Название
1	Как Клава худела
2	Как Клава женственность открывала
3	Как Клава училась неожидать
4	Как Клава спонсора искала
5	Как Клава простила своих родителей
6	Как Клава стала удачницей
7	Как Клава договаривалась с депрессией
8	Как Клава дрессировала панику
9	Как Клава с менеджером мирилась
10	Как Клава влюбилась
11	Как Клава получила письмо от тренера

 

Как Клава худела

Клава решила похудеть. Скоро лето и очень хотелось в замуж. Замужеству мешал попастый целлюлит, и пухлястая складочка чуть ниже пупка.
Да, еще нужно было найти мужчину. А мужчинам нравились худые самочки. Поэтому нужно было срочно постройнеть, но только без жестких диет.
Хотя Клаве и хотелось бабского счастья, но даже ради него она была не готова отказаться от вечерних набегов на холодильник.
Итак, утром, в первый весенний понедельник Клава сделала себе бутерброд и села за ноутбук.
Поиски поставщиков и организаций, оказывающих «худеющие» услуги, длились два часа и почти венчались успехом. Было принято решение не пить таблетки и чаи, а обойтись фитнесом. 
Через неделю каждодневных тренировок, тело пошло в отказ, вкупе с безвольно свисающими конечностями и потянутыми местами мышцами. 
Клава, было, решила отказаться от этого самого женского счастья, но по дороге с работы ей вручили флаер и она пошла….
Пошла-пошла, и пришла на тренинг. Точнее семинар, с простым названием «Как научить организм стройнеть». Название было хорошее, но не понятное. Тренерша была смешливая - вся в синем. Очкастая, но не нудная. Девочек на семинаре пришло не много, и было не очень страшно рассказывать про еду, про сладкое и соленое, про любимое пиво с чипсами. И даже про пельмени и шанежки. 
Тренерша нисколько не ругалась, что Клава любила поесть на ночь. Все спрашивала, спрашивала. И неожиданно для себя Клава вдруг произнесла вслух: «Получается, я жру на ночь, потому что у меня нету любимого мужчины и постоянного секса?»
Сказала и заплакала. Горько и сладко, как в далеком детстве. Когда мама пинала, и ругала супруга, валяющегося на полу, а Клава пряталась под кроватью и смотрела на ежевечерний ритуал «встреча папы с работы»
Тренерша обняла Клаву, прижала к себе, и девочки тоже встали вокруг, и сразу стало как-то тепло. Между титями. А потом тепло покатилось вниз живота. И Клава вдруг четко вспомнила, как мама сказала ей: «Доченька, вот смотри, какие они мужики. Сначала тебя забрюхатят, а потом водку жрут, а ты сама лямку тянешь – дитё ростишь. Уж лучше одной, чем с мужиком. Гляди!»
Клаву обожгло. Не лучше. И не одной. И не все они такие. И не обязательно, что секс всегда приводит к беременности. И самое главное - дети, это не лямки. Их не тянут. Их любят, любят, любят. Гладят, обнимают, целуют, и говорят, что они самые-самые. Принцессочки-красатулечки! Конфеточки-пипеточки! В рюшечках, и в юбочках! И губки красивые, и глазки блестящие. И самое главное – улыбающиеся. Сверкающие, сияющие девочки, доченьки, желанные, единственные…
Клава пришла домой, достала листочек, который ей дала тренерша и прочитала.
Я люблю свое тело. Мое тело любит кушать. Вкусно и красиво. Вдумчиво и радостно. С удовольствием, в радости и в смирении с собой. В полном принятии себя. Своего тела и своей фигуры. Я люблю свое тело. Я себя принимаю. Я себя люблю»
Стало тепло. Легко и свободно.

 

 

Как Клава женственность открывала

Клава решила стать хорошей любовницей. Чтобы понравиться мужчине, и чтоб он ее потом не бросал. И не предавал. Или если и обманывал, но так, чтоб Клава ничего не знала. И не чувствовала. Для этого надо было найти любовника. Ну, мужчину, с которым можно было вступить в любовную связь. И даже влюбиться. 
Клава подумала-подумала и решила написать письмо тренерше с того семинара. Та ответила, что для начала будем раскрывать женственность. Клава засомневалась, что такая в ней есть. Но Маус сказала, что раз родили девочкой, то всё, что должно быть по природе - уже заложено, осталось понять, почему все дремлет и не идет наружу.
Клава немного успокоилась и начала читать программу. Раскрытие женственности или Ж.
Сначала надо было ответить на вопрос – что такое Ж. Клава сразу написала – ходить как в кино в платье, с накрашенными губами. И чтобы волосы были красиво уложены как в салоне. Потом чтобы машина была, чтобы обувь не пачкать. И сотовый телефон, розовенький, со стразиками.
Прочитав полученное, девушка опечалилась – на женственность требовалось много-много денег. У нее даже денюжек не было. Так – деньжатки. Клава работала в кафе, похожем на столовую. И зарплата была таких же размеров, как и пирожки к чаю. Крошечные и не вкусные.
Правда тренерша сказала, что женственность зависит не от денег, а от самооценки. А вот последняя - во много зависит от зарплаты. Потому что на мозг давят социальные нормы. Искаженные и не всегда нужные. Клава приободрилась, и пообещала выполнять программу, как написано. 
То есть начать хвалить себя. И прекратить себя ругать. Потом завидовать. То есть сравнивать себя с другими девочками, особенно с теми, кто лучше и богаче одет. А еще надо было записать для тела эпитеты – красивые слова, такие, чтобы за дух брало, когда произносишь. Нельзя там всякие обыкновенные, например, «худой», «красивый», «плоские». Надо, чтобы слова вызывали восхищение. А потом надо брать листочек, каждое утро, и смотреть на себя в зеркало, приговаривая.
У меня восхитительные волосы. У меня сверкающие глаза. У меня чувственный рот. У меня скульптурные скулы. У меня царственный подбородок. У меня величественная грудь. У меня грациозная талия. У меня божественные бедра. 
Клава смутно представляла попу богинь, но догадывалась, что это очень и очень замечательно. Тренерша объяснила, что любые плохие слова о себе и своем теле как бы потом превращались в плохое настроение, нехорошие события. И самое отвратное – они портили кожу, волосы, тело. Получалось, что если Клава ругала свой живот, то он слушал-слушал хозяйку, «обижался» на нее, а потом в отместку толстел и пухлел еще больше. Клава слабо верила в эту закономерность, но решила попробовать, а вдруг и правда, что она сама себе «лепила» плохую и не красивую фигуру. Ради результата девушка даже решила найти в интернете специальный словарик и подобрать «восхищающие» слова для своей новой внешности. Уж очень хотелось познакомиться с сильным и мужественным мужчиной.
Перед сном Клава вспомнила про еще одно задание под названием «Путешествие в чувства и ощущения». Она представила себе море. Как на рабочем столе у старшего менеджера после ее отпуска. Значит, были она, море, пляж. И он – мужчина в белых широких брюках с завернутыми брючинами. И ничего кроме этих матросских брюк. Даже без трусов. Клаву бросило в жар. Очень сильно захотелось прикоснуться к красивому мускулистому животу. Клава представила, как тихонько коснулась пальцем кожи. Неожиданно ей стало сухо во рту, а внизу, ну там, жарко-жарко. Клава понюхала воздух. Точно, это пахло от этого воображаемого красавца на пляже. Терпко и вкусно. Клава не знала, как назывался такой запах. Но тренерша сказала, что можно придумывать свой. И Клава решила, что это пахнет его желание. 
У девушки закружилась голова. Получается, такой красивый мужчина может ее хотеть. О, это было роскошно. Теперь у нее появилась возможность в любой момент коснуться этой сильной груди, с красивыми завитушками. И туда, ниже. Куда еще Клаве было даже страшно посмотреть. Мама говорила, что туда смотреть не надо. Почему - мама не говорила, но Клава все время чувствовала опасность. Ей казалось, что если она ЭТО увидит собственными глазами, то они ослепнут. Клава хотела сказать про это тренерше, но она боялась, а потом вдруг поняла, что тренерша и сама догадалась. Потому что...потому что…она как-то легко подошла к тому, что женственность может раскрыться только после того, как девушка влюбиться, а потом будет близость, любовь, отношения. И этот самый – секс. О! Клава даже перестала дышать. И решилась. Оставалось последнее домашнее задание, если бы мама узнала, она бы точно… отстегала ремнем. И по рукам, и там, куда надо было коснуться. Алена сказала, что это называется ласкать себя. И что это совсем не противно. И не больно. И полезно, потому что помогает понять, как нравится, чтобы мужчина касался и доставлял удовольствие. Клава мысленно перекрестилась, попросила прощение у мамы и опустила руку вниз живота.
А потом утром еще раз. Вот.

 

 

Как Клава училась неожидать

Наступил май. Клава почти была счастлива. Она научилась ходить на высоких каблучках. И даже не стеснялась того, что при этом ее попыш оттопыривался. И волнующе покачивался – тик-так, тик-так. 
А еще Клава поняла, почему мужчинам нравится, когда девушка носит распущенные волосы, уложенные мягкими блестящими волнами. Правда, для этого требовалось много времени, но теперь ей было для чего вставать рано утром.
Брать коврик, делать особые упражнения для оттачивания силуэта, выравнивания осанки, подтягивания живота и ягодиц. Потом идти в душ. И пенить голову. Нежно-нежно. А не так, как мама в детстве - царапками. 
Клава с трудом уговаривала себя не брать скрабик, приготовленный самой, из кофейной гущи. Тренерша сказала, что подобные отскабливания делать лучше вечером.
Особое наслаждение девушке доставляло масло. Обычное, детское. Совсем не дорогое. Пахнущее уральскими цветами. Капелькой масло лилось на ладошку, а потом к телу. К коже. Медленно. Без спешки. Сантиметр за сантиметром. По всем-всем впадинкам. По каждому восхитительному закруглению. 
Клава наконец-таки поняла, почему любая женщина, даже самая полненькая, может быть богиней. Потому что, любое женское тело можно довести до состояния гармонии. Таких пропорций, которые манят любого мужчину. Плотные широкие бедра, сочный упругий живот и высокая грудь.
Единственное, что очень расстраивало, что никак не получалось познакомиться с достойным мужчиной. Хотя Клава и улыбалась. Но пока на нее обращали внимание…Ну как бы это сказать помягче, не лучшие представители мужского населения. Но Алена сказала, что скоро все изменится, поэтому надо продолжать ухаживать за собой, и еще больше внимания уделять внутренним ощущениям.
Концентрироваться на том, чему можно восхищаться просто так, без денег, без обязательств и условий. 
Первой стыдливой травушке под окном. Пусть даже затюканной прошлогодними окурками. Главное, что она росла. Она шла вверх. Спокойно и уверенно.
Клава училась неожидать. То есть ловить каждое мгновение. Не стопориться на давно убежавших неудачах. И не страшиться будущих испытаний.
Девушка вдыхала ароматы людей, приходящих в кафе. Разглядывала морщинки на их сутулых лицах. Представляла, какие они были в молодости. Как они, должно быть, были счастливы. И Клава вдруг поняла, что жизнь сама по себе идеальна. В своей несовершенности и непредсказуемости. В своей уникальной повторяемости и завораживающей монотонности.
Ей уже все меньше и меньше хотелось жалеть себя по вечерам. Вместо этого, Клава училась рисовать. Простым карандашом. У нее получались волшебные картинки. Целые истории про то, как она встречает прямо у себя в столовой своего Мужчину. Ну когда он берет чай у ее закуточка. А она стоит, вот так, склонив головку на бок и улыбаясь чуть кокетливо и загадочно.
И он долго смотрит на нее, пока расплачивается на кассе. А потом смущенный знакомиться. И обещает встретить после работы.
И провожает домой. На своей машине. Обычной такой, черной. Простой и понятной. И Клаве нравится, что он умеет молчать. И смотреть вместе с ней на дождь, смывающий все старые обиды, печали и неверия в собственные силы.

 

 

Как Клава спонсора искала

Клава решила найти спонсора. Не то, чтобы прямо с утра и за один день. Но хотелось как можно быстрее. Очень, очень нужны были новые туфельки, и еще около двадцати вещей по списку «Летний гардероб». Девушка написала тренерше в аську, решительно, и как ей показалось, со знанием дела: «Алена, я хочу узнать, над чем мне надо поработать, чтобы найти мужчину-спонсора. Скажите, какие внутренние сопротивления могут мешать мне принимать от мужчин подарки». Слово «деньги» Клава побоялась указать, ибо ситуация с участием передачи купюр из рук мужчины в ее собственные кроме, как 241 статьи УК, никаких других ассоциаций не вызывало.

Пока Алена не отвечала, Клава начала усиленно придумывать места, где могли водиться спонсоры. И как попасть на эту территорию. И во что надо быть одетой. М-да, получалось, чтобы найти спонсора для модной одежды, нужна была для начала сама модная одежда, ну чтобы зайти в эти самые элитные клубы и виповские рестораны? Несправедливо. Клава расстроилась и пошла на пробежку. Куда лучше, чем лежать на диване и смотреть какой-нибудь телесериальный примитив.

Вечером, пообщавшись с Аленой, Клава составила план по поиску спонсора. Настроение улучшилось. Все было не так сложно.

Во-первых, спонсором может быть любой мужчина. Задача женщины вдохновить его на эти действия.

Вдохновить его могли два вектора: жалость и восхищение. Естественно, самым простым было – вызвать у мужчины желание помочь прекрасной девушке, попавшей в непогодь. Клава ярко представила, как она идет по улице в дождь, стоически смахивает со щечек слезки, неся в руках «расклеившиеся» туфельки. На перекрестке рядом с ней останавливается красивущий джип и принц-водитель сам предлагает купить новую обувь (конечно же, в бутике) и спрятаться от обжигающегося ливня в роскошном ресторане.

Клава была не против пройтись по улице босиком, но уж очень не хотелось напороться на осколок и не дай бог порезать пяточки. Оставалось – восхищение.

С этим выходило труднее. Оказывается, чтобы вызвать у мужчины желание одаривать на этом векторе, нужно явить ему образ хрупкой и нежной Принцессы, очень близкой к состоянию распахнутой и наивной Девочки.

Клава еще раз посмотрела в зеркало. Во взгляде отчетливо виднелась жесткость, и даже какое-то пренебрежение ко всем, и в первую очередь – к мужчинам. Девушка попыталась «добавить» наивность – мозги отчетливо посылали сигнал «ну ты и дура.»

Клава открыла свои записи. Так…Мужчинам нравится общаться с женщиной, которая не выглядит умнее его. Для мужчины женский ум читается в ее взгляде, и проявляется это через высокомерие и критику.

Высокомерие выставляется женщиной как фильтр для мужчин, которые якобы заранее не соответствуют её высоким требованиям, будь то финансы, статус и умение быть галантным ухажером.

Поэтому высокомерие появляется вследствие таких процессов как оценивание и критика – результат работы внутреннего сканера умной леди. Чем дольше работает сканер, тем больше этой самой критики появляется в женских глазах. И тем больше становится дистанция между ней и потенциальным героем. И тем сложнее Вселенной подарить ей кого-то стоящего.

Клава слегка расстроилась. Получалось, что чем умнее женщина, тем она одинокее? Или одиночнее? Как правильно? Блин, да какая разница, если суть-то одна. Если я всем и вся демонстрирую свой ум, то, скорее всего, я так и останусь одна. То есть «Я Сама»? Девушка еще раз перечитала последний абзац: Слово спонсор происходит от латинского sponsor - «поручитель», из английского spondere - «обязаться, поручительствовать, гарантировать». Получалось, что мужчина, одаривающий женщину, говорил миру, что он за нее поручается. И гарантирует ей заботу и свои обязательства перед ней за ее благополучие и процветание. В том числе здоровье и красоту.

И нет здесь никакой примеси, которая бы указывала на товаро-денежные отношения. Все просто: женщина - хрупкая и нежная, обольстительная и желанная. А мужчина - сильный и храбрый, гарантирующий и помогающий сохранить эту красоту. Потому что в состоянии «Я сама» быть легкой, наивной, воздушной и распахнутой становится не для кого. Клава сделала упражнение на выключение мозга, и еще раз улыбнулась.

Отражение в зеркале искрилось кокетством. Девушка «добавила» чувственности и загадочности. «Я трепетная Майская Роза и я готова дарить свою нежность! Всем-всем и всю-всю, без остатка и без каких-либо условий!»

 

 

Как Клава простила своих родителей

Клава плакала.  Вечером можно было. Вроде как бы и не считается. Утром ей  еще удавалось гасить в  себе эту гадину, но как становилось темно,  сердце сжималось от удушающей  несправедливости вселенной, от топкой жалости к себе. Хотелось кричать, ломать, рушить. Сил хватало только на выть, скулить и всхлипывать.
Ну почему, почему так, я стала красивой, стройной, такой славной, а все равно нормального мужчины рядом нет. Даже у соседки есть, а она пьет и потом, на левый глаз косит. И ведь такая довольная ходит, что Васька вернулся. К ней.
А ко мне липнут…такие же как отец. Вялые мямли.  Такие безликие. Как будто из теста сделанные. Для пирожков. Зачем мне пирожковые мужики. Я хочу с широкими плечами, и чтобы подбородок был стальной, и голос, такой с хрипотцой,  и чтобы взгляд пронизывал до самого низу.
И чтобы он все сам. Делал. А не просто обещал. Как папа маме.
А она потом его ругала. И было так противно, что он нисколько не защищался. Не мог ее заткнуть. Терпел, и оправдывался. Что это не он. А жизнь такая. И ничего уже не изменить. Надо привыкнуть.
Клава сжала губы.  Я не хочу привыкать. Я хочу получать то, чего я достойна. Алена сказала, что для этого надо простить папу. И маму тоже.
Но как, но как…Почему я должна. Я не могу. Ведь это они, они вели себя как нелюди. Ругались, мама пинала папу, а он терпел. Она называла его такими словами….такими… Клава захлебывалась от возмущения. Неужели все мужики такие. Нет. Не должно быть. Не может. Ни за что. Девушка схватила бумагу. Начала писать. «Я знаю, папа любил маму. Я знаю, мама любила папу. Я знаю, мама и папа хотели меня родить. Они любили меня. Они хотели, чтобы я была счастлива. Я принимаю их такими, какими я их помню. Мне больно, мне обидно. Но я понимаю, что это была их ответственность и их выбор, вести себя так, как они это делали. У меня есть выбор взять и простить их. Прямо сейчас. Отпустить прошлое. Перестать сожалеть, и нести ответственность за их действия и бездействия. Я несу ответственность только за свои сегодняшние чувства. Мне легко, что я могу теперь делать все, что только пожелаю. И Вселенная откликается с готовностью  на мои желания,  ибо я благодарна каждый божий день за то, что я дышу. Значит, я живу. И мне упоительно. И свободно. И готова любить и быть любимой так, как я хочу. Так, как хочет мое тело. Моя душа и мое сердце. Я готова. Я люблю».

 

Как Клава стала удачницей

Клава искала спонсора. Поиски шли своим ходом. Но уж больно своим…результатов пока не было, и девушке постепенно пришло в голову, что может быть стоит поменять работу. И начать зарабатывать больше.

Сразу стало зябко и неуютно. Вроде кризис. И дёргаться сейчас не логично. Тем более что летом сезон. Но с другой стороны. Алена сказала, что девушка должна распоряжаться своей жизнью сама. Уметь доверяться мужчине. Но всегда в первую очередь рассчитывать на себя. И свои силы. С полным осознанием ответственности за все свои поступки и не-поступки.

Клаве очень не понравился тезис про ответственность, которую надо было взять за свою жизнь. Получалось, что помимо себя вроде как и винить-то не кого. Клава попросила тайм-аут у своего желания на кардинальные перемены, и придумала новое – добиться повышения зарплаты на прежней работе. А потом написала Алене, что готова.

Утром Клава получила Урок Пинатора и села составлять план. Для начала девушка выписала качества, которых ей недоставало. От каждого веяло подвигом.

И сверхусилием. А на практике - выходом за периметр привычки и комфорта. Результатом таких хождений должно было стать чудо, точнее – удачливость. Свойство, без которого не мыслим успех. Таким образом, совокупность качеств укладывалась в маленький подвиг с большими последствиями.

В понедельник Клаве полагалось проявить Инициативу. На практике девушка должна была подойти к начальнику и предложить систему по привлечению более платежеспособных клиентов. Для этого требовалось изменить интерьер и сделать кафе более уютным и домашним. Клава решила, что это можно было достичь, если постелить на стол белые скатерти в красный горошек и развесить полотенушки в туалете и у кассы. Ясен день, что под пошивом подразумевался другой подвиг, а именно - их собственное ручное изготовление или Созидание. Клава понимала, что нарезать и подрубить четырехугольники сможет и мартышка. Но вдруг шеф вообще не станет слушать? Кто она… Какая-то кассирша из придорожной забегаловки. Поэтому на время общения с шефом ей придется включить другое качество удачливых людей – Самоконтроль. А еще Точность мыслей. И без сомнения - Аргументацию. Последняя могла родиться только в содружестве с Решимостью и Настойчивостью.

Клава вспотела. Мама всегда говорила, что спорить не хорошо. Этим самым ты можешь обидеть человека. Получалось, что если я хочу стать удачницей, мне придется как-то взять и начать реализовывать в первую очередь свои желания?

Совсем неудобно. А что если, обо мне подумают не то. Клава мотнула головой.

Ну и пусть. Главное, что я начну включать самое главное свойство успеха и везения – Самооценивание.

Ведь я и только я вправе оценивать свою жизнь, свои цели, желания и стремления. Я могу лишь выслушать мнение других людей, но делать вывод о том, что я буду или не буду, стоит или нет, почему и когда – буду я и только я. И никто другой. Ибо это есть Моя Жизнь, Моя Любовь, моя Удача!

Клава написала инициативную речь. И вдруг почувствовала Азарт. Алена сказала, если начать формировать это ощущение каждый вечер, представляя в голове разные картинки удачного завершения выхода за зону комфорта, то, постепенно Азарт перейдет в Кураж, а с ним недалеко до ощущения Победителя. О как!

 

 

Как Клава договаривалась с депрессией

Клава пила пиво и курила. Прямо в комнате. Да-с! Тонюсенькие ментоловые палочки и дешевское пиво. На дорогую «баварию» деньгов не хватило. Девушка лежала на диване и смотрела в «Комеди Клаб». Павел Воля был хорош. А Клава в грязной сальной майке. И в лосинах с зашитой дырочкой. Видела бы меня сейчас Маус.

Девушка плакала. Душа плакала. Тело плакало. Вся сущность рыдала – начальник сказал, что она идиотка! Полная дура со всеми ее полотенушками и бахромушками. Иван Петрович орал на нее, тряс в лицо какими-то бумажками и причитал, что теперь ООО платит налогов больше, чем в том году. И скоро он вообще на фиг (Петрович сказал немного другое слово) всё кафе закроет. А она со своими инновационными подходами, пиарщица недоделанная.

Клава посмотрела в интернете, кто такая пиарщица, ей стало смешно. У нее даже образования высшего нету. Тем более, креатива этого. Откуда его берут. Как можно было так грубо. Как? Ведь я так долго писала и перед зеркалом репетировала. И челку заколола, чтобы выглядеть старше. Ну, умнее.

Жизнь не справедлива. Всё! Всё! Не могу, не могу…Я красивая, зарядку делаю, тело глажу, одеваюсь на последние копейки, волосы укладываю и улыбаюсь, ради их, им, им…а ничего не выходит. Спонсора нет. Завтра платить за аренду, а я все потратила на платье. И туфли. Ведь проходила бы еще в старом. Господи, там ведь всего два зашитых места. Я не могу. Я больше не могу! Если завтра не заплатить….Меня выгонят, я уже второй раз задерживаю…. Боже, зачем, ну зачем я послушалась эту очкастую училку. Ведь было все более или менее. А теперь хоть увольняйся.

Не-е-, пусть Маус и отвечает за свои подвиги.

Клава открыла аську и постучалась. Алена не отвечала. Ну да, другим мозги пудрит. К лучшей жизни за уши тащит. Блин, да где она лучшая жисть-то. Где?!?

И пиво кончилось. Клава подошла к шкафу. В джинсах лежало двадцать рублей. Надо еще четыре рубля. Не хватает. Блин, я жалкая неудачница, у меня даже на пиво не хватает.

Девушка надела джинсы. Вышла на улицу. Гроза летела в лицо. Добивала щеки. Рвала волосы. Гнула к земле.

Клава завыла. В груди жгло. Матка свернулась камнем. В горле першило.

Девушка опустилась на скамейку. Всё, я больше не могу. Делайте, что хотите. Я сдаюсь. Всё!!!

В кармане как будто пискнула смс-ка. Кого тащит в такую позднь? Маус проклюнулась? Третьим глазом учуяла, что мне никак? Что она слажала, а я ее послушалась?

Клава открыла сообщение. Это...это был Петрович! Девушка подпрыгнула… Он извинялся! Нет, не может быть, он извинялся, что был не прав!!!

Потому что посоветовался с женой. Вечером. И та сказала, что он…ну там опять было слово нехорошее. А главное, он сказал, что хочет, ну чтобы Клава больше не работала в зале, а в офисе. Помощником менеджера по пиару.

Ой, это же центр города. Там где бутики. И витрины. И пахнет вкусно. И машины, машины. И девушки все в блестках. Все сверкают. И мужчины смотрят на них. Такие сильные. В костюмах. О-о-о!

Клава размазала грозовые слёзы по щечкам.

Я могу! Я могу! У меня получилось! Я смогла. Я умная! Я сделала все правильно!!!

Девушка грозилась кулачком неудачам. Вселенная соглашалась. Внутри было тепло и как-то равнодушно. Нет, не равнодушно. А умиротворенно. Как ранним утром. В лесу. Когда соловушка ликует, что настал новый день, новый шанс, новая попытка на прочность.

Не важно, что ты делаешь. Важно, что ты делаешь то, что считаешь правильным и правильно реагируешь на неудачи.

 

 

Как Клава дрессировала панику

Клаву тошнило. Её повысили. А ей не в чем пойти на работу. Новую! В центре города! Мамочка…

Девушка с тихим ужасом смотрела на стульчик. Там висела юбка. Да. Черная. Но она такая старая. Она же блестит по швам. И шлица подшитая снизу. Сбоку. Ужас!

Я не хочу в ней на новую работу. Потому что там, на старой, когда я сидела, то под кассой её было не видно. А теперь… Я же помощник нашего менеджера по пиару. Я же теперь в бизнес-центре работаю! Где полы шампунькой отдраены, и все так вкусно пахнут. И часами-кольцами поблескивают, с укладками, лэп-топами и этими ой-подами.

Клава специально посмотрела рано утром в интернете, как должны одеваться пиарщицы. Ну, офисные королевы! Все такие тоненькие, в таких зауженных пиджачках с вырезом, невесомых блузочках и дизайнерских юбочках, плавно обтягивающих их совершенные точеные бедра.

Девушка начала задыхаться. Выходить через пять минут. Иначе на автобус не успею. И все, не будет счастья, не будет новой работы! Я не смогу быть счастливой! Я не сумею! У меня не получится. Зачем, зачем я сунулась с этими полотенушками. Петрович, сволочь, зачем ты послушал меня? Зачем ты меня послушался? И жену! Боже!

Клава схватила юбку. Так, надену ее. Просто надену. Алена говорила, что когда паника, нельзя поддаваться ее дрессировке. Надо просто делать то, что первое приходит на ум. Бесполезно уговаривать себя расслабиться. Организму нужно действовать. Он в ступоре. И вывести его можно оттуда только тем, что надеть эту старую на себя…. блин, висит. Мать вашу плюс одно непечатное слово… юбка-то почти висит! Я что так резко похудела? За ночь!?!

Клава подошла к зеркалу. Ой, такого не бывает. Чтобы так, за ночь…

Но почему, почему юбка стала выглядеть лучше? Это не юбка, это мой силуэт. Стал теперь выглядеть. Он просто начал выглядеть. А, наверное, потому, что ткань спустилась на бедра и появилась талия. И я стала выглядеть выше. И как-то …стильнее, да? Это теперь так называется. Я теперь …ну почти как настоящая пиарщица. Клава на всякий случай заскулила. Недолго. Самый чуток.

Блин, блин, теперь рубашка. Пусть тоже старая. Так, надели. К зеркалу. Девушка застегнулась. Не верю! Рубашка тоже стала свободнее. Тити выше. Да, и спинка такая выгнутая. Мурр… Клава покружилась. Японский мать, красотень! Я ж такая, я ж такая…

Сразу захотелось встать в позу Кошки. Или Тигрицы? Или как там звучало на том семинаре? А фиг, какая разница – я теперь шикарная!

Клава уже с гордостью взяла в руки единственную старую сумочку. И с упоением надела новые туфли. Теперь понятно, зачем я вас купила. Вы тот финальный аккорд, который завершает мой офисный ансамбль. И раз вы новые, но и вся одежда тоже новая. И я новая! Клава выпустила победный клич.

В зеркале на нее смотрела изящная, именно так, грациозная и хрупкая – Клаве особенно нравилось это слово – помощница по пиару. Девушка послала себе воздушный поцелуй. И вышла из квартиры раскрепощенной и уверенной походкой Пантеры. Ха! Это еще неизвестно, кто теперь и кого будет дрессировать!

 

 

Как Клава с менеджером мирилась

Шел четвертый день войны. Точнее – новой работы в новом офисе. Клава активно чувствовала себя полной дуррой. Менеджер Ольга Анатольевна активно помогала ей в этом.

Выяснилось, что Клава совсем ничего не знает. Вообще. Ничего, что могло бы укладываться в действия, направленные на повышение узнаваемости образа для участника рынка и его престижа.

Получалось, что участником рынка выходила столовка, престиж заключался в том, чтобы как можно больше людей с трассы заезжали покушать и передохнуть. Клава чувствовала, что дело не в ее мозгах, или точнее в отсутствии опыта, дело заключалось в банальной бабской зависти. И ревности.

Просто Ольга Анатольевна раньше была одна в этом блестящем офисе.

А теперь поставили второй стол. И стул. И тумбочку. И даже компьютер с телефоном. Требовалось срочно всё это выселить обратно. В участника рынка – в столовку, тарелки мыть!

Клава хотела возразить, что она не тарелки мыла, а на кассе работала, но потом поняла, что это только усугубит ее положение. Очень хотелось пожаловаться Петровичу. Вылить ведро обиды на Анатольевну, чего она такая…такая жестокая. За что? Неужели она сама не помнит, как это… быть там и делать то, что холодит твое сердце липким вонючим страхом. Делать то, чего не понимаешь, потому что…а действительно, почему-что? Клава нажала факсовую кнопочку. И посмотрела в окно. Какое название правильное….»Любимов». Должно быть, в нашем бизнес-центре работают только те, кто себя любит. А я? Я опять себя откусываю и корю? Опять себя наказываю? Точно. Ведь для чего-то мне эта менеджериха понадобилась, для чего? Чтобы что?

Клава открыла учебник, погладила пальчиком страничку. «Пиар включает в себя рекламу в СМИ, конференции, субсидирование компанией общественно значимых событий, компании открытых дверей, экскурсии по предприятиям, пожертвования и другие социальные мероприятия». Какая мутотень. И столько трудных слов. Что будет, если я не справлюсь? Ведь Петрович мне поверил, он увидел во мне что-то такое, что я так долго прятала. Зачем? Зачем я послушалась Алену?

Или я сама все это запустила? Значит, сама и вырулю.

Клава села за компьютер. Скоро придет Ольга Анатольевна. Значит, опять начнет придираться. А я опять буду обижаться. Как предсказуема я для Вселенной. Как просто ей выбить меня из состояния гармоничного нуля и принятия себя, своих действий и не-действий, своего удовольствия от наслаждения летящим моментом.

Вот именно, летящим! Я умею летать над трудностями. Не надо в них плавать. И тонуть, захлёбываясь от обид и собственных соплячек.

Надо посмотреть со стороны, а лучше с высоты полета.

Что я имею? Работу. Новую. Чего нет? Опыта и знаний. Образования. Тогда почему я здесь? Потому что я сама проявила инициативу. На бумаге. Теперь мне надо это просто сделать. Что мне мешает? Недоверие. Чье? Ольги Анатольевны? Нет. Она не должна мне верить или не верить. На самом деле…она просто меня боится. Клава аж перестала дышать…Ясность догадки настолько поразила ее, что даже плечи на секунду выпрямились в домашнюю заготовку Победительницы.

О как! Девушка глубоко подышала носом на 4 раза. Точно. Все так просто – это Она боится конкуренции. А кто у нас боится, значит тот слабый, а слабому легче всего что делать? Правильно…нападать и придираться. Значит, сильный что может сделать? Не-е-е, не защищаться, здесь я потеряю много энергии, и не притворяться глупой, нельзя быть неестественной. Сильный может помочь слабому перестать страдать и бояться.

Клава напечатала заголовок. Отчет о проделанной работе. В первой колонке – дату, во второй – что надо сделать в течение дня по плану, в третьей – форс-мажор, а в последней – чем дело закончилось.

Вот, теперь распечатали, заполнили от руки и на стол Анатольевне. Пусть посмотрит и подпишет. Чтобы было легко и свободно. Ей теперь не надо думать, что я делала в течение всего дня, значит, не будет контролировать и спрашивать, а мне – обижаться, что мне не доверяют. Значит, у меня появится наконец-таки время на действия!

Клава посмотрела в зеркало на противоположной стене. И улыбнулась! Я такая умная и гениальная, это что-то!

 

Как Клава влюбилась

Это произошло. Клава смотрела на себя в зеркало. Туалет красивый. Не то, что у меня дома. О, здесь это почти как в раю. Как хорошо, что я влюбилась именно здесь. Я заходила, а он выходил. Туалет общий, проход узкий, и все произошло как в кино. Он весь такой галантный, в рубашке, пахнет так вкусно. И голос. А еще небритость такая специальная. И родинка на щеке.

Клава еще раз ополоснула лицо.

Я не могу. У меня матка сейчас выпрыгнет. И в животе стадо бабочек. Настоящих бегемотов. Давят мои остатки независимости и обид на мужчин.

Не, те были мужчинки, а оказывается есть ….такие…как в детском мультике про русалку или кого еще. Не суть, главное, что он идеален. Он то, что я так долго ждала. О чем боялась даже представить. Он то, ради чего я родилась. Точно. Я просто сейчас захлебнусь от эмоций. Зачем, зачем ты подарила мне его. И снова забрала. Что-то я сделала не так? Или так? Я ведь теперь не усну. Я буду постоянно думать и фантазировать, а что если бы… Так, стоп, никаких «быбышек», не рассекать реальность.

Блин, что делать? Звонить Алене. Нет, сама буду думать. Точнее, не думать, а работать. Скоро Ольга Анатольевна опять вернется, а я опять «чай пересолила».

Клава вдруг рассмеялась. А я ведь молодец. Я столкнулась с ним в таком пикантном месте и так романтично, значит, подсознательно я готова…Ни фига не готова. Клаваааа, ты посмотри на себя. Где он, и в чем ты?

Девушка критично посмотрела. Юбка уже слишком висит. Швы на блузке на солнце блестят - это от утюга. Я вся в таком старье! Противно!

Клава скривилась – я выгляжу как нищенка. И куда я лезу, дура! Ляжки болтаются, задница плоская, лак за 90 рублей с китайского рынка! Клава! Опомнись! С ним должна быть Принцесса, а не кухарка! Настоящая тростиночка с попкой воробушка! И идеальный профиль, как у куколки!

Клава заплакала. Я никогда не буду счастлива. Никогда. Это бесполезно.

Девушка вышла из туалета. Подошла к лифту. Надо вниз, на охрану, забрать почту.

Охранник протянул пакет. Клава даже не скрывала слезы. В груди жгло. Хотелось, чтобы кто-то сильный обнял. Почему у меня нет никого сильного? Девушка уставилась на пакет. Название фирмы другое. Блин, не к нам, опять возвращаться. Клава вытерла ладошкой глаза. Плевать, пусть будут красные.

И замерла. В конце коридора стоял Он. Ну тот Принц, из туалета. Ой, надо вернуть на охрану письмо, а рядом он. Мамочкавааааа! Стоит. И не думает уходить. Клава как завороженная подошла к стойке, протянула пакет, пискнула, что ошиблись адресом. Главное не смотреть на него. У меня морда красная, нос весь в соплях. Сейчас сердце разорвется. Все, не могу! Клава подняла глаза. Он смотрел в упор.

В груди всё остекленело. Заиндевело. Он подошел ближе. Если он сейчас что-то скажет, я упаду. Клава начала медленно отодвигаться.

И ты подошел вплотную и протянул руку. И я застыла. И ты спросил:

- Зачем рыдать?

И пригладил волосы.

- У вас такие зеленые глаза. Не плачьте.

И я сказала, что не буду. Ты погладил по щеке и вышел. А я продолжала смотреть сквозь стеклянную дверь. Как ты садишься в машину. И уезжаешь. Все - нет тебя. Но ты здесь. Прямо здесь. Рядом с сердцем. И на щеке. И волосы помнят твою ладонь. И я, вся я теперь помню тебя!

Я улыбнулась охраннику. И мне стало так мягко. Так легко и так просто. Понятно и бесконечно сладко. В себе. О себе самой. Я вдруг поняла, как сильно я люблю себя. Я себя люблю! Всю-всю! Любую. Навсегда. Люблю!

Все теперь можно работать. Теперь можно жить дальше.

Охранник протянул мне письмо, смущенно извинился за ошибку. Я опять улыбнулась, но теперь уже сама себе, и пошла досаливать чай.

 

 

Как Клава получила письмо от тренера

Клава открыла почту. Ольга Анатольевна должна была переслать ответ от Департамента содействиям инвестициям. Вместе им удалось уговорить Ивана Петровича участвовать в конкурсе для малых предпринимателей. И не просто участвовать, а выиграть грант и еще кучу всяких мелких возможностей для большого пиара.

Как все быстро…и как все оно…невероятно.

Даже в отпуске Клава продолжала работать, несмотря на столь бурный, нет, пожалуй, просто-таки штормовой роман, герой которого сладко спал рядом, на кровати их гостиничного номера.

Клава развернула экран, чтобы свет не мешал нежиться Тому, кто развернул одним свиданием ее жизнь в противоположное направление, сотканное из нежнейших поцелуев, откровенных признаний, и удивительных ощущений. Ой, это потом, сначала письмо...

"Ты давно не проявлялась. Значит, что у тебя все хорошо. В любом случае, тебе полезно это прочесть.

Школа Флирта закрыта. Тренинги уехали в бессрочный отпуск. Но запросы и вопросы все равно идут. «Как сделать так, чтобы меня заметили?». Очень хочу нравиться мужчинам так, чтобы они падали ниц и совершали подвиги».

На той неделе одна из самых преданных и упорных клиенток похвасталась – незнакомец подарил мне на улице розу. Впервые в жизни. «Что делать дальше? Как усилить эту волну?»

Отвечаю. Продолжать восхищаться. Мужчинами и собой.

И там и сям мешают обиды. А также современное, клавиатура не поворачивается напечатать «свободное» общество. И его стереотипы: начиная от «мужчинам нравятся только худые» и, заканчивая «все они – ме-е… изменяют».

Да изменяют. Периодически. Но не обязательно, что это произойдет именно с тобой.

Никто гарантию не дает. Но все-таки надо пробовать. Влюбиться в себя.

Расслабиться. И сконцентрироваться на образе, который нравится практически всем гетеросексуалам.

Это я про женственность. Без агрессии и натиска.

Берем изящную походку, добавляем полуоткрытую нижнюю губку, наивную распахнутость в обрамлении подвитых ресничек. И блестящие волны. Короткие или длинные – не суть, главное, чтобы они были чистыми. И манили, притягивали, и завораживали.

Мужчины, обычные самцы, занятые работой, успешностью и длиной своего эго, не разбираются в брендах. Они не понимают отпонтованность бретелек, крючочков и петелек, из которых мы мастерим свой корсет, в который затянем не только свой бюст, но и их взор. На всю вечеринку, на всю ночь или дай бог – на всю оставшуюся жизнь.

Мужчины, обычные самцы, боятся близости. Я имею в виду близость эмоциональную, превращающую их сердце в площадку для ответственности, и постоянной готовности умереть за свою милую, нежную и бесценную. Именно поэтому, они так долго, до последнего удара держат этот плацдарм закрытым. Кроме того, они не умеют показывать свои чувства. И нельзя требовать от них сразу выглядеть как муж Джоли, быть чувствительным как сын Иглесиаса и вершить судьбами людей, как коллега Дмитрия Анатольевича. Одновременно не получится. Выбери что-то одно. И туда-то и проецируй свою природу. Слабую и беззащитную.

Признай себе, что ты не можешь рассекать Вселенную, даже если у тебя плотные дельты и ты жмешь сорок пять в фитнес-зале. Природа придумала все просто и ясно: мужчина впереди. Женщина позади. Он – раздвигает, она – обустраивает. Он – оберегает и защищает, она – принимает и вдохновляет. Кстати, «принимает», это значит - прощает. Его природу. Но не хамство, подлость и ложь. Правда, сейчас не об этом. Сейчас - про самое первое и самое трудное – отдавание.

Ведь если ты отдаешь ему свою истинную женственность, то получаешь в ответ такую же кристальную мужественность. Своего самца. Жесткого. Рискованного. Шебутного. Умеющего думать в один конкретный момент своей жизни только об одной вещи. И ее же делать. А не все сразу, как это привыкли мы – женщины.

Женщины, обычные самочки, нуждаются всегда и постоянно в самце. Хотя и могут дышать некоторое количество часиков в формате «Я тут всё сама». Но только лишь для того, чтобы не быть скучной и примитивной, прогнозируемой и вечно выпрашивающей денюжки.

Женщины, обычные самочки, нуждаются в комплиментах, восхищении и преклонении. А это невозможно без лёгкости, которую они являют мужчинам. И лёгкость эта как млечность крыльев ангела появится только тогда, когда появится Сила. И энергия, чтобы вдохновлять свою безоблачность и невесомость. В мимике, жестах, походке. И, конечно же, в улыбке и тембре голоса.

Как проста и гениальна эта формула, хочешь, чтобы появился мужчина, будь Женщиной. Начни ты ухаживать за собой.

И за своими мыслями. В первую очередь. Перестань, ну вот просто перестань жалеть себя, мусолить свою никчемность и неуспешность, особенно в кругу подруг. О-о-о, как много освободиться свободного времени. И знаешь почему? Потому что, как показывает практика, первая половина такого общения уходит на тему парнокопытности современных мужчин, а вторая - на обсасывание образов других персоналий, то бишь - на сплетни.

Может статься, что ты лишишься на время «преданных» и «верных» подружек. И, слава богу. Позже появятся те, кто действительно дружит, а не приседает на ушные отверстия и не елозит своим нытьем и неудачливостью по твоей ауре.

Куда потратить свое благодатное одиночество? На чистку ментальных каках. И на благодарность Вселенной, и на прощение.

Прощай себя. Просто перестань себя грызть, запрети себе делать клюв-клюв, а взамен – восхищайся и хвали. За любые крохотные достижения. За любые подвиги и сподвижки в сторону принятия собственного тела. Поверхность его достойна любви Хозяйки безоговорочно и безусловно.

Это как Закон отражающего Притяжения. Если ты любишь себя и принимаешь себя всю-всю, все свои целюлитики и пухлястики, то и они постепенно начнут казаться милыми, ровными и сочными. А если педалировать их каждый божий день всякими пакостными эпитетами, то с какой пурги они будут яхонтовыми и бесподобными?

Напоследок еще пару слов про один булыжник на пути к нормальной, то есть обычной Любви. Имя этой глыбе - ожидание идеальности и ровности во всём и всегда. Сказки для чего приделаны? Для того чтобы расслабляться. И сравнивать. Прицеливаться, и анализировать. Понимая, что в жизни так можно, но только если принять всю ответственность за результаты на себя.

А если сидишь, смотришь киношку, наблюдаешь, как там всё сценаристом сладко и гладко прикручено, как все ходы-выходы спецэффектами укомплектованы. И злишься, почему у меня не так, потому что все вокруг виноваты. То никогда не будет «вот так».

Ибо сценарист своей жизни – это ты сама. Только ты и твои ожидания, желания и чаяния. В гармонии с возможностями, навыками и постоянным выходом за зону комфорта. Как в том же фильме. А спецэффекты его – это те же эмоции. То есть - высказанные чувства. Начни ты уже их высказывать. Причем, для начала самые верхние. Это нежность, кроткость и преданность. Через улыбку и свет в глазах.

Пусть они подружатся с твоей Стервищей. Пусть она превратиться в стервочку. И изгладит шлейф Звездатости и еще одного непечатного слова, того, что в рифму. Типа, раз я такая вся Королева, то давай, отжимайся в мою сторону. Вентилируй воздух брильянтами, мехами и загородными поселками на мое имя.

Чтобы вдохновить мужчину на такое изобилие, надо для начала быть такой же идеальной и сногсшибательной. А еще делать то, что нравится ему. Это я опять про образ.

И пока ты его делаешь, ты ему нравишься.

Вопрос – а почему я должна это делать?

Ответ – не должна. Просто умей. Чтобы было от кого рожать крохотных продолжений своей сущности. В розовых или голубых ленточках. Или по два или три сразу.

Ну и если не рожать, то хотя бы просто испытывать удовольствие. Оргазмы и опять же – восхищение.

Я была резка с тобой, знаю, но по-другому было нельзя. По-другому результат пришел бы позже. А ты достойна счастья прямо здесь и сейчас, пока в сердце бьется Любовь ".

Клава вытерла слезы.

Закрыла лэптоп.

Вышла на террасу.

Море. Ты слышишь меня. Ты смотришь в меня. Ты целуешь меня. И я отдаю всё эту нежность Ему. И мне не жаль. Я знаю, что надо жить прямо сейчас. И мне не страшно любить его. И принимать это волшебство как данное. Это не подарок. Это то, что я заслужила. И я верю, я знаю, что на это способна каждая.

Девушка посмотрела на кольцо. Крохотный брильянт искрился бездонным счастьем. Я почти жена. Как это просто. Как это пронзительно. Чисто и понятно. Как это…

Клава смахнула последние слезинки. И помахала закату счастливой ладошкой.

 

---

Сконвертировано и опубликовано на http://SamoLit.com