Индукция рока
База индукции
Я опаздывал, поэтому пришлось взять такси. Я редко пользуюсь подобными услугами, считая их необоснованной тратой денег, но этот случай был особенным. Первое свидание за пять лет, это вам не шутки. Настоящее свидание, с цветами и прогулками по набережной. Причем не с кем-нибудь, а с самой красивой девушкой нашего университета. С последним утверждением, конечно, соглашались далеко не все, но меня это как-то не особо волновало. Главное, что с моей точки зрения дело обстояло именно так.
И вот теперь я сидел на пассажирском сиденье в такси и нетерпеливо крутил в руке свой сотовый телефон. Я смотрел в окно, но не видел ни прохожих, ни других автомобилей, не замечал зелени деревьев по обочине. Я видел лишь ее лицо. Анастасия Антонова. Настя. Настенька! Она училась вместе со мной с первого курса, но лишь недавно я понял, что влюблен в нее. Четыре года я просто не замечал ее, расценивая как просто еще одну сокурсницу.
Все изменилось на дне рождения нашего однокурсника Андрея. Он встречался с Настей около года и расстался всего за неделю до этого. Они договорились сохранить дружеские отношения, и в знак этого он пригласил ее на свою вечеринку. Там все и началось. Немного алкоголя в крови, способствующая общению обстановка, объятия… Потом я проводил ее до дома и был награжден поцелуем. Там мы и договорились выбраться погулять вместе. Сессия особо не способствовала этому, но вот и она позади, и я спешу на свидание, опаздывая уже на две минуты.
Быстрый взгляд на цветы в левой руке. Три розы. Простенько и со вкусом, как говориться. Я мог бы позволить себе большее, но лаконичность и скромность украшают человека, не так ли?
Автомобиль свернул к торговому центру, возле которого была назначена встреча, и водитель вырулил на парковку. Опоздание четыре минуты. Никогда себе этого не прощу! Быстро расплатившись с таксистом, я выскочил наружу, глазами отыскивая мою возлюбленную. Едва не прищемив дверью букет, я выругался в полголоса и снова окинул взглядом пространство перед торговым центром. Повсюду было движение. Спешили люди по своим делам, заходя в здание центра или наоборот, покидая его, автомобили протискивались между себе подобными, подыскивая свободное место. И среди этого повседневного хаоса, мой взгляд остановился на одной точке. Одетая в простенькие голубые джинсы и зеленоватую футболку с пестрым рисунком там стояла она – Настя Антонова. Стояла и махала мне рукой.
Я махнул в ответ и поспешил к ней. В этот миг я вдруг ощутил то самое поэтическое чувство, когда весь окружающий мир просто перестает существовать. Есть только она во всей вселенной, и вся вселенная – в ней. Я шел быстрым шагом, понимая, что приближаюсь, наконец, к своему счастью. Я не знаю почему, но в тот момент я ни мгновения не сомневался, что Настя способна обрести со мной счастье и подарить его мне.
Я не замечал ничего вокруг, и наверное поэтому, не понял что произошло. Когда я пришел в себя, то обнаружил, что лежу на асфальте. Перед глазами мельтешило что-то, будто черный снег вдруг пошел огромными хлопьями. Звуков не было, вместо них – дикая боль в ушах. И больше ничего.
Позже я узнаю, что в припаркованном на стоянке автомобиле «Жигули» восьмой модели сработало взрывное устройство мощностью один килограмм в тротиловом эквиваленте. В результате взрыва погибло двадцать три человека, еще сорок получили ранения различной степени тяжести.
Но это я узнаю позже, а в тот момент я, не понимая, что происходит, поднялся на ноги, осознавая лишь, что моей Настеньке грозит опасность. Вокруг валялись куски искореженного металла. Все было усыпано осколками стекла и пластика. Картинка перед глазами была необычайно четкой, будто кто-то подвел края силуэтов людей и уцелевших машин. Чуть дальше на парковке начинался форменный ад из в клочья изорванных автомобилей, тел и огня с дымом.
Я двинулся вперед. Через плотную завесу стали просачиваться какие-то звуки. Кто-то кричал. Кричал, не переставая, на одной ноте, пронзительно и страшно. Какая-то женщина звала на помощь, кричала что-то про свою руку и про то, что ее муж улетел куда-то прочь с парковки. Я с трудом разбирал слова, но каким-то краешком сознания все же регистрировал их смысл.
Я шел к тому месту, где несколько секунд назад стояла Настя. Мозг работал медленно, будто мысли были тяжелыми валунами, которые приходилось ворочать с место на место, а внешние раздражители фиксировались с огромным опозданием. Наверное, именно поэтому, я, сначала, прошел мимо Анастасии. Ее отбросило с прежнего места метров на пять.
Когда я упал на колени возле нее, она была еще жива. Раны ее были столь ужасны, что сознание просто не обращало на них внимания, спасая меня от шока. Я просто знал, что она умирает. Настя пыталась мне что-то сказать, но вместо слов изо рта у нее текла кровь. Грудь судорожно поднялась еще несколько раз, а потом замерла. Анастасия Антонова, первая девушка за пять лет, которую я полюбил, была мертва. Через несколько мгновений меня накрыло отчаяние, и наступила тьма.
С тех пор прошло полтора года, но я помню это так, будто это было вчера. Зато я практически не помню следующие полгода. Оказалось, что я и сам получил тяжелое ранение в тот злополучный день. Кусок металла проломил мне голову, едва не разорвав мозг. Врачи были просто в шоке, когда узнали, какое расстояние смог пройти я с такой травмой. Это еще не учитывая многочисленных менее серьезных повреждений. Я отключился тогда, возле мертвого тела моей любимой и пришел в себя только через два месяца.
После была тяжелая реабилитация. Я с трудом говорил, едва ходил, не узнавал родных и друзей. Самым верным товарищем оказался Андрей, тот самый на чьем дне рождения я и сошелся с Настей. Он навещал меня и беседовал со мной в редкие минуты просветлений. А когда я не узнавал его, он рассказывал мне занимательные истории.
Наступила осень, и начался учебный год. А я все лежал в больнице, постепенно возвращаясь к жизни. Где-то через четыре месяца после трагедии, моя память и моторные функции практически восстановились. Однако теперь я впал в глубочайшую депрессию, осознав понесенную потерю. Гибель Насти Антоновой ударило по мне куда сильнее, чем можно представить. Ведь я нашел в ней не просто объект симпатии, я нашел в ней воплощение мечты и надежды на будущее. Я очень сильно любил ее, и, в момент ее смерти, моя любовь была в своем апогее.
Три месяца я находился на грани безумия. Врачи всерьез опасались, что лишусь рассудка. Я не мог заснуть ночью, не мог есть днем. Мне ничего не хотелось. Едва я забывался, мне являлся образ Анастасии в разорванных одеждах с ужасными рваными ранами. Почему-то теперь то, на что мое сознание не обратило внимания в тот день, очень ясно всплывало в памяти. Кровь, повсюду кровь. И глаза Насти, когда она в последний раз смотрит на меня. Я просыпался с криками, пугая медсестер.
За что меня так наказала всемогущая судьба? Почему слепой рок забрал именно ту, что была нужна мне больше всех на свете? Впрочем, так ли слеп этот фатум, каким хочет казаться. Мне не везет с противоположным полом просто патологически. Я не мог завести хоть какого-то романа пять лет, еще со школы. Да и тогда… О, Боже!!!
Я отчетливо помню этот момент. Я сидел на подоконнике в больнице, нарушая запреты врачей. Сидел и смотрел на звездное небо. Шел снег, и словно снежинки мелькали мысли и воспоминания. Именно тогда мне пришла в голову эта мысль! И от нее меня бросило в холод. Настолько сильным было мое потрясение, что мне пришлось прилечь, чтобы избавиться от головокружения.
Лена Белова была откровенной стервой, но нравилась мне безумно. Может, потому и нравилась, что хотелось ее убить, так она умела выводить из себя. Кого угодно, хоть подруг, хоть ухажеров. Было в ней нечто такое, что цепляло и уже не отпускало никак. Как такового романа у нас не получилось. Пару раз проводил ее до дома (на второй раз мы три часа целовались в подъезде), сводил в кино, а потом… она умерла. Попала под грузовик.
Почему я сразу не обратил на это внимания? Наверное, все еще сказывались последствия глубокого шока и комы. Плюс ко всему за пять лет стираются, если не сами воспоминания, то отношения к ним. А сейчас я видел все ясно. Настя была не первой!!!
В голове будто бы сама собой стала строиться некая теорема моего личного проклятия. Анастасия Антонова – k-й элемент математической индукции. Она не первая! Подход с такой позиции быстро раскладывал все по своим местам, элемент k – Настя. Элемент k-1 – Лена. Но даже она не была базой индукции. Чтобы доказать эту теорему, нужно докопаться до самого начала.
Предположение
За день до того, как меня выписали из больницы, я рассказал о своей теории Андрею. Сначала он мне не поверил, но узнав те факты, которые были ему доселе неизвестны, он согласился, что цепочка событий слишком невероятна, чтобы быть простым совпадением.
Базой индукции была девочка Маша, которая завоевала мое сердце в пятом классе. О любви, конечно, речи не шло, возраст уж слишком юный. Но какое-то чувство к ней у меня возникло, нечто, что со временем трансформируется в любовь. Именно тогда в нашем районе зверствовал маньяк, специализирующийся как раз на таких вот девочках. Маша стала его третьей и последней жертвой. Его взяли с поличным на месте преступления. Трое из пяти следователей, которые оказались там уволились из органов в течение года, настолько кошмарное зрелище им открылось. Маньяк был убит в тюрьме на второй день заключения.
В десять лет получить такой удар – выдержит не каждый. Моя память старательно затерла подробности тех лет, оставив лишь сам факт существования это Маши. Я даже фамилию ее не помнил. Мое сознание защитило себя, стерев эти воспоминания. Однако, теперь я все помнил. То как часами сидел на балконе и плакал. Вспомнил слезы моей мамы, когда она потащила меня к невропатологу. Она боялась, что я не оправлюсь от этой травмы. Но я оправился. Навстречу новой трагедии.
В случае с Леной Беловой я оправился быстрее. Сознание, уже наученное горьким опытом, ловко защищалось от депрессии и стресса. Я долго горевал об этой потере, но смирился с ней, найдя утешение в учебе. Я закончил школу, поступил в престижный ВУЗ, уверенно шел на красный диплом. А потом – влюбился в Анастасию Антонову, чем и обрек ее на смерть.
-Да с чего ты взял, что это ты – причина? – воскликнул Андрей.
-А разве это теперь не очевидно? – удивился я.
-Это просто три совпадения, не более.
-Один случай был трагедией, два – совпадением, три случая это уже закономерность.
-И что из этого?
-Раз утверждение верно для k-го случая, для, - мой рот не сразу согласился выговорить это имя. – для Насти, значит оно верно и для k плюс первого случая.
-То есть? – все еще не понимал меня Андрей.
-То есть, мне нельзя больше влюбляться. Никогда. Ни в кого!
Возможно ли это? Заставить себя никогда больше не любить. Тогда я думал, что это реально. Нужно просто отвлечь себя на другие вещи.
Первым делом я совершил то, чего никто от меня не ожидал. Выписавшись из больницы в середине декабря, я не стал оформлять академический отпуск, а попытался догнать уходящий поезд пятого курса. Кое с кем из преподавателей я договорился, пообещал сделать курсовые чуть позже, пересдал промежуточный контроль, и допустился до сессии, которую благополучно сдал с двумя тройками. Мне предлагали взять пересдать все позже, чтобы выйти на красный диплом, но я отказался.
В июне я защитил дипломный проект и устроился работать по специальности в одну из фирм, разрабатывающих программное обеспечение. Все шло нормально, пока, через полтора года после гибели Насти, не появилась она. Даша Самойлова устроилась секретарем в нашу организацию в январе месяце, а уже в феврале я с ужасом осознал, что влюблен в нее. Да и как было не влюбиться, если она почти подходила под описание моего идеала. Темные прямые волосы, чуть не доходящие до плеч, зеленовато-карие глаза, стройная фигура. Мечта, а не девушка.
-И ты боишься, что она тоже погибнет? – протянул Андрей, когда я рассказал ему обо всем вечером того же дня за кружкой пива в ближайшей забегаловке.
-Естественно, - кивнул я. – Надо что-то делать!
-Слушай, - друг отхлебнул из кружки. – Она же даже не подозревает о твоих чувствах. Может просто не делать ничего, и все будет путем?
-Девочка Маша тоже не знала, что я из-за нее начал сочинять стихи в пятом классе. Тем не менее, больной психопат изнасиловал ее и жестоко убил. Так что, твой вариант отпадает.
-Погоди, - вдруг встрепенулся Андрей. – Ты же вроде как встречался на втором курсе с этой, как ее, из параллельной группы.
-С Лерой? – уточнил я.
-Ну, да, - закивал собеседник. Она же – жива-живехонька. Замуж вышла в прошлом году. Получается нестыковка.
-Нет никакой нестыковки, - грустно улыбнулся я. – Просто между нами не было настоящего чувства.
-Ты уверен? – как-то сразу погрустнел Андрей.
-Абсолютно. Я встречался с ней только для того, чтобы хоть с кем-то встречаться. Для галочки, так сказать. И она, кстати, тоже.
-Что ж, - большим глотком он допил первые пол литра. – Я думаю, стоит начать с того, что выявить одинаковые черты во всем трех предыдущих случаях.
-Вот это уже другой разговор!
В тот вечер мы засиделись в этой забегаловке, разбираясь в запутанной истории моего проклятия. Разошлись мы лишь тогда, когда количество выпитого нами пива стало несовместимым с рациональным мышлением. На следующий день мы продолжили уже у меня дома. Именно тогда мы сделали первые выводы.
Во-первых, во всех трех случаях я осознавал, что влюблен. Что это не симпатия или какое-то другое влечение, а именно любовь или, хотя бы, влюбленность. Я даже припомнил, что прибежал как-то домой с криками «Я влюбился! Я влюбился!». Это было в пятом классе, вскоре после того, как к нам перевели Машу. Мы положили, что именно мое осознание влюбленности играет роль.
Во-вторых, я должен был быть лично знаком с объектом любви. В девятом классе я безумно тащился от Дженнифер Лав Хьюит, голливудской актрисы, я был в нее по-своему влюблен. Она даже мне снилась с завидным постоянством. Слава Богу, она жива и невредима и продолжает свою кино-карьеру.
В-третьих, на срабатывания проклятия уходит около месяца. А потом происходит трагический несчастный случай, террористический акт или что-то еще, что приводит к гибели жертвы. Из этого следовало, что у нас уже чуть меньше месяца на то, чтобы придумать, как спасти Дашу.
Андрей так же подметил, что ни с одной из моих жертв у меня не было интимного контакта, предположив, что, возможно, это и есть решение проблемы. Этакий стимул для того, чтобы затащить девушку побыстрее в постель. Мол, не успел, ищи новую, а эту - на радиаторную решетку камаза. Идея в тот момент показалась мне совершенно дурацкой, и я попросил друга серьезней относиться к делу, мы ведь все-таки спасаем человеческую жизнь.
Тогда мы решили сходить к какой-нибудь гадалке-колдунье. Может быть они, конечно, все шарлатаны и жулики, но какой-то опыт в делах проклятий у них должен быть. Интернет позволил нам отыскать более-менее внушающую доверие колдунью, и мы записались к ней на прием. Очередь к ней была приличная, так что пред ее очами я предстал лишь четыре дня спустя. Очень не хотелось терять эти дни впустую, но пока вариантов не было. Конечно, кроме того, чтобы оперативно совратить Дарью.
Колдунья оказалась пожилой женщиной с длинными седыми волосами, заплетенными в косу. Одета она была в простое черное платье, без украшений и всяких магических побрякушек. Лишь на шее висел замысловатый кулон.
-Что привело тебя ко мне, юноша? – спросила она глубоким голосом. – Хочешь, чтобы я помогла тебе найти любовь?
-Нет, - усмехнулся я. – Я ее уже нашел. И в этом-то и проблема. Мне кажется, что я проклят.
-Зачем же говорить такие вещи, милок, - колдунья подошла ближе. – Дай мне свою руку.
Я протянул ей ладонь. Едва она коснулась ее, как отпрыгнула от меня, будто обожглась. Ее глаза широко распахнулись и теперь, старуха смотрела на меня с неподдельным ужасом. Она открывала и закрывала рот, будто рыба, не в силах произнести ни слова. Наконец она закричала, каркающим, визгливым голосом, не имеющим ничего общего с тем, который я слышал до этого.
-Убирайся прочь! Уходи и больше никогда не появляйся мне на глаза! Демон! Изыди!
Почесав в затылке, я все же выполнил ее просьбу. Больше колдунья никого в этот день не принимала. Вот тебе и раз, подумал я. Успокоила, старушка. С другой стороны, этот случай развеял мои последние сомнения, что это не просто стечение обстоятельств, но нечто, имеющее мистическую природу. Оставалось лишь искать способ избежать кошмарного финала. Надо как-то разорвать цепь событий, что ведут к гибели Даши. Сейчас вариант с сексом более не казался мне таким уж неверным. Это вполне могло изменить действие проклятия и разорвать порочный круг.
И начались бесплодные попытки совратить Самойлову. Она оказалась неприступной и принципиальной девушкой. Когда я принес ей букет цветов, она удивилась, поблагодарила и забыла их на тумбочке в коридоре, где я их ей и вручил. Долго благодарила за коробку конфет, которые пришлись как раз к чаю, а потом заметила, что обычно она такие дешевые не ест. Наконец, мы просто пытались ее напоить, но Даша оказалась осторожной, и, выпив совсем чуть-чуть, технично ретировалась домой. Фиаско было полным и донельзя обидным, ведь все это делалось вовсе не ради секса, а с благородной целью спасения жизни. Ну, не только ради секса.
Новую идею вновь подкинул Андрей, предположив, что мы сможем обмануть проклятие. Его предложение основывалось на том, что если спасти девушку от гибели в нужный момент, то проклятие минует ее. Я лишь напомнил ему про фильм «Пункт назначения», в котором подобная идея не сработала. Друг отмахнулся, заметив, что, то было всего лишь кино. Пришлось признать, что он отчасти прав.
Поскольку Дарья Самойлова оставалась холодна ко мне, пришлось защищать ее скрытно. Мы по очереди стали провожать ее до дома, стараясь при этом не попадаться ей на глаза. Когда, по моим расчетам, она пережила роковую дату на несколько дней, я впервые, с той памятной ночи в больнице, усомнился в своей правоте.
Наверное, именно сомнения и толкнули меня на следующий шаг. В очередной раз «случайно» получилось так, что мы вышли с работы одновременно. Я и Даша Самойлова. Вот только на этот раз я решил действовать чуть иначе.
-Разреши проводить тебя, - сказал я.
-Зачем? – удивилась девушка. – Мне тут идти пять минут.
-Ну, просто хочется пообщаться с тобой вне этих стен.
-Да? – тут я ждал, что она пошлет меня подальше. – А почему бы и нет? Мне всегда так скучно возвращаться одной.
Удивленный подобной реакцией, я только глупо улыбнулся в ответ. Шли мы по большей части молча. Я не знал о чем говорить. Столько раз я придумывал различные варианты диалогов с Дашей, но сейчас не мог связать и пары слов. Желание признаться ей в любви боролось во мне со страхом быть отвергнутым. А еще на меня давило осознание того, насколько опасна для нее моя любовь. Мы шли, перемешивая ногами мокрый снег с грязью. Ненавистная мартовская погода, тем не менее, очень подходила под мое настроение. Темная и мрачно-грязная весна.
-Ты всегда такой загруженный? – поинтересовалась Даша.
-А? Нет, конечно.
-Ну, последний месяц – точно.
-С чего ты взяла?
-Ну что я, не вижу что ли? – она улыбнулась мне. – Даришь мне цветы, а сам смотришь, будто на фотографию давно умершей родственницы. Говоришь комплимент, а в глазах какая-то тревога.
-Правда? – я был поражен тому, как она легко читала мои эмоции. – Понимаешь, ты мне очень нравишься, а последний опыт общения с девушками окончился для меня трагически. Наверное, это сказывается.
-А я уж думала со мной что не так, - озорно улыбнулась Самойлова.
-Да нет, ты супер! – ох, не умею я все-таки говорить девушкам комплименты. – Ты, наверное, просто слишком сильно мне нравишься.
-Вот даже как?! – ее брови приподнялись от удивления. – Странный комплимент, но от того не менее приятный.
-Может, как-нибудь сходим куда-нибудь? - я решил действовать. – Ну там, посидим в кафе или, вон, в кино сходим?
Мы остановились возле ее подъезда. Обычная пятиэтажка, обычный подъезд. Ужасное видение посетило меня. Мне вдруг отчетливо представилась крышка гроба у двери, и набросанные вокруг еловые ветки. Картина эта была столь отчетливой и реалистичной, что у меня на секунду перехватило дыхание.
-Ну, вот и мой подъезд. Спасибо, - она взглянула на меня. – Опять ты чем-то загрузился?
-Нет, - я попытался улыбнуться. – Все нормально. Так как насчет моего вопроса?
-Я не против, - просто ответила она и скрылась за дверью.
Вот так. Это было совершенно неожиданно после целого месяца бесплодных усилий. Может проклятие, наконец, перестало действовать. Наверное, смысл его как раз и был в том, чтобы привести меня к той, с кем я буду действительно счастлив. Решив так, я развернулся и направился к автобусной остановке, решив срезать путь через ближайший двор.
-Эй, пацан, закурить есть? – послышалось за спиной.
Я успел только обернуться навстречу летящему мне в лицо кулаку. А дальше была тьма.
Шаг индукции
Побили меня тогда знатно. Очнулся я уже в больнице, где мне пришлось провести три дня. Обошлось без переломов, но синяков, ушибов и ссадин было в избытке. Навестить меня все три дня приходили Андрей и Даша. Они, кажется, сдружились из-за этого происшествия со мной. Радовало одно, Самойлова жива и невредима. Хотя прошло уже больше месяца.
Когда я выписался из больницы, стояла солнечная теплая погода. Снег почти стаял, и я бодро шагал по улице. Для начала я решил заглянуть к Андрею, ведь он жил совсем рядом. Настроение у меня было прекрасное. Люди с удивлением смотрели на мою избитую физиономию, на которой светилась счастливая улыбка. Неужели все хорошо? Даша не против сходить со мной на свидание, и, что куда более важно, она жива. Тревога еще не покинула мое сердце, но я решил действовать уверенно и напористо, чтобы, не дай Бог, не упустить свой шанс.
Я достал из кармана сотовый телефон и написал СМС Даше с предложением встретиться сегодня вечером. Проследил, чтобы пришел отчет о доставке, и повернул к дому своего друга. Подъем до третьего этажа составил небольшую проблему, из-за ушибов обеих ног. Кое-как доковыляв до площадки, я увидел, что дверь в квартиру Андрея приоткрыта.
-Эй! – позвал я негромко, заглянув внутрь.
Не дождавшись ответа, я вошел в квартиру. Андрей был родом из другого города и жил один в однокомнатной квартире. У входа я обнаружил женские туфли, а на вешалке висела до боли знакомая мне куртка. Даша. Похоже, они действительно подружились, раз она пришла к нему в гости. Вот ее телефон лежит на тумбочке и сигнализирует о полученном сообщении.
На кухне их нет, а дверь в спальню закрыта. Дверь в спальню. Холодок пробежал у меня по спине и сжал сердце. Не может быть! Андрей просто не мог так поступить со мной! Максимально быстро и максимально тихо я подошел к двери спальни и приоткрыл ее. Сердце, казалось, остановилось в моей груди. Страстные движения, стоны, разгоряченные потные тела… Это неправда! Этого не может быть!!!
Даша Самойлова занималась сексом с моим лучшим другом, вместе с которым мы пытались спасти ее от смерти. Андрей, с кем мы прошли университет, всегда поддерживая друг друга, помогали во всех аспектах жизни, трахал сейчас девушку, которую я люблю настолько сильно, что готов отдать за нее жизнь.
Я прошел на кухню. Совокупляющиеся даже не заметили меня, настолько они были поглощены страстью. Они и дверь то видимо не закрыли потому, что сразу перешли к делу. Сколько страсти! Боже, да они ведь делают это не в первый раз. Предательство и измена жгли мне сердце. Я приоткрыл холодильник и обнаружил там ополовиненную бутылку водки. То, что нужно!
Схватив бутылку, я свернул крышку. Без дозатора! Отлично. Три больших глотка обожгли мне горло. Из глаз брызнули слезы. Как-то не привык я вот так вот хлебать водку. В голове загудело, мир стал каким-то ватным, нереальным.
Из спальни стали доноситься стоны. Все громче и громче. Воображение упрямо рисовало мне картину их секса. Вот Даша, сидя верхом на Андрее, откидывается назад, ее волосы чертят дугу в воздухе. Капельки пота блестят на ее гладкой коже. Она широко открывает свои невозможно прекрасные глаза, устремляя взгляд в потолок и издает долгий протяжный стон. Ее бедра сжимаются, плотно прижимаясь к бедрам партнера, а тот тянется рукой к идеальной выпуклости ее правой груди, увенчанной жестким от возбуждения соском.
Я помотал головой, сбрасывая наваждение. Ощущение нереальности происходящего только усиливалось. Мой взгляд упал на подставку с ножами на столе. Как изыскано в своей жестокости мое проклятие! Смесь ужаса и какого-то восхищения завладела мной. Будто во сне я подошел к столу и взял самый длинный нож. Сталь тускло блеснула в свете солнца. Я не смог! Я не спас от гибели Дашу Самойлову, но я знаю, как спасти остальных. Хотя бы на время обезопасить мир от своей проклятой любви. В тюрьме особо не в кого влюбляться. А я надеюсь, что меня запрут надолго.
С ножом в руке я вернулся к двери спальни. В ушах бился все учащающийся пульс. Стоны вроде затихли. Видимо, они закончили, успели насладиться друг другом. Ну что ж, оно и к лучшему. Я криво усмехнулся и распахнул дверь. Мне никуда не деться от моего рока. Фатум непобедим. И я шагнул ему навстречу. Чтобы собственноручно провернуть колесо судьбы, что замкнуть круг и прекратить этот ужас. Чтобы выполнить шаг индукции рока…
Что и требовалось доказать…
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com