ДЕДА

 

• Дедушка, а у тебя ножки болят?

• Болят, внучек

• А ручки?

• И ручки болят

• А глазки?

• Все болит, милый

• Тогда тебе плохо

• Что ты, родной, мне хорошо…живому все хорошо…

***

Иван родился и вырос в деревне на брянщине.

Жил как все, немного учился грамоте, в основном работал, никуда не рвался ни о чем не беспокоился.

Но потом началась Первая мировая война.

По разнарядке из семьи забрали старшего брата Михаила. Но через некоторое время пришло известие, что он дезертировал и где-то сгинул. Отец очень переживал этот позор и решил послать вместо старшего брата Ивана. Так он первый раз оказался на войне. Это было в 16-ом году.

Воевал как все – копал окопы, стрелял, много ходил пешком.

Потом вместе со своей частью попал в плен. На этом его война кончилась а заодно и Революция и гражданская война.

 

Иван в плену жил в немецком концентрационном лагере. Но пленные в нем не «сидели» а именно «жили». Днем они расходились по разным работам а на ночь приходили в бараки. Так было заведено - все пленные должны были работать в немецких семьях.

Ивана определили к зажиточному фермеру. У него был дом, скотина, мельница и большая семья. К Ивану относились хорошо и хотя хозяин обязан был только кормить пленного но сердобольный бюргер регулярно платил Ивану за работу, отдавал ему старенькую одежду и частенько оставлял ночевать чтобы ночью не тащиться в концлагерь.

Так прошло несколько лет.

Иван выучил немецкий язык и стал в семье своим человеком. Даже возникла проблема с хозяйской дочкой…

Однако наступило время обмена пленными и пришел приказ всех вернуть в Советскую Россию. Иван засобирался домой.

Хозяин очень уговаривал его остаться. Предлагал даже жениться на дочке и тогда его не будут высылать в Россию. Он все правильно говорил - про разруху, про голод, про то что к пленным на родине будут плохо относиться. В Германии тогда тоже был не сахар но все же - земля есть, скот есть, мельница своя…

Иван не остался…Почему?...Казалось бы – прав был бюргер…

Напоследок хозяин подарил Ивану ручную мельницу – маленькую металлическую штуковину с ручкой. Засыпаешь туда зерно, соль, гречиху, кофе (хотя откуда в России кофе), крутишь ручку, а из рожка мелкий порошок сыплется.

Мельницу Иван взял, поблагодарил немца за все и пошел домой.

***

Добрался к себе в деревню и стал жить.

Нашел себе девушку по имени Маша и женился на ней.

Стали дети рождаться постепенно.

Вокруг всякого много было и хорошего и плохого – но жить то как то надо.

 

А потом был страшный голод.

Ели все подряд – все что росло и бегало…или когда-то росло и бегало…

Семью Ивана от смерти спасла ручная мельница. На ней молола вся деревня все что могла достать и с каждого помола немного оставляли Ивану, поэтому и выжили.

А по дорогам ползли голодные, просили хоть чего-нибудь, но дать им было нечего и они умирали на обочинах.

Так или иначе голод пережили, а там уже и война подоспела.

***

Иван в первый призыв не попал потому что ему было уже за сорок. Молодежь забрали и она вся канула как в пропасть. Но этим дело не кончилось.

Война подкатывалась к его деревне очень быстро.

Грохотало все ближе и с разных сторон. Самолеты летали постоянно – сначала поодиночке, а потом стали бомбить. Бомбили железнодорожную станцию, которая на другом краю деревни, но бомбы залетали куда попало и поэтому Иван решил выкопать окоп.

Он выкопал его в огороде подальше от дома на случай если бомба подожжет дом так чтобы горящими бревнами не засыпало людей. Окоп был глубиной в полный рост и в форме зигзага – точно такой как Иван копал в первую войну. Зигзаг нужен для того чтобы если бомба попадает в одну часть окопа и там все погибнут то в другую часть осколки не пойдут и там люди выживут.

Жене и детям он этого не объяснял, а просто учил их выскакивать из дома прыгать в окоп и затаиться на дне в разных его концах. Все быстро научились этому, а тут как раз и бомбежки усилились.

Как только Иван слышал звук самолетов или разрывы на станции он давал команду и все домашние бежали в огород. Сам Иван ложился рядом с окопом и разговаривал с ними – рассказывал куда летят бомбы: «Вот эта пошла на соседнюю улицу…а эта сейчас грохнет поближе – быстренько всем закрыть глаза, открыть рот».

Постепенно дети привыкли к бомбежкам и были уверены, что их дому ничего не грозит.

Но однажды Ивана не было. И прилетели самолеты. Дети без всякой команды выскочили из дома и побежали в огород. А мама Маша потеряла от страха голову и забыв про всё понеслась вдоль улицы. Дети увидев что мать убегает, бросились за ней. Маша бежала на другой конец улицы к свояченице – ей казалось, что у соседей надежней, потому что там много народу, а народ знает где надежней.

Когда маленькая Саша вслед за матерью с плачем вбежала в дом совсем рядом взорвалось и земля подпрыгнула под ногами. Деревянный дом подпрыгнул весь целиком. Внутри стеной стояла пыль. Саша увидела, что несколько человек забились по углам и воют, а по полу на четвереньках ходит дядя Василий. Глаза у него были на выкате, из открытого рта текла слюна. Он ползал вокруг стола, заходил под него, выходил озирался по сторонам и при каждом близком взрыве подпрыгивал вместе с домом и столом.

Когда все кончилось Иван пошел искать своих по деревне, нашел их в доме у Василия, забрал и отвел домой.

Саша на всю оставшуюся жизнь запомнила как мама Маша забыв про детей неслась безумная по улице спасая себя а они с ревом бежали следом.

Но Иван этого никогда не вспоминал.

***

А потом бомбежки кончились.

Внезапно все опустело. Наши ушли а немцы еще не пришли. Это длилось дня два и народ предоставленный сам себе начал грабить.

Местные все как один пошли на станцию. Тащили всё, кто что мог.

Иван принес домой мешок соли. Он знал, что с солью можно съесть все, а без соли семья зиму не переживет.

К вечеру по деревне понеслись подводы из соседних деревень. На них в полный рост стояли злые мужики. Сначала они грабили то что осталось на складах на станции а потом пошли по деревне. Там где в домах не было мужчин забирали все. При этом сильно ругались и дрались.

Иван ни с кем не ругался. Он зарядил ружье вышел на улицу и сел на завалинке рядом с домом. Чужие мужики смотрели на него, бранились но проезжали мимо. Когда они заходили в соседские дома там поднимался крик и плач.

Дети тоже хотели пограбить и несколько раз бегали на станцию. Маленькая Саша набрала себе тетрадок, карандашей и кроватку. У нее никогда не было своей кроватки она спала вместе со старшими детьми под одним одеялом и ее всегда выпихивали на край. Теперь у нее была своя кроватка и она тащила ее через всю деревню домой.

Когда дети в последний раз пошли на станцию грабить то столкнулись с немцами на мотоциклах. Солдаты на них внимания не обратили дети испугались и побежали. При этом старшие кричали, что нужно бросить все красные вещи, «потому что немцы не любят красное». В результате они побросали всё и прибежали домой налегке.

Безвластие кончилось, все затаились по домам в ожидании.

***

Немцы вошли в деревню спокойно, местных жителей они как будто не замечали.

По домам прошли интенданты и определили солдат на постой.

В дом к Ивану поселился младший офицер и несколько солдат. Офицер спал на кушетке за занавеской, а солдаты на полу..

Жили немцы не постоянно – одни уходили, другие приходили. Одеты они были в серые шинели, винтовки складывали в сенях, питались отдельно на солдатских кухнях. Иногда пытались выменивать еду у местных. Предлагали свои деньги, но русские этих денег не понимали и предпочитали тушенку и сахар. Никто ничего не отбирал, не грабил, а один раз офицер угостил детей простенькими конфетами

Очень быстро выяснилось, что Иван говорит по-немецки и отношение к его семье заметно улучшилось.

Через несколько дней по деревне прошел слух, что приезжает новое начальство и всем велено собраться. На собрании было несколько немцев и несколько русских в серой форме. Они успокаивали народ, говорили что теперь все будет хорошо и под конец предложили избрать старосту.

Выбора практически не было – мужиков в деревне почти не осталось, а кроме того все знали что Иван был в плену и говорит по-немецки. Он все понимал и на собрание не пошел – сказался больным. Но за ним послали солдат и привели. Упираться было бесполезно, немцы показали на него и жители тоже требовали согласиться – все надеялись что он с немцами на их языке сговориться и защитит деревню.

Иван знал что будет потом но выхода не было – он стал старостой.

***

Немцы простояли в деревне несколько месяцев. Война покатилась в обратную сторону, снова была слышна канонада, снова бомбили станцию. Через деревню шли обозы с ранеными. Немцы стали злые и опасные. Все ждали прихода наших и больше всего боялись что деревню сожгут.

Однажды вдруг на станции начался переполох. Войска непрерывным потоком шли по главной улице к станции. Жители на всякий случай попрятались в погребах. Канонада слышалась совсем рядом.

К Ивану прибежали два солдата и повели в комендатуру. Ему приказали собрать все имеющиеся в деревне подводы и пригнать их к станции. Иван пошел по домам, но жители не хотели отдавать лошадей и сами никуда ехать не хотели. Иван объяснял им что если не дать подводы то деревню сожгут а жителей могут пострелять.

Наконец кое-как собрали небольшой обоз. Поставили его в сторонке и стали ждать указаний.

И тут начался налет. Бомбили станцию и все что было рядом. Началась паника. Иван приказал мужикам бросить все и бежать в лес а сам остался на месте. Когда налет кончился немцы увидели что подводы без людей. Они стали ругаться, Иван пытался объяснить что все разбежались от бомбежки. Немцы быстро посовещались в сторонке и два солдата направились к нему передергивая затворы автоматов.

Иван в это время перевязывал портянки. Руки у него тряслись и нога никак не попадала в сапог. Он встал и спотыкаясь пошел навстречу солдатам, стал разговаривать с ними по-немецки, говорил что сейчас уже никого не собрать но он сам поедет с ними и можно на каждую подводу посадить по солдату. Его спокойный рассудительный тон постепенно убедил немцев и его не стали убивать. Обоз нагрузили всяким военным имуществом и погнали дальше на запад.

***

На этот раз безвластие было недолгим. В дом вломились солдаты АО главе с офицером. Офицер кричал что все они предатели и всех будут расстреляны. Но расстреливать можно было только женщин и детей, поэтому все закончилось конфискацией всего съестного, да разбитой кроваткой Саши – ее офицер пнул ногой.

Иван вернулся через три дня. На первом же привале ночью он сбежал от немцев, но в деревню сразу не пошел потому что знал что в первые дни его как старосту расстреляют без разбирательства. Когда он появился в деревне его сразу же арестовали и посадили в подвал. Стали опрашивать жителей, но они все в один голос за него заступались и рассказывали что как он защищал их от немцев.

Трудно сказать почему его не расстреляли. Может быть учли что он отпустил мужиков по домам, а может быть просто была разнарядка на призыв в армию. Но так или иначе его направили в штрафбат.

***

В армии Ивану было привычно. С первой войны особо ничего не изменилось. Воевали они немного, больше ходили. Кормили плохо, оружия было мало.

Хуже всего было с политруком. Он постоянно хотел кого-нибудь расстрелять, доставал пистолет и наводил его на каждого по очереди.

Перед боем политрук сильно напивался и стрелял в воздух над головами солдат.

Однажды пришел приказ идти в атаку.

Прошла артподготовка и нужно было подниматься из окопов. Но немцы сильно отстреливались и никто вставать не хотел. Политрук был сильно пьян и ходил в полный рост пинал солдат ногами материл и стрелял грозил расстрелом. В роте было несколько мужиков а остальные необстрелянный молодняк. Рота едва поднявшись в атаку пробегала двацать метров и снова падала вцепляясь зубами в землю. Особенно плохо было с молодыми – они не могли даже поднять головы не смотря на все угрозы политрука. И тогда он начал их убивать. Он подходил хватал очередного солдата за шиворот, если тот не вставал стрелял ему в затылок и шел к следующему. Но рота все равно в атаку не шла.

Иван смотрел как политрук ходит над шеренгой и считал выстрелы.

Вдруг кто-то крикнул: «Мужики, он же наших детей убивает!»

Политрук упал.

На следующий день приехали особисты. Проверили, оказалось что политрук был убит в спину, поэтому всех кто выжил арестовали и увезли. Ивана тоже увезли.

***

В деревне о нем долго ничего не было слышно. Нет известий – и хорошо. Бывает хуже…

Но однажды пришло письмо без подписи в котором сообщалось что Иван сидит в Москве в Бутырской тюрьме и что он в плохом состоянии.

Мама Маша ехать не могла из-за детей, поэтому поехала сестра Ивана. Пока добиралась до Москвы, пока добилась свидания прошло недели две.

Она узнала его только когда он ее окликнул. Иван распух от голода от голода. Он заболел, перестал выходить на работы, ему перестали давать пайку и он просто умирал.

Сестра передала ему хлеб и кусок вареного мяса. Вернувшись в камеру, Иван мясо спрятал на себе а хлеб сразу отдал уголовникам и его не стали обыскивать. Он знал, что если не отдаст все равно отберут, а могут и убить. Несколько дней он тайком отслаивал мясо по кусочку и сосал его. Есть сразу было нельзя, потому что после голода мог случиться заворот кишок.

Через несколько дней он пошел на поправку, стал выходить на работу, получать пайку, а вскоре его наконец осудили и отправили в лагерь.

***

Лагерь он и есть лагерь – что про него рассказывать. Выжил и слава богу. Вот только от морозов у него стали болеть суставы. Колени опухали так что он не мог ходить а пальцы на руках вообще не гнулись.

В лагере с ним вместе сидел один абхаз. Он сказал Ивану что лучшее средство от больных суставов это горячий песок. Поэтому когда наконец началась амнистия Иван полуживой поехал к Черному морю в поселок Очимчири.

На берегу он зарывался в песок и часами лежал без движения. Боли постепнно отступили.

Долго батрачил на местных, потом наконец снял угол и выписал Машу с детьми.

Стали жить вместе.

***

Дети постепенно выросли и разъехались кто куда – учиться, работать, рожать детей. Но каждое лето приезжали в гости. Внуки целыми днями пропадали на море, ели дешевые фрукты, загорали, а в сентябре все снова разъезжались и деда Иван с бабой Машей оставались одни.

Иван плотничал и торговал самогоном. На жизнь хватало, детям отсылал и на похороны копил.

Однажды ночью к ним ворвались бандиты. Требовали денег, сказали что «раз ты торгуешь самогоном то должны быть деньги – отдавай». Сильно побили Ивана, побили бабу Машу, обещали вообще убить и дом спалить.

Иван часть денег отдал.

По голосам он грабителей конечно узнал – это были соседи по поселку. На утро Иван собрался идти заявлять в милицию, но увидел как эти же бандиты демонстративно прогуливаются у его дома вместе с местным милиционером.

Иван подумал-подумал и решил, что пора уезжать.

Он продал дом и вернулся с бабой Машей в свою деревню на брянщине.

***

Деда купил небольшой домик в три окна, прибрал его, обустроил огород и снова к нему на лето стали приезжать дети и внуки. Купались теперь на речке, ели овощи с огорода, помогали по хозяйству.

Деда старел незаметно – стал ростом пониже да зрение ослабло. А вот баба Маша совсем ослепла, сидела на скамейке и часто плакала.

Иван называл ее «моя девочка».

Когда баба Маша умерла, он схоронил ее на местном кладбище.

Сам тоже долго жить не стал.

Когда его хоронили, оказалось что он загодя продал дом соседям и после поминок все внуки получили кое-какие деньги – последний подарок от деды Вани.

***

Ломша Иван Ульянович, родился в 1899 г , умер в 1991 г.

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com/