Солнышкова Екатерина
БАРБАРА из «ЗЕЛЕНЫХ ХОЛМОВ»
ГЛАВА 1
Меня зовут Барбара. Я живу в «Зеленых холмах» с прошлой зимы. Где я была до этого времени, я не помню. Единственное, что мне рассказали здешние медсестры, так это то, что сюда меня привела молодая женщина. Она была блондинкой, высокая, очень красивая, но бледная и болезненно худая. Нянечка Берта говорила, что эта женщина выглядела очень расстроенной, почти ничего не объяснила, лишь сказала, как меня зовут и что мне около пяти лет. А потом она ушла. Больше ее никто не видел.
Да, из своей прошлой жизни я до сих пор не могу вспомнить многого, зато первый вечер в «Зеленых холмах» отложился в моей памяти, наверно, навсегда.
Меня тогда сразу окружили какие-то люди, позже я узнала, что это были врачи. Они слушали мое сердце, проверяли зрачки и еще делали много обычных вещей, которые тогда показались мне настолько жуткими и унизительными, что я даже не могла им сопротивляться. Мне было страшно. Я не знала, в какое место попала, и не догадывалась, что меня здесь может ожидать.
После осмотра меня ждало еще большее испытание. Меня привели в ванную и долго мыли там горяченной водой и мылом, которое пахло хлоркой, а потом еще с полчаса вытирали жестким полотенцем. О, какое облегчение я испытала, когда всё это наконец закончилось и меня привели в маленькую комнатку, показали мне мое место возле окна и сказали, что отныне это мой дом. Я так устала за день, что тогда даже не смогла по-настоящему оценить весь горький смысл этих слов. Мой дом…
Я еле-еле доплелась до приготовленного для меня уголка, уткнулась лицом в колючее шерстяное покрывало и уснула.
ГЛАВА 2
Следующие несколько дней для меня прошли как в тумане. Я понемногу знакомилась со своей новой жизнью.
Оказалось, что место, в которое я попала – это приют. Здесь помогают тем, кому некуда больше пойти, тем, кому нечего есть. Ну, или тем, от кого просто отказались – в общем таким, как я.
Не нужно только сразу думать, как мне повезло, что меня не бросили прямо на улице, а привели в такое благородное заведение. О нет. Поверьте, любой приют – место не из приятных.
Поэтому с первых дней, как только я это поняла, меня не оставляла мысль о том, чтобы выбраться отсюда.
Тоби сказал, что единственный шанс для каждого тут – это сделать так, чтобы тебя выбрали люди, которые иногда появляются в «Зеленых холмах» и забираю тех, кто им понравится. Тоби – это мой сосед по комнате.
Еще он говорил мне, что все новенькие здесь, как я, верят, что не задержаться в «Зеленых холмах» надолго, но в конце концов привыкают и уже не мечтают быть замеченными. Мне так не понравилось это слушать, и все-таки я понимала, что словам Тоби можно доверять. Его не выбирали уже больше года.
А через две недели и я почувствовала, что теперь сама являюсь частью этого места. На очередном медицинском осмотре мне дали блестящий медальон с названием приюта и заставили одеть. Он совсем не пришелся мне по душе. Очень давил шею и был абсолютно безвкусным.
А кроме этого я до сих пор, как ни старалась, так и могла вспомнить ничего из своего прошлого. Тоби сказал, что так, видимо, для меня и лучше. Вот он все помнил.
Тоби раньше жил в семье. Он редко говорил о ней, но вспоминал часто. А по вечерам из его уголка слышались сдавленные всхлипывания и ворчание.
ГЛАВА 3
Весна в этом году наступила рано. Уже в начале марта вовсю гремела капель и даже легкий ветерок пах теплой, просыпающейся землей.
В солнечную погоду нас каждый день выводили гулять. Я любила эти прогулки, когда перестаешь чувствовать на себе груз серых бетонных стен и принадлежишь только себе.
В один такой день (кажется, это была третья неделя весны) на территории «Зеленых холмов» появились люди. Новость об этом разнеслась мгновенно. Трудно описать то оживленное волнение, которое тут же повисло в воздухе. Люди! Конечно, каждый хотел им приглянуться.
Не думаю, что я, как остальные, пыталась всеми способами обратить на себя внимание. Я по-настоящему ждала увидеть только одну женщину - ту, которая меня сюда привела. Но любопытство во мне было все-таки сильно, поэтому я надеялась хоть одним глазком взглянуть на пришедших.
Другое дело – Тоби. Он хоть и не подавал виду, все же безумно верил, что в этот раз уж точно люди возьмут именно его. Мне тогда почему-то стало его очень жаль.
А потом мимо нас прошли они. Их вела нянечка Берта, которая что-то непрестанно бормотала, беспокойно размахивая руками. Наверно, хотела представить наше заведение в наилучшем свете.
Каково же было общее разочарование, когда люди, которых все так ждали, возле нас даже не остановились. Оказалось, что они ищут потерявшегося в районе Флитс Роуд, а в нашем крыле живут только те, кого привезли из Литтл Плейс. Это всё нам с Тоби позже объяснил кудрявый малыш, живший в соседней комнатке. По крайней мере, так он понял из разговора ночных дежурных.
С Тоби мы в тот вечер больше не разговаривали.
ГЛАВА 4
Ночью я проснулась от того, что кто-то толкал меня в бок. Открыв глаза, я с трудом различила фигуру Тоби, наклонившегося надо мной. Вид его был странным – одновременно растерянным и решительным (если такое вообще бывает).
Удостоверившись, что я окончательно проснулась, Тоби начал что-то взволнованно шептать мне на ухо. Сначала я не могла разобрать ни слова – то ли спросонья, то ли от того, что голос моего друга непрерывно срывался. Но когда я наконец осознала смысл всего, меня охватила дикая радость, перемешанная с опасением – такое чувствуешь, когда вдруг находишь решение давно мучающей проблемы, но еще не можешь поверить в его реальность.
Тоби предлагал мне бежать из «Зеленых холмов»! И бежать прямо сейчас.
Невероятность того, что это вообще возможно, заставила меня тут же возмутиться, ведь никто иной, как он – сам Тоби – еще неделю назад объяснял мне что, никаких способов для побега отсюда и быть не может! Да и о чем в правду стоит говорить, когда первая же дверь на пути к свободе – дверь нашей комнатки - крепко закрыта на ключ, да и дежурный персонал приюта вряд ли будет рад нашим ночным прогулкам.
И хотя все эти доводы были, на мой взгляд, весьма и весьма убедительными, Тоби словно слушал их вполуха, не пытаясь перебить меня, но и не слишком вникая в суть. А когда я закончила, он подвел меня к двери, и я увидела, что – о чудо! – дверь была не заперта! Оказалось, что вечером прошлого дня Тоби нарочно подложил в замок щепку, чтобы механизм не смог до конца защелкнуть. Вот так идея! Оставалось только пройти мимо дежурной нянечки. И тут я поняла, почему Тоби меня так торопил: на своем обычном месте ее не было (видно, вышла по каким-то своим делам). В тот момент я даже ущипнула себя два раза, чтобы точно проверить, не сон ли все, что происходит!
Через две минуты мы уже преодолели всю длину коридора, забрались на подоконник и готовились спуститься вниз по водосточной трубе, как вдруг за спиной услышали шаги, затем крик изумленной нянечки и пронзительную трель звонка, который должен был поднять на ноги всех обитателей «Зеленых холмов» и не дать нам сбежать.
Вдруг я поняла, что не смогу уже после пережитых минут надежд и радости снова вернуться к безысходным будням в серых стенах этого приюта. Я зажмурилась и прыгнула.
ГЛАВА 5
Первое, что я осознала, было ощущение холодных капель росы на носу и щеках. Уткнуться в мягкую траву – не самое страшное из того, что можно было ожидать. Я почти была счастлива.
Я пролежала на земле всего несколько секунд, хотя казалось, что прошла уже как минимум вечность – за это время перед глазами, как в калейдоскопе, пронесся ворох разноцветных картинок, вырванных из памяти: вот я сижу у кого-то на коленях, меня ласкают… вот я вижу симпатичных людей – они все улыбаются мне… а вот уже другие люди, и я среди них совсем одна… потом холодная ночь, врачи, нянечки, приют, жесткое покрывало, Тоби…
Тоби!
Меня словно окатило холодной водой. Я вскочила на ноги и тут же увидела, как со стороны крыльца в мою сторону спешат двое охранников. Меня охватила паника. Бежать! Бежать скорее! Но…
Тоби!
Теперь – уже не боясь быть замеченной – я звала друга во весь голос.
Я подняла голову: на подоконнике его не оказалось. Мигом оглядевшись вокруг, я поняла, что нет его и на лужайке. Неужели Тоби все-таки поймали? Эта мысль раскаленной стрелой пронеслась в моей голове.
А тем временем мои преследователи почти нагнали меня, и я слышала их окрики у себя за спиной. Надо было действовать.
Тоби!
В эту секунду мне показалось, что в живой изгороди у противоположного конца забора что-то шевелится. Не веря своим глазам и так надеясь, что это мне не померещилось, я, что было сил, бросилась через двор. Сердце бешено колотилось у меня в груди: ну, конечно! Конечно, мой смелый Тоби уже вырвался и ждет меня, чтобы вместе бежать из этих стен!
Вот, уже совсем близко… Еще чуть-чуть!
И вдруг меня как будто током ударило – голос. Его голос. Только нет, он звучал не из кустов впереди. Он шел откуда-то из-за спины – из «Зеленых холмов»… Тоби кричал, чтобы я не оборачивалась, и что в заборе где-то есть дырка…
На миг я захотела вернуться, а потом побежала еще быстрее. Я бежала от охранников и от своего страха, от своего друга и от своей совести, которая позволила мне его оставить.
ГЛАВА 6
А в заборе и правда оказалась дырка – прикрытая землей и ветками, как раз такого размера, что я смогла пролезть. Только благодаря этому, тем, кто за мной гнался, пришлось отстать: пока они перелезали через ограду, я уже успела преодолеть полквартала. А потом в узких переулках у них просто не было шанса меня найти.
Я раньше не знала, что могу так быстро бегать. У меня захватывало дух от страха, я не смотрела по сторонам, не замечала ничего вокруг – я просто убегала. К счастью, на улицах, в это время суток никого не было, я могла не бояться, что мой вид привлечет внимание.
Наконец, мне показалось, что самое опасное уже позади. Я проскользнула в темный закоулок между двумя домами и упала там без сил. И вдруг мне стало так горько. Воздух свободы совсем не пах той радостью, которую я себе представляла! Забившись в самый угол, я заплакала. Слезы сами потекли из моих глаз, и я не хотела их останавливать. Потом, уставшая и потерянная я заснула.
Мой сон длился, наверно, не больше двух часов – до рассвета. Но даже не сами лучи утреннего солнца разбудили меня: я была слишком взволнованна, да и место моего ночлега оказалось не самым удобным, поэтому я проснулась, едва восстановив силы.
Мысли о Тоби все еще мучили меня, но теперь стоило подумать о том, что будет дальше со мной. Мне никогда раньше не приходилось одной бывать в городе, я не знала ни одной улицы и ни одной живой души, к которой могла бы обратиться. К тому же передо мной встала новая проблема – где взять для себя еды, ведь со вчерашнего вечера у меня во рту не было ни крошки, а голод уже начинал о себе напоминать.
Честно, я была тогда в отчаянии. Еще накануне я представляла себе, какой стану счастливой, когда окажусь за стенами «Зеленых холмов», а сейчас, сидя в грязном переулке, я едва ли не хотела вернуться обратно. И странно, даже этого я не могла бы сделать – я совсем не представляла, где нахожусь и откуда пришла.
Однако сидеть просто так и размышлять тоже не имело никакого смысла. Собрав в кулак свое последнее мужество, я решила выбраться из своего убежища. Час был настолько ранний, что все соседние дома еще спали, на той улице, где я очутилась, было пустынно и тихо. Табличка на стене гласила – проспект Золотых Огней.
ГЛАВА 7
Улица была ничем не примечательной. И уж точно совсем не соответствовала своему гордому названию – проспект. Мощеная дорога, одинаковые дома по обеим сторонам – и всё это с каким-то налетом безвкусной провинциальности. Воодушевления такой вид мне, честно, не прибавил.
Итак, выбравшись из своего ночного убежища, я оказалась на залитом утренним солнцем тротуаре – абсолютно растерянная и ужасно голодная. И раз уж с первым я пока ничего поделать не могла, то решила для начала позаботиться о второй проблеме – найти себе завтрак.
Куда идти – направо или налево – такой вопрос для меня даже не возникал. Я подумала, что размышлять в моем положении о выборе пути было бы просто ненужной тратой времени, поэтому положилась на удачу и пошла, куда повели меня ноги. Привлекать к себе внимание мне не хотелось, ведь не исключено, что в «Зеленых холмах» меня все еще ищут. Поэтому передвигалась я по теневой стороне улицы и как можно тише.
По правде, у меня не было даже приблизительного плана, как добыть немного еды. Почему-то я была уверена, что мне непременно повезет. Ну а на крайний случай всегда оставался вариант порыться в помойке. Противно, конечно. И я надеялась, что до крайнего случая не дойдет.
Так размышляя, я прошла пару кварталов и оказалась в маленьком скверике. Там я увидела старенький ларек с мороженным. Он был закрыт, но всё же стоило попытать удачу и подойти поближе.
Я стала пробираться между кустами и уже почти добралась до цели, как внезапно услышала на одной из ближайших скамеек чей-то вздох и бессвязное бормотание. У меня от такой неожиданности даже мурашки по спине пробежали. Опять чувство дикого, непокорного страха накрыло меня с головой, и первое, чего мне захотелось – это скорее уносить отсюда ноги. И все же вздох показался мне таким тяжелым, что я забеспокоилась – уже не о себе, а том, кто его издал. А что, если это человек и ему плохо? Что, если ему нужна моя помощь?
И правда. Выглянув из кустов, я увидела мужчину. Он полулежал на скамейке, и поза его была какой-то неестественной. Это тут же подтвердило мои опасения. И хотя весь вид этого человека не внушал мне доверия – грязная куртка, протертые на коленях штаны – моя совесть не могла позволить мне теперь его оставить.
Я подкралась еще поближе, потом еще. А потом мужчина приоткрыл глаза и, да, он заметил меня. Но его взгляд был странным. Он смотрел не на меня – на мой медальон. И тут я поняла, что пропала – человек прочитал надпись на медальоне «Зеленые холмы». Теперь он вернет меня обратно, а уж там – в приюте, наверняка, не церемонятся с беглянками. Вот уж точно – теперь я пропала.
ГЛАВА 8
Еще с полминуты мы с мужчиной смотрели друг на друга не шевелясь. Я вся напряглась, готовая в любой миг сорваться с места и бежать – снова бежать ото всех, как всего несколько часов назад.
И тут он неловким жестом стал протягивать ко мне руки, но… Странное дело: вместо того, чтобы действительно пытаться схватить меня, мужчина, сам будто бы испугавшись, отдернул руку, а потом бессильно упал обратно на скамью, словно все эти нехитрые движения стоили ему великих усилий. Мне даже показалось, что на секунду он потерял сознание.
Я просто растерялась. Кому из нас грозила опасность, кто должен спасать другого – удивительно, с какой скоростью ответы на эти вопросы сменяли друг друга в моей голове. И не знаю, что бы на самом деле я предприняла, но вдруг случилось нечто, сбившее все мои мысли – я почувствовала…
О! Такой запах! Нет, словами невозможно описать этот аромат (будете смеяться надо мной, наверно) – аромат копченой колбасы… Весь мой голодный желудок просто перевернулся внутри, когда я заметила среди клочьев газеты на той же скамейке настоящий бутерброд!
И все мои сомнения растаяли, когда большая рука придвинула его ко мне. Я уже не боялась. И, наверно, в первый раз за все время поверила людям.
Знал бы кто-нибудь, какое удовольствие может доставить простой бутерброд – даже мятый и не с самой свежей колбасой.
Мне так хотелось поблагодарить своего неожиданного знакомого, но все, что у меня было – это тот самый злополучный медальон. Я понимала, что он вряд ли составляет большую ценность. И все же мужчине, казалось, он очень приглянулся. Да и я, по правде, была не прочь избавиться от этого груза у себя на шее.
Человек снял его с меня, поднес к глазам и усмехнулся, а потом скорее засунул в карман.
Я больше не могла оставаться там. Вдруг я с новой силой ощутила, как мне нужно идти дальше. Мне нужно.
Тихо, потому что мужчина снова впал в какое-то оцепенение, я слезла со скамейки и стала пробираться к выходу из сквера. В моей голове теперь крутились мысли о том, куда идти дальше. И теперь я уже не сомневалась – я верила.
А еще, в душе я испытывала тихую признательность этому человеку, который, не зная меня, был ко мне даже добр.
ГЛАВА 9
Выйдя из сквера, я снова попала на залитый солнцем проспект, который понемногу стал наполняться людьми и словно изменился. Но другим он мне показался не только из-за спешащих кто куда прохожих: теперь у меня в голове созрел самый настоящий план, и весь мир вдруг обрел в моих глазах новые оттенки. Золотые огни – а что, весьма подходящее название!
Не знаю, как именно это случилось (хотя, очень может быть, что как раз сытый желудок сыграл в этом не последнюю роль!), но меня внезапно осенило! В очередной раз перебирая в мыслях все, что я когда-либо слышала в «Зеленых холмах» о своем прошлом, я вдруг вспомнила тот день, когда в приют пришли люди, они искали кого-то, а потом один из малышей сказал, что в нашем крыле им делать нечего, ведь тут те, кого привезли из… Вот оно! Меня привезли из Литтл Плейс!
Честно, я даже чуть не споткнулась от восторга в тот момент, когда это вспомнила! Наверно, первый раз в жизни я хоть немножко гордилась свое памятью. И вот, оказывается, все не так уж и сложно, как мне представлялось раньше. Просто нужно добраться до этого местечка. А как проще всего это сделать такой крохе, как я, совершенно не представляющей, где это самое Литтл Плейс находится? Конечно, на автобусе!
Удивительно, как маленькая искорка, промелькнувшая в голове, может вмиг разжечь давно погасшую надежду и вернуть прежнюю сильную веру.
Добралась до остановки я без происшествий, а дальше оставалось просто подождать нужного автобуса. А уж этому в «Зеленых холмах» я научилась сполна – как-никак долгие часы этого самого ожидания бесследно для меня не прошли.
Первые два автобуса были не мои – это я поняла по табличкам на лобовых стеклах - нужного мне названия там не значилось. Зато когда рядом с номером третьего я прочитала «Конченая остановка – Литтл Плейс. Автобус следует в парк», я еле-еле могла удержать дрожь в коленях.
И меня ни капельки не смутило даже, что с собой у меня нет ни гроша на билет, я просто не раздумывая запрыгнула на подножку в хвосте автобуса – такой-то вариант путешествия не только явно дешевле обычного, но и романтичнее раз в тысячу!
Ах, как же стучало в груди мое сердце, когда наконец эта огромная дымящая машина тронулась в путь! Мой путь домой…
ГЛАВА 10
Жалко, что радость моя длилась недолго. Как воздушный шарик, все мое воодушевление сдулось, когда на следующей же остановке кондуктор вытолкала меня прочь, обильно обругав за все пороки человечества. Она, видно, приняла меня за бродягу, да по сути, я так и выглядела – вся в пыли и лохматая.
А людей я уже не опасалась. Здесь, далеко от приюта, вряд ли кто-то мог узнать во мне его бывшую обитательницу. К тому же я решила, что в толпе даже проще затеряться и не привлекать к себе внимание.
С сожалением проводив взглядом уезжающий автобус, я огляделась по сторонам. Место, в которое судьба забросила меня на этот раз, в сущности, мало отличалось от всех предыдущих: асфальт, пыль, дома. И мне не приходило в голову ничего лучше, чем отправиться вдоль дороги туда, куда еще пару минут назад я планировала добраться пассажиром автобуса.
Прогулка мне даже нравилась. Погода была чудесной: кожу щекотал легкий ветерок, а солнце, изредка скрываемое пушистыми облаками, не пекло, а приятно согревало и радовало.
Не знаю, много ли я прошла. И вдруг меня кто-то окликнул. Я не сразу поняла, что это грубое «эй, ты!» обращено именно ко мне. Но когда этот же голос настойчиво повторил то же самое уже почти у меня за спиной, я обернулась.
Перед собой я увидела четверых подростков. Кричал мне, наверно, тот, что стоял в центре – повыше остальных, веснушчатый – очень похожий на главаря банды. Не трудно догадаться, что я сразу сообразила – эта встреча мне ничего хорошего не принесет: уж слишком воинственным и грозным был вид этих мальчишек.
Веснушчатый сначала оглядел меня с ног до головы, потом пробубнил что-то вроде «нельзя маленьким девочкам по улицам в одиночку бродить», а его товарищи дружно расхохотались. Мне стало не по себе, хотелось скорее от них отделаться, но они уже обступили меня со всех сторон, и убежать просто не оставалось шанса.
Я тогда подумала, что они просто мелкие хулиганы, которые отбирают деньги у тех, кто слабее, и если так, то они скоро поймут, что взять с меня нечего и отпустят. Но все оказалось хуже. Видимо, все удовольствие эта стая злых мальчишек получала именно тогда, когда мучила свою жертву, запугивала и издевалась. Я побледнела от ужаса, но спасти меня на этот раз было некому.
ГЛАВА 11
Я зажмурилась. Больше всего я боялась, что меня будут бить – я с самого детства не могла выносить боли.
В этот же момент кто-то из мальчишек схватил меня за шкирку. Я уже чувствовала его мерзкое дыхание у себя на лице, но открыть глаза, начать вырываться не было никакой возможности: все мышцы будто одеревенели и больше меня не слушались.
Сначала эти злобные дети начали трясти меня, потом щипали за бока – так, что слезы уже готовы были политься градом из моих глаз, и я лишь из последних сил сдерживалась, чтобы сохранить хотя бы остатки достоинства. Но самое жуткое, что все издевательства сопровождались гадким, злорадным смехом, похожим на лай диких голодных собак – настолько похожим, что я уже стала сомневаться, люди ли те, в чьих руках я оказалась, или безжалостные звери.
Не знаю, надеялась ли я тогда, что кто-нибудь меня спасет – просто не помню этого. Но нет, никто не спас. И неизвестно, долго ли мне еще предстояло все это терпеть, если бы просто напросто не пошел дождь. Мои мучители во главе с веснушчатым, видимо прикинув, что промокать под дождем не стоит даже ради такого веселого занятия, как издевательство над слабыми, тут же бросили меня и скрылись. Больше я их никогда не видела.
Я сидела на тротуаре под падающими огромными каплями, а люди шли мимо меня так, как будто ничего и не произошло – ни одному из них не было до меня дела: ни тем, кто спешил куда-то по лужам, ни тем, кто сидел дома в теплом кресле, ни тем, кто ехал на автобусе в Литтл Плейс.
Я начала чувствовать, что замерзаю. И хотя мое сознание еще не совсем отошло от пережитого унижения, инстинкты твердили мне, что нужно срочно подыскать что-то вроде убежища от дождя, иначе к завтрашнему утру я неизбежно подцеплю простуду.
Я поднялась, огляделась и не придумала ничего лучше, чем укрыться под козырьком крыльца одного из ближайших домов.
Казалось, что этот ливень не закончится никогда. Стало уже темнеть, а я так и продолжала беспомощно сидеть на крыльце чужого дома, жадно вдыхая аромат жаренной курицы, шедший из окна (все-таки одного бутерброда за целый день было маловато, чтобы утолить свой голод), и думая, как здорово было бы сейчас оказаться по ту сторону двери.
ГЛАВА 12
Незаметно для себя я задремала. А проснулась от настойчивого чувства, будто бы на меня кто-то смотрит. Открыв глаза, я огляделась. Уже стемнело, и я не сразу заметила в окне дома, любезно предоставившего мне укрытие от дождя, детскую мордашку. Это была девочка – не старше меня, лет пяти, с бантиками в волосах и задорно вздернутым носиком.
Пару секунд мы с девчушкой смотрели друг на друга, и в ее глазах я увидела столько теплоты и искренней жалости – не той взрослой, в которой порой не встретишь и грамма настоящего сочувствия, а доброй – доброй жалости, присущей лишь чистому детскому сердцу.
Я хотела улыбнуться, но тут в глубине дома послышались шум и голоса, и лицо девочки исчезло за занавесками. Я стала прислушиваться. Через минуту все стихло, а еще через несколько минут над своей головой я услышала скрип открывающейся задвижки. Я затаила дыхание. Дверь приоткрылась. За ней, едва дотягиваясь до ручки, на табуретке стояла моя новая знакомая. Вот теперь-то уж точно было самое подходящее время улыбнуться и подружиться! Ах, до чего же рада я была этой неожиданной встрече, и уже представляла, как славно я после промозглого дождя отогреюсь возле уютного камина.
Странно, но девчушка на табуретке не торопилась пускать меня внутрь. Она испуганно оглянулась, убедилась, что никого поблизости нет, спрыгнула на пол и стала махать на меня руками, будто прогоняя прочь. Я была ошарашена. Я не двигалась с места и не верила в то, что происходит. Да, со мной не очень ласково обращались в приюте, меня вытолкали из автобуса, мне хорошенько досталось от уличных хулиганов… Но понять такое предательство моему сердцу было уже невозможно. Это, наверное, игра какая-нибудь! Ведь не могут же врать такие невинные и добрые глаза!
Девочка, увидев, что с места я так и не сдвинулась, стала пытаться объяснить мне, что ей очень жаль, что я должна уйти, что меня никто в доме не должен заметить. Я не хотела слушать! А из кухни так вкусно пахло жареной курицей…
Где-то наверху послышались шаги. Девчушка, испугавшись, стала еще сильнее махать на меня, а когда с лестницы донесся мужской голос, она резко толкнула меня с крыльца и захлопнула дверь.
Вся в грязи, в слезах я побежала прочь.
ГЛАВА 13
Я бежала сколько могла. Мне было горько, очень горько!
Под конец, когда сил уже не осталось, я спряталась среди кустов, подальше от дорог, и забылась тяжелым сном.
Всю ночь перед глазами мелькали какие-то лица, картинки, места, в которых я побывала, Тоби…
Я проснулась от звука собственного голоса – я выкрикивала имя своего единственного друга.
Первое, что я почувствовала, когда пришла в себя – это жуткий озноб – меня всю трясло. Я попыталась встать, но ноги меня не слушались. И вдруг кто-то мягкой рукой уложил меня обратно. Сначала я подумала, что мне это мерещится, что у меня просто бред из-за высокой температуры, но потом я открыла глаза и не поверила в то, что происходит.
Я лежала на диване в чистой и светлой гостиной, а рядом с большой тарелкой куриного бульона сидела женщина. Ее лицо выглядело озабоченным, но когда она увидела, что я проснулась, вмиг засияла улыбкой.
Женщина хлопотала вокруг меня, рассказала, что утром вышла из дома за газетой и увидела меня в кустах без сознания, ужасно перепугалась, немедленно вызвала доктора, перенесла меня в дом, и (слава Богу!) врач, когда пришел, сказал, что у меня обычная простуда и осложнений не будет (ведь мне совсем не мудрено было и воспаление легких подхватить!). Потом, собственно, я и очнулась.
Во время всего своего рассказа женщина не задала мне ни одного вопроса. И если я и так была безумно признательна ей за всю заботу, которой она меня окружила, то за такое понимание и нелюбопытство моя благодарность увеличивалась в сто крат.
Кроме этого я узнала, что мою спасительницу зовут мисс Оливер. Она живет в Литтл Плейс всю жизнь. И, конечно, она никуда меня не отпустит до тех пор, пока я не поправлюсь или пока не сообщу адрес своих родных. Я промолчала, и больше мы на эту тему не говорили.
То есть вообще-то говорила в основном мисс Оливер. Я была слишком слаба и лишь иногда кивала и улыбалась.
А она улыбалась в ответ.
ГЛАВА 14
Я провела у мисс Оливер несколько дней. Я так и не рассказала ей, что сбежала из приюта. Я вообще ничего о себе ей не рассказала. И, наверно, поэтому иногда я ловила на себе ее тревожный взгляд, и мне казалось, что внутри ее доброго сердца непрестанно идет борьба: одна половинка боится беспокоить меня расспросами, а другая, упрекаемая совестью, желает, несмотря ни на что, узнать о моем прошлом и, может быть, вернуть меня туда, где я жила раньше, туда, где меня ищут.
Да, я понимала, что долго мое молчание продолжаться не сможет. В конце концов, нужно будет рассказать мисс Оливер все, как было. Но меня пугала эта мысль - я боялась, что снова окажусь в «Зеленых холмах». Хотя за время, пока мисс Оливер за мной ухаживала, мы очень подружились, и хотя в фантазиях я представляла, что могла бы остаться жить у нее на совсем, все же рискнуть и открыться я не осмеливалась. Вот и приходилось всеми силами оттягивать ту минуту, когда придется во всем признаваться.
А за это время я, стараниями мисс Оливер, пошла на поправку. Меня уже не мучил жар, и я чувствовала себя почти здоровой. И все равно мисс Оливер пока не разрешала мне выходить на улицу. Но сидеть дома мне было скучно. И чтобы хоть как-то развлечься, я залезала на подоконник, смотрела в окно и считала, сколько людей пройдет мимо.
Так, в очередной день моего пребывания у мисс Оливер, я после завтрака заняла свое привычное место на подоконнике в гостиной и стала считать.
Утро оказалось небогатым на прохожих, а солнце пригревало так сладко, что вскоре я задремала. Одним глазом я все еще старалась следить за тем, что делалось на улице, и вдруг я увидела то, что сразу заставило меня забыть о всяком сне.
По дорожке мимо дома шла молодая женщина – блондинка, высокая и чуть бледная. Невозможно поверить, но я тут же узнала в ней ту женщину, что привела меня однажды в «Зеленые холмы». И пусть – да! – я до этой секунды совершенно не помнила ни ее лица, ни походки, но я смотрела на нее не глазами, я смотрела сердцем, и оно упорно твердило мне, что это именно она.
Внутри меня все словно перевернулось, ведь до чего же удивительной может быть судьба: она преподносит нам сюрпризы именно тогда, когда мы меньше всего этого ожидаем! И такой сюрприз я просто не имела права упускать.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
Со всех ног я бросилась из гостиной к двери и, наверно, сбила по пути пару стульев, потому что на шум из кухни выглянула взволнованная мисс Оливер. Но я не заметила ничего. Я больше всего боялась, что видение в окне мне померещилось, и, выйдя на улицу, я не увижу ничего, кроме пустого тротуара и кустов сирени по обеим сторонам дороги.
Не помню, как я выскочила из дома. Только порыв свежего воздуха, ударившего мне в лицо, смог привести меня в чувства, я поняла, что уже нахожусь во дворе. Где-то за спиной я слышала причитания мисс Оливер, но все мои мысли были там – там, за углом дома, куда несколько секунд назад завернула молодая женщина со светлыми волосами.
Я понеслась туда. Честно, я понятия не имела, что скажу ей, как вообще смогу показаться ей на глаза. И тем более я не знала, что почувствует она, когда вновь увидит меня.
Когда я добежала до угла улицы и завернула за него, то сразу увидела её. Далеко уйти она не успела, и догнать ее теперь мне не составило бы никакого труда. Но именно в эту секунду ноги перестали меня слушаться, я стояла на тротуаре и не двигалась с места. Мое сердце билось так сильно, что я слышала ее стук у себя в ушах, и он мешал мне, наконец, собраться с духом.
Я видела, как удаляется от меня её фигура, вот уже почти скрывается за следующим поворотом и окончательно теряется из вида. Я позволила ей уйти.
Думала ли я, когда в приюте мечтала об этой встрече, что испугаюсь в последний момент? Испугаюсь быть снова отвергнутой, брошенной? Могла ли я тогда представить, что, стоя так на дороге, я предпочту навечно остаться без прошлого лишь потому, что не решусь посмотреть в глаза будущему?
Перепуганная мисс Оливер нашла меня сидящей на дороге. Она хотела вернуть меня домой. И когда она взяла меня на руки, чтобы отнести обратно, я вдруг поняла, что никогда себя не прощу, если сейчас – в эту самую секунду – сдамся: сдамся после всего, что со мной случилось; сдамся, так и не узнав правды о себе.
Я вырвалась из мягких рук мисс Оливер и побежала так быстро, как только могла, надеясь, что драгоценное время еще не упущено. Мисс Оливер кричала мне что-то вслед, но ее слов я уже не слышала.
Наверно, я пробежала несколько кварталов, но нигде никого даже похожего на нее не встретила. И вдруг через витрину одного из магазинов я увидела знакомый силуэт. Волна счастья окатила меня с головы до ног, и я, не чувствуя под собой пола, зашла внутрь.
Войдя в магазин, я с открытым сердцем бросилась навстречу той, кого так долго искала. По правде, я была готова ко всему, но, конечно, больше жизни я желала встретить любовь и заботу близкого человека.
Она заметила меня, когда я подошла почти вплотную. И она посмотрела на меня. В этом взгляде не было ни стыда, ни неприязни, но страха. В нем не было ничего. А через секунду она уже отвернулась. Я едва окликнула ее, но на мое робкое «Это же я!» она ответила лишь удивлением на лице, пробормотала извинения и поспешно вышла прочь. Она была не та.
А я перестала надеться и мечтать. Моя история была окончена.
ЭПИЛОГ
Меня зовут Барбара. Я – кошка.
Я живу в «Зеленых холмах» уже около полугода. «Зеленые холмы» - это приют для бездомных животных. В первый раз я здесь оказалась после того, как моя хозяйка – пожилая миссис Блэк – умерла от гриппа прошлой зимой. Для меня это стало ужасным потрясением, ведь кроме нее у меня не было никого во всем мире. От расстройства я потеряла память. И так как податься мне было совершенно некуда, социальный работник Джейн Гариссон – красивая молодая девушка со светлыми волосами – привела меня сюда.
Жизнь в приюте мне пришлась не по душе, зато здесь я нашла своего единственного друга – Тоби. Он был рыжим котом, которого хозяева – молодая пара - выбросили на улицу после того, как у них родился ребенок, видимо решив, что и без питомца им в жизни проблем хватит. И я говорю, именно был, потому что после нашей с Тоби попытки бежать из «Зеленых холмов», его поймали и сочти слишком агрессивным. Его усыпили.
А побег наш случился около двух недель назад. Мне тогда все-таки удалось улизнуть, и я больше всего на свете хотела найти своих хозяев. Как я уже сказала, я ничего не помнила из своего прошлого, поэтому не могла знать, что искать мне, в общем-то, некого. А та молодая женщина, которую я считала своей, на самом деле видела меня всего один раз в жизни и забыла о моем существовании сразу же после того, как вышла за порог «Зеленых холмов».
Все это я узнала только недавно, когда после всех своих приключений, я снова вернулась туда, где они и начинались – в приют. На этот раз меня сюда доставила служба по отлову бродячих животных. Да, меня сочли бродячей, когда я слонялась по Литтл Плейс, пытаясь найти дом доброй мисс Оливер. И теперь, сидя за решеткой в тесной каморке, мне остается только надеяться, что ее попытки найти меня окажутся удачнее.
Я часто думаю о мисс Оливер. Последнее время тут – в «Зеленых холмах» - я вообще много о чем думаю: и отчасти из-за того, что, размышляя, можно хоть как-то скоротать время.
Вот сегодня я подумала о том, как в жизни многие вещи могут быть не тем, чем кажутся на первый взгляд – тем более, если видишь только то, что хочешь увидеть. Так даже не самому благовидному поступку можно найти достойное объяснение. Ведь смогла же я принять обычное воровство за сочувствие и помощь! Тот мужчина в сквере был простым пьяницей, лишившимся и дома, и работы, которому ужасно посчастливилось выменять кошачий медальон на очередную порцию спиртного. И в то время, когда я думала, что он угощает меня колбасой, он просто заманивал меня ею, чтобы отобрать пусть не очень ценную, но единственную мою собственную вещь.
А еще бывает странно, когда неожиданно понимаешь истинные причины некоторых поступков – понимаешь, но чаще всего слишком поздно для того, чтобы справедливо и правильно подумать о тех, кто их совершил. Девочка с бантиками в волосах очень любила животных и всегда жалела бездомных кошек. Только вот ее отец был на их счет другого мнения. Он предпочитал не видеть их ни на улице, ни – тем более! – на пороге своего дома. И расправлялся он с ними легко – просто спускал с цепи огромного бойцовского бульдога, и у встретившейся с ним кошки обычно шансов было маловато. Так что, выгнав меня с крыльца под дождь, та девчушка на самом деле спасла мне жизнь.
И все-таки есть и те вещи, которые никогда и нигде не поменяют своей сути. Это беспричинная жестокость и бескорыстная доброта. Стая злых мальчишек, ловящих и мучающих кошек, так и останется стаей, а счастливые воспоминания о мисс Оливер навсегда сохраняться в моем сердце.
Что же касается Джейн Гариссон, то – там, в магазине, это была она. Но разве можно винить ее за то, что она не узнала того, кого просто уже не помнила? А я поняла, что, видно, была не слишком важна для нее, и… И насколько же каждый из нас способен преувеличивать свою значимость, даже если смотрит на мир снизу вверх.
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com