит рапира, а одна рука болтается куском мяса. Белиар с рёвом одним резким движением выдёргивает рапиру из себя, ударяет медленно ослабевающий фонтан крови. Оружие, ставшее ненужным куском металла, падает с тихим звоном.

 Белиар не шевелиться. Просто стоит. Я чувствую, он ранен. Но что я могу? Демон падает.

 Я бегу к нему. А в голове вопрос: "Что за хрень твориться?". Кто? Что? Почему?

 Потом! Я тормошу демона. Что-то кричу. Он лишь смотрит на меня тускнеющими глазами. Вскоре я понял, что я кричу.

- Чего ты хочешь? Чего? Как тебе помочь?

- Крови… - отвечает демон.

 Крови? Где её взять? Моя кровь! Я подношу разрезанную руку к его рту, напрягаю её, выдавливая капельки жизни. Они падают в его клыкастую пасть. Демон вздрагивает и впивается в мою руку. Я чувствую, как меня покидает кровь. В глазах мутнеет. Мир уходит, начинает кружиться голова. Мысли уходят… Я…

 

***

 Даже открыв глаза, я не сразу понял, где нахожусь. Уже стемнело. Было по-прежнему тихо. Лил дождь, чуть сильнее того, что был днём. Загорелись окна домов, окружающих тихий, безлюдный дворик. Вернулись чувства. Холода и влажности. Одежда промокла до нитки, волосы перепачкались в грязи, как и лицо. Кровь больше не шла, но раны щипали, даря непередаваемые ощущения дискомфорта.

 Вернулся слух. Я слышал, как капельки холодного осеннего дождя разбиваются об грешную землю и не менее грешный асфальт. Я боялся пошевелиться, не чувствовал своего тела. Пошевелил пальцами рук. Поскрёб асфальт, собрал под пальцами грязь. И только теперь понял, что не один. Резко сел, отчего закружилась голова. Огляделся. И понял, что нахожусь в самом центре действия.

 Вокруг меня мельтешили тени. Множество теней. Среди них, постоянно движущихся, можно было увидеть пять фигур. Одну я узнал сразу. Это Белиар. Демон стоял, опершись спиной о турник. Во тьме я не разглядел его лица. Только то, что обе руки на месте. Вторая фигура – невысокий лысый мужчина с неприятной полуулыбкой на губах и глазами, от которых кровь стыла в жилах. Хотелось отвернуться, встать, побежать, умереть – но только не видеть его глаз. А ведь он смотрел прямо в мои глаза. Также как и третий. Это ангел. Я сразу понял это. Почувствовал. Даже во тьме можно было разглядеть странное клеймо, чем-то напоминающее пиктограмму, которое расползалось по его идеально сложенной груди. Четвёртый стоял удачно, точно попадая в луч света, падающий от фонаря. Тоже ангел. Четвёртый был очень похож на Ильфизира. Не внешностью, нет. Но манерой. Не душой, но духом. Он больше был похож на юношу лет двадцати, среднего роста, идеального, как и все ангелы, телосложения, с длинными светло-каштановыми волосами, которые красиво вились, спускаясь к плечам. Одет в распахнутую на груди светлую шёлковую рубаху и джинсы цвета мокрого асфальта. На правой руке болтается изящный золотой браслет. Дорогой, наверное.

 Пятый не был не ангелом, не демоном. Но и человеком тоже не был. Кто же тогда? Невысокий, молодой, в изящных офисных очках и парадном чёрном костюме с галстуком. Волосы уложены гелем. Он мне напомнил клерков из какой-либо офисной фирмы.

- Очнулся, паренёк? – спросил невысокий лысый демон мудрым голосом с лёгкой интеллигентной хрипотцой.

 Я кивнул.

- Тогда разреши представиться. Хотя это немного проблематично. У меня много имён. Но тебе, наверняка, знакомо вот это: Люцифер. Называй меня так.

 Я вздрогнул. Сразу поднялся на ноги. Мокрая и грязная одежда легла на плечи отвратительным грузом. Сам Люцифер… Мне стало по-настоящему не по себе.

- Ну, что замолчал? Скажи нам своё имя.

- Марат, - выдавил я жалкое подобие слова.

- Марат…? – попытался уточнить моё отчество Люцифер. Он просто дурачился, играл со мной.

- Марат.

- Хорошо, Марат. Да ты не волнуйся. И так многое сегодня пережил. Чудом, между прочим. Если бы не мой, хм, соотечественник – отправился ты бы в лучший мир, - пауза, смешок, - В Ад.

 Я снова вздрогнул.

- А так – стоишь себе здесь, перед нами, живой и почти невредимый. А мой подопечный вон, чуть жив, - кивок в сторону скрывающегося во тьме Белиара.

- Заканчивай, хозяин Девятого круга. У нас нет времени на твои игры, - высокомерный тон, взгляд как на насекомое – это ангел. Тот, что с клеймом.

- Успеется, Сизриил, успеется. Не пугай парня. Он и так ели говорит, - потом мне, - А ты будь посмелее. Если хотели бы причинить тебе вред – ты бы уже горел в пламени Ада. А так – ничего тебе не будет. Просто поговорим.

 Я как был в напряжённом состоянии, так и остался. Ни легче, ни тяжелее. Белиар продолжал молча стоять. Даже не шевелиться. Он вообще жив?

- Видишь ли, парень, сейчас тяжёлые времена. Вот – вот начнётся Вторая Война. С ними, - кивок в сторону ангела. Никакой реакции со стороны того, - И сейчас нам, да и им, - снова кивок в сторону ангела, - меньше всего нужны проблемы и серые кардиналы на нашей шахматной доске. За последнюю неделю появились целых два, хм, существа, которые принадлежат неизвестной фракции. Это уже известный и знакомый теперь Пожиратель душ и тот неизвестно кто, напавший на вас сегодня.

- А разве тот, второй, не мёртв? – позволил я себе вопрос.

- Нет. Эта тварь обладает потрясающей регенерацией, даже большей, чем у ангелов и демонов вместе взятых. Странно, не так ли. Кто он? Мы не знаем. Это меня не интересует. Чей он? Вернее, чьи они – вот это вопрос. Не Тьмы – это точно. Да и не Света. "Протект" тоже отказывается признавать, что это их бойцы. Похоже, не врут.

 "Протект"? Что за хрень? Спросить я не решился. Потом, у Белиара.

- Значит, ничейные. Такого не бывает. Сами по себе эти фигурки – лишь пешки, не более. Но их кукловод – вот это игрок. Ферзь! Ферзь, которого надо снять с доски. Мы, к сожалению, не можем долго быть в этом мире. Хранители по всему миру уже ищут этих серых пешек. Ты тоже присоединишься к поискам. Немедленно! Пойми, парень, время не ждёт. Оно слишком дорого. Бери Белиара и отправляйтесь на Тёмный двор. Там уже должны быть наши Хранители и хранители Света. Работайте сообща. Никаких конфликтов, не до того сейчас! – пауза, вздох, - Я вылечу вас. Тебя и твоего демона. Вам сейчас нужны силы. И помните, что те, с кем вы сейчас сражаетесь, уже не обычные существа. Кто-то вложил в них гораздо большие силы, чем положено. Будьте осторожны. Всё. Отправляйтесь.

 Демон и ангелы исчезли. Просто вот они были, и вот их нет. Я почувствовал, что раны больше не щиплют, сонливость и усталость прошли. Я полон сил и энергии. Из темноты вышел Белиар, подошёл ко мне. На месте того места, где рука болталась на жалком кусочке кожи – лишь молодая кожа и полоса свежего шрама. Глаза горят. Он тоже готов.

- Ты ответишь на мои вопросы?

- На самые важные. На остальные нет времени. Отправляемся прямо сейчас.

 К нам подошёл "клерк".

- Здравствуйте, - поздоровался он, - Я новый местный Хроник, Никита Рьянов. Вот моя визитка, - он протянул мне быстро мокнувшую под дождём карточку с номером телефона и полным именем. Я положил её во внутренний карман грязного, мокрого и рваного пиджака, - Если что, звоните. Помогу.

- Чем? – прохрипел Белиар.

- Советом, - демон усмехнулся, - А так я могу только наблюдать.

- Задонский не только наблюдал. Он участвовал в волнующих его событиях.

- И поплатился за это.

 Белиар оскалился. Я мысленно приказал демону стоять.

- Мы – Хроники. Мы наблюдаем и записывает. Участвовать в событиях – это ваша судьба.

 

Глава 6.

 Переход оказался удивительно малоприятным. Меня словно вывернуло на изнанку, заставив заглянуть внутрь себя, а потом развернули, выжали и бросили на колени в нужное мне место. Только что перед глазами вертелся непонятный тоннель света, теперь я стою на коленях и смотрю на грубый асфальт. Меня сразу же стошнило, кружилась голова. Прошло немало секунд, пока я пришёл в себя. Белиар стоял рядом и терпеливо ждал. Наконец, я поднялся на ноги. Осмотрелся.

- Где это мы? – спросил я с удивлением.

- Добро пожаловать на Тёмный двор.

 Трудно описать чувства, которые в тот момент властвовали в моей душе. Преобладало, естественно, удивление. И восторг. Я словно попал в средневековье, каким его представляют режиссёры дорогих голливудских фильмов.

 Это действительно был двор. Только очень большой, больше напоминающий квартал. Или площадь. Со всех сторон его, словно стенки чаши, окружали здания. Деревянные, похожие на дома ремесленников и рабочих во всё том же средневековье. У двери почти каждого дома висела вывеска. Преобладали магазины со странными названиями. С трудом я разобрал магазины одежды и обуви. Были также жилые дома, но не много. Среди прочих домов возвышалась четырёхэтажная гостиница с логичным названием: "Приют путника". Первый этаж, скорее всего, являлся баром или кабаком, кому как нравиться. У тяжёлой, дубовой двери с окошком на уровне головы, закрытым простенькой решёткой, висел очень аутентичный фонарь, который отбрасывал облако света на влажную от, очевидно, недавнего дождя дорогу. Из больших окон, закрытых декоративными деревянными решётками в крупную клетку, на тёмную улицу пробивался свет и шум голосов, пьяный смех. Остальные этажи были в сумме своей покрыты тьмой, только кое-где горели окна и виднелись теневые силуэты.

 Посреди площади – огромный фонтан из какого-то сверкающего в свете полной луны металла.

- Серебро, - подсказал демон.

 Фонтан изображал дракона, гордого и красивого, изо рта которого вырывалось не пламя, а лилась вода. Журчали стройные струйки воды. Около фонтана – металлические лавки.

 Наверное, кажется, что этот пейзаж пустынен. Да, ему пошла бы пустынность. Это было не так. Двор жил. Почти у каждой двери сидели нищие. Их невозможно было опознать, тело полностью укутано в лохмотья, только дрожащая рука держит стакан и шляпу с мелочью. Кроме них по двору бродило множество фигур. В основном, по одиночке, редко где можно было увидеть группы. Все такие тихие, скрытные, лица у большинства скрыты высоким воротом плаща или шарфом. Жители то и дело бросают на меня и Белиара недобрые взгляды. От них так и сквозит холодом и ненавистью. Особенно от одного из них. Фигура подошла незаметно, тихо. И просто застыла передо мной. Белиар, несомненно, увидел и узнал его раньше меня, засмотревшегося на удивительное место.

- Какие… люди, - прошипел он.

 Я вздрогнул, отшатнулся на шаг назад, сфокусировав взгляд на остановившемся перед нами. Я сразу узнал его. По глазам, всё таким же яростным и хитрым. Гереол. Однако не многое осталось от гордого и сильного демона, каким я его запомнил. Затёртый, кое-где порванный кожаный плащ с поднятым воротом, длинные, спутанные, грязные, уже не серебристые, а какие-то серые волосы, щетина на лице. На ногах истоптанные кроссовки, разорванные и затвердевшие от грязи джинсы. Крест на груди больше не блестит. Да, изменился демон. Очень изменился.

- Здравствуй, - коротко кивнул Белиар, глядя на своего… друга? Я ведь по-прежнему не знал, в каких они отношениях.

- Здравствуйте, - выдавил я из себя.

- Привет. Давненько не виделись.

- Да.

- Как у вас дела? – спросил Гереол, глядя то на меня, то на демона.

- Нормально. А ты как? – спросил Белиар.

 Гереол засмеялся хриплым голосом.

- А как у меня могут быть дела? Я – жалкий отброс. Мусор, которому самое место здесь, на помойке.

 Тут я сообразил, что по-прежнему не знаю, что такое Тёмный двор и кто его обитатели.

- Значит, живёшь, - подвёл итог демон.

- А что остаётся делать? Не превращаться же в этих, - он кивнул на нищих, - У меня ещё есть гордость. Хотя не знаю, насколько её хватит.

- Разве к тебе не обращаются?

- Мои услуги никому не нужны. Здесь хватает старожил с большим опытом, чем у меня. К ним и обращаются. А я, так, подрабатываю кое-где.

 В разговоре повисла пауза.

- Что вас-то сюда привело? Пацан-то вижу, тут первый раз.

- У нас есть дело. Ищем кое-кого.

- Кого-то очень важного, очевидно. Трое Хранителей уже поселились в гостинице.

- От тебя ничего не скроешь.

- Это маленькое место. И время здесь течёт медленно. Любое мало-мальски интересное событие становиться известно всем.

 Снова пауза.

- Нам пора, Гереол. Может, ещё увидимся.

- Может быть, Белиар, может быть. Пока! – демон побрёл дальше, а мы так и остались стоять.

- Белиар, а что такое Тёмный двор? – наконец, задал я давно интересующий меня вопрос.

- Тёмный двор – это кусок мира, зажатый где-то в междумирье. Он ограничен стенами этого двора. Здесь всегда темно, всегда светит полная луна, - демон прервался, вздохнул, - сюда ссылают ангелов и демонов, нарушивших правила. Тёмный двор – это тюрьма для нас, провинившихся и лишённых крыльев. Тюрьма для тех, кто не может просто умереть. Кроме падших ангелов и изгнанных демонов здесь обитают колдуны, гадалки, маги и предсказатели, люди, по странной ошибке природы наделённые способностями к магии. Такие люди частенько ходят в ваш мир, но живут они здесь и только здесь. Сюда же прибывают разные существа, которым нет места в других мирах. Существа, которые хотят спрятаться. Такие, как Пожиратель душ.

 Я кивнул.

- Идём. Сначала в магазин одежды. Нельзя тебе расхаживать в этих лохмотьях здесь. Да и мне нужен какой-нибудь пиджак или плащ.

 Только теперь я обратил внимание на то, что Белиар босой и в одних только штанах. Лучи луны играют на его мускулах, переливаются на его бледной коже. В демонах есть что-то… интригующее. Понимаю, почему девушки без ума от вампиров и прочей нежити. Мне же вполне достаточно моей Ники.

- Слава Повелителю, - усмехнулся демон.

 Ника! Я же говорил с ней по телефону в тот момент, когда меня атаковали! Она, наверное, волнуется. Нужно связаться с ней!

- Белиар, а тут можно купить телефон?

- Ты всё - равно не сможешь связаться с твоей девчонкой. Она в другом мире. Успокойся.

- Девчонкой? – обиделся я.

- Не говори мне, что хотел позвонить родителям.

- Вообще-то…

- Не пытайся обмануть того, кто читает твои мысли.

 Магазин полностью сливался с общим антуражем, и выделить его из общей массы серого камня стены было практически невозможно. Стоило подойти поближе, и я различил дверь из морёного дуба. Она была старой, если не сказать, древней, исчерченной кривыми полосами и трещинами. Слева и справа от двери – окна, занавешенные плотными шторами, больше походившими на простыни. Белиар толкнул дверь. На нас дыхнуло тёплым затхлым воздухом с изрядной примесью пыли и старины. Только теперь я понял, что замёрз и трясусь.

 Вошли. Комнатка была небольшая, примерно четыре на четыре метра. Здесь стояло зеркало, большое, старинное, кресло, очевидно, для ожидания, пол устилал старый и почерневший палас. Слева от входа располагался массивный прилавок. На нём лежала какая-то толстая тетрадка, стояли чернила и перья. Перья? Куда я попал!

 За прилавком стоял худенький лысеющий мужичок, бледный и морщинистый. Его маленькие, хитренькие, буквально поросячьи глазки, располагающиеся над горбатым носом, вонзились  в меня, осмотрели с ног до головы. Потом та же участь постигла Белиара.

- Здравствуйте, - прошепелявил он. Кажется, у него отсутствовали несколько зубов.

 Демон кивнул, я поздоровался.

- Что вы хотите?

- Ему – хороший костюм. Мне – хороший пиджак.

- Не проблема. Если у вас есть деньги, - улыбнулся мужичок. Да, передних зубов у него действительно не было.

 Белиар замер. Вонзил в продавца свой взгляд. Мужичок поёжился, вжимаясь в стену. Я посмотрел на демона. Его глаза пылали яростным огнём.

- Ты смеешь требовать денег с князя Третьего круга? – голос демона грохотал. Тут и так стоял полумрак, а теперь и вовсе показалось, что свет, исходящий от керосиновой лампы на прилавке, съёживается и прячется.

- Нет, нет, простите меня, князь! Не признал! Всё сделаю в лучшем виде!

 Страх в дрожащем голосе продавца мне был понятен. Демон был действительно страшен. Князь Третьего круга? Интересно, это высокий титул?

- Тебе не следует этого знать, - прошептал в моей голове демон.

 Прошло около получаса. Нет, сорок пять минут. Мы вышли из магазина на всё такой же тёмный двор. Я был одет… скажем так, оригинально. В этом костюме я подходил местному антуражу. Плотные кожаные штаны, белая рубашка с манишкой и расписанными кружевами рукавами, кожаная куртка с множеством карманов и шнуровок. Окровавленные лохмотья мы оставили в магазине, продавец пообещал их сжечь. На Белиаре теперь был стильный пиджак из гладкой чёрной ткани, застёгнутый и практически полностью скрывающий красивый торс демона.

- Куда теперь? – стоило мне задать вопрос, как из воздуха материализовался парень. Моего возраста, со стрижкой "под Билана" и дорогим мелированием на тёмно-каштановых волосах. Парень был одет в дорогие, похоже, фирменные джинсы серебристого цвета, красивую толстовку, тоже фирменную, плотные, ещё чистые кроссовки. Взгляд голубых глаз обвёл площадь. Взгляд наглый, самодовольный. Какой-то богач.

- Хранитель, - прошептал Белиар, исчезая, - Никому не нужно больше видеть меня. Но я рядом с тобой. Только позови.

 Парень заметил меня. Подошёл.

- Привет. Вижу, ты тоже Хранитель. Я – Карл. А ты?

- Марат.

- Во что это ты одет? А, ладно. Давно здесь?

- Около часа.

- Цели, как понимаю, не видно.

- Он про Пожирателя, - Белиар.

- Нет.

- Ладно. Я в гостиницу. Может, встретимся ещё.

 Весь тон этого парня говорил, он здесь хозяин. Ты – никто. И хоть слова его были достаточно вежливыми, сомневаться не приходилось, общаться он со мной больше не хотел.

- Он Хранитель демона?

- Да.

- Какого?

- Не знаю. Но то, что демона – это точно.

- Так, куда?

- В гостиницу. Если та тварь появиться, то только там.

 

***

 Внутри было шумно и тепло. А ещё светло. Старомодные люстры, которые, кстати, очень вписывались в атмосферу, освещали просторный зал, заполненный тяжёлыми столами и длинными скамьями, не оставляя ни единого тёмного уголка. Много столов пустовало, однако те посетители, что были, вполне компенсировали это шумом разговоров и стуком пивных кружек об столы. Сразу выделялся один. Он сидел в левом углу, глядя прямо на вход, сидел в частном, обитом мехом кресле. На его коленях – какая-то полуобнажённая девчонка с затуманенным взглядом, рука мужчины тискает её голую грудь. У кресла, прямо на полу, прижавшись к ногам мужчины – ещё одна. Мужчину загораживали два сдвинутых стола, за которыми восседали шестеро. Ангелы и демоны. Теперь я видел, что не все демоны так похожи на людей, как Белиар и Гереол. Эти больше походили на монстров, с уродливыми лицами, выпученными жёлтыми глазами, маленькими, утопленными носами, по-змеиному длинными, толстыми лиловыми языками, гипертрофированными ртами и клыками. Ещё те уроды. Ангелы выглядели поприятнее. Сам мужчина был ангелом. Хотя сразу об этом сказать сложно. Да, золотистые, вьющиеся волосы, раскиданные по могучим плечам, но глаза… Они были такими яростными, как у убийцы, и такими похотливыми, как у извращенца. Отвратительный тип. Да, и ещё его лицо от подбородка наискось разрезал глубокий шрам.

- Это - Арифир. Падший ангел. Он владеет Тёмным двором. Самый сильный здесь. И самый главный.

 Его смеющиеся глаза разглядывали меня. Я с трудом оторвал от него взгляд. Отошёл в сторону, пропуская спешащую пухленькую официантку. И заметил Хранителей. Они сидели в правом углу, за одним столом. О чём-то вяло переговаривались, без особого интереса. Их было трое, как и говорил Гереол.

 Все моего возраста, две девушки и парень. Одна, которая сейчас что-то рассказывала, была одета в модной нынче одежде стиля "эмо". Всё чёрное, в том числе длинные волосы, две серьги в брови, одна в носу. Ногти тоже покрашены в чёрное, через плечо – небольшая молодёжная сумка. Хранительница ангела. Второй – парень, кивающий, соглашаясь с первой. Опрятный, в небогатой одежде – обычные джинсы и бежевая тканевая куртка, короткая стрижка, светлые волосы. Хранитель демона.

 На третью я обратил особое внимание. Скромная, кроткая, с дико симпатичным лицом, немного раскосыми глазами, симпатичным носиком, небольшим шрамиком - изюминкой на правой руке. Длинные, русые волосы, заплетённые в косу, зелёные глазки. Офигенная фигурка с длинными, в меру накаченными ножками в обтягивающих чёрных, блестящих на свету брюках, средняя грудь, подчёркнутая кофточкой.

 Она напомнила мою Нику. И, с сожалением и даже некоторой болью, я признался себе, что она намного красивее. Хранитель ангела.

 Меня заметили, разговоры смолкли, я подошёл ближе.

- Здрасьте, - бросил я.

- Приветик, - девчонка – эмо.

- Привет, - парень, рукопожатие.

- Привет, - красавица.

- Меня зовут Марат, - представился я.

- Лена, - эмо.

- Паша, - парень.

- Лиза, - красавица.

 Скоро подошёл Карл. Мы сидели за одним столом, молча. Никто не хотел начинать разговора. Слишком уж разная компания. Первым заговорил Карл.

- Думаю, следует разойтись по комнатам, - предложил он, - Лучше нам не светиться.

- Он прав, - Белиар.

 Разошлись. Комнаты располагались на втором этаже. Длинный коридор, слева и справа двери. В конце – окно. Окно в темноту. В коридоре тихо, только снизу долетают звуки разговоров. Наши комнаты располагались все в ряд. Разошлись. Я отметил, что Ленка шмыгнула в комнату к Паше. Нормально.

 Сама обстановка внутри комнаты не то, чтобы поражала воображение. Просторно, это да. Кровать. Двухместная. Столик с лампой. Электрической. Стул, шкаф с зеркалом в полный рост. Окно, занавешенное. Первым делом я подошёл к нему. Отодвинул штору и выглянул на улицу. Оно вело в сторону, противоположную двору. Ничего. Одна тьма. Как я не напрягал зрение, ничего, кроме тьмы не увидел. Снова занавесил окно и упал на кровать. Мышцы болели. Только теперь я это понял. Голова болела. Слишком много событий, слишком много мыслей. Сколько я уже здесь? Два часа? Но кто говорил, что время здесь течёт так же, как у меня дома. Родители, наверное, волнуются. Наверняка обзвонили уже всех моих друзей, может даже в милицию позвонили. Ника тоже волнуется. А я здесь. Жив, здоров. И не могу сообщить об этом.

- Белиар?

- Да.

- Я готов.

- К чему?

- Рассказать родителям всю правду.

 Молчание.

- Можно?

- Это твоё решение. Твоё право.

- Они не пострадают?

- Нет.

- Тогда, я всё им расскажу. Ты появишься?

- Да.

- Хорошо.

 Было тихо. Стоило войти в комнату и захлопнуть дверь, как все звуки отрезало. Полная тишина. Интересно, зачем Лена пошла к Паше в комнату.

- Они трахаются, - проконстатировал факт демон.

- Что?

- Занимаются сексом. Трахаются.

- Я понял. Здесь? Сейчас?

- А почему нет? Вы, люди, можете этим заниматься в любое время и в любом месте.

- Не все.

- Да?

- Я не могу.

- Уверен?

 Стук в дверь. Интересно, кто это?

- Открой, - прошептал демон.

 Я послушался, подошёл к двери.

- Кто? – громко спросил я.

- Это Лиза.

 Какого…?

 Открыл. В коридоре действительно стояла Лиза. Зелёные, словно бриллианты, глаза глянули в мои, и сразу же в пол. Лишь на миг я смог посмотреть в зеркало её души. Мне этого хватило. Ей чего-то от меня надо.

- Привет, - снова смотрит в глаза. Стеснительно, намеренно отводя их, глядя то в комнату, то в коридор, то в пол.

- Привет. Ты что-то хотела? – тоже мне смельчак! Язык ели ворочается! Да, мало у меня опыта в общении с красивыми девушками.

- Да нет. В общем-то ничего… Просто поговорить.

- О чём? – подхватил я нотку разговора.

- Позволь девушке войти, бестолочь! – подсказал демон. Зачем? Обычно он только язвит. Но сейчас не об этом.

- Пройдёшь? – спохватился я.

 Красавица улыбнулась.

- Да. Спасибо.

 Лиза вошла. Я захлопнул за ней дверь.

- Садись, - пригласил я её, указывая рукой на кровать.

- Спасибо, - она присела, неуверенно, сложила руки на колени. Сам я сел на стул, посмотрел на девушку. Тут же отвёл глаза. Смущение ещё не до конца прошло. Слишком уж красивой была Лиза. А в голове всё всплывал образ Ники…

- Так о чём ты хотела поговорить? – спросил я.

- Да так. Не о чём… Просто.

 Мы скомкано засмеялись.

- Понятно. Скучно стало? – кое-как поборол я неуверенность

- Ага.

- Понятно, - повторяюсь, чёрт!

- Я здесь, - напомнил о себе Белиар. Не до тебя сейчас!

- У тебя есть какое-нибудь хобби? – спросил я, поддерживая беседу, - Ну, помимо охоты за монстрами.

 Мы снова засмеялись.

- Да. Я шью. И плету браслеты из бисера, - девушка закатала рукав правой руки. Там оказались пять или шесть браслетов, красивых, разноцветных. Свет лампы заиграл на них, заплясал радугой огоньков.

- Красиво, - восхитился я.

 Лиза сняла один из браслетов.

- Вот. Подарок.

 Я взял браслет, на миг коснувшись её тонких, очень женственных пальчиков. Чуть было не вздрогнул.

- Да, плохой из тебя Казанова, - вздохнул демон.

- Замолчи, - шикнул я про себя.

- Спасибо, - браслет был и правда очень красивым, сделанным со вкусом. Я одел его на правую руку.

- Не за что. А ты?

- Что?

- Чем-нибудь занимаешься?

- Да. Рукопашный бой.

- Да? Так с тобой опасно находиться рядом.

 Я улыбнулся.

- Нет. Я девушек не бью. Никогда.

- Это хорошо.

- Это нормально. Для любого мужчины.

- Жаль, что не все так думают, - Лиза в очередной раз отвела взгляд. Такой… печальный.

- В смысле?

- Да так, - голос её ели заметно подрагивал, - Не важно.

 Кажется, я наступил на больной мозоль.

- Хочешь, расскажи.

- Нет. Не хочу.

- Как хочешь.

- Да нет… Просто… Это не интересно.

- Ладно. Это нормально.

- Хорошо.

 Молчание, такое неловкое и какое-то дико неприятное.

- Ты… откуда? – разорвал я неприятное молчание.

- Я из…

 И тут мир притормозил. Всё застыло, а разум нагнало странное чувство. И шёпот демона у самого уха: "Он здесь. Внизу".

 Я встал. Она тоже. Посмотрели в глаза друг другу.

- Пора, - прошептала она.

- Да. Идём.

 Мы вышли в коридор. Внутри, у самого сердца, волнение. Почему? Ведь нас много. И мне неведом страх. Страха как раз-то не было. Было волнение. Не за себя. Я как-то привык. За них. За родителей, за Нику. За Лизу, да и за Пашу вместе с Леной, за Карла. За всех. Только не за себя.

 Все уже стояли в коридоре. Лена и Паша рядом, стыдливо поглядывают друг на друга. Перепихнулись? А то! Теперь стыдно. Где они, интересно, презерватив надыбали. Или так, натурально?

 Твою мать, почему это меня сейчас волнует? Это же бред! Карл стоял поодаль, скрестив руки на груди.

- Идём, - бросил он и направился к лестнице вниз.

 

***

 Зал по-прежнему был полупустой. Поэтому взгляд сразу уловил новоприбывшего. Это был он. Тот самый Пожиратель. Я его никогда не забуду. Сидит за столом в самом центре зала, пьёт какой-то алкоголь. Смотрит вниз, на стол. Мы стоим около лестницы. Все. Смотрим на него. В свете множества огней сверкают его зелёные глаза, поднятые лишь на миг, его лукавая улыбка на губах. Свет катается по коже его нового модного плаща, играет на золотом кресте, свесившимся над столом. Он нас видит. Он знает, зачем мы здесь. Началось.

 Первым бьёт Лена. Она прыгает вперёд, по рукам от плечей до пальцев струятся змеи оранжевых пиктограмм. Всё происходит быстро. Бармен понимает, что сейчас будет, падает под стойку, закрывая голову руками. Посетители разбегаются, щемятся к двери. Арифир улыбается, устраиваясь поудобнее. Его банда внимательно наблюдает за боем.

 Пожиратель бросает кружку с ещё недопитой жидкостью в ней. Кружка, переворачиваясь в воздухе и размазывая жидкость полупрозрачной струйкой, летит точно в лицо Лене. Перед ней возникает ангел, выставляет руку вперёд, ловя кружку. Вспышка, длинный росчерк и трассер раскалённого воздуха. Никто не успевает уследить за движением Пожирателя. И все замирают в удивлении, осознавая, что произошло.

 Лезвие клинка пробивает кружку, застывшую в сантиметре от раскрытой ладони ангела, его ладонь, разрезает его руку, пробивает грудь у лёгкого и вонзается в лоб Лене. Девчонка застыла со стеклянными глазами. Пиктограммы опали на пол ненужным фейерверком. С хлопающим звуком кружка ломается ровно на две половины, падая на пол и разбиваясь на мириады осколков, из пробитой груди ангела ударяет струя тёплой крови, Лена под собственным весом разрезает свой череп и падает на пол, дёргаясь в судорогах.

 Мы не мешкали. Ударяет демон Пашки. Монстр, похожий на тех, что сидят рядом с Арифиром. С изогнутой невероятным образом металлической косой в руках. Он бьёт сверху, даже нас обдаёт ветром. Пожиратель выставляет вперёд левую руку. На ладони выжжена пиктограмма. Демон вскрикивает и отлетает назад, сбитый невидимым потоком силы, взрезается в стойку, дробя её на куски. В стороны разлетаются щепки. Бью я. Белиар прыгает вперёд, достаёт. Когтистая лапа царапает по животу Пожирателя, но тот отпрыгивает назад, рана его не глубока и не серьёзна, лезвие проходит в миллиметре от шеи Белиара, но демон увернулся. Отлично. Бьёт ангел Лизы. Его кулак врезается в лицо Пожирателя, тот летит назад, падает на стол, ломая его и разбрасывая в стороны блюда с едой и графины с питьём.

 Снова Белиар. Пожиратель бьёт левой ладонью в пол, сила подбрасывает его вверх, словно героя гонконгского боевика, он переворачивается в воздухе, взмах лезвием, оно режет воздух и плечо Белиара под невероятным углом. Демон падает на пол, скользит, чертя кровавую полосу на каменном полу, сбивает стол. Пожиратель приземляется на ноги, немного приседает, отводя лезвие за спину. На него уже летит демон Паши, его коса рисует росчерк в воздухе. Пожиратель бьёт ногой скамью, стоящую перед ним, та взмывает вверх, словно её вес как у пушинки. Скамья, вращаясь в воздухе, должна была врезаться в демона, но тот разрубает её косой. Треск, свист. Куски скамьи летят в нас. Щиты загораются почти одновременно, удар, деревяшки отлетают в стороны. Одна скользит по полу, вторая врезается во множество бутылок с напитками, которые стоят на полках над стойкой. Звон, дождь из стекла и алкоголя.

 Пожиратель снова выставляет вперёд свою левую руку. И снова невидимая сила ударяет в демона, он отлетает назад, скользя на спине.

 Вовремя подоспел ангел. Сокрушительный удар достаёт до лица врага, сплющивая его. Инерция удара срывает Пожирателя с места, вертит в воздухе. Он пробивает головой окно и деревянные решётки, выпадает на улицу. Брызг стёкол и треск дерева смазываются в один сплошной гам. Мы бежим к двери. Мы трое. Только теперь я понимаю, что Карл не атаковал. Совсем. Да его и нет рядом. Куда он делся? Время оглядываться не было. Шёл бой. Я плечом врезался в дверь, распахивая её настежь как раз в тот момент, когда из окна вылетает демон Пашки с занесённой косой. Обрушивает удар на Пожирателя. Попал? Хоть на этот раз попал?

 Звон и скрежет, серебряный росчерк, сверкнувший в свете полной луны. Мы не видим движения. Видим лишь его последствия. Пожиратель присел в метре от того места, где был секунду назад. По лезвию стекает кровь. Демон падает назад, по его лицу через глаз тянется длинный глубокий разрез, оттуда бьёт струйка крови, орошая камень и землю.

- Как он может двигаться так быстро? – вскрикивает Пашка. Вопрос превращается в риторический.

 Бью я. Лично я. Белиар рядом, он поддержит мою атаку. В ладони уже сверкает пиктограмма 8 круга 25 символов. Новая, ещё не опробованная, но самая мощная из всех, что я знаю.

 Яркий зигзаг расчерчивает тьму, ослепляя всех присутствующих, кроме меня и Белиара. Пожиратель, ясное дело, уворачивается, прыгает вправо. Но и он ослеплён. Поднял лезвие защищаясь. Не поможет. Мой удар прорезает мощёную камнем землю, оставляя длинную борозду из осколков камня и обожженных комьев земли.

 На землю Пожиратель не приземляется. Белиар сбивает его прямо в воздухе, когтистая лапа бьёт по лицу, разрывая в кровь правую щёку, нога в грудь. Если бы только не полученная раньше рана, демон добил бы его. Но… пришлось лишь отпрыгнуть назад.

 Пожиратель падает спиной на лавку у фонтана, круша её. В стороны разлетаются обломки деревяшек. Голова ударяется об ограду фонтана. Сильно, затылок рассечён, кровь хлещет, окрашивая чёрные волосы в алый цвет. Белиар приземляется на ноги, готовиться ударить снова…

 Пожиратель пытается встать, помогая себе лезвием и…

 Мы все застыли. Почти все. Карл не застыл. Он стоял в стороне, сложив руки на груди, смотрел на бой. Управлял своим демоном. Таких тварей я ещё никогда не видел. Высокий, под два метра ростом, худой, в рваном тканевом плаще, частично скрывающим уродливые шрамы на груди. Лысая голова, больше похожая на череп, обтянутый кожей, чёрные с примесью жёлтого глаза, длинный, змеиный язык, раздваивающийся ближе к концу, длинный ряд маленьких, но очень острых клыков. Прямо на лысом затылке – татуировка в форме чёрного двойного креста, рядом мелким почерком написано несколько слов. Но больше всего в нём поражало не это. Больше всего поражал его кнут. Это… оружие жило, словно своей жизнью, извиваясь. Сложенный из металлических ромбиков, соединённых невидимой нитью, очень острый, сверкающий. Рукоять кнута украшена головой волка.

 Пожиратель поднимался, уже почти выпрямился. На землю капала кровь с раны на затылке. Поднял взгляд, глянул в глаза демона. И застыл.

 Свист, такой, что хотелось закрыть уши, такой, что пробирал до самой души, выворачивая её наизнанку. Ночной воздух прорезал хлыст, щёлкнув по Пожирателю. Демон целился в голову, но наш враг успел подставить руку с лезвием, при этом он чуть не упал. Возможно, ему следовало упасть.

 Одинокий лучик луны пробежал по лезвию, которое, вращаясь, отлетела в сторону и воткнулась в землю, прочертив в воздухе длинный кровавый трассер. Кнут ударил около локтя, откусив часть его руки вместе с клинком. Глаза Пожирателя расширились от ужаса. Он не мог поверить в это. Не мог поверить ровно пару секунд. Спустя эти пару секунд пришла боль. Пожиратель взвыл, из разреза ударила струя крови, окрашивая воздух и камень около него в строго алый цвет. Враг попятился.

 Снова свист. На этот раз демон попал. Металл кнута зычно щёлкнул по шее Пожирателя душ. За свистом и щелчком было не различить звука отделяющихся друг от друга костей, суставов, звука расходящихся слоёв кожи, разъединяющихся вен и сухожилий. Всё это осталось как бы за кадром. За кадром свиста. 

 Мы увидели лишь отлетающую в сторону голову и фонтан крови. Падающее в фонтан тело. И алую воду. Я прибывал в состоянии некоторого шока. Но времени на размышление не было. Перед нами, закрывая от Карла и его демона, возникли хранимые нами. Потрёпанные, изрезанные, покрытые ссадинами, они закрыли нас своими телами. Но почему?

- Грешник? – прошептал ангел Лизы.

- Да, - демон Паши, крепче сжимая косу.

- Как ты посмел, человек? – крикнул Белиар.

- Я посмел? – ухмыльнулся Карл, - Я лишь выполняю приказ. Приказ ваших повелителей.

- Наших? – ангел, - Чьих конкретно?

- Ваших, - продолжая улыбаться, произнёс Карл. Он был очень доволен собой, - Я – последняя стена, последняя защита. Скажем так, Свет и Тьма не были уверены, что вы справитесь. Поэтому послали меня.

- А кто ты? – Белиар.

- Человек, - развёл руки в стороны Карл, - Кто же ещё?

- Ты из Секты, - прошипел демон Паши.

- Может быть, - пожал плечами Карл.

- Уходи, - приказал Белиар, - Немедленно. Вам здесь не место.

- Да ну? Неужели я слышу страх в твоём голосе, князь? Совсем ослаб, что ли? Вот что делает слабый Хранитель с сильным демоном.

- Не тебе, человек, судить о моей силе.

- Я могу.

- Не можешь. Слишком слабый.

- Неужели. Однако с ним справляюсь, - Карл кивнул на стоящего позади него демона.

- До поры. Неизвестно сколько ещё ты продержишься.

- Я не держусь, - Карл вздохнул, - Ты так и не понял. Ну и ладно. До встречи, слабаки.

 Карл исчез. А мы ещё пару секунд стояли, не шевелясь.

 

Глава 7.

 У нас по-прежнему шёл дождь. Такой же мелкий, назойливый, неприятный. Да, в родных декорациях в такой одежде я выглядел немного… странно. Если не сказать большего. Появился я не далеко от родного дома. Было уже поздно. Очень поздно. Пустынная улица, одинокие фонари, слабый свет, размазывающийся в дождевой мороси. Тихо. Сонная тишина. Машины не ездят, дорога пуста. Дома скрыты во мраке, одно – два окна только горят. Что это за полуночники?

 Похоже, близилось утро. Три – четыре часа. Самое сонное время. Ранние пташки ещё не проснулись, а гулёны уже дотащились до тёплых постелей. Только я стою здесь, в гордом одиночестве, почти, и жду. Вернее, наслаждаюсь. Наслаждаюсь тишиной. Такой приятной, мягкой. Мне было хорошо, не смотря на усталость, ещё не до конца успокоившиеся нервы, несмотря на дождь. Приятно видеть родной пейзаж, приятно быть дома. Родители, наверное, с ума сходят, да и Ника тоже. Ничего, я в порядке.

- Белиар, пора им всё рассказать.

- Это твой выбор.

- Он верный?

- Время покажет.

 Дошёл до родного подъезда, приложил магнит к кодовому замку. Дверь открылась, заиграла ставшая уже родной за многие годы мелодия. Я вошёл в подъезд. Тёплый и приятный, несмотря на отвратительный запах. Одинокая лампочка светила приглушённым, неярким светом. Я поднялся на свой родной, третий этаж. У нас тоже горела лампочка. Вот она, моя дверь. Нажимаю на звонок. Он гулко отдаётся с той стороны. Тишина. Что за хрень? Может, они в отделении милиции? Ещё раз нажимаю на звонок. С той стороны слышится движение. Слава… Дальше, не важно.

 Открывается дверь, на пороге сонный отец в майке и трусах.

- Привет, пап, - говорю я, улыбаясь, проходя внутрь. Отец странно смотрит на меня, словно видит в первый раз, отступает.

- Ничего не говори, я знаю, что вы волновались. Извините. Я вам всё объясню сейчас.

- Ты кто? – спрашивает отец.

 Я опешил.

- Что-то не так, - шепчет Белиар.

- В смысле?

- Ты кто и что делаешь посреди ночи в моей квартире?

- Я… Я – Марат, сын твой. Пап, ты чего?

 Он секунду стоит и смотрит на меня. Потом хватает за шиворот и выталкивает за порог.

- Пошёл отсюда, придурок, а то милицию вызову! Что бы больше тебя не видел! Совсем шпана охренела!

 Передо мной захлопывается дверь родной квартиры. Родного дома. Отчего дома, того, в котором я рос. Меня не узнал мой собственный отец!

- Что происходит?

- Не знаю. Не понимаю.

- Не понимаешь? Я тоже не понимаю! Что делать? Что?

 И тут в памяти всплывает она. Ника.

- Ника!

- Быстрее к ней! – кричит Белиар. Я бегу вниз, вылетаю на улицу и бегу под дождём по лужам к её дому сквозь тьму когда-то бывшего родным двора. А теперь? Я ничего не понимал. Но очень хотел понять. Ещё больше я не хотел потерять её. Ещё одного неузнающего взгляда я не выдержу!

 

***

 Парень быстро бежал, не обращая внимания на лужи, на то, что он уже промок до нитки. Из тьмы подворотни за ним очень внимательно следил мужчина среднего роста. Лицо и фигуру скрывала тень. В ней загорелся огонёк экрана мобильного телефона-раскладушки. Он поднёс его к губам, на мгновенье осветив небритую смуглую щёку, аккуратную бородку, губы с небольшим шрамом.

- Он движется к ней. Мало времени.

 

Конец второй истории.

 

История третья. "Протект".

 

Глава 1.

 Бежать. Бежать вперёд. Не важно, что я устал. Не важно, что не фокусируется взгляд. Всё равно, что холодно. Всё равно, что страшно.

 Да, мне было страшно. Очень страшно. Ведь это не бой. В бою я могу положиться на Белиара. Но сейчас… Сейчас моя жизнь разбивалась, словно гладкая поверхность хрупкого зеркала. Столько лет я жил в том доме, я обнимал маму и улыбался отцу. Там мне было спокойно, там мне были всегда рады. Там меня… помнили. А теперь? Они ударили по самому больному, сразу отрезав то, что нужно больше всего, особенно сейчас, в мои годы. Они отрезали от меня родителей.

 Неужели я больше никогда не назову никого матерью? А отцом? Неужели это навсегда?

 Тело от бега и нервов согрелось. Да я, честно говоря, уже и внимания не обращал на холод. Плевать! Лишь бы успеть.

 Вот он, её дом. Прямоугольник из камня, стекла и металла, потонувший во тьме. Вот он её подъезд. Кодовая дверь. Удар, дверь проламывается посередине с гораздо более тихим звуком, чем я думал. Да и тот звук тонет в сонной тишине. Это Белиар. Неужели демон понимает мои эмоции!?

- Отчасти, - прошептал он.

 Я бегу вверх. В основном площадки освещены. Лампочка по-простецки висит на проводе. Однако со своей функцией справляется. Добежал до последнего, пятого этажа. Шумно дыша широко раскрытым ртом, подошёл к двери Никиной квартиры. Металлическая, тяжёлая, но красиво обитая деревом. Аккуратный позолоченный глазок на уровне моего носа.

- Помни, после того удара на Тёмном дворе твои силы на исходе. Ещё один такой удар – и ты рискуешь жизнью. Своей и окружающих.

 Да, да, знаю! Замер. Как я попаду внутрь? Позвоню? А её родители? Подумают, что сумасшедший.

- Быстрее. Я что-то чувствую, - Белиар.

 Я тут же вдавил кнопку звонка. Классический дребезжащий звук побежал по проводам, размешивая тишину квартиры, да и всего подъезда. Шли секунды, я кнопки не отпускал. Наконец, движение с той стороны. Шаги. Я отпускаю кнопку, щелчки замков. Дверь открывается, на меня смотрит Ника. На ней – красивый халат. В глазах – не капельки сонливости.

- Марат! – вскрикивает она, бросаясь ко мне на шею. Я прижимаю её к себе, из глаз брызгают предательские слёзы счастья.

- Ты меня помнишь! – всхлипываю я. Она смотрит в мои глаза.

- Что?

- Помнишь!

 Я целую её. Тёплые, влажные губы. Такие сладкие и такие долгожданные…

- Не время! – вскрикивает демон.

 Я слышу, как внизу хлопает дверь подъезда. Тяжёлые, быстрые шаги. Сюда, к нам. Много ног. Мы заканчиваем поцелуй, я смотрю за её спину…

 Тень. Это существо почти незаметно в полумраке прихожей. Но всё-таки я её вижу. И это движется к нам.

- Сзади! – вскрикиваю я, укрывая своей спиной Нику. Удар, резкий, невероятно сильный. Я взлетаю вверх, переворачиваюсь в воздухе, врезаюсь в дверь напротив, падаю вниз головой, успевая закрыть её руками. Пытаюсь встать, не получается, перед глазами всё плывёт.

 Вижу, как нить пиктограммы струиться по руке Ники от плеча до ладони. Три энергетических кольца синего цвета бьют в существо, которое уже тянет свои отростки к моей девушке. Тень шипит, отлетает назад, размазываясь по полу и стене. Начинает снова собираться. Ника бежит ко мне, помогая подняться, хватает за руку и тащит вниз.

 Ступеньки, ступеньки, ступеньки. Четвёртый этаж. Тут-то мы и встречаемся с неизвестными, вошедшими в подъезд.

 Сначала двое. Мужчины, молодые, в официальных чёрных костюмах, с галстуками алого цвета и солнцезащитными очками. Эдакие карикатурные суперагенты. Они на миг останавливаются, увидев нас, взгляды пересекаются. Вернее, я встречаю свой взгляд, зеркально отражённый от стёкол очков. Мир притормаживает, облетая нас со всех сторон. И бежит вперёд.

 Прямо в руках этих мужиков материализуются стволы. У того, что справа – "узи". Второй вооружён "десерт иглом". Огонёк лампочки скользит по серебристому стволу. Я даже залюбовался. Ненадолго. Ровно на секунду, пока по нам не открыли огонь.

 Грохот выстрелов, многократно усиленный акустикой подъезда, раскалённые пули свистят, врезаются в стены, отрывая куски штукатурки и крошево бетона, в двери, решетя дерево и звеня о металл, в выключатель света, который взрывается, сверкая электрическими мини-молниями и осыпая воздух искрами.

 Мы с Никой сами не заметили, как распластались по ступенькам на пятый этаж, вжимаясь в стену. Пули свистели так близко… В бой вступил Белиар. Росчерк, когти вспарывают горло одного из неизвестных врагов, обнажая позвоночный столб. Бьёт мощная струя крови, окрашивая воздух в привычный алый цвет. Ствол "узи" дёргается, уходит в пол, дробя пулями ступени, скользит вверх, оставляя веер дыр на стене. Второй пытается прицелиться в демона. Не успевает, удар, ломающий рёбра, бросает его вниз. Незнакомец врезается в стену, складываясь пополам с тошнотворным хрустом, и мешком с переломанными костями падает на пол. Пули ударяют в ступени под нами, я едва успеваю прильнуть к стене, фонтанчики каменного крошева взмывают в воздух рядом с моим лицом…

 Это был не наш бой. Не мой и не Никин. Какими бы сильными мы не были – противостоять взрослым людям, вооружённым до зубов оружием, которое нам хорошо известно, мы не могли. Здесь был даже не страх. Инстинкт самосохранения. Да, именно он вдавил нас в стену, не позволяя даже шевельнуться.

 Это был бой Белиара. И в тот миг, когда я зажмурил уставшие глаза в приступе страха за собственную жизнь и за жизнь Ники, я увидел мир его глазами. И смог даже редактировать его действия. Даже в столь нервный момент от такой возможности захватило дух, и вскрик восторга вырвался из горла. Круто!

 

***

 Мир то притормаживал, то нёсся с огромной скоростью. Их было много. Все вооружены по-разному, все одеты одинаково. У кого-то уже знакомые "узи" и "десерт иглы", у кого-то дробовики "SPAS – 12" и отечественные "Калашниковы". А у Белиара – когти, ноги, кулаки, зубы. Достаточно. Я почувствовал, как по губам демонам скользит улыбка, как его глаза пылают яростным огнём. Он уже давно не пил крови. Сейчас он насытиться.

 Прыжок сквозь трассеры пуль, когтистая лапа врезается в лицо одному, сминая и перемешивая очки, кожу, череп, мозги…

 Присесть, ударить по ногам, не смотреть, как две оторванные конечности взмывают вверх с литрами крови, взмыть вверх самому, пули калечат стены, трубы, разбивают окно. Когти раздирают живот, выдирая кишки, горло, отрывают голову. Перевернуться в воздухе, оттолкнуться ногами от потолка…

 Мир замер, я увидел, как в паре сантиметров от лица демона застыла серебряная пуля с выгравированной на ней странной, незнакомой мне эмблемой. Тогда я не заострил на ней своё внимание. Потом, потом, сейчас бой.

 Вспышка времени! Росчерки, оторванные руки, голова. Две пули врезаются в ногу демона. Больно! Я чувствую его боль. Эти пули могут убить его? Ответ звучит в подсознании.

- Могут!

 Прыжок вперёд, ломая перила и разбивая ступени, впечатывая переломанного врага в камень. Разворот на девяносто градусов, отлетевший в сторону и впечатавшийся головой в стену враг. Россыпь пуль в воздухе. Маленький серебряные шарики. Уход в сторону. Рука демона хватает "узи" врага, зубы впиваются в его шею. Ударяет струя тёплой крови, и я чувствую…

 Я чувствую… Так… приятно, так сладко. Горло сводит, словно от кислоты и сладости. Кровь льётся внутрь, омывает мою душу. Руки трясутся от наслаждения, слюна заполняет ротовую полость, сознание плывёт, ощущение полной эйфории. Все мысли растворяются в крови врага, мне ничего не хочется, кроме крови, никто не дорог, кроме крови. Я хочу лишь её, и лишь она мне нужна. И лишь её я получаю…

 Белиар понимает, что делает со мной и выдёргивает зубы из шеи противника, швыряя тело на пол, кружится, пропуская пули рядом с собой, лишь три касаются его. Одна чиркает по щеке, другая по плечу, третья ударяет в сустав локтя. Я чувствую его боль, он нет, и это отрезвляет меня, выдёргивает из алого бытия, застелившего мой взор. Я уже чётко вижу, как пули, выпущенные из ствола врага, зажатого в лапе демона, дырявят тела пока что незнакомых…

 Бой вскоре кончился. Нашей победой. Ввиду полного уничтожения врага.

 

***

 Я падаю на грязный, пыльный пол. Открываю глаза. Ника держит меня. Полная темнота. Шальная пуля разбила лампочку. Но её глаза я вижу.

- Ты как? – спрашивает она, обеспокоено глядя на меня.

- Нормально, - в голове колотится воспоминание о крови. Рот по-прежнему заполняет слюна.

- Нам нужно бежать, - констатирует факт Ника.

 Я киваю головой. И мы спускаемся вниз. Перешагиваем через изуродованные трупы, пытаемся не свалиться в образованные дыры.

 На третьем этаже мы обнаруживаем Белиара. Здесь тоже темно, но его глаза светятся в темноте, оставляя нереально красивые трассеры. И его зубы. Они вонзаются в очередное горло, и высасывают кровь.

 Её здесь много. По щиколотку. Не будь я уже более-менее закалённым, не избежать бы мне участи Ники, которую вырвало. Я прижал её к себе, не давая смотреть.

- Идём? – спрашиваю я у Белиара.

 Он не отвечает. Почему? Он что-то видит. За моей спиной. Его глаза… Тень! – кричит сознание. Но поздно. Я даже повернуться не успел. Мир раздвоился, показывая мне то, что видит демон, и то, что вижу я. Воздух прорезает инфернальное движение Белиара, я ощущаю ветер и…

 Отросток руки Тени почти коснулся Ники. Но он успел. Лапа впивается во тьму, обрубая отросток. Тень шипит, демон бьёт её когтями по морде. Тщетно, всё равно, что ветер.

- Бегите! Живо! – кричит демон. И я срываюсь с места, таща за собой Нику. Она что-то кричит. Но я её уже не слышу. Опять инстинкт самосохранения. И адреналин. Они несут меня вперёд.

 Вижу. Вижу, что происходит там. Два отростка Тени бьют в грудь демона, разрывая плоть. Белиар ревёт, от его рёва стынет кровь в жилах. По его венам, выступившим в одночасье неожиданно ярко, струиться тьма. Она проникает в глаза, тушит их, застилая пеленой смерти. Демон сопротивляется, обрубает один отросток, но в грудь и в ногу ударяют ещё два. И последний впивается в голову. Демон дёргается ещё раз, потом руки ослабевают и свешиваются ненужным грузом, как и ноги. Глаза утонули во тьме, голова запрокинута назад. И отростки разрывают его тело на куски, держат лишь тёмную сущность. У демонов нет души. Вот, что её заменяет.

 Мы выбегаем на улицу. Под усилившийся дождь, на грязь. Порывы ветра заставляют ёжиться Нику. Я не чувствую ветра. Не чувствую холода. Лишь боль. От неё сводит дыхание. Не чувствую собственного тела. Ноги немеют, и я падаю…

 Сущность дёргается, шипит. Отростки Тени держат её крепко. И мне кажется, Тень говорит. Говорит, но не со мной. С Белиаром. Он ещё жив?

 Лежу в грязи, лицо омывают капли дождя. Ника тормошит меня, кричит. Что она кричит? Я не слышу. Ничего не слышу.

 

Глава 2.

 Полная тишина. Это состояние трудно описать. Трудно, потому что почувствовать его невозможно. Для человека.

 Я почувствовал. Раздвоился. Время теперь текло для нас параллельно. Для меня и для Белиара. Теперь я понимал, что демон мёртв. Мёртв уже несколько секунд. И только желание показать мне, вернее, дать мне услышать, держит его в бытие. Тогда тишина прерывается. Также резко, как началась. И я слышу.

- Зачем ты это делаешь? – голос демона. Его сущности.

- Потому что могу.

- Ты можешь только выполнять приказы.

- Это вы так решили. Ваши правила для меня – ничто.

- Но все вы их соблюдаете.

- Не все. Не я.

- Кто тебе позволил?

- Я сам себе позволил.

- Кто подсказал?

- Его ты не знаешь.

- Узнаю, только скажи.

- Тебе пора, демон. Ты слишком долго сопротивляешься. Это нарушает правила.

- Если ты нарушаешь правила, почему не могу я?

- Ты хочешь подорвать основы миров? Хочешь поспорить с Создателями?

- Ты лишь игрушка, Тень. Но в чьих руках?

- В руках сильного хозяина.

Больше сопротивляться Белиар не мог. И тёмная сущность рассеялась в воздухе, впиталась в бытиё, просочившись в щели нашего мира и размазавшись по Вселенной, потеряв форму и смысл.

 Лишь одно слово он успел передать мне.

- Беги.

 

***

 Я дёрнулся, возвращаясь в моё тело. Втянул в застывшие на миг лёгкие воздух, перемешанный с каплями дождя.

- Марат, Марат? Ты живой. Живой, - Ника обнимает меня. А я лишь смотрю в чёрное небо. Беззвездное, закрытое тряпкой туч, невидимых в ночи. Вижу, как падают капли. Чувствую их, и понимаю, что это конец.

 Белиар мёртв.

- Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-т!!! – кричу я. И слёзы брызгают из глаз. Они смешиваются с дождём, они не видны на моём лице, они есть. Я плачу. Мне больно. Умер мой демон. Умерла часть меня.

 Порыв ветра пробирает до костей. Ника трясётся от холода, её халат промок насквозь. Мне тоже холодно. Одежда мокрая, тяжёлая, липнет к телу. Но разве это важно?

 А потом в истерзанном разуме яркой искрой, кривым росчерком, слышится последнее слово демона.

 И я резко поднимаюсь, хватаю за руку Нику. Она встаёт, вся трясётся. По её щекам тоже бегут слёзы. Или это дождь?

 Спустя секунду мы уже бежим, бежим сквозь ночь и сквозь дождь, закрывая глаза и не способные их снова открыть, вдыхая воздух, холодный воздух, намазанный не менее холодными каплями. Бежим вперёд.

 В ушах – лишь шум дождя. Впереди лишь размазанная тьма. Куда бежать? Что делать? Как жить дальше?

 Мы выбегаем к дороге. Тихо, машин нет. Сама дорога ярко освещена фонарями. Безлюдно. Нас окружают лишь глыбы домов с тёмными глазами окон. Останавливаемся, не в силах бежать дальше. Ника висит на мне, совершенно выбившись из сил. Я ещё кое-как держусь на ногах. Шумно вдыхаем и выдыхаем воздух.

- Куда? – спрашивает Ника, смотрит на меня. Бег помог ей немного согреться.

- Не знаю.

- Там кто-то есть, - говорит девушка, глядя за мою спину. Я оборачиваюсь.

 К нам приближается человек. Спустя пару мгновений я могу более-менее хорошо его рассмотреть. Мужчина среднего роста, лысый, смуглая кожа. Похож на метиса. Небритый, с бородкой, на губах небольшой шрам, глаза скрыты за стеклом солнцезащитных очков. Стильных, дорогих. На нём надет дорогой кожаный плащ коричневого цвета, на ногах брюки и начищенные до блеска туфли. Плащ застёгнут на среднюю пуговицу, в разрез виден маленький галстук. Незнакомец шёл к нам.

- Кто вы? – не выдержав, крикнул я. А может, просто прохожий? Глупый голос надежды.

 Вместо ответа незнакомец отвёл в сторону правую руку, и прямо из воздуха, сверкая в лучах фонарей, в сжатой ладони материализовалась катана. Красивая, с идеально наточенным лезвием. Такое совершенное оружие, которое снова заставило меня просто любоваться. На то, как по лезвию бегут капельки дождя, переливаясь в свете фонарей. На то, как сверкает лезвие. На то, как оно размазывается при каждом шаге незнакомца.

 Я чувствую, как по телу Нике струиться сила. Она отстраняется от меня. Становиться в непонятную мне стойку. Ноги на ширине плеч, руки немного разведены в стороны, голова опущена, взгляд исподлобья. Около ладоней закружились круги пиктограмм, рисуя в воздухе около девушки причудливые фигуры. Что она делает? Воздух стал теплеть, словно я стоял около пламени. Пространство задёргалось, немного меняясь. Ветер, который я не ощущал начал развивать мокрые волосы девушки, её халат. Невероятное, инфернальное, и в чём-то ироничное зрелище.

 А незнакомец всё приближался. И когда между нами оставалось около трёх метров, я услышал голос моей девушки.

- Стой! – голос ломался и гремел, шептал в голове и оглушал все окрестности. Против моего ожидания метис замер.

- Я ударю! – снова "чужой" голос Ники.

- Верю. А ты уверена, что останешься после этого в живых? – проговорил он. Голос уверенный, собранный, почти деловой.

- Это не имеет значения!

- Для тебя, - он перевёл взгляд холодных стёкол очков на меня, - А для него?

- Уходи!

- У меня приказ. Я не могу отступить.

- Тень смог. И ты сможешь.

- Тень имеет право на ошибку. Я – нет.

 Молчание. Такое тяжёлое. Я чувствовал себя странно. Глупо. И беспомощно. А как я мог ей сейчас помочь, если даже не понимал, о чём они говорят? Лишь одно было ясно, как белый день: её жизнь в опасности. И я должен что-то сделать. Но что?

- Кто твой заказчик? – резко сменила тему Ника.

- Это опасный вопрос, девочка. Сейчас не лучшее время, чтобы его задавать.

- Другого времени нет.

- Твоя правда. Ты действительно хочешь знать? – губы метиса искривились улыбкой.

- Да.

 Что-то произошло. Мир застыл, мимолётное движение на границы ума и беспамятства. Метис исчез, прочертив трассер сквозь замершие капли, остановился около уха замершей Ники, что-то прошептал, вернулся назад и взмахнул катаной. Сверкающий невидимый, но ощутимый разрез промчался по улице, деля капли на две части и ударяя в нас. Ника успела. Она разрешила накопленной энергии преобразоваться в… трещину. Я не верил своим чувствам. Мы по-прежнему не могли шевелиться, но наш мозг работал. И чувства распознали прорыв пространства. Энергия Ники аккуратно, словно хирург скальпелем, полоснула по ткани нашего мира, обнажая внутренности. Вечную тьму. И конечная точка уже начавшего закрываться разреза – грудь метиса. Он попытался закрыться катаной, но это мало ему помогло.

 Мы, словно куклы, разлетелись в разные стороны. Огрызки удара незнакомца, резанули по груди, поднятым в последнее мгновение, когда время уже позволило нам двигаться, рукам, по лицу, сбили с ног и потащили по мокрой, шершавой дороге. Я ударился головой, перевернулся, покатился. Сознание поплыло.

 Ники было ещё хуже. Удар достал её. Ударил по животу, аккуратно раскрывая ткань халата и гладкую кожу девушки, калеча кишку и желудок, ударяя по кости позвоночника и рёбер. Ника упала на спину и так и проехалась по мокрому асфальту, чертя за собой алую полосу.

 Катана метиса лопнула, застыв двумя разрозненными кусочками сверкающего металла. Удар скользнул по его кисти, ломая её странными, неестественными метаморфозами, выворачивая пальцы, перемешивая кости и распуская вены и жилы, позволяя коже перевернуться и на миг раскрыться, а потом свернуться кусками мёртвого мяса. Галстук разорвало, так же, как и рубашку, чёрная пустота поскребла по груди, сдирая кожу с костей. Полоснула по лицу. Лопнули очки, осколки стекла вонзились в левый глаз, в бровь, в лоб, рассыпались по щеке. Метис хотел закричать, но не смог. Из его горла вырвался лишь поток крови. Его тело подбросило в воздух и шваркнуло об асфальт.

 Ужасная картина. Ночь, фонари. Асфальт дороги. Девушка в крови, не шевелиться. Не дышит. Мужчина, лежащий на животе. Лицо – сплошной кусок плоти. Ветер развевает полы его плаща.

 Я. Один удар достал меня серьёзно. Перерезал горло. Не глубоко, но, учитывая обильную кровопотерю, смертельно опасно. Сознание выскальзывало из цепких лап моего разума. Боли и холода не было. Уже ничего не было. Только тишина и…

 

Глава 3.

 Она не любила, когда парни оглядывались ей в след. Её это раздражало, иногда даже бесило. Некоторые умники даже посвистывали ей вслед, провожая наглыми и похотливыми глазками её аппетитную попку. Казалось, девушка такой красоты просто обязана быть доступной. Ведь зачем же ей наряжаться и краситься, кроме как не для того, чтобы привлекать самцов её вида? Зачем? Ответ на этот вопрос знала лишь сама Лиза. Для себя. Хотя и в этом ответе была частичка лжи. Такой маленькой, но противной и очень опасной. Лиза никак не могла признаться себе, что с недавних пор она желает выглядеть прекрасной не только для себя. И не столько для себя.

 Для него. Только за последние пару дней Лиза поняла, какой же глупой она была, когда отвечала подружкам и маме на подколки насчёт парней просто: "Они мне не нужны!" Оказалось, нужны. Вернее, нужен.

 Вот и в этот раз, когда она садилась в маршрутку на остановке около своей школы, она увидела двух парней, которые пялились на неё и тупо лыбились. Ещё двое придурков, подумала она и села на свободное место. В ушах небольшой флешки играла спокойная мелодия молодой певицы Макsим. Она не была фанаткой этой рыжей красавицы, вовсе нет. Так, попался случайно в руки альбом. Вот и слушает.

 Мысли снова вернулись к тому парню.

- Ты изменилась, Хранительница, - сладко проговорил Фириил.

- Тебе кажется.

- Ты, верно, забыла, что для меня твои мысли – раскрытая книга с отличным шрифтом, удобным для глаз.

- И что написано в этой книге?

- О, многое. Но сейчас важно одно. Ты влюбилась.

- Да? – вздох, - Я знаю.

- Теперь знаешь. До этого момента лишь чувствовала.

- Наверное.

- Это плохо, Хранительница. Очень плохо.

- Почему? Я думала, любовь – это хорошо.

- Не всякая любовь – благо. Многие войны начинались из-за любви.

- А я считала, что из-за женщин.

- Ты права. Женщина – это предмет любви сильных мира тех веков, мужчин.

- А сейчас? Они тоже сильные мира сего?

- Да. Но женщины от них уже давно не отстают.

- А я сильная?

 Ангел молчал.

- Сильная. Но даже самые сильные не могли противостоять любви.

- Так что в моей любви плохого?

 За раскрашенными морозными узорами окнами проносились пейзажи родного города. Лиза узнавала их с одного взгляда. Ещё бы, шестнадцать лет прожить в одном месте. Скоро её остановка.

- Тот парень.

- Что с ним? – непроизвольно напряглась Лиза. У неё даже дыхание перехватило.

- Ого, - удивился ангел. Лиза выдохнула.

- Что с ним? – повторила девушка.

- Не с ним. С его судьбой. Вернее, с её отсутствием.

- Что это значит? Фириил, говори прямо!

- Судьбы всех людей записаны в книге. Лишь демоны, ангелы и тени не обладают судьбой. Ибо у нас нет души. А у вас есть.

- И моя судьба записана в той книге?

- Конечно.

- Но, тогда, ты должен знать, что случиться в следующий миг со мной и, соответственно, с тобой.

- Ха, - усмехнулся ангел, - Не всё так просто, Хранительница. Мы не может читать ту книгу. Никто не может, кроме наших хозяев. Кроме тех, в чьих руках Свет и Тьма.

- А его судьба, значит, там не записана.

- Нет. Он живёт своей судьбой. И, соответственно, каждое соприкосновение с ним кого-либо несёт смятение в книге. А значит, в жизни всей Вселенной. Ведь всё должно соблюдать порядок. Он – разрушает порядок. И должен быть уничтожен.

 Лиза почувствовала, как сердце забилось быстрее. Да что с ней такое?

- Любовь. Всего лишь любовь, - ответил ангел.

- Если он должен быть уничтожен, почему он стал Хранителем?

- По ошибке. Вернее, из-за тех, кто подстроил эту ошибку.

- А кто это?

- "Протект". Мы почти уверенны, что это они.

- "Протект"? Но зачем им это делать?

- Кто знает?

- А тот Пожиратель? Тоже "Протект"?

- Не знаю. Мы не знаем. Но сейчас Свету и Тьме лучше всего остановить вечное противостояние. Иначе мы рискуем уничтожить Вселенную. А это никому не нужно.

 Лиза на полном автомате выпрыгнула из маршрутки и побрела по улице. Мысли её были далеко…

- Почему он до сих пор жив? Почему его не уничтожили, не исправили ошибки?

 Молчание.

- Фириил?

- Что-то случилось. Мне необходимо уйти. Немедленно.

- Что? Что случилось?

- Это Белиар. Тот демон, Хранителем которого являлся твой… возлюбленный. Сутки назад он был уничтожен.

 Лиза замерла. Ей стало нехорошо. Всё поплыло перед глазами.

- А Марат?

- Не знаю. Мне пора.

- Возвращайся побыстрее.

- Я буду стараться. А ты будь осторожнее. Что-то происходит. Что-то плохое. И мы в центре этого.

- Да, - Лиза снова зашагала вперёд. К дому. А ангел взвился вверх, туда, где нет места смертным.

 

***

 Он любил проводить время в одиночестве. Может быть, потому что никогда не был один. Его всегда сопровождал Кезэр. Вот и сейчас, когда Паша шёл к километровой полосе асфальта, свёрнутой в круг и припорошенной сорванными с деревьев жёлтыми листьями, залитую яркими из-за отражённого серого неба в них лужами, которые уже начинали подсыхать, демон был рядом. Одет Паша был в спортивный костюм. Куртку он ловко скинул с плеч и привычным движением бросил на лавку. На спортивной площадке кроме него не было людей. Действительно, чего им тут делать-то? В такой день, когда ветер пронизывает до костей. Но Паше было всё равно. Он любил бегать, любил становиться сильнее. Это у него от отца.

 Кроме всего прочего, бег помогал очистить голову. Когда ты бежишь, всё, о чём надо думать – это дыхание. Остальные мысли – лишний груз, которым ты устилаешь уже пройденный путь.

 Пашка побежал. Вперёд, вперёд, вперёд. Ветер щипает за щёки, касается глаз. Немного холодно. Но уже после первых четырёх сотен метров становиться тепло, потом – жарко. И не о чём ты не думаешь. Особенно о той девчонке, с которой потерял девственность. И которая уже через несколько минут была мертва. Почему Паша переспал с ней? Трудный вопрос. Может, потому что просто нечем было заняться. Хотя нет, вряд ли. Пашка был не таким. У него никогда не было девушки, даже не целовался не разу, а тут спустя пару десятков минут сразу в кровать…

 Скорее всего, это и называют любовью с первого взгляда. Вот такая вот она, странная, оставляющая в голове множество загадок и ребусов, которые как не поверни, всё равно результат один – нет ответа. Интересно, а он той девчонке действительно понравился. Или это просто нервы. Хрен его знает. Теперь ответ никогда не получить. Она мертва, он жив.

 Такие мысли посещали парня преступно часто. Вернее, сидели у него в голове постоянно. Спасал только бег. Хотя бы те двадцать минут не думать, не сожалеть, не любить. Вот же действительно, сука – любовь! Ничего, кроме боли!

- Мне нужно уйти, - протараторил Кезэр. Вот так, не с того, ни с сего. Пашка остановился.

- Что?

- Меня вызывают, я должен уйти.

- Что-то… случилось? - пытался отдышаться Пашка.

- Да. Помнишь того парня, на Тёмном дворе.

- Марата?

- Наверное. На него напали. Его демон, Белиар – уничтожен. Сутки назад.

- Как… уничтожен?

- Не могу представить. Белиар был князем, одним из самых лучших. Надеюсь, мне расскажут. А я расскажу тебе. Пока меня не будет, осторожнее. Что-то не так в вашем мире. И мы в этом дерьме глубоко. По самые уши.

- Понял. До встречи.

- Ага.

 Демон исчез. Паша в кое-то веки остался один. И снова побежал.

 

***

 Карл стоял на краю обрыва и смотрел вниз с огромной высоты. Там, далеко внизу расстилалась гладь Тихого океана. И в ещё более далёком далёко, на границе неба и океана, в воду погружался раскаленный до коричневого цвета шар солнца. Его блики играли на глади воды, немного озорно, немного шаловливо, но так спокойно и размеренно. Солнцу некуда было спешить. Оно не могло опоздать. Чёткий график – вот что нравилось Карлу в закатах. Каждый день в одно и тоже время, а потом это время сдвигается, но из года в год оно остаётся неизменным. Такая совершенная точность.

 Лучики уже совсем неяркого солнца играли и на его лице, на его глазах. На его тренированном теле. Юноша был полностью обнажён. Ему некого было стесняться. Здесь, на его собственном острове. В полной безмятежной живой тишине. Лишь пение птиц, плеск воды и… что-то ещё. Шаги. Да, шаги. Карл не стал отрывать взгляда от солнца, которое уже больше чем на половину погрузилось в океан. Стало заметно темнее и даже как-то свежее. Апогей заката прошёл и красота медленно, но верно улетучивалась, исчезая в водах бескрайнего океана. Приходила ночь. А ночь уродлива и отвратительна. Именно потому, что Карлу приходилось чаще всего жить в ночи, он так любил красоту дня и совершенство заката. А также радость восхода, который он непременно посмотрит. Завтра же. На правой руке на сухожилиях около ладони был вытатуирован символ. Восьмиконечная звезда, каждый рог которой был увенчан таинственным знаком. Именно они делали символ по-настоящему дьявольским. А чуть выше были вытатуированы слова на забытом языке, которым до сих пор пользовались служители Секты. Слова, которые нельзя было говорить никому, кроме Карла. Иначе… Никто не знал, что будет "иначе". Но все боялись.

 Карл любил чужой страх. Он оставлял в его душе лёгкое послевкусие, как двухсотлетнее вино на языке гурмана. Чужой страх, о, чужой страх. Великолепен.

 Шаги стали громче. Из шикарного дома, выполненного в античном стиле, вышла девушка лет двадцати. Она была одета в классический костюм служанки, а её опущенные глаза не оставляли сомнений, она – слуга. Слуга Карла. Девушка была миленькой, худенькой. Только груди у неё совсем не было. Вернее, была, но такая маленькая, что не вызывала желания у мужчин. Может именно этот комплекс делал девушку привлекательной для Карла.

 Служанка обошла бассейн и приблизилась к наблюдательному пункту Карла. Тот по-прежнему не оборачивался. На его губах растянулась похотливая улыбка. Солнце почти скрылось в глубине вечных вод.

- Хозяин, вам звонят.

- Кто?

- Господин Фириалис.

 Ага. Значит, случилось что-то интересное. Ну-ка, что ему скажет этот старый хрыч? Карл протянул руку, служанка подошла к своему обнажённому повелителю и вложила мобильный телефон в его ладонь. Юноша поднёс аппарат к уху.

- Здравствуйте, повелитель Фириалис.

- Здравствуй, Карл, - голос с той стороны невидимой мобильной нити был старым, даже дряхлым. Каким-то неуверенным, даже больным. Тяжело представить, что этот восьмидесятилетний старик управляет всей Сектой. Не менее тяжело было представить, что этот же старик способен убить любого, даже собственную мать или сына ради Дьявола. Неудивительно, ведь он сам его видел. А это многое значит. Именно из-за такой огромной власти, которая зажата в бледных и морщинистых пальцах этого старого пердуна, Карл вынужден был общаться с ним очень вежливо. Даже слишком, как по нему. Однако, факт оставался фактом. Нельзя игнорировать силу.

- Вы что-то хотели?

- Да, мой мальчик. Секте снова нужны твои услуги. Твои и…, - Фириалис сделал драматическую паузу, - Грешника.

 Демон сразу же появился рядом с его хозяином. Он сидел на декоративном камне, на самом краю. Потом повернул свою уродливую голову, глянул ужасающими до глубины души глазами в глаза улыбающегося юноши.

- Что нужно сделать?

- Отправиться кое-куда. Ты помнишь того парня, что был на Тёмном дворе с…

- С князем? – перебил повелителя Карл, который начал терять терпение от размеренной и неторопливо-занудной манеры разговора Фириалиса.

- Да, - остался невозмутимым старик.

- Конечно. Марат, кажется, его звали. А что с ним?

- Сейчас выясняется. Известно лишь то, что Белиар уничтожен.

 Карл усмехнулся.

- Да ну? Неужели этот идиот умудрился угробить одного из лучших князей Ада?

- Похоже. Но ты не недооценивай того парня. В нём что-то есть.

- Да. Дерьмо. И тупость. Он – типичный слабак.

- Сейчас это не имеет значения. Он пропал. Что-то не так. Какая-то третья сила играет в опасную игру с нами и со Светом. И обеим сторонам, ясное дело, это не нравиться. Поэтому пока что у нас перемирие.

- Понятно.

- Я сбросил все необходимые данные о месте последнего пребывания того парня и Белиара на твой ноутбук. Отправляйся туда как можно скорее. Найди парня и расспроси, что к чему.

- Сделаю. До свидания, Фириалис.

- До свидания, Карл. И удачи.

- Спасибо. Она мне понадобиться.

 Юноша нажал на кнопку отбоя и бросил телефон за спину. Служанка поймала его, на миг подняв глаза, а потом вновь опустила их в пол.

- Гильда? – обратился Карл к служанке.

- Да, хозяин? – не поднимая глаз, спросила она.

- Собери мои вещи. Я вылетаю утром. Скажи об этом Ивану.

- Да, хозяин.

 Девушка уже собралась уходить.

- И ещё кое-что.

- Я слушаю, хозяин.

- Когда закончишь, приходи в мою спальню. Мне необходимо расслабиться перед полётом и заданием.

- Да, мой господин, - совершенно беспристрастным и неэмоциональным голосом ответила Гильда и удалилась.

 А Карл улыбнулся. Солнце уже село, опустилась тьма, окрасив его остров в строгий чёрный цвет с капельками яркости фонарей. Сегодня он как надо повеселиться с этой Гильдой. А то он уже и забыл, что такое настоящий секс до боли.

 

***

 Артемий никогда не жалел, что стал монахом. Более того, с каждым годом он всё больше и больше убеждался, что роль монаха – инквизитора – это его судьба. А Инквизиция всегда считала, что идеальный инквизитор должен быть таким, как Артемий. Ни малейших сомнений в голове, чистая душа, идеальное, беспрекословное послушание и точность в выполнении приказов. Артемий всё свободное от заданий время молился, редко прерываясь на тренировки, еду и сон. Вот и сейчас он стоял на коленях перед иконой Иисуса Христа, закрыв глаза. Губы ели заметно шевелились, произнося слова молитвы.

 Монах был среднего роста, худой настолько, что мантия почти сползала с него, костяшки на руках сбиты в кровь. Лицо у него было красивое, молодое, гладко выбритое, ибо борода мешала его работе, как и длинные волосы, поэтому на голове у Артемия был лишь короткий "ёжик" блондинистых волос.

 По сводам храма ударил гул шагов, разносясь по всему безлюдному помещению и проникая в уши к не прекратившему молиться Артемию. Он уже знал, кто это. Отец Порфирий.

 Отец подошёл к монаху, остановился, на миг прислушался к молитве Артемия, но ничего не услышав, облизнул высохшие губы, заговорил сам.

- Брат Артемий, позволь оторвать тебя от молитвы. Пришёл приказ от верховного инквизитора отца Михаила.

 Монах открыл глаза. Они оказались у него разных цветов, один - зелёный, другой – коричневый. Встал, обернулся. Поклонился.

- Ничего, отец Порфирий. Я уже закончил. Что пишет отец Михаил?

- Он хочет, чтобы ты отправился в один небольшой город у столицы. Там больше суток назад был уничтожен демон.

- Это радостная весть для меня. Зачем же я должен отправляться туда, если демон уже уничтожен?

- Сейчас Свет и Тьма находятся в перемирии. Тебе же это известно?

- Конечно, отец Порфирий, хоть я этого и не одобряю.

- Мало кто одобряет, однако, должен признать, это правильно. Третий, общий враг гораздо опаснее, чем Тьма. Безрассуднее. Он может уничтожить Вселенную.

- Я знаю. Свет бы спас её – и люди уверовали бы. В Бога, в нас. Вот – путь к Раю на Земле.

- Не нам судить поступки Господни.

- Не нам, - склонил голову Артемий.

- Ты отправляешься сегодня в два часа дня. Прямым поездом. Собирайся. Я оставил письмо отца Михаила на кровати в твоей келье. Там написано, что ты должен сделать.

- Спасибо, отец Порфирий. Даст Бог, свидимся ещё, когда вернусь.

- Обязательно.

 Теперь своды храма слышали шаги Артемия. Он знал, что должен делать и куда идти. Поэтому его шаги были намного увереннее, чем шаги отца Порфирия. Таким и должен быть инквизитор. Уверенным и беспрекословным.

 

Глава 4.

 Где я?

 Вокруг шумит море. Или океан? Не знаю. Я стаю на мокром пляжном песке. За спиной – гора, поднимающаяся куда-то в небеса. Перед глазами – спокойная, но, кажется, бескрайняя поверхность голубой воды. И в неё медленно, но верно погружается огромный шар алого солнца. Или, не погружается? Я достаточно долго стоял и смотрел на закат, а солнце так и не сдвинулось с места. Да где я?

 Огляделся. Длинная узкая полоска песка уходит далеко в обе стороны от меня. И, кажется, нет ей конца. Что-то подсказывает, что этот пляж опоясывает гору. Значит ли это, что если я пойду в какую-нибудь из сторон, то вернусь к этому же месту? Смогу ли где-нибудь подняться наверх? В любом случае, стоя на месте, я ничего не выясню. Это очевидно. И я пошёл.

 Сколько я шёл? Не знаю. И я вообще шёл? Дело в том, что весь пляж кажется таким одинаковым, что ты как - будто топчешься на месте. А может это так и есть?

 Солнце по-прежнему окрашивало мир и море в алые тона. По-прежнему ничего не нарушало дикой тишины этого места, лишь волны накатывали на берег снова и снова, не меняя частоты. Вскоре я совсем выбился из сил. Идти по песку было тяжело. Но это было лишь утешение. Слабое такое, для самого себя. Я слишком быстро устал. С этим местом явно что-то не так.

 Я сел на песок подальше от воды. Всё равно спешить некуда. Итак, какое у меня последнее воспоминание? Точно. Гибель Белиара. Тот метис. И… что-то произошло. Меня осенило. Может, я умер? И попал в Рай. Нет, скорее, в Ад. Но тогда где демоны, где котлы, где грешники, в конце-то концов?

 Я резко оборвал ход своих мыслей. Испугался. Испугался того, с какой лёгкостью я думал о собственной смерти. Меня это абсолютно не пугало. Когда ты умираешь несколько раз, смерть становиться привычкой. Ещё я испугался за Нику. Неужели я больше никогда её не увижу. Если она умерла, то, наверняка отправилась в Рай. А меня уже ждут в Аду. Ещё меня пугало уничтожение Белиара. Демон был не просто мёртв. Он не мог умереть. Он был уничтожен, рассеян по Вселенной. С ним я точно никогда не встречусь. И это грызло меня, больно жаля душу и тело. Внезапно захотелось закричать. Просто так, чтобы стало легче. А хули?

 И я закричал. Закричал так громко, как мог. И наслаждался этим криком. Было так приятно выпустить накопившиеся в душе эмоции. Просто развеять их по ветру. Так приятно. Закончился набранный в лёгкие воздух, я замолчал, набирая ещё, и закричал вновь.

- Какого чёрта ты голосишь, малый? – раздался молодой мужской голос из-за спины. Я подскочил, оборачиваясь, споткнулся, упал, пополз к воде спиной вперёд. Позади была лишь шершавая стена камня. Я осматривал её, ели дыша, выпучив глаза. Но ничего не видел. Может, показалось?

- Ну и видок у тебя, хе-хе! – повторил голос.

 Во рту пересохло от страха, но я всё-таки выдавил из себя:

- Кто здесь?

- Мы здесь. Кому ж ещё быть тут, - удивился голос.

- К-кто  «мы»? – спросил я.

- Да мы. Забытые души, - только теперь я увидел его. Он полупрозрачным силуэтом отделился от камня и пошёл ко мне. Паренёк моего возраста, с длинными волосами и точечками на сером лице, в которых я признал веснушки. Худой, но довольно высокий. Неужели я тоже так выгляжу?

- А, прости, ты, наверное, вновь прибывший. Ну, ничего, ща всё поймёшь. Значит так, Рай и Ад существуют на самом деле. Это не бабушкины сказки и не суеверия толстых батюшек. Это реально существующие места в нашей Вселенной… - начал объяснять мне парень то, что я и так отлично знаю. Я не останавливал его только потому, что ещё не пришёл в себя.

- Оставь, Виктор, - раздался мудрый старческий голос из камня, - Этот юноша знает о Боге и Дьяволе гораздо больше, чем ты.

- Да ладно вам, дядь Коля. Он ведь только… - запротестовал паренёк, оглядываясь назад. Ему страсть как хотелось похвастаться своими знаниями.

- Он сталкивался с вечным противостоянием ещё в своём мире. Более того, он принимал участие в их войне.

- Да ну? – удивился паренёк. Теперь он удивлённо раскрыл глаза, глядя на меня.

- Я прав, молодой человек? – обратился ко мне невидимый старик.

 Я кивнул. От камня отделилась вторая фигура. Тот самый старик с длинной бородой, что говорил.

- Как зовут? – поинтересовался он.

- Марат, - представился я, продолжая лежать на песке. Однако страх проходил. Осталось лишь удивление.

- А меня все зовут дядей Колей.

- Меня можешь звать Витьком. Не люблю я этого «Виктор», - представился паренёк.

- "Все"? – спросил я.

- Да. Нас тут много.

- Где? Где я? – сформулировал я, наконец, свой вопрос.

- Рай и Ад известен всем. Но мало кто знает, что души тех, кто ещё не умер до конца, например, лежит в коме, попадают сюда. У этого места нет официального названия… - начал рассказ дядя Коля.

- Мы зовём его Берег Душ, - перебил его Витя.

- Да, - кивнул дядя Коля.

 Я, наконец, отошёл от шока. Встал на ноги, отряхнулся. Оказывается, на мне была какие-то белые штаны, похожие на штаны от кимоно, и белая свободная рубашка.

- Так, значит, я в коме? – задал я вопрос, уже зная на него ответ.

- Угу, - кивнул Витя.

 В коме. Интересно. Значит, я ещё жив. А Ника? Может, она тоже здесь?

- Кто-нибудь ещё появлялся здесь за последнее время? – спросил я, глядя по очереди на обоих странных собеседников.

- Много кто, - пожал плечами Витя.

- Тебя интересует кто-то конкретный? – спросил дядя Коля.

- Девушка, - кивнул я, - Её зовут Вероника.

- Девушка? – воодушевился Витя, - Не, не было. Я бы запомнил, поверь. Здесь мало молодых. В основном, взрослые да старики. Извините, дядя Коля.

- Ничего. Он прав. Вам, молодым, нечего здесь делать. Это место – обитель тех, кто доживает свой срок.

 На миг повисло молчание. Его прервал старик.

- На чьей ты был стороне?

- А с чего вы решили, что я вообще воевал? – ответил я вопросом на вопрос.

- Ну, во-первых, я всего лишь предположил. Ты сам это подтвердил.

- Вы для всех так «предполагаете»? – возможно, это прозвучало грубо, но сейчас мне было не до сюсюканья.

- Нет. Конечно, нет. Это тяжело объяснить. Я просто… знаю.

- Вы лукавите, - это было сразу видно.

- Вернее, откровенно вру, не так ли? – усмехнулся старик. Я лишь пожал плечами.

- Ты сообразительный, Марат. Это хорошо. Я отвечу на все твои вопросы после того, как ты ответишь на мои. Поверь мне, я уже давно в коме. И готов унести все эти тайны с собой в лучший или худший мир. А он, - старик кивнул на Витю, - Он всё равно всё забудет, когда выйдет из комы.

- Эй! – возмутился Виктор.

- Это так. Таковы правила, - улыбнулся старик.

- Какой у тебя вопрос?

- Я уже задал его. На чьей ты был стороне?

- На стороне Тьмы.

- Что? – удивился Виктор. В его глазах сверкнула ненависть, - На стороне Дьявола? Какого хрена…

- Сторону не выбирают! – прервал его возглас дядя Коля, - На стороне Тьмы, значит. А кто твой хранимый?

- Был. Его уничтожили.

- Неужели? Да, что-то плохое твориться в том мире. Не зря я это чувствую. Так как его звали?

- Белиар.

- О-о-о! – восхитился дядя Коля, - Князь. И он уничтожен? Плохо, очень плохо.

 Тут я понял, что до сих пор не знаю, кто же такой этот Белиар и почему его называют князем. Меня порой посещали эти вопросы, но демон не давал на них ответа. А теперь, когда он уничтожен, их можно задать. Не ему, так хоть этому старику.

 Молчание затягивалось.

- Можно задать вопрос? – поинтересовался я.

- Можно. И не один. Что тебя интересует?

- Кто вы?

- Хроник. По крайней мере, был им до тех пор, пока не в пал в кому.

- А что причина комы?

- Болезнь.

- Кто такой Белиар?

- Что? – удивился дядя Коля, - Ты не знаешь?

- Не знаю.

- А Знание?

- Я мало чего понимаю в той войне за Землю. И никто не хочет мне рассказывать, что там происходит. Но Белиар постоянно повторял, что я не тот.

 Лицо старика изменилось. Очень сильно изменилось. И я начал понимать, что сейчас узнаю ответы на так интересующие меня вопросы.

- Вы можете рассказать мне всё, что знаешь? Что понимаешь?

 Молчание. Молчал даже Виктор. Лишь переводил взгляд с меня на дядю Колю. Старик молчал. Потом лишь кивнул.

- Могу.

 

***

 Когда вернулся Фириил, Лиза уже спала. Но от мягкого прикосновения ангела к её душе и разуму она проснулась. Открыла глаза, мельком глянула на часы, горящие на стене. Половина пятого. Ночь.

- С возвращением, - поприветствовала она ангела.

- Извини, что разбудил.

- Я ждала тебя. Ты…

- Отдыхай. Всё завтра. У нас будет много времени поговорить.

- Что это значит?

- Завтра мы уезжаем.

- Куда?

- К тому парню, в которого ты влюбилась.

- Так он жив?

- Можно сказать и так.

- Что это значит? – негодовала Лиза.

- Спи. Всё – завтра.

- Да я не смогу заснуть! – шикнула девчонка.

- Сможешь, - пообещал ангел. И коснулся её разума.

 Девчонка упала на подушку, мирно посапывая во сне.

 Ангел стоял у окна, глядя на тонувший во тьме пустынный двор. Несмотря на поздний час у скамеек можно было заметить чертящий в воздухе ирреальные трассеры огонёк сигареты. Интересно, кто это?

 Фириил стоял около того незнакомца.

- Привет, ангел, - поздоровался он, всё ещё находясь во тьме. Лишь огонёк сигареты…

- Кто ты?

- Меня послал верховный инквизитор. Для тебя есть дело.

- Ты не ответил на мой вопрос.

- Ах, да, - мужчина приблизил сигарету, зажатую между двух пальцев правой руки к губам. Жадно вдохнул серый дым. Выдохнул, - Ты прав.

 Молчание.

- Скажем так, я – частное лицо. Сейчас работаю на Инквизицию.

- Имя?

- Ты много просишь, ангел. Я участвую в этой войне исключительно из-за денег. И хочу дожить до её конца.

- Наёмник. Ты служишь и Свету, и Тьме.

 Снова затяжка, шумный выдох.

- В данный момент – Свету.

- Но что мешает тебе работать в это же время и на Тьму?

- Не знаю. Может, кодекс чести?

- У наёмника?

 Хриплый смех.

- Ну да. Ты прав. Как бы смешно это не звучало, я говорю правду. У меня правило – служить одному хозяину.

 Молчание.

- Что ты хотел передать? – спросил, наконец, ангел.

- Инквизиция запрещает вам ехать.

- Что? – удивился ангел.

- Оставайтесь здесь. Никуда не уезжайте. Вот приказ, который я должен был передать.

- У меня приказ от Сизриила. Я должен ехать. И верховный инквизитор не имеет права мне приказывать. Он всего лишь человек. Убирайся, наёмник. Немедленно.

 Ангел повернулся к нему спиной, собираясь уходить. Незнакомец ещё раз затянулся, огонёк сигареты, на миг сверкнувший ярче, вытянул из тьмы губы с небольшим шрамом на них.

- Инквизитор предвидел такое развитие событий. Поэтому он приказал…, - мужчина перехватил сигарету и изящным щелчком отправил её в полёт. Та описала в воздухе изящный пируэт, разрисовав тьму узорами маленького огонька, и замерла, коснувшись не видимых стен. Они недолго оставались таковыми.

 Мир замер. Вспышка, и вокруг ангела, кромсая тьму, вырастают стены, сотканные из огненных лучей пиктограмм. Они искрятся, осыпая землю мириадами огоньков. Ангел резко обернулся, прыгнул вперёд… И врезался в стену, выбив только больше светлячков-огоньков.

-… заставить вас остаться.

 За спиной ангела раскрылись крылья. Удар. Стены не поддались.

- Даже не пытайся. Печати Ада тебе не преодолеть.

- Не трогайте её! Иначе я покараю вас! – кричал ангел, продолжая бить по стенам.

- Покараешь? Смешно. Ты отправляешься в вечную тьму. Оттуда ты уже никого не покараешь.

 Глаза ангела пылали гневом. Он бился, как птица в клетке, но тщетно. Всё тщетно. Стены начали сжиматься, а потом с шумом сомкнулись, растворяясь во тьме ночи.

 Наёмник вынул мобильный телефон – раскладушку. Открыл её, осветив ночь синим огоньком экрана. Нажал на кнопку набора последнего номера.

- Я всё сделал. Ваши люди точно справятся с девчонкой? – пауза, - Хорошо. Отправляюсь к следующему.

 

***

 Лиза проснулась резко, рывком села на кровати. Дыхание быстрое, сердце бьётся, руша хрупкую ночную тишину. Она оглядела тонувшую во мраке комнату. Ангела не было рядом. Она вообще не чувствовала его.

- Фириил? – тихо позвала она. Ответом было лишь молчание.

 Девчонка встала, повинуясь неожиданной мысли, натянула джинсы и свитер. Зачем? Разве она собирается куда-то идти? Но душа требовала.

 Тишина нарушилась резко, без предупреждения. Рёв автоматов. Пламя, вырывающееся из стволов, обливало дверь со стороны площадки. Пули, выпущенные из стволов, вгрызались в дерево, потом в металл. В стороны брызнули щепки, отлетели петли. Лиза застыла, не зная, что ей делать. Тут пули прошили стену, чертя кривую полосу. Девчонка успела упасть на пол, закрыть голову руками. Её осыпало побелкой и каменным крошевом. Грохот продолжался. Дверь кусками опала на пол, и в квартиру вбежали двое. Одетые в одинаковые чёрные парадные костюмы, в руках – "узи". Стволы повело в сторону девушки, которая только подняла голову. Дверь в родительскую комнату распахнулась, на пороге показался отец. Пули свистнули настолько яростно, что Лиза думала, сердце не выдержит. Они прорвали грудь отца своими раскалёнными телами, обрызгав кровью стену и дверь. Тело упало назад, ещё дёргаясь в судорогах. Закричала мать. Очередь, и недолгая тишина. Убийцы целились в неё. В Лизу. Но девчонка не хотела умирать. Страх медленно, не желая того, отошёл на второй план. Первоначально – месть. Потом – страх.

 Взмах руки, по полу струятся таинственные пикты. Добегают до ещё ничего не понимающих убийц и струятся уже по ним, проминая плоть.

 Крик. Нет, истошный вопль! Стволы мужчин уводит в сторону, пули продолжают калечить потолок и стены. А пикты рвут плоть, выстругивая на телах свои имена. Тела падают мёртвым грузом. Лиза вскакивает, секунду колеблется. Шаг вперёд, ещё один. Тело отца. Матери. Отводит взгляд. По щекам бегут слёзы, вымывая дорожки на покрытом пылью лице. Девушка плачет бесшумно.

 Нужно идти! Узнать всё! И спасти… Кого? Его! Возможно, это лишь детская глупость, но сейчас ей хотелось жить лишь ради него. Ради его взгляда, ради его слова. Больше нет причин жить.

 Она подходит к обломкам входной двери. Ещё поглощённая горем, ещё не уверенная в себе. И не собранная. Удар! Резкий, прямо в лицо. Тонкая струйка крови из разбитого носа. Девчонка падает на пол, рядом с трупами, пытается подняться. Перед лицом, всего лишь в нескольких сантиметрах – холодная мгла пистолетного ствола. Ей кажется, что она уже видит пулю. Ещё миг, ещё миг, и…

 Мощный удар невидимой, но столь ощутимой силы сбивает с ног убийцу, его тело перелетает через Лизу. Девчонке кажется, что она слышала хруст его костей. Это правда. Из груди торчит обломок грудной клетки. По рукам Лизы уже струятся пикты ещё не брошенных пиктограмм. На площадке, за входом в квартиру стоит неизвестный. Он не похож на убийц. Совершенно другой стиль одежды. Стильные, обтягивающие джинсы, куртка с логотипами, похожая на ту, которую носят спортивные байкеры. Короткие русые волосы, красиво мелированные. Молодой, лет, наверное, двадцать пять. Он держит правую руку поднятой, пальцы указывают на девчонку. Серые глаза встретились с её.

- Идём, - голос тихий, спокойный. Уверенный.

- Ты кто?

- "Протект". Хочешь жить – идём с нами.

- Что вы здесь делаете? Кто эти… - договорить она не успела.

- Быстро! Или идёшь, или умираешь.

 Лёгкий выбор. Лиза поднимается на ноги, стирает кровь с лица. А незнакомец уже бежит вниз по лестнице. Девчонка устремляется за ним…

 Тут и там – тела мужчин, похожих на тех, что убили её семью. Много. Больше десятка. На разных этажах.

 Насколько удивителен разум человека. Особенно девушки. Особенно, в момент печали и спасения. Везде тела, а в голове крутиться лишь одна мысль: "Какой он красивый". Этот парень, её спаситель, не многословный, но собранный, уверенный в себе. Она бежит за ним, перепрыгивая через ступеньки.

 Первый этаж, дверь. Холод улицы. Ветер несёт неприятные капли прямо в лицо, заставляя щурить глаза. Лиза ёжиться от ночного мороза, но осматривается. Парень спешит к машине. Серебристый "Chevrolet", закрашивая улицу светом фар, довольно урчит. Незнакомец открывает дверь рядом с местом водителем, оглядывается.

- Садись сзади, - бросает он. Дверь машины захлопывается за его спиной.

 Лиза не теряет времени, открывает дверцу. Она уже внутри, в тепле, убирает с лица пыльные, мокрые волосы. Водитель мягко трогается с места и машина, шурша резиной по мокрому асфальту, выкатывается на дорогу и набирает скорость.

- Куда мы едем? – наклоняется вперёд Лиза.

- Тебе ответят на все твои вопросы. Но не сейчас. Посиди молча, - не оборачиваясь, с явным холодом в голосе говорит незнакомец. А потом добавляет, - Пожалуйста.

 Лиза откидывается на спинку сиденья и закрывает глаза. В голове – ворох колких мыслей, которые колются больнее ножа, стоит только памяти коснуться их.

 Родители мертвы. По её вине. Она даже не простилась с ними. Ангела нет рядом. Где он? Куда они едут? Может, она встретится с Маратом? Но в глубине души Лиза понимает, что встреча уже не такая желанная и долгожданная. Почему? Потому что появился этот парень. Чем он так её зацепил? Тем, что спас её жизнь. И всё? Этого достаточно? И тихий ответ: да. Этого достаточно. А Марат? Она всё ещё любит его? А любила? Ответа нет. А будет?

 

Глава 5.

 Здесь никогда не было дождя. А ему так хотелось! Теперь он вечный пленник. И за что? За то, что помог другу. Из-за чего? Из-за этого человеческого отродья, которое не понимало, как всё серьёзно! Человеческая жалость, видите ли! Да это просто бред!

 Отсюда, с крыши, был виден весь Двор. И большая часть его обитателей. Нищие, опустившиеся да жалкого мусора, некогда великие ангелы и демоны. Вот что делает с ними время. Себя-то он пока что мусором не считал, хотя говорил совсем другое.

 Ветер трепал его слипшиеся волосы. Только здесь, на самой высокой крыше, бывший демон чувствовал себя в безопасности. Ему нравилось здесь. Высота напоминала о полёте, о крыльях. О том, чего больше никогда не будет. Пальцы скребли по кровле, выдавливая ели слышный звук. Здесь почти всегда так тихо. А зачем шуметь? Нет причин. Здесь жизнь течёт медленно. Так медленно, что хочется умереть как можно быстрее. Но ничего. У него ещё был план, ещё была сила. Он ждал лишь нужного момента.

- Эй, Гереол! – крикнули с землю.

 Демон поднялся, подошёл к краю. Внизу стоял один из приспешников Арифира. Интересно, что им от него надо.

- Чего?

- Спускайся! Есть разговор.

- О чём?

- Спускайся! Повелитель всё расскажет.

 Демон фыркнул. Повелитель. Как же! Всего лишь падший ангел, немногим лучше, чем он сам.

- Иду, - бросил Гереол и шагнул вниз.

 Пролетел несколько метров и приземлился на камни. Выпрямился, глянув в глаза приспешнику.

- Веди.

 Тот кивнул. Они пошли к гостинице. Куда же ещё?

 

***

 Раннее утро. Во сколько начинается жизнь в вашем городе? В пять, в шесть? А ваш день, когда открываются ваши глаза?

 Паша шагал по темноте в шесть утра. Вернее, бежал. Утренняя пробежка. Снова спортивный костюм, знакомые мелодии в "капельках", снова нет никаких мыслей. Нет даже Кезэра. Рядом, по дороге, проносятся машины, вырывая его из тьмы на несколько секунд. А он всё бежит, перепрыгивая через лужи. Вчерашний дождь кончился. Новый день, неужели опять с дождём? Паша надеялся, что нет. Это слишком уж депрессивная погода. Ему больше нравилось зимой, когда снежок украсит улицы, и везде так красиво, так спокойно…

 Прямо перед ним вырос человек. Паша резко остановился, чуть не налетев на него. Широко раскрыл глаза, выдернул наушники из ушей. Попятился назад.

- Вы кто?

 Фары проезжающей машины осветили его. Метис. Живой и здоровый. Относительно здоровый. Глаза по-прежнему спрятаны за очками, лицо покрывают свежие шрамы. А рука, правая рука, спрятана в рукаве. Левая держит мобильный телефон, подносит его ко рту.

- Он передо мной. На этот раз, я сам.

 Щёлк. Телефон – раскладушка захлопнулся, метис бросил его в карман. Паша начал отходить назад. Незнакомец отвёл левую руку в сторону, и прямо в сжатом кулаке материализовалась катана.

 Паша всё отходил от него и отходил, боясь побежать. Как будто этот метис был зверем. Катана медленно рассекает воздух, приближаясь к парню. По рукам того уже бегут пикты. Метис улыбается.

- Не успеешь.

 И, как будто из другого мира, напряжение разрывает шум двигателя. Чёрная "Audi TT" резко въезжает в пространство между метисом и парнем, Паша падает от неожиданности на мокрый и грязный асфальт, авто тормозит, уходя в занос. Машину крутит, разворачивает, правое крыло бьёт в метиса… Вернее, должно было ударить. Мужчина поразительно легко взмывает в воздух, делает сальто и приземляется на капот, вонзая катану в металл крыши и пробивая её. Паша всё ещё на земле, окна тонированные, увидеть, кто за ними не представляется возможным. Метис ведёт клинок в сторону, разрезая металл, словно бумагу. Из салона ударяет струя пламени, прямо в дыру в крыше. Куски металла, оплавленные, мягкие, раскрываются, пламя бьёт в грудь и лицо метиса. Тот слетает с машины, падает, раскрашивая темноту утра всполохами плотоядного огня. В ноздри парня ударяет резкий запах горящей плоти. "Audi" газует, продвигается вперёд, тормозя у лежащего Пашки. Дверь салона распахивается, сильная рука хватает его и затаскивает внутрь. Парень не сопротивляется.

 Машина срывается с места, свист катаны и колёс, скрежет, и крышка багажника слетает ненужным куском металла. Авто несётся вперёд, вылетает на дорогу…

- Кто вы? – задаёт снова тот же вопрос Паша. Рядом с ним сидит парень лет двадцати пяти, в чёрной безрукавке и модных штанах, ладони скрыты спортивными беспалыми перчатками. На безрукавке, прямо на груди – язык пламени и надпись: "Fire". У него короткие волосы, руки украшены татуировками. И здесь языки пламени! Лицо молодое, глаза весёлые, тёмные, задорные.

- "Протект", - отвечает он, - Всё окей, чел. Пока ещё поживёшь.

 Удар. Тяжёлый, оба оглядываются назад. Лезвие катаны одним ударом срубает крышу. Лопается стекло, кончик лезвия чиркает по щеке бойца "Протекта". Раскуроченный и опаленный кусок металла, который когда-то звался крышей, слетает, и тащиться по дороге, осыпая тьму искрами. Метис. Одежда только немного подгорела.

- Сука! Что б тебе! – кричит боец. Взмах руки, с его пальцев срывается огненный шар. Метис прыгает в сторону и…

 Всё это напоминало Паше очень дорогой голливудский боевик. Только смотреть не было времени. А на самом деле действо воистину завораживало.

 Метис бежит по абсолютно вертикальной стенке проезжающего рядом автобуса, отталкивается от него, переворачивается в воздухе, зависая на миг над машиной, недавно ставшей кабриолетом, взмахивает клинком. Боец прижимает Пашу к сиденью, спасая тому жизнь. Лезвие проноситься очень близко.

 Парень уже мало что видит. Слишком много всего движется. Мир вокруг, метис, кровь… Откуда кровь? Алая, она заливает его, обрубленное сиденье рядом с водителем, бойца "Протекта".

- Твою мать! – кричит тот.

 На колени к Паше падает рука. Парень замирает от неожиданности. Водитель! – подсказывает мозг. Что теперь будет?

 Да, это рука водителя. "Audi" несётся по заполненной другими машинами дороге, теряет управление, водитель заваливается на бок, но ещё держит руль. Метис приземляется на крышу "Opel", катана зависает в воздухе рядом с ним, убийца хватает водителя за шкирку в открытое окно и выбрасывает его из машины вместе с выломанной дверью. Сам прыгает на водительское место и, вдавливая газ в пол, смещается вправо. Машина с оглушительным ударом врезается в бок "Audi", сминая металл и осыпая дорогу разбитыми фарами. Водитель уже мёртв. Это понимает и боец. Встаёт, бросает тело водителя на сиденье, хватает руль. Машина пролетает между грузовиком и маршруткой, выскакивает на тротуар, сбивает мусорку.

 Крики людей, визг тормозов, шум клаксонов и свист ветра – все звуки мира смешались для Паши. И мат бойца пришёлся как нельзя кстати. Он хоть немного вернул ощущение реальности и заставил оставить глаза открытыми. Метис гнался за ними. "Audi" вошла в поворот, возвращаясь на дорогу и продолжая нестись вперёд. Но машина была разбита слишком сильно. Кусок подвески шкрябал по асфальту, собирая асфальт и чертя полосу из камня и искр. Это сбивало скорость. "Opel" нагнал их. Ударил в зад. Снова куски фар на асфальте. Метис поравнялся с ними.

- Получай, сука! – крикнул боец и метнул огненный шар в машину врага. Пламя лизнуло дверь, капот, резину колеса. Шина лопнула, машину понесло и подбросило вверх, вращая, как дьявольскую юлу. Свист катаны, из машины, прорезав её, вылетает метис и падает на Пашу. Клинок должен вонзиться в него, ещё секунда, сейчас! Удар, тяжёлый, неожиданный. Прямо перед лицом парня скрестились катана метиса и коса Кезэра.

- Демон? – вскрикнул метис, глядя в глаза хранимого.

 Паша вспомнил, что на руках до сих пор висят пикты. И ударил. В лицо. Самым сильным заклятием, которое знал. Самой мощной пиктограммой, которую смог нарисовать его разум. Пиктограмма 2 круга 100 символов. Витиеватый луч, похожий на молнию, ударил в лицо убийцы. Лопнули очки, рассыпавшись на мелкие кусочки.

 Метис слетел с машины, преодолел пространство до ехавшего сзади автобуса, пробил лобовое стекло, засыпав салон стеклом, пронёсся сквозь него, сбивая с ног людей и поручни, заливая его кровью, пробил заднее стекло и упал на асфальт. Покатился по нему уже куском окровавленного мяса и переломанных костей.

- Вот сучка, а? – крикнул боец, широко улыбаясь и хохоча, - Красиво полетел!

 Паша по-прежнему был в глубоком шоке.

- Успокойся, - попросил демон, - Они тебе помогут.

- Что происходит?

- Не знаю. Жди.

- Чего?

- Ответов.

 

***

 

- Жизнь – интересная штука, Марат. Она течёт поначалу так медленно и неуклюже, пока ты растёшь. Дни длинные и полные жизни. Зря говорят, что длина суток не меняется. В юные годы день – целая вечность, за которую ты способен успеть переделать кучу дел. А потом… Юность, зрелость, молодость. И старость. Да, и она приходит. Да так тихо и стремительно, что ты даже оглянуться не успеваешь. Я прожил 64 года. 64! И, поверь, мне есть, что вспомнить. Но почему так быстро? Чёрт, я ведь ещё недавно был таким, как ты! Но это уже лирика полоумного старика. Жизнь, Марат, действительно интересная штука. Не мне ли, Хронику, это знать.

- А почему так мало? – спросил я.

 Мы сидели на песке, глядя на гладь водоёма. Я так и не определился, что это: океан или море. А может, просто декорация? Не важно. Витька сидел рядом, подбрасывая на ладони какой-то камешек. Он тоже слушал.

- Мало? – дядя Коля усмехнулся, - Ты прав, для Хроника мало. Всё проклятая болезнь.

- А разве вы чем-либо болеете?

- От этой болезни, парень, нет иммунитета.

- А что за недуг? – спросил я, глядя на старика. Он пересыпал песок на ладони.

- Не этот вопрос должен тебя сейчас интересовать.

 Он не хотел отвечать. А я не хотел заставлять. Это было не моё дело.

- Да.

- Так что же тебя действительно интересует?

- Много, очень много всего.

- Любая, даже самая длинная дорога, начинается с одного маленького шага. И ты начни с одного, не обязательно самого главного, вопроса.

- Кто такой Белиар?

- Хороший вопрос. Демон.

- И всё?

- Нет. Конечно, нет. Ад, как, может быть, тебе известно, поделён на круги. Девять кругов Ада, вечная тюрьма для грешников. И чем ближе к центру, к Девятому кругу, тем страшнее преступления и сильнее демоны, хозяева этих кругов.

- Хозяин Третьего круга… - вспомнилось мне.

- Да. Ты был Хранителем для князя.

- Но Третий круг, это ведь недалеко.

- Да. Но Четвёртый, Пятый, Шестой и Седьмой круги не имеют хозяев.

- Почему?

- Потому что Девятым правит Люцифер. Он сам утверждает князей. И пока не нашёл достойных демонов.

- А Восьмой?

- Азаратер. Демон, который не вмешивается в войны и конфликты. Самый странный из всех приспешников Тьмы. Говорят, он живёт в вашем мире в человеческом обличье. Про него мало что известно. Но я знаю одно – Азаратер не участвовал в Первой войне. Многие демоны до сих пор злы на него за это. Но сила, которой он обладает, отпугивает их. Я слышал, что, если он захочет, то сможет свергнуть самого Люцифера. Но это так, слухи.

- Ясно. То есть Белиар был третьим демоном по силе во Вселенной?

- Да.

- Но тогда как какая-то тень смогла его уничтожить?

 Старик усмехнулся. И посмотрел в мои глаза.

- Ты действительно в это веришь?

- Во что? – не понял я.

- В то, что твой демон мёртв?

- Да… наверное… А что мне остаётся?

- Не верить. Я понимаю, Марат, ты ещё очень молод. Война не для тебя. Они слишком рано втянули тебя в свои игры. Тебе не понятна вся картина. Но… выбор твой не велик. Либо прямо сейчас отправляться в Ад, либо играть по правилам.

- Чьим правилам?

- Не знаю. Не важно. Ты просто должен их знать. Для этого и приходит Знание, информация, которая вписывает в твой разум правила и законы Вселенной, даёт понять, кто есть кто. Но знания ты не получил.

- Да, - вздохнул я, опуская глаза.

- Но почему?

- Может, потому что я не тот? Но не тот для чего?

- Для того, чтобы стать генералом армии Тьмы. Повести её к райским воротам. И победить Свет.

- Так вот какова их цель? – изумился я простоте истины.

- А какова может быть цель Тьмы?

- Но, если я не тот, то почему Белиар выбрал меня?

- Хороший вопрос. Если бы я знал! Что-то затевается. В игру вступил кто-то третий.

- Серый кардинал… - процитировал я Люцифера.

- Да. И я не знаю, кто это.

- Ясно.

 Мы замолчали. Только шум волн. А здесь было хорошо. Спокойно. Мне даже на мгновение захотелось остаться здесь. Я слишком устал от суеты своего мира, от чужой войны, солдатом которой я невольно стал. Хотелось забыться, а лучше места не найти.

- Не позволяй спокойствию поглотить тебя, - словно прочитав мои мысли, сказал дядя Коля, - Понимаю, ты устал. И, возможно, больше кого-либо другого заслуживаешь покоя. Но… нельзя. Ты слишком важен.

- Но я не тот!

- Да? – старик снова посмотрел в мои глаза, - Откуда ты знаешь?

 Что-то произошло. Мир дёрнулся, и я словно перестал ощущать своё призрачное тело. Витька как-то странно посмотрел на меня.

- Уходит? – спросил он у дяди Коли.

- Да, - кивнул тот, - Прощай, Марат.

- Что? Почему? – ещё не совсем понимал я.

- Ты сейчас очнёшься, - объяснил Витька.

- Да? Но я… я не хочу…

- Это не в твоей власти, - дядя Коля мягко улыбнулся, - Прощай, мы вряд ли свидимся снова.

- До свидания, - вот и всё, что я смог выдавить из себя.

- Пока, Марат, - улыбнулся мне на прощание Витька.

- Пока…

 Услышал ли он меня? Мир перевернулся, стёрся, словно я закрыл глаза. Я не закрывал их.

 

Глава 6.

 Наоборот, через мгновенье я их открыл. Яркая лампа светила прямо в лицо, высокий потолок был похож на потолок какого-то склада, но никак не дома. Надо мной свесились какие-то лица. Они что-то говорили, но то был лишь шум. Не скоро я смог его разобрать.

- Марат, Марат, ты меня слышишь? – знакомый девичий голос. Ника? Пробежала в голове мысль надежды. Нет, не она. Тогда, кто? Я, наконец, смог рассмотреть лица. Всего шесть. Два знакомых. Та девчонка, которая была на Тёмном дворе. Как же её звали? И парень, тоже оттуда. Пашка. Точно, Пашка. А как девушку звали? Она такая красивая. И свесилась ко мне ближе всех. Я видел её зелёные глаза, они смотрели в мои.

 И, как всегда опаздывая, вместе со всеми чувствами вернулась и её величество Боль. Я сжал зубы, отчего стало ещё больнее. Болело всё. Особенно горло. Оно, кстати, должно было быть перерезанным. Вообще, почему я жив? Где я?

- Успокойся, парень, мы друзья, - и снова мои мысли как будто прочитали. Молодая симпатичная девушка, явно придерживающаяся готической культуры, об этом свидетельствовала и чёрная тушь, и бледное лицо, и множество серебряных крестов, и тёмная одежда, улыбнулась.

- Почему "как будто"? – спросила она. Твою мать, она мысли читает!

- Да, - улыбнулась она.

 А мне стало совсем плохо. Глаза отказывались оставаться открытыми и сами закрывались. Долго сопротивляться я не смог и отключился.

 Следующее пробуждение было мягче, приятнее, легче. Боль ещё была, но уже не такая острая. Вернулось чувство реальности, перед легко, словно после сна, открывшимися глазами не было нездорового тумана. Я моргнул, осмотрелся. Действительно склад. Я лежал на стандартной больничной койке, с колёсиками и поддевающимися под матрас простынями. Одеяло накрывало меня по шею. Тело ещё плохо слушалось, хотя уже чётко чувствовалось: ноги и руки затекли. Меня окружало огромное помещенье, разгороженное металлическими стенками-полками с множеством самых разнообразных инструментов, коробок и баночек. Рядом с кроватью стоял диван, на котором дремала та девчонка с Тёмного двора. Я всё никак не мог вспомнить её имени. Сейчас русые волосы не были собраны в косу, они были раскиданы по подушке, по лицу, свисали вниз. Девушка спала тревожно, то и дело вздрагивала, вздыхала. Я улыбнулся. Она вызывала у меня даже не желание, а умиление. Как прекрасная нимфа. Рядом в кресле спал Пашка. В импровизированную комнату, образованную тремя сдвинутыми полками, вошла та, что умела читать мысли. Улыбнулась мне.

- Проснулся? – шёпотом, что бы не разбудить спящих, спросила она. Я кивнул.

- Где я? – хотел задать я свой первый вопрос. Но получилось плохо. Любое шевеление горлом, даже сглатывание слюны, отзывалось болью. Я замолчал, лицо исказилось.

- Молчи. У тебя было перерезано горло. Конечно, Хил тебя подлечил, но без последствий не обойдётся. Не печалься, скоро будет легче. Да и шрамы только украшают мужчину, - она подмигнула мне. На вид ей было чуть больше двадцати, хотя, возможно, такой радикальный стиль одежды мог её состарить.

- Не важно, сколько мне лет, - снова улыбнулась она. Бля.

- Привыкнешь. Обычно я не лезу в чужую голову. Просто само получается. Заранее извиняюсь. Хотя, знаешь, в данный момент моё умение очень пригодиться. Не говори – просто подумай. Какой вопрос ты хотел задать?

- Хгде йа? – на этот раз мысленно повторил я.

- Ты за городом, на заброшенном аэродроме. Здесь расположен наш штаб.

- Чей?

- Вижу, парень пришёл в себя, - в комнату на инвалидной коляске въехал мужчина лет 40. Пепельные волосы аккуратно уложены на голове, правую бровь пересекает полоса шрама. Карие глаза внимательно смотрят на меня. Он одет в парадный костюм: пиджак, белая рубашка, брюки, галстук в полосочку. Видно было, что мужчина педант до мозга костей. Настолько аккуратно он выглядел. Морщинистые руки он сложил на неработающих ногах. На безымянном пальце правой руки – золотое кольцо. Женат, стало быть. Запястье левой стягивает золотой браслет дорогих часов. Наверное, дорогих. Я в них не разбирался.

- Очень хорошо, - улыбнулся он, подъезжая ближе. За спиной, везя его, шёл высокий парень. Молодой, со светлыми волосами, не очень красиво прилизанными. Голубые глаза скрывали стёкла увеличивающих очков. Он был одет в светлый халат и походил на доктора.

- Он интересовался чем-нибудь? – спросил инвалид у девушки.

- Да.

- Хорошо. Я отвечу на все вопросы, которые ты задашь. Если буду знать на них ответ.

 Я кивнул. От шума проснулась сначала девчонка, а потом и Пашка.

- Марат, ты очнулся? – вскрикнула девчонка, расплываясь в улыбке. Паша тоже улыбался. Вот блин, а я так и не вспомнил её имени.

 Та, что читала мысли, хитро улыбнулась.

- Лиза, потише, он ещё не очень хорошо себя чувствует, - обратилась она к девчонке.

 Лиза! Точно! Как я мог забыть. Улыбнулся, посмотрел на читающую мысли. Мысленно сказал спасибо. Она кивнула.

- Хорошо, - отозвалась Лиза.

- Итак, похоже, пора нам познакомиться, - начал инвалид, - Хил, зови всех сюда, - обратился он к доктору. Видно, я не ошибся, именно к доктору.

 Тот улыбнулся и вышел из "комнаты". Вскоре вернулся, но уже не один. С ним пришли ещё трое парней. Один в кожаной байкерской куртке, другой с татуировками в форме пламени на открытых в безрукавке руках. Третий в длинном кожаном плаще, сверкающим в свете мощных потолочных ламп. У него чёрные, как вороное крыло, волосы, азиатское строение лица, карие глаза. Щёки покрывает недельная небритость. Как только он вошёл, сразу же сложил руки на груди.

- Теперь все в сборе. Разреши представиться, Марат. Мы – "Протект". Группа людей, которым по таинственной случайности даны сверхестественные силы. Мы не знаем кем, не знаем – зачем. Но мы используем их так, как считаем правильным. Защищаем наш мир от войны. Войны Света и Тьмы. Мы – груз, который уравновешивает три силы: людей, Свет, Тьму. Мы не даём превратить наш мир в выжженное поле боя. Меня зовут Андрей Васильевич Кори, я – лидер "Протекта". И мой дар – сила убеждения и возможность вселяться в людей, запирая их сущность и лишая её контроля. Думаю, стоит представиться и остальным.

- Зита. Я могу читать мысли. Ты уже знаешь, - улыбнулась приверженница готической культуры.

- Хил. Лечу прикосновением, - это доктор.

- Флэйм. Пламя – моя стихия. Могу им управлять! – это парень с татуировками.

- Ник. Телекинез. Могу бросать вещи силой мысли, - парень в куртке.

- Широ. Телепортация, - парень в чёрном плаще.

 Я улыбнулся и кивнул. Когда не можешь говорить набор средств общения жёстко ограничен. А языка жестов я не знал.

- Отдохни, Марат. Завтра ты уже сможешь говорить. Тогда и побеседуем, хорошо? – Андрей Васильевич не переставал улыбаться. Похоже, он был рад, что я пришёл в себя. А мне стоит радоваться? Не знаю. Почему я здесь? И что делать дальше?

 Слишком много вопросов и совсем нет ответов. А будут ли они? Надеюсь. Время покажет.

 

***

 Часто ли человек задаётся вопросом: что делать дальше? Как жить? Часто ли жалеет о прошедшем? Довольно часто, думаю. Человеку суждено вечно ошибаться, а потом долго и не всегда успешно исправлять их. Не зря же существует поговорка: "Знал бы где упаду, соломки бы подстелил". Но на самом деле мы не знаем. Главная проблема в том, что даже не догадываемся. Жизнь – не просто поле или дорога. Жизнь – это канат, натянутый над пропастью времени и смерти, который постоянно пытаются перерезать или пережечь свечи обстоятельств и ножи несчастных случаев. Когда умирает кто-то из тех, кого ты знал, невольно задумываешься – а не ты ли следующий? Или, может, ты должен был быть на его месте? Нет, не ты. Всё уже написано, давно написано в книге Судеб. И если умер один, то это должен был быть именно он, а не кто-то другой. С одной стороны это хорошо, такое положение дел избавляет от ненужных мыслей о случайной кончине. Но ведь ты не знаешь, когда придёт твой конец. А плохо ли это? Хотели бы вы знать точное время своей смерти?

 Я – нет. Можете называть меня любителем сюрпризов, но лучше жить в неведении, чем в ожидании роковой даты. К счастью, моей судьбы в книге нет. И я сам могу её творить. Жаль, не у всех есть такой шанс.

 Прошёл, правда, далеко не день, пока я смог сам встать с кровати. И, главное, говорить. Я смотрелся в большое зеркало, висевшее в ванной комнате. Голый по пояс. На голове сильная гематома от удара об асфальт. Шею перехватывает белый бинт, недавно перевязанный. Надо снять его. На груди, руках, на носу и щеках – полосы заживающих шрамов. Торс сплошь усеян синяками. Да, сильно я похудел. Щёки ввалились, мышцы, те что и были, вместе с костями обтянула кожа. Небольшой животик исчез вместе с прессом, оставив лишь полосы. Есть хотелось. Последние дни меня кормили, но аккуратно, только бульоном. Сегодня я был намерен поесть нормально. Хотелось мяса. И чего-нибудь сладкого.

 Я аккуратно размотал бинт на шее. Да. Ужасно. Глубокий шрам ещё не заживший и немного кровоточащий. По краям раны – посинение гематом. Словно с войны. Хотя, так оно и было.

 Я снова повязал бинт. Одел футболку, которая была на размер больше, чем я. По-моему, Флэйма. Я так толком и не познакомился со всеми. Ну, только с Зитой. С ней общение проще – она читает твои мысли и знает о тебе всё. Сначала это сильно напрягало, потом привык.

 Я вышел из ванной. Глазам открылся коридор, образованный всё теми же полками. Так, если идти прямо, то приду точно к комнате Ника. Рядом с ним расположился Флэйм. К ним и пойду, поболтаю.

 У Ника громко играла музыка. Она, собственно, разносилась по всему ангару, но чем ближе я подходил к её очагу, тем сильнее она играла. Похоже на "Апокалиптику", хотя не уверен. Сам же парень копался в своём байке. Красивом японце, чёрном с зелёными полосами. Он не услышал, как я вошёл. Не услышала и Лиза, сидевшая здесь и внимательно смотревшая за работой телекинетика.

- Привет, - крикнул я настолько громко, насколько позволяло раненное горло. Ник оторвался от работы, посмотрел на меня. Улыбнулся.

- Привет. Как дела?

- Да вроде нормально.

- Горло болит? Говорить больно? – спросила Лиза. Она сидела на диване и просто смотрела на Ника. Странно. Не пойму я их. Девушек в смысле. А надо ли? Хочется.

- Не, нормально. До свадьбы заживёт.

- Однозначно. До неё ещё долго, - кивнул Ник.

- Дожить бы, - грустно пошутил я.

- Доживёшь. Обязательно.

- А можно вопрос?

- Конечно. Задавай.

- Зачем вы меня спасли? – меня давно мучил этот вопрос. Но, возможно, не тому я задал его.

- А что, не надо было? – за моей спиной стоял Флэйм, облокотившись на полку и сложив руки на груди.

- Конечно, надо. То есть… спасибо. Но… зачем? С какой целью?

- А разве всё нужно делать с какой-то целью? – Ник.

- Мы не можем спасти человека просто так? – Флэйм.

- Просто я уже давно не встречал тех, кто делал бы что-то просто так. Особенно спасал жизнь, - я.

- Ну, похоже, только что встретил, - Флэйм.

- Но… почему именно меня?

- А почему бы и нет? Ты что, парень, хуже всех? – Флэйм.

- Нет, просто…

- Всё-то у тебя "просто", - Флэйм.

- В том то и дело, что не всё.

- А что сложного? – Ник.

- Да… всё. Я стал солдатом войны, которую не вижу. Стал участником событий, которых не понимаю. Что же здесь простого?

- Дела… Марат, не заморачивайся на этот счёт. Всё нормально будет. Ты жив – это главное, - Флэйм.

- Да… Но почему?

- Ой, ну бля, просто… - Флэйм.

- Не еби мозги парню. Не просто, - по коридору шёл Широ. У него был сильный восточный акцент. Японский, кажется. Вообще, насколько я понял, "Протект" группа интернациональная.

- Чего? – Флэйм оглянулся, преградив дорогу японцу.

- Отвали, - только и бросил тот, отодвигая Флэйма.

- Совсем охренел? – Флэйм отбросил руки японца от себя, - Ты всегда был борзым, но не до такой же степени!

- Не твоя проблема, - просто ответил Широ, глядя в глаза парня, который был выше его на полголовы. И его взгляд не предвещал ничего хорошего.

- Нет, косоглазый, моя. Особенно сейчас. Раз уж мы рядом живём. Может, ты считаешь себя самым крутым? Самым сильным, самым неуловимым? Развеять твои убеждения, а?

- Можешь попробовать.

 

Глава 7.

 Карл въехал в черты города на роскошном лимузине фирмы "Бентли". Развалившись на заднем сиденье, он лениво потягивал "пепси" трубочкой из небольшой пластиковой бутылки. В машине, кроме него и водителя, никого не было. Но Карла это не смущало. Он привык к роскоши. В кармане завибрировал мобильный. Он достал его, глянул на экран. Фириалис. Что нужно этому старому пердуну?

- Да, повелитель. Слушаю.

- Ты уже в городе?

- Только что въехал в его черту.

- Мы обследовали место битвы князя и неизвестного наёмника.

- Наёмника?

- Однозначно. Причём очень сильного, а значит, дорогого.

- Может, с Тёмного двора.

- Нет. Точно нет. Этот экземпляр покруче. Он выжил после того, как тьма междумирья разорвала его на куски.

- Как? – удивился Карл. Он даже сел ровно, отложив "пепси".

- Регенерация.

- Да кто он?

- Не знаем. Но выясняем.

- Что-то ещё?

- Да. Марат. Он у "Протекта".

- Плохо. Но зачем он им?

- Не знаю. Однако они спасли его от смерти. Значит, нужен. У нас начали пропадать хранители. У Света тоже.

- Думаете, это как-то связано с…?

- Мы знаем. Это связано. И ещё. В город прибыл монах – инквизитор.

- Кто?

- Некий отец Артемий. Знаком?

- А то. Самый беспринципный фанатик. Отлично тренированный. Но главное…

- Да. Его скорость. И его чувства. По нашим источникам они обострены так же сильно, как у ангела или демона. Один из лучших земных воинов Света. Возможно, даже самый лучший.

- И он здесь.

- Да. Вы должны сотрудничать. Я уже назначил вам встречу. В центре города, около фонтана. Через три часа. Скажи водителю – он довезёт.

- Понял. Буду там.

- Тогда, удачи тебе.

- Спасибо. Она мне понадобиться.

 

***

 В мантии на улице современного города, да ещё в его центре, Артемий смотрелся, мягко говоря, странно. Но ему было всё равно. Он шёл уверенно. Смотрел вперёд. На груди – большой золотой крест. Проходящие мимо люди оглядывались, задерживали на нём взгляд. Но он этого как будто не видел. Он видел. Он всё видел. Годы тренировок и ещё кое-что развили в нём уникальные, почти нечеловеческие чувства. И инквизитор использовал их так, как считал правильным – во славу Бога и Света.

 Город был не очень большим. И показался монаху одной сплошной новостройкой. Старинных зданий мало, а те, что есть, в недопустимом состоянии. Это печалило служителя Света, одним из увлечений которого была история. Кроме того, эти высокие каменные блоки – коробки вызывали у Артемия только раздражение. В них не было… жизни, не было любви, которую вкладывает в своё творение строитель. Было мало церквей. Да и от тех за версту пахло наживой, а не истинной верой.

 К фонтану, большому, красивому, в форме рыб, выплёскивающих из своих ртом мощные струи воды, инквизитор подошёл в далеко не самом лучшем расположении духа. А здесь ему предстояло встретиться с двумя очень интересными собеседниками. Одного, первого, наиболее приятного, он уже заметил.

 Мягкий, тёплый воздух дня, больше похожего на летний, чем на осенний, разрезали ниточки струй фонтана. Они расписывали пространство ирреальными полупрозрачными красками, размазываясь объёмом по воздуху и падая под действием наглой силы тяжести вниз, туда, где уже были их собратья. Воздух заполнял мелкий туман тысяч капелек. Подул ветер, и капельки размазались по лицу монаха, который сел на скамейку рядом с молодым человеком в парадном костюме и с чёрным кейсом в руке.

- Господин Рьянов? – деликатно поинтересовался Артемий.

- Да. Вы, полагаю, инквизитор, - хроник посмотрел в глаза монаху.

- Правильно полагаете. Вы должны мне кое-что передать, - монах указал взглядом на кейс.

 Никита кивнул.

- Но сначала я обязан задать вопрос, - сквозь стёкла очков можно было увидеть очень умные и невероятно хитрые, проникновенные глаза. Они смотрели прямо в душу монаха. Но тот даже не морщился. Ему нечего было скрывать.

- Что вас интересует?

 Хроник усмехнулся.

- Забавно, я хотел задать вам почти такой же вопрос. Зачем вы здесь, что вам здесь надо? Что-то ведь начинается?

- Начинается. Но я все лишь раб божий. И не знаю ничего достойного вашего внимания. Только то, что положено знать обычному монаху.

- Обычный монах этим, - Никита поднял кейс, - не пользуется.

 Артемий улыбнулся открытой, обезоруживающей улыбкой.

- Да, я с вами согласен. Но кто-то должен быть огненным мечом Господним на Земле.

- Вы?

- Я. Больше некому.

- Просто никто больше не способен.

- Может быть. Но я обещал нести этот крест и я его несу.

- Тяжёлая ноша.

- Я не имею права жаловаться. Мне оказали честь, - он снова улыбнулся, - И я Его не подведу. А почему вас, хроника, так волную я?

- Меня волнует всё, что может изменить этот мир.

- Я не могу.

- Монаху нельзя лгать.

 Артемий улыбнулся.

- Извините, вы очень приятный собеседник, но у меня скоро будет ещё одна встреча. И, поверьте, я не хочу, чтобы он знал, что я с вами встречался.

- Он? Карл? Или, сам Дьявол?

- Оба.

- Хорошо, - хроник кивнул и отдал кейс монаху, - Но, думаю, мы скоро встретимся.

- С удовольствием. До свидания.

 

***

- Прекратите! – тихо, но удивительно продуктивно сказал Андрей Васильевич. Его выкатил в коридор Хил.

 Ребят словно толкнули. Они отпрянули друг от друга. Флэйм тряхнул головой, словно его оглушили.

- Что вы устроили? Вам нечем заняться? Или, может, хотите подраться? Так идите на улицу и там устройте честный поединок без использования сил. И без свидетелей! Я слышал мат, причём от обоих. Вы знаете, как я отношусь к брани. Ещё раз услышу – заставлю прыгать как собачек и лаять! Всё ясно?

 Оба кивнули. И разошлись по своим комнатам. Андрей Васильевич посмотрел на меня.

- Извини, иногда ребята шалят. Нервы.

- Ничего.

- Ты хотел задать какие-то вопросы.

- Да, - сразу оживился я.

- У тебя есть такая возможность. В моём кабинете минут через десять.

 Хил вернул его обратно к себе в кабинет.

- Жаль, что из-за меня ребят отругали, - сказал я, глядя на продолжавшего копаться в байке Нику.

- Не обращай внимания. Ты тут не причём. Сами виноваты. Такое часто бывает. Флэйм очень эмоционален, Широ – самодоволен и индивидуален. Вот и конфликтуют.

- Лучше скажи, как ты себя чувствуешь. После всего, что произошло, - заботливые, или мне показалось, глаза Лизы смотрели на меня.

- Нормально… вроде, - только сейчас я понял, что за всё время, пока валялся в постели, так и не подумал о прошлом. Лишь пустые, никому не нужные размышления. Конечно, меня мучил вопрос, что с Никой, да много какие ещё, но я не думал о том, что мне делать дальше. А ведь я один… Совсем один.

- Понимаю, - кивнула Лиза и ободряюще улыбнулась. Она изменилась. С того момента нашего знакомства прошло не так уж и много времени, а она какая-то другая. Хотя и ту, первую Лизу, я знал очень плохо. Почти не знал.

- Я, наверное, пойду.

- Вопросы? – улыбнулся Ник.

- Да. Они тоже.

 Я вышел в коридор и… И вся тяжесть переживаний упала на меня комом из стальных игл. Голова пошла кругом, я едва не упал, облокотившись о полку. На землю полетели какие-то коробки. Я пошёл к туалету. Благо, он был не далеко. Но почему всё так плывёт?

- Марат, Марат, что с тобой? – в коридор выглянули Ник и Лиза.

- Ничего… нормально.

- Нормально? Да ты ели стоишь! – Ник попытался подхватить меня. Но я уже добрался до своей цели. Двери туалета.

- Не надо… - из последних сил сдерживая приступ тошноты, я оттолкнул руки Ника и ввалился в комнату. Дверь за спиной автоматически захлопнулась, я припал к унитазу. И меня стошнило. Обильно и ужасно неприятно. Выворачивало наизнанку целых три раза, не давая даже встать на ноги. Во рту был неприятный горький привкус наполовину переварившихся продуктов. Глаза слезились, с губ свисала нить грязной слюны. Дышать было тяжело. Ну, вроде всё. Я встал, сплюнул. Подошёл к зеркалу. Ужасно. Включил воду, умылся, прополоскал рот. Что это было?

 А это было осознание. Осознание того, что я остался один. Родителей нет, Ники нет, Белиара нет. Только малознакомые люди, которым я не уверен, что могу доверять. А ещё был вопрос: что делать? Плыть по течению событий? Или сопротивляться? Может, стоит бежать отсюда? Ведь я сейчас лишь человек! Смогу ли я колдовать?

 Я посмотрел на ладонь, вспомнив простейшую пиктограмму. Ладонь окружил круг, на кончиках пальцев – опасные пикты. И… так легко! Раньше, когда я использовал пиктограммы, было сложно. А сейчас так просто. Почему?

- Марат, ты в порядке? – голос Лизы, деликатный стук.

- Да. Нормально, - я вышел из туалета и встретил обеспокоенные взгляды. Слабо улыбнулся, - Десять минут уже прошли?

 Ник кивнул. Улыбнулся, но глаза остались серьёзными.

- Иди.

- Ему надо лечь! Он ещё слаб! Посмотри на него! – чуть ли не крикнула Лиза.

- Пусть идёт. Это сейчас для него лучше.

- Но…

- Я пойду, - тихо, но жёстко сказал я. Взгляд Лизы метался: то на меня, то на Ника. И в конечном итоге она сдалась, вздохнула и опустила глаза вниз.

 

Глава 8.

 Кейс был довольно тяжёлым. Артемий положил его на колени и стал ждать. Правда, не долго.

- Монах – инквизитор, верно? – Карл стоял рядом с ним. Артемий посмотрел на парня.

- Да. А вы, полагаю, Хранитель Грешника. Карл?

 Парень резко кивнул.

- Господин Фириалис попросил меня встретиться с вами. О чём вы хотели поговорить?

- Так сложилось, что Тьма и Свет сотрудничают в эти хреновые времена. И мы, значит, тоже.

 Артемий кивнул.

- Я знаю.

- Мне это не нравиться!

- Мне тоже. Но такова воля высших сил.

 Карл скрипнул зубами. Он ненавидел этих святош, особенно таких, как этот отец Артемий. Инквизиторов. Хладнокровные убийцы, которые прячутся под личиной божьих одуванчиков! Лицемеры, мать их! В Ад их надо! А не в Рай!

- Их волю, - Карл выделил "их" и сделал многозначительную паузу, - я исполню. По нашим сведениям интересующий нас обоих объект находиться у "Протекта". Вы можете связаться с ними?

- Могу. Как и вы.

- Так уж повелось, что люди больше доверяют Свету, чем Тьме. Хотя не знаю почему. Ваш Бог ещё тот обманщик.

- Но он всё же честнее Князя Лжи, не так ли?

- Не нам решать!

- Вы очень импульсивны, юноша. Нужно быть спокойнее. Возможно, с возрастом это пройдёт, но старайтесь тратить поменьше нервных клеток, - Артемий улыбнулся.

 Глаза Карла пылали огнём, губа немного дёргалась. Зубы скрипели в бессильной злобе. Монах, конечно, видел это. И получал определённое удовольствие.

- Не твоё дело, святоша! – крикнул Карл. Рука сжалась в кулак. Он был готов размазать этого урода по асфальту.

- Конечно, не моё. Я просто…

- Заткнись! Хватит лекций!

- Как скажете.

 Карл пытался успокоиться. Получалось не очень. Особенно бесила эта улыбка. Но… надо успокоится. Надо. Он этого не стоит!

- Что будем делать? – выдавил, наконец, из себя Карл.

- Нужно встретиться с "Протектом". И, соответственно, с самим Кузнецовым.

- Да. Но где? И когда?

- Назначить встречу. В центре города здесь, вроде, универмаг. Вот там. На завтра.

- Почему там?

- А почему нет?

- Странно, я думал Свет заботится об обычных людях.

- Конечно, - Артемий сидел с тем же выражением лица. Улыбка. Казалось, ему всё приносило радость.

- Скорее всего "Протект" просто так нам Кузнецова не отдаст. Будет бой. Случайные жертвы неизбежны.

- Всё это, конечно, верно. Но если ничего не делать со сложившейся ситуацией, то, кто знает, может случиться настоящий Конец Света. Тогда погибнут миллионы. А встреча в центре города даст нам некоторое преимущество.

- Какое?

- Неожиданность. Видишь ли, "Протект" будет рассуждать так же, как и ты. Они будут думать, что где-где, а в центре города Свет воевать не будет.

- А ты будешь… - Карл нагло улыбнулся.

- Во имя высшей цели.

 Всё у вас во имя высшей цели, жалкие лгуны! Вы гораздо чернее, чем самая чёрная Тьма! Тьма не врёт, она просто дарует то, чего хочет любой нормальный человек. Тьма дарует свободу. Свободу выбора, свободу желания. Свободу делать то, чего хочешь ты, а не кто-то. А это на самом деле важно.

 Вслух Карл лишь презрительно фыркнул.

- Хорошо. Завтра. Ровно в двенадцать часов дня.

- Да. Ровно в 12 часов, - повторил Артемий, продолжая улыбаться.

 

***

 Быстро же здесь всё восстановили! Уже почти ничего не напоминало о недавнем бое. Окно – новое, столы и скамьи тоже. Только по полу тянутся несколько следов. Когти.

 Как всегда в "Приюте путника" было немноголюдно. И Тихо. Только свора Арифира иногда взрывалась хохотом над очередной плоской шуткой. Сам падший сидел в кресле с довольным выражением лица. Обе девушки сидели рядом, обняв его ноги. Ангел… Ничего ангельского в нём не осталось. Особенно пугали глаза. Гереол старался в них лишний раз не смотреть. Он остановился перед длинным столом, за которым сидела вся банда, немного опустил глаза. Нет, не в знак почтения или страха. Он не боялся. Просто так было нужно. Сейчас. Провожатый замер у двери, сложив руки на широкой груди, облокотился на дверной косяк. Плохой знак.

- Звал? – довольно дерзко спросил демон. Арифир расплылся в плотоядной улыбке.

- Да.

- Зачем?

 Свора перестала жевать и притихла. Уставилась на демона.

- Есть к тебе пара… вопросов, - Арифир сделал выразительную паузу. Встал, отталкивая сидевших у ног девушек. Они боязливо расползлись, под довольное хмыканье своры. Подошёл к демону поближе, - Видишь ли, мне известно, что ты знаком с самим Белиаром…

- Ну?

- И ты должен знать, что он мёртв.

- Слышал.

- А вот теперь внимание вопрос, - Арифир начал обходить вокруг стоящего неподвижно демона, - Что творится на Земле?

- Откуда я знаю? Я ведь здесь…

- Здесь… да, здесь… - растянул последнее слово падший. Вздохнул. Сейчас он стоял за спиной у Гереола. Наклонился к его уху и громким шёпотом сказал, - Но ты ведь знаешь.

- Нет.

 Арифир снова вздохнул. И резко, без замаха, ударил Гереола туда, где у людей почки. Падший демон дёрнулся, захрипел и упал на колени, упираясь ладонями в холодный пол. Тут же получил удар ногой по рёбрам. Удар свалил его, бросив к столу своры, которая дружно хохотала.

- Знаешь, ты всё знаешь! – зарычал Арифир, нагибаясь к демону, хватая его за волосы, поднимая голову и заставляя смотреть ему в глаза, - Думаешь я не чувствую, что ты говоришь… Постоянно говоришь с кем-то не отсюда. Кто это, демон? Кто? Белиар?

 И снова удар. Кулак Арифира разбил губы падшего демона, снова бросил его на пол. Брызнула кровь, ровно укладываясь на полу. Гереол пытался ползти. Но был слаб. Это воистину был мир Арифира. И он здесь был невероятно силён.

- Ещё раз повторяю вопрос. Что творится на Земле? Может, пришло время нам восстать?

 Так вот что хочет узнать Арифир? Не ослабли ли путы? Но откуда у них силы? Копили… долго копили в надежде убраться отсюда. Но куда? На Землю? Логично. Земля, по крайней мере, ближайший мир.

 Гереол молчал. И тогда Арифир подошёл к нему. Остановился перед лицом. И ударил ногой наотмашь…

 Мир замер. Замер ботинок в сантиметре от лица. Замер Гереол, уже готовый ощутить новую боль… И тогда демон услышал голос. Уже ставший знакомым голос.

- Вот о чём я тебе говорил. Всем что-то нужно, все стремятся к чему-то лучшему. Даже это жалкое ничтожество, за столетия забывшее, кто он на самом деле, опьянев от власти над горсткой себе подобных. Ты не такой. Ты, только ты способен поднять Тёмный двор.

- Но у меня нет сил! – мысленно взвыл униженный Гереол.

- Я дам тебе силы. Много сил. И ты поможешь мне.

- Что ты получишь взамен?

- Не важно. Поверь, это тебя не обременит. И разве ты не на всё готов ради того, чтобы снова взлететь?

 Взлететь? Он вернёт мне крылья? Неужели он снова сможет летать? Мысли Гереола замелькали, возвращаясь постоянно к одному: желанию мстить. Всем. Арифиру, Белиару, тому мальчишке, самому Дьяволу! И если ему дадут возможность… Он готов на всё!

- Ты согласен?

- Да! – закричал Гереол. Его крик словно прорвал пелену остановки времени. Ботинок ударил по челюсти, перевернув Гереола в воздухе. Но демон не плюхнулся куском мяса, а, перевернувшись в воздухе, приземлился на ноги. Глаза опущены, плечи сдвинуты. А по замазанному кровью лицу расплылась улыбка предвкушения.

 Арифир застыл в удивлении. Свора начала медленно вставать на ноги за спиной демона. А Гереол не двигался. И лишь спустя несколько секунд демон поднял глаза, посмотрев на падшего. И Арифир вздрогнул.

- Ну что, время повеселиться? – прошипел демон. Его глаза горели адским огнём. Только не тем, которым горят глаза обычных демонов. Нет, огонь был… другим. Более… личным, что ли. Да, такой взгляд бывает у тех, кто полностью распоряжается своей силой.

 Странный шорох и, пробивая плащ, слева из лопатки Гереола пробилось чёрное крыло. Одно. Он вернул ему крылья. Не полностью, но теперь можно лететь. Но сначала месть.

- Что? Как? – зашептал Арифир, отступая на шаг назад.

- Теперь моя очередь задавать вопросы. Ты как хочешь умереть? Быстро? Или медленно?

 Первым бросился тот парень, что стоял у двери. С криком, который должен был усилить его смелость. Помогло мало. Демон просто выставил вперёд руку, отражая удар. Его ладонь должна была просто отвести кулак падшего. Вместо этого послышался хруст, из руки падшего, прорывая кожу и одежду, выглянула кость. Веером брызнула кровь. Он заорал, теперь уже от боли. А демон продолжал смотреть в глаза Арифира. И улыбаться.

 Напала вся свора. Кто-то схватил со стола бутылки, кто-то поднял скамью. Они напали со спины. Но им ничего это не дало. Скамью разрубило крыло, Гереол крутанулся в воздухе, хватая какого-то падшего за шкирку и протаскивая лицом по полу. Крыло разрезало живот одного из нападавших, обнажив его внутренности. Нога демона ударила в грудь ещё одного, бросая его в стену. Неприятный хруст переломанных костей. Свора схлынула, окружая своего хозяина и боязливо глядя на демона. Вокруг Гереола уже лежали первые трупы. Он отпустил тело того, которому не повезло стереть лицо об пол. Перед демоном лежала перевёрнутая кем-то скамья.

 Снова бросились в атаку. И это скамья, взмыв в воздух от удара ногой, полетела в нападающих. Они подняли руки, защищая лицо.

 Время притормозило, пропуская росчерк демона сквозь свою ткань. Его руки рвали тела врагов, крыло рубило, зубы грызли, а изголодавшееся тело пило кровь, и вот, не прошло и секунды, как лицо Гереола зависло в сантиметре от Арифира. За спиной демона, корчась в муках и предсмертных судорогах, дёргались расчленённые тела. Весь зал был залит кровью.

- Кто ты? – заикаясь, прошептал Арифир?

- Я? Тот же, кто и был. Только… - Гереол нагло улыбнулся, - Теперь с крылом.

 Свист, и словно булатная сталь клинка, чёрные перья крыла срубили голову бывшего хозяина Тёмного двора. Тело дёрнулось и начало падать, из шеи ударил фонтан алой крови. Гереол поймал отлетающую голову Арифира за волосы. И медленно вышел во двор.

- Слушайте все! – закричал он. А слушать было кому. Казалось, весь Тёмный двор собрался здесь, чтобы увидеть его, нового лидера. Изо всех закоулков, со всех крыш сотни глаз смотрели на него. И Гереолу это нравилось. Очень нравилось. Он поднял голову Арифира, показывая её всем, - Это – бывший хозяин Тёмного двора.

 Демон бросил голову в фонтан. Вода в нём начала медленно окрашиваться в алый цвет.

- Я убил его! И теперь я – хозяин! Но мы больше не будем прозябать здесь, во тьме, без надежды и смысла продолжать жить! Мы пойдём вперёд! Захватим для себя мир! Землю! И свергнем Дьявола и Бога!

 Тёмные двор взорвался одобрительными криками. Они были готовы идти за новым лидером. А Гереол знал, куда их вести.

 

Глава 9.

- Можно? – я деликатно постучал по стене рядом с комнатой Андрея Васильевича.

- Да, конечно, входи, - Андрей Васильевич сидел за компьютером, что-то внимательно высматривая на экране монитора.

 Я вошёл. Комната лидера "Протекта" никак не отличалась от комнат остальных. Разве что наличием компьютерного стола и самого аппарата на нём. Ещё здесь был диван. И всё. Андрей Васильевич выехал ко мне в своей инвалидной коляске.

- Садись, - указал он на диван.

- Нет, спасибо. Я постою.

- Как желаешь. Думаю, вопросов у тебя скопилось масса, - лидер мягко улыбнулся.

- Да уж, - кивнул я.

- Ну, тогда задавай. Я отвечу. Если смогу, конечно.

 Ответит. Так просто? Вот стоит мне задать вопрос, и я получу ответ? А смогу ли я сейчас, в этот, возможно, решающий момент сформулировать свой вопрос? Или вопросы? Хоть один? Да. Смогу. Смог.

- Зачем вы меня спасли?

 По реакции мужчины я понял: да, ни этого вопроса он ждал. Но справился с собой лидер быстро. Улыбнулся. Кивнул.

- Ты нам нужен.

- Вам?

- Земле. Нашему миру.

- Зачем? Я ведь уже не Хранитель.

- Но ты можешь колдовать.

- Слабо. Моих сил ни на что не хватит.

- Ошибаешься. Ты уже пробовал колдовать?

- Нет, - соврал я.

- Потеряв демона, ты стал сильнее. Видишь ли, не знаю, как и почему, но Белиар бросил довольно солидный кусочек силы тебе. И ты его впитал, усвоил и переварил, превратившись в очень сильного мага. Кроме того, ты видишь, мы спасли и других бывших Хранителей. Только у Пашки остался его Кэзер. Но ты, не буду скрывать, был нужен больше всех.

- А Белиар, он…?

- Он уничтожен. Конечно, полностью уничтожить столь сильного демона невозможно даже Тени. Его сущность размазана разорванными кусочками по изнанки нашего мира.

- Его можно вернуть? – сердце рвалось из груди сумасшедшими ударами.

- Не знаю, - отвёл глаза Андрей Васильевич.

- Не знаете? – эхом отозвался я.

- Не знаю.

- А кто знает?

- Думаю, из людей никто. Тот мир не наш. И законов его мы не знаем. Нужно спросить тех, кто живёт там.

- Демонов, ангелов?

- Да. И чем сильнее, тем лучше.

- Но кого?

- Не знаю, - Андрей Васильевич с сожалением склонил голову. Но у меня еще были вопросы. И тот, который терзал больше других.

- А Ника… Девушка, что было со мной? – по взгляду лидера я понял, что он увидел, как по моему лицу скользнул лучик надежды. И снова опустил взгляд.

- Она погибла. Спасла тебя и погибла.

 Ноги мои подкосились, я чуть не упал. Опять. Всё снова. Всё. Все вокруг меня умирают. Родные, любимые, друзья, враги. Даже демоны… Наверно мне суждено быть одному. Всегда.

 Почему я попал в эту войну? Почему тогда, в тот роковой вечер, Белиар выбрал меня? Ошибся, но попал на меня? Почему? Как он мог, твою мать, да как он посмел? Испортить всю мою жизнь, перечеркнуть её одним своим появлением, одним своим действием? Да будь он хоть трижды Хозяином Круга, будь он хоть самим Дьяволом, почему он выбрал именно меня?

 Зазвонил телефона. Заиграла приятная, но неизвестная мне мелодия. Андрей Васильевич достал из кармана мобильник – раскладушку. Щелчком открыл её и ответил ровным голосом.

- Да?

 В наступившей тишине я прекрасно слышал, что говорят по ту сторону невидимого провода.

- Андрей Васильевич?

- А кто спрашивает?

- О, приношу извинения, я не представился. Отец Артемий. Вы, должно быть, слышали обо мне.

 По резко изменившемуся выражению лица лидера я понял: да, слышал.

- Конечно. Чем могу быть полезен?

- Видите ли, есть к вам очень деликатное дело. У вас находится мальчик. Вернее, юноша. Марат Кузнецов.

 Зубы Андрей Васильевича сжались.

- Допустим.

- Я хочу с ним встретиться. Разумеется, вы будете его сопровождать. И возьмёте с собой кого захотите.

- Зачем?

- Можно я сам ему скажу?

- Нет, - не секунды не колеблясь, ответил лидер.

 Вздох на том конце.

- Что ж. Хорошо. Это для его же блага. Свет желает спросить у него кое-что.

- Что?

- Извините, но вопрос я могу задать ему только при личной встрече. Таков мой приказ. Ещё раз прошу простить. Мы можем встретиться завтра в 12 часов дня?

- Где? – тяжело выдыхая спросил Андрей Васильевич.

- Универмаг в центре города. Второй этаж. Думаю, там вы без труда меня найдете. Мы договорились?

 Секунда молчание. Потом твёрдое:

- Да.

- Хорошо. До встречи. Благослови вас Господь!

 Андрей Васильевич нажал на "отбой".

- Кто это был? – сразу же спросил я, немало потрясённый этим разговором.

- Убийца на службе Света. Лучший.

- Тогда зачем вы согласились?

- У нас нет выбора. Если бы я отказал, он пришёл бы сюда.

- Разве кто-то знает, где мы?

- Нет. Также никто не знает номер моего мобильного телефона. Для него это не проблема. Не нужно открывать наше убежище, хоть и временное. У нас должен быть тыл.

- Мы действительно пойдём на встречу?

- Да. Готовься.

- А что им надо от меня?

- Не знаю. Но я бы советовал вспомнить тебе всю свою самую сильную боевую магию. Чувствует моё сердце, завтра она тебе понадобится.

 

***

 Свет горел неярко, можно даже сказать, интимно. Во всём номере горел лишь ночник. Этого Артемию было достаточно. Он сидел на коленях, перед небольшим столиком. На дальнем краю стола возвышала икона Христа Спасителя. А прямо перед монахом лежал тот самый кейс, что передал ему Хроник. На гранях, завораживая взор, скользил лучик электронного света. Монах молился. Он был абсолютно голым. Ряса аккуратно висела где-то в углу. У Артемия было красивое тело, тренированное, без грамма лишнего жира, одни рельефные мышцы. Идеальная фигура атлета. Только уродливые шрамы, покрывающие его торс, портили картину. Или, наоборот, добавляли загадочности и шарма? На любителя.

 Наконец, закончив нашёптывать молитву, он сел на коленях и осторожно открыл кейс. Щёлкнули замки, откинулась крышка, и слабый огонёк утонул в серебряном блеске двух крупнокалиберных пистолетов, лежащих внутри. Они были похожи, словно близнецы. Идеальное оружие смерти. Сверкающие стволы исписаны забытыми словами на древних языках, на рукоятях выгравирован крест. Рядом, пристёгнутые ремешками, лежали шесть обойм, уже заполненные серебряными пулями, неживые тела которых также покрывала загадочная вязь.

- Спасибо тебе, Господь, за оружие, за мой огненный меч, который я обращу против Тьмы.

 Завибрировал мобильный телефон, лежащий на тумбочки около кровати.

- Да?

- Договорился? – беспокойный, наэлектризованный злобой, голос Карла.

- Конечно. Завтра. В 12 часов дня.

- Хорошо. Ты будешь один… со своей стороны?

- Да. А вы, полагаю, приведёте целую армию?

- Страховка не помешает. У Секты достаточно сил, чтобы нам её обеспечить.

- Полагаю, что так.

- Ладно, - подвёл черту Карл, - До встречи.

- До завтра, - улыбнулся монах. Его улыбка повисла в полумраке.

 

Конец третьей истории.

 

История четвёртая. "Поле боя – наш мир".

 

Пролог.

 Мы ехали на серебристом "Chevrolet". Я сидел сзади вместе с Широ. Тот молчал, уставившись в окно. Одежда, которую мне выделил "Протект", была несколько великовата. Это касалось как классических джинсов, так и чёрной джинсовой куртки. На улице, несмотря на ярко светившее солнце, было холодно. Ветер пробирал до костей. Вел машину неизвестный парень. Похоже, "Протект" пользуется услугами наёмных водителей. Зита сидела рядом с ним. Рядом с нами в удивительно плотном для этого времени дня, да и для этого города вообще, потоке автотранспорта ехал Флейм на своём "Audi". Машину вёл он сам. Новенькая. На заднем кресле сидел Александр Васильевич. Слева, обгоняя машины, на своём байке летел Ник. Хила, Пашку и Лизу мы оставили на базе. Так решил Александр Васильевич.

 Смотреть на проносящийся за окном город не особо хотелось. Сердце было не на месте. Ненавижу это чувство. Оно всегда бывает перед чем-то плохим. Но это ещё полбеды. Это чувство гарантирует, что есть шансы. Варианты развития событий. Либо всё будет хорошо, либо плохо. Либо… А "либо" – это всегда выбор. Ввиду его иллюзорности, стоит ли обращать на это чувство внимание? Не знаю. Мне, тому, чья судьба не предопределена, наверное, да. Или… не знаю. Вот это самое чувство. Не знание… А, точно. Это чувство называют "беспокойством". Не страх, не ужас. Всего лишь беспокойство. Ненавижу. Сердце было таким тяжёлым, словно налилось свинцом. Хотелось с кем-нибудь поговорить. С кем-нибудь родным, дорогим, тем, кто выслушает и поймёт, утешит и успокоит. С матерью или отцом… Их не было. И уже не будет никогда. Какими бы взрослыми мы не хотели казаться, всё время до того момента, пока сами не станем родителями, мы – дети. И нам постоянно хочется прижаться к матери или опереться на надёжное отцовское плечо. Ведь мы не можем без этого, надёжность родных – вот, что обеспечивает нам спокойную жизнь. А когда они уходят… Что остаётся от надёжности? Обычно мы уже успеваем стать достаточно взрослыми, чтобы самим обеспечить себе надёжность. Я не успел…

 Чем ближе мы подъезжали к центру, тем сильнее становилось беспокойство. Я понял, что у меня трясутся руки. Я сжал их в кулаки. Не помогло. Лишь чуть уменьшило дрожь.

- Не волнуйся, - улыбнулась, повернувшись ко мне, Зита, - Мы рядом. Поможем.

 Я попытался улыбнуться в ответ. Получилось плохо. Скорее не улыбка, а мученическая мина.

- Я стараюсь, - нервный смешок, - Не всегда получается. Не знаю, чего ждать…

- Неприятностей, - процедил Широ, подперев рукой подбородок и не отводя глаз от окна. Зита недовольно взглянула на воина, потом ещё раз улыбнулась мне, и отвернулась. Я снова остался один.

 Из тумана неизвестности выглянул универмаг. Высокое, длинное здание. Странно, почему я назвал это здание универмагом? Обычно говорил супермаркет. Место навивало воспоминания. Именно здесь я не так давно дрался с ангелом. И с… Никой. Да. Вот он. Перекрёсток. Четыре дороги и светофор. Воспоминания нахлынули мощным потоком, бросив меня в болезненное прошлое. Здесь я… умер. И воскрес. Здесь я узнал её имя. И познакомился по-настоящему. Ника. Она умерла из-за меня. Умерла за меня. Умерла, спасая меня. А ведь мы знали друг друга всего чуть-чуть. И этого хватило, чтобы понять, с кем я хочу провести всю жизнь…

 

***

  Это было после того, как я вышел из больницы. Та схватка с пожирателем душ оставила на мне много шрамов. Приехав с родителями домой, я сразу позвонил Нике. И ушёл к ней, отвечая на все предложения матери поесть или отдохнуть категорическим отказом. Отец лишь хитро улыбался. Мать, наконец, сдалась и отпустила меня. На улице была ужасная погода. Уже тогда, ещё до битвы с тем неизвестным во дворе, грязь хлюпала под ногами осенней кашей без гарнира, хорошо хоть дождя не было. Зато был сильный ветер. Он налетел неожиданно, хлестнув невидимой рукой по щеке. Белиара не было рядом. Где интересно он шляется? Потом я, конечно, узнал ответ. Но тогда меня ещё терзала неизвестность. Хотя все вопросы ушли на второй, далёкий, да что там, незримый, план, стоило мне подойти к её дому. Сердце бешено забилось. Да, я волновался. И да, не знаю, почему. Мы за последние дни, два дня, что были знакомы, стали очень… близки. Она была просто чудо. Понимала меня без слов. А я… я просто наслаждался. И боялся, как бы это не потерять. В конце концов, всё равно потерял…

 Я робко нажал на звонок. Трель прозвучала пугающе громко. Дверь открыли сразу. На пороге стояла Ника. Одета она была в стильные джинсы и кофточки в полоску. Чёрные волосы спадали на глаза, сегодня они были распущены и оказались длиннее, чем мне думалось. В голубых глазах сверкнула искорка радости, она посмотрела в мои. Я стоял на пороге, глуповато улыбаясь. А потом…

 Сколько прошло времени до того момента, как мы начали кружиться в страстном танце под названием поцелуй. Хорошо хоть дверь просто захлопывается, закрывать её на замок не было времени и сил. Она обвила меня руками, закрыла глаза и вся отдалась мне. Я, уже теряя контроль над собой от удовольствия, просто нёс её куда-то по квартире. В спальню мы так и не попали. Зашли в, кажется, зал и рухнули на… пол. Да, диван оказался в нескольких сантиметрах левее. Треснувшись спиной, я тяжело вздохнул. Мы разомкнули поцелуй. Ника сидела на моём животе и смеялась. Я тоже.

- Ну ты даёшь, - смеялась она.

- Я? Да я вообще квартиры не знаю! Нечего было набрасываться на меня сразу с поцелуями!

- Дурак, - она чертовски, слышишь, Белиар, чертовски сексуально сморщила носик, изображая обиду, и махнула в мою сторону рукой, - Я скромная приличная девушка, с поцелуями на малознакомых парней не бросаюсь!

 Я засмеялся.

- Так, может быть, я не малознакомый? – мои руки скользили по её талии, поднимаясь то вверх, то опускаясь возбуждающе вниз. Я легонько потянул её к себе. Она, продолжая смотреть в сторону, расплылась в улыбке. И когда между нашими губами осталось совсем небольшое расстояние, она прошептала:

- Может быть. Я подумаю…

 И снова поцелуй. Теперь он зашёл гораздо дальше. Руки сами стянули с неё кофточку, бросив на пол, потом расстегнули лифчик… Она тоже время зря не теряла, и мы… перебрались таки на диван. Это было круто. Прошло довольно много времени до того момента, как мы устали от страсти. Ника, обнажённая, прижалась ко мне. Я обнял её, поглаживая пахнущие ромашкой волосы.

- Всё так быстро… - задумчиво прошептала она, - Так быстро и так хорошо…

- Не стоит в жизни медлить. Кому как не нам это знать.

- Да. Он… здесь? – вопрос дался ей тяжело. Я чувствовал это, улыбнулся и поцеловал в лоб.

- Нет. Он вернётся только завтра.

- Хорошо, - я почувствовал, как Ника немного расслабилась, - Я хочу побыть с тобой наедине.

- Сейчас мы одни. Совершенно одни.

- Это приятно, правда?

- Что? – не понял я.

- Быть… одному.

- Нет, - я сделал паузу, она вопросительно взглянула на меня. И тогда, улыбнувшись, я продолжил, - Приятно быть рядом с тобой.

 Она тоже улыбнулась, крепче обняв меня. Мы полежали, наслаждаясь молчанием.

- Марат… я… люблю тебя.

 Что ответить? Её слова застали врасплох. Вот он, тот миг, когда я должен ответить на вопрос демона. Но, самое смешное, что на его вопрос я должен ответить себе. И тогда я понял. Понял, что мне хорошо с ней. Хорошо вот так просто лежать рядом. Чувствовать на себе её руки, вдыхать её запах, касаться её волос. Мне хорошо оттого, что есть ещё кто-то, похожий на меня. Понимающий меня. Любящий меня. Человек, которому я мог всё рассказать. Не такой ли человек мне нужен? Не такого ли человека я хочу любить?

- Я тоже люблю тебя. Очень люблю… Как никого никогда не любил…

 

Глава 1.

 Мы вышли из машины. Лишь водитель остался внутри. Вышел из "Audi" Флейм, выгрузили Александра Васильевича. Оказывается, заднее сиденье было удалено из салона специально, чтобы можно было погрузить инвалидную коляску. Зита встала позади лидера "Протекта". С мотоцикла слез Ник.

- Готов? - спросил Александр Васильевич у меня, посмотрев точно в глаза.

 Я не смог ответить. Лишь кивнул.

- Идём, - скомандовал он.

 Внутри гудела толпа. Множество людей ходили туда, в поисках чего-то, что было нужно только им. Они проходили мимо, частенько обращая внимание на нашу прямо сказать "странную" компанию. На второй этаж мы поднялись на подъёмнике. Иного пути не было. Тащить инвалидное кресло на себе было бы… неудобно.

- Слышишь? – спросил Александр Васильевич у Зиты. Девушка прикрыла глаза.

- Смутно. Слишком много людей.

 Да. На втором этаже людей было ничуть не меньше, чем на первом. Здесь располагался ювелирный отдел, мебельный, разные магазины одежды и прямо рядом с подъёмником – отдел по продаже ДВД – дисков. Игры, фильмы. Я частенько захаживал сюда. Сейчас было вовсе не до этого.

- Они здесь, - почти прошептала Зита. И открыла глаза. Александр Васильевич смотрел вперёд. Туда же посмотрел и я. Да. Они.

 Рядом с монахом  чёрной рясе, Артемий, наверное, стоял Карл. И улыбался. Мозг сразу же разорвали множество вопросов. Тьма и Свет… вместе? Невозможно! Вопросы терзали не только меня. Все застыли с широко открытыми глазами. Даже Александр Васильевич не смог скрыть удивления.

- Приветствую, - улыбнулся нам Артемий, подходя ближе. За его спиной – отдел по продаже игрушек. Слева и справа от нас отделы одежды. Лестница далеко. Подъёмник – ещё дальше, - Вы как раз вовремя.

- Они бегут! Их много, по лестнице и на подъёмнике! – почти закричала Зита. И я увидел, как куда-то заторопился, загалдел народ. Услышал стук тяжёлых ботинок и позвякивание брони. Оглянулся. Через толпу к нам спешили люди, экипированные в чёрную форму спецназа. Лица скрыты масками, в руках АК – 74, на поясе в кобуре пистолеты. Рядом пристёгнут нож и несколько гранат.

- Какого…

- Не сквернословьте! – перебил его Артемий, не переставая улыбаться, - приношу извинения, мне пришлось обмануть вас. Но это для вашего же блага… Отдайте мне паренька и ступайте с миром. Поверьте, так будет лучше для всех.

 Карл за его спиной продолжал улыбаться, скрестив руки на груди. Его глаза наполняло удовольствие. Я лишь крутил головой по сторонам, глядя то на спецназ, то на Артемия. Народу на этаже заметно поубавилось, а те, что ещё не успели убежать, проталкивались к лестнице.

- Ты же… монах! Как ты мог? – продолжал удивляться Александр Васильевич.

- Ложь во благо, друг мой. Иного выхода не было. Я буду молиться, чтобы Бог простил мне этот… грех.

 Мы начали сжиматься, спина к спине. Готовясь к битве. Я удивился, почувствовал треск пиктограмм на пальцах. На левой – щит, на правой молния. 7 круг 37 символов. Неплохо, если учесть, что заклинания возникли сами собой.

- Хватит болтать! Иди сюда, трус! Хватит прятаться за этим калекой! – крикнул мне Карл. Урод, как же хотелось оторвать ему голову!

- Стой на месте, - прошептал Александр Васильевич.

- Но… - попытался возразить я. Кольцо спецназа стягивалось всё туже. Теперь уже за спинами Карла и Артемия стояли солдаты. Ждали лишь приказа.

- Я не отдам тебе его. Мы уходим. 

- Боюсь, это невозможно, - монах стоял, глядя на нас, ноги на ширине плеч, взгляд прямо на нас. Карл чуть сзади, скалясь в наглой улыбке. Он был уверен – он победил. Хотя в глазах читалось нетерпение, типичное как для нашего возраста, так и для Тьмы. Спецназ вскинул автоматы, мушки скрестились на нас. Народ исчез с этажа. Уже хорошо. Никто не пострадает.

 За тёмными масками, скрывающими лица людей, не менее тёмные глаза, пронизанные тупой верой и покорностью. Они готовы были идти за ними хоть в Ад. Только сейчас я заметил, что на их чёрной "броне" есть какой-то знак. Но разобрать его я не мог. Да и внимание вскользь пробежалось по нему, не остановившись и не сфокусировавшись. Я готовился к бою. Сердце рвалось из груди, по венам бежал чистый адреналин и тестестерон. Пальцы покалывали от висевших на них заклинаниях. Воздух буквально трясся от напряжения. Сколько было врагов? Я не считал. Много. Намного больше нас.

- Я жду. Мы всё равно заберём его. Только вы либо выживите, либо…

 И тут у Карла сдали нервы. Или просто подвело терпение? Никогда никто об этом больше не узнает.

- Огонь! – закричал он. И бой начался…

 

***

 Рявкнули автоматы, гул забил уши ватой, стволы обрисовались кривыми языками пламени, вылетели гильзы, рассыпаясь по воздуху. Пули росчерками накаляли воздух. Я "отпустил" щит. В него сразу впились сотни стальных сердечников, ударяя мне по голове стальным молотом. Слетел с пальцев Флейма огненный шар. Я же никогда не видел, как они используют свои способности. А это было… красиво. Даже феерично. Время потекло как-то очень медленно, тягуче, прорисовывая смерть в вечности.

 Шар врезался в двоих бойцов. Те в ужасе прыгнули в стороны. Один не успел. Пламя лизнуло его колючим языком. Тело, обгоревшее в миг, отлетело в сторону. Запахло горелой плотью. Сорвались с витрин диски и, превратившись в оружие, впились в горло ещё нескольким спецназовцам. Брызнула кровь, разрисовывая воздух багровыми капельками. Это был Ник. Пули решетили стены, выдирали куски бетона и штукатурки, лопнуло стекло витрин, осыпаясь водопадом осколком на пол. Пространство раскалённого воздуха искрило напряжением, медленно затягиваясь тошнотворной пылью. Невозможно было что-либо увидеть. Бойцы занимали позиции всё дальше от нас, прячась за всевозможные укрытия и ведя оттуда огонь по нам. Они были профессионалы. Профессионалы, готовые на всё. А я всё держал щит…

 Из широких рукавов Артемия выскользнули фантастически красивые крупнокалиберные пистолеты. Он поймал их и, прицелившись в нас, спустил курки.

- В стороны! – крикнул Александр Васильевич. Я не понял, зачем. Вернее, понял. Но поздно. Пули резали воздух, превращаясь в трассирующиеся кресты. Они прошили мой щит, разбросав его по воздуху. Крест чиркнул по плечу Ника, крутанув его в воздухе, и бросив в пустую витрину отдела одежды. Парень исчез в поднятой пыли, повалив на пол несколько вешелок со шмотками. Пули продолжали грызть стены, пол… И теперь им ничего не мешало "сожрать" и нас. Кто этот Артемий и откуда у него такая, мать его, сила? Что это за оружие?

 Файерболлы врезались ещё в нескольких бойцов, сбив их с ног и повалив горящими кусками плоти на пол. Я бросил заклинание с правой руки. Кривая фиолетовая молния, растеклась по раскалённому пространству, ударив в грудь врага. От молнии "прыгнули" множество отростков, цепляя ещё нескольких бойцов. В спецназовце теперь зияла неровная дырка, его друзья разлетелись в стороны кусками горелой плоти. Удивительно, но жаль мне их ничуть не было. А ведь люди…

 Пуля ужалила плечо, бедро, я рухнул на пол. Из отдела одежды точным дождём осколков стекла, самопроизвольно поднявшихся в воздух, вылетела разбитая витрина, решетя спецназовцев. Они падали изуродованными телами, заливая пол кровью.

 Пыль… Ничего не видно. Я снова ударил молнией, больше наугад… Стоп, откуда она у меня? Как… Как, блять, так быстро она могла появиться? Где Александр Васильевич, Где Зита?

 Я лежал на полу, боясь подняться. Пули свистели прямо над головой. А в руке самопроизвольно сложились пикты щита.

- Сюда! – крикнули мне. Из пыли вылетел спецназовец, и, пролетев надо мной, врезался в стену. Работа Ника. Я увидел, как Широ, исчезая в одном месте и сразу появляясь в другом, избивал врагов. Возник рядом с одним, ударил ему ногой по рёбрам, появился сзади, подсёк, сбив c ног, подхватил его автомат. Разрядил в толпу врагов. Только стволы перевели в его сторону, он снова исчез, возник перед другим, удар кулаком по челюсти, выбитые зубы и ниточка крови, выхватил пистолет, исчез, возник прямо за спинами ещё троих. Бах, бах, бах… Три тела рухнули с дырами в шее, ниже шлема и выше "брони". Снова исчез… 

  Меня грубо подхватили за плечо. Я поднял взгляд. Флейм. С его пальцев сорвался ещё один файерболл. Чей-то крик боли. Парень тяжело дышал. Щека его была разодрана в кровь, левое плечо пробито, одежду пропитала кровь. Лицо бледное, на лбу выступил пот. Но он всё равно поднял меня, поставил на ноги, я бросил щит. И тут же прямо напротив его лба в щит впилась пуля. Он дёрнулся, моргнул. Капельки пота слетели с ресниц. Глянул на меня, улыбнулся, кивнул. И потащил в сторону. Пули продолжали биться об щит, но я держал. С лёгкостью держал.

 Из пыли боя вылетел Артемий. Он прыгнул на нас, прошивая мой щит, словно простой воздух. Тяжёлый ботинок врезался в грудь Флейма, сбил его с ног. Парень выплюнул кровь, рухнув на пол. Я бросил молнию, монах изогнулся в невероятной дуге, и моё заклятие резануло по потолку, отдирая куски камня. Светлый выпрямился, посмотрел на меня.

- Здравствуйте, рад, наконец, познакомиться с вами, - улыбнулся Артемий, глядя мне в глаза. Улыбнулся почти искренне. Моё же лицо, напротив, искажала гримаса страха и ненависти. Я застыл, не зная, что делать. Пальцы жгли вновь появившиеся пикты смертоносных заклятий. Но я не мог их использовать. Потому что знал – бесполезно.

- Кажется, вас зовут Марат. Позволите мне вас так называть? – я был в шоке, поэтому монах продолжил, не дожидаясь ответа, - Я довольно долго искал встречи. И вот, наконец, я могу выполнить свою миссию.

 Он снова улыбнулся. Стволы его прекрасных пистолетов смотрели в пол. А его глаза… Они словно пытались "прочесть" мою душу. А в голове крутился вопрос. Что же ему нужно?

- Я должен сказать вам кое-что. Вернее, предложить. Я вижу в вас Свет. Истинный Свет, несмотря на ваше служение не менее истинной Тьме. Но теперь, когда ваш искуситель мёртв, вы можете оценивать свои поступки здраво и распоряжаться своей судьбой так, как хотите. Я предлагаю вам стать хранителем Райских врат.

 Я застыл. Мир будто смазался кусочками кривых звуков. Пули, бой… Всё это было… Но где-то там. Не здесь. Но бой был слишком близок.

 Сорвался файерболл с руки лежащего Флейма. Монах среагировал мгновенно. Он вскинул ствол пистолета и нажал на курок. Гильза вырвалась наружу, описывая дугу, невероятный крест пули разорвал огненный шар и пробил грудь Флейма, нарисовав прямо на его груди символ Господа, перемешав кожу, мышцы и кости. Парень дёрнулся, его глаза остекленели.

 Меня окатило жаром шара, потом кровью. Неведомая сила бросила меня на пол, и прямо над головой пролетела длинная металлическая стойка. Монах не успел среагировать. Первый раз за весь бой. Металл врезался в его лицо, сбив с ног и бросив куда-то в пыль. Но Артемий был не так прост. Он перевернулся в воздухе и приземлился на ноги, чуть присев. Из разбитого носа тянулась струйка крови, нижняя губа рассечена. А в него уже летели куски бетона, упавшего с потолка.

 Артемий вскинул разом пистолеты и спустил курки. Кресты разбивали куски бетона, разбрызгивая каменное крошево по сторонам. Я прикрыл лицо руками, в локоть впились маленькие, но острые камешки. А пули трассирующейся линией пролетели надо мной в отдел одежды. Там должен был быть Ник. Прямо перед монахом возник Широ. Он появился в воздухе, складываясь в "вертушке", словно в дорогом гонконговском боевике. Изо рта Артемия потянулась струйка крови и слюны, лицо исказилось и тело бросило вслед за направлением удара. Монаха крутануло и бросило на витрину с игрушками. Стекло просело под ним, брызнув в стороны осколками. Широ, не дожидаясь пока он приземлиться на землю, снова исчез и появился над начинавшим подниматься монахом. Сгруппировался, прижав к груди колено, и рухнул вниз, проминая им прилавок. Доски лопнули, колено ударило чуть ниже лопаток, монах глухо захрипел, скатился с обломков прилавка. Начал подниматься снова…

- Бежим! – прямо у моего уха крикнул Александр Васильевич. Его уверенная рука сжала моё плечо. Здесь были все. И Ник, у которого куртка была пропитана кровью, а с пальцев на пол капала кровь, и Зита, лицо которой испачкалось в пыли и крови, и Александр Васильевич… И я. Рука подняла меня и буквально заставила бежать. Но куда.

- Широ, давай! – скомандовал лидер "Протекта", японец появился за нашими спинами. Зита обняла его, Ник положил здоровую руку на плечо, одна рука Широ схватила меня, вторая Александра Васильевича и…

 

Глава 2.

 Чувства человека не предсказуемы. И самое страшное, что вот именно ими, такими важными для нас, хомо сапиенс ещё не научился руководить. Или хотя бы понимать. Лиза именно не понимала своих чувств. Саму себя не понимала. Не так давно, на Тёмном дворе, ей очень понравился Марат. Очень. А если честно, она в него попросту влюбилась. Втрескалась по уши, как дура. Но боялась признаться в этом себе и ангелу. Хотя кто-кто, а он видел её насквозь. Сами слова, сами мысли, которые гремели: я влюбилась в него, были невероятны, фантастичны, чужды. С ней никогда раньше не было ничего подобного. И никогда она не позволяла себе приходить к незнакомому парню в комнату. А тогда… Это казалось… нормальным, что ли. Она была уверена, что так нужно, что это правильно… И не думалось тогда ни о чём больше.

 А потом… Прошло мало времени. Слишком мало. Она не общалась с Маратом по- нормальному, не пыталась его узнать получше. А почему? Потому что появился Ник. Да. И вот сейчас она не могла уже отрицать. Да. Она в него влюбилась. И сама была поражена, как быстро вянут горячие чувства, вспыхнувшие в один миг, и превращающиеся в кусочки сухого льда. Чувства к Марату. Зато каким ярким цветком расцвела любовь к Нику. Ей хотелось всё время быть с ним, говорить с ним, смотреть на него, думать о нём. И она всё это делала, постоянно находясь рядом с Ником, благодаря его лишь за то, что он не прогонял её.

 Сейчас Лиза не могла успокоиться. Её терзали страхи, волнения. Боязнь за него. А вдруг его убьют? Что тогда? Сможет ли она жить дальше? Чёрт, Лиза чувствовала себя персонажем какой-то мыльной оперы или дешёвого мексиканского сериала. Как глупо! Но…это жизнь.

 Паша вёл себя спокойно. Как всегда. Он сидел один в курилке, молча вращая между пальцами сигарету. Она уже изрядно помялась. Он не курил. Но именно сейчас очень хотелось закурить. Вдруг поможет? Как бы взросло и сдержанно не вёл себя Паша, он был всего-навсего подростком. Подростком, который потерял всю свою обычную жизнь. И то, что он держал себя в руках, давалось ему не просто. Руки тряслись, глаз начинал дёргаться. Нервы сдавали. Может, сигареты помогут? Больше не думая, он сунул сигарету в рот и, щёлкнув зажигалкой, прикурил. Зашуршал огонёк на бумаге и табаке, окрашивая её в угольно-красный цвет. Паша жадно, в первый раз в жизни, затянулся. Дым побежал по глотке, скапливаясь в лёгких. И резко вырываясь обратно. Парень закашлялся, мысли немного поплыли, нервы действительно немного успокоились. Стало легче. Помогло. Что ж, подумал Паша, затягиваясь второй раз, двум смертям не бывать, одной не миновать.

 

***

 И мир провис. Смазались границы, меня сорвало с места и понесло по невидимому, но осязаемому водовороту течения пространства. Меня, и всех, кто был со мной. Широ тянул нас вперёд, прикладывая для этого огромные усилия. Я ощущал это всем своим естеством. Мы, словно ползли по грязи, увязая в ней. Но ползли.

 В границу мягкого, прорезаемого нами пространства, влетел металлический хлыст, переливаясь множеством звеньев. Он щёлкнул по Широ.

 Глаза японца расширились, и мы замерли. А потом вылетели обратно, врезавшись в крайнюю стену супермаркета. Почти выскочили. Почти. Я впечатался спиной в камень, вниз головой, закрыл её руками и рухнул, чуть не свернув себе шею. Александра Васильевича, словно куклу, бросило через стойку продавцов. Его кресло осталось позади. Зита приземлилась на корточки, ловко сгруппировавшись. Ник шмякнулся головой об витрину, по которой незамедлительно во все стороны брызнула паутина трещин, по которым скользили алые капельки. Боец "Протекта" упал на пол без сознания.

 А Широ… Его хлыст разрубил на две части, которые скользили по светлому кафелю пола, заливая его кровью. Я попытался встать. Зита тянула меня, помогая встать.

- Давай, Марат. Надо отсюда…, - договорить она не успела. Сразу несколько пуль бойцов в чёрном прошили её тело. Она всхлипнула, взгляд полуживых глаз застыл на мне, а тело уже падало на пол…

 Её взгляд. Последний взгляд застыл на мне. Мои глаза расширились от непонятного чувства. Из них брызнули слёзы, прочерчивая на грязных щеках чистые дорожки. Они умирают… Все… За меня… Из-за меня… Спасая меня… Не жалея себя…

 Это чувство кололо грудь, рвалось наружу, отодвигая сердце и разум в сторону, крича: " Вот я! Послушай меня!". У входа в отдел дорогих украшений и побрякушек, где все витрины были стеклянными, стоял Карл, широко улыбавшийся самодовольной улыбкой. Его глаза горели. Но не так, как глаза Грешника, стоявшего рядом. В жилистой руке "гулял" хлыст, чертя на полу кривые полосы. Спецназовцы стояли за его спиной, держа меня на прицеле.

- Идём, уёбище. Ты не на что не годен, - бросил мне Карл, - Ты слабак. Если бы не мой приказ, я бы давно разорвал тебя на куски.

 Я поднялся на ноги. По лицу ещё текли слёзы.

- Ты плачешь? А что ещё ждать от такого жалкого подобия Хранителя, как ты. Потерять одного из сильнейших демонов – это каким идиотом надо быть? Бля, тут нужен талант! Талант неудачника!

 Это чувство. Я понял, что это. Ярость. Дикая, необузданная ярость. И смысла держать её внутри больше не было. Я буду драться. И умру, если придётся. Но заберу эту суку с собой!

 По рукам, по венам, вместе с кровью и тестостероном, бежала сила. Горячие адским огнём пикты покрывали мои руки, сбегая по пространству хороводом забытых рун и вязей. Они цвели рядом со мной, сплетаясь вместе и разделяясь навсегда. Это – моя сила. Ярость, которая внезапно получила форму и тело. Я поднял взгляд на Карла. Он взглянул мне в глаза и застыл.

- Твою… мать! – прошептал он, улыбка медленно сползала с его лица. Я оскалил зубы и закричал, высвобождая энергию. Всю, что была во мне.

- Пиктограмма 2 круга 300 символов! – заорал я.

 Поток чистого, острого огня ударил в Карла из моих поднятых рук. Он поднял руки, защищаясь. Поток ударил в его щит, изменяя цвет защиты с полупрозрачно-голубого на раскалено-красный. Огонь хлестнул по витрине и спецназовцам, которые разом спустили курки. Лопнуло стекло, осыпаясь ярким дождём, под невыносимо высокой температурой. Людей разорвало на куски, превратив в пепел. Карл держал щит… А где Грешник?

 Ответ пришёл быстро. Кнут свистнул в воздухе слева от меня, очертив объёмный след в воздухе, и ударил по мне. Пикты разлетелись в стороны, создавая щит. Поток огня ушёл в сторону, выжигая пол. Перегородки лопнули, и крошево посыпалось на этаж ниже.

 Неизвестный металл промял щит, разорвав ткань магии. Я прыгнул в сторону, но недостаточно быстро. Острый кончик чиркнул по лицу, и я взвыл от боли. Поток магии дёрнулся, проломив стену в соседний отдел, и исчез.

 Я рухнул на пол. Мой глаз… мой левый глаз… превратился в кровавое месиво. Боль резала тело, заставляя кричать. Но я держался. Кровь залила пол лица, от болевого шока второй глаз тоже ничего не видел. Но я не лежал на месте. Я куда-то полз. И внезапно понял, что слышу глухие удары. Это хлыст бился об щит, который до сих пор держала моя магия. Я протёр правый глаз рукавом куртки. Всё плыло, но я разглядел горящие яростью глаза Грешника. Его оскалившейся череп. Он был в ярости. Он… не мог пробить мой щит!

- Добей его! – заорал Карл. Я глянул на него и бросил молнию. Парень отбил её щитом, побежал ко мне, в руке его кружились пикты. Хлыст продолжал бить по щиту, удары резали пол, крошево летело в разные стороны, а я на голом адреналине продолжал ползти. И тут понял, что у меня достаточно силы для ещё одного удара. Откуда? А какая разница? Главное, что они были.

 Я резко откатился в сторону, оставляя на полу тоненькую полосочку крови. Хлыст обрушился на пол, прорезая его, пикты Карла сорвались с его руки…

 

Глава 3.

- Пиктограмма 2 круга 500 символов! – заорал я. Так непривычно. Но… теперь реально.

 Сила подняла меня на ноги, поставила и зафиксировала противодействием от извивающегося луча зелёного цвета, ударившего из моей правой ладони. Он резал само пространство, мне приходилось сдерживать его отростки, которые рвали куски нашего мира и саму реальность. Разлетелись на мириады светящихся кусочков стекло витрин, взлетел в воздух пол, показывая нижний этаж, разлетелась на куски витрина, развеялись по миру пикты Карла…

- Грешник! Ко мне! – заорал парень. Тварь из Ада прыгнула к нему, заставляя хлыст плясать перед ними. Их двоих окутала дребезжащая энергия щита Карла. Мой зелёный луч ударил в них. И за секунду до удара… Грешник прыгнул в сторону, открывая лучу своего хозяина. Глаза Карла расширились от удивления, рот раскрылся в крике, брызнула слюна… Луч с лёгкостью пробил его щит, смял тело и потащил его за собой, ударил в стену, вырывая из неё куски и выбрасывая их на улицу, лопнули стёкла универмага, заполняя морозный воздух улицы, который хлынул через огромную дыру в стене внутрь помещения, дождь из осколков и каменного крошева на секунду завис в воздухе, ещё удерживаемый моей силой, а потом всё это посыпалось вниз грязно-стеклянным дождём.

 Ноги мои подкосились от усталости, и я рухнул на колени. Кровь ещё лилась. Я боялся дотронуться до того места, где совсем недавно был мой глаз.

- Марат? Марат, ты как? – мне на плечо легла рука Александра Васильевича. Он, в грязном порванном костюме и обильным кровоподтёком на лице, лежал рядом. Тут же был и Ник, правда без сознания.

- Я… я… не знаю, – прохрипел я. Голос от постоянного крика сел, - Что делать?

- Уходить. Немедленно уходить. Привези мне кресло.

 Когда мы садились в пустую машину, водитель, очевидно, сбежал, на улице уже работали Тени.

 На крыше одной из разбитых машин, стоящих слишком близко от универмага и попавших под камнепад, лежал Карл. Тело его было ужасно изуродовано. Правая рука висела наполовину оторванной культёй, левая нога была вывернута, кость, прорубив кожу и сухожилия, показалась наружу. В груди торчали несколько осколков стекла, справа рёбра пробили кожу. Нос сломан, зубы выбиты, один глаз вытек, челюсть неестественно сдвинута на бок. Но он ещё дышал. Хрипло, при каждом вздохе выплёвывая кровь, но дышал. Магия держала его.

 Грешник стоял рядом. Ветер трепал его плащ. Скулы обтянула сухая кожа, а уродливая довольная улыбка плясала на лице. Карл открыл единственный глаз.

- По…глатк… по…чему…? – прошипел парень.

- Потому что я сильней. Ты – лишь привязка. Колышек в земле, к которому привязан мой ошейник.

- Но… я сейчас… у… умру…

- Нет, - улыбнулся Грешник, - Не умрешь. Я тебе не позволю.

 Он взял его за здоровую ногу и грубо стащил на асфальт. Тело куском мясо рухнуло, Карл выплюнул кровь. А Грешник уже тащил его, словно мешок с костями. 

 

***

- Ник! – закричала Лиза, бросаясь к нам. Хилл тоже был здесь, и Паша. Девчонка вместе с парнем подхватили бойца и повели его в медицинскую комнату.

- Осмотри его, - бросил усталым голосом Александр Васильевич Хиллу, указав кивком на меня. Я закрывал левую часть лица рукой.

- Ну-ка покажи, - попросил доктор, приближаясь ко мне. Я медленно убрал руку. Хилл отпрянул, пытаясь скрыть свой испуг. Плохо получалось, - Ого… Ничего себе… то есть… ничего, подлечим! – слабо улыбнулся он. Я кивнул.

 Смерть окружает нас всегда. Она – верная спутница и лучшая подруга для всех людей. Самая верная, самая надёжная. Она не бросит нас, всегда подберёт и утешит. Хотя бы потому что, дальше, чем она, ничего нет. Умираем лишь однажды. И, быть может, это самый лучший миг во всей жизни. Да, боль. Да, страх. Страх перед неизведанным, неизбежным, неуправляемым. А жить мы не боимся? Столько страха, столько боли несёт нам жизнь. Мы привыкли. Просто привыкли. И ничего не ждём, знаем, на что рассчитывать, как закрыться, защитить больные места. А смерть? Мы её не знаем. Она – как факт. Она просто есть, и никто её не победит. Никто не обманет и никто не обгонит. Именно поэтому нам страшно. Мы боимся того, чего не понимаем и чего не знаем. Это тоже факт. А ведь смерть – это свобода. Она оставляет проблемы за спиной, чистит твою судьбу, говорит: ничего, ещё чуть-чуть и всё. Что всё? Всё. Дальше Рай. Или Ад? А, может, перерождение. Дальше – темнота и тишина. Я знаю. Я умирал. И сейчас, когда я лежал на диване, глядя единственным глазом на раскачивающуюся под потолком лампочку, понимал, что хочу умереть. Слишком тяжко сдерживать крик совести. Слишком тяжела горечь потерь. Я не мог больше терпеть удары мозга, отзывающиеся уколами стальных игл. Душа и разум молчали. А сердце рвали на куски воспоминания и переживания. Столько людей… Так много людей умерли из-за меня. Эта Война, нужная, кажется, только им, забрала у меня всё. Дом. Родителей. Любовь. Нормальную жизнь. Ясность. А что оставила взамен? Лишь боль и терзания. Мне было больно. Той жуткой, тягучей болью, которая разрывала моё естество, заставляя снова и снова прокручивать во тьме воспоминания о прошлом. Ведь когда-то всё у меня было. Семья, дом, любовь, жизнь. И не было Войны.

 За что? За что, вашу мать? Ведь я не Тот! Не Тот, кто вам нужен, тогда почему я должен сражаться на вашей Войне? На хрена она мне? Что даст мне победа? Она вернёт мне родителей? Нику? Может, мой глаз? Слова Хилла: "Слишком сильно всё повреждено. Могу лишь остановить кровь и зашить рану. Извини. Глаз не вернуть" – стучали, как последняя капля в переполненной чаше душевных слёз. Слёз, смешавшихся с капельками крови сердечной боли.

 Что делать дальше? Теперь, когда остались одни вопросы, и нет ни одного ответа. Мало того, нет ни одного человека, который эти ответы мог бы мне дать. Или демона. Любого существа. Нет даже Белиара.

- Как ты? – голос Хилла застал меня врасплох. Я вздрогнул. Повернул голову. Сел. Голова чуть кружилась.

- Хреново, - честно признался я.

 Парень кивнул.

- Я принёс тебе повязку. По-моему, круто. Глянь! – он протянул мне кожаную повязку на глаз. Она скрывала глаз и часть щеки. На оборотной стороне, той, что должна быть наружу, был изображён крест. Я измученно улыбнулся, поблагодарил, взял её. Подошёл к зеркалу. Взглянул на себя.

 И ужаснулся. Худой, бледный. Шрамы покрывают всё лицо. Там, где был глаз, уродливая дырка. Она заросла свежей кожей, но углубление ещё было хорошо различимо. Я одел повязку. Нормально.

- Держись, Марат. Всё образуется. Всё будет хорошо.

- Нет. Не будет. Нечему быть хорошо. Понимаешь? – я посмотрел на Хилла. Тот молчал, опустив глаза.

- Слишком много я потерял. Слишком многие погибли. Слишком далеко я в…этом. В этой Войне. Что бы не случилось дальше – хорошо уже не будет никогда.

 Мы помолчали.

- Как там Ник? – нарушил я молчание.

- Пришёл в себя.

 

***

 Лиза спала. Когда боец "Протекта" открыл глаза, девочка лежала, опустив голову на его больничную койку, прижавшись лицом к его поцарапанной руке. Плечо болело, бинт, который толстым слоем оплетал его, пропитался кровью. Перед глазами ещё плыло, голова, тоже перебинтованная, гудела словно колокол. Ник пошевелился, что вызвало укол боли. Боец застонал, разбудив девочку. Она подняла сонные глаза, посмотрела на него. Такая красивая.

- Привет, - сказал он. Лиза улыбнулся.

- Ты очнулся… Я… я… ждала.

- Я в норме. Только…

- Только всё болит, - улыбнулась девочка.

- Ну да, - кивнул парень. И рассмеялся.

 Понимал ли он, что девочка влюбилась? Конечно. Лиза и не скрывала. А её красивые глаза не скрывали своих чувств. Любил ли он её? Любить – дело времени. Но она ему нравилась. Очень нравилась. И плевать, что она младше его на много лет. Какая разница? Жизнь слишком скоротечна, чтобы задумываться над такими, в сущности, простыми вопросами: люблю, не люблю?

- Ты красивая, - прошептал Ник, улыбаясь.

- Да? – девочка покраснела, - Спасибо.

- Это не комплимент. Это констатация факта.

 Снова не ловкий смех. Ник не отводил от неё глаз. И она. Она тоже смотрела только на него. А зачем ей кто-то ещё? Марат? Прошлое. Тогда она думала только о нём. И он о ней. Любовь?

 Лиза потянулась к нему и легла на его грудь. Он сжал зубы от боли.

- Ой, прости, - она резко встала.

- Ничего. Ничего. Мне… приятно. Иди сюда…

 Поцелуй был долгим. Долгожданным. Лучше всяких слов.

 

***

 Во Дворе было невероятно шумно. Все готовились. Готовились к вторжению. Прокажённые, выброшенные на свалку, забытые и проклятые своими создателями, они готовились отомстить. В вечной темноте искусственного мира горели полные ярости глаза. Алые, зелёные, жёлтые, человеческие и словно кошачьи… Твари всех мастей столпились перед фонтаном. А Гереол стоял на скамейке, возвышаясь над всеми. Единственное крыло, сложенное за спиной, трепал ветер. Также как и его длинные волосы. На земле валялась голова Арифира с искажённым ужасом лицом.

- Я дал вам оружие! – заорал демон. Толпа вторила ему дружным гулом, - Я дал вам силу! И, самое главное, я дал вам надежду! И я не отниму её у вас! Никогда! Мы идём на Землю. И она будет принадлежать нам! – ор толпы заглушал голос демона, - Они выбросили нас, отобрали у нас силу. Но теперь…Теперь мы отомстим!

 Демон махнул рукой в сторону, и ткань Двора разошлась аккуратным, словно сделанным хирургическим скальпелем, разрезом, обнажая живую тьму междумирья.

- Идёмте, братья мои. Пора. Пришло наше время!

 И с громким боевым кличем в разрез, ставший теперь порталом, ринулась толпа жаждущих мести.

- Ты молодец, - зашептал чужой голос в голове Гереола. Он вздрогнул.

- Я делаю то, что ты сказал.

- Нет, брат. Ты делаешь то, что хочешь. Разве нет?

- Да, - склонил голову демон, - Но… Зачем тебе это?

- Плохой вопрос, брат. Лишний. Ответ тебе не нужен.

- Если бы был не нужен, я бы не спрашивал, - огрызнулся демон.

- А ты дерзкий. Это хорошо. Но только не со мной. Я могу отобрать у тебя то, что дал, в любую секунду. И ты снова станешь мусором. Ни на что не способным мусором, жалеющим себя. Но я не хочу этого делать, брат, не хочу. Я хочу, чтобы ты отомстил. Скажем так, я делаю тебя своим союзником. Вот зачем это мне. Удовлетворён?

- Вполне, - кивнул демон. Спрыгнул на землю и пошёл к порталу. Бывшие когда-то ангелами и демонами расступались перед ним, пропуская вперёд. Шептались, благодарили его.

 Гереол шагнул в портал.

 

***

 За окном комнаты было сумрачно. Даже темно. Лишь изредка всполохи пламени освещали окружающую огненную пустыню. Ад. Девятый круг. Всё за окном было ирреальным. Тьма слишком тёмная, края слишком резкие, каждая крупица песка была совершенной формы, с неба лился огненный дождь и особенно крупные капли, разбиваясь об песок или обточенные скалы, освещали тьму бесконечного круга. Каждый крик грешника, пытаемого на распятиях, которые стояли здесь же, прямо посреди пустыни, смазывал мир и перемешивал краски. Множество демоном суетилось вокруг своих душ, которым дали убогие телесные оболочки лишь для того, чтобы причинять им боль. С ним снимали кожу, резали, рубили, грызли, ломали кости, рвали когтями. Капли дождя прожигали насквозь их кожу и кости, казалось, саму душу…

 Вечные страдания. Здесь же, в комнате, было всё так, как на Земле. Обстановка соответствовала какому-нибудь охотничьему дому. Преобладало дерево, тихо потрескивал камин, над ним, на стене, там, Ге отлично смотрелись бы оленьи рога, висел человеческий череп. На полу расстелена человеческая кожа вместо медвежьей шкуры. Но, удивительно, в этой комнате это смотрелось даже уместно. Может, потому, что здесь жил Люцифер.

 Он сидел в мягком, дорогом, кресле, поставив руку на подлокотник и положив голову на кулак. Демон был обнажён по пояс, кожа его было невероятно бледной и обтягивала рёбра и плечевой пояс. Взгляд его чёрных глаз был сосредоточен на хрустальной шахматной доске, которая стояла на маленьком чайном столике перед ним. Столик был накрыт красной бархатной скатертью.

- Чей ход? – голос возникшего из воздуха демона не испугал Люцифера. Он почувствовал Азаратера довольно давно, как только князь пересёк границу его круга.

-  Мой. Всегда мой, - улыбнулся Люцифер. Азаратер ответил улыбкой.

- Может, нам сыграть? – предложил он.

- Нет, мой добрый друг. Я играю только сам с собой, - демон поднял свой гипнотические глаза на собеседника.

- Почему? – удивился хозяин Восьмого круга.

- Так повелось, что мои… - он сделал паузу, - партнеры по игре… - ещё одна пауза, - долго не существуют.

 Азаратер рассмеялся. Люцифер тоже улыбнулся. Но глаза его остались серьёзными.

- Тогда не стоит.

- Чем могу быть полезен? – Люцифер откинулся на спинку стула.

- Я посоветоваться пришёл. Ты ведь знаешь, что твориться на Земле.

- Естественно.

- Знаешь, что творит этот сопляк. И, наверняка, чувствуешь Белиара. Вернее, не чувствуешь.

- Да.

- Неужели… придётся искать нового князя?

 Люцифер развёл руками, показав ввалившийся живот.

- Кто знает?

- Он, - Азаратер акцентировал ударение на этом слове, - Тревожится.

- Напрасно.

- Возможно. Но я должен что-то ответить.

- Подождём. Время покажет.

- Как бы не опоздать.

- Не опоздаем, - улыбнулся Люцифер.

- А Свет? – Азаратер подошёл к окну. Очередной всполох осветил лицо демона. Совсем не человеческое лицо. Хозяин Восьмого круга прибыл сюда в истинном своём облике. И он был еще более далеким от человеческого, чем облик Белиара. Тело напоминало человеческое. Только кожа была словно чешуйчатая, хотя и телесного цвета. После локтя рука превращалась в сплошной костный отросток, завершавшийся когтями. Лицо было бледным, нос вздёрнут вверх, а рот был гораздо больше, чем у человека и его заполняли ряды острых, как лезвия, зубов. На ногах ниже колен такие же костные отрезки, как на руках, и когти. Кожаные крылья аккуратно сложены за спиной. Фигура у Азаратера была мускулистой, с квадратиками пресса и широкими плечами.

- Он будет ждать.

- С чего ты взял?

- Поверь. Свет ещё в худшем положении, чем мы. Тот парень был Хранителем для демона и, как ни крути, у нас о нём больше информации.

- Он не Тот, так ведь? – Азаратер посмотрел в глаза развалившегося в кресле Люцифера.

- Его судьба не написана.

- А Тот? Что если Свет найдёт его первым?

- Они его не ищут. Им он не нужен.

- Что? Откуда ты…?

- Просто знаю. Всё-таки опыта у меня побольше будет, - улыбнулся хозяин Девятого круга, - Свет будет сейчас делать только одно. Искать серого кардинала.

- Третья сила. Тот, кто всё это начал. У тебя есть мысли на этот счёт?

- Естественно. Но лишь мысли.

 Азаратер попытался улыбнуться. Но получилось у него это плохо.

- Я думаю, это кто-то из наших. Из… демонов, - немного дрогнувшим, более тихим голосом произнёс Азаратер. Видно, он боялся, не Люцифер ли это.

- Всё может быть.

- Да, - кивнул Азаратер, - Мне пора, друг. Ещё увидимся.

- Конечно. До встречи! – кивнул Люцифер.

 Азаратер исчез также внезапно, как  появился. Люцифер посидел пару секунд без движения, подождал, пока демон покинет пределы Девятого круга.

- Ты понял? – спросил он у пустоты.

- Да. Пора начинать, - ответила пустота.

- Рано. Ещё Свет не сделал свой ход. Сейчас они опасны как никогда.

- Встреться с Сизриилом. Он должен знать о сложившейся ситуации.

- Он и так знает.

- Откуда?

- Вы задаёте слишком много вопросов. Свет почти нашёл Того. И в моих интересах подождать, пока это почти превратиться в "нашли".

- Помоги парню.

- Рано. Не спеши. Всему своё время. И скоро…

 Люцифер осёкся на полуслове. О нет… Неужели он просчитался… Это невозможно! Глаза князя расширились от удивления. А губы задёргались, как у старика.

- Кто это? Что, что происходит? – голос вибрировал от тревоги.

- Не знаю. Но это означает только одно. Он начал действовать. И гораздо раньше, чем я думал, - Люцифер был удивлён. Очень удивлён. 

- Пора и нам начать действовать! Верни меня! Помоги парню!

 

Глава 4.

 Я проснулся резко, с вскриком. Сел на раскладушке, тяжело дыша. По всему телу струился холодный пот. Руки дрожали, сердце рвалось из груди. Но почему? Дурной сон? Но… я не помню. Я просто проснулся. Такого не бывает.

 Спустил ноги на холодный пол. Нашёл резиновые тапки, которыми щедро снабдил меня "Протект", надел их. Встал. Затряслись колени. Поковылял в туалет. Тяжеловато было идти в темноте, да еще и с одним глазом. Несмотря на то, что прошло уже три дня, я никак не мог привыкнуть. Вышел в коридор, поковылял, задевая мусор на полках плечами и чертыхаясь. Дошёл, наконец. Щёлкнул переключателем света, открыл дверь. Луч осветил коридор, обрисовав тени необычным эскизом. Дрожь немного утихомирилась. Я открыл кран. Струя холодной с шипением полилась в раковину. Глянул на себя в зеркало. Мельком. Ибо вовсе не восхищался тем видом, который сейчас у меня был. Набрал в ладони ледяной воды, подождал пару секунд, наслаждаясь, как приятно она холодит кожу, и плеснул себе в лицо, зажмурившись. Это взбодрило, беспокойство медленно уходило, оставляя меня в гордом перманентном одиночестве. Я открыл глаз.

- Здравствуй, - спокойно произнёс стоящий за спиной Люцифер. Его отражение я отчётливо видел в зеркале. Вскрикнув от неожиданности, я резко обернулся, вжимаясь в раковину.

- Какого хрена…? – смог я, наконец, сформулировать свои мысли в более-менее чёткое предложение.

- Извини, что пришлось тебя разбудить. Но нужно поговорить. Срочно.

- Что? – церемониться не было желания.

- Началось вторжение. В ваш мир.

 Я переварил поступившую информацию.

- Эээ… Вторжение?

- Гереол. Знакомое имя? – Люцифер не шевелился. Только его лицо постоянно меняло мимику.

- Да. Но он же…

- Он поднял восстание. Кто-то дал ему силы, открыл проход в ваш мир. Весь Тёмный двор следует за ним. И сейчас, пока мы с тобой разговариваем, они захватывают Землю.

- Сколько их?

- Много. Очень много. Тысячи.

- Где?

- Не далеко.

 Я услышал шум за дверью. Ручка щёлкнула, поворачиваясь. Я вспомнил, что не заперся.

- Время уходит, смертный. Спеши, - демон исчез без следа. Так же внезапно, как и появился.

 В туалет вошёл сонный Пашка. Вздрогнул, увидев меня.

- Бля, ой, Марат? Извини.

Я молча уставился на него.

- Ты как? Какой-то бледный вид у тебя.

- Вторжение, - в полголоса произнёс я.

- Что? – не понял Паша.

- Поднимай всех. Быстро!

 

***

 Ночь уже заканчивалась. Медленно, нехотя, она уходила. Нет, солнце взойдёт ещё не скоро. Ибо зима, хоть и ранняя, но зима. И холодно уже совсем по-зимнему. Но, стоит посмотреть на улицу, и видно – ночь уходит. Наступает утро. Как? Откуда? Люди. Всё люди. Именно они своими действиями превращают ночь в ночь, а день в день. Начали появляться машины, ожили светофоры, ранние пешеходы медленно, нехотя выползали на холод улицы.

 Мост, соединяющий два района, разделенных не то чтобы очень широкой и глубокой, но всё же рекой, уже шумел. Его заполнили машины, менты пытались "разрулить" возникающие спорные ситуации, не забыв при этом отхватить свой кусок, автобусы, двигаясь с черепашьей скоростью, гудели и шипели, выбрасывая на морозный воздух клубы белого пара. Жизнь кипела. Бурлила. Пока.

 Прямо посреди моста открылся портал. Один из множества. Небольшие, с человеческий рост трещины в нашем мире отрылись одновременно по всему миру, выбрасывая изголодавшихся и полных ненавистью созданий сюда. Первым вышел Гереол. Окинул спокойным, властным взглядом удивлённых людишек. Кто-то выглядывал из машин, пассажиры прильнули к окнам, менты бросили срывать куш и потянулись к табельным "Макаровым". На лице демона было полнейшее пренебрежение. Не трудно догадаться, зачем он пришёл именно сюда. Ведь здесь, именно в этом городке жил тот, кто послужил причиной потери крыльев. И простить такое демон не мог. За его медленно, но верно появлялись другие. Ангелы и демоны. Бывшие ангелы и демоны. Падшие ангелы и демоны. С горящими огнём глазами, с распахнутыми пастями, с сжимавшими топоры и кривые мечи руками. Они ждали команды. Все ждали команды. Казалось, весь мир ждал его команды. В воздухе скромными хлопьями закружился первый снег. Он падал, падал и падал.

- Убейте всех! – спокойно сказал он. И, с диким воем, толпа его послушалась.

 Они бросились на машины, сталь разрывала людей на куски. Дикий крик боли. Посмертный крик. Скоро этих криков стало множество. Кровь заливала смятые машины, тела падали на землю, кто-то вытаскивал людей из машин и рвал их глотки зубами, пьянея от крови. Двое, один оторвав дверь, другой пробив окно, влетели в автобус. Люди, давя друг друга, пытались уйти о смертоносной стали, которая рубила их на куски. Отрубленные руки, ноги, головы, разрубленные тела копились, заваливая пол автобуса. Падший ангел тащил половинку туловища за кишки, размазывая кровь по полу…

 Первые выстрелы, пули не причиняли демонам особого врага. Топор снёс голову милиционеру по челюсть, второго подняли и сбросили с моста. Машины пытались уехать, врезались, всюду слышался скрежет металла, звук бьющегося стекла, стоны и крики. Орда бежала по крышам машин, хватая ещё живых и разрывая их на куски. Кто-то уже покрылся слоем крови, утоляя свой голод человеческой плотью…

 Гереол стоял на крыше автобуса и наблюдал. Он не хотел присоединяться к резне. У него было ещё одно дело. И для его исполнения нужен был тот парень.

- Он скоро явиться, не переживай. Его… уже предупредили, - казалось, обладатель голоса улыбнулся

- Надеюсь. Я слишком долго ждал.

- Ещё немного, брат. Ещё чуть-чуть.

 

***

- Я поеду один! – крикнул я, выбегая на улицу в кожаной куртке - байкерке Ника. Всё равно не скоро ему на мотоцикле гонять.

- Не отпущу! – крикнул Александр Васильевич, выкатываясь на улицу. Он был одет в пижаму и выглядел несколько комично на своей коляске.

- Мы с тобой! – крикнула Лиза, Пашка и Ник с перевязанной рукой за её спиной.

- Послушай их! – Хилл схватил меня за плечо.

- Да плевать! – я срывался. Нападение на наш мир – моя последняя капля. Сила, питаемая дикой яростью, переполняла меня. Пикты, невидимые для них, светились во тьме всех миров. Я был словно маяк. Маяк, светящийся невероятной силой. И я собирался стать маяком для него, - Плевать мне на ваши слова! Зачем я вам?

 Молчание. Только Хилл держит меня за руку. Я оттолкнул его.

- Я вам не нужен! Никто даже не объяснил, зачем вы меня спасли! Никто никогда не делает ничего просто так!

- Неужели ты до сих пор нам не веришь? – бросила Лиза. Почему в её глазах стоят слёзы? Ника… Она напомнила мне Нику. На мгновение я смягчился. Стал слабым. Но лишь на миг. В моих глазах пробежала грусть, слишком тяжёл стал пепел воспоминаний на ресницах. Да по хуй. Сейчас я не важен. Важен лишь наш мир.

- Вам? Ты уже их…? – я смотрел на Лизу, а девушка не сдержала моего взгляда. Отвернулась. Она не Ника.

- Да как ты не можешь понять? – Ник выступил вперёд, - Ты сильный маг, поэтому мы спасли тебя! И что? Что здесь корыстного? Вот вся тайна твоего спасения! Подожди пару минут – мы пойдём вместе!

 Всего лишь сильный маг…? Это и есть причина…? И всё? Нет… Нет… Чёрт! Да как они не поймут!

- Вы не должны умирать! – крикнул я. Бросил последний взгляд на них. На Александра Васильевича, который всё понимал, но не мог, просто по-человечески не мог, на Пашку, который был согласен со мной, на Ника и Хилла, которые боролись с собой, на плачущую Лизу, которая скоро поймёт… Прощайте!

 Я отошёл на пару шагов и…

 И прыгнул.

 Или шагнул.

 Не знаю.

 На портал не было похоже. Я просто взял всё своё тело и переместил его туда, куда мне кто-то указал. Кто? Люцифер.

- Нет, парень, не Люцифер. Это всего лишь я, - такой знакомый, такой родной голос…

- Твою мать! – только и сказал я. Мы медленно перемещались у самого края нашего мира в теле замершей секунды.

- Я тоже рад тебя видеть, - ухмыльнулся Белиар. Он шагал рядом. Живой. Вернее…

- Я не могу умереть, парень. Хотя та тень меня неплохо саданула.

- Кто тебя вернул?

- Тот же, кто и "убил". Люцифер.

- Что?

- Долго объяснять. И вряд ли тебе это понравиться.

 В душе радость медленно, но верно заменялась чувством гложущего любопытства. Новые вопросы. Честно, я даже соскучился по ним. Слишком долго я мучился всего одним: что дальше. А теперь… Теперь снова ни хрена не понятно, зато есть цель. Видимая цель. И с этими мыслями я шагнул на занесённый кровавым снегом асфальт моста.

 

Глава 5.

 Мост был… неузнаваем. Груды машин, побитых, перевёрнутых, горящих. Везде изуродованные тела, первый снег смешен с грязью и залит кровью. Хлопья скользят по воздуху, мешая разглядеть фигуру на автобусе в самом центре моста. Тихо. Очень тихо. Только потрескивание пламени. Рядом стоял Белиар. Надо же, я даже отвык от его постоянного присутствия.

- Гереол, - прошептал я, стараясь не рушить тишину. Демон покачал головой.

 Я пошёл вперёд, обходя машины и приближаясь к фигуре на автобусе. Но, стоило мне чуть зайти вглубь моста, как со всех сторон послышался шум. Возня. Неразличимая почти. Но слишком чужая. Скрипы, скрежет, хруст. Гереол был не один.

 Я сделал ещё один шаг. И началось. На меня из-за машины прыгнул демон, сжимая в руке заляпанный кровью и кусками плоти, его пасть с рядами жёлтых острых зубов была распахнута. Я даже не посмотрел на него. Невидимая рука из ярких пиктов оторвала его ногу и бросила на асфальт. Жалкий хруст, всхлип и размазанное по асфальту тело.

- Ты… стал сильнее. Гораздо сильнее, - улыбнулся Белиар, - Сам всё сделаешь или дашь повеселиться?

 Нас окружили. Отовсюду выглядывали залитые чужой кровью тела. Они жаждали разорвать меня на куски. Что ж, вперёд!

- Веселись, разминайся - улыбнулся я, окружая себя щитом. Тут же в него врезался чей-то брошенный меч. Активные противнички.

 Белиар прыгнул в толпу врагов, отшвырнув в сторону покорёженную тачку. Она зацепила нескольких демонов и, пробив ограждение, под их хриплый крик полетела в воду, уже покрывшуюся тоненькой коркой льда. Когти оторвали рёбра у первого, зубы клацнули на шее у второго, ударила струя артериальной крови, свистнул топор, лезвие проскользило в сантиметре от лица демона и врезалось в стекло авто, которое брызнуло капельками стекла, нога Белиара проломила грудную клетку падшего, рука сомкнулась на голове другого, большой палец с когтем утонул в глазнице... Меч почти рубанул по демону. Почти. Ударом он был разломлен, а кусочек лезвия возвращён хозяину…

 Я тоже не скучал. Сверкнула молния, испепеляя ближайшего ко мне падшего. Несколько файерболлов нашли цели. Запахло горелой плотью.

- Наконец-то, - прошептали у моего уха. Сильный удар, сверкнула сфера моего щита, расплываясь паутиной трещин, меня бросило на асфальт, потащило по нему, ударило об машину. Если бы не кожаная куртка, я точно стёр бы локоть до кости. А так даже не поранил кожу. Хорошая курточка. Была.

 Пальцы со скрежетом прорывали мой щит. Им это удалось. Меня подняли за мой щит и швырнули вперёд. Вращаясь в воздухе, я врезался в лобовое стекло покорёженной машины, падая в салон на передние сиденья. Рычаг переключения скоростей больно врезался в ребро. Голова немного кружилась после полёта, тело начинало болеть. Не давая мне очухаться, кто-то приземлился на капот, проминая металл. Резкое движение, свист рассекаемого воздуха, скрежет расходящегося металла, я, поджимая ноги, свернулся на правом сиденье, нащупывая ручку для открытия двери. Это было крыло. И оно разрезало машину на две части. Автомобиль развалился, я выкатился из него, и тут же, в свежеобразованный мною щит ударила чья-то нога. Она пробила оболочку и больно врезалась в живот. В дыхалку. Воздух с шумом вылетел из лёгких, меня оторвало от земли и шваркнуло об автобус. Кровь брызнула изо рта, земля стремительно приближалась. Об неё удар был ещё больнее, чем об автобус.

 Голова шла кругом. Я ударил наугад. Веером. Просто невидимое лезвие. И достал. Скрежет. Противник отпрыгнул, давая себя рассмотреть. Гереол. С… одним крылом. Ни хрена себе. Он не дал мне времени на удивление. Лишь немного улыбнулся и прыгнул вперёд.

 Где Белиар? Я его не видел. Нужно было как-то среагировать. Но как? Щит меня подводил, он мог и не выдержать удара. А что тогда?

 Белиар успел. Он плечом ударил в Гереола, отбрасывая того в сторону. Падший врезался в микроавтобус, сминая металл и сдвигая машину с диким скрипом с места. Белиар не остановился. Новый бросок, когти вспарывают металл, Гереол присел, ударил сам. Его кулак врезался в солнечное сплетение демона, рука схватила того за горло, и ударило головой об дверь уже разбитого микроавтобуса…

 Неожиданный шум отвлек от боя. Лезвие топора неслось к моей голове. Я просто отмахнулся. Демона подбросило вверх, а потом шваркнуло об мост.

 Стоило повернуть голову в ту сторону, где дрались бывшие когда-то товарищами, как…

 Я ели успел прыгнуть в сторону, крыло с мягким шелестом разрезало автобус. Гереол замер, тяжело дыша. Бой всё-таки выматывал падшего. Да и меня. Бывший когда-то цельным автомобиль распался начал разваливаться. И кусок металла немалого веса падал на меня. Блин! Я попытался подняться и побежать, но не успел.

- Стой! – заорал падший, бросаясь ко мне. Кусок продолжал падать, лапа падшего врезалась в мою грудь, сбила с ног, прижимая к шершавому асфальту. Я не мог пошевелиться, слишком устал. Где Белиар? Сильные пальцы сжимались у меня на горле, небо закрыл ржавый металл. Похоже, Гереолу было не важно, останется он жить. Ему хотелось убить меня. Дышать было невозможно, в глазах начало темнеть. Где… где… Я уже ничего не видел. Лишь по телу бежали огоньки новых, до этого момента невиданных, пиктограмм. Белиар где-то там бился с множеством падших. Он не успевал ко мне. Ну и что? Я и сам могу!

 Такие мысли холодным душем окатились засыпающий от нехватки кислорода мозг. Глаза, невидящие уже ничего, широко раскрылись. Небо, усеянное скользящим снегом, плыло, смазываясь в одну серую массу. А мириады пиктов уже срывались с моих пальцев. Перед глазами, прямо на небе, начала вырисовываться пиктограмма. Её внутренние и внешние круги заполнялись вязью и символами, которые я понимал. И знал, что с ними делать.

 Кусок металла застыл над нами. Гереол тоже застыл. Застыли снежинки, небо, всё застыло. Лишь я не застыл. И мой голос, несмотря на сжатые стальным хватом связки, зазвучал в мёртвой тишине.

- Пиктограмма 1 круга миллиона символов!

 И что-то порвалось. Мир снова пришёл в движение. А с неба, прямо сквозь облака, упал огромный мальтийский крест. Он был соткан из чистой энергии, моей энергии, проходя сквозь небо, он своим перекрестием попадал прямо на нас. Так я их хотел. Снег, кружащийся в воздухе, растаял, вода испарилась, а крест продолжал падать. И падал он гораздо быстрее, чем тот кусок металла. Гереол поднял голову вверх, на гудящий живой энергией крест, на само воплощение одной из самых мощных пиктограмм, которые видел этот мир. Вехи, лёгкие отголоски пиктов и символов, которые связывали их воедино, раскрашивали мир таинственными узорами магии. Это было красиво, завораживающе красиво. И смертоносно.

 Удар был подобен грому. Только если бы в центре грома находился ты сам. Всё произошло очень быстро.

 Гереол взвыл от боли, кусок металла разлетелся на кривые куски, падших прижало к мосту, разрывая на куски и размазывая по асфальту, Белиара тоже ударило, хотя я и пытался оградить его от воздействия моей магии. Бетон и сваи лопнули, мост сначала просел, проминаясь, машины взрывались тут и там, потом начал сыпаться, роняя огромные куски металла в воду реки. Они разбивали молодой ледок, поднимая тучи брызг. Нас с Гереолом, словно кукол, бросило в разные стороны. Что либо делать я был не в силах. Все они ушли на пиктограмму. Я просто падал в низ, вместе с разбитыми машинами и камнями, крошевом и металлом. Гереола я не видел. Крест ещё светился в воздухе тяжёлым отголоском измятого пространства, пикты и символы, мягко разрываясь, рассыпались крошечками огоньков - светлячком…

 Я рухнул в ледяную воду. Она тысячами игл впилась в тело, утягивая меня вниз, на дно. Мышцы свело судорогой, мозг вопил от перегрузки, даже не пытаясь найти способ выбраться из мокрого, холодного капкана. Ничего не хотелось. Даже открыть глаз. Повязка намокла, наполнившись весом, и сползла на шею.

 Я открыл его. Пересилил себя. И открыл. То, что я увидел, заставило вздрогнуть.

 Воду пронизывали куски моста: какие-то плиты, стальные прутья, мелкое крошево, куски обгоревших машин… И тела. Множество тел. Человеческих тел. Они чертили за собой алые дорожки, уходя ко дну. Ни в чём не виновные люди. Они не участвовали в войне. Просто оказались не в то время не в том месте. Мужчины. Женщины. Дети. Те твари не пощадили никого. И теперь их последний приют – здесь… Это походило на какой-то ночной кошмар. Так ирреальна была картина. Среди прочих тел тонуло тело падшего. Гереол. Он был мёртв. Совершенно точно мёртв. Его спина была прожжена крестом до грудной клетки, там остались лишь ошмётки горелой кожи. Оторванное крыло тонуло рядом, гораздо медленнее, чем само тело. Лицо падшего было искажено болью, глаз не было. Они лопнули от слишком большого давления моего заклинания. Только сейчас, опускаясь ко дну, я видел, насколько я ужасен. Насколько опасна моя сила, какой разрушительной она может быть. Насколько бездарно применяю я. Да кем я стал? В кого, чёрт возьми, превратился? Эта… сила… она… противоестественна! Она не должна быть у меня! Откуда? Почему?

 Сейчас, впервые за довольно долгое время, я знал, что делать и… не хотел этого. Мне хотелось просто всё бросить, послать всё на хуй и забыться. Забыть обо всём. О Войне, в которой я стал… кем? Не знаю. Ну, никак не меньше, чем офицером. О демонах. И ангелах. О Свете и Тьме. Забыть… и умереть.

- Прости, Марат. Не в этот раз, - прошептал в моей голове Белиар, хватая меня за руку и унося от дна.

 

Глава 6.

 Лиза плакала до сих пор. Тихо всхлипывала на плече Ника. Александр Васильевич, мрачный, сидел, уставившись в компьютер на своём столе. Хилл ходил с места на место, постоянно что-то бормоча. Паша сидел на месте. И курил. Втягивал противный, но спасительный дым в лёгкие, выдыхал, немного пьянея от слабого наркотика. Кэзер был рядом. Совсем рядом.

- Что ты собираешься делать? – зашуршали мысли демона в голове парня.

- Ничего. Пока ничего.

- Ты всё знаешь. У тебя есть приказ.

- Помню.

- Ну так чего медлишь?

-А куда спешить?

- Мда. Я тебя иногда не понимаю.

 Паша ухмыльнулся, затягиваясь в очередной раз. Огонёк пополз по сигарете, оголяя пепел. Выдох, облачко дыма. Глаза человека, лукавые и припорошенные сожалением. И завистью.

- Или понимаю, - человек почти увидел, как улыбнулся его демон, - Ты ему завидуешь. Завидуешь, что судьба того парня не написана, а твоя известна. Завидуешь его силе. Зря.

- Почему?

- Потому что ни одному человеку сила добра не приносит. Тем более, столь огромная. И Белиар…- демон замолчал.

- Что? Что Белиар?

- Он далеко не подарок. Не такой, каким хочет казаться.

- Не понимаю? – огонёк дошёл до фильтра. Парень стряхнул пепел на пол, выбросил окурок. Достал ещё одну. Щёлк. Снова огонёк.

- Он – один из князей. А их никому не дано понять. Наверняка всё не так просто, как говорят тебе. И мне. Мы всего лишь выполняем приказы. Они – те, кто идут своей дорогой, - у демона в голосе было смирение. Он таким был создан, ему этого хватало. Но не Паше. Ему хотелось большего.

- Я не хочу выполнять чужие приказы, - процедил сквозь зубы человек.

- Тогда ты умрёшь. Пойми, ты – солдат в Войне, поле боя которой – ваш мир, масштаб – всё, что тебя окружает, цена победы – безграничная власть. Стороны: Свет и Тьма. Величайшие генералы с обоих сторон руководят своими войсками. И не потерпят ослушания. И они правы. Ослушание непременно приведёт к поражению.

- Но Марат ведь не подчиняется никому! – почти закричал парень.

- Ха, ха, ха, - смех демона был подобен ледяному душу. И Паша расплылся в улыбке.

- Марионетка, - прошептал он.

- Да. А как же иначе?

 

***

 Сизриил не спешил. Он медитировал, сидя в созданном им самим мирке, этаком пузырём частного пространства с идеальной атмосферой и отсутствием понятия о законах. Серафиму так было проще наблюдать за ходом Войны. Ведь она переходила на ту фазу, когда малейший шаг в сторону приравнивается к поражению. Но не Тьме. Поражение Ей всего лишь проигрыш на одной клеточке, которыми напичкана доска под названием Вселенная. Будет множество шансов взять реванш. Нет. Сейчас битва не с ней. Сейчас битва с тем, кто затеял очень хитрую игру и планирует перевернуть основы мироздания. И этот кто-то уже очень давно стучался в оболочку мирка, желая поговорить. Может, пора. Ангел открыл свои бездонные глаза. И разрешил.

- Долго же ты ждал, серафим, - даже ангел удивился, когда увидел, кто эта самая третья сторона. Он, конечно, предполагал, но чтобы предположения оказались верны…, - Удивлён?

- Немного. Полагаю, у тебя есть, что предложить мне.

- О да. Альянс.

- Что?

- Я буду представлять вашу сторону в последней битве.

- Какой… битве?

- Ответ – моя ставка в нашем союзе. А что можешь предложить мне ты?

 Сизриил молчал. Медленно, но верно, общая картина событий начинала вырисовываться. Множество предположений, линии теорий – всё соединялось, становилось единым. Клубок, запутанный и склеенный неопределённостями, наконец-то вытянулся в ровную линию истины.

- Твоё желание? – ангел просто висел посередине мира, не желая выдавать своими эмоциями то, что скрыто в его разуме. Только не сейчас. Только не ему.

- Вы не позволите Ей атаковать меня.

- Как?

- Я буду тем, кто начнёт бой. По древней традиции.

 Вот как.

- Ты не представляешь Свет. Даже наоборот.

- И что?

- Я не могу.

- А кто запрещает? Ты – Его слово. Вот и неси его! Лишь позволь начать мне.

- Зачем тебе это?

- Не имеет значения.

- Имеет.

- Не для тебя, серафим. Ты мне не друг. Союзник. Не друг. Ты опасен.

- И ты. Почему я должен тебя слушать?

- Единственный шанс.

- Иначе?

- Иначе вы проиграете.

- А стоит ли победа того, что случиться после?

- Какая Свету разница, что копошиться во Тьме?

- Если то, что там копошится опасно…

- Не более, чем всегда.

 Мысли и слова смешивались в этом общении. Серафим закрыл свой мир, оставив собеседника за границей. Он не готов был дать ответ.

 Тук-тук.

 

***

 Я согрелся. В магазине было тепло. Мокрая одежда валялась комом в углу, рядом с оглушённым заклинанием продавцом. Я сидел на полу голый по пояс в новых классических джинсах. Повязка была на месте. Я смотрел на себя в здоровенное зеркало. Там отражался уже не тот, кем я был. Кем я должен был быть сейчас. Я даже не спрашивал себя, почему. Просто… просто не думал не о чём. Хотелось кричать, звать маму и отца, Нику… Хотелось забыться и стать человеком.

 За спиной возник Белиар.

- Наверное, я должен сказать, что сочувствую тебе.

- Наверное. Хотя нет, лучше не лги.

 Демон слабо улыбнулся.

- Готов?

- Давно пора. Сам расскажешь, или мне задавать вопросы?

- Задавай.

 Теперь я слабо улыбнулся.

- Всего лишь один вопрос. Что происходит?

- Самый сложный вопрос, который когда-либо задавали в вашем мире. Ответ будет долгим.

- Расскажи всё. Я хочу знать.

- Хорошо.

 

***

 Артемий сидел перед столом, молился. За окном давно стемнело, по окну на подоконник скатывались хлопья снега. Робкого, неуверенного, первого, но настойчивого. Глаза монаха были закрыты, дыхание ровное. Он был голый, спину испещряли шрамы. Когти многих демонов. Многое повидал монах. Слишком многое. В комнате было темно, мрак чуть разгоняла настольная лампа, стоявшая на столе. Её электрический свет выделял из темноты лицо Артемия, покрытое свежими ранами. На столе в разобранном виде лежали два пистолета, открытый пустой кейс, патроны стояли ровными рядами, лучики плясали на них. Тишина.

Задёргался на столе мобильник, заиграла простенькая полифоническая мелодия. Монах не спеша открыл глаза.

- Слушаю.

- Откройте дверь, - спокойный голос Рьянова. 

 Монах быстро поднялся и подошёл к входной двери. Посмотрел в глазок. На пороге стоял Хроник. Артемий щёлкнул замком и впустил гостя. На этот раз у Никиты в руках ничего не было.

- Здравствуйте, - улыбнулся монах. Его нагота, похоже, Артемия не смущала, - Чем обязан?

- Для вас есть информация.

- Хм. От кого? – монах с неподдельным интересом посмотрел на Рьянова.

- От ваших.

- А с каких пор Хроники стали почтальонами?

- Времена такие, - уклончиво ответил Никита.

- Да, лихие. Не простые времена. И всё же вас это волновать не должно, - Артемий открыл дверь, намекая, что разговор окончен. Никита был немного удивлён.

- А… а информация?

- Только не от вас.

- И всё же…

- И всё же идите.

- Но почему?

- Потому что я воюю честно. Пусть мой враг – Тьма. Но я несу Свет, и чем я буду отличаться от своего врага, если нарушу правила Войны?

- Мне ведь сказали…

- Идите. И прекратите это дело. Прекратите помогать какой-либо из сторон, иначе долго. Вы – Хроник, ваш удел – История. Творим её мы.

- Но…

- Слишком много "но". Идите.

 Рьянов сдался. Кивнул, и вышел за дверь на тёмную площадку. Дверь захлопнулась. Хроник стоял на месте. Не уходил. Потом достал мобильник и отбил короткое сообщение. Так будет правильно. Да, он симпатизировал Свету. Он считал, что именно Свет должен победить. Может, стать Хроником и было ошибкой. Но иного выхода, как ещё помочь в этой войне выиграть добру, Рьянов не знал. Он спускался в полной темноте, держась за поручень. В подъезде было тихо, словно в дому никто не жил. Наконец, он открыл дверь на улицу, шагнул вперёд и… Шик!

 Никита замер. Потом лопнули пуговицы на его пиджаке, рубашка начала пропитываться кровью. Рьянов рухнул вперёд с небольшого порожка, ещё дыша. Кишки кровавым гуляшом развалились на асфальте. В темноте рядом с ним стоял Люцифер. Лично. Никита видел его, умирая.

- Слишком много помощи, парень. Нарушаешь правила. Это было последней каплей моего терпения.

- Я… Хроник… - прохрипел Рьянов, захлёбываясь кровью.

- Уже неважно. Война перестаёт быть Войной. Она превращается в бойню.

 

***

- Начну с того момента, когда я покинул тебя ненадолго. На тебя напали, помнишь? Наёмник. Оказывается, это был Свет. Сизриил сам сказал об этом нам. Они долго разговаривали с Люцифером, после… в общем, после того, как появились предположения, кто же эта третья сторона. На самом деле Свет неплохо встревожился после смерти Ильфизира. И решили тебя убрать. Но появился этот Пожиратель, и пришлось Свету открыть кое-какие карты. А мы вытащили с кругов Ада Грешника и отдали тому парню. Он должен был решить все наши проблемы. Но… всё пошло не так. После смерти Пожирателя мы так и не знали, кто эта третья сторона. Было решено… стереть тебя. И стёрли. Не успели только Нику… Тень, тот наёмник с катаной – все они подчинялись Люциферу. И те парни с оружием – бойцы Секты, тоже. Нужно было разыграть спектакль. Красивый, богатый. Для третьей стороны. Сил и средств на него не пожалели. Мне… жаль. Дальше всё пошло не по плану. Наш наёмник, убитый Никой, был возвращен. Нашим врагом. Тут-то мы его и поймали. Он начал охоту на хранимых. Изолировал того  ангела, что был с девчонкой, попытался изолировать Кезэра. Не смогли. Его проинструктировали. Вместе с Хранителем они справились.

 Следующий ход сделал "Протект". Весьма кстати. Хотя немного не то, что мы ждали. Они подобрали тебя, на время укрыв от Тьмы и Света. Третья сторона не сидела без дела. И подобрала под себя сначала Секту, а потом и Грешника. Они организовали то нападение на тебя в супермаркете. Монах ничего не знал. Он спасти тебя хотел. Ирония, кажется, так вы это называете. Хранитель Грешника, кстати, тоже был в неведении. Следующим ходом был Гереол и его восстание. Враг обыграл нас вчистую, а мы поняли слишком поздно. Тебе нужен был я. Новый я. Пока я был… растворён, то питал тебя энергией околомирья. Для этого, собственно, меня туда и бросил Люцифер. Но когда Гереол уже начал вторжение, тут-то пришёл наш черёд сделать ход. И мы сделали. Меня вернули.

 

***

 Я молчал. Мысли растворились в чувствах. Каких? Хороший вопрос. Из всего потока чувств самым ярким была ярость. Да, именно ярость. Я ненавидел Тьму. За ложь, за то, что они сделали с моей жизнью… за Нику. Суки! По телу, обжигая наш мир, бегали пиктограммы. Я был в ярости, я был взбешен. И причина моего бешенства стояла здесь, рядом, передо мной. Белиар. Пустые, неэмоциональные глаза демона смотрели в мой.

- Ты…

 Он кивнул.

- Я знал, что ты будешь в ярости. И Люцифер знал. Но, чтоб ты знал правду до конца… нам плевать!

 Я сорвался с места, ударяя уже сложенной пиктограммой. Она адской звездой прорезала стену за спиной демона, разбросав в стороны каменное крошево, полки, вещи… Белиар возник прямо передо мной. Его когтистая лапа поймала меня за горло, оторвала от земли. Я захрипел, вцепился руками в его лапу, но сделать ничего не мог. Он поднёс меня к своим глазам.

- Ты так ничего и не понял, Марат? Ты – никто! Никому не важен. И твоя сила – ничто, по сравнению с теми, кто играет на вашей доске. Я, Люцифер, Сизриил и многие другие, кого ты не знаешь – мы воюем столько, сколько существует эта Вселенная. Она родилась в наших войнах. Неужели ты думаешь, что твои семнадцать лет на этом фоне что-то значат? Да весь ваш мир – лишь временное поле боя. Все ваши жизни – просто незначительный факт. Никому не интересны. Но пойми. Ты нам нужен. Нужен, пока имеешь силу. Скажем так, ты пешка, которая уже на середине доски. А значит, можешь сыграть важную роль, - он говорил это совершенно холодно, как будто рассказывал о погоде. Я перестал дёргаться, дышать уже не мог. Перед глазами темнело. Я начинал терять сознание, - Знаешь, я дам тебе выбор. Вы право на него имеете. Особенно ты, творитель своей судьбы. Хочешь быть нашим оружием? Покорным, ничего не чувствующем, но живым и значимым? Или хочешь умереть человеком, утонув в собственных чувствах. Решай! У тебя есть около двадцати секунд, прежде чем ты потеряешь сознание, и я оторву тебе голову.

 Я не думал. Я сразу захрипел.

 Белиар улыбнулся. И отпустил меня. Я рухнул на пол, громко кашляя. Тьма перед глазами медленно пропадала, но в ушах звенело, как после стрельбы.

- Правильное решение, - засмеялся Люцифер. Он стоял за моей спиной, улыбаясь. Самое лживое существо во Вселенной. Самое лживое и хитрое. Он знал. Знал, что я слаб. Что я не захочу умирать. Всё это – лишь их план, их игра. И я – кукла, а они кукловоды. Кукла с собственной судьбой. Зачем она мне, если я всё - равно не могу ничего решать.

- Он дал тебе выбор, - улыбнулся Люцифер, - До сих пор гадаю, зачем. Ведь вы слабы, ваша жизнь – всего миг. И зачем вам выбор, если, по сути, он – иллюзия? Но могу тебя утешить. У тебя будет шанс лично спросить об этом Бога. После того, как мы завоюем Рай.

 Белиар стоял в стороне. Стоял и молчал. Ему было плевать на меня. Кукла. Я – кукла.

 

Глава 7.

 Тук – тук. Сизриил разрешил.

- А они умнее, чем кажутся, - засмеялся враг, - Обыграли вас. Люцифер сделал неплохой ход. Не думаешь, что он всё понял.

- Я знаю.

- Думаю, в свете последних событий моё предложение уже не кажется бредом.

- Я всё – равно хочу услышать ответ.

- Я его не дам. Хотите – проиграйте всё из-за глупых условностей. Ты ведь знаешь, у них этот человек. Они лепят из него, что хотят. И у них получается, надо признать.

- А как биться собираешься с ним ты.

- С помощью Того, конечно.

 Сизриил застыл. Не может быть. Как? Кто?

- Ты нашёл его?

 Опять лишь смех.

- Ведь когда-то именно я его спрятал.

 Серафим молчал. Ему нечего было сказать. Вот так, именно так решаются вопросы, которые стирают с лица Вселенной целые миры. Вот так, в чьём-то мире. На этот раз, в его. Но… какой ответ дать? Согласиться? Не будут ли так опасны последствия?

- Сизриил! – вопль гулко стукнулся об оболочку мирка. Крик Люцифера, - Сизриил!

 Снова смех.

- Он всё понял, серафим. Твой ответ?

 И снова ангел закрылся от своего врага, не дав ему ответа. Тук-тук.

 

***

 Завибрировал мобильник. Артемий только и успел, что снова начать молитву. А трубка начала ползать на столе, призывно мигая и играя полифоническую мелодию. Монах взял телефон, посмотрел на экран. Там был указан лишь адрес. И надпись: "Протект". Рьянов, да простит Бог его душу! Всё – равно за своё!

 Монах бросил телефон на стол и продолжил молитву. Но недолго. Ни это ли сигнал? Может, сам Свет помогает ему? Может, это единственный шанс победить Тьму? Монах тяжело вздохнул.

- Боже, дай мне сил, - помолился он. Встал на ноги, одел рясу. Ловкими движениями профессионала собрал пистолеты, вогнал магазины, нажал на спуск. Стволы с громким щелчком вернулись на место. А уже через секунду крупнокалиберное оружие Господне исчезло в широких рукавах монаха.

 Совсем немного времени прошло, прежде чем он замер перед мёртвым телом Хроника. Замер ненадолго. На пару секунд. Закрыл глаза. Помолился.

- Да упокой Господь его душу.

 Перекрестился. Доигрался парень. Молодой. Жаль.

 Монах поправил воротник рясы, и исчез в темноте оседающей ночи.

***

- Сизриил! – бился о границы мирка Люцифер. Сизриил молчал. Также неподвижно висел с закрытыми глазами. Размышлял. В воображаемом воздухе витал ощутимый аромат конца Войны. Терпкий, экзотический и немножко непредсказуемый. Собранный из множества ингредиентов. Но главный всё ещё был рядом с общей массой, никак не желая занять в мозаике своё законное место. А конечный рецепт, составленный на две трети, ждал своего логического завершения. Шахматная партия медленно, но верно подходила к концу. Медленно… но верно. И оттягивать смысла больше не было.

- Сизриил!

- Да, - ангел открыл глаза. И замер. Лицо – изваяние.

- Лживый сукин сын! Предатель!

- У тебя есть доказательства?

- Хроник! Он был вашим информатором! Нарушение первооснов, серафим!

- Не стоит мне напоминать об этом, демон. Я лучше тебя знаю законы.

- И лучше меня их нарушаешь!

- Это был его выбор. Свет не имеет право отталкивать тех, кто тянется к нему.

- Как бы то ни было, это – нарушение законов. Первоосновы подорваны. Ты слишком значимо повлиял на течение Вселенной. А ввиду того, что в Войне участвует человек с ненаписанной судьбой – это преступление. Мне ничего не остаётся, кроме как…

- Ты всё это продумал, не так ли, князь?

- Я обязан отвечать?

- Будь так добр.

- Да. Да, Сизриил. Я знал, что так будет. Когда-нибудь. Но только не в этот раз. Ты сам оступился. И руки я тебе не подам.

- Прости, Люцифер, но твоя рука мне не нужна.

 Тук-тук.

- Я принимаю условия твоего предложения. Моя ставка – протекторат Света.

- Что? – Люцифер замер, его голос надломился.

- Приятно слышать, серафим. Извини, не поздоровался. Приветствую тебя, Люцифер.

- Как ты мог… как ты мог предать… Тьму?

- Это – моя натура. И твоя. Предавать. Мы живёт ради того, чтобы предавать ради собственной выгоды. А выгода огромна. Только ты трус. Зажравшийся трус, который избалован Им. Я – нет. Я никогда вас не понимал. Зачем быть хозяином Кругов, если можно стать хозяином Тьмы?

- Он нас создал!

- И что? Какая разница? Для меня – никакой!

- Ты грязный…

- Побереги воздух, Люцифер. Мне плевать на твоё мнение. Давно уже плевать. С тех пор, как я живу на Земле.

- Сколько?

- Ты забыл? С начала нового отсчёта. Помнишь, как весело было с Иешуа?

- Больше двух тысяч лет ты ждал момента, чтобы свергнуть Тьму?

- О да. И дождался.

 

***

 Город тонул в ночи. Тьма съедала свет, даря ему, обычно тонувшему в электронном неоне, блёклый сумрак, тусклое отражение, словно бледность мертвеца. Город умирал. Наш мир умирал. Я уже умер. Тьме удалось убить мою сущность, притупить мой разум. Я не принадлежал больше самому себе. Так было уже давно, но только теперь с моих глаз сняли розовые очки иллюзии. Теперь меня воткнули лбом в стену безысходности, заставляя заниматься тем, что должен делать не я. Не человек. Я стал не просто оружием. Я стал оружием Тьмы. Чем же я отличаюсь от демона? Лишь тем, что родился человеком. Что сущность моя была другой. Не было в ней желания убивать. И были чувства. Страх, ненависть, страсть, отчаяние, желание, жажда, голод… Любовь. Всё это было. Когда? Давно. Был и выбор. Или не было? Мне его не оставили. И теперь я должен идти в ночи собственно мира, мира, в котором был рождён и из которого меня стёрли. По полю боя, пропитанному кровью многих поколений. Людских поколений, а не тех, кто сейчас воюет за Землю. Им всё - равно. Всё всё – равно. У них нет чувств. Их создали такими. Не дали даже иллюзии выбора. Зато дали силу. Власть. Зачем выбор, если ты – хозяин?

 Было невероятно тихо. Сколько времени? Где мы? Куда идём? Не знаю. Лишь мёртвая улица, исполосованная фонарями и вывесками, тусклый свет луны в небе. Ноги шагают по асфальту куда-то вперёд. Я не знал этот район. Даже примерно не мог сориентироваться, где мы. Белиар был рядом. Буквально за плечом. И слышал мои мысли. Но молчал.

- Нечего сказать, - я вздрогнул от неожиданности.

- Хоть что-то. Ведь мы были…

- Не были. Никогда. Я тебя использовал.

- А все те разговоры, все шутки, утешения? Что это было?

- Блеф. Отыгрывание роли. Ничего больше. Маска с подписью: "Почти человек".

- Ты совсем ничего не чувствуешь?

- Ничего. Это – моя натура. Я был таким создан.

- Князь Лжи, да? – по моему измученному лицу проскользила тень улыбки.

- В каком-то смысле. Хотя вы привыкли называть так не меня.

- Но в чём тогда смысл твоего существования? Безропотно служить Тьме.

- Да. Это причина моего создания.

- А желания? Хоть какие-то желания?

- Лишний, никому ненужный груз. Также, как чувства.

- Не знаю, как возможно так жить. Существовать.

- Узнаешь, если выживешь.

 Наконец, за долгое время, у меня не было вопросов. Было всё – равно. Абсолютно плевать. Нет, был ещё один вопрос, который я как-то забыл задать в общей суматохе нахлынувших событий. Вопрос, тем не менее, очень важный и интересующий меня очень давно.

- Кто Третья сторона?

- А ты ещё не понял?

 Я покачал головой. Кому только? Улица была безлюдна.

- Азаратер.

 

***

- Азаратер! Я сам тебя вытащил из самой Бездны!

- Когда-то Люцифер. Очень давно. Слишком давно, чтобы я это помнил.

- Но я назначил тебя Хозяином Восьмого Круга!

- И что?

- Я… я…

- Слишком много эмоций, Люцифер. Мне на тебя плевать, таким меня создал Он. Всех нас. Безразличными, хладнокровными. Я хочу сам создавать.

- Ты не сможешь свергнуть Их обоих!

- Почему? Кто мне помешает? Белиар с его ручным псом? Ты, наверное, думаешь, что у меня нет Хранителя. Ошибаешься, Люцифер.

- Кто он?

- Ха, ха, ха. Думаешь, я скажу? Скоро сам всё узнаешь. Наша партия подходит к концу. Остались одни ферзи. Готов перейти к эндшпилю?

 

История пятая.  "Эндшпиль".

 

Пролог.

 А что остается, когда теряешь свободу? Теряешь её по-настоящему, окончательно и бесповоротно. Как? До этого момента я не понимал. Даже те, кто заключен в четыре стены и окна с решётками, относительно свободен. У него есть возможность сделать шаг в сторону. Пусть он приравнивается к расстрелу, пусть за него последует кара, пусть цена этого шага – жизнь. Но ты можешь сделать этот шаг. В любом случае можешь. Ты – личность, и всё зависит от тебя. У тебя есть право выбора. Ты не оружие. Кажется, я никогда не перестану рассуждать о выборе. Всё ли зависит от нас? Написана ли наша судьба? Да. И что? Моя – не написана. И всё равно я пленник.

 Белиар слушал мои мысли. Молчал. Демон. Ему было плевать. Но он слушал. Зачем? Кто знает. Я не знаю. И, быть может, не узнаю никогда.

- А хочешь знать? – возник голос князя.

- Хочу. Или… без разницы. Я же никто, просто оружие с взведённым курком.

- С выкованной мною рукоятью, если быть точным.

- По хуй.

- Если хочешь, я могу ответить, зачем слушаю твои рассуждения. Интересные, кстати.

- Для демона?

- Даже для меня.

 Я усмехнулся. Споткнулся, не углядел в темноте двора неровность дороги. Чуть не упал. Только сейчас я понял, что ноги просто ахреневают от усталости. Я остановился на миг, вздохнул. Нормально.

- Идём, - поторопил Белиар.

- Куда?

- Не важно. Мы должны перемещаться. Так Азаратер нас не найдёт.

- Мы прячемся?

- Тебя это не должно волновать.

 Я вздохнул. Замолчал.

- Твои мысли мне интересны. Хоть мы и созданы с одной лишь целью и собственной, довольно специфической природой. Но даже у меня ещё есть определённые желания. И желание свободы – это то, что мне… близко. И понятно.

- Угу, - я кивнул. Его рассуждения мне были безразличны. Князь это знал. Но разговор продолжил.

- Я не понимаю. У вас ведь есть выбор. Есть цели, причины, чтобы жить. Вы сами их выбираете! Сами! У вас есть желания, пусть низкие и приземлённые, но ваши! И вы их удовлетворяете! Я не понимаю одного. Почему вы не думаете о способности сделать выбор до того момента, пока вас этой возможности не лишишь?

- Не знаю. Может, потому что именно тогда понимаешь, что такое свобода. Что это не возможность пройти по улице в ту сторону, в какую хочется. Свобода – это когда рано или поздно ты делаешь то, чего желаешь. Свобода – это когда выбор пути для своей жизни – не иллюзия. Когда для тебя этот выбор – единственно верный.

 Глупо было, наверное, рассуждать о свободе и прочей философской чепухе на пороге Апокалипсиса. Глупо было бы это слышать со стороны. Но когда на всё плевать, почему бы не поступить нелогично? Конец приближался. Весь затянувшийся клубок, гордо окрещённый Войной, который на самом деле являлся ворохом чужих нам интриг, пора было разрубить. Возможно, так поступил когда-то Александр Македонский со всем известным узлом. Только в этот раз узел разрубят под сочный звук разрываемой плоти и шелест льющейся крови.   

 

 

***

 Рука Ника скользила по податливому, тёплому, упругому телу девушки, по её шелковистой коже, поднимая футболку и ныряя туда, куда чужих не пускают. Лиза наслаждалась долгим страстным поцелуем, её руки гладили спину парня. Страсть захватила её с головой, она в неё погрузилась и забыла обо всём. О печали, об угрозе, о Марате… Ник приложил старание. Их никто не тревожил. Александр Васильевич закрылся в своём кабинете и работал. Над чем только? Хилл пропадал у себя. А Паша бросил очередную сигарету в открытую дверь. С улицы тянуло морозом. Он медлил, хотя приказ должен был выполнить как можно скорее.

- Зачем, интересно, его смерть Тьме?

- Не знаю. Этого мне не рассказывают. Может, перестраховка. А может что-то важнее, - Кэзер не появлялся, но был где-то рядом. У самого уха, - Готов?

 Паша открыл пачку. Последняя. Он достал её закурил. И сразу же, лишь раз затянувшись, вынул изо рта, посмотрел на тлеющий огонёк, на тоненькую полосочку горького дыма. И бросил на улицу. Сигарета, вращаясь, оставляя за собой алый трассер огонька, ударилась об асфальт, прыснув в стороны искорками, подпрыгнула, ударилась ещё раз и замерла. У ног неизвестного. Паша поднял взгляд. Кто это? Какой-то монах.

- В сторону! – зарычал демон, дёргая парня за плечо и утаскивая под защиту стен. Последнее, что Паша увидел перед тем, как грохнуться на пол, то, как незнакомец поднял руки, расставил в сторону пальцы, пистолеты прыгнули прямо в них. И грохот.

 Пули с инфернальным свистом, раскрашивая ночь христианскими крестами, врезались в дверь, сорвав её с петель, в стороны трухой полетело дерево, в стену, выдирая из неё куски каменного крошева, дырявя её нещадно. Паша перевернулся на живот. Закрыл голову руками. Его присыпало осколками камня.

- Какого хрена? – в коридоре уже стоял Ник, выглянувший из комнаты, за его спиной – Лиза. Из кабинета показался Хилл, держа в руке беретту 32. Паша пополз подальше от стены.

 Ещё два выстрела в одну точку, ослабляя кладку, и Артемий прыжком, коленями вперёд, проломил стену, влетел внутрь. Развёл в стороны руки с пистолетами, ища цели. В него тут же полетел тяжёлый металлический ящик, сорванный с полки. Монах изогнулся, выстрелил в сторону Ника, увернулся. Ящик врезался в стену, раскрылся, оттуда вылетели какие-то инструменты. Ник прыгнул в сторону, пуля перебила крепёж полки, и та начала падать вниз. С неё полетел всякий мусор. Лиза прыгнула в сторону, как раз в тот момент, как вторая пуля разнесла косяк двери в щепки.

 Какие-то старые металлические трубы летели прямо на ещё лежавшего на полу Пашу. Тот закрылся руками, не успев сотворить заклинание. Кэзер возник как раз вовремя. Коса ровным росчерком перерубила трубы, куски отлетели в стороны. Артемию тоже пришлось уйти в сторону, чтобы не быть накрытым стальными кабелями. Но он продолжал стрелять. А Ник на бегу, концентрируюсь, бросал в него падающие предметы. Пули прошивали мусор, рушили шкафы и полки. Какая-то коробка врезалась таки в монаха, дёрнув его в сторону. Пули ушли от цели, продырявив пол. Ник влетел в комнату Широ, рухнул на пол. Тут же дверь с двумя дырами рухнула на него, больно ударив по спине и голове. Гильзы катались по полу. Щёлк. Кончились патроны. Артемий нажал на кнопку выброса обоймы. Подбросил немного вверх пистолеты, выхватил новые обоймы из карманов, подбросил и их. Как раз перед тем, как пистолеты упали обратно в руки хозяина, обоймы вошли в рукояти.

 В этот момент свистнула в воздухе лезвие косы. Монах резко отклонился назад, пропуская лезвие перед собой, в сантиметрах перед лицом, извернулся и, выставив пистолеты вперёд, нажал на курки. Стволы со щелчком вернулись на место. Ещё одно нажатие, и пули прорезали пустоту. Демон взмыл в воздух, нанося удар оттуда. Артемий прыгнул в сторону, лезвие чиркнуло по полу, высекая искры, сделал какое-то ирреальное па на месте, и выпустил-таки пулю в грудь демона. Кэзера сорвало с места и бросило в шкаф. Тот разлетелся во все стороны обломками досок. Артемий поднял ствол пистолета, чтобы довершить дело. Грохнул выстрел и, почти смазываясь в один звук с ним, ещё один.

 Монах сжал зубы. На левой руке сквозь рясу начала проступать алая кровь. Пуля оторвала немного плоти с его руки, серьёзных повреждений не было, но боль проникла в сознание. На пол, с разорванной головой, забрызгав стену, оседал Хилл. Его пистолет грохнулся на пол.

- Сука! – заорал Ник, швыряя недавно выбитую дверь в монаха. Тот ушёл в изящный фляг, стреляя с двух, в том числе и с больной, рук. Пули рушили полки, но Ник стоял на месте, швыряя всё более тяжёлый мусор. Пули били всё ближе к голове бойца "Протекта". Но он стоял. Артемий приземлился на ноги, чуть присел. Прицел сошёлся на голове Ника.

- Нет! – женский голос. И согнувшаяся кривая молния. Не очень мощное заклинание. Но оно достигло цели. Артемия сбило с ног, обожгло грудь, протащило по полу. Но даже в таком положении он нажал на курок. Пуля подцепила Лизу за руку и бросила на полку. Та с треском рухнула на девушку, прижав ту, лежащую без сознания, к земле.

 Ник был в ярости. Он, напрягая все силы, послал самый мощный импульс, на какой был способен, ударив им в высокую металлическую полку. Монах, поднимаясь на ноги, сплёвывая кровь и морщась от боли, резко, кувырком, прыгнул в сторону.

 Оглушительный грохот падающего хлама, полка ударяет в стену, счищая камень и чертя там кривые полосы, продолжает падать. Артемий поднимается на ноги, слишком много падающих объектов, не определить, какой из них оружие Ника. И он не успел определить. Молоток врезался в голову монаха, сбил с ног, из сломанного носа хлынула кровь. Артемий ещё не успел упасть, как ему в живот врезались четыре крупных ржавых гвоздя, пробив кожу и мышцы пресса. Монах захрипел, пытаясь подняться, вытягивая трясущуюся руку с зажатым в ней пистолетом. Её по кисть отрубила коса демона. Ударила струя крови, рука откатилась в сторону. Артемий начал поднимать другую. Не успел. Полка, ускоренная Ником, рухнула прямо на него. Стальная опора на скорости ударила ему по горлу, ломая позвоночный столб, вбивая кадык, разрывая мышцы, вены и кожу…

 Голова болталась на жалком ошмётке. Ник рухнул на колени от усталости. Поднялся, держась за стену, поспешил к Лизе. Но в дверях уже стоял ещё один незнакомец. Боец "Протекта" повернул голову в его сторону. Его глаза расширились от ужаса. Ящик зашевелился на ещё уцелевшей полке. Не успел.

 

Глава 1.

 Сизриил мягко вынырнул из своего мирка в наш, огромный, мир. Шаг растянулся в пространстве, его конечной точкой была крыша. Крыша девятиэтажки, которая гордо возвышалась на окраине города, среди частных домиков и начинавшегося здесь дачного городка. Было тихо. Холодно. Ночь. Серафим выбрал именно это место неспроста. Здесь когда-то давно было святое место. Здесь его собеседник был слаб. Люцифер не заставил себя долго ждать. Он также мягко вынырнул из ночной мглы. Его глаза, обычно мёртвые, сегодня горели ненавистью. По лицу пробежала лёгкая судорога. Почуял святую энергию.

- Перестраховываешься? – небрежно бросил князь.

- С Тьмой по иному нельзя.

- Неужели? Не ты ли не так давно заключил договор с Тьмой?

- Не с Тьмой, - Сизриил шагнул на карниз. Посмотрел вниз. Высоко. Не выше, чем небо, - С одним из вас. С тем, кто хочет что-то изменить.

- Тебе ли не плевать? – Люцифер постоянно двигался, размахивал руками, - Тебе, несущему Его слово, не плевать на нас?

- Плевать. Но не тогда, когда ты объявил мне Войну.

- Войну? Да Война идёт уже очень давно!

- Ты шутишь, демон? Не заставляй меня рассказывать тебе, какие права даёт тебе твоё обвинение.

- Обоснованное, кстати, обвинение.

- Не важно. Слишком велика угроза. Для меня и для Света.

- А не велика ли угроза для Вселенной? Ты хоть представляешь, что может произойти, случись переворот? Сколько миров будут уничтожены в этой битве? Мы потеряем безвозвратно то, за что сражаемся. Мы потеряем души!

 Молчание. Сильный порыв ветра. Ангел позволил волосам жить по правилам нашего мира. И невидимая рука зашевелила их, разбрасывая по лицу. Он по-прежнему стоял на карнизе. И смотрел вниз. Было тихо. Внизу – темнота, земля видна лишь точечками фонарей.

- Это моя ставка.

- Ва-банк? – Люцифер медленно подходил к своему собеседнику.

- Можно, наверное, сказать и так.

- Неужели ты так боишься поражения? – тон Люцифера спал. Такое чувство, словно он говорил с… другом, - Ведь ты уже проигрывал! И побеждал! Всё всегда начиналось вновь.

- Не в этот раз, - ангел поднял глаза, глядя в ночную мглу.

 Они помолчали. Самое забавное было, что князь понимал. Понимал, почему так поступил Сизриил, понимал, что тот понимает, насколько лживы сейчас его, демона, убеждения. Всё это лишь натура. Привычка лгать, которая была влита в его вены. Серафим знал это. Поэтому не спорил. Эти двое слишком давно и слишком хорошо знали друг друга. Так могут знаться только враги. Гораздо лучше, глубже, чем друзья. Друзьям эти знания излишни. А вот врагам…

- Мы прошли столько миров…, - Люцифер встал рядом с Сизриилом, - Рядом, всегда рядом. Постоянно дрались за одно и тоже. Не потому, что хотели. Не потому, что враги. Потому, что должны. Тысячи лет я знал тебя. И ты знал меня. Неужели всё вот так окончиться, в последней битве? В последней Войне? Мы же не можем умереть!

- Создатели наши не могут. А что мы? Мы – расходный материал, который чуть–чуть поднабрался опыта. И приблизился к сроку годности. Скоро он истечет. Может, сейчас. Может, потом. Может, ещё один мир, а может и этот.

- Слишком человеческие рассуждения, - усмехнулся демон. В его глазах отражалась луна, - Сентиментальны мы стали.

- Всегда были. Всего лишь отголоски чувств. Ведь если будет шанс, ты разорвёшь меня на куски. Или я тебя. Всего лишь обрывки, жалкие обрывки чувств.

- Закончим, - князь обернулся и сделал шаг, - В следующий раз мы встретимся в другой обстановке.

- Будет не до разговоров, - кивнул Сизриил.

- Да. Не до них, - второй шаг был уже не в нашем мире.

 

***

 На пол упало почти живое существо. Карл. Его изуродованная грудь вздымалась хриплым дыханием, глаз не видел, зрачок закатился. А рядом Грешник. Его глаза были на выкате, кожа натянута до предела. Он чуял очень мощную энергию. Такую мощную, что она сможет дать ему всё, что он захочет. Свободу. Но чуял он не только энергию. Ещё и её обладателя. Который представлял некоторую проблему. Но это был не Ник. Не этот жалкий человек. Он силой мысли сорвал с полки стальной ящик. Неплохо. Забавно. Грешник взмахнул кнутом. Тот стальной змеёй расписал воздух, кристаллики свистнули смертоносную трель, рассекая ящик, чиркнули по полу, взлетели снова…

 Ник прыгнул назад. Как раз вовремя. Рассеченный ящик ударился в стену по обе стороны от Грешника. Хлыст свистнул перед его лицом, перерубая полку. Та с грохотом начала съезжать вниз. Посыпался всякий хлам, тяжёлый лист стали с грохотом упал прямо перед упавшим на пол Ником, продавливая камень. Грешник снова подхватил Карла и резко ушёл в сторону. Немного не рассчитав, что там Пашка. Кэзер, чертя косой по полу длинную сверкающую искрами полосу, бросился на Грешника. Тот швырнул Карла в сторону, а сам взлетел вверх, давая возможность лезвию косы разрубить лишь воздух. Ударил Пашка. Файерболл, раскаляя воздух, полетел к цели. Снова свистнул хлыст, рассеивая огонь и, изгибаясь невероятными углами, ударил в косу демона. Заскрежетал металл, Грешник оттолкнулся от стены и врезался ногой точно в челюсть демона. Того сорвало с места и швырнуло в узкий коридор, ломая перегородки полок.

 В следующий миг всё произошло слишком быстро. Невидимое лезвие Паши чиркнуло по выставленной ладони Грешника, брызнули капельки мёртвой крови, в него уже летел стальной штырь, Ник стоял в том коридоре, куда только что улетел демон…

 Грешник двигался. Его улыбка раскрасила мир, глаза размазались ирреальным трассером, также, как и его хлыст, который метнулся сначала вправо, щёлкая по руке пытавшегося закрыться щитом Павла, щит просел под тонким разрезом, а потом, прорезая полки, описал полукруг. Реальность разбилась на кадры. Сейчас шёл статический. Лишь черта, прорубленная, казалось, в самом пространстве нашего мира кристалликами острой смерти, оседала раскалённым воздухом на пол.

 Всё снова обрело способность двигаться. Теперь замер улыбающийся Грешник. Хлыст лежал у его ног, словно верный пёс. За ним по полу тянулся кроваво-красный след.

 Первыми с грохотом начали разъезжаться полки, последние, которые ещё стояли после таких масштабных сражений. Вместе с полками разъехались стены, двери, заскрежетал металлом мотоцикл, ещё какой-то хлам…

 Ударил фонтан вырвавшейся крови из отсоединившийся под смачное чмоканье разрезанной плоти руки Паши, которая, ударившись об стену, рухнула на пол. Глаза падающего на пол парня расширились от боли.

 Замер Ник. А в следующую секунду захрустели кожа и кости. Его глаза медленно стекленели, он был уже мёртвым. Кровь обрушалась на пол, органы развалились кровавым вовсе не аппетитным гуляшом, кишки зацепились за какой-то хлам и растянулись мясной резиной. Верхняя часть тела съехала на пол и шлёпнулась сырым мясом…

 Рухнул на пол к ногам Грешника рассеченный стальной штырь. Начал вставать демон, Паша под болевым шоком валялся на полу, скользя в луже собственной крови не в силах подняться. Грешник медленно, смакуя каждый шаг, подошёл к нему. Тот хотел заорать, но не мог. Горло сковало стальными щипцами ужаса, сжало, получалось выдавить лишь жалкий хрип. А Грешник лишь улыбался. Ему было весело. Впервые за много лет.

- Нет! -  заорал Кэзер.

 Лишь улыбка. Грешник поднял одной рукой Пашу за горло, тот вцепился оставшейся рукой, попытался вырваться. Тщетно. Лишь хрип.

- Бай – бай, - захохотал Грешник и сжал руку, ломая Паше шею. Хруст расщепляемых костей, выдавшийся вперёд кадык, вывалившийся язык, стеклянные глаза, дёргающиеся, сведённые судорогой, рука и ноги. Дёрнулся, исчезая, демон. Убийца разжал руку, роняя тело. Всё. Воцарилась тишина. Вокруг царил хаос. Такой, какой он любил. Остался лишь источник силы. Он чувствовал его мягкий, сладостный аромат. Дребезжание силы и покалывание власти, мягкое послевкусие безнаказанности. Рядом, всё это рядом. Задёргался хлыст. Грешник повернул голову, зашевелил ноздрями. Сладко. Где же ты?

 

***

 Белиар молчал. Молчал довольно долго, надо признать. Поразительно долго. Кажется, близился рассвет. На меня начала наваливаться тяжесть прошедшего дня и придавивших меня событий. Ноги стали ватными, одеревенели, не хотели слушаться. Голова была наполнена какой-то ватой глупости, не нужных мыслей. Глаз закрывался, всё передо мной плыло. Как бы не рухнуть.

 Прямо передо мной возник Люцифер. Резко, без предупреждения. Я вздрогнул, сон мигом сполз с моего тела, растворяясь в ночном воздухе. Широко раскрылся глаз.

- Время, - глаза князя Девятого круга горели. Таким я его ещё не видел. Белиар кивнул.

- Нашёл?

- Есть предположения. Знаешь, что официально объявлена Война?

- Да. Ты объявил?

- Так повернулись обстоятельства. Медлить было нельзя.

- Азаратер?

- Он завладел протекторатом Света.

- Что? – Белиар был удивлен. Реально удивлен.

- Теперь он на их стороне. И мы не можем просто убрать его как своего. Иначе…

- Иначе Свет ударит по нам. А это не выгодно. Совершенно не выгодно. Ведь место пока что назначаем мы. А если ударим…

- Если ударим, лишимся этого преимущества.

 Люцифер выглядел даже немного взволнованным. Удивительно для демона с такой силой. Может, я чего-то не понимал?

- Так и есть, - прочитав мои мысли небрежно бросил хозяин Девятого круга, - И понимать тебе не обязательно. Белиар направит. Слушай его, и, быть может, получишь такую власть, о которой и не мечтал.

- Мне не нужна власть.

- Нужна, - улыбнулся Люцифер, - По душе твоей вижу – нужна. О ней ты и мечтаешь. Власть хочешь. Как у нас. Чтобы отомстить, что бы жизнь свою прошлую вернуть. А ты подумал, зачем? Что ты будешь делать со своей прошлой жизнью?

- Жить, - вздохнул я, опуская глаза.

- Жить? – зло усмехнулся демон. Его этот разговор веселил. Разговор старого, умудрённого опытом генерала с младенцем, - Без силы? Без возможностей? Без ощущения собственного превосходства? Ничего не умея, живя как жалкая, никчёмная желеобразная масса серого людского вещества? Сможешь после того, как ты почувствовал, что такое власть? Когда ты уже умирал и воскресал не раз. Когда дрался и побеждал. Сможешь вот так всё бросить и вернуться к нормальной жизни?

 Я молчал. Хотя хотелось кричать: да! Почему же я молчал?

- Нет, - демон покачал головой, - Не сможешь. Именно поэтому тогда, когда у тебя был выбор между смертью и такой жизнью ты не особо задумался. Ты выбрал бой. Надо признать, смело. Для человека.

 Я продолжал молчать.

- Где? – вмешался в разговор Белиар.

- База "Протекта".

- Не может этого быть. Так долго и прямо перед нашим носом? – теперь дивлён был Белиар.

- Да. Азаратер молодец. Обыграл Тьму и Свет. Но это не надолго.

 Белиар кивнул. И сжал моё плечо. Мир смазался, перемещая нас…

 

Глава 2.

 Умереть… Побыстрее бы умереть… Терпеть уже нет сил… За что? За что мне такое наказание? Карл очнулся на холодном полу. Где? Сколько времени прошло с того момента… с того момента, как он умер. Должен был умереть. Он не знал. Не помнил. Вечность. Вечность забытья и боли, мук и кошмаров. За что? Неужели он был таким плохим? Ад. Впереди его ждал Ад. Только сейчас, на грани смерти он задумался об этом. Ту ли сторону он выбрал. Ведь его предали. Предал его слуга. О…Боже. Как всегда на краю гибели человек обращался к Богу. Забавный, жестокий парадокс. Служитель Тьмы, даже он, Карл, который всю жизнь презирал Свет, считая его слабым, сейчас молился. Молился о быстрой смерти. Которая была удивительно далека.

 Он слышал, как кто-то ходит рядом. Попытался повернуться. Резко резануло болью. Карл сморщился. И снова ушёл в забытьё.

 Грешник не спешил. Он шёл, акцентируя каждый шаг. Мусор на полу забавно похрустывал. Было тихо. Полнейшая тишина. Только потрескивание силы в наэлектризованном воздухе, заполненном пылью. Она медленно оседала туманом на грязный пол. Всё было разрушено. Всё валялось на полу бесполезными грудами металлолома. Всё было мертво.

 Только одна комната была цела. Вернее, кабинет. Грешник улыбнулся. Кожа натянулась, глаза немного выступили из орбит.

- Вот ты где.

 Он шёл не спеша. Хлыст чуть слышно шуршал по полу.

 А вот и дверь. Ели заметное, молниеносное движение, свистнувший хлыст – и дверь разъезжается на куски. Грешник вошёл. Там сидел всего один человек.

- Какого хрена припёрся, выродок? – бросил с порога Александр Васильевич. Он сидел в инвалидном кресле. Закинув ногу на ногу.

- Что? – обнажил зубы Грешник.

- Нужно чего, падаль? – лидер "Протекта" не походил на себя. Дерзкий взгляд, расслабленное тело.

- Сила… - процедил Грешник.

- Чего? Сила? Ты, ничтожество, смеешь претендовать на силу? – Александр Васильевич рассмеялся.

 Грешник замер в страшном оскале. Снова рванул вперёд хлыст, рубя воздух и намереваясь сорвать голову сидящего. Но…

 Хлыст с глухим хлопком замер, зажатый в руке Александра Васильевича. Ударная волна срезала кожу и мышцы, разбросав их кусками плоти. Под кожей показался костяной нарост, когти сжали хрусталики кнута. Лидер "Протекта" резко сжал руку, и хлыст лопнул, разбросав кусочки в стороны, лицо Грешника начало вытягиваться в маске удивления, а Александр Васильевич уже, опережая время, врезался в его грудь ударом когтистого кулака. Хрип, и Грешника сорвало с места и протащило по полу, собирая мусор. Он протёрся лицом по полу, оставляя содранную кожу, и тяжело рухнул, впечатавшись в стену. Хлыст он по-прежнему сжимал в руке.

- Итак, ты – какой-то там насильник и убийца, которому были в кайф муки Ада? Или, быть может, неплохой наёмный убийца? Мне, по сути, нет никакой разницы, - Александр Васильевич или, кем бы он там ни был, ходил туда – сюда, жестикулируя руками и приближаясь к поднимающемуся Грешнику, - Ты захотел силы. Попытался её взять. Похвально. Уважаю тех, кто сам пытается что-то взять. Это мне по нраву. С этим я согласен. Но – прошу простить. У тебя не вышло. Я тебе не по зубам. Убирайся и забери свой "колышек".

 Грешник, наконец, поднялся. И снова бросился в атаку. Расплываясь во времени, он бросил вперёд уже несколько укороченный хлыст. Лидер "Протекта" стоял на месте, улыбаясь. Грешник облетал его со стороны. А стальные кристаллики смачно щёлкнули по лицу Александра Васильевича. Тот дёрнулся. На пол легла алая полоска крови. Правая часть лица демона медленно, с хлюпаньем, шлёпнулась на пол, обнажая истинное лицо…

 

***

 Рассвет. Он был как всегда прекрасен. Лучи уже холодного солнца скользили по городу, ровно очерчивая ту часть, которая ещё находилась во власти ночи, и, раскрашивая жизнью ту, которая уже проснулась. Людей на улице было уже довольно много, они все спешили по своим делам. Неслись сплошной полосой автомобили. Жизнь не замирала, несмотря не на что. Толпа, в которую всё вливались новые и новые ручейки людей, с разной скоростью выползающих из подъездов множества домов, бежала вперёд и только вперёд. Никто не смел остановиться. Замереть, оглядеться. Полюбоваться тому, как медленно выплывал шар раскалённого солнца из-за горизонта. Не хотел застыть, глядя на пушистые облака. Некогда. Всегда некогда. Мы всегда куда-то бежим. Никогда не хотим потратить лишнее мгновение на то, чтобы просто… Просто подышать воздухом, пока есть такая возможность.

 Никто в бегущей толпе не думал об этом. Они все шли к своим целям. Разноцветная, разношёрстная, разных возрастов и цветов кожи… Самые разные и в то же время такие одинаковые.

 Только не они. Пятеро красивых, высоких молодых людей с чёрными бездонными глазами и совершенными лицами. Все были одеты примерно одинаково: кожаные распахнутые чёрные плащи, джинсы, начищенные до блеска туфли… Они были похожи друг на друга, но только не на остальных. Они просто не были людьми.

 От общего потока постоянно толкающихся тел их будто отделяло невидимое поле. Лучи рассвета гуляли по зданиям, раскрашивая их в родные цвета отражений. А пятеро шли к своей цели. Какой? Хм, хороший вопрос. К своей, этого пока достаточно.

 

***

 Сколько войн видел этот свет? Слишком много для одного раза. Пора заканчивать первую фазу и переходить ко второй. Превратить этот мир в Рай? Или в Ад? Этого ведь хотели Свет и Тьма. Лишь абсолюта. Но абсолюта не достичь. И в, казалось бы, столь нехитром противостоянии появился фактор живых существ. Не человеческий, ибо люди на Войну влияли мало. Были так, колышками и марионетками. А фактор более сильных существ. Вечных. Ангелы и демоны. Они – истинные солдаты этой Войны. Им не важно поле боя и уже неважны даже мотивы и причины, не важна цель, предмет для Войны. Они просто привыкли воевать. Воевать как… люди. С интригами, постоянными переговорами между собой, предательствами. Их создали для Войны. А они превратили её в рутину своей жизни.

 И Люцифер, и Ильфизир пережили слишком много подобного. Для них это – смысл и единственный способ существовать. Как дышать. Но не для него. Азаратер никогда не был таким. Вернее, был. Но давно. При рождении. Всех их создали равными. Не как людей. А уже потом, со временем, они чем-то выделялись, обретая силу. Это трудно понять, как равные, переживая одно и тоже, обретали разную силу и мышление. Лучше и не стараться. Важно лишь одно. Азаратеру надоело быть лишь марионеткой. Жалким солдатом на бесчисленных войнах. Пусть и с сержантскими лычками. Он захотел быть… кем-то значимым. И ждал. Ждал долго, копя силы и играя роль. Прячась за масками. Многими масками. Человеческими масками. И вот он. Пришёл момент. Наконец-то появился тот, кто сможет аккумулировать его силу и направить её в нужное русло. Человек. Тот. О, как же долго он этого ждал!

 Я не знаю, почему я услышал всё это. Именно услышал. Тысячи неизвестных мне голосов застучали в моей голове, буквально вбивая в разум слова. Истину. Секунда телепортации растянулась, словно жвачка и провисла, одаряя тем, что я, если бы был Тем, узнал уже давно. А голоса сказали только сейчас. Нашептали. Так, чтобы не услышал Белиар. Он ведь был рядом. Нёс меня, вёл туда, куда нужно было лишь ему и его стороне. А потока истины, чистой информации, уже лился в меня, даруя то, чего мне так долго не хватало. Даруя знания и понимание. Без них я не мог драться. Без них я не мог побеждать. Теперь стало всё кристально ясно. Ну, почти. А голоса продолжали шептать. Тихо так, на ушко моему разуму и памяти.

 Перед глазами разворачивались полотна битв на непонятных мне мирах, гибель и рождение планет, река времени, словно змея, струилась сквозь вселенную, оплетая галактики и реальность…

 Полотно звёзд, то, что называют междумирьем, субстанция из ничего и никогда…

 Рождение ангелов и демонов, их распустившиеся крылья, кривые иероглифы забытых языков, вырезающие перед моим взором их истинные имена, которые наша гортань не способна произносить. Вот он, Белиар. И его истинное имя. Его история. То, что запрещено говорить и то, о чём запрещено думать…

 Ад. Рай. Их пейзажи, заполненные душами. Множеством душ из разных времён и миров. Я всех их знал. Пространство чистой информации продавливалось вязями иероглифов, которые я понимал, но не мог произнести даже в мыслях. Мне запрещали Они.

 Я видел Книгу Судеб на пьедестале, высеченном из камня небытия. Видел настолько отчетливо, что мог прочесть в ней каждую строку. И моей строки в этой книги не было.

 

***

 За окнами забрезжил рассвет. Лучи солнца вползли через дыру в стене, раскрашивая то, что лучше было бы и не видеть. Бойню. Разруху. Хаос. Множество мёртвых тел. Изуродованных. Неужели так выглядит Война? О да, именно так.

 Человеческое лицо больше не было нужно Азаратеру. Как и человеческое тело. Поэтому демон выпрямился, глядя на занявшего боевую стойку Грешника, и резко дёрнулся, так, что затрещала плоть. Одним движением он сбросил шкуру, словно змея, на грязный пол и предстал в своём истинном обличье.

- Узнал? – ухмыльнулся демон, видя в глазах бывшего человека удивление, - Вижу, что узнал. Уверенности не поубавилось? Ну, чего молчишь? Поздно молчать. Я предлагал тебе уйти. А теперь… теперь тебя ждёт небытиё.

 Азаратер сорвался с места, размазываясь в пространстве, хлыст свистнул где-то рядом, когтистая лапа демона вспорола натянутую кожу на лице Грешника, подбросив того в воздух. Демон схватил его за ногу и с силой ударил об пол. По бетону во все стороны разбежалась паутина трещин. Не дал ему подняться. Просто воткнул когти в его череп и побежал, стирая лицо об пол. Длинная алая полоса. Потом швырнул его вперёд и, догоняя, ударил кулаком в лицо, вращая Грешника спиралью. Тот тяжело рухнул в груду обломков арматур, ломая себе руку. Хлыст валялся где-то далеко. Начал подниматься. Не смог. А демон уже держал в руке оторванную голову Карла.

 

Глава 3.

 Мы появились слишком поздно. В разрушенном здании царила тишина. В лучах солнца плясали тучи пыли. Я увидел цельную картину не сразу. По частям. Сначала Ник. Приступ тошноты бросил меня на пол. Хилл. Паша. Монах. Меня стошнило. Куски кожи. Карл. Что он тут делает? И где…

- Опоздали. Азаратер начал действовать.

- Они… мертвы…

- Да. Пешки убраны с доски. Теперь играют серьёзные фигуры, - демон прошёлся вперёд, осматриваясь. Куда, интересно, он направиться теперь? Партия движется к своему логическому концу. Демон чувствовал это. Я знал это. И знание жгло сознание своей ледяной истиной. Неужели я теперь и думаю как они? Как эти хладнокровные машины для убийства? У них нет души! Они лишь воины! Но я… Я – человек! Человек! И не хочу быть кем-то иным!

 Но теперь, когда мой разум делился на две сущности. На меня и мою память. И на чистую информацию, которая объясняла все секреты Вселенной. И только сейчас, когда время течёт согласно своим законам, в привычной среде, я начал чувствовать, как из меня утекает человечность. Человек не должен знать всё. Вот он, абсолют. Теперь я понимаю, насколько он страшен и беспощаден. Абсолют знания и истины. Кто-то шепчет тебе: они всего лишь люди. Биологические организмы. Тела. Куски плоти. Уже даже без души. Не имеет смысла тратить на них нервы, ибо это приведёт к ослаблению силы. А силу ослаблять нельзя. Холодная логика убийцы. Мысли ангелов и демонов. После вполне человеческой реакции на трупы, я смотрел на них так… хладнокровно. Мне было плевать.

- Но ведь это мои друзья! – кричали чувства.

- Люди! Такие, как ты! Твой вид! – вопило моё сердце.

- Зачем тебе друзья? Они делают тебя слабым, - отвечали мысли.

- Не имеют смысла чувства. Важен лишь результат, - шептал здравый смысл. Чужой. Теперь мой.

 И я смотрел на них не так, как раньше. Не так, как должен. И меня это по-настоящему пугало. Я терял себя. А что может быть страшнее? Хотя всё тот же здравый смысл загонял страх как можно глубже. Так глубоко, чтобы я смог забыть о нём. И о себе…

 Да. Они лишь тела. Даже без души. Я встал и осмотрелся. Разруха. Мешает. Белиар удивлённо смотрел на меня.

- Ты… понял? – спросил он. Наверное мой ручной демон прочёл мои смятённые мысли. Хм, надо научиться защищаться.

- Абсолютно всё, - позволил небольшую полуулыбку. Взгляд уверенный, дерзкий. Тьма глаз демона не пугает. Наоборот. Интригует. Интересный противник.

- Вижу, случилось то, что всегда случается с вами, людьми. Вы теряете свои личности. И становитесь абсолютно одинаковыми…

- Одинаковыми оружиями, - закончил я за него, - Знаю. Что ж, такова жизнь. Се ля ви, мон шер – как говорят французы.

 Белиар расплылся в плотоядной улыбке. Немного смятённой, правда. Он больше не видел меня. Вернее видел таким, какой я теперь. Новым. Сильным. Всезнающим.

- Неплохо. Интересно. Я вижу в твоих мыслях и чувствах цель. А не так давно её не было.

- Да, - улыбнулся я, - Цель есть. Оружие хочет крови.

 Руки чесались опробовать новую силу. Что я могу теперь? Всё!

- Крови? – демон обнажил зубы, - Это не проблема.

- О. Все наши враги в сборе. От них так несёт силой, что даже Создатель, верно, засмотрелся, - захохотал в моей голове Люцифер.

- Нам двигать туда? – впервые я позволил самолично обратиться к этому ублюдку. Ну и что? Пусть слышит мои мысли. Я же им нужен. Да и ни мне. Симбиоз, помните, демонические твари? Мне был очень весело.

- Да ты стал дерзким парнем, как я погляжу, - Люцифер не появлялся, предпочитая говорить с нами откуда-то издалека.

- Имею право.

- Конечно, имеешь. Ты на всё право имеешь. Пока служишь нам.

- Вечно, то есть.

- Да ты оптимист! – Люцифер откровенно смеялся, - Надеюсь, что вечно. Ой, как надеюсь.

- Правильно надеешься. Я собираюсь жить вечно!

- Хорошая цель, паренёк. Но для начала не стоит спешить. Надо посмотреть, что же нам скажут наши враги. Перед главной битвой нужно оценить силы. Война…

 Кто-то пошевелился под обломками. Я среагировал одновременно с Белиаром, в руке уже вращалась пиктограмма. Это была Лиза. Раненная, немного оглушённая. Лицо испачкано в грязи, одежда в крови. Полка придавила её, не давая встать. Глаза, полные слёз, натолкнулись на меня.

- Марат… Марат, это ты? – голос слабый. Мда, девочка явно выбилась из сил. Жалко. Наверное.

- Я? Можно, наверное, и так сказать.

- Убей её. Избавь от мучений, - Белиар уже собирался уходить. И я не собирался заставлять его ждать. Тем более, там что-то интересное намечалось.

- Марат… Марат, помоги, пожалуйста, по… ай…глакт, - она вскрикнула и затихла. Я свернул ей шею, как курице. Мешок с костями. Кусок мяса. Плевать. Белиар одобрительно кивнул. И мы исчезли, чтобы появиться в другом месте.

 

***

 Сизриил ждал. Время текло мучительно долго. Война объявлена. И первая битва скоро состоится. Но ангела пугала не сама битва. Его пугала неизвестность. Впервые за многие лета у него был столь опасный… Нет, не враг. Люцифер был ему хорошо известен и ничем удивить не мог. Хотя… этот человек. Он, конечно, может представлять определённую проблему. Его судьба не написана, а значит и судьбы всех, кто с ним соприкасается, в том числе и его, Сизриила, могут быть изменены. А непредвиденное для Войны не приемлемо. Но даже этот человек – лишь небольшой повод для беспокойства. Ангел не понимал, чего ожидать от другого игрока. Азаратер. Демон явно гнул свою линию и не собирался подчиняться никому. Не собирался играть по правилам.

 Непредвиденное. Самое опасное – это непредвиденное. Главное, чтобы они успели.

- Мы чуем Его, - пронеслось в голове у Сизриила, - Больница. Он в больнице.

- Быстрее! Азаратер не будет ждать.

- Демона нет. Мы его не чувствуем.

- Быстрее! Это приказ!

 Пятеро уже шли по белому коридору больницы на шестом этаже. Людей было немного. Ещё рано. Пройдёт буквально несколько десятков минут, и коридор заполнят люди. А пока тихо. Только уборщица средних лет усердно, хоть и с полным отрешением на лице, моет коричневый, немного стёртый кафель. На её лице интерес. Кто это? Пятёрка идёт вперёд.

 В воздухе витает запах силы. Дикой, необузданной. Тот где-то рядом. Поднимаются по лестнице туда, где лежат тяжелобольные. Запах силы исходит оттуда.

 Коридор. Он упирается в круглый зал со старым советским телевизором, который, похоже, был ровесником такому же старому дивану. Ещё тут была стойка, как в баре. За ней дремала медсестра. Царила тишина. Ангелы замерли. Они у цели. Он здесь.

 В центре зала, опустив голову, стоял парень. На нём была стандартная для больницы одежда: чёрная футболка и спортивные штаны. Лучики света пробиваются сквозь жалюзи, расстилаясь по полу яркими коврами.

- Мы видим Его! – прозвучало в голове Сизриила. Серафим вздрогнул, открывая глаза.

- Захватить!

 Ангелы были готовы броситься вперёд, крылья стальными перьями разложились за их спиной. Ветер пронёсся по залу, сдувая бумагу со стола спящей медсестры, поправил волосы парню. Тот улыбнулся. Поднял голову. Глава горели истиной.

- Протекторат! – закричал он.

 За его спиной медленно, прорисовываясь, словно, по частям, возник Азаратер и положил свою когтистую лапу на плечо парню. Ангелы застыли. Сизриил вынырнул из своего мира прямо в наш. Как он не почуял демона? Как они все не почуяли демона? На груди ангела ярче солнца горело клеймо. Слова Создателя двигались, создавая невероятную картину.

- Протекторат! – тихо, с достоинством и улыбкой повторил Азаратер. Сизриил стоял и смотрел прямо в глаза демона. А за его спиной пять ангелов готовились сорваться с места и разорвать их обоих на части. Удивительно, но парень тоже смотрел в глаза серафима. И клеймо не пугало Его.

 О да, это был истинно Тот. Его духовная сущность, Его истинная сила сверкали сквозь жалкую телесную оболочку, расписывая его в узоры забытых пентаграмм. На руках уже вращались пикты, мириады пиктов, накладывающихся друг на друга и светясь в пространстве ирреальным светом. Через глаза бежали вехи истинного взгляда, символы вечности змеями оплетали его тело.

 Сизриил никогда не видел ничего подобного. Никогда не чуял такой огромной силы так… близко…

 Кто-то приближался. И от них тоже веяло силой и истиной. Азаратер улыбнулся ещё шире.

 

***

 Мы появились между них. Между двух огней. Сцилла и Харибда. Весело. Я посмотрел на ангелов, на Сизриила, на горящее клеймо. Сила буквально электризовала воздух. И её источник был за моей спиной. Я обернулся. И застыл.

- Рома? – я был… нет, не удивлён. Я был в шоке. Просто парализован этой сумасшедшей новостью. Ромка. Мой дружбан, которого я с первого класса знаю! Но сейчас он уже был не тем. Далеко не тем. От него текла сила, он светился множеством пиктограмм. А глаза переполняла чистая энергия и истина.

- Приветик, Марат, - он улыбнулся и подмигнул мне. И тут меня проняло. Воспоминания ударили в голову с силой в миллионы ньютонов. Понимание, как всегда, пришло с болью.

 

Глава 4.

 В тот вечер было тепло. Лето. Они сидели на деревянной скамье в центре города и смотрели на проходящую перед ними толпу. Множество людей. Мужчины, женщины, мальчики, девочки – они видели душу каждого.

- Ты уверен, что это нужный нам город? – тот, что сидел справа, закинув ногу на ногу, был одет в чёрные джинсы и длинный кожаный плащ того же цвета. Дорогой плащ, он как нельзя лучше подходил к молодому лицу демона, к его багровым глазам и длинным серебряным волосам, перетянутым золотой нитью. Распахнутый на мощной груди, он обнажал ещё и большой золотой крест на цепочке из того же материала. Такая издёвка со стороны демона.

- Да. Нужно только найти того, - Белиар был тоже одет в чёрный кожаный плащ и в брюки с серебристым отливом. Его средней длинны русые волосы были хаотично разбросаны по голове. Лицо покрывала пятидневная щетина.

- И как мы его найдём? – беловолосый демон казался расслабленным, но глаза выдавали его. Он искал. Вглядывался в каждое лицо, в каждую душу. Ничего.

- Не спеши. Он сам нас найдёт.

 Они долго сидели. Время перевалило за два часа нового дня, а демоны всё сидели и искали. На улице осталась только молодёжь, вышедшая на гуляния и не собиравшаяся спать.

- Белиар, Гереол, - голос шёл сзади. Мужской, уверенный в себе.

- Хроник, - кивнули демоны в ответ. Они слышали, как он перекинулся позади них.

- Давно не видел демонов в этом городке. Стоит занести ваш визит в историю?

- Вряд ли, - Белиар покачал головой, - Мы здесь просто так.

- Ах, демон, - Хроник улыбнулся, - Меня тебе не обмануть. Слишком много сотен лет практики.

 Лицо Белиара перетянула улыбка.

- Может, Гереол. Ты скажешь мне, зачем вы здесь? – Хроник по-прежнему стоял у них за спиной.

- Ищем кое-кого, - туманно ответил демон.

- Это уже кое-что. Но в хронику так не запишешь. Мне нужна конкретизация.

- Зачем?

- Ха. Глупый вопрос. Я же Хроник.

- Свету не обязательно знать, что мы здесь. А, если твоё перо занесёт это в историю, Он непременно, сразу же, об этом узнает, - Белиар повернул голову так, чтобы одним глазом видеть Хроника.

- В твоих словах есть истина.

- Ещё бы, - ухмыльнулся Гереол.

 И в ту же секунду все трое замерли. Замерли для всего остального мира. А мир замер для них.

- Вот он, - прошептал Белиар.

- Нашли, наконец, - Гереол.

- Не может быть! – глаза Хроника расширились от изумления.

 Время многогранно. Сейчас демоны и Хроник были на другой стороне, нежели толпа людей, спешащая по тротуару улицы. Люди замерли, обесцветились. Весь мир стал бесцветным, словно старая фотография. Только один человек остался таким же живым, и стал даже ярче других, благодаря контрасту. Парень четырнадцати лет.

 Не я. Я только что поздоровался с ним. Но ярким был я. А он лишь чуть сверкнул и погас, затушенный чужой энергией. Чей-то. Азаратера, надо понимать. Он тщательно спрятал истинного Того от демонов. А ведь в тот день я очень удивился, встретив Ромку и его родителей в столь поздний час на улице. Они шли со свадьбы, кажется. С какого-то праздника, в общем. Вот такая встреча. И той энергии, той чистой, ещё не раскрытой, спящей силы хватило, чтобы раскрасить меня. И Белиар ошибся. Все ошиблись. А я был всего лишь обычным человеком. Человеком с ненаписанной судьбой.

 

***

 Блять! Вот это подстава! Круто. Очень круто. Ромка видел, как меня ударили воспоминания, и улыбнулся шире. Он всё знал давно. Насколько давно? Когда ему открылась истина? И он столько лет играл? Ждал, пока будет готов Азаратер и подвернётся подходящий момент, чтобы ударить?

 Я завидовал ему. Его силе. Но моя сила не меньше. Лишь бы Белиар не подвёл. И пиктограммы закружились в моих руках. Азаратер рассмеялся.

- Не, парень. Рано ещё. Мы, пожалуй, пойдём. А вот Свет пусть покажет, чего же стоит их протекторат.

 Я уже швырнул пиктограмму. Он разложился стальным невидимым лезвием, рассекая воздух. Сизриил, расплывшись в воздухе и оставляя за собой трассер клейма, отбил её в сторону. Она прорезала стену, оставив тоненькую, выполненную словно скальпелем, трещину. Тут же сорвались с места другие ангелы. Я едва успел закрыться щитом, как в него воткнулись стальные перья, а один из ангелов врезался плечом. Толчок сбил меня с места, и я грохнулся спиной в стойку. Проснулась медсестра, закричала, перо, отскочившее от моего щита, перерезало ей горло. Тело рухнуло на пол. Да, ангелочки не больше нашего дорожили людьми.

 Азаратер и Ромка исчезли. Остались ангелы. Даже серафим. Ещё одна попытка пробить мой щит ударом на этот раз кулака. Я ждать не стал. Ударил сам. Очередное невидимое лезвие – и ангел, очевидно, не ожидавший ничего подобного, пытаясь уйти от моего удара, лишается крыла. Кровь щедро хлещет на пол, раненый падает на колени. Второй уже на подходе. Его хватает Белиар и, раздирая живот когтями, бросает в ту стену, которую прорезал я. Заливая кровью пол, мёртвый служитель Света разносит её на куски, влетая в палату с орущими людьми. Сизриил ударом ноги бросает в меня старый диван. Тот, вращаясь и, казалось бы, нарушая законы аэродинамики, приближается ко мне. Я, пружиня в пол и вминая паркет пиктограммой, взмываю в воздух и, сделав эффектное сальто, падаю уже за стойкой, в которую, спустя мгновенье, врезается диван. Грохот, в стороны разлетаются куски деревьев, трескается стойка, меня осыпает крошевом бетона. Меня хватает за плечо сильная рука и выдёргивает из укрытия, швыряя в сторону. Это тот раненый ангел. Я, вращаясь в воздухе, врезаюсь в огромный горшок с небольшим декоративным деревцем, ломаю его, края древесины в кровь царапают бока. Быстро поднимаюсь, готовый встретить удар. Молния, извиваясь огненной змеёй, ударяет в лицо ангела. Тот вскрикивает, пахнет горелой плотью, изуродованной не природной стихией, невидимое лезвие довершает дело, разрезав ангела по линии груди. Ещё один готов.

 Белиара сбил с ног сокрушительный удар в лицо. Двое наседали на него, всаживая удары в челюсть, рёбра, живот. Крылья резали его полуживую плоть.

- Что ж ты меня позоришь, Белиар? Покажи, на что способен! – крикнул я, уворачиваясь от стальных перьев, которые со звоном впились в стену за моей спиной.

- Да я играюсь! – ответил мне демон. Он действительно игрался. Наслаждался вкусом собственной крови на его губах. А глаза только начинали светиться настоящей яростью.

 Где Сизриил? Серафима не было рядом. Интересно.

 Белиар поймал руку одного из ангелов и, резко оттолкнувшись крыльями от пола, сделал эффектное сальто, ударив ногой по подбородку. Приземлился, когти разорвали глотку ангелу. Ушёл ещё от одного удара, подсел и крылом распорол живот четвёртому. Пятый хотел напасть сзади. Я не позволил. Пиктограмма сомкнула свои стены вокруг него и буквально разорвала на куски.

 Мы стояли посредине зала, залитого кровью. Ошмётки тел, орущие, убегающие люди. Нормально. Перья кружили в воздухе. Красиво.

- Куда делся серафим? – спросил я, подходя ближе к демону.

- Никуда. Он ещё здесь.

 Тишина. Полнейшая тишина. На теле Белиара переливались силой мышцы, раны затягивались прямо у меня на глазах. Демон ждал. Но всё равно мы не успели.

 Сизриил вынырнул слишком быстро. Прямо перед нами. Откуда? Хрен его знает.  Размазываясь в воздухе яркой полосой, он схватил Белиара за горло, а в мой щит ударил его кулак, несущий поток такой силы, что сорвал меня с места и поволок по полу, впечатав в ближайшую стену. Я знатно стукнулся головой, повязка слетела с глаза, зубы чиркнули по губам, высекая кровь. Грудь разгоралась огнём боли. Сфера щита была проломлена и медленно – медленно затягивалась энергетической плёнкой, пытаясь сомкнуться. Перед глазами плясали белые мухи, вспыхивали совершенно лишние огоньки…

 Белиар хрипел, царапая когтями руку ангела. С неё во все стороны летели капельки крови, но раны тут же затягивались. Клеймо горело, ослепляя моё оглушённое сознание. Серафим сжал руку крепче. Я начал подниматься на ноги. Медленно, сначала встав на четвереньки, потом, опираясь на стену, пытаюсь выпрямиться. Сизриил своими бездонными глазами смотрит на меня. С интересом, кажется. Щит замкнулся перед моим лицом, сразу стало легче. Ушло головокружение, успокоилась тошнота. Начали восстанавливаться пиктограммы, над которыми я потерял контроль. Серафим не двигался. Белиар хрипел. Движения демона становились вялыми.

- Отпусти его! – крикнул я. Как-то по-детски получилось. Ангел даже не пошевелился. Такое впечатление, что он меня даже не слышал. Продолжал смотреть. Я ударил. Резко, без предупреждения. Два огненных шара сорвались с моих ладоней и врезались в невидимый щит перед ангелом, осыпавшись огоньками на больничный пол, который захрустел, занимаясь пламенем. Два моих невидимых лезвия со звоном отлетели в стороны, разрубив окно и две. На улицу вылетел дождь осколков, в помещение ворвался ветер. Я сдаваться не собирался. Уже готовил новый удар. Вот только не успел. Сизриил, расплываясь в пространстве, ударил в меня…

 Или нет. Я не сразу понял. Меня соврало с места, перевернуло в воздухе и ударило об дверь палаты. Та не выдержала и с треском разлетелась на куски, а я грохнулся на пороге, ударившись грудью об порог. Голова гудела от боли, но я всё равно поднял взгляд. И увидел Люцифера, который сжимал в своей ладони кулак ангела. Значит, в меня ударила лишь волна пустой энергии, остаточной, тормозной путь удара, так сказать. Самоуверенные мысли неприятно зашевелились, потревоженные понимаем того, что я всё ещё не так силён, как недавно считал.

 Лица ангела и демона были очень близко, взгляды буквально искрили от напряжения. Сизриил отбросил Белиара в сторону, словно какую-то тряпку. Демон ударился головой об пол, прочертив полосы, тяжело упал и закашлялся. Я всё ещё лежал. А сильные обоих сторон боролись. Я чувствовал, как пространство накаляется от энергии, которая буквально сверкала, ослепляя разум и пробуждая чувство, которое новому мне не свойственно.

 Страх. От такой дикой энергии буквально бросало в дрожь. Я начал вставать, приподнялся на руках, в груди защемило от боли. Я поморщился, но продолжил подниматься.

- Уходите! Немедленно! – сквозь зубы процедил Люцифер. Я посмотрел на их противостояние. И ужаснулся. Линолеум на полу под их ногами уже начал плавиться, шар полувидимой дребезжащей энергии начал расплываться в стороны, ломая воздух и этот мир. Реальность и пространство затрещали, кое-где прорываясь кусочками бездны. Темнота щекотала реальность, разрывая её размягчённую ткань, словно бумага, которая слишком долго лежала в воде.

- Почему вы ещё здесь? – заорал Люцифер, разряжая энергию. Сизриил широко раскрыл от удивления глаза, уходя в сторону, чертя в сломанном воздухе кривой трассер, застилая пространство перьями, которые срывались с его крыльев. Удар демона промял пространство, снося всё на своём пути: стены, предметы. Он прочертил полосу длинного, проломанного коридора, который втыкался в воздух улицы. Белиар вовремя прыгнул в мою сторону. Энергия лишь сбила его с ног, он рухнул на четвереньки, закрывая меня коконом крыльев.

- Вытащи нас отсюда! – заорал я. В ушах вибрировал дикий неописуемый звук. От мочек потянулись струйки крови.

- Не могу, - прошипел демон, - Сизриил накрыл место. Портал отсюда не провесить.

- Бежим так! На своих двоих! Только быстрее!

 Белиар кивнул, хватая меня на руки. Как девчонку, но в тот момент меня это не унизило не капли. Хотелось выжить, а такая энергия, которая применялась в этом бою, была смертельна для любого, кто просто находился рядом.

 Стоило Белиару встать во весь рост и уже начать движение в сторону окна, как в ответ Люциферу ударил Сизриил. Взмах инфернального крыла, разделяющий, казалось, пространство на две стороны. И мы были точно на границе.

 Я быстро создал щит. Бросил на него все силы. Что толку? Хотя нет, толк был. И даже неплохой. Только я понял это, когда уже…

 Яркий свет, стальной край пространства, мир разделяется надвое, здание больницы, словно пирог, проминается по границе удара. Кто-то кричит, что-то взрывается, вниз улетают куски бетона, сыпется побелка, падают оторванные лампы и ворохи проводов. Плащ на Люцифере рассыпается пеплом, по груди проходит кровоточащий разрез. Удар достиг цели. А мы…

 Нас разбросало в разные стороны. Меня – влево, сквозь стены, которые прожигали пиктограммы разбитого, но ещё кое-что сдерживающего щита. Я вылетел на лестницу, врезался в стену и упал на ступени. Щит осыпался искрами разорванных пиктов. Инерция бросила меня вниз по ступеням, и я выкатился на ближайшую площадку. Сознание как таковое отсутствовало, голова гудела, чуть не лопаясь от боли, левая рука, кажется, была сломана, правой ногой тоже пошевелить не мог. Я просто куском мяса валялся на холодном камне. Дышал через раз, хрипя.

 Белиара бросило вниз, буквально оторвав крыло. Его природный щит оказался крепче моего, но и сила удара пришлась не в пример сильнее. Пролетев два этажа, он впился когтями в край пола, подтянулся, выполз на твёрдую поверхность. Везде царила дикая разруха: мебель перевёрнута, трупы людей, что-то горело. За демоном тянулся алый след. Глаза меркли.

 Люцифер не заставил себя ждать. Он бросился вперёд, сбивая Сизриила с ног ударом в грудь, и буквально вбивая его в пол. Выросшие на пальцах когти кромсали совершенное лицо серафима, но тот ударил в ответ. Демона сбросило с него. Люцифер сделал эффектное сальто и завис в воздухе, кожу на его обнажённой спине пробили чёрные, как ночь, крылья. Страшное зрелище. Он уже не был похож на человека. Демон. Истинный демон: худой, будто обтянутый серой кожей, лысый череп, выдавшиеся вперёд скулы, пылающие глаза, чёрные крылья. Зверь. 666.

- Давненько мне не было так весело, - усмехнулся демон. Его глаза горели азартом, - Ну что ж, серафим, продолжим!

 

 

 

Глава 5.

- Заметь, Рома, мы ещё даже не сражались на стороне Света, а они уже отдают за нас свои жизни, - Азаратер со своим хранителем наблюдали за боев откуда-то далеко. Почти не из нашего мира. Парень уже не был одет в больничную одежду. И оставшиеся ещё в нём человеческие повадки подсказали, какие шмотки себе сотворить. Джинсы, стандартные, чёрные, но дорогие. С лейблом на заднице. Чёрная рубашка с поднятым воротником, сверкающая в скупых солнечных лучах, золотая цепочка со звездой Давида, на пальцах – серебряные кольца, на правой руке – браслет, толстой цепью обхватывающий кисть. Волосы будто уложены гелем, лицо совершенно, без шрамов, морщин и юношеских прыщей. Глаза пропитаны силой.

- А знаешь почему? – Азаратер был где-то рядом, но не затруднил себя материальной формой.

- Потому что мы – Сила.

- Правильно, - демон засмеялся, - Мы – Сила. А они Силы боятся. Свет теперь, когда самый авторитетный из их воинов, Сизриил, клюнул на наживку, сделает всё для нас. Для того, чтобы такой значительный перевес в силе был на их стороне. А Тьма уже не имеет значения. Я раскрыл тебе все мои планы. Ты удовлетворен?

- Вполне. Особенно тем, что я, будучи человеком, стану правителем всех Кругов Ада.

- Человеком? – Азаратер снова засмеялся, - Ты уже давно не человек. С рождения.

- Я знаю, демон. Но роль эта меня забавляет. А то, что творится там, - он указал на поле боя Сизриила и Люцифера, - Удручает. Скучно. Исход известен.

- Как сказать. Выберется ли твой дружок?

- Марат? Он силён.

- Да. Загадочен, я бы сказал.

- Не только. Его тоже пропитала истина. Он – нечто типа меня.

- Но Силы такой у него нет.

- Она возможна. И это меня несколько… тревожит, - Рома прищурился, - Марат давно уже с Белиаром. А этот демон тоже не так прост. Недаром Люцифер его поставил хозяином Круга. Хоть он и слабее тебя, но всё же…

- Но всё же наша проблема не Белиар. Этот демон для меня – открытая книга. Он – марионетка Люцифера, не больше и не меньше.

- Марат?

- Да.

- Не проблема. Он не успеет достигнуть нашего уровня. Даже моего.

- Но уничтожать их сейчас нельзя.

- Знаю. Убьём сейчас – потеряем протекторат. И не видать нам Врат Рая.

- Увидеть – то увидим. Но это создаст некоторые трудности. Лишние.

- Согласен. Я во всём с тобой согласен. Хороший план.

- Спасибо. Рад, что хранитель у меня мудрый не по годам.

- Мудрость ничто по сравнению с чистой истиной.

 

***

- Марат! – закричал в моей голове болью голос демона. Белиар звал меня сквозь забитое остатками энергии поле, сквозь разорванное боем пространство. Он не мог точно выбрать силу, с которой надо бросить мне вызов, перебив все искажения, поэтому слова раздавались в голове очень громко. Даже хорошо, они выдернули меня из забытья.

- Марат! Я чувствую, ты ещё жив! Не отключайся, найди меня!

 Я чувствовал демона. Он был далеко. Очень далеко.

- Вставай! Я чувствую тебя! – он был сильнее меня, хотя удар потрепал и его. Встать, ага, как же. Я пошевелился. Твою мать, давно мне не было так больно! Я даже застонал. Рука точно сломана. Я открыл глаза, взгляд перестал метаться, сфокусировался. Глянул на руку. И ещё раз убедился в своих предположениях. Вывернута неестественно, кость почти прорвала кожу. И нога. Тоже. Она была слишком сильно повёрнута в колене. Прямо скажу, выглядело очень жутко. Ныли ещё и рёбра. Я обессилено опустил голову.

- Вставай! Только ты можешь нас вытащить! – Белиар не сдавался. А я? Что мог сделать я?

 Пиктограммы сами закружились надо мной. Пикты ложились на места перелома, выжигая на ранах символы забытого языка. Странно, но это было не больно. Боль наоборот уходила. Сломанная рука и нога онемели, я их не чувствовал, будто их у меня и не было. Я даже вновь приподнялся, удостовериться, не оторвало ли мне их. Нет, всё на месте. Просто анестезия. Ребра тоже проходили. И в голове проступила ясность. Ещё бы подняться…

 Поднялся. Даже выпрямился. Попробовал сделать шаг. Чуть не рухнул. Нога была будто в гипсе. Ещё шаг. Вроде нормально. Но руки от стены не убирал. Стрёмно. А пиктограммы кружили рядом с теми частями тела, где были значительные повреждения. Прямо в воздухе, светясь потусторонним алым светом. Левой рукой не шевелил. Она просто висела плетью.

- Куда идти? – мысленно спросил я. Думал, что мысленно. На самом деле я закричал. Будто пытался докричаться до Белиара. Будто он мог меня услышать. А он не услышал. Он прочёл.

- Ко мне. Иди ко мне. Только вместе выберемся.

- К тебе? Это куда? Как? – я даже не представлял себе этой авантюры. Ведь чувства звали меня сквозь стены, сквозь разлом, где ещё не до конца скрепилась ткань миров.

- Да, Марат. Иди сквозь стены. Иди на зов! – кричал в моих мыслях Белиар.

 Демон дополз до стены, упёрся в неё спиной. Всё тело в грязи и крови. Уродливый кусок плоти вместо крыла инстинктивно дёргается. Лицо запачкано копотью и кровью. Волосы закрывают слегка затуманенные глаза. Я вижу его глазами. А он – моими.

- Веди, - прошептал я.

 

***

 Люцифер буквально вонзился в серафима, пробивая пол и расчерчивая нашу реальность. Они проломили камень, потащили за собой куски искрящих проводов, шматы линолеума, посыпалась побелка и штукатурка, бетонное крошево полетело в разные стороны. Кулак Сизриил врезался в рёбра демона, выбив из него неописуемый хрип. Люцифера перевернуло в воздухе, он врезался в стену, по ней во все стороны поползли трещины, на пол рухнули картины. Ангел рухнул на пол, промяв его немного, зацепил рукой какой-то здоровый металлический аппарат и швырнул его в противника. Люцифер взмахнул чёрным крылом, расчертив воздух трассером. Аппарат разлетелся на два ровных куска, те проехались по линолеуму, разрезая его и собирая за собой. Сизриил возник перед противником. Люцифер улыбнулся. И тут же несколько ударов по лицу, кровь крупными каплями летит в стороны…

 Они сражались, как истинные Силы своих сторон. Проламывая стены, разрывая ткань пространства, выдирая куски жизни друг из друга…

 Самое забавное, что оба знали – не должно было быть этого боя. Оба знали свой путь. Свою судьбу. Ту, которая с начала времён, с самых первых звёзд Вселенной, с того мгновения, как из всевечного Ничто скрепилась ткань Пустоты. С тех пор, как в этой пустоте начали формироваться миры под чутким руководством Вечных. Бог и Дьявол были рождены тогда. И тогда же они создали себе то, что позже стало их обителями. Потом были ангелы и демоны. Родились, созданные кем-то ещё, наши миры, населённые людьми и другими подобными. А Книга уже была написана. Но кто знал, что появлюсь я?

 Всё, чего я касаюсь, всё, что я делаю – меняет судьбу, пишется в Книге сразу же, выводит историю невидимым пером. Именно это и пугало всех. Я пугал всех.

 Кроме Азаратера. Он ждал меня. Именно такого, кто внесёт в прямую линию судьбы элемент неожиданности. Для того, чтобы совершить то, что никогда не должно было быть совершено.

 Именно об этом я думал, когда шёл, проламывая стены, поднимаясь по разбитым лестницам, приближаясь к раненому демону. А Сизриил и Люцифер бились рядом. До меня постоянно долетали осколки силы, иногда настолько мощные, что сбивали с ног. Я всегда поднимался и шёл дальше, не останавливаясь…

- Помогите нам, - взмолилась испачканная в грязи и чужой крови немолодая женщина. Они сидели в коридоре. И идти им было некуда. Окно завалено обломками, чуть дальше пришёлся удар Сизриила, а туда, откуда пришёл я, идти не было смысла. Да и не могли они.

 Их было пять человек. Уже упомянутая женщина, двое раненых, истекающих кровью, мужчин, старушка и её маленький внук, вжавшийся в бабушку и испуганно смотрящий на меня. Они все смотрели на меня испуганно. Неудивительно, выглядел я реально странно, даже страшно. Но выбора не было, а отсутствие выбора делает для людей невозможное возможным. У одного мужчины была перебита нога, он тяжело, сбивчиво дышал. У второго красовалась кровоточащая рана на голове, но выглядел он лучше. Я замер. Белиар уставился на них моим глазом.

- Кто… вы? – прошептала женщина, чуть лучше рассмотрев меня. Мой один глаз, мои кружащиеся вокруг пикты, - Вы… вы… поможете... нам?

- Куда идти? – спросил я у демона.

- Я прямо над тобой, - демон сжал зубы, - Они рядом, приготовься! – почти закричал он.

 Сзади меня в коридор, проломив стену, вылетели Сизриил и Люцифер. За ними тянулся веер энергии. Злой, разрушительной. Они даже не глянули в нашу сторону. Только каменное крошево ударилось о мой щит. Люди, те которые могли, закричали. Истошно, дёргаясь от ужаса. Особенно громко орал мальчик. Я даже не обернулся. Плевать.

- Белиар! – закричал я, - Иди ко мне!

- Слишком мало сил!

- Трать! Здесь ты их восполнишь, - я смотрел на людей.

 Серафим и демон, проломив очередную стену, понеслись дальше. Я услышал грохот и Белиар упал рядом со мной. Побитый, истекающий кровью, без крыла. Тяжело вздохнул, вернее, прохрипел. Поднял взгляд. Люди продолжали орать. Женщина больше не просила меня ни о чём. Интересно, какие у них сейчас мысли? Кроме, конечно, тупого: помогите! Спасите! Не убивайте! Их бледные, перекошенные лица меня немного веселили. Я позволил себе полуулыбку.

- Давай, Белиар. Пора уходить отсюда.

 Демон кивнул. И, с инфернальным рыком, сорвался с места. Истошный крик. Белиар впился в шею женщине, разрывая артерии. Кровь, тёплая, недавно переносящая жизнь, хлынула в его глотку. Поток эйфории, граничащей с оргазмом, ударил ванильной волной в меня. Я чуть пошатнулся, взгляд затуманился удовольствием. Прямо как тогда, в подъезде, рядом с Никой. В последние моменты её жизни. Последние моменты моего счастья. Последние…

 Память нового меня с силой выбросили разум с этого запретного плода. Там мне больше быть нельзя. Там нет места для меня. И Ника – такой же человек, как те, кого сейчас разрывал на куски демон. Они сопротивлялись, но сделать что-либо были не способны. Демон был слишком силён. А мягкая плоть и тёплая кровь давали ему всё больше и больше сил. Обрывок крыла задёргался, начала пробиваться свежая, новая, молодая плоть. Затягивались прямо на глазах раны. А демон продолжал. Я смотрел. Последним остался мальчик. Бабушка пыталась закрыть его, но была разорвана на куски. Мальчик кричал, плакал, молил о помощи. Я не остановил демона. Плевать. Они – лишь люди.

 Белиар встал на ноги, похрустел сросшимися костями. Обернулся. На залитом кровью лице царила плотоядная, довольная улыбка.

- Благодарю. Не ожидал.

- За что благодаришь? Я спасаю свою жизнь. Вытаскивай нас отсюда.

- Давно пора.

 Белиар подхватил меня, взмахнул крыльями. Мы вылетели через тот пролом в стене, дело рук Сизриила.

 Больницу уже оцепила милиция, везде толпились люди. Зеваки, журналисты, родственники… Сплошная, однородная масса. Мы летели над ней.

- Куда теперь?

- В Ад, - коротко и лаконично ответил Белиар.

 

***

 Люцифер оторвал от себя серафима, бросив его в сторону. Повёл головой, втягивая сухой пыльный воздух. На самом деле он всего лишь перестал ощущать присутствие того парня и Белиара. Ушли таки. Молодцы. Сизриил тоже это почуял. И, зная, что будет дальше, бросился вперёд, забыв о защите. Кулак, зацепившись за ткань реальности, тянул её за собой, создавая поистине невероятный удар.

 Демон хмыкнул. Он не собирался принимать этот удар, защищаться от него… Более того, он не собирался продолжать бой.

- Пока хватит, - улыбнулся он. И обернул крылья вокруг себя.

 Реальность дрогнула. Демон пил из неё энергию, накапливая её в одном месте. В своей руке. Сизриил почти успел. Почти. Время на миг застыло, останавливая уже летящий удар. Ангел сжал до скрипа зубы. Ещё чуть-чуть…

 Крылья распахнулись, освобождая энергию. Мир завис. Замер. Казалось, вся Вселенная ждёт, что же произойдёт дальше. В последние секунды демон прыгнул туда, куда было попасть для него проще всего. На его Круг. Успел. Ровно за мгновение до… Удар ангела пришёлся в пустоту. Вернее, не совсем в пустоту. Он попал в чистую, сжатую до предела энергию, которая уже начала детонировать, желая вернуться на свои законные места, которые эта энергия занимала в пространстве. Удар лишь ускорил процесс.

 Взрыв. Чудовищный по мощности. Здание, надувшись, словно пузырь, разлетелось на куски, озарив мир пламенем, взрывная волна сбила с ног всех, кто был рядом, лопнули стёкла на машинах, подошедших близко просто разорвало на куски.

 А Сизриил, раненый и лишенный сил, выпал в собственный им самим мир, выплёвывая в небытиё кровь и направив все ресурсы, которые у него были, на регенерацию. Мир завращался, протягивая к измученному и искалеченному телу невидимые, чуть осязаемые щупальца, которые, проникая сквозь отмирающую плоть ангела, лечили раны. Серафим не двигался, лишь сжал челюсти, чтобы не кричать. Не получилось. Щупальца снимали с него мёртвую плоть, заставляя расти новую, вынимали покалеченные внутренние органы, вставляя вместо них другие, выравнивали повреждённые кости. Ангел закричал.

 Тук-тук. Тук-тук. Это был Азаратер.

 

Глава 6.

 Ад несколько удивил меня. Да, он был похож на то, как его представляли христиане. Море огня и мучение грешников. Но не это было страшно. Не боль пугала эти души. Их пугала вечность.

 Даже мне было не по себе смотреть в их пустые, наполненные вечной скорбью и отчаянием глаза. Тут и там сновали демоны, слабые, годные только на роль надсмотрщиков. Они смеялись хриплым смехом, глядя на страдания, и с уважением и даже поклонением склоняли головы, когда мы пролетали над ними. Ведь это был Круг Белиара.

 Души боялись вечности. Только здесь они начали понимать, что их прошлая жизнь была коротка, мимолётна, словно секунда, а здесь… Здесь они будут вечно. Вечно страдать, вечно умирать и вечно рождаться вновь с одной лишь целью: умереть в муках вновь. Интересно, а как же реинкарнация?

- Они здесь на веки. Никакой реинкарнации. Отработанный материал.

- Но ведь каждый день сюда наверняка попадают тысячи.

- Ну, не тысячи… Сотни… Да. И что?

- А место?

 Демон засмеялся.

- Ад бесконечен. И боль, кстати, тоже.

- Я тоже попаду сюда, если умру?

 Снова смех.

- Да. Обязательно. Но только не в роли мученика.

- В роли господина, - улыбнулся я.

- Верно, хранитель. Совершенно верно. Тебе нужно восстановиться. А потом нужно будет решить, когда мы нападём. Люцифер уже вернулся. Он тоже залечивает раны. Близиться последняя битва. Армии уже формируются, они жаждут ангельской крови.

- Я тоже, - улыбка пробежала по моим губам.

 Стоило нам попасть сюда, как мои пиктограммы исчезли, а раны начали затягиваться сами собой. Сколько времени я спал во дворце у Белиара – не знаю. Понятия времени здесь не было. Одежда рваными, пропитанными кровью лохмотьями валялась на полу. Я полностью обнаженный лежал на поистине царской, широкой кровати, утопая в перине и шикарных подушках, накрываясь шёлковым одеялом. И наслаждаясь спокойным сном. Впервые за много, очень много, времени я спал, не думая, что будет дальше. Слишком долго я не знал, что делать, что происходит, что дальше. Слишком долго я проигрывал, слишком долго страдал, слишком долго переживал и мучился воспоминаниями о прошлом. Человеческая сущность диктовала свои правила, заставляя возвращаться к тому, что причиняло боль и терзания. К её смерти. Новому мне было плевать на Нику. Да, может быть, я любил её когда-то. Но сейчас эта любовь мне была просто не нужна. Любовь – слабость. Когда мы любим, мы готовы отдать этому человеку всё. А за его спасение не жалко даже жизни. Только не сейчас. Самое дорогое – это моя, слышите, МОЯ, жизнь, и никакая сука её не стоит.

 Захотелось секса. И тут же из соседней комнаты ко мне пришли две дьяволицы. Нет, выглядели они как совершенные девушки, такие, которых хочет любой здоровый парень.. Трахались они как дьяволицы, намного лучше, чем та человеческая сучка. Они дарили мне наслаждение, такое, что я забывал обо всём, утопая в удовольствии и похоти. Вот, что значит Сила. Вот, что значит Власть. Вот, что значит Тьма. Она дарует тем, кто ей служит, всё. Любое моё желание будет исполнено. А самым большим желанием сейчас для меня была победа. А что она мне подарит? Ответ прост: всё.

 Сколько раз я кончил, не знаю. Но стоило мне уснуть, проснуться, захотеть ещё – они приходили. Хотелось есть – появлялась вся еда, которую я мог только себе вообразить.

 Раны затянулись, не оставив даже шрамов. И только когда я был полностью здоров и удовлетворён, появился Белиар. Демон был совершенен. Ни одной царапины, ни одного шрама, глаза горят жаждой победы. Я встал с кровати.

- Чувствую, ты готов, - удовлетворённо кивнул демон.

- Полностью готов, - я расставил в стороны руки, и прямо у меня на теле материализовалась одежда: кроссовки, дорогие и фирменные, чёрные джинсы и толстовка с капюшоном. Вполне удобно для боя. Отсутствующий глаз скрыла кожаная повязка.

- Тогда нам пора.

- Куда?

- Ты и так знаешь.

- К Дьяволу? Забавно звучит, - ухмыльнулся я. Глаза Белиара сверкнули яростью, но он промолчал. Вот это правильно.

 

***

 Сизриил висел в центре своего мира. Щупальца регенерации ещё не закончили, но осталась лишь, так сказать, косметическая часть. Восстанавливалось обгоревшее лицо, перья на крыльях. Это было не больно. Ангел моргнул новыми глазами. Неплохо его потрепал Люцифер. Демон оказался гораздо хитрее, чем он. Уже второй демон, переигравший его. Первый сейчас хотел с ним поговорить. Не мало времени прошло, пока ангел восстановился и соизволил послушать Азаратера.

- Чего ты хочешь?

- Ну, наконец-то. Я думал, ты умер, - голос демона насквозь был пропитан сарказмом.

- Вопрос повторять не буду.

- И не надо. Ты, уверен, уже знаешь, что Тьма собрала все силы, для решающей битвы?

- Знаю.

- А знаешь, куда они ударят?

- Врата Рая.

- Вот именно. Это будет интересно, не находишь, серафим? Битва за основы самого мироздания произойдёт между мирами, на задворках Рая. Вот это по истине грандиозно.

- Ты будешь там со своим хранителем? – ангела бесила самоуверенность и наглость демона, но ничего сделать он не мог. Поэтому своего раздражения никак не выдавал, разговаривая совершенно спокойным и бесцветным голосом.

- Разумеется, мой друг, разумеется. Неужели я могу нарушить наш договор, если вы его соблюдаете. Кроме того, там же будет и Белиар. Да и Люцифер. Разве я могу такое пропустить?

- Я тебе не друг.

- Ах да, забылся. Извини, союзник, - он выделили последнее слово голосом.

 Серафим промолчал. Крылья были почти готовы. Старая кожа лица сыпалась куда-то вниз обгоревшей шелухой, на её месте возникала новая.

- Я хочу, - заговорил, наконец, демон, спустя паузу, - Того же, о чём просил, когда мы заключали наш договор. Дуэли. И я на стороне Света, разумеется.

- Я уже дал обещание. Разве этого тебе не достаточно? Разве серафим может нарушить данное им же самим слово? – стальной голос натянулся стрелой от сдерживаемой ярости.

- Нет. Конечно же, нет. Я верю тебе. Когда Встреча?

- Тьма молчит. Я гонца посылать не буду.

- Тогда будем ждать. Это верно, что ты не делаешь первого шага. Они начали Войну – пусть и предложение следует от них!

 

***

 Шершавый камень был не просто тёплым. Ноги буквально обжигались, ступая на него. Всполохи пламени то и дело выхватывали обрывки наших лиц, очерчивая их чёткими, "карандашными", линиями. А везде: спереди, сзади, сбоку, сверху и снизу – голоса множества демонов. Элита Ада, те, кто сам никогда не сражается, но без кого не проходит не одна война. Даже такая, как эта. Политики, теоретики, самые умные тёмные твари, сотни самых умных тёмных тварей, которые продумают всё, каждый твой шаг. Но не для этого они нужны были. Они, как не странно, лишь часть интерьера. Бесполезные кучки демонов. Обман. Ложь. Я даже позволили себе полуулыбку. В самом центре королевства Князя Лжи, сказать кому-то неправду так, чтобы тот в это поверили – не прихоть, не привычка, не какой-то понт. Это – закон выживания. Даже демонам не хочется на костер. Они старательно играют вои роли, создавая видимость. Меня они, в прочем, не обманули.

 Чуть сзади был Белиар. Его длинные волосы почти полностью скрывали лицо. Глаза опущены. Ещё не перед кем. Там, где в прошлый раз жила сама Тьма, сейчас пусто. Никого нет. Я начинал терять терпение. И именно в тот момент, когда подумал о том, как бы он поскорее появился, это и произошло.

 Само пространство заблестело идеальной Тьмой, которая, словно масло, размазалось по воздуху. Смотреть туда, в этот водоворот греха и зла, было поистине страшно. Даже мне. Я, последовав примеру Белиара, опустил глаза, посматривая на Хозяина Ада исподлобья. Демоны притихли, Белиар опустился на одно колено. Я, не долго думая, тоже. Во Тьме сверкнули глаза. Два алых глаза, которые были страшнее самых жутких монстров, которых можно придумать. По коже пробежал холодок, я поёжился, словно от холода. Мне стало очень даже не по себе.

- Ты нетерпелив, - на лбу выступил пот. Голос не просто пробирал до костей, он слизывал все мысли, все чувства, оставляя чистый, ни с чем не смешанный страх.

 Снова молчание. За моей спиной полыхнуло пламя, на камень ступил Люцифер. Тоже упал на одно колено.

- Это не плохо, Хозяин. Человек доказал, что способен творить то, что угодно Тьме, не взирая на чувства, - похоже, Люцифер единственный, кто позволял себе говорить с Ним до того, как Он сам к тебе обратиться. У меня же язык прилип к небу, в горле пересохло.

- Я знаю. Помолчи. Мне интересен ход мыслей этого человека. Он боится. Это правильно. Но немного странно. Почему ты боишься?

 Он обратился ко мне. А ответить я не мог, челюсть словно сковали в металлический намордник, не давая даже пошевелить языком.

- Не молчи. Я хочу услышать ответ.

- Вас, - кое-как выдавил я.

- Это не правильно. Тебе нет смысла меня боятся. Я – и есть страх, твой самый жуткий кошмар. Зачем меня боятся, если моё существование – уже истинный, первородный ужас? Не отвечай. Люцифер, я хочу услышать, что ты думаешь о Войне?

- Я её объявил. И я считаю, что имею право нанести первый… и последний удар.

- Желаешь вести Армию?

- Желаю. Кто, кроме меня? – Люцифер поднял взгляд на миг, встретился взглядом с Тьмой, и снова уставился в пол.

- Кто, кроме тебя… Действительно, ты самый верный мой соратник. Самый опытный и, пожалуй, самый сильный. Никто и никогда не бросал тебе вызов.

 Он говорил странным, непривычным языком. Немного не таким, как люди. Он словно размышлял, а не говорил. Обрывочно и запутанно. Не понять, к чему Он сведёт.

- Ты уже видел армию?

- Я её готовил и набирал, - ответил Люцифер, - Только лучшие.

- Каковы наши шансы?

- Велики, - громко и отчётливо сказал демон. По балконам пронёсся ропот недоверия. Я боялся пошевелиться.

- Ты лжёшь мне, - спокойно, без интонации возразил Дьявол. Люцифер молчал, - Шансы призрачны. И ты знаешь почему. Из-за него.

 Не надо быть гением, кого он имел в виду. Меня. Я сглотнул.

- Да, он – проблема, - вступил в диалог Белиар, - Но он же и решение.

- Молчи, демон. Ты уже достаточно сделал, чтобы занять место мучимых тобою душ. Или ты забыл, что тебе было сказано?

- Не забыл, Хозяин.

- Белиар прав. Человек не только опасен свой ненаписанной судьбой. Да, мы не знает, что будет дальше. Но и Свет не знает. Поэтому они ждут. Поэтому у нас право первого удара. И неожиданность тоже на нашей стороне, - Люцифер говорил уверенно и очень убедительно.

- Не тебе решать, прав он или ложен. Мне. Так что молчи, демон. Молчи, или отправишься вслед за ним. Вы слишком много решений приняли самостоятельно. Без моего ведома. А я ждал, когда же вы одумаетесь. И вернётесь к своему Создателю. Не опоздали ли вы?

- Нет. Самое время спросить Вашего позволения, - Люцифер не терял уверенности в голосе, а я боялся всё больше. Дьявол был действительно страшен.

- Позволения? Не позволения, демон. Вам нужен мой приказ. И мой ответ.

- Кто будет вести Армию? – Люцифер поднял глаза.

- Ты. Ты будешь её вести.

 Люцифер удовлетворённо кивнул.

- Но не туда, куда думаешь ты и Свет. И предатель. Мы не ударим по Вратам Рая.

- Что? – челюсть Люцифера открылась от удивления, - А куда?

- Свет знает, что мы вполне готовы для такого удара. И имеем реальные шансы победить. Предатель будет ждать нас там. Но дождётся лишь их. А Армия ударит по Земле.

 

Глава 7.

 Врата Рая. Перекрёсток миров. Предбанник в виде кусочка реальности, которая, не завершаясь, втыкалась во тьму ничего. Серое небо, по которому бегали облака и в котором то и дело сверкали молнии, тяжёлым бременем весело над головами солдат. Тысяч солдат Света. Ангелы стояли плотными рядами в идеальных шеренгах, точно в затылок друг другу. А за их спиной возвышалась Золотая Арка. Описывать её не имеет смысла, она совершенна и прекрасна одинаково для всех. Лица устремлены к тьме водоворота вечной бездны. Именно оттуда должны появиться войска Тьмы. Тысячи и тысячи демонов. Здесь должна состояться великая битва, которая положит конец возможно последней в этой Вселенной Войне.

 А Врата и бездну разделяло поле. И длинная вьющаяся дорога. Насыпная дорога из вытоптанного тысячами душ песка и мелкого камня. Дорога, по краям которой через ровные интервалы в один метр стояли факелы в тяжёлых подсвечниках и воткнутые рядом в землю копья остриём вверх.

 Сверкнула молния, выдернув из темноты то, что находилось за пределом дороги. Пустыня. И склепы. Множество красивых своим молчанием, своим мёртвенным спокойствием, тихим величием и серым камнем склепов, в которых покоились те, кому не положено быть где-то. Они не подходят для Рая, ибо их чувства чернее Тьмы. Они не подходят для Ада, ибо их мысли светлее Света. Как их называют люди? Никак. Никто их никак не называет. Для них нет определения. Они просто существуют. Рождаются и умирают где-то не там, где находимся мы. А их последний и вечный дом – здесь. Оковы для мёртвых душ. Склепы тех, кто вечно не жив и не мёртв.

 Никто не сворачивает с дороги. Ибо пустыня – не принадлежит тем, кто когда либо произносил слова и думал мысли. Пустыня для тех, кто сгинул в самой бездне. Кто знает ответы на все вопросы. Где-то в пустыне стояли кресты. На них висели терновые венки. Эта была сама ирреальность, место, которое смертным не постичь.

 Сизриил молча смотрел вперёд, в самую бездну. Он был полностью восстановлен и готов. Наверняка Армию поведёт Люцифер. И биться с ним – его бремя. Небо сменило цвет на фиолетовый. Сверкнули молнии. Ангел ждал. А рядом ждал Азаратер. Демон стоял поодаль от ангелов, рядом со своим Хранителем. Человек сидел на камне у самого края дороги и смотрел давно уже не человеческими глазами на пустыню. Его забавило то, что не донесла до него даже чистая истина. Хоть какие-то загадки для него ещё остались.

 Ожидание тянулось липким комом надежд. Серафим сделал много неверных шагов. И, возможно, именно эти шаги приведут к его поражению. К поражению Света, к крушению Вселенной. Но, как не странно, не это было важно. Что-то всегда менялось. А жизнь перестала иметь хоть какое-то значение для него. Важен был процесс. Вся жизнь для них – процесс.

 Кто-то вышел из бездны. Остановился у того края дороги. Двое. Что? Но где Армия? Всего двое?

- Это они. Как я и думал, - засмеялся Азаратер.

- Армия не ударит по Вратам, – мозаика в голове серафима сложилась в окончательную отвратительную картину, - Она уничтожит то, ради чего мы сражаемся. Дьяволу не нужен Рай. Ему нужно начать всё сначала. Не нарушить вечности.

- Начать сначала, - кивнул Азаратер, - Он хочет, чтобы было так, как всегда. Мешаю лишь я и тот человек. И он нас уничтожит. Вернее, мы сами себя уничтожим. Начинается очередной спектакль.

- Спектакль? – Сизриил посмотрел на демона. Тот лишь смеялся.

- Ты всё увидишь. Но не уверен, что тебе это понравиться. Эндшпиль. Эндшпиль, мой союзник. А в эндшпиле очень важно уметь играть пешками.

 Ромка встал и, держа руки в карманах, не спеша побрёл по дороге. Навстречу тем, кто тоже делал первые шаги по дороге, ступать по которой должны лишь те, кто умер.

 

***

 Сколько раз я умирал? Сколько раз чувствовал боль? Эти мысли отголоском старого сознания бились о черепную коробку. Философия старого "я". Кому это нужно? Я – оружие. Я – хозяин оружия. И не нужна мне философия человека. Не нужны лишние мысли.

 Я сделал шаг. Кроссовок утонул в песке. Белиар стоял рядом.

- Не спеши, - он смотрел вперёд и улыбался, - Спешить нам некуда. Надо подождать.

- Чего? – я обернулся. Капюшон чуть мешал мне видеть лицо демона, я резким движением скинул его на плечи.

- Тебе рано это знать. Жди! Всему своё время.

 Демон приказывал мне. Он, моё оружие, приказывал мне!

- Твоё оружие? – услышал мои мысли Белиар, - Ты ничего не путаешь, человек?

- Ты слишком заигрался. Не забывай, без меня ты – никто! – бросил я. И весь напрягся, готовый доказать демону свои слова. В раскрытой ладони обрисовались пикты.

- Что? – рассмеялся Белиар. Глаза его, однако, горели яростью, - Я? Без тебя?

 Движение было настолько молниеносным, что я не успел поставить даже щит. Когтистая лапа снова сомкнулась на моём горле, оторвала от земли, демон оскалил свои клыки, глядя в мои глаза. Я захрипел. Нет. Снова этот трюк не прокатит. Я вдарил всей энергией, которую сжимал в кулаке, в грудь демона. Он явно не ожидал. Когти чиркнули по моей шее, сдирая кожу, Белиар пролетел пару метров и тяжело рухнул на землю, оттолкнулся от неё и выпрямился.

- Не во время, смертный.

 Рывок вперёд, когти шинкуют мою сферу щита. Та морщиться, но держит. Я бью ещё несколькими пиктограммами, Белиар отбрасывает их в стороны, когти всё ближе…

 Он замирает. Я тоже. Демон расплывается в улыбке.

- Пора, - смотрит на меня, - Пора, Марат. Они ждут нас.

 Я оглядываюсь. На середине дороги стоит Ромка, а за его спиной расправил крылья Азаратер. Надеваю капюшон. Демон прав. Не время пока. Сейчас они – мои враги. И я хочу их крови.

 

***

 Мир тонул в реках крови. Демоны пировали на славу. Земля превратилась в одну большую бойню. Весь мир. На всех континентах, во всех странах, везде…

 Демоны хлынули сплошной рекой. Открылись порталы. И люди не могли поверить своим глазам. Даже когда их рвали на куски, даже когда пили их кровь и ели их плоть, когда ломали их кости, убивали их детей. Они не верили. Не верили, что пришёл Армагеддон. Конец Света выглядел именно так, как его представляли. Только намного, намного ужаснее, ибо это была реальность. Дома рушились, засыпая улицы руинами. Пахло смертью.

 Люцифер стоял на крыше одного из самых высоких небоскрёбов Токио. Отсюда открывался великолепный вид. Всходило солнце. Оно медленно выползало из-за горизонта, лучи заиграли на стекле, запрыгали, проникая внутрь пустого здания… Рассвет был прекрасен. Как всегда. Но стоило опустить взгляд… Зрелище пугало. Конечно, не Люцифера. Но, признаться, как это не странно, и удовольствия оно ему не приносило. Он был равнодушен. Ему, прожившему столько лет, не приносило уже удовольствие зрелище тупой, бессмысленной битвы. А в голове стучал вопрос: какого хрена? Почему? Почему Дьявол приказал уничтожить этот мир, вернее, его обитателей? На сколько лет жизнь в этом уголке Вселенной остановиться? Столько душ сейчас умирали, не найдя себе места не в Раю, не в Аду. Бессмысленная трата энергии.

- Генерал, Армия закончила зачистку Японии, - доложил, упав на одно колено, демон.

- Превосходно. Сколько мест ещё осталось?

- Только Европа. Америка уничтожена полностью, Азия и Австралия тоже.

- А Россия?

- Её уничтожение почти завершено.

 Люцифер кивнул.

- Я иду туда.

 

***

 Дорога оказывается намного длиннее и шире, чем казалось на первый взгляд. Песок услужливо проминался под ногами, идти было не просто. Белиар молча следовал за мной.

 Мы встретились на середине. Ровно на середине пути, который мне было ещё рано проходить. Или который я уже должен был давно миновать. А может, нет? Может, мне был уготован, как сейчас, путь по раскалённым углям к чёрным вратам Ада? Скорее всего.

- Привет, Марат, - улыбнулся мне Ромка. Совсем по-дружески, совсем как тогда… А как было тогда? Новая личность старательно стирала воспоминания прошлого Марата, оставляя колючую пустоту идеального оружия. Стирались чувства, вновь нахлынувшие на меня так недавно…

- Здорово, смертничек. Неплохо ты меня наебал. Хранитель, да ещё Тот… Это впечатляет. Баб ебать такая сила не мешала?

- Не мешала. А тебе, помнится, очень даже мешала. Да и девушки к тебе, такому крутому, не особо-то помниться клеились. Вернее, клеились. Только все подохли, - расплылся в наглой ухмылке Роман. Демоны молчали, терпеливо взирая на наш диалог.

- Туда им и дорога, сучкам. От них беды одни. Вон тебя одна чуть до смерти не довела. Не с бабой ли ты был, когда Пожиратель напал?

- С бабой. Только ведь Пожиратель-то мне на самом деле не угроза. А как там твоя Ника? В Аду иль в Раю?

- Чёрт её знает!

- Так спроси! Ты ж недавно самого главного видел. Ну и как, Марат, сам Дьявол впечатление на тебя произвел?

 При воспоминании о той всепоглощающей Тьме в горле застрял комок. На лице промелькнула тень волнения. И от глаз Того это не ускользнуло.

- Вижу, произвёл. Страшно, наверное, было. Ой, как страшно. Но ты не переживай, Марат. Это нормально, что тебе страшно было. Со мной бояться не надо. Надо просто сдохнуть!

 Так закончился наш едкий диалог. И с этого мгновения началась самая важная и самая масштабная битва этой Войны.

 

***

 Сизриил молча смотрел на то, что происходило на середине дороги. Армия не двигалась. Ангелы стояли рядом с Вратами, не думая ни о чём. А серафим думал. Думал о том, что он будет делать, если кто-то из этих двух пар останется в живых.

 Что будет, если выживет Азаратер? Сдержит ли он своё слово и не тронет Рай? Вряд ли. Демон достаточно силён, чтобы уничтожить Свет. И Тьму. Что он выберет? А, может, и то, и то? У желания власти нет предела. Остановить его Сизриил был не в силах.

 Что будет, если победит Белиар? Свет будет уничтожен на веки. Это точно. Ибо этот демон – верный солдат Тьмы.

 Беспокоило больше всего то, что скоро всё решиться. И это пугало, именно пугало, больше всего.

 Люцифер уже даже не смотрел за тем, как его Армия заканчивает уничтожение России. Он думал. Слишком сильно мучили вопросы. Что-то было не так. Что-то было не так с Белиаром. Почему он молчал там, перед Повелителем? Почему он не сказал даже слова? Он был согласен на дуэль. Индивидуализм. А индивидуализм у демона – первый шаг к предательству. Пока он, Генерал, занимается тупой резнёй – Белиар вершит реальную Судьбу. Что-то было не так. Но что?

 

Глава 8.

 То, что началось после того, как последние звуки умерли в тишине дороги, никогда не видел никто. Это была феерия. Апогей боя.

 Тысячи переплетённых друг с другом вязей легли оболочкой на Ромку, кулаки утонули в пиктах, на них закрутились тысячи символов. Глаза закрылись плёнкой Силы. И земля взорвалась, поднимаясь в воздух тоннами песка. Удар шёл точно на меня. Сорвались с места демоны, расплывшись двумя трассерами, столкнувшимися где-то в небе, рассыпались мои пикты сплошным щитом расписав пространство передо мной. Волна песка ударилась об неё, брызнув камнями в стороны. Ромка бросился вперёд, ударяя в меня кулаком, тысячекратно усиленным пиктами. Мой пространственный щит пропустил его – слишком мелко для него. Удар был чувствителен. Хрустнула грудная клетка. Меня сорвало с места. Пролетел несколько метров, размазывая по воздуху кровь, зачертил пятками по песку, перевернулся и, за секунду до того, как рухнуть мешком с дерьмом, ударом в землю подбросил себя вверх. Этого Роман не ожидал, расплывшийся в пространстве очередным ударом и замерший подо мной. Два косых лезвия рубанули сверху. Тот поднял руки, защищаясь, закрыл лицо. Дикий скрежет, в стороны летят инфернальные искры и разрубленные пикты, таявшие в пыльном воздухе, стоило им отлететь на пару сантиметров. Ромку вдавило в землю, она треснула, в сторону разлетелись огромные пласты уже не песка – земли. Сделав в воздухе эффектное сальто, я приземлился за его спиной и швырнул петлю, сплетённую из пиктов. Она обвилась вокруг его ноги. Я дёрнул. Роман, дёрнув конечностями, тяжело рухнул на землю, разбивая в кровь нос. Я стеганул петлю, подбросив того в воздух. Теперь не рассчитал я. Рома извернулся и швырнул в меня энергетический шар. Я без особого труда его отбил. Шар, отлетев в сторону, сбил копья и факелы. Пламя разлилось по пустыне. Тому хватило времени, чтобы перерубить петлю и приземлиться. Снова взорвалась земля, удар поднимал её в воздух, приближаясь ко мне. Я прыгнул в сторону. Как раз вовремя. Из-под земли вылетели каменные шипы, ударив мне в ногу. Рассекло кожу чуть выше колена. Я рухнул на землю, заливая её кровью, и тут же мне в живот врезалась тяжёлая нога Романа, ломая ребро. Меня бросило в воздух, перевернуло как куклу. Время по моему желанию чуть притормозило в тот момент, когда я встретился глазами с Романом. Пикты косой струёй хлынули в него. Он увернулся. Ошибочка. Пиктограмма сомкнулась за его спиной и ударом швырнула врага прямо в меня. А я не подкачал. Кулак, окружённый вязями, ударил в его челюсть оригинальным апперкотом, выбивая кровавые брызги и зубы. Мы рухнули одновременно. Я, закончив свой оборот и не сумев приземлиться на ноги. И он, рухнув пластом на живот.

 Это было только начало. Демоны, сцепившись когтистым клубком, летели вниз. На нас. Я, наложив, как в больнице, пикты на рану на ноге, поднялся и, насколько было сил, прыгнул в сторону. Ромку дёрнули за плечи его же пикты, отбрасывая назад и бросая катиться по земле. Удар был оглушительным. В сторону брызнули камни и тонны песка, пыль заполнила пространство, ничего невозможно увидеть. Я сидел на корточках, закрывшись по привычке рукой, хотя щит в нескольких сантиметрах от лица надёжно закрывал от грязи. Брызнула чья-то кровь. Но чья?

 А вот и ответ. Из песка, ударяя в меня, вынырнула когтистая лапа Азаратера. Инерция бросила меня на спину, а сверху рухнул демон, проминая щит. Я выплюнул кровь, удар тяжело отозвался для моего тела. Но щит я держал. Ещё удар. Меня вминает в песок. Я вижу искажённое улыбкой лицо демона. Ещё один. Лопается щит, когти раздирают моё лицо, срывая тряпку-повязку. Следующий удар – последний.

- Белиар! – заорал я. Он услышал. И врезался в Азаратера, срывая его с меня и чертя им по песку, оставляя кровавую полосу. Я пытаюсь дышать. Глаз заливает кровь, кривые борозды на лице щиплют. Болит сломанное ребро. Пиктограммы уже заставляют тело неметь. Но на них уходит такая нужная сейчас сила. Пыль стоит сплошной стеной, я не вижу Романа.

 А он меня, похоже, видел. Или слышал. Или чувствовал. Из пыли вылетел факел, направленный точно мне в лицо. Пикты сами дёрнули меня в сторону. Адреналин, наконец, ударил в кровь. Ну, давай, сука! Давай! Я приземлился на ногу. Факел, ударившись о землю, брызнул огнём. Я ударил в этот огонь. И он поднялся стеной. Ромка, уже бежавший на меня, не ожидал. Пламя лизнуло его, только что выглянувшего из пыли. Левая рука загорелось, запузырилась обожжённой эпидермой щека. Тот заорал и рухнул на спину, отползая от уже упавшей стены огня. Пикты мгновенно сбросили пламя с руки. Кожа на щеке лопнула, раскинувшись уродливым ожогом. Запахло горелой плотью. Рука дымилась и выглядела уродливо. Это меня раззадорило. С дьявольской улыбкой я подбежал и, падая на него, ударил расписанным пиктами кулаком в лицо. Сдирая обгоревшую кожу и ломая нос. Второй раз ударить я не смог. Пиктограмма ударила слева, сбрасывая с её хозяина, переворачивая в воздухе, и лезвием рассекая мне руку. Я упал неуклюже, на рассечённую руку, заливая песок кровью. Сука! Мразь! Поймал! Я начал подниматься. А Ромка, не без помощи пиктов, выпрямился во весь рост. Лицо изуродовано. Рука висит бесполезным обгорелым придатком. Хотя нет, пальцами шевелит. Стоял он не долго. Тут же побежал ко мне. Больше нет возможности сдерживать боль за счёт сил. Пора встретить её. Адреналин должен помочь.

 Я встретил Рому достойно. Пикты невидимым кулаком ударили ему в грудь, срывая с места и протаскивая по дороге, разрывая рубашку. И тут же в голову постучалась её величество Боль. Тысячи игл вонзились в нервные окончания, и я заорал. А над нами столкнулись наши демоны.

 Тот поднялся очень быстро. И снова бросился на меня. Я тоже стоял. Кое-как, правда. Но стоял. Смотрел в его глаза.

 

***

 Люцифер вынырнул у Ворот Рая. И замер, увидев битву, что там происходила. Силы, сравнимые с теми, что применяли они, тысячелетние демоны, сотрясали реальность. Бой, который должен решить исход. Но что-то в этом бою было не правильно…

 Сизриил не мог больше стоять. И устремился прямиком к месту битвы. Он чувствовал Люцифера.

 А демон, соответственно, чувствовал серафима.

 Между нами осталось меньше метра. Пикты лениво кружили рядом, никак не складываясь в нужные пиктограммы. Да и кулак Романа был почти обычным, человеческим. И тут мир замер.

- Пришло время тебе всё узнать, - голос Белиара звучал громко в замершем мире. Словно колокол.

- Что узнать?

- Это спектакль. Спектакль для них, - голос Азаратера, - А вы с ним – главные актёры. Кстати, Белиар, а они нас слышат.

- Знаю. Знаю, что слышат. Наконец-то до них что-то начало доходить. Что молчите, великие Генералы? Нравиться, когда вас дурачат?

- Что ты имеешь в виду? – зарычал Люцифер. Сизриил лишь молчал. Он уже догадался. А я ещё нет.

 

Эпилог.

- Понравился спектакль? Красивая битва, не правда ли? Мы, правда, не давали им рвать пространство, долбить друг друга пустотой, но и без того зрелищно, не правда ли? – смеялся Азаратер, - Вы, такие уверенные, что умнее нас, даже не обратили внимание на то, как легко я спрятал Того, как случайно был найден паренёк с ненаписанной судьбой, как они оказались друзьями… Долго, очень долго я ждал момента.

- Мы ждали момента. Момента, чтобы свергнуть устои. Чтобы смешать, наконец, Свет и Тьму. Чтобы стать свободными. Вы ведь не знаете что такое свобода. Вам и не нужно. Вы упиваетесь своей Силой, забыв обо всём другом. Вечное противоборство. Не солдаты, Генералы. Вам ничего больше не нужно, лишь вечности убивать друг друга, не доводя дела до конца. Идти по замкнутому кругу, уничтожая мир за миром. Ведь Вселенная бесконечна, миров хватит, было бы за что биться. А биться всегда есть за что. За души. А зачем? – вступил Белиар.

- Равновесие. Вы держите равновесие. А зачем оно вообще нужно? Кому нужен тупой баланс? Баланс Света и Тьмы, как два сосуда, сообщающихся, но разделённых тонкой плёнкой. Но зачем? Если эту плёнку можно порвать? И смешать Свет и Тьму, получив средний идеал. Нет, конечно, вам идеал не нужен. Вам нужна причина, цель для боя. И Дьявол с Богом вам их охотно подкидывают, не желая лишь, чтобы что-то менялось. Мы поменяем, - Азаратер.

- Поменяем с их помощью. Люди. Те из них, кого случайность во Вселенной наделила тем, что вы называете истинной Силой. Тем, чего вы боитесь. Вы и ваши Хозяева боитесь. Мы вас свергнем. И придёт идеал, - Белиар.

- А что будет, когда придёт идеал? – Сизриил быстрее понял, что к чему. Быстрее всех. И меня в том числе. Они были за одно. Всё это время. С самого начала. Спектакль. Всё это спектакль. Талантливая игра их и наша. Ромка, конечно, всё знал. А меня истина так до конца и не просветила. Что ж, просветили сейчас.

- Свобода. Свобода, серафим. Идеал даст нам возможность выбора. Ибо мы разорвём книгу судьбы. Мы всё поменяем. И станем сами править.

- Чем? Чем вы собираетесь править, идиоты? Вселенная рухнет без баланса! – орал Люцифер.

- Баланс нужен лишь вашим Хозяевам. Они просто бояться его потерять, ибо станут просто рядовыми существами. У них тоже будет судьба. Но не та, которую они хотят. Ибо хотят они лишь править, - Белиар.

- А Вселенная не рухнет. Почему она должна рухнуть? Они что, её Хозяева? Они лишь первые среди равных! И мы их свергнем. Сначала падёт Армия Света, чуть позже, когда доберётся до нас, будет стёрта Армия Тьмы. Некому будет их защищать! – сорвался на крик Азаратер.

 Вот и всё. Сложилась мозаика. Медленно на свое законное место улёгся последний кусочек. Спектакль. Вся моя жизнь – спектакль. И все умирали чётко по сценарию. И моя жизнь, жизнь нормального человека, была стёрта, уничтожена, просто растоптана ради чужого плана. Ради чужого желания. Да, демоны хотели свободы и равенства для всех. Идеал. Он совершенен. Может, совершенство стоит жизней целого мира? Стоит того, чтобы уничтожить ангелов и демонов? Не знаю.

 Эти тяжёлые и такие человеческие мысли, подкреплённые неожиданностью истины, пробили корку новой личности, стирая её. Я снова стал человеком. Хоть и не таким, каким был до этого.

- Вы с нами не справитесь! – крикнул Люцифер.

- Уже справились. Мы вас разделили. Ты без Армии, Генерал! А мы здесь в полном составе, – засмеялся Азаратер.

- Вам ведь не нужен Рай, - со свойственным ему спокойствием сказал Сизриил.

- Не нужен, серафим. И Ад нам не нужен. Нам не нужны абсолюты. Равенство. У нас будет идеальное равенство. Свободное равенство, - Белиар.

 Почему ждал я? Почему слушал их? В голове стучала пустота. Что делать? Я ведь человек. Они убили всех. Не только Нику, мою мать и отца. Они погубили весь наш мир. Всю Землю. Куда мне возвращаться? Что теперь делать? Становиться свободным? Но зачем мне свобода, если я хочу лишь нормальной жизни! Свобода без цели, без смысла, без трудностей – это не жизнь! Жизнь – борьба, вот какими созданы мы, люди. Мы должны бороться, трудиться, куда-то идти, к чему-то стремиться, что-то преодолевать и обо что-то спотыкаться, иногда проигрывать, иногда побеждать…

 Чувствовать собственную кровь на губах, когда тебя бьют. Ощущать радость победы, когда делаешь то, чего от тебя не ожидают. И только тогда, когда твоя кровь смывается поцелуем любимой, когда за победой следует новая цель, тогда мечта становиться… нет, не реальностью, а просто новой мечтой… Когда у тебя есть время замереть и сказать: "Как всё заебало!", а потом, плюнув, всё равно делать свою работу. Когда ты просто любуешься закатом, понимая, что за ним новый день, который надо прожить. И вот только когда мы говорим себе: "Ну и что, я всё сделаю, всё преодолею, всё смогу, ведь я – человек"…Вот что называется свободой. Отнюдь не возможность делать всё, что захочешь, чего хотят создать демоны. А просто когда ты – жив и здоров, можешь и хочешь идти дальше несмотря не на что, когда рядом идёт та, кого ты любишь – вот она, свобода для человека!

 И я готов драться за эту, свою, личную свободу. Готов и буду за неё драться.

 В застывшей картине мира медленно, лениво, сонно задвигались мои пикты. Я ожил. И привлёк этим всеобщее внимание.

- Что ты…? – уставился на меня Азаратер.

- Не смей, Марат! Не этого ты хочешь! – прочитав мои мысли, заорал Белиар. Он тоже сбрасывал с себя оковы остановки. Азаратер, Сизриил, Люцифер не понимали… Они просто застыли, глядя за тем, что будет дальше. Что сделаю я.

 Белиар уже летел к нам. Падал стрелой вниз. Ромка удивлённо смотрел на меня. А мои пикты уже ударили оставшейся лично моей силой в ближайшее стоящее копье. Оно сорвалось с места, перевернулось в воздухе, разбрасывая песок, и, направляемое моей силой, понеслось к нам.

- Нет!!! – заорал Азаратер, который, наконец, понял, что я хочу сделать.

- Не смей!!! – Белиар был рядом. Не, не успеет.

 Рома хотел обернуться. Но тоже опоздал. Лезвие с чавкающим звуком пробило его грудь, меня обрызгало кровью, вынырнуло из тела и вонзилось в моё, сломав позвоночник из показавшись из спины. Больно… Я кашлянул кровью, прямо на лицо Ромы. Он пытался дышать, хрипя. Глаза его были открыты, мутно смотрели на меня.

- Не бойся. Умирать не страшно. Я знаю. Я уже умирал, - улыбнулся я. И, начиная терять сознания, мы медленно сползли сначала на колени, а потом, когда сердца остановились, рухнули на бок.

 Мысли снова путаются. Снова ушла боль. Снова умираю. Не надо меня воскрешать, хорошо? Не надо. Я хочу умереть. Это мой выбор. Моя свобода.

 

***

 Белиар рухнул на колени рядом с двумя телами. Азаратер стоял здесь же, громко крича.

 Сизриил молчал. Он был удивлён. Люцифер криво усмехнулся.

- Я увожу Армию, - сказал он, глядя на демонов, - Землю больше нет смысла уничтожать.

- Много же душ уничтожено. Велика цена Войны, - Сизриил смотрел на парней, что лежали здесь, на дороге, которую могут пересечь лишь мёртвые. Теперь и они мертвы.

- Но не могу сказать, что эта Война была бессмысленной, - Люцифер сложил крылья. На его плечи лёг старый, потрепанный плащ, - Даже наоборот. Её польза гораздо выше, чем должна была быть.

- Храбрый… человек, - бросил серафим, глядя на труп Марата.

- И свободный. Не знал, что такие ещё бывают. Таким же был ваш Иисус?

- Нет. Не таким. Это был просто настоящий человек, сделавший свой выбор, - Сизриил посмотрел на Белиара и Азаратера, - Что делать с ними?

- Думаю, Тьма сама разберётся, - Люцифер махнул рукой, и демоны с воплями исчезли в языках голубого пламени, - Вечные муки им обеспечены.

- Перемирие, Люцифер.

- Согласен. Пока не найдём новый мир.

- И пока не восстановим этот.

- Согласен. Только как?

- Как всегда.

 Люцифер улыбнулся.

- По вашему? Адам и Ева?

- Да. Адам у нас уже есть.

- А Ева?

- Кажется, я знаю, кто ему подойдёт, - Сизриил посмотрел на Золотые Врата.

 

***

 Новый рассвет. Я снова жив. Блин, это даже не смешно. Боли, правда, в этот раз нет. Солнце медленно вставало перед открытыми глазами. Я сел. Огляделся. Крыша моего дома. Внизу – руины. Разбитая дорога. Рядом стоял Сизриил.

- Я очень хотел не воскресать, - тихо, скорее себе, чем ему, прошептал я.

- Это недопустимо. Ты – идеальный человек. И тебе восстанавливать твой мир.

- Как я его восстановлю в одиночку?

- У тебя есть истинная Сила. Её у тебя никто отнимать не стал. Да ты и не один.

- В смысле? – я встал на ноги, обернулся, посмотрел на прекрасного ангела. Ветер развевал его волосы.

- Ищи, смертный, и обрыщешь.

 Серафим исчез. Я один стоял на крыше. Что он имел в виду? Я спустился на улицу, пошёл вперёд. Трупов не было. Похоже, их убрали. Тени, наверняка, позаботились.

- Эй? Эй, есть кто? – закричал я, стоя посреди дороги. Тишина. Я покружился на месте. Кто-то шёл впереди. Я присмотрелся, пошёл навстречу. Кто это, интересно? Когда увидел, застыл. Глаза расширились от удивления, челюсть отвалилась. Выглядел я донельзя глупо. Она улыбнулась. А я уже не мог сдержать себя. Побежал. Она побежала навстречу. Мы слились в одном, очень страстном поцелуе. Время, кажется, замерло. Опять?

- Привет, - сказал я, глядя в её заплаканные глаза, гладя её волосы.

- Привет.

- Я люблю тебя.

 Ника засмеялась. И я понял, как же хорошо быть человеком. Да, это была она. И, блин, я был счастлив!

- Что нам делать, Марат? – спросила она, глядя в мои счастливые глаза. Слёзы катились по её щекам.

- Как что? Восстанавливать наш мир. Начнём, пожалуй, с народонаселения. Будем, так сказать, увеличивать популяцию. И не могу сказать, что меня это не радует.

 Мы засмеялись. Так начинался новый день новой Земли. Какой она будет? Такой, какой я захочу. Какой мы захотим. Хорошей, наверное. Но только не идеальной!

 

Конец.

 

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com