Есть что-то удивительное в свойстве слова, как в свойстве глины, – в безликой массе, рождая форму, окрепнув под напором ценза – я представляю глину на гончарном круге, как мастер ловко облачает в форму и печь пылающая, - так обжигаются слова, окрепнув волей и характером. Горшки обжигают не Боги, истории рождаются не в небесах. Они рождаются на кухне под шум скворчащих чайников, кастрюль, среди окурков сигарет и дыма табака. Истории рождаются на чистых листах блокнота под скрип отточенного карандаша и едва уловимый шёпот радио. Они рождаются в тот самый момент, когда по непреложным законам дарвинизма вспыхивает и гаснет слабая идея, а сильная укрепляется, размножается и эволюционирует в акт творчества. Так рождается история. Так творятся миры.