Незаконченный дневник беспокойного человека
Я начинаю свой дневник. Ежедневного описания текущих событий в нём не будет. Меня сейчас больше интересует моё прошлое. Оно не даёт мне двигаться дальше, тормозит на каждом шагу, заполняя всю жизнь неуверенностью, сомнением, неотвязчивым самокопанием и бесконечными попытками ответить на простой вопрос - почему так бестолково сложилась жизнь? Зачем я так её сложил? Не думаю, что этот дневник может представлять интерес для моих современников. Я ничем не отличаюсь от них. Но людям будущего, возможно, будет любопытно узнать, как жили их предшественники.
Начало.
Я родился 12 октября 1968 года в городе Артюбинске. Мой отец по профессии инженер-строитель, мама - бухгалтер. Развелись они, когда мне было семь лет. В то время мы жили в Харькове, на родине отца.
Однажды, еще до развода, мы всей семьей пошли в гости. В чужой квартире среди взрослых я оказался единственным ребенком. Постепенно освоившись, я развеселился, стал шалить. Глядя на мои прыжки и выкрутасы, смеялись взрослые, смеялся мой отец.
Наконец я запыхался и сел на свой стул. Прошло немного времени, и отец позвал меня в другую комнату, на что-то посмотреть. Мы вышли, он закрыл дверь, повернул меня к себе за плечи и вдруг резко ударил ладонью по лицу. Я не почувствовал боли и не заплакал, но страх к этому человеку вошёл в меня навсегда.
Даже спустя несколько лет, когда отец приезжал к нам, мне было не по себе в его присутствии. Хотелось куда-нибудь убежать, скрыться, лишь бы подальше от него, как будто он мог в любой момент сделать больно… При этом отец производил впечатление всегда жизнерадостного и исключительно компанейского человека, но это для других…В моей же памяти он навсегда так и остался громадной тушей, нависшей надо мной в полутёмной комнате чужой квартиры, с тупо повторяемым требованием ничего не говорить маме. Моей маме…
Мы с ней вернулись в Артюбинск, здесь жили все мои родственники по материнской линии. Отец однажды навестил меня, какое-то время мы переписывались, а затем всё оборвалось. Последние двадцать лет о нём нет никаких известий.
С тех пор я живу в Артюбинске. Школьные годы пролетели почти незаметно. Несмотря на частые прогулы и прохладное отношение к учёбе я легко поступил в институт. При Советской власти вообще трудно было не получить образования. Технический вуз я выбрал из-за боязни не поступить в другие. Но и здесь не сразу всё сложилось. На первом же семестре я влюбился в однокурсницу, она, к сожалению, ответила взаимностью, страсть закружила нас и через полгода обоих отчислили. Вне храма науки любовь как-то сама по себе испарилась и мы расстались.
Эта неудача, я имею в виду учёбу, подействовала на меня отрезвляюще, и в дальнейшем подобные срывы уже не повторялись. Поработав грузчиком на заводе, на следующий год я поступил вновь. Без приключений закончил первый курс и был призван в армию. Вкусив там все прелести дедовщины и землячества, я вернулся домой через несколько месяцев, благодаря указу Горбачева о демобилизации всех студентов. Ещё четыре года обучения, и, наконец, я вырвался на свободу…
Учение надоело мне до крайности, душе хотелось вольного полёта!.. К несчастью, в то время в стране установили «нелётную» погоду. Рас-пределение по окончании ВУЗа отменили. Заводы медленно угасали, началась безработица. Выбор был невелик – либо бизнес, либо какое-нибудь умирающее предприятие…Я избрал последнее, ведь глупо проучившись столько лет затем пойти в торгаши или чиновники. Однако и на завод устроиться было непросто. Лишь отбросив в сторону дипломную специализацию и благодаря протекции я был принят в отдел снаб-жения небольшого оборонного предприятия на окраине города. Там и началась моя взрослая жизнь…
Взрослая жизнь.
Я поступил на должность экспедитора в отдел снабжения. Работа заключалась в поиске и приобретении дефицитных радиодеталей для нужд производства. С этой целью я почти каждый месяц ездил по городам Европейской части России. Когда командировок не было, сидел за своим столом в отделе.
Работали со мной женщины бальзаковского возраста, и в этом цветнике скучать не приходилось. Особенно выделялись две дамы: моя непосредственная начальница Наталья Алексеевна Лужина и руководитель всего коллектива Надежда Петровна Тихонова.
Первая из них, высокая, крупная женщина, была душой нашего общества. Без неё не обходился ни один праздник, а если она болела, застолье откладывалось до выздоровления. Как сейчас помню её – всегда небрежно одетую, вечно настороженную, участвующую во всяком разговоре и жадно внимающую всему необычному… И вдруг что-то произошло, кто-то задел её, кто-то обидел, нечаянно ли, нарочно, сразу не поймёшь. Но после лёгкой перебранки, крупных разговоров она не любила, Лужина встает так резко, что трещит инвентарь и зовёт меня наверх, в курилку. Там свистящим шёпотом обидчик разносится в пыль, после чего мы возвращаемся. Она - отомстившая, а я накурившийся. И так каждый день по нескольку раз. Поначалу это развлекало, потом стало надоедать. Я не мог понять, почему такая энергичная, коммуникабельная женщина прозябает вот уже два десятка лет на маленькой должности второстепенного отдела. И только со временем разглядел, что её коммуникабельность дальше лёгкой застольной беседы не шла, а энергия выливалась лишь в эксцентричные поступки…
Надежда Петровна являлась полной противоположностью Лужиной. Небольшого роста, хрупкая, очень независимая и смешливая, она совсем не была похожа на руководителя. В профессиональном отношении Тихонова стояла выше всех, и у неё многому можно было научиться. Должность ей только очень мешала. Имея от природы игривый характер, она сдерживалась и старалась казаться суровой. Как и большинство небольших начальников, любила распекать подчинённых, причём крайне бестактно и по своему настроению. Абсолютная нетерпимость к возражениям и упрямство до самозабвения могли бы докончить портрет, если бы не моё личное к ней отношение. С первого дня эта женщина притягивала к себе моё внимание. Её руководящее положение не являлось к тому причиною, так как к другим руководителям я ничего кроме завистливой злобы не чувствовал. Здесь же всё было иначе. Я радовался одному только её присутствию, старался любой разговор перевести на интересные для неё темы и огорчался, когда она уходила. Причём всё это шло изнутри, то есть бессмысленно. О любви я не думал. Она была значительно старше и … раньше, со мною такого не было. Постепенно она приобрела надо мной незримую власть, и я обнаружил свою неволю лишь, когда заметил, что поступаю по её желанию. Даже если непримиримо оспаривал это самое желание, всё равно с течением времени скатывался на её точку зрения и, забывшись, в полной уверенности, что именно так я и хотел, поступал по её воле. К счастью, она этой властью пользоваться не умела, а может, и не догадывалась о ней.
Всего в отделе работало пятнадцать человек. Далеко не со всеми приходилось часто общаться, но те, кого я знал близко, были увлечены чем угодно только не работой. Одних беспокоили события телевизионных сериалов, другие принадлежали к разным политическим течениям, и их бешеные диспуты с трудом останавливала Тихонова. Нет, работа тоже была, но скорее как какая-то повинность, не затрагивающая ни душу, ни мыслей. Это неуважение к делу, которым занимаешься, заразило и меня. Правда, со мной получилось иначе. Я увлёкся компьютерными играми. Первое время это была лишь забава, но постепенно я втянулся, выбирая для себя уже исключительно реальные игры, из жизни – футбол, хоккей. Вводя в компьютер своё имя, и называя им одного из игроков, я писал свою новую судьбу. За хорошую игру меня приглашали зарубежные клубы, я зарабатывал бешенные деньги, обладал невиданной славой и имел успех во всём… Игра кончалась, и я начинал новую «жизнь», обраставшую всё большим количеством деталей и подробностей… Одна такая «жизнь» могла тянуться месяцами, но только в моей голове и памяти компьютера…
Так я и жил двойной жизнью, с одной стороны Лужина со своими бурями в стакане, сериальные и политические дамы не от мира сего, с другой - компьютерная сказка. В этом чаду прошло шесть лет. Каждые два года меня повышали в должности, я уже сравнялся по положению с Тихоновой и сам стал небольшим начальником. Карьера, можно сказать, складывалась успешно. Но предприятие наше продолжало разваливаться, дирекция продавала завод уже целыми корпусами и оставшиеся терпели ничтожную зарплату. Однако меня это почти не волновало. На пропитание и одежду мне вполне хватало, а всю энергию и страсть к жизни, как губка, поглощал компьютер…
И всё же что-то мешало, что-то саднило и накапливалось внутри меня, периодически выплёскиваясь в самобичевание, дурное настроение и мучительный поиск выхода из создавшегося положения. Очередная игра или должность гасили внутреннее пламя, но оно разгоралось вновь, не позволяя мне превратиться в живой труп.
Трудно расставаться с покойной жизнью, тихо и незаметно течёт она, обволакивая сознание беззаботным сном, так бы и проспал всё своё время … Да нельзя, бубнит изнутри то ли душа, то ли врождённая человеческая глупость. Нельзя жить как рыбка в банке, как цветок в горшке! И вооружившись этой догмой, поднимаешь всю муть со дна, устраивая в своей жизни маленькую революцию… Долго затем плаваешь в мутной воде, пока всё не уляжется и не установится новый порядок… Так, на исходе шестого года, я понял, что покойная жизнь кончилась. Нужна была только причина или повод, чтобы всё поломать. И то, и другое не заставили себя ждать…
Распродажа имущества дошла наконец и до нашего отдела. Конечно, можно было перейти в другое место, отсидеться, удержаться…Однако я решил действовать иначе. Воспользовавшись некомпетентностью и торопливостью наших руководителей я придумал как присвоить себе при распродаже часть имущества и уйти с завода с небольшим капиталом… Уходить без денег было некуда, разве что на такое же предприятие. А так как в одиночку провернуть эту аферу не удалось бы, то я соблазнил на воровство Тихонову…
За прошедшие годы мы очень сблизились, и она по-прежнему имела громадное влияние на меня. Но это ни к чему не приводило. Всё как-то шло само по себе, пока я сам не начал влиять на неё в указанном выше направлении. Надежда Петровна доверилась мне и операция, проходившая в несколько этапов, началась…
Примерно в то же время, у меня возникло желание завести ребёнка. Появилось это желание чисто случайно. Я встретил своего одноклассника с сыном. Они прогуливались по набережной и их нежные доверительные отношения между собой настолько поразили меня что, вспомнив о своём уже не юном возрасте, я буквально загорелся новой идеей. А так как мне непременно хотелось, чтобы мой будущий ребёнок родился здоровым, требовалось найти совершенную в этом отношении мать. Оказавшаяся, очень кстати, поблизости моя давняя знакомая, Верочка Цаплина, девушка давно на выданье, не пьющая, не курящая, да ещё и педиатр, вполне соответствовала намеченному курсу. Долго упрашивать её не пришлось, и дело, как говорится, закипело… Конечно, надо было всё рассказать Тихоновой, но ведь это могло помешать производственной афере, и я … промолчал.
Должен заметить, что в тот момент никаких сомнений в правильности своих действий у меня не возникало. Я не чувствовал себя ни вором, ни подлецом, ни предателем, напротив, мне казалось, что поступаю, как человек деловой, энергичный, в духе времени, по законам эпохи… Нелегко объяснить поступки других людей, но бывает труднее понять самого себя. Что двигало мной? Алчность? Зависть? Самолюбие? Почему, желая изменить свою жизнь, я не избрал благой путь? Да потому что другого пути и не было! Прозябание или преступление. Вот и все варианты. Одержимый действием и переменами во что бы то ни стало, я сделал свой выбор .
Но долго тянуться это не могло. Воровские делишки благополучно завершились, правда с завода пришлось в срочном порядке ретироваться. Верочка Цаплина должна была через восемь месяцев родить мне ребёнка, и наши отношения оформлялись в ЗАГСе. Пришло время объясниться с Надеждой Петровной... Сказать в лицо не смог, написал короткую записку. Её реакция была естественной, она просто порвала со мной всякие отношения. И тогда я понял, что не могу жить без неё, почему-то раньше я об этом даже и не догадывался. Отрезвление наступило мгновенно. В режиме лёгкой паники я стал склеивать свою жизнь заново…
И вот прошло пять лет. Я живу с мамой, Верочкой и нашим сыном Гришей в моей квартире. Ругаемся, миримся, терпим друг друга, в общем обычная семья. С Тихоновой у нас совместный бизнес – два торговых киоска, один мой, другой её. Тоже всякие отношения случаются… Казалось бы, всё улеглось как надо, но такая тоска !.. Так бы и взорвал всё к чёртовой матери, да, боюсь, ещё хуже сделаю... Если я ещё не спился, так это благодаря компьютеру. Да, да я снова играю, этот наркотик ХХI века присосался ко мне теперь уж, видно, навсегда. А вообще, когда я прихожу домой с работы и вижу моего сынишку, то понимаю, что он единственное моё оправдание…
Всё, прошлое кончилось, теперь буду писать о настоящем.
Настоящее.
Ноябрь.
Ноябрь в этом году удивительно холодный. Два месяца осени прошли в сырой прохладе и вот наконец дождались. Пронизывающий ветер, даже при небольшой минусовой температуре, буквально вдавливает мороз в тело. Холодно на улице, холодно на работе, холодно дома. Надоело мёрзнуть!
В старом киоске две печки и более менее терпимо. Он у нас дневной, открыт с семи утра до восьми вечера. Торгуем там сами – моя мама, Надя, иногда я… Второй киоск круглосуточный с двумя наёмными продавцами. Работают они по трое суток, и при пересменках я провожу полную инвентаризацию товара, чтобы каждая отвечала только за себя. Купили мы этот ларёк полтора года назад и за это время сменили более дюжины продавцов. Причина такой текучки кадров самая прозаичная – воровство. Мы перепробовали людей разных возрастов, комплекций и вероисповеданий, и заявляю со всей ответственностью – воруют все!
Но не все с первого дня. Некоторым удаётся сдерживаться три, а то и четыре месяца. Затем начинают потихонечку красть. Видимо постоянное наличие денег в кассе и отсутствие оных в собственном кошельке действует разлагающе. Как бы там ни было, «разложившихся» мы тут же выгоняем и набираем новых…
В основном вторым киоском занимаюсь я, хотя он и оформлен на Тихонову. Кроме того, дважды в неделю с Надей и без неё езжу на закуп товара. Каждое утро открываю, а вечером закрываю старый киоск. Периодически хожу по разнообразным инстанциям для получения не менее разнообразных разрешений. Ну вот в общем-то и вся работа, ничего сложного, если бы не этот поганый холод… А так всё нормально, жизнь потихонечку движется.
Ноябрь.
В очередной раз поругался с женой. Причина, как всегда, небольшая – она не помыла за собой посуду. Эти возникающие из-за ерунды ссоры лавинообразно вырастают до крупных скандалов с взаимными оскорблениями и матерной руганью с моей стороны, хотя до женитьбы я никогда матом не ругался. Однажды я даже запустил в неё её же сапогом, а она в меня половником. И так мы ругаемся каждую неделю, потом три-четыре дня не разговариваем, затем миримся.
Конечно, я не люблю Верочку, я её терплю. Почему? Потому что она -живая кукла! Верочка в жизни не прочитала ни одной книги, совершенно не развита. Часами сплетничает по телефону, ещё дольше сидит перед зеркалом, редко что делает по дому и почти всю свою зарплату тратит на наряды. Но, главное, это её смертельная зависть ко всем, кто хоть чуть нас богаче. Она желает жить лучше всех, не прилагая при этом никаких усилий, а возлагая эту задачу на меня. Но я-то не считаю её саму лучше всех! Вот в чём беда… Я бы прогнал её, да к сыну привык. Она бы ушла, да некуда. А вообще всё это пустые оправдания. Просто она не та женщина…Просто не люблю…
Купил новую игру «Хоккей-2003». В ней достигнута почти что полная достоверность происходящего. По ходу действия меняются даже выражения лиц хоккеистов. Мне, конечно, это без надобности, главное - сама игра. К сожалению, я её пока не освоил как следует и поэтому проигрываю всем подряд с разгромным счётом.
Ноябрь.
Произвели полную смену кадров в новом киоске. Одну продавщицу убрали из-за постоянных недостач, другая сама испарилась, так и не погасив свою задолженность. Взяли совсем молоденьких – казашку Алтынай и интеллигентную русскую девушку Анастасию. Пока работают нормально. После одной особенно прохладной ночи, Настя даже написала стихотворение, не имеющее, впрочем, никакого отношения ни к торговле, ни к холоду. Да, поэтесс у нас ещё не было. Поглядим, что будет дальше.
Вчера вечером, вернувшись с работы домой, совершенно забыл об очередных контрах с женой. И потому, проходя мимо, слегка её пощупал, за что немедленно получил должный отпор. Узелки что ли на память вязать?
Сегодня встретил своего одноклассника Андрея Лапина. Жизнь как-то у него не задалась. То пьёт, то чем-то увлекается. В предпоследний раз он мне долго и нудно рассказывал о целебном воздействии на человека пирамид (?!). Затем, спустя месяца полтора, приходил в старый киоск пьяный, с разбитой рожей, просил бутылку пива в долг. И так у него всегда: то запой, то идея-фикс. Теперь вот новое увлечение – ваяние. Пирамиду в два метра высотой Андрей пытался смастерить из каких-то досок на даче своей матери. Кого, где и из чего он будет лепить сейчас я так и не разобрал. Говорит Андрюша очень быстро и непонятно, стараясь рассказать как можно больше. Видимо, дома его никто не слушает. А душа-то горит, и хочется поразить окружающих своим открытием. Ему бы пораньше родиться лет на восемьдесят, увлечься индустриализацией, стройками пятилетки… А сейчас на наживу у него не хватает ни связей, ни терпения. Скачет с одного места работы на другое, нигде не может зацепиться и в перерывах между запоями строит воздушные замки. Впрочем, каждый из нас сходит с ума по-своему…
Ура! Впервые выиграл хоккейный матч. Я играл за сборную Мира против команды Новой Зеландии. Не бог весть что, но всё равно приятно. Теперь можно начать выступление в чемпионате. Играть буду, конечно, за Россию.
Декабрь.
Прошло две недели с предыдущей записи. Новые продавцы ещё работают. Обе без происшествий, только Анастасия стала какой-то вялой, задумчивой. Наверное, влюбилась. Провёл с ней разъяснительную беседу. Рассказал, как некоторые из её предшественниц погорели на почве любви к проходимцам и жуликам. Вообще в условиях безработицы и пропаганды лёгкой жизни альфонсизм развился необычайно. Я слышал о молодых людя, живущих на содержании богатых дам. Но чтобы жили за счёт продавщиц ларьков, вытягивая, а то и просто отбирая у них деньги, узнал только с приобретением нового киоска.
С женой - перемирие. Ходит довольная, как слон. Получила на работе премию за агитационный плакат по проблемам СПИДа. Рисовала сама три дня. Верочка старается меньше заниматься практикой, а больше тянется к общественной работе. При всей своей недалёкости и легкомысленности она, конечно, поступает правильно. Единственная проблема в умении носить маску современной, коммуникабельной женщины. С этим пока случаются казусы. Несмотря на предупредительность и воркующий голосок, то сделает что-то не так, то ляпнет не к месту. И, главное, во всём сквозит наигранность и лицемерие. А впрочем, что это я? Что дурного в желании человека устроиться получше? Разве это плохо? Нет, это естественно! Можно подумать, я поставил перед собой высокую, благородную цель и стремлюсь теперь к ней изо всех сил. Да ничего подобного, я понятия не имею, чего мне надо и зачем я живу… Однако, когда она начинает слащавым голосом изъясняться по телефону с коллегами, я готов её
прибить…
Отыграл в «Хоккей 2003» полный чемпионат мира. Занял предпоследнее место. Последняя Новая Зеландия…
Декабрь.
На работе проблемы. Близлежащий детсад пожаловался на нас в санэпидемнадзор. Пришлось сделать покорный вид и идти объясняться по поводу замусоренности территории. После вручения дорогих конфет смилостивились, отпустили, предупредив в устной форме. А предупреждать тут нечего, содержимое мусорных контейнеров разносится ветром по всему району. Просто надо вовремя вывозить! Но спорить тут бесполезно… Пёс с ними…
Наконец-то научился играть в «Хоккей2003». Освоил один приёмчик и теперь сражаюсь со всеми на равных. Моя Россия уже третья в чемпионате. И это не предел!..
И ещё кое-что. Сегодня рано утром зашел в новый киоск. Работала Настя. Она как-то засуетилась, стала ходить из угла в угол. Я заподозрил наличие на рабочем месте любовника. Осмотрел всё. Вроде нет, да и прятаться негде… Наконец, перед самым моим уходом, Анастасия попросила меня выслушать её новое стихотворение. Выслушал. Довольно складное. Немного непонятное. О любви. По взволнованному виду автора я догадался, что это обращение ко мне. Этого ещё только не хватало… Как женщина, Настя не представляет для меня ни малейшего интереса. Худенькая, сутуловатая, ни спереди, ни сзади…Я так и не нашёлся, что ей ответить. Стих похвалил, как ни в чём не бывало перевёл разговор на хознужды и вскоре ушёл… Ну, я надеюсь, что эта проблема как-нибудь сама рассосётся…
Декабрь.
Не рассосалась, скорее даже усугубилась. Меня уже показали лучшей подруге, которая, якобы, случайно зашла в киоск в одно со мной время. Не знаю, чем закончились эти осторожные, пристальные рассматривания, но я решил прекратить этот цирк. Стараясь не поранить девичью гордость, начал издалека. Рассказал в радужных тонах о своей семье. Тихий домашний уют. Милая, хозяйственная жена. Идеальный мир, абсолютно не соответствующий действительности. От этого вранья даже самому противно стало…Я, может, и рад заразиться её любовью, но так всё это … не ко времени, да и просто лень!.. Мне кажется, годы рутинного труда покрыли меня таким толстым панцирем, что пробиться снаружи уже невозможно, взрывать надо только изнутри…Больше не буду ей врать, сама как-нибудь разлюбит.
Теперь о том, что отравляет жизнь. Рядом со старым киоском расположены продовольственные склады. Владеют ими беженцы с юга. Рабочими у них, естественно, русские. Одного из грузчиков вечно посылают к нам за сигаретами, пивом, кофе. И он бегает, отзывчивый, безобидный такой парень лет двадцати, Сашей зовут. Сегодня я узнал, что этот Саша живёт в однокомнатной квартире с сестрой и зятем. Живёт в совершеннейшем аду. Сожители его нигде не работают, беспробудно пьют, буквально выбивая из Саши весь его заработок. Поэтому домой он старается приходить только под утро, видимо, когда эти нелюди проспятся, а ночует где попало, в лучшем случае на работе. Деваться ему некуда, приспосабливается, как умеет. И парень естественно катится по наклонной, ещё год другой и будет «третьим» в семье…
В соседней с нами квартире проживает семья из трёх человек. Муж с женой, обоим далеко за сорок, и их сын лет двенадцати. Она учительница, преподаёт в какой-то школе литературу. Он по профессии плотник, но постоянную работу давно потерял, а случайного заработка почти нет. Ходит бутылки собирает, спивается по полной программе и рассказывает всем, как его раньше ценили на предприятии. Когда этот пролетарий приходит домой, тут же начинается перебранка, переходящая в ругань с его стороны. Не знаю, кто там самый виноватый, но он на весь дом орёт, что её вонючая п… ему … В общем нечто неописуемое. Всё это, естественно, при сыне…Я не могу даже представить какими глазами она смотрит потом на своего ребёнка, что ему говорит, как ласкает… Деваться им тоже некуда. Живут в однокомнатной квартире. Приспосабливайся как хочешь.
Такие примеры на каждом шагу. В доме напротив почти каждый день скандалы. Ругаются страшно, с каким-то надрывом, кажется, ещё немного и либо забьются в истерике, либо глотки друг другу перегрызут. Подобные вспышки злобы, происходящие от неустроенности жизни и обыкновенной человеческой зависти, стали нормой жизни, они повсюду. Потому что и те, кто приспособился, живут не намного лучше, ведь им тоже есть кому завидовать, перед кем чувствовать себя неудачниками. Эти бесконечные сравнения наполняют всё вокруг ядом. И если булгаковский Воланд говорил, что москвичей 30-х годов испортил квартирный вопрос, то о нас можно смело сказать – отравленные наживой!.. А дома по телевизору розовые новости. Рассказывают о повышении жизненного уровня россиян, увеличении роста какого-то ВВП… Затем на сон грядущий фильм об ужасах прежних лет… Сумасшедший дом!.. Я не видел, что происходило при царях, и не помню, как было при Советской власти, но нынешний режим, замешанный на лжи, воровстве и лицемерии для меня нетерпим во всех своих проявлениях!
Январь.
В игру уже так насобачился, что за Россию больше не играю. С её сильным составом бью всех и в хвост и в гриву. Теперь моя команда – Новая Зеландия. Но даже и с ней скоро буду чемпионом. Плохо. Становится скучно… Нужна новая игра.
С Надей не разговариваем уже больше недели. Поссорились, как всегда, из-за ерунды. Просто нервы не выдерживают. Работаем как лошади, а толку почти что нет. Приращение капитала идёт крайне медленно. Не хватает терпения на эту повседневную, рутинную возню. Плохо, что у нас нет ни выходных, ни отпусков, все болезни приходится переносить на ногах… В этом плане наша жизнь напоминает крестьянскую. Дореволюционного образца, конечно. Никуда от хозяйства не денешься, никуда не отлучишься. Лошадь с коровой каждый день жрать хотят, не покормишь - подохнут, а без них и сам представишься.
Удивительно, но где бы я не работал, везде есть эта неволя, правда повсюду она разная. На заводе моя свобода ограничивалась рамками клетки из инструкций, запретов, обязанностей и правил. Всякий начальник был моим хозяином. Мне удавалось раздвинуть эти рамки, но клетка оставалась всегда. С переходом в предпринимательство я получил полную свободу, никаких начальников и инструкций. Вот она воля! – думалось поначалу. Однако неожиданно на руках и ногах у меня появились пудовые гири моего же хозяйства. Я не то что бы идти куда хочу, сдвинуться с места не в состоянии! Мой бизнес стал моим хозяином…
Но всё это лирика. А факт остаётся фактом. Наших заработков хватает лишь на безбедную жизнь. Здоровье, между тем, уходит, а усталость накапливается. Сколько ещё протянем, одному Богу известно…
Верочка заявила вдруг о своём желании развестись. С чего бы это?..
Январь.
Прошло три дня, и картина с женой прояснилась. Оказывается, она встретила свою настоящую любовь. А именно какого-то бизнесмена, в отличие от меня ласкового и обходительного. Они намерены пожениться и даже уехать в США (!) Весть, конечно, оглушающая, хотя я всегда был не против развода, лишь бы Гриша оставался со мной или по крайней мере поблизости. Однако дело оказалось не только в сыне. Краснея и заикаясь, Верочка предъявила свои права на мою квартиру и даже бизнес… Не владея уже собой, я вышвырнул эту тварь из своего дома! И, кабы не сын, ночевать ей пришлось бы на улице… Вообще ситуация полностью вышла из-под контроля, и я чувствую, что покойной жизни снова приходит конец, правда теперь не по моей воле…
Настенька совсем одурела от любви. Смотрит на меня, как в афишу коза. Разговаривать о деле совершенно невозможно. Отвечает невпопад, несёт околесицу. Она просто не в состоянии понять, насколько мне всё это не нужно…
На фоне этих недоразумений личной жизни продолжаю работать, как ни в чём не бывало. Накануне удалось за небольшую мзду продлить разрешение от комитета по сертификации на второй киоск. Ездил туда не один, а с нашей неофициальной охраной – Сергеем Бариновым. Он не только охраняет нас, но и помогает преодолевать разнообразные барьеры. Этакий полубандит, полуэсер моего примерно возраста, очень полный, солидный, стриженый, вообщем, авторитет. Поездка была недолгой, Барин, как всегда, больше молчал, а если говорил, то о чём-то серьёзном. На обратном пути он неожиданно попросил меня заехать в магазин живой природы. Оказалось, что этот молчаливый, суровый мужчина всерьёз увлекается аквариумными рыбками, и всю дорогу домой он рассказывал мне о своих питомцах. Раньше я завидовал ему – вот, думал, человек, умеющий жить в реальном мире, да ещё и получать от этого удовольствие. И вдруг такое совершенно непрактичное увлечение, доставляющее ему, видимо, единственную радость в жизни… Как будто для счастья нужно обязательно забыться, отвлечься, убежать от реальности хоть куда-нибудь. Наверное, это отличительная черта моего поколения.
Январь.
Возвращаясь после работы домой, увидел, как Верочку подвёз к нашему подъезду какой-то субъект на иномарке. Подошёл полюбопытствовать. Оказалось, это и есть её избранник. К моему изумлению, у него хватило наглости назвать своё имя и тут же перейти к обсуждению создавшегося положения. Вообще он вёл себя так, будто ситуация совершенно обыденная и надо всё обсудить спокойно, по-деловому. Однако мне казалось иначе… Слово за слово, до рук дошло. Закончилась потасовка отъездом делового товарища с обещанием вернуться, когда я буду способен к интеллигентному разговору.
Миновало несколько дней. Разговоры с Верочкой веду всякие, и интеллигентные, и скандалезные. Каждый вечер диспут и всё впустую. Да и про себя я замечаю, что к прошлому возврата для меня нет. Я и раньше её лишь терпел, а теперь и желания терпеть нет… Общаюсь с этой … только из-за сына. Хотя и знаю, что с матерью ему в любом случае будет лучше, где бы она не жила. Остаётся бизнес, квартира, прочее имущество, на разделе которого Верочка упорно настаивает. Видите ли, ей это необходимо на случай, если жизнь с новым мужем не сложится. К сожалению, по закону она имеет право на часть моей собственности. Нет, я всё понимаю, наверное, так и должно быть. Да лично мне вообще ничего не надо!… Чужого. Моё только не тронь!.. Поразительно, каким собственником я стал за пять лет предпринимательства! Вон как забирает! Даже аппетит потерял…
Помню, ещё в студенческие годы меня поразили слова главного героя из фильма советских времён: «Нельзя потратить жизнь на то, что можно потрогать руками!» Я даже хотел сделать это принципом своей жизни, а теперь вот бьюсь насмерть за имущество… Хотя, возможно, во мне говорит лишь обида за измену. Кто знает… Да, трудно расставаться с покойной жизнью, особенно если тебя заставляют это сделать… А всё-таки хорошо, что я в тайне от Верочки скопил небольшой капиталец! Ведь как чувствовал…
Январь.
Верочка собрала все необходимые документы, на днях пойдёт подавать заявление…
Земля горит у меня под ногами! Я даже ночью не сплю, всё время об этом думаю… А Гриша, наслушавшись наших споров, то ко мне подойдёт с просьбой не ругаться, то к ней… Сволочь! Она и ребёнку психику искалечит, ради своего блага! Лёгкой жизни захотела… Мама на время наших разборок увезла Гришу к бабушке.
2 февраля 2005 года. Всё совершилось. Само собой получилось, я не хотел…
Февраль.
На работе всё спокойно. У Насти только недостачи пошли, пришлось её уволить. Теперь у нас работают две казашки. В старый киоск приходили с проверкой из налоговой. Ничего не нашли. Но Надя всё равно переволновалась.
Оказывается, мой дневник может прочесть кто угодно. Надо какую-нибудь блокировку поставить.
Купил «Футбол 2003».
Верочки третьи сутки нет дома. Куда делась, неизвестно. Тёща названивает, беспокоится. А откуда мне знать? Может, она со своим хахалем в Америку укатила! Ведь и такие случаи бывали… Ну, нет её, и хорошо. Может никогда и не вернётся… Мы с мамой всё время стараемся Гришу как-то отвлечь от этой темы. Пока, конечно, безрезультатно, спрашивает о ней постоянно…
Февраль.
Тёща сообщила в милицию о пропаже дочери. Вчера приходил один то ли следователь, то ли оперуполномоченный. Я, признаться, растерялся и не понял, кто он по должности. Но мужик оказался хороший, дельный. Дал мне прочесть показания нижней соседки. Эта выжившая из ума старушенция написала, будто несколько дней назад кто-то ночью тащил сверху что-то очень тяжёлое… Бред какой-то! Пришлось во избежание возможных осложнений приобрести эту бумажку.
Решил заменить полки в новом киоске. Сделал заказ на изготовление, но устанавливать думаю сам. Завтра уже готовы будут… Ждать теперь целый день… Машиной заняться, что ли? Помыть её как следует, масло поменять… Домой ходить противно. Старуха, наверно, болтает разное, милиция шляется…
Гриша понемногу успокаивается. Слава Богу! В последнее время я как-то издёргался. Надо взять себя в руки.
Февраль.
Полки заменил. По-моему хорошо получилось.
Надя говорит, что мне нужно принимать успокаивающие препараты. Я стал слишком раздражительным. Ругаюсь с покупателями по поводу и без… Она права, куплю что-нибудь.
Гриша меня просто убивает. Вроде успокоился и не вспоминает о ней. И вдруг вчера вечером, перед сном, подходит ко мне и говорит: «Папа, не переживай, мама вернётся, когда листики на деревьях появятся!» Значит, про себя надеется, живёт ожиданием…
Куда-то сунул эти дурацкие старушечьи показания и не могу никак найти. Идиотизм какой-то! Кстати, саму старуху отправили в больницу с инсультом. Оставшиеся сплетницы утверждают, будто её кто-то сильно напугал. Наверное, собственное отражение в зеркале. Просто не надо совать свой длинный нос в чужие дела!
Февраль.
Показания как сквозь землю провалились! Всё обыскал, всё перевернул… Я даже не могу вспомнить, куда их сунул! Как отрезало!.. Сумасшедший дом, ничего не найдёшь!.. Устроил маме и Грише допрос по этому поводу. Естественно, ничего не брали, не видели, не знают. Смотрят чистыми глазами… Но, сколько не смотри на меня, ничего теперь уж не изменишь! Я знаю, что мама обо всём давно догадалась… Ну и что? Идти с повинной головою? Нет, врёшь, я не сдамся ни за что! У меня хватит сил и на других, и на себя самого…
Февраль.
Старуха умерла в больнице… Послезавтра похороны. И я догадываюсь, куда делись эти чёртовы показания! Вот послезавтра и проверим мои подозрения …
Сегодня имел удовольствие лицезреть Верочкиного избранника. Встретились случайно, на улице. Я шёл прямо на него. Увидев меня, он поначалу смутился, затем сделал вид, что не узнал и, наконец, совсем потеряв лицо, свернул в сторону. Вся эта метаморфоза длилась не более десяти секунд… Вот тебе и деловой человек! Да, такой пирамиды строить не станет и живой уголок дома не заведёт. Ну разве только из-за какой-нибудь выгоды, престижа… Зазря сгорела Верочка! Наплели ей с три короба, закружили, а как запахло жареным и в сторону… Жаль…
Вчера на похоронах был. Мысль о том, что старуха могла вести какие-то записи не давала мне покоя. И, потом, я абсолютно уверен, что это именно она выкрала пропавшие показания!.. Отправился туда с целью найти бумаги и сжечь их немедленно!
Захожу, там человек десять. В основном старушки, с покойной прощаются, между собой шушукаются… Я сразу стал искать. В шкафу, тумбочке, по другим местам… Всё обшарил. Не нашёл. Прошёл в другую комнату. И там нет… Ни одной тетрадки, ни листика даже!.. А эти … прощающиеся галдят, ничего не поймут, за руки стали хватать. Я раскидал их, продолжил поиск в прихожей, затем в ванной, снова в зале… Так они на помощь позвали! Вывели со скандалом… Так я ничего и не нашёл…Но, мне кажется, я в зале не так искал, не методично… Кидался туда, сюда… Всё это очень плохо, неопределённость она ведь хуже всего!..
А сегодня приходил всё тот же «хороший» мент. Грозился, даже пистолет свой показывал!.. Дрянь человек! Брать любит, а отвечать боится. Ведь я ему тогда за показания старухи все свои сбережения отдал…
Мама с Гришей переехали к бабушке… Я теперь совсем один остался… Правда мама приезжает, готовит, убирает. Это всё для Гриши, ему там будет лучше. Я стал слишком раздражительным. Надо купить лекарство и взять себя наконец в руки!
Верочку ужасно жалко… Почему-то теперь вспоминается о ней только хорошее, а плохого будто и не было… Она говорила мне, что я схожу с ума. Разговариваю иногда неизвестно с кем, смеюсь и ругаюсь без причины. Спрашивала у меня, не слышу ли каких-нибудь голосов, и считала, что я страдаю классическим раздвоением личности… Глупая кукла!.. Слышал ли я голоса? Нет, никогда! Я всю жизнь разговаривал только с самим собой. В этот бесконечный диалог ты не смогла… нет, не захотела вмешаться. Мы были чужими, непонятными друг для друга людьми!.. Мне хотелось ребёнка, тебе было пора замуж. Расчёт свёл нас. И когда ты его нарушила, я взял да и закопал тебя как собаку… Всё правильно, всё по делу. Иначе было нельзя… Но на душе больше нет тишины и теперь уж, наверное, никогда не будет.
Две недели уже принимаю «Новопасит». Удивительное лекарство! Я с ним действительно успокоился. Сижу всё время дома, перечитываю этот дневник и очень много думаю. Целые истории складываются в моей голове. Например, я представляю себе, что было бы со мной, если бы я после института сразу пошёл в предприниматели. Получается совсем иная жизнь и со многими подробностями!.. А то вдруг мне кажется, что не убил я Верочку, и уехала она в Америку, там развелась, потом вернулась, опять сошлись, разошлись. Верчу так и эдак… То получается так хорошо, что смеюсь до слёз, то наоборот хуже не придумаешь…Целые дни проходят в этих мыслях, а ночью такие же сны…
Верочка была права, я сошёл с ума, но это не потеря, а приобретение! Потому что наконец-то я научился строить свою жизнь как хочу!..
Апрель.
Лекарство мама забрала. Оно меня каким-то зомби делало. На работу не ходил несколько недель. Тихонова выставила на продажу новый киоск. Это недопустимо! Пора выздоравливать!
Когда Гриши нет, я по нему скучаю, но стоит маме привести его, начинаю ждать, когда они уйдут. Ничего не могу с собой поделать, не знаю ни чем с ним заниматься, ни о чём разговаривать. Он меня … смущает… Пора выздоравливать…
Апрель.
Дела вроде пошли! Два дня ездили, товар закупали. Затарили оба киоска. За рулём чувствовал себя нормально. Как только мама переведёт Гришу обратно в наш детсадик, они вернутся. Будем снова жить вместе!
Показания старухи нашёл. Затеял генеральную уборку перед приездом своих, отодвинул телевизор, а они там лежат… Я почему-то сразу испугался. Всё это как-то странно, ведь когда я раньше искал, там тоже смотрел… Что это, мистика?.. Заколдованный круг?.. Наказание, предопределение, судьба?.. ЧТО ЭТО?.. Ничего не могу понять…
В одну секунду я вспомнил всё в мельчайших подробностях. Бешеная, дикая ссора, я не удержался и ударил её. Она отлетела как мячик, ударилась головой о батарею и тут же наступила тишина. В этой тишине и был весь ужас. Я испугался тогда так же, как и теперь, и боялся потом, уже не переставая. Лекарство заглушило мой страх, но не уничтожило… Я знаю теперь, что мне делать. Главное, до завтра не забыть!…
Всё-таки я её принёс. Впервые за долгие месяцы у меня на душе легко и я больше ничего не боюсь.
Проснулся ещё до рассвета, испугался, что забуду и пошёл за ней… Копать было легко, но вытаскивать её очень сложно. Она будто слилась с землёй… Пока возился, уже рассвело… Дорога домой показалась бесконечной. Не знаю, то ли она потяжелела, то ли я ослаб… По пути нам встретились две или три местные пенсионерки, немедленно поднявшие невообразимый вой… Самым трудным оказался подъём на третий этаж. Лифта у нас нет, пришлось тащить волоком… Зашёл домой, положил её на пол в зале и сам лёг рядом… Не знаю, сколько мы так пролежали. Я даже немного задремал…
Разбудил меня громоподобный стук в дверь. Должно быть, очередное явление правоохранительных органов…
Верочка выглядит, конечно, ужасно. Почерневшая кожа, ввалившиеся щёки и … запах. Но сейчас, придя в себя, я не могу оторвать от неё глаз. В мёртвом теле нет ничего человеческого, и оно как неведомый предмет возбуждает лишь любопытство. Воспринимать его как Верочку невозможно… Да и не её я пытался таким образом вернуть… В своей жизни я совершил лишь один поступок. Страшный, отвратительный, но поступок. И жить дальше по-прежнему я теперь уже не могу…
Нашу железную дверь, кажется, пытаются взломать… Земные судьи рвутся исполнить свой долг…
У неё было полноватое лицо и всегда розовые щёки, а теперь будто в копоти. Руки сами тянутся стереть эту черноту… Вот я и потратил свою жизнь на то, что можно потрогать руками…
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com