Лабиринт.
Сон отхлынул внезапно. Еще мгновение назад я спала, а затем просто открыла глаза. И тут мне стало страшно. Несколько минут я лежала в оцепенении боясь пошевелиться. Такого никак не могло быть. Я не знала где нахожусь. Насколько можно было судить, я лежала на полу довольно странного коридора. Серые безликие стены тянулись по обе стороны от меня, причем потолка я так и не смогла разглядеть – стены терялись где-то в вышине. И не слышно ни малейшего звука. От непривычной жесткости пола мое тело стало ныть и затекать. Наверное, именно это и заставило меня пошевелиться. Я осторожно поднялась и попыталась собраться с мыслями. Но как я не ломала голову так и не смогла понять, что произошло и где я оказалась. Однако было совершенно ясно одно – надо идти, искать выход из этого жуткого места. Правда получилась некоторая заминка с направлением, но коридор выглядел одинаково с обеих сторон, поэтому я просто пошла вперед.
Коридор постоянно петлял и извивался. Сухие гладкие стены излучали призрачный свет.
Не знаю сколько прошло времени в однообразном блуждании, прежде чем я, наконец, наткнулась на дверь. С виду это была совершенно обычная дверь (правда я никогда в этом не разбиралась). Мне пришлось собрать всю свою смелость, но и после этого я еще некоторое время не могла решиться. Но ничего лучшего в голову не приходило, а я не могла вечно стоять, держась за ручку. Зажмурившись, я резко толкнула дверь. И сразу воздух наполнился запахом опавших листьев и шелестом ветра. Боже, это же я иду по осеннему парку… и в то же время вижу все со стороны. А рядом идет моя первая любовь – Славик. Разве можно забыть тот день? Мы долго гуляли, он все время неуклюже шутил, что-то говорил невпопад. Но я этого не замечала. У меня самой от переживания пересохло горло и очень хотелось в туалет. Родители были в отъезде, поэтому вечером мы пришли ко мне домой. Было страшно и волнующе одновременно. Когда он меня целовал, у меня подкашивались ноги. А затем, очевидно от нервного напряжения, его начала бить дрожь. Господи, как я испугалась – подумала у него начался какой-то припадок. И вот теперь я проживала этот день снова. Было весьма интересно и грустно…. А потом я опять оказалась в коридоре.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я немного успокоилась. Слезы все еще катились из глаз, но я решила идти дальше. Ведь другого выхода все равно не было.
И вновь нескончаемое однообразие - повороты зигзаги и петли. Один раз я вышла к развилке – коридор расходился в трех разных направлениях. Я долго пыталась вспомнить, какую дорогу выбирали сказочные герои в аналогичных ситуациях, но так и не вспомнила. Поэтому пошла прямо.
На этот раз дверь оказалась сразу за одним из поворотов. Теперь я действовала немного решительней…. Оглушающий шум голосов и толчея. Не может быть! Школа! На мне форма, а в руках тяжелый портфель. Сколько ж мне лет? Тут пронзительно задребезжал звонок, и галдящая масса кинулась по кабинетам. Я тоже пристроилась к одной из групп. Да, я помню этот знаменательный день в восьмом классе. Учитель истории заболел, найти замену не удалось и меня, как старосту, оставили за старшего. И как всегда два наших отъявленных хулигана устроили потасовку. Все бы ничего, но в пылу борьбы они разбили бюст Ленина. Что после этого было…
Не самое приятное воспоминание, а переживать это еще раз было выше моих сил. Но, похоже, моим мнением никто не интересовался.
Как и тогда меня привели к директору. И он в начале вежливо, затем все больше распаляясь, убеждал меня назвать фамилии виновников. Дескать, это чистая формальность, он и сам знает кто виноват, но совершенно необходимо, чтобы я озвучила имена вандалов и причины их поступка. При этом невзначай пододвигал ко мне ручку и листок. Я долго колебалась – за отказ он грозил всевозможными наказаниями, но затем представила, как до конца своих дней я буду носить на душе клеймо предательницы и так ничего и не написала. Я перестала быть старостой и чуть не вылетела из комсомола, но зато осталась чистой.
Вот и опять серое безмолвие коридора. Что любопытно, так это то, что ни есть, ни пить мне абсолютно не хотелось.
Очередная дверь меня даже обрадовала. Я влетела туда стрелой и… оказалась в кромешной темноте. Я не знала, куда теперь идти и что делать. Внезапно что-то коснулось моей руки. Завизжав что было мочи, я побежала, но, не сделав и десятка шагов, споткнулась и упала. Некая липкая масса тут же стала меня обволакивать, а сзади послышалось учащенное дыхание. Я не могла ничего видеть, однако чувствовала, что еще немного и меня уже ничто не спасет. Барахтаясь, спотыкаясь и скользя, я ползла вперед – куда угодно только подальше от едва слышного шороха неумолимо преследующего меня. Чтобы это не было, но оно явно не отставало. Теперь нечто коснулось моей ноги. Это было легкое даже нежное прикосновение, но мне показалось, а вернее я знала точно, что ЭТО страшней всех демонов ада. Оно не должно меня схватить! Собрав последние силы, я сделала отчаянный рывок… и оказалась в коридоре. Тут же вскочив на ноги, я побежала. Только тогда когда ноги совсем перестали слушаться, я перешла на шаг. Теперь я не могла делать остановки для отдыха. Временами я оглядывалась назад, и мне казалось, что воздух за спиной темнеет и сгущается, сплошной стеной надвигаясь на меня.
Дверь появилась, будто спасательный круг. Решив, что хуже быть не может, я ворвалась в… свое детство. Боже мой, как давно это было! Я уже забыла, каким большим, загадочным и непонятным выглядит мир в детстве. Эти странные взрослые не понимающие простых вещей.
Я стою на табуретке и с тоской выглядываю в окно, на щеке повязка. Ага, это мне пять лет. На выходные мы с родителями ходили в парк. Все было словно в сказке. Качели, аттракционы и сладости. А еще был мужчина с обезьянкой. В начале они показывали представление, а затем всем желающим детям разрешили подойти и погладить зверька. Все дети как дети, и только мне захотелось дернуть обезьянку за хвост. В результате она не осталась в долгу и вцепилась зубами мне в щеку. Конечно, было море крови и слез, но ничего действительно страшного. А теперь еще нависла угроза получить серию уколов от бешенства…
Коридор. Вроде все спокойно. И снова утомительное петляние. Вновь попалась развилка. На этот раз я свернула налево. Пройдя еще немного, решила все ж присесть передохнуть. От усталости глаза закрывались сами собой. Нечто смертельно холодное тянулось ко мне. Отгоняя дремоту, я подскочила. Нет, наверное, просто привиделось, однако, на мой взгляд, стало немного темнее. Или мне кажется? И тот туман, что стелется сзади… лучше трогаться вперед. И чем быстрее, тем лучше.
Заветную дверь я увидела издалека. Кто знает, что ждет меня на этот раз? Не долго думая, я вошла…. Это было похоже на помесь склада и мусорки. Всевозможные предметы, большие и маленькие, громоздились кучами и лежали аккуратными стопками. Тут были и старые школьные учебники, и вполне новая одежда и игрушки. Вот, кстати, такая была в детстве и у меня – поролоновая кукла Катюша. Тогда еще никто и не слышал о Барби, Советские однотипные пластмассовые куклы были сделаны без души, а Катюша – такая мягкая и родная. А вот юбка, которую я так любила носить. А это… набор кухонных ножей. Может это и глупо, но я решила взять один из них. Не знаю смогу ли я им отбиться от преследователя, однако немного уверенности он мне придаст. Поблуждав еще немного средь всевозможных вещей, я наткнулась на еще одну дверь. Ну что ж пора идти вперед. Как я и ожидала, за этой дверью оказался знакомый коридор. Крепко сжимая в руке нож, я двинулась дальше. Временами мне чудились за спиной шаги. В начале я оглядывалась, но видела лишь постепенно темнеющий коридор. ОНО просто играло со мной.
Еще один поворот и снова дверь. Подгоняемая отдаленным смехом, я ее открыла.… Совсем уже взрослая, я возвращаюсь домой. Только что я получила диплом экономиста. Никакой особой радости от этого я не ощущала, даже наоборот. Мне вдруг стало так грустно. Я поступала в институт одной державы, а закончила в другой. Конечно, если можно было назвать державами эти мелкие зазнавшиеся осколки чего-то великого. У меня отняли Родину! Теперь я не могла поехать в Сибирь, на Кавказ или среднюю Азию и при этом чувствовать себя дома. Мне оставили лишь жалкую часть бескрайних чудес, да еще и хотят, чтобы я этим гордилась. Безусловно, я понимала, что, прежде всего, жалею саму себя, но ничего не могла с этим поделать. Слезы текли сами собой, и немного успокоилась я только тогда, когда сделанная в Польше французская тушь стала больно щипать глаза…
В коридоре было все спокойна, но я не стала задерживаться и быстро зашагала дальше. На сей раз мои мытарства закончились довольно быстро. Дверь со светящейся надписью «ВЫХОД» появилась как откровение. Меня охватило жуткое волнение. Переложив нож в левую руку, я с опаской взялась за ручку. Может мне показалось, но по ту сторону слышались неясные голоса. Набравшись смелости я начала медленно открывать эту, как я надеялась последнюю преграду. В глаза мне ударил яркий свет. И тут я почувствовала чье-то присутствие за спиной. Взвизгнув, я резко развернулась, инстинктивно вскидывая руку с ножом. Преодолев легкое сопротивление, он по рукоятку воткнулся в грудь…, это было нечто или некто закутанный в черный плащ. От неожиданности и ужаса меня просто парализовало. Я стояла и смотрела на то, как с этой черной фигуры медленно съезжает капюшон, открывая… мое лицо. Изо рта уже стекала тонкая струйка крови, но губы моего двойника продолжали растягиваться в улыбке. Моя все еще сжимавшая нож рука тоже стала мокрой и скользкой. Я попыталась разжать пальцы, но вдруг острая, будто удар током боль пронзила левое предплечье и взорвалась где-то в груди. Вскрикнув, я отшатнулась и, споткнувшись о порог, стала падать. Слегка приоткрытая дверь распахнулась. Боль в груди была нестерпимой, она жгла и терзала, увлекая меня во мрак. И уже на краю небытия мне на миг все предстало с невероятной ясностью – небольшая комнатка с голубыми стенами, окружавшие меня люди в белых халатах и четкий взволнованный голос: - …остановка сердца. Срочно реанимационную бригаду в седьмую палату…
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com