Мой выбор?
Я никогда не любил дождь. Я не любил мокнуть, не любил перешагивать и перепрыгивать лужи, словно идёшь по минному полю. Я не терпел неожиданностей и необходимости носить с собой защиту от дождя, зачастую совершенно не нужную. Я не любил шума, разбивающихся о землю капель. Всё это напоминало мне о моëм долге, который мне предстояло исполнить. Дождь напоминал мне о войне.
Сегодня мой последний вечер дома и сегодня меня провожал дождь. Я медленно шёл по улицам родного города, возможно в последний раз. Мои мысли были устремлены в будущее. В будущее которого у меня могло и не быть.
Улицы заволокло густым туманом, поэтому я не смог сразу разглядеть фигуру в плаще, которая возникла буквально в метре передо мной. После чего эта фигура попросила у меня сигарету, и сделала это в достаточно грубой форме. Я зачем-то в ответ тоже нагрубил. Всё-таки это был мой последний день перед вылетом – нервы были на пределе.
Слово за слово, грубость за грубостью и мой визави рассвирепел, ударяя меня по лицу. Вообще-то я человек мирный и выступаю против подобного насилия, поэтому решил не как не реагировать на его поступок. Тем более в глубине души я хотел поддаться своему сопернику, даже дать ему возможность меня покалечить, чтобы все узнали насколько я беспомощен, что я не могу воевать и меня необходимо оставит здесь. Ведь я не хотел лететь на эту чужую войну, я не хотел лишать кого-то жизни и рисковать своей.
Тем не менее моё тело поступило по-своему. Сначала я увернулся от удара противника, а потом заломил его руку за спину, повалив человека на мостовую, лицом в лужу. Делал я это не осознанно, виной тому воспитание бойца. Опомнился я лишь тогда, когда человек подо мной начал захлёбываться. Именно этого в себе я и боюсь - инстинкта убивать.
Вряд ли мои извинения помогли незнакомцу, но осмотрев его я пришёл к выводу, что помощь ему не требуется, и поэтому побрёл дальше.
Я не считал себя пацифистом или трусом, я просто не хотел воевать, не хотел участвовать в бессмысленном кровопролитии. Нас посылали на лунную базу, чтобы подавить восстание сепаратистов, недовольных своим положением. И скорее всего корабль с несколькими сотнями опытных бойцов на борту без всяких проблем справиться с мятежниками, однако, что будет потом? Придут новые поселенцы, пройдёт время, и история повторится. Ведь вечных колоний не бывает.
Я брёл по слабо освещённым улочкам, прощаясь со своим городом, а мой разум обуревали странные мысли. Я размышлял о своих будущих жертвах, о тех причинах, которые заставляют меня так поступать с ними. Я просто должен выполнять приказы - убивать, отрабатывая свой контракт. Я сам на него согласился, я знал на что иду - по-другому просто нельзя. И из-за этих мыслей мне становилось тошно. Всё же для рядового солдата у меня было слишком много мозгов. Недаром считают, что военное будущее за роботами — те колебаться не будут.
Дождь неожиданно смолк.
Закружилась голова, видимо от выпитого в баре, после посещения которого я и решил прогуляться. Резкая головная боль и я падаю на колени. Прояснилось, боль отступила - настолько прояснилось, что я понял, что нужно делать. Внутренний голос прошептал мне, что я должен остановить бойню, я должен помешать вылету корабля, что я должен взорвать его. Но как мне это сделать? И внутренний голос прошептал мне, что я знаю, как пробраться на взлётную площадку, знаю, как взорвать корабль. Подготовка нового корабля займёт много времени, за которое можно успеть всё изменить. Кажется, что я сошёл с ума. Но нет, я не могу и не хочу этого делать, я не хочу саботировать войну.
Легко победить разрушая что-либо, очень легко переспорить мертвеца, я же хочу найти трудный путь.
По лицу прокатилась капля. Я с трудом поднялся с мостовой, немного подташнивало, и тут снова полился дождь. Тошнота и боль прошла, дождь словно успокаивал меня, капли нежно скатывались по щекам. Голос молчал, но где-то в глубине меня засела мысль о взрыве, с которой я пытался бороться. Я не хотел никуда идти, но что-то тянуло меня, толкало на преступление. На миг я даже решил, что у меня раздвоение личности, шизофрения или ещё что хуже, но я с большим облегчением смог списать все симптомы на алкоголь, всё ещё отравляющий мою кровь и, по всей видимости, разум. Я попытался вспомнить сколько же я выпил за вечер, но понял, что память меня подводит и я не могу вспомнить, что было со мной до моей прогулки.
Я массировал виски, напряжённо вклиниваясь в свои воспоминания, в свои сокровенные мысли, пытаясь вспомнить и прогнать наваждение, опьяняющее мой разум. Я решил примерно прикинуть сколько я выпил, пересчитав деньги в кошельке и с ужасом понял, что ничего не потратил - в нём лежала вся сумма денег, что мне была выдана на выходные. Либо меня угощали, что исключено, либо я не заплатил в баре, что тоже невозможно. Похоже я так и не дошёл до бара, ведь я действительно не помнил, что был там сегодня. Я вообще практически не помнил сегодняшний день.
И тут краткое озарение настигло меня - передо мной возник яркий свет лампы, двое людей в белых халатах держали меня за руки, а третий вгонял в мою руку иглу шприца. Я стал вырываться, свечение лампы усилилось, выжигая глаза, так что я перестал видеть происходящее вокруг, как вдруг раздалась сирена. Вырвавшись из цепких рук и выдернув, уже введённый в меня шприц, я откатился в сторону. Сделал я это очень вовремя - мимо меня промчался автомобиль, чьи яркие фары я ошибочно принял за свет лампы.
Сколько я себя помню - я никогда ничего не боялся: ни темноты, ни высоты, ни пауков, ни боли. Я даже смерти не боялся, что было скорее всего самообманом. Мы ведь все боимся наступления конца, что наш путь закончиться. Даже солдаты, бросающиеся и закрывающие своим телом пулемёты противника, ради спасения товарищей - они тоже боятся смерти. Просто иногда бывают моменты, когда нужно побороть свой страх, и действовать. Сейчас был тот самый случай, но я не знал, чего мне бояться, поэтому не знал против чего бороться. Страх завладел мной - сначала перестали слушаться ноги, затем я перестал слышать окружающие звуки, после чего я провалился во тьму.
Хотя нет, слух не покидал меня, просто снова дождь оставил этот город, в поисках новых владений. И опять я услышал голос, который стал меня уговаривать совершить возмездие. Он рассказывал мне о том, какие хорошие и трудолюбивые люди живут на лунных базах, как им тяжело, как они устали от деспотизма Родины. Рассказывал о бессмысленности войн, о той выгоде, что получают организаторы военной компании, и тех потерях, что поимеют участники. Неужели со мной заговорила моя совесть? Может я пьян или всё-таки сошёл с ума?
Мы появляемся на свет голыми, а уходим из мира одетыми. Примерно так выражался один из моих бывших школьных друзей. И сейчас я начал понимать о чём он говорил. Конечно речь идёт не сколько об одежде, сколько о том внутреннем наполнении, которым мы должны обзавестись за время своего путешествия по бытию. Мой друг говорил о памяти, об опыте, о знаниях, которые со временем должны стать некой одеждой для человека. И кто-то ещё говорит о порочности накоплений и грехе стяжательства? Разве это не богатства человека? И ведь тогда получается, что смысл жизни кроется именно в этом? В вечном поиске, так называемой, «духовной пищи». А может быть он имел ввиду то, что после себя необходимо что-то оставить в этом мире, не уходить в одиночестве, оставить память о себе в этом мире. Как бы там ни было мне рано ещё умирать, так как я не исполнил своего предназначения и мой путь ещё не окончен.
Проклятый дождь. Я его ненавидел, но похоже именно он помогал справиться с терзающими меня мыслями, остужал мой раненный разум. Где я, что со мной?
Я задержал дыхание и медленно сосчитал до десяти. Один... Возьми себя в руки. Два... Ты боец или кто? Три... Опасности нет. Четыре... Всё в порядке. Пять... Ты живой и это главное. Шесть... Страх эфемерен и не рационален. Семь... Ты всегда побеждал. Восемь... Просто двигайся вперёд. Девять... Ты сильнее страха. Десять... Я — это ты.
«Я — это ты», - сказал голос и заставил меня подняться. Я подчинился, успокоился, но, обманув себя, побежал вперёд — впереди звучал адский грохот дождя. Капли с большим удовольствием набросились на меня, и заглушили предательский голос, подобный голосу Змия, который уговаривал Еву сорвать запретный плод. Кстати, почему все считают, что это было именно яблоко?
Дождь усиливался и это не могло не радовать — похоже мне всё-таки суждено дожить до рассвета. Но с чего это я вдруг заговорил о смерти, что за похабные мысли? Я вполне ещё дееспособен, мне ничто не угрожает, но чёрт возьми, я не помню сегодняшний день! Что за странные видения одолевали мой больной разум? Что за эксперименты мне привиделись? Стоп. Мне кололи правую руку? Страшная догадка возмутила мой воспалённый мозг, и я с ужасом закатил рукав своей куртки — пусто, кожа цела и чиста. Я перевёл дух, нет — всё же левая. Да — левая. Левая рука пострадала, левая рука была ранена. На левой руке я увидел то, что подтвердило, что виденное мною несколько минут назад было горькой реальностью, а не произведением моих абсурдных сновидений. Шприц изуродовал мою руку. Скоты.
Я снова решил сосчитать до десяти, но на этот раз вместо враждебных мне, но мотивирующих, вставок я использовал отборные ругательства. Сосчитал — не помогло. Решил повторить, но уже без цифр. А затем ещё раз, но вслух. Мешал дождь, но я смог его перекричать и взять себя в руки. Ситуация накалялась, истерический страх сменился на вполне осознанный — я пытался понять, что со мной сделали, но не понимал, что именно.
Всё это время моя правая рука мягко успокаивала левую, как вдруг я нащупал под кожей некий инородный предмет. Крошечный пришелец, был дружелюбным гостем и не причинял мне неудобств, но его присутствие испугало меня ещё больше. Мне явно вживили какой-то чип.
Предательский дождь покидал это место и на миг мне показалось, что чип начал слегка нагреваться. Это чувство было подобно флёру, поэтому в любой другой ситуации я бы не обратил внимание, но теперь... Картинка сложилась, я ликовал. Дождь каким-то образом экранировал сигнал передатчика, который так пагубно влиял на меня. Я не разбирался в технике, чтобы утверждать это наверняка, но эта безумная теория вывела меня из цепенеющего страха, что привело к тому, что я опять начал прислушиваться к дьявольским барабанам, указывающих мне направление движения дождя. И я начал бежать со всех ног, но не успел — боль снова настигла меня, а капли дождя уже больше не касались моего тела. И снова желание уничтожить корабль завладело моим разумом. Забавно, но синоптики в который раз обманули меня, ведь неделю назад в их планы сегодняшний дождь не входил.
Когда я очнулся, то понял, что нахожусь в совершенно другом месте. Оглядевшись, и увидев вдалеке космодром, я понял, что нахожусь у речного порта, откуда удобнее всего было проникнуть на стартовую площадку. Змеиный голос покинул меня, однако боль не оставляла меня, тихо затаившись в засаде, и почему-то я знал, что если я буду сопротивляться его планам, то она нахлынет с прежней силой. Как я тут оказался меня не заботило, меня больше беспокоило моё будущее. Моё мрачное и безрадостное будущее.
Передатчик, или же современное олицетворение искусителя, действовал двумя путями. Во-первых, он использовал мои вялые сомнения и раздувал их в чёткую и агрессивную позицию, при это ласково уговаривая принять её. Фантастика просто, ну или банальная магия. Во-вторых, использовал метод «кнута и пряника» - причинял адскую боль при неправильных, с его точки зрения, действиях и мыслях, и по всей видимости впрыскивал мне наркотик или что-то подобное, когда я соответственно шёл по верному пути. Рефлексы, блин. Теория не очень стройная, но какая есть. А кто виноват? Сепаратисты? Ай, больно! Значит угадал, значит не зря мы их так боимся. Ай, скоты!
Я начал двигаться в сторону своей (навязанной мне передатчиком) цели и боль отступала. Я понял, что передатчик всё же одержал вверх и каким-то образом завладел моей волей. Теперь он руководил моими действиям, я же прибывал в роли кроткого наблюдателя. Мы поменялись ролями, вот только соблазнять передатчик не имело смысла. Военное будущее принадлежит роботам.
Нужно было действовать и что-то придумать, причём срочно, ибо цель неумолимо приближалась. Я, находился на причале, волны неспешно бились о настил, а мои ноги уносили меня прочь. Я грустно смотрел на воду, проклиная её двуличную сущность. И она не обиделась, морская богиня простила меня, ведь божество не может обижаться на глупость низших людей, как люди не могут обижаться на бессмысленное поведение животных. Услышав мои проклятья, она улыбнулась, и град водных стрел пронзил моё тело. Дождь вернулся, хоть я его уже и не ждал. Мой заклятый враг, стал моим другом. Но было уже поздно, передатчику не требовалась связь с внешним миром, ведь он уже безвозвратно отравил мой разум. Однако, мой друг всё же смог ослабить влияние пришельца и передо мной встал труднейший выбор.
Был ли я прав, когда решил прекратить терзающие меня противоречия? Мне нужно было отрубить руку. О да! Но я не мог. Я мог бы отключить передатчик иначе, но как? Я не знал. Дождь не мог идти вечно. Я решил, что будет неправильно подчиняться чужой воле, даже, если идея, на мой взгляд, была достаточно благой. Однако не методы, ведь я не террорист.
Я очень любил свою жизнь, любил жить и боялся смерти. Как-то я прочитал, что есть такая загадочная и неоднозначная идея об Инстинкте смерти, мол человек инстинктивно движется к смерти, ведь изначально он был неживым. Не скажу, что согласен с этим, но и возразить мне было нечем. Тем более, что сейчас я пытался подтвердить эту теорию. Мы появляемся в этом мире голыми, достаточно ли я приоделся за это время?
Была поздняя осень, вода была ледяной, а плавать я так и не научился, ведь на Луне рек пока что не было и умение плавать не входило в нашу подготовку. Планируются ли лунные реки в будущем? Морская богиня сказала, что нет.
- Я люблю тебя.
- И я тебя, дорогой.
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/