ВОЛЬДЕМАР ГРИЛЕЛАВИ
СОН № 1 «Пульт дистанционного управления»
Немного мистики
Сны снятся, и часто они не остаются в воспоминаниях. А чего и переживать, если атеист и реалист, и никаким сонникам не доверяешь. Однако потом случается нечто настолько невероятное, что появляется желание каждый сон свое перепроверять. А иначе и до беды недалеко. Уж лучше подстраховаться и поверить, ни кому об этом не докладывая, чтобы не оказаться посмешищем.
Гришкевич Владимир Антонович. Тел. 89062125549. Калининградская обл. г.Балтийск ул. Солдатская д.2 кв.8
1
Никите снился сон. Некий даже любопытный и интересный, с детективным уклоном и с приключенческой подоплекой с элементами фантастики. Немного странный, но кошмарно увлекательный и схожий с просмотром некоего сериала. Увлекательный своими приключениями и событиями. А кошмарный и страшный, поскольку его концовка оказалась ужасно кровавой, с гибелью невинных людей, с трагедией их родных, с болью и непоправимой бедой.
Но еще хуже всего от такой трагедии был факт причины этой самой катастрофы – в ней ощущалась вина личная и причастная самого Никиты. Нет, вина не прямая и не предумышленная, но именно его личное вмешательство и явилось причиной кровавой драмы.
Никита проснулся, но, еще глаза не открывая, продолжал частично жить в том сне, анализируя свои ошибки и пытаясь как-то изменить ход событий. Слегка радовало, что такие потуги венчались небольшим успехом, и у него получалось это изменение, поскольку он представлял уже выход из данной катастрофы безопасный и бескровный. Для этого необходимо просто вновь вернуться в сон и пересмотреть его сначала, уже меняя в нем свои поступки.
Никита резко открыл глаза и вскочил с кровати, чуть не застонав на всю спальню от досады и отчаяния. Ощущения тревоги и чувства опасности давили в грудь сильно и настырно, а в самой голове образовался тошнотворный вакуум. Все ночные картинки мигом растворились, обелив сознание круче всякого «Тайда» или какого там рекламируемого «Лоска». Ноль. Невозможно даже представить не то что сам сюжет сновидения, но уже и сам жанр сна вдруг стало невозможным. Были в нем некие суета, хлопоты и заботы с телодвижениями и попытками сопротивляться и быть победителем, что-то происходило в нем жизненно важное и судьбоносное. Да вот ни темы сна, ни сюжета, ни самого содержания, и даже махонького эпизода, способного помочь восстановить сон целиком и полностью, в голове не сохранилось.
Да черт бы с ним, если бы не эта тревога и давящая сила страха и ужаса и вины. Но ведь теперь-то от этого сна никакого толку, поскольку он завершился, а явь живет по иным правилам и законам. И плевать, внезапно постановил перед самим собой Никита. Эти разнообразия ночи приходят к нему с регулярной последовательностью и частотой. О чем тогда такие вдруг глупые переживания и самоуничижения?
Уже умываясь в ванной, бреясь и чистя зубы, Никита иронично захохотал по поводу этих излишних и никчемных тревог. Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо! Как ни странно, но чаще ему и снятся сны с некими вполне естественными сюжетами. Лишь с каким-то фантастическим и мистическим уклоном. Однако, чаще, даже если не всегда, хотя бы часть картинок сохранялось после пробуждения. И такой факт, что именно сегодня после возвращения из уз Морфия стерлось все без остатка, не должно вносить в жизнь некий диссонанс.
Забыли скоренько сюжет, так, вычеркнем из души тревоги. Никита считал себя реалистом и атеистом. А потому расшифровками и попытками анализировать сны никогда не занимался. Да еще ко всему прочему всегда старался, даже если сон ему самому казался весьма увлекательным и привлекательным, ни то, что друзьям, но даже родным не пересказывать. И причиной тому служило не столько стремление уберечь свои личные чувства и эмоции от посторонних осуждений, а личные примеры других любителей пересказывать содержание собственных ночных видений.
Грубо прервать и далеко послать рассказчика деликатность и воспитание не позволяли. А само прослушивание этих пустых болтологий угнетало скукой и пустотой. Как же им объяснить, что чужие сны неинтересны окружающим? Да видать никто не попадался, кто мог бы оборвать и разъяснить ненужность и тоску для чужих ушей содержание их глупых ночных фантазий. Поэтому Никита всегда оставлял в себе и с самим собой любые содержания сновидений. Оно мое, и я сам с ним хочу прожить.
На работу можно доехать на маршрутном такси за десять рублей и за десять минут. А можно срезать все углы и за двадцать минут дойти пешком. Никита жадно ел яичницу с обжаренной докторской колбасой, запивая горячим ароматным кофе и косо посматривал на часы, вмонтированные в кухонный шкаф. До девяти еще сорок минут. Успеет после завтрака, и посидеть с сигаретой на кухонном диванчике, и прогуляться до конторы пешком.
Погода к этому призывает. Слегка прохладное осеннее солнце создавало атмосферу свежего уюта. Любил Никита осень даже больше летних жарких дней, когда вечно от избытка тепла по лбу течет липкий пот, и мокро подмышками. А в конторе от недостатка свежести и самого воздуха задыхаешься. Хоть и окна все нараспашку, да само солнце, как назло, весь день в их окна и светит. Ну, вот почему их кабинет не расположен на против, где солнце появляется лишь к концу рабочего дня? Но такие обиды лишь в летнюю жару. В другие времена года завидуют как раз им. Поскольку изобилие солнца в холодные дни радует и зовет к трудовым подвигам.
Проходя мимо управления ФСБ, Никита от неожиданности вздрогнул и с неким ужасом поежился, вспоминая небольшую частичку сегодняшнего сна. Странно, ведь этой дорогой он ходит почти ежедневно. А вот именно только сейчас ему вдруг показалось, что во сне именно на этом самом месте какое-то тревожное событие и произошло. Или просто с ним чем-то связанное.
-А-а, ерунда все это! – отмахнулся от своих назойливых мыслей Никита, и погнал свои ноги дальше, стараясь отвлечься на что-нибудь позитивное и оптимистическое, не связанное с ночными кошмарами.
Например, завтра он с Женькой идет на день рожденье к Аллке из соседнего отдела. И там будут присутствовать ее подружки, одну из которых Никита планирует проводить до своей квартиры, и не только. Уж до утра он ее отпускать не собирается. Вот уже больше месяца, как Никита расстался с очередной пассией, и столько уже дней, о, ужас, ни к кому не прикасался. С ума сойти можно.
Но из-за грубого расторжений длительных отношений Никита слегка впал в депрессию. Обидно, ведь. Эта дура похвасталась подружке, да еще в присутствии их общего знакомого, что Никита ее волнует лишь жилищной перспективой. От родителей ему досталась двухкомнатная квартира. Родители вполне живы и здоровы. Да отец, полковник авиации, перевелся в другой город, где ему, как высокому чину, сразу же предоставили жилье в военном городке. А сын, поскольку взрослый и самостоятельный, остался в этом городе и в этой квартире, где прописан и зарегистрирован.
Девица, поди, не рассчитывала, что некий посторонний слушатель, коим случайно оказался его приятель, со скоростью перемещения радиоволн перескажет Никите такой неприятный корыстный разговор. Последующие ее попытки оправдаться и переделать сказанное в шутку или неправильно интерпретированное изложение, Никита не желал даже слушать. Он мгновенно грубо и жестко разорвал все связи с ней и просил впредь не беспокоить и забыть о нем на века.
Затем эмоции остыли, и Никита впоследствии слегка пожалел о таком скоростном разрыве, не подобрав предварительно ей замену. Однако, молодость не желала прощений. Ишь, охотница нашлась эдакая за обеспеченными и вполне самостоятельными мужчинами. Он еще достаточно молодой парнишка, и просто так за квартиру никому сдаваться не собирается.
Никита от таких воспоминаний весело хохотнул, и очень удивился, когда до его ушей долетел тревожный гул толпы. Нет, не просто людей, а именно толпы, как на митинге или протестных шествиях. И такой шум исходил как раз из-за того угла пятиэтажного жилого дома, за которым сразу же располагалась его контора, в которой Никита работает уже восемь лет. Сразу же после школы взяли, как компьютерного виртуоза. А затем по ходу работы окончил институт и поднялся до уровня нужного и важного специалиста. То есть, уважением и почетом пользовался не только среди своих товарищей по цеху, но и среди начальства. Обращались к нему за помощью и советом как те, так и другие.
И в такое время, когда рабочий день практически еще не начался, да еще учитывая географическое расположение их здания, в том смысле, что ближе к городской окраине, наличие толпы вызвало законное и оправданное удивление. Когда обогнул этот длинный жилой дом, то окончательно ошалел от увиденного. Огромная толпа народа, словно собранная на некое диковинное зрелище, жестко оттесняемая полицейскими и прочими вооруженными силовиками в камуфляжной форме, словно оцепила в кольцо мирное здание их родной конторы.
Как минимум, мгновенно проскользнула мысль, объясняющая сие явление в начале рабочего дня, просто некто из шутников заявил инкогнито по телефону о минировании здания, а теперь силовики усиленно пытаясь избавиться увещеваниями и угрозами от мирных граждан, требуя покинуть столь опасное место. Ну, а народ, прослышав о некой нестандартной ситуации для столь маленького, не обремененного богатством развлечений городка, желал зрелищ, и категорически отказывался покинуть, столь любопытное и обещающее интересное кино, место.
Покрутив головой и попытавшись среди этого множества зрителей узреть некоего знакомого, чтобы прояснить ситуацию, Никита наконец-то невдалеке от себя увидел заместителя директора их предприятия Шабанова Александра Григорьевича и несколько сотрудников из их конторы, включая и начальника отдела Путова Михаила Сергеевича. Поздоровавшись со всеми за руку, поскольку хорошо знаком был с ними по работе и по общению, Никита, не задавая никаких вопросов, своим любопытным взглядом просил пояснений. В данной ситуации можно было обойтись и без вопросов с просьбами. Товарищи сами горели желанием донести со всеми подробностями до Никиты причины сборища и всего этого действа.
-Ты точно сейчас умом сдвинешься, - наперебой ему в уши застрекотали, словно из пулемета, Николай и Сашка, два его самых близких друга. – Семен Уваров, ну, мужик из соседнего отдела, знать его должен лучше нас. Помнишь нытика, что вечно в курилке орет и доказывает всем, что его здесь затюкали и не желают всерьез принимать некое важное открытие. Так вот, этот придурок, говорят, вооружился настоящим пистолетом, загнал всех, кто раньше пришел на работу, в коммерческий отдел, опутал все там проводами и теперь грозится все к черту взорвать, если к нему сейчас же не пришлют кого-либо из академии наук и не изучат прямо при нем его гениальное открытие. Мол, оно на Нобелевскую премию тянет, а его везде отфутболивают и ко всему прочему грозят реальным увольнением за стяжательство.
-Ну, ни хрена себе, цирковое выступление в нашей глуши! – искренне удивился Никита. – И что, отправили уже кого-нибудь за академиками? Так это же пока их из Москвы привезут, если еще и уговорить сумеют, он же здесь все разнесет!
-Вот и я говорю, - горячо распылялся Сашка. – Никто ему академика не предоставит. Но, говорят, одну девчонку с парнем он отпустил, чтобы те доложили о серьезности его намерений. И без Нобелевской премии, мол, он сдаваться и отпускать остальных заложников не намерен. Совсем сбрендил, мужик.
-Да он умным и не был, - добавил Николай. – Не знаю, за какие такие заслуги его держат в отделе, но дурак дураком. Иначе и сказать нельзя. Уж такую ересь, бывало, в курилке несет.
-Нее, - протянул Никита, не соглашаясь с такой оценкой интеллекта и ума Семена Уварова. Сталкивался с ним не только в курилке, но и по работе. И, в общем-то, Никита видел его глубокие знания и немалые задатки ученого. – Мужик Семен даже слишком и чересчур умный. Вот от того, поди, крыша и поехала. Непризнанный гений. По-настоящему гениален, без всякого излишества. Да вот таким способом и решился доказывать свою состоятельность.
-Думаешь, блефует? Своего добьется, а потом посмеется, что ничего у него и не было взрывного и опасного. Шутка была.
-Думаю, что, скорее всего, и сам не знаю, насколько мужику крышу снесло. Но на взрыв решиться, способен запросто. Я бы не стал рисковать с блефом. По-моему, там все слишком серьезно.
-Простите, ребята, - к компании, а больше к Никите обратился рядом стоявший и услышавший перепалку приятелей заместитель директора Шабанов Александр Григорьевич. – Я случайно услышал ваши характеристики Уварова. Насколько понял, Никита, так вы с ним и по работе, и в перекурах сталкивались. Я к тому, что у вас с ним были отношения близки к товарищеским.
-Ну, - слегка замялся Никита, прикидывая в уме, насколько признаваться в дружбе с террористом. Все же теперь лучше бы его вообще не знать и не быть знакомым. – Так, в курилке и встречались чаще всего. А потом, он часто ко мне по компьютерам обращался. Мужик высокого ума, но с техникой не очень. В том смысле, если зависнет или дает сбои, то просто, как мальчишка, терялся. Хотя, я старался, и показать, и рассказать решения простых проблем, да все бесполезно.
-Минуточку подождите здесь, и постарайтесь никуда не уходить, не исчезайте, я буквально на несколько секунд, - неожиданно попросил Александр Григорьевич, и ушел в сторону небольшого черного автобуса с тонированными окнами, как виделось и понималось, принадлежащему силовикам в камуфляже. Как и обещал, почти мгновенно вернулся и пригласил Никиту в сторону этого автобуса, где побывал сам. – Вот, - представил он Никиту какому-то военному. – Он неплохо знаком с ним. Часто приходилось общаться и по работе, и в свободное время в перекурах.
-Полковник ФСБ Чернов Владимир Федорович, - представился ему моложавый мужчина в камуфляжной форме. – А вас, как я понял, звать Никита. Зайдем в автобус, поговорим немного вдалеке от посторонних ушей.
Они вошли внутрь этого черного монстра, и первое впечатление от увиденного слегка шокировало Никиту. Там внутри было от силы пять-шесть кресел, а остальное пространство заполонено аппаратурой, которая мигала, потрескивала и издавала космические шумы. Однако, долго любоваться красотами космических мигалок ему не позволили. И, усадив в одно из свободных кресел, сразу же задали несколько вопросов, касающихся знакомства с Уваровом.
-Насколько вы его знаете, и как близко знакомы, чтобы дать соответствующую характеристику? Доверительные ли у вас были отношения? Насколько он блефует, и какова вероятность правды в его угрозах?
-По порядку, а то сразу не знаю даже с чего начинать, - сбитый с толку таким потоком вопросов и их подоплекой, стушевался и взволновался Никита, подбирая не только верные, но и такие безопасные ответы, чтобы ими не навредить себе. А ему еще хотелось бы долго в конторе поработать.
-Так, погоди, Никита, - сразу же понял его страхи полковник и поторопился успокоить мальчишку, чтобы ответы прозвучали все-таки намного правдивыми и соответствующими реалиям. – Давай, Никита, перейдем на «ты». Не возражаешь. Все же я намного старше.
-Да, пожалуйста, чего тут возражать. Мне самому не очень нравиться такое выканье, словно на деловом приеме.
-Так вот, Никита, мы совершенно не желаем тебя подозревать и обвинять в этом сомнительном и компрометирующем знакомстве. Уж кого, в таком случае, и обвинить, так проще его руководство. Но и оно не при чем. Никто, даже из его близких, не мог предположить таких выкрутасов с его стороны. Скорее всего, мужик слегка тронулся умом. Но в этом и заключается вся опасность и интрига, чреватая кровавыми последствиями. Так ты считаешь, что мозгов и разума у него хватит соорудить взрывное устройство и обезопасить его от разминирования.
-Понимаете, Владимир Федорович, - решился на откровенность Никита, уже успокоившись и поняв, что от него ожидают правдивых показаний. А в этом знакомстве винить никто не собирается. – У нас слегка разные профили, кардинально различные. Но и общего отыскать можно много. А общаться мне с ним приходилось часто. Хотя, если честно, от его занудства быстро уставал.
-И в чем причина такого характера, как ты считаешь?
-Непризнанный гений. Сам по себе мужик интеллекта и разума весьма значительного. Если по правде, мне лично так казалось, так ему и в самом деле не в этой конторе работать. Я бы его лично сам, будь сие в моей власти, в академию наук отправил работать. Но, как понимаете, там все места уже давно заняты. А здесь пробить или протолкнуть нечто разумное, да еще с его скандальным взрывным и неуправляемым характером, практически нереально. Из области фантастики.
-Гений, говоришь? Это и пугает, - поежился полковник от такой правдивой и откровенной характеристики. – Хотелось бы понять, чего реально он желает. Или признания, или мести. Лично у меня сложилось впечатление, что он, словно обиженный ребенок, жаждет тривиальной сатисфакции.
-Но я отсюда ничего не могу определить и подсказать, - пожимал плечами Никита, показывая свое полное бессилие в этой обстановке. – Конечно, мне бы перекинуться парой-тройкой фразами, так все, мне так кажется, сразу бы стало ясным. А так? Даже не представляю, чем смогу быть полезным.
-Этим и сможешь! – внезапно заявил полковник, окончательно запутав все мысли Никите такой репликой. - Нам, Никита, это и нужно от тебя. Он никого не желает видеть. А нам очень нужно знать хоть какие-нибудь его планы.
-А вам так кажется, что меня он пожелает видеть? – слегка испуганно, но все еще с верой в отказ Семена и от встречи с ним, пролепетал Никита. – Тем более, что полно работников из его отдела.
-Так про это мы сейчас и узнаем. И ты сам сейчас уговори его на свидание. А его ор в телефон лишь путает и нервирует. Нам хотелось бы четче знать его требования. И главное, чтобы они как-то выполнимыми казались. Объясни ему, что Нобелевская премия не в нашей компетенции. Пусть предъявляет реальные и приземленные требования. Разумеется, проще и правильней оказалась бы его сдача в руки правосудия. Добровольная, которая облегчила бы участь и срок, смягчила дальнейшие последствия. Хотелось бы бескровного завершения инцидента. Ну, это уж если получится.
-Как это, уговори? – окончательно перепугался и запутался Никита, абсолютно не желая рисковать собой и добровольно идти в пасть взбешенному зверю. Мало ли чего на уме у того? Если таковой еще остался. Как ни говори, а у Семена в руках реальное огнестрельное оружие. А вдруг пальнет сдуру? Не пожелав объясняться с Никитой и доказывать ему чего-либо. Или рванет вместе со всеми. А Никита пока не прочь и пожить. Тем более, что сейчас у него условия жизни весьма привлекательные и интересные. И жилье свое, и зарплата высокая. При его сравнительно трезвым образе жизни на многие развлечения хватает с излишком. – Насколько я понял, так крыша у него окончательно рухнула. Да и не захочет он видеть меня!
-Но попробовать можно ведь! – не сдавался полковник и слабо давил Никите на психику, уже набирая нужный номер телефона. – А вдруг? Мы не можем начинать захват без какой-либо информации.
Через несколько секунд гудков послышался щелчок и хриплый, но без тени страха и паники, голос Семена зло спросил:
-Ну, чего еще надо вам? Академик приехал, или чего-либо про Нобелевскую премию сообщили вам?
-Семен, с тобой хочет поговорить Никита, - выпалил полковник, не желая отвечать на эти глупые вопросы. И, не дожидаясь ответа, передал трубку Никите, скомандовал ему, выводя из оцепенения: - Говори.
-Алло, Семен, привет, как ты там? – ничего лучшего не придумав, спросил Никита, словно это был обычный дружеский звонок.
-Привет, Никита, - мгновенно без раздумий ответил Семен, будто только и ждал этого абонента. – Не волнуйся, у меня все окей! Ты знаешь, а я ждал тебя. Если они позволят, то я с радостью с тобой пообщаюсь. – Полковник, - обратился он к Чернову, понимая и предполагая, что его разговор они в обязательном порядке прослушивают. – Пусть Никита придет. Я ему все свои требования с подробностями и передам. Жду, Никита, с большим нетерпением. Мне есть что сказать.
И щелчок с гудком. Разговор окончен. И Семен, уверенный в своих желаниях, прекратил телефонный разговор, теперь уже желая общения с Никитой тет-а-тет. И попусту болтать со всеми ему не хочется.
-Ну? – спросил полковник, глядя на Никиту и ожидая от него адекватного и нужного ответа.
-А что? – поначалу так ничего и не понял Никита, словно окончание разговора его освобождает и от общения с полковником.
-Давай, Никита, сходи к этому психу, - внезапно сменив приказной тон на просительный, проговорил полковник, уже взирая на Никиту, как на надежду в успехе этой операции. – Пойми, приказывать не могу, но прошу и умоляю. Просто иного выхода я не наблюдаю. Нет его у нас.
-Да я ничего, я так просто, пойду, конечно, раз надо, - лепетал Никита, понимая, что выкрутиться невозможно по ряду причин. Он оказался единственным из всей толпы, кому Семен позволяет войти в здание. И отказаться нельзя, поскольку на него все смотрят, как на последнюю надежду и веру, как на единственного спасителя, способного одним махом решить все их проблемы. – Я уже иду.
Да ничего он мне не сделает, раз сам позвал для разговора. Главное, так меньше его нервировать, стараться не перечить. Однако, и соглашаться со всеми его бредовыми желаниями опасно. Разгадает уловку, поймет игру и психанет. Необходимо быть максимально естественным, каким и был он в разговорах с ним и в общениях в мирной обстановке. Именно натуральностью и желанием принимать Семена, как разумного и достойного собеседника, он и импонировал ему. Никита умел выслушивать, слегка внося в его лепет трезвость и тормоз, ежели Семена заносило слишком уж глубоко в фантастику. Но без иронии и без сарказма, а просто и ясно, что Семен был вынужден сразу соглашаться с его доводами.
Однако, когда поднимался на второй этаж, в коридоре которого и встречал его Семен, легкий мандраж слегка утяжелил коленки, внезапно превратив ноги в ватные протезы. Мало ли чего сейчас случится? Неизвестно никому, насколько этот псих адекватен, и почему именно Никите он позволил из всех присутствующих к нему подняться. Вот именно сейчас и вспомнил Никита те незначительные разочарования Семена, когда тот, любитель шарад и ребусов собственного изготовления наблюдал ту легкость, с которой Никита разгадывал все его задачки.
Ну, получалось так, что мыслили они зачастую одинаково. А потому Никита, не успев глянуть на новую задачку, уже подозревал ее ход решения. Семен не злился, а просто немного удивлялся и досадовал на такие скоростные разгадки, постоянно усложняя задачи и свои шарады. И вновь Никита, хоть бывало и не сразу, но уже к следующему перекуру, выдавал верный ответ.
Сейчас, скорее всего, как понял Никита, увидев лукавые глаза и счастливую физиономию Семена, этот любитель загадок наконец-то придумал для Никиты неразрешимый ребус. Сложный, запутанный и, как считает сам, невозможный для разума Никиты. Оттого и светится счастьем.
-Привет, - буднично поздоровался Никита, но руки для пожатия не протянул. – Что же ты на этот раз изобрел, гений наш невостребованный. Неужели сумел изобрести задачку, способную загнать меня в тупик?
-Почти угадал, - хохотнул довольный Семен. – Только так, Никита, договорились сразу, что выслушивать твои стенания и нравоучения по поводу моего сегодняшнего деяния я не намерен. И не желаю. Затолкай сразу же их себе в задницу. Понимаю, что отправили тебя на разведку местности, на прощупывание моих истинных замыслов. Ни того, ни другого ты для них от меня не получишь.
-Да нет, Семен, - пытался отрицать Никита, слегка обескураженный такой прямотой Уварова. Но, натолкнувшись на ледяной непримиримый взгляд Семена, полный решимости и согласия со своими намерениями, решил больше не спорить и не отрицать очевидное. – Да, в принципе, ты частично прав. Но больше для переговоров и для озвучения твоих требований. Они просили назвать реальные и осуществимые свои желания. Сам понимаешь, что ни один академик к тебе не придет, а Нобелевскую премию вручать у нас просто некому.
-Да плевать я хотел на их премии и признания. Сам ведь отлично понимаешь и уже не раз столкнулся, что этим тупицам иметь рядом с собой работника разумней и эрудированней их просто западло. Вот если бы я их взял в соавторы, да еще с большим процентом и гораздо выше себя по значимости в своих открытиях, то, как само собой разумеющееся, у них и иные речи были бы в мой адрес. А то, как же, выскочка выискался, выше батьки полез. Да хрен с ними, мне теперь на них на… и размазать. И передай им, что все подступы и подходы опутаны лазерными лучами. Сам понимаешь, что профиль мой, и мне оно доступно. А потому, никаких излишних телодвижений. Иначе так рванет, а об этом я позаботился, что стекла вылетят в радиусе, как минимум, десять километров. Вот это я гарантирую на сто процентов.
-Семен, дело, конечно, твое личное, не мне судить. Меня лично просто один вопрос волнует. Ну, почему они, абсолютно невинные? За что? А не правильней было бы, коль обидчики тебе ведомы, их и покарать. Пусть каждому достанется по заслугам. А так нечестно получается. Виновники-то остаются в живых.
-Да и пусть остаются с виной и с совестью за сгубленные по их личной вине души. Пусть страдают и мучаются, - с неким пафосом и восторгом воскликнул Семен, и тогда Никита понял абсолютную бесполезность своей миссии. Запрограммированные мозги Семена уже нельзя перепрограммировать. Он настойчиво идет к цели, к задуманному и запланированному.
-Все равно я не соглашусь, - уже отрешенно промямлил Никита, готовый развернуться и покинуть здание, полностью пораженным. Но Семен внезапно остановил его и озвучил истинную причину своего желания видеть и говорить именно с Никитой, и ни с кем-либо иным.
-Погодь, я еще не сказал того, чего хотел. Мне без надобности их деньги и слава. Я уже себя приговорил. А вот тех невинных, как ты называешь моих заложников, спасти можешь именно ты. Это последняя задачка, которую я желаю тебе загадать. Я отлично помню, с какой легкостью ты все прошлые решал. И вот если и эту сумеешь разгадать, то они будут жить. На все про все даю тебе полчаса. Больше времени нельзя. Себя боюсь, что передумаю.
-Говори, - немного приободренный такими мыслями сумасшедшего Семена, попросил Никита. Вполне возможно, что эта спасительная миссия еще закончится успешно. – Я тебя слушаю.
-Зачем говорить? – хитро прищурив глаза, чтобы Никита не прочел в них ответа, как всегда казалось Семену, процедил сквозь зубы Семен, протягивая Никите флэшку. - Задание здесь. Точнее, здесь логин и пароль для входа в мой компьютер. И там, в папке с загадками разгадаешь последнюю. Ее ответ и будет ключом для обезвреживания заряда. Ну, а коль через полчаса на мой компьютер не поступит пароль, то ты увидишь большой взрыв. Мне просто сумасшедше любопытно узнать, сумеешь ли ты решить мою последнюю задачку. До сих пор тебе это удавалось слишком легко. Но над этой я думал подольше, и придумал заковыристей. Все, Никита, время пошло, беги, и постарайся не опоздать, чтобы спасти невинных.
-Семен, - неожиданно замер Никита, чувствуя в этой загадке некий подвох. – Ты гарантируешь, не лукавишь?
-Клянусь своей наукой, которой предан был всю свою жизнь, и ради которой ухожу добровольно из этого мира. Разгадаешь, все будут жить.
Никита резко развернулся и чуть ли не бегом рванул к выходу. Со второго этажа он не спускался, а летел, перепрыгивая сразу чуть ли не по половине пролета. Он успеет, он ее обязательно решит. А Семен слишком на святом поклялся, чтобы соврать. Даже умереть потом с такой клятвой не пожелает. Уж ежели на науке присягнул, то исполнит. И тогда Никита спасет заложников, спасет само здание, то есть, свое рабочее хлебное место, и приобретет на некоторое время славу спасителя. Ох, и сколько же сразу девчонок ему будут строить глазки. Как же, именно он, Никита, единственный, кто сумел победить террориста-смертника.
А сам Семен, скорее всего, или застрелится, или в тюрьму согласится пойти. Там ему дадут бумагу, возможно, и его ноутбук, и пусть работает, свершает открытия на благо страны. Только такое получится, если мозги на место возвратятся. А то, как сейчас, то у Никиты складывается железное отношение относительно его адекватности. Полная потеря трезвого мышления.
Пробегая мимо туалета, расположенного недалеко от входных дверей, Никита внезапно остановился и замер в растерянности. Некая зудевшая мысль настойчиво пыталась проникнуть в его мозги и задержать на некоторое время именно рядом с этим кабинетом, двери которого были распахнуты и требовали срочно войти внутрь. Да, в принципе, ничего страшного и не случится, если он отвлечется на одну минуту и выяснит причину столь требовательного тяготения.
Что не нужда зовет к себе, так в этом была твердая уверенность. Никита вошел в туалет и вдруг, почти как зомби, не контролируя своих движений и не понимая их смысла, распахнул дверь кабинки и бросил в унитаз флэшку с задачкой, которая могла бы спасти заложников. Однако, он почему-то выполнил именно такой жест без сожалений, считая его единственно верным.
Затем, противодействуя заторможенным мышцам всего тела, резко надавил на педаль смыва и выскочил во двор, бросая вопросительный и удивленный взгляд на толпу и на полковника, что шел к нему навстречу. Вот что теперь говорить и чем объяснять свой безрассудный поступок? Кто его сумеет понять и одобрить? Однако, Никита внутренним чутьем понимал правильность своего поступка, да только этим военным людям что-то объяснять он пока не готов.
-Ну? – спросил его полковник, хватая за руку и уводя в сторону своего автобуса. – Что этот псих сказал тебе, чего он конкретного хочет? Ты обстановку разведал, там реально грозит взрывом?
-И да, и нет, - сразу на все вопросы ответил Никита. – А вообще-то, он встретил меня в коридоре и отпустил после пятиминутного разговора. – А взрыв реален, - обреченно выговорил Никита, борясь с сомнениями. Стоит ли открываться им до конца, поведать ли о своем безрассудстве, в котором и винить себя сложно? Ведь те манипуляции проделало само тело без ведома разума. – Он мне загадку загадал, - добавил уже Никита в автобусе, усаживаясь в кресло.
-Какую такую загадку? – психанул полковник, наблюдая некую заторможенность и растерянность Никиты. Но потом резко взял себя в руки, понимая и осознавая, что командовать этим пацаном, у него нет прав. Тон должен быть просящим и деликатным. - Никита, давай-ка, расскажи нам все по порядку, а мы уже потом будем сами оценивать итоги твоей миссии.
Никита посмотрел на полковника и на других военных, чье звание из-за отсутствия погон не определил. Но догадывался, что поменьше будут, поскольку в его подчинении. И отвечать нужно быстро, потому что молчание не оценят, решился Никита и внезапно для самого себя рассказал правду, поскольку почему-то был твердо уверен, что и в этот раз загадку Семена, его последнюю и самую хитрую шараду, он решил даже быстрей, чем на это тот рассчитывал.
-Я из его рук получил флэшку с загадкой, которую должен был решить в течение тридцати минут. И тогда он обещал отпустить заложников и не взрывать здание. Была раньше у нас такая игра: он придумывает разные загадки, а я их решал. Так вот, до сих пор еще не было ни одной, на которой я застрял. По-моему, и эту решил, быстрей прочих. Но именно сейчас вы меня абсолютно не поймете. Я даже отойти от него далеко не успел, как утопил ее в унитазе.
-Чего? – заорал ошалевший полковник. – Почему, ну, почему ты так поступил, зачем ты это сделал? Ведь этим самым ты погубил невинных людей, не оставив им шанса на спасение. Этот псих сейчас взорвет к едреной фене всех.
-Нет, не взорвет, он мне обещал. И поклялся на своей науке. А такое для него священней библии.
-Что значит твое нет? Почему нет? Ты бы мог ее хотя бы донести до нас, а потом разъяснять свои заскоки. Мы ведь теперь никогда не узнаем, что там было, какая загадка, требующая решения. Ну не ты, так кто-нибудь из нас справился бы. Почему такая самоуверенность?
-Там, как мне кажется, ничего не было. Не было сложных задач для меня, им придуманных. И эту решил бы. А это его не устраивало.
-Почему, почему тебе все кажется? – не унимался разъяренный полковник, продолжая свой громогласный ор, что даже подчиненные втянули свои шеи в плечи. – Нам здесь дано решать, что и как, а не тебе. Тебя просили всего на всего поговорить с этим психом и передать нам все его пожелания.
-Товарищ полковник, - внезапно спокойным и уверенным голосом осадил Никита орущего полковника. – Я уверен, что он сейчас выйдет, чтобы задать мне вопрос и самолично порадоваться успехом.
-Какой еще может быть вопрос, если он уже тебе все сказал! – удивленный полковник смолк и беспомощно захлопал ресницами.
-Ну, во-первых, ему любопытно, почему я тяну с решением задачки, а во-вторых, как я уже сказал, восхититься своей смышленостью. Он всегда пытался усложнять свои загадки, да только получалось у него всегда это по-детски, немного даже наивно. А именно сейчас он загадал мне, как ему кажется, неразрешимую для меня задачку. И, хорошо зная меня, он на все сто, нет, на все двести процентов уверен, что я уже вошел в его компьютер, и слегка удивлен отсутствием задачки. Вот для того, чтобы разъяснить причину, он и явится.
-Ты уверен? – с сомнениями, но уже спокойным голосом под влиянием твердой уверенности Никиты, спросил полковник.
-Я? А вот вам и Семен личной персоной. Встречайте, - весело хохотнул Никита, указывая пальцем на входную дверь здания, на крыльце которого стоял Семен. На его лице блуждала довольная и лукавая улыбка.
Он исполнил задуманное полностью в соответствии с планом. И теперь ему все по колено. И море, и суша, и эти никчемные людишки. А те, кто остался в здании, сейчас по кускам разлетятся по округе. Только без Семена, поскольку он взрываться не планировал. И потому сейчас отойдет на безопасное расстояние, чтобы покинуть зону поражения. Да и самому без надобности торопиться. Вон, уже двое помощников с автоматами несутся к нему, чтобы вынести его тело на расстояние, недоступное осколкам и частям здания, кое сейчас развалится у всех на глазах.
Все же Никита не сумел решить его последнюю задачку. Семен его попросту надул. Жестоко, но сладостно. Входил в автобус он с самодовольной и властной улыбкой на лице, удовлетворенный содеянным. Пусть пока эти радуются, что схватили террориста. А его миг вот-вот наступит, с минуты на минуту.
-Быстро говори, урод, пароль! – рявкнул сразу на него полковник, грозно наступая на усаживающегося в кресло Семена. – Иначе забросим в здание и прикуем наручниками к батарее, чтобы взлетел на воздух вместе с жертвами. Ну, хорош улыбаться, поторопись, времени у меня, как понимаю, нет.
-Правильно понимаешь, полковник, разумно рассуждаешь и осознаешь, что сейчас способен лишь на крик, - усмехнулся Семен, всем видом показывая полное безразличие к этим пустым угрозам. – Сейчас мы услышим бух, и операцию мести будем считать свершившейся. Ведь я так понял, что загадку ты мою, Никита, разгадать не сумел. А я сыграл по-честному. Так что, все вопросы к нему. Я здесь теперь абсолютно бессилен и беспомощен. Моя мечта сбылась. Да, Никита, погибнут невиновные. Да что она смерть-то? Миг, и тебя нет. А вот пусть тех, кто по-настоящему виновен, проклянут родственники погибших. Да и самих, поди, совесть, если таковая есть, помучает. Недолго осталось, буквально считанные минутки.
-Да, Семен, - внезапно его бодрое выступление Никита. – Вот ты здесь, как раз, неправ. Я разгадал и эту твою загадку.
-Что ты говоришь! – со смехом произнес Семен. – И где ты ее нашел? В компьютере, в моем? Я ее там не оставлял. Ну, и каков ответ?
-Ответ? – улыбнулся широко и счастливо Никита, осознавая свою правоту и верность своих действий. – Унитаз.
-Чего? – искренне удивился Семен. – Послушай, Никита, а ты случаем не в чужом компьютере такой ответ нашел?
-В твоем. Я твою флэшку сразу же на первом этаже в унитазе утопил. На такое, признайся Сема, ты абсолютно не рассчитывал. А меня вдруг стукнуло по мозгам и заманило в туалет. Я даже сам поначалу не понял поступка, свершенного мною. Да только уверен был на все сто процентов, что не было в ней задачки, поскольку любую твою шараду я решаю почти мгновенно. Стало быть, задумка была у тебя иной. Ты решил это убийство свершить моими руками, чтобы и в этом оказаться отомщенным. А они, эти ручки сами потянули, понимаешь, без спроса, без ведома разума вышвырнули смерть в унитаз и смыли, как обычное дерьмо. Каково, а?
Семен несколько секунд улыбался, словно Никита глупо пошутил. Ну, не мог, ну, никак не мог Никита так поступить, проигнорировать предсмертную загадку. Он должен был, он просто обязан был войти в его компьютер и активировать взрывное устройство. А теперь там даже Семена нет. Все впустую, все его старания рухнули из-за дурной башки какого-то Никиты, который счел нужным утопить его идею. И это осознание медленно переполняло воспаленные мозги.
-А-а-а! – дико заорал Семен и, резко оттолкнув отвлекшихся охранников, рванул к выходу.
Но тут уж полковник не растерялся и успел отреагировать на выходку психа, успев толкнуть беглеца в плечо. Семен по инерции еще летел к выходу, но уже со слегка изменившейся траекторией. И потому вместо дверей он врезался в стоящую рядом с выходом аппаратуру. Подоспели и охранники, подхватив взбешенного Семена и усаживая вновь в кресло. А тот рвался из последних сил, проклиная Никиту, военных, бывшее руководство и всех, кому желал смерти.
-Ты, тварь негодная, ты почему сделал такое, ты не имел право топить мою последнюю предсмертную загадку, ты был обязан исполнить мое желание. Сволочь, поддонок, подлая тварь! Ненавижу, всех вас ненавижу, убью всех, суки проклятые! Я не понимаю, почему ты проигнорировал эту загадку? Ты обязан был войти в мой компьютер. Почему ты не сделал это? Идиот недобитый. Всегда кичился умом, и тут, гадина, по всем параграфам обыграл.
Еще с пару минут Семен вспомнил всех врагов различными крутыми проклятиями, а потом внезапно стих, словно его выключили рубильником, и замер в неподвижности. Никита глянул ему в глаза и внезапно увидел в них вакуум, схожий с космическим. Семен не сошел с ума, он его полностью лишился, мгновенно превратившись в растение, у которого пропало собственное «Я». Тело пока живо, а Семена уже нет. Хорошо, если в больнице возникнут проблемы с финансированием, и врачи позволят ему умереть. Хотя, так скорее всего и будет. Кто же позволит сумасшедшие деньги тратить на овощ, если их не всегда на здоровых хватает.
-Позволь, - спросил наконец-то, выходя из шока, полковник. – Так будет взрыв, или нет? Я так понял, что ты, Никита, сделал нечто противоречащее его замыслу, не то, на что он рассчитывал?
-Да, Владимир Федорович, я обманул его чаяния, - весло и задорно отвечал Никита, подмигивая помощникам полковника. – Это была его ловушка. И флэшка служила пультом дистанционного управления. Сразу же с входом в его компьютер активировался бы взрыватель. Ну, а через несколько минут прозвучало бы бух. Он и вышел для того, чтобы самолично порадоваться победой надо мной. Наконец-то я не сумел решить его задачу. Это он так подумал.
-Позволь, позволь, - спешно затараторил полковник. – Ты сам-то как догадался, что эта флэшка и является пультом? Что, по глазам прочел, мысли его понял, или простая интуиция сработала?
-И прочел, и сработала, и понял, - решился теперь уже Никита рассказать всю правду, как бы фантастически она не прозвучала. – Мне сон сегодня приснился страшный и кошмарный.
-Вот только про сны мне не надо, - поторопился прекратить тематику толкования сновидений полковник. – Не люблю я это и не верю.
-Та и я не верю, - согласился с ним Никита. – А потому сразу же после просыпания напрочь о нем забыл. А вот как с флэшкой мимо туалета проходил, так вновь картинки ночи частично всплыли. Я там в этом сне схватил эту проклятую флэшку и ринулся сюда. Ну, или на нечто похожее, уже не помню. И через десять минут после входа в Семеновский компьютер прозвучал взрыв с кровавыми последствиями, и я сразу же проснулся. Только вот о сне моментально забыл. А сейчас вспомнил. Потому и утопил эту опасную флэшку. Вот и вся моя разгадка.
-Чего? – вдруг полковник побелел и посинел одновременно. Видно, от внезапного всплеска адреналина сердце пожелало остановиться. – Ты, придурок лагерный, ты должен был ее сюда принести и все нам рассказать. А мы уже сами бы решали, как ее использовать и куда девать!
К орущему полковнику с обеих сторон подошли его товарищи и тихо, мирно так прошептали:
-И тогда бух нам бы не избежать было. Сомневаемся, что вы поверили бы его россказням.
-Нет, не поверил бы, - ошарашено ответил полковник, уже успокаиваясь, понимая и трезво оценивая происшедшее. – Так ты говоришь, что бух отменяется? Тьфу ты, черт, взрыв, говорю.
-Владимир Федорович, вы же видели, как взбесился Семен, что даже остатки разума растерял. Мы его игрушку утопили в дерьме, а подстраховываться он не стал, чтобы из этой игры выйти полным победителем, сумевшим наконец-то обмануть меня. Там больше нет ловушек, смело идите и выводите заложников.
-Так, - быстро вошел в норму полковник и приступил к распоряжениям. – Григоренко, хватай группу, и дуйте в здание. Разминируйте и выводите заложников. Ну, там уже по обстановке. Будем завершать операцию. Вот только как мне наверх о твоем сне докладывать? Засмеют, ведь.
-Сочините правдоподобную версию, - решил подсказать Никита, считая себя слегка виновным за сон перед полковником. – Вы доложите свою первоначальную версию с читкой мыслей и интуицией. Мол, некий там Никита, сообразил про обман, и выбросил, чтобы нечаянно не соблазниться.
-Тоже верно, - оптимистично согласился полковник, доставая из кармана пятьсот рублей. – Мне сегодня в любом случае не позволят, а ты и за меня, и за себя выпей. Нет, ты, пожалуйста, бери, - пресек он попытку Никиты вернуть деньги. – Это и должно быть за мой счет. Ты, парень, можно сказать, и меня спас. Хрен бы я оправдался, если бы сам, несмотря на твои предупреждения, активировал взрыватель. А тут так все славно закончилось! Игорь, - Обратился он ко второму помощнику. – Через магазин отвези его домой, и сходу возвращайся. Пусть, парень заслужил. Смотри правильные сны. Если что, обращайся ко мне.
Никита с Игорем вышли из автобуса и направились к служебному Мерседесу. По пути, заметив все там же стоящих друзей, Никита окликнул их, призывая последовать за ним, поскольку работы сегодня уже не намечается:
-Сашка, Колька, пошли водку пить. Вот, - он продемонстрировал деньги. - Полковник премировал и указал их пропить.
Парней долго уговаривать и заставлять не пришлось. Они сходу запрыгнули на заднее сиденье и засыпали Никиту вопросами:
-Ты как его уговорил? Он что, под воздействием твоего обаяния решился сдаться? Так взрыв отменяется? Ну, ты у нас и молоток.
Никита, молча, отмахнулся, обещав уже за столом разложить события и происшествия по полочкам. Такие серьезные повествования не делаются на ходу. Иначе вопросов возникнет больше, чем ответов. Он решил, что друзьям можно и правду доложить. А остальные пусть насладятся версией полковника про интуицию и читку мыслей по глазам. Чего мистикой народ пугать-то!
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com