Всем жертвам 11 сентября 2001 года посвящается....
И вдруг она начала петь.
И вдруг она начала петь. Кажется, это была Amazing Grace(Изумительная Благодать). Ее голос простирался везде, отражаясь от каждого угла, казалось, что он выходил и за пределы горящих окон. Все, кто был в панике и в ужасе, успокоились и стали ее слушать, а кто-то подпевал. Никто не думал, что войдя в Башню(неважно какую) всемирного торгового центра останется в ней навечно. Ее голос – был единственной светлой вещью, которую Джеймс когда-либо наблюдал. Треск пламени внизу, гудение вертолетов наверху, крики раненных – все стихло. Был только ее голос. Плевать, что она не фига не попадала, плевать, что по ее лицу катились слезы, и она в них захлебывалась, плевать, что у нее даже не было голоса….Даже запах гари, крови и смерти – все исчезло. Везде был черный дым, лишь на миг рассеивающийся, когда ветер подует чуть сильнее. Джеймс сидел напротив нее и наблюдал за девушкой, которую видел первый раз в жизни.
It was grace that taught my heart to fear
And grace my fears relieved
(Благодать научила мое сердце биться и, она развеяла эти страхи).
Неподалеку от нее лежал полуобгоревший труп мужчины – он получил слишком тяжелые ожоги. Рядом было огромное пятно крови, которое медленно текло к сильно задымленной дыре, которая когда-то была стеклянным окном. Они, пленники в ожидании своей смерти, сидят тут почти час. Они надеются, кто-то сдался, но все равно надеется. А они не знают, что помощь не придет, не знают, что через несколько минут здание рухнет.
«Это странное чувство. Ты понимаешь, что это конец – но ты этого не осознаешь!»
«А кто в этом виноват? Кто? Как так получилось, что пилот потерял управление? Почему именно в это здание? Потому, что она одно из самых высоких? Почему не в соседнюю башню?»
«Я всегда был одинок. Всегда. Даже в детстве. Но умирать в одиночестве – это страшно…и неизбежно».
Пожилая пара плакала, обнимая друг друга. У мужа из головы стекала кровь вперемешку с грязью и сажей. Жена была в порядке. Вдруг кого-то, из лежавших рядом, начало трясти, глаза закатились. Кто-то попытался его успокоить, но уже поздно. Слишком поздно все заметили разорванный живот. А несколькими минутами ранее его притащил кто-то, когда делал разведку, спустившись на предыдущий этаж. Это ловушка. Нет ничего хуже, осознавать, что ты беспомощен. Когда человек бессилен – это ужасно, слишком ужасно, чтобы даже попытаться представить.
«Я видела самолет. Видела, как он летел. Летит прямо сюда, в здание! Нет! Это невозможно! Это….кошмар! Кто будет пролетать на такой высоте! А он врезался! Я….не помню! Было только землетрясение…» - Бормотала какая-то женщина, обхватит колени руками. Неподалеку плакал мужчина, испачкав свой дорогостоящий костюм кровью и сажею.
Девушка продолжала петь. Когда она пропела - Was blind, but now I see. – У Джеймса полились слезы. Но он улыбался. Продолжал улыбаться, когда сверху что-то послышалось, продолжал улыбаться, когда все полетело вниз, ломая все, что находится ниже. Чем ниже – тем яростнее. Но на миг до ушей пленников донеслись громкие звуки – крики, грохот и жужжание вертолетов.
Это было слишком неестественно и нереально – большой столб дыма, который сливался со зданием, окончательно завладел им. Было видно, как он, будто живой, движется, а потом на том месте, где была башня в сотню с чем-то этажей, не осталось ничего. Пусто, только дым, пыль, пепел. Несколько тысяч жизней – как хлопок, как щелчок пальцами – всё, все мертвы, превратившись в останки, смешанные с грудой металла и жаром огня. Так быстро….На глазах у миллионов.
11.
«Я шел на работу. Сонный, даже не брился. Я, не разбирая дороги, перебирал ногами, лавируя между такими же сонными людьми или просто загруженными своими проблемами. Ох, Нью-Йорк, ты порой выматываешь меня своей городской суетой и своими небоскребами. А зевнул и остановился на переходе. Рядом остановилась такая же погруженная в себя девушка – в ее ушах были черные наушники, которые гладким проводом петляли вдоль пальто и ныряли к ней в карман джинсов. Надо бы тоже музыку с собой носить. Зеленый, я чуть и его не проспал. Быстро перешел дорогу. До моей работы недолго, вот близнецы, мимо которых я прохожу каждый день, как минимум два раза. Напротив небольшая кафешка – я там покупаю себе завтрак. И сейчас я зашел. Как всегда, посетителей почти нет, конечно, сейчас же утро. Передо мной никого нет, но я жду кассиршу. Грейс, как сейчас помню. Она улыбается, увидев меня. Разворачивается, что-то берет на витрине, где выложена разная выпечка, и подходит ко мне. В руках у нее хот-дог. Даю два доллара. Она еще раз улыбается мне, я ей. Беру хот-дог и выхожу из кафе. Я делаю один укус и закрываю глаза. Я дома не завтракаю. По многим причинам, будь-то, что я еще сплю или мне нечем. А эти хот-доги не раз спасали мой желудок от неизбежной бури. Я прожевываю кусок и глотаю. Хорошо. Вдруг над головой раздается какой-то треск и звон битого стекла. Все прохожие, в том числе и я, поднимаем голову. Какая-то женщина закричала, что здание рушится. Началась легкая паника, но никто не двигался с места, все смотрели. Смотрели, как на верхних этажах одного из близнецов что-то загорелось, словно взорвалось. Кто-то охал, кто-то молчал, кто-то начал набирать номер 991. Я внимательно смотрел, что происходит. Скорее всего, что-то произошло и там взорвалось. Я не мог долго стоять и смотреть на это, ведь я опаздываю на работу, а это всего лишь какая-то неполадка. Я уверен, что к завтрашнему вечеру в новостях скажут: ремонт уже начался, человека три погибших и сколько-то раненных. Я опустил затекшую голову и немного помотал ей, собирался идти, как вдруг кто-то рядом, возможно та же женщина, закричала: О, Господи! Он падает! Все вновь устремляют взгляд наверх и видят, как сверху летит человек, летит вниз. Мне кажется, но может, я слышу, как крик прорывает воздух. Затем этот человек скрывается среди зданий пониже, чем башня. Раздается крик. Кто-то побежал к тому месту, где упал тот. Я остался на месте. Стоять, смотреть наверх. Черный дым валит с верхних этажей, он столбом выстраивается в светло-голубом небе над мегаполисом.
Примерно пятнадцать минут мы стояли и смотрели наверх, думая, что кто-то еще упадет. Я периодически опускал голову, чтобы приток крови возобновлялся. Я снова собрался уходить и последний раз поднял голову. Вдруг я увидел, как самолет летит слишком низко, очень низко. И потом он врезается в другую башню. Звон стекла, взрыв. Из кафе выбежала Грейс, не понимая, что происходит. Затем подняла голову и закрыла рот рукой. На соседних улицах послышались мигалки. Здание загорелось, а потом из него повалил черный дым, как из соседнего. Опять что-то вниз летит, стекло…Нет, человек. Я не слышу крика, я вижу, как он растопыривает руки в сторону, будто летит…Мгновение и опять слышится крик. Женщину подхватывает мужчина. Из ее глаз текут слезы, а сама она пытается сдерживать крики, наполненные ужаса и страха. Подходит пожарный и говорит всем отойти, он огораживает ярко желтой ленточкой улицу. Машины остановились, все их них повылезали, чтобы посмотреть наверх. Так бывает в фильмах. Но сейчас была реальность… Я сжал свой хот-дог и смотрел наверх. С минуту я уже ничего не слышал. Я только видел, как очередная машина желтого такси останавливает, от туда высовывается лысая голова таксиста. Видел, как на соседней улице кричали женщины, как мужчины замирали с открытыми ртами. Я видел, как пожарный беспомощно пытался успокоить всех и попросить отойти. Его никто не слушал. Видел, как с башни летели обломки вниз. Видел, как над близнецами кружил вертолет или два. Видел, как черный дым косится в сторону от ветра. Видел, как со здания, с тех самых верхних этажей, летели люди, кто-то взялся за руки. Они до смерти были вместе. Как только они скрывались за крышами зданий, раздавался полный ужаса крик. Один крик меня вернул сюда. Кричала молодая девушка, даже девочка. К ней подошел пожарник и попросил отойти, но она стояла. Я никогда не забуду ее глаза. Эти глаза страха и боли. Она как сумасшедшая смотрела на башни и уже не кричала, голос оставил ее. Вот мама с ребенком, он прижимает дитя к себе и старается уйти подальше от сюда. Я сглатываю накопившуюся в горле слюну. Надо идти. Я смотрю на Грейс. Ее губы беззвучно шевелятся, я понимаю, что она говорит: О, Господи, Боже, что это, Боже. Вдруг какому-то мужчине становится плохо – он падает без сознания на асфальт. Кто-то негромко закричал, увидев это. К нему бросаются помочь. Я вновь смотрю на Грейс, она тоже начинает обмякать. Я зову ее, боясь, что она тоже упадет в обморок, тогда на улице начнется паника.
Грейс! – Только с третьего раза она медленно поворачивает голову на меня. Я подхожу и начинаю говорить. Спрашиваю обо всем, совершенно вплоть: какую погоду любите. Она понемногу приходит в себя и поднимает белые от ужаса глаза. Она медленно моргает. Вроде отошла. Пока я с ней занимался, я не видел, как люди на улицах впадали в панику, как кто-то уходил от зданий подальше. Я оглядываюсь, полицейский гонит всех, угрожая дубинкой. Я ухожу. Грейс идет закрывать кафе. Я иду вместе с потоком людей. Это действительно страшно. Перепуганные они бегут, не разбирая дороги. Как в мультике «Королев Лев», момент, когда антилопы гну побежали в ущелье.
До этого я будто ничего не чувствовал, я сейчас я слышу свое сердце, слышу, как оно отдается в висках и конечностях. Мне нужно отойти от людей, иначе мне станет плохо, а я не хочу умереть затоптанный «разумными существами». Я делаю резкий рывок и оказываюсь возле какого-то магазина. Прислоняюсь к стене. Мимо меня потоком темной реки бегут люди, бегут сами не знают куда. В висках все стучит, отдаваясь болью в затылке. Мне нужно сесть. Я закрываю глаза. Нет, мне повезло, и я не потерял сознание. Я открываю глаза и вновь смотрю на близнецы. Над башнями кружит черный вертолет, жужжа своими лопастями. Черный дым валит в сторону, куда дует ветер. Но не все люди ушли, кто-то остался посмотреть. Мимо меня проезжает пожарная машина, пробегают пожарники. Я набираюсь сил и выхожу на середину проезжей части, где стоят машины. Какие-то брошенные, в каких-то еще кто-то сидит и смотрит наверх. Не могу сказать точно, сколько длилось это утомляющие непонятное состояние, но прошел примерно час. Я понял, что в руках у меня нет моего хот-дога. Я оглядываюсь к магазину, возле которого остановился. Да, он там лежит на грязном асфальте. До меня доносятся еще более ужасные крики, еще какой-то шум. Я поворачиваю голову и вижу, как башня, которая загорелась первой, начинает падать. Она просто оседает вниз. А я стою в нескольких пусть десятков метров и наблюдаю. До меня доходит, что нужно бежать, когда появляются пожарники и полицейские махающие мне рукой. Я разворачиваюсь и бегу. Адреналин, хорошая вещь. Мне кажется, что я добежал до другого края планеты, когда набираю смелости оглянуться. Волна ужаса и страха охватывает меня, мне хочется закричать во все глотку – на меня движется пыльная черная туча. Здания уже не видно. Это все происходит так быстро. Меня накрывает пылью, и я стукаюсь обо что-то, кажется о фонарь. Я падаю и сворачиваюсь калачиком. Кажется, я тогда впервые в жизни помолился, чтобы меня не задело каким обломком. Я закрыл глаза. Я чувствовал, как на моем лице оседает грязь и пыль, чувствовал, как она с каждым вздохом пробирается внутрь меня и оседает на легких.
Когда я открываю глаза, меня окружает что-то серо коричневое. Шумно, очень шумно. Где-то наверху летает вертолет, где-то кричат полицейские или пожарники, где-то воет сирена, где-то кто-то кричит. Я медленно встаю и иду. Иду вперед, стараясь не наткнуться ни на что. Вот машина, кот угол какого-то дома. Я в очередной раз вдыхаю и чувствую кислород, там, впереди. Я ускоряю шаг и вскоре вижу просвет. Ко мне подходит пожарник и что-то говорит, но я его не слышу, похоже их сегодня никто не слышит. Я иду вперед. Просветы становятся чаще, воздуха больше. Я перехожу на бег и выбегаю на место, где люди стоят и смотрят наверх. Я оборачиваюсь – вторая башня еще горит. Ко мне подходит девушка и что-то спрашивает, вроде про самочувствие. Я отмахиваюсь от нее рукой и прохожу мимо. Появляется полиция и отгоняет людей дальше.
Вдруг меня простреливает воспоминаниями: самолет врезается в здание, люде летят, схватившись за руки. По спине пробегает холодок. Я чувствую, как слабею. Внезапно, я нахожу это чувство схожим с чувством полета тех людей, и только сейчас до меня доходит весь ужас этого момента. До меня доходит, что они чувствовали. Как я мог сравнить это сейчас с собой?! Как?! Они осознанно шли на смерть, зная, что за секунду до их «покоя» их ждет шлепок об асфальт или крыши домов и мучительная физическая боль от переломанных и порванных внутренностей. Они это понимали, когда летели вниз. Понимали, готовились, были готовы. Знали, что до смерти их пронзит такая боль, какую не испытывал никто, совершенно никто. Об этой боли они иногда были наслышаны из новостей про самоубийства. А тут сотня этажей. Я вздрогнул. Внезапно меня скрутило, и я не мог издать ни звука, не мог пошевелиться. Я хотел очнуться, но не получалось. Это примерно, когда вам снится сон, а вы хотите проснуться, но не можете, не получается. Так вот, это страшнее. Там только сон.
Я обнаруживаю, что могу моргать. На меня шквалом обрушивается окружающий шум, что перепонки готовы лопнуть.
-Смотрите! – Я поворачиваю голову и вижу, как вторая башня начинает уменьшаться в размере, а черная пыль, смешиваясь с дымом, поднимается все выше и выше. Люди охают, кричат, молятся….
2 753 человека погибло. И это неточная цифра. Ведь кто-то умирал еще потом от того, что получили большую дозу пыли при обрушении зданий. Я тоже много тогда вдохнул, теперь я мучаюсь с кашлем, который никогда меня не оставит. Иногда, этот кашель царапает легкие, что кажется до крови. Посмотрев на мокроту, я вижу, что там нет ничего красного, и успокаиваюсь. Перед глазами у меня до сих пор стоят те люди, которые прыгали вниз и самолет, который летел неестественно низко. Я прекрасно помню, как меня накрыло пылью, как врезался в этот фонарь….Но я выжил».
Эпилог.
Много версий существует и продолжает рождаться по поводу трагедии именуемой «9/11». На данный момент ярко выделились две версии: террористическая атака и безжалостное убийство своих граждан правительством США. Какую бы версию не рассматривать, но доказательство можно найти и в пользу той, и в пользу этой. Я не буду и не хочу говорить о правдивости или клевете этих версий. Я всего лишь хочу донести, что произошло преднамеренное убийство. Трагедия, которая не только страшными воспоминаниями аукается до сих пор, но и унесла тысячи жизней, оставив людей без права на спасение. Кому-то повезло выжить, да, но их жизнь никогда не будет прежней. Увидеть, почувствовать, как две здоровенные башни одна за другой складываются, создавая оглушительный рокот, грохот, и поднимая высоченные столбы пыли – эту панику не передать никакими словами.
Пожар заблокировал некоторых на последних этаж, заставляя делать мучительный выбор неминуемой смерти – прыгать вниз и разбиться насмерть, или сгореть заживо в красно-черном пламени.
И чтобы это ни было: атака «недовольных» политикой США или прямое нападение государства на свой народ – это хуже войны. Самое последнее дело наносить удар в спину, да еще и слабым по силе.
Памяти жертвам 9/11.
С Уважением и скорбью,
О.А.
Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/