«Преступление и наказание» на экспериментальной сцене одного из старейших театров России прочли в формате гаджета.

По любопытному стечению обстоятельств два главных театра Петербурга открыли новые сцены с разницей в две недели. Дистанция между ними не только жанровая — в отличие от респектабельной Мариинки-2, новая сцена Александринского театра мыслит себя как молодежное, эксцентричное и богемное пространство для тех, кто в курсе новейших художественных форм.

На открытии, которое загадочно называлось «ТЦ Достоевский», организаторы попытались «поженить» Федора Михайловича с постиндустриальным, технократическим миром XXI века. Эта идея вышла из фестиваля-лаборатории «Театральное пространство Андрея Могучего», проходившего в декабре минувшего года. Тогда режиссер рассказал «Известиям», что считает Достоевского «литературой сегодняшнего дня», а Раскольникова — «абсолютно актуальным персонажем».

Взяв за основу «Преступление и наказание», авторы сконструировали сложный коллаж из спектаклей, лекций и перфомансов, названия которых восходят к базовым темам главного русского писателя — «Милосердие», «Справедливость», «Наказание», «Вера», «Россия», «Власть». На протяжении целого дня бесконечные потоки зрителей и экскурсантов осваивали Достоевского через призму хай-тека, в котором современные художники видят нечто большее, чем просто изобразительное средство.

«По нашему глубокому убеждению, техногенная среда должна быть подчинена художественной воле артиста. Это единственное, что может спасти общество от рабского, заискивающего обслуживания вычислительной техники и коммуникационных устройств», — с футуристским пафосом заявляет театр АХЕ, представивший на открытии спектакль «Выбор».

Это постановка — скрупулезная иллюстрация странного видения Свидригайлова перед принятием решения о самоубийстве. В течение минуты 17 актеров играют 17 моно-спектаклей, снимаемых 17-ю камерами. Действо, которое поначалу выглядит, как полная неразбериха, приобретает логику после раскадровки: снятый только что материал монтируется в 17-минутный фильм с читкой романа Достоевского.

На один из спектаклей этого дня мужчинам вход был воспрещен. Они могли присутствовать лишь виртуально — дозвонившись по скайпу современной Соне Мармеладовой, которая в новое время общается с клиентами в интернете. А в другой комнате посетители становились свидетелями рождения пьесы: четыре драматурга в формате импровизации писали в общий чат реплики героев, выдуманных зрителями. Тем временем в фойе можно было поиграть в компьютерную игру от лица Раскольникова и с помощью сенсорного игрового контроллера потанцевать с Достоевским.

Открытие второй сцены Александринского театра, пожалуй, один из немногих примеров, когда современные технологии применяются содержательно. Правда, их обилие в день открытия явно превысило разумные пределы. 

— Я бы назвал это гаджет-театр, — сказал «Известиям» актер театра и кино Анвар Либабов. — Огромные мультимедийные возможности здания уж слишком искушают, что еще раз напоминает о самой главной театральной сущности — духовной силе актера, стоящего на голой сцене.

На следующий день после торжеств «гаджет-театр» лишается идейного лидера: Андрей Могучий, который пять лет готовился к руководству Александринкой-2, уходит строить новый БДТ. До начала следующего сезона у новой сцены фактически не будет внятной концепции развития, так что судить о ее художественном облике пока преждевременно.

Источник: http://izvestia.ru/news/550349